Kitabı oku: «Центральная и Юго-Восточная Европа. Конец XX – начало XXI вв. Аспекты общественно-политического развития. Историко-политологический справочник», sayfa 2

Оппозиционные политические партии¹

Демократическая партия Албании (ДПА) – одна из основных политических партий Албании. Образована в 1990 г. на волне массовых общественно-политических протестов против коммунистического режима в стране. Имеет особенно прочный электорат в северных районах Албании – среди гегов. ДПА находилась у власти в 1992–1997 гг., когда президентом страны являлся лидер партии Сали Бериша. Массовые антиправительственные выступления 1997 г. привели к поражению ДПА на выборах летом того же года и ее переходу в оппозицию. В выборах 2001 г. партия участвовала в составе правоцентристской коалиции «Союз во имя победы» и набрала 37,1 % голосов (46 мест в парламенте), что не позволило ей вернуться к власти. Однако на следующих выборах 2005 г. ДПА получила 55 из 140 мест (вместе с союзниками по парламентской коалиции – 73), и Сали Бериша возглавил правительство. В июне 2009 г. ДПА вновь одержала победу на выборах, однако спустя четыре года потерпела поражение в 2013 г. и перешла в оппозицию. Лидер – Лулзим Баша. Сайт: www.pd.al

Республиканская партия Албании (РПА) – политическая партия консервативного типа. Образована в январе 1991 г. при поддержке Итальянской республиканской партии. Вторая по времени образования политическая партия Албании, созданная после введения в стране многопартийной системы после ДПА. На выборах 1992 г. получила 2,9 % и одно депутатское место и вошла в правоцентристскую коалицию во главе с ДПА. На выборах 1996 г. набрала 5,9 % голосов и закрепила за собой три места в парламенте, однако поражение в следующем году ДПА на внеочередных выборах заставило РПА вслед за ней перейти в оппозицию. По итогам выборов 2005 г. партия получила 11 мандатов, став третьей по силе в парламенте. На выборах 2013 г. получила 3 % голосов и провела в состав Кувенда трех своих представителей. Лидер – Фатмир Медиу. Сайт: www.prsh.al

Партия за справедливость, интеграцию и единство (ПСИЕ) – единственная политическая партия Албании, открыто выступающая под великоалбанскими лозунгами. Образована в феврале 2011 г. и считает своей главной задачей отстаивание интересов «этнических албанцев» вне зависимости от страны их проживания. На выборах 2013 г. набрала 2,2 % голосов и получила 4 депутатских места. Лидер – Шпетим Идризи. Сайт: www.pdiu.al

Внепарламентские политические партии: Социал-демократическая партия Албании (СДПА), Народный альянс (НА), Партия Национального фронта (ПНФ), Либерально-демократический союз (ЛДС), Аграрная партия (АП). Партия «зеленых» (ПЗ).

Краткий очерк современной истории

Албания после Ходжи

Смерть в апреле 1985 г. многолетнего лидера социалистической Албании Энвера Ходжи поставила на повестку дня вопрос изменения общественно-политической системы страны, характеризовавшейся жесткой тоталитарной системой с «опорой на собственные силы» и внешнеполитической изоляцией.

После смерти Энвера Ходжи власть в стране перешла в руки его более молодого и энергичного преемника – члена Политбюро ЦК АПТ, секретаря ЦК по идеологическим вопросам Рамиза Алии. При этом постепенный отход страны от принципов идеологической изоляции и рост интереса к общественно-политическим процессам, происходившим в это время в других социалистических странах Центральной и Юго-Восточной Европы, был обусловлен, в первую очередь, пересмотром внутренних приоритетов и ориентиров. Два очередных Пленума ЦК АПТ, состоявшиеся в декабре 1985 г. и марте 1986 г. были посвящены анализу застойных явлений в национальной экономике, на которых впервые официально признавалось, что главную роль в их возникновении сыграли внутренние причины, а не «капиталистическо-ревизионистская» блокада Албании. Аналогичные оценки прозвучали и на IX съезде АПТ, состоявшемся в ноябре 1986 г. На нем прозвучали такие без преувеличения новаторские и созвучные происходившим в Польше и других странах «восточного блока» процессам идеи, как необходимость руководствоваться «экономической логикой» и переходить к «более активному и сознательному использованию экономических категорий в целях роста производства, увеличения производительности труда, снижения расходов на производство». Политические же процессы, разворачивающиеся в Европе, были охарактеризованы в отчетном докладе, с которым выступил Р. Алия, как «дружественные, демократические и миролюбивые стремления европейских народов».

Данный подход открывал путь к поиску новых политических и социально-экономических путей решения имевшихся острых проблем – при сохранении, разумеется, общей социалистической идеологии и трактовки режимов, существовавших в социалистических странах Центральной и Юго-Восточной Европы, как ревизионистских. Уже в феврале 1987 г. – без ссылок на соответствующие процессы в СССР и других странах СЭВ – в официальном органе АПТ газете «Зери и популлит» и других средствах массовой информации появились пространные материалы, призывавшие к «прогрессивному новому мышлению». В 1989 г. в Албании была проведена всеобщая амнистия, позволившая выйти на свободу многим из диссидентов. Правда, критики коммунистического режима иронично замечали, что Рамиз Алия объявил амнистию для того, чтобы освободить места в албанских тюрьмах для новых, более опасных, оппонентов власти.

Однако реакция официальных кругов Албании на революционные события, охватившие в конце 1980-х гг. Центральную и Юго-Восточную Европу, оставалась сдержанно-негативной. В решениях январского (1990 г.) Пленума ЦК АПТ особо рассматривался оказавшийся ключевым для других стран региона вопрос о многопартийности и политическом плюрализме. В принятых документах однозначно было зафиксировано, что «сохранение ведущей роли АПТ является главным условием продолжения социалистического строительства в Албании», а создание других политических партий «привело бы к ослаблению национального единства, к потере независимости и к уничтожению социализма». Вместе с тем, на данном Пленуме впервые была открыто провозглашена необходимость изменения внешнеполитической концепции Албании и, в частности, Р. Алия заявил, что «на повестку дня встал вопрос о восстановлении отношений с США и Советским Союзом». В июне-июле того же года на встречах делегаций советского и албанского министерств иностранных дел в Софии и Тиране была достигнута принципиальная договоренность о нормализации двусторонних отношений. В итоге в июне 1990 г. восстановились дипломатические отношения между Албанией и СССР. На основе достигнутых договоренностей возобновилась деятельность посольств: в феврале и в апреле 1991 г. соответственно в Тиране и Москве.

Развитие событий в Албании все больше развивалось по сценарию других стран Центральной и Юго-Восточной Европы. К тому же, как справедливо отмечали многие эксперты, «пример революций 1989 г. и особенно стремительное падение режима в Румынии сигнализировали албанскому руководству, что его выживание зависит от немедленного прекращения прежней политики международной изоляции и самодостаточности и публичной демонстрации желания осуществить реформы».

Албания в водовороте политических перемен

Движущей силой разворачивавшегося демократического движения в Албании стала интеллигенция, которая с конца 1989 г. начала высказывать идеи, за которые еще пару лет назад они были бы преданы «партийной анафеме». Знаковым для Албании стало выступление на писательской конференции в ноябре 1989 г. ведущего национального писателя Исмаила Кадаре, подвергшего жесткой критике практику вмешательства правящей АПТ в литературу и заявившего, что ни одно правительство не может «ни предоставлять, ни отнимать» у писателя свободу творчества.

В декабре 1990 г., уже на волне захлестнувших Тирану массовых студенческих демонстраций под лозунгами демократии и введения многопартийности в стране, были созданы первые оппозиционные партии – главными из которых стали Демократическая и Республиканская. Заметно изменились и программные положения правящей Албанской партии труда. Опубликованная 3 января 1991 г. ее предвыборная платформа включала такие немыслимые еще пару лет назад пункты, как проведение коренных экономических реформ и постепенный переход к рыночной экономике, признание всех форм собственности, конструктивный диалог со всеми политическими силами в обществе.

Оперативная корректировка программных положений в духе процессов, происходивших во всей Центральной и Юго-Восточной Европе, во многом позволило АПТ одержать победу на состоявшихся в марте-апреле 1991 г. первых многопартийных парламентских выборах. Партия получила 169 мест в 250-местном Народном собрании, однако ее лидер Рамиз Алия потерпел сокрушительное поражение в собственном избирательном округе. Демократическая партия получила 75 депутатских мандатов. В апреле 1991 г. на первой сессии Народного собрания Алия Рамиз был избран первым президентом Албании, получив 172 депутатских голоса в свою поддержку.

Новый подъем народных выступлений, в которых главную роль по примеру Польши и других стран Центральной и Юго-Восточной Европы играли независимые профсоюзы, вынудили АПТ согласиться на проведение своеобразного албанского «круглого стола» – согласительной комиссии, в работе которой приняли участие представители всех политических партий, в том числе и не имевших парламентских фракций. По итогам ее работы, 11 июня 1991 г. было принято решение о формировании коалиционного правительства – «правительства национальной стабильности». К этому времени забастовочное движение охватило около 300 тыс. чел. по всей стране. Известна крылатая фраза, которой руководитель шахтерского стачечного комитета Сами Каричи ответил на озвученный в радиообращении президентом Алией призыв приступить к работе, чтобы избежать экономической катастрофы: «Мы не стремимся разрушить страну. Мы хотим только избавиться от коммунистов».

На состоявшемся в горячие политические дни 10–13 июня 1991 г. в Тиране X съезде АПТ события, развернувшиеся в СССР, Польше, Чехословакии, Венгрии и других государствах социалистического содружества получили новую оценку из уст албанских коммунистов. В отчетном докладе, озвученном секретарем ЦК Джелилем Гьони, признавалось, что «экспресс-анализ процессов, развернувшихся в Советском Союзе и в других странах Центральной и Юго-Восточной Европы, свидетельствует о крахе модели, ставшей воплощением марксистского идеала социализма». По словам Гьони, данная модель «открыла дорогу административно-командной, централизованной, бюрократической политике». Закономерным итогом работы съезда стало принятое им решение об изменении названия партии на Социалистическую и значительное изменение состава его руководящих органов, полностью освободившихся от последователей покойного Э. Ходжи.

Кроме того, X съезд АПТ сыграл ключевую роль в формировании новой внешней политики Албании. На этом форуме впервые на столь высоком уровне подчеркивалась ошибочность и пагубность прежнего курса на международную изоляцию страны, поскольку данная изоляция от мира нанесла «ущерб не миру, а Албании». В июне 1991 г. новый премьер-министр Албании Юлы Буфи изложил основы внешней политики кабинета: стабилизация экономики с помощью Запада; полная интеграция в Европу; активное участие в СБСЕ, куда Албания была принята полноправным членом на заседании в Берлине 18 июня; развитие многостороннего сотрудничества на Балканах и в Адриатике; углубление всесторонних отношений с Турцией, развитие дружественных отношений с Грецией, Болгарией и Румынией. Премьер акцентировал внимание на особой заинтересованности в установлении и поддержании «стабильных политических отношений с Югославией».

Падение коммунистического режима

Политические уступки и маневры не помогли «новой-старой» коммунистической партии сохранить власть. Вторые парламентские выборы в марте 1992 г. завершились убедительной победой Демократической партии во главе с будущим президентом Албании Сали Беришей, набравшей 62 % голосов. Выступая после оглашения результатов перед многотысячной толпой своих сторонников, собравшихся на столичной Площади Скандербега, Бериша напрямую обратился к европейцам со словами: «Привет, Европа! Я надеюсь, что с тобой все в порядке!». Период трансформации власти – происходивший в стране гораздо более медленными темпами по сравнению с другими социалистическими странами Центральной и Юго-Восточной Европы и с национальной спецификой – завершился.

Деятельность С. Бериши на посту президента Албании и правительства во главе с ДПА премьер-министра Александера Мекси характеризовалась проведением либеральных социально-экономических реформ по западным образцам. На международной арене Албания проводила курс на преодоление прежней «закрытости». В частности, в ходе своего визита в Париж в декабре 1994 г. А. Мекси и его французский коллега Ален Жюппе подписали «Договор о дружбе, сотрудничестве и союзе». Статья вторая данного документа зафиксировала обязательство Франции «способствовать сближению Тираны с Европейским Союзом и Западноевропейским Союзом, поддерживать подписание Соглашения об ассоциации Албании с ЕС» и «положительно смотреть» на перспективу вхождения Албании в Евросоюз. Статья четвертая предусматривала поддержку Парижем вступления Албании в Совет Европы, а статья восьмая фиксировала аналогичное отношение Франции к развитию в Албании рыночной экономики.

Правительство Мекси выступало за активное развитие отношений Албании с Россией. В апреле 1995 г. был осуществлен официальный визит Председателя Совета министров Албании в Москву. Это было первое за более чем 30 лет посещение нашей страны албанским руководителем такого ранга. В ходе визита подписан ряд документов, заложивших основу договорно-правовой базы российско-албанских отношений. Центральное место среди них принадлежало «Соглашению между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Албании о торговле, экономическом и научно-техническом сотрудничестве» от 11 апреля 1995 г. А 9 мая 1995 г. президент Албании Сали Бериша присутствовал на торжественных мероприятиях в Москве, посвященных 50-летию Победы над фашизмом.

Крах «финансовых пирамид» и общественно-политический кризис в Албании

Несмотря на несомненные успехи в плане политической и социально-экономической трансформации Албании, в стране нарастали негативные явления. В июне 1996 г. Демократическая партия Албании выиграла третьи парламентские выборы, но ее популярность в стране стремительно падала. Высокий уровень коррупции, а также бесконтрольная деятельность «финансовых пирамид» привели в начале 1997 г. к острейшему общественно-политическому кризису, сопровождавшемуся развалом военно-полицейских структур и параличом власти. По некоторым оценкам, население Албании потеряло в «финансовых пирамидах» несколько миллиардов долларов. В апреле 1997 г. центральная власть в стране фактически перестала существовать, а в страну были введены подразделения многонациональных сил. Принятая Советом Безопасности ООН 28 марта 1997 г. резолюция констатировала «глубокую озабоченность по поводу ухудшения ситуации в Албании», которая «создает угрозу миру и безопасности в регионе». Резолюция постановила «создать временные и ограниченные по численности многонациональные силы по охране, чтобы содействовать безопасной и оперативной доставке гуманитарной помощи и способствовать созданию безопасных условий для осуществления миссий международных организаций в Албании, в том числе организаций, оказывающих гуманитарную помощь».

Миротворческая операция в Албании получила название «Операция «Альба»». Общее руководство размещением военнослужащих и защитой доставляемых в страну гуманитарных грузов было возложено на Италию. В ней также приняли участие Греция, Турция, Франция, Испания, Австрия, Румыния и Дания. Что же касается переговоров между ведущими политическими силами страны, то решающую роль в них сыграло успешное посредничество бывшего австрийского канцлера Франца Враницкого, выступавшего от имени ООН, ОБСЕ и ЕС.

Еще одна резолюция Совета Безопасности ООН по ситуации в Албании была принята 19 июня 1997 г. – в преддверии внеочередных парламентских выборов в стране. Документ постановил продлить мандат многонациональных сил по охране еще на 45 дней. Резолюция выражала «удовлетворение по поводу осуществления Многонациональными силами по охране мандата Совета на основе принципов нейтралитета и беспристрастности в тесном сотрудничестве с албанскими властями». В документе также выражалась «озабоченность по поводу ситуации в Албании», содержалось положение, что «всем, кого это касается, необходимо воздерживаться от военных действий и актов насилия», а также призыв «к вовлеченным сторонам продолжать политический диалог и содействовать процессу выборов». Подтвердив «суверенитет, независимость и территориальную целостность Республики Албании», а также определив, что «нынешняя ситуация в Албании создает угрозу миру и безопасности в регионе», документ постановил, что, «начиная с 28 июня 1997 года, операция будет продолжаться 45 дней, по истечении которых Совет проведет оценку ситуации…».

На состоявшихся 29 июня 1997 г. внеочередных четвертых парламентских выборах в Албании убедительную победу одержала Социалистическая партия Албании во главе с Фатосом Нано. По итогам выборов, Ф. Нано занял пост премьер-министра страны, а президентом Албании стал Реджеп Мейдани, за которого проголосовало левоцентристское большинство в парламенте.

В октябре 1998 г. Фатоса Нано на посту премьер-министра сменил Пандели Майко, занимавший этот пост до ноября 1999 г. – когда его в должности главы правительства сменил Илир Мета.

Левоцентристское правительство страны провозгласило своим приоритетом социально-экономическое восстановление Албании. В ноябре 1998 г. по итогам всенародного референдуме была принята новая конституция. Документ провозглашал Албанию парламентской республикой, система управления в которой «базируется на разделении и балансе законодательной, исполнительной и судебной властей», а также унитарным и неделимым государством, управление в котором «основывается на системе свободных, равных, всеобщих, периодических выборов». «Носителем суверенитета» в Республике Албания объявлялся народ, осуществляющий данный суверенитет «через своих представителей или непосредственно». Статья третья провозглашала, что «независимость государства, целостность его территории, достоинство человека, его права и свободы, социальная справедливость, конституционный строй, плюрализм, национальное равенство и национальное наследие, религиозное сосуществование, а также сосуществование и взаимопонимание албанцев с национальными меньшинствами являются основой этого государства, которое обязано их уважать и защищать». Статья восьмая содержала положение о том, что «Республика Албания защищает национальные права албанского народа, проживающего за ее пределами», а также «защищает права албанских граждан, временно или постоянно проживающих за ее пределами». Кроме того, конституция предусматривает, что «Республика Албания оказывает помощь албанским гражданам, которые живут и работают за ее пределами, в целях сохранения и развития их связей с национальным культурным наследием».

Албания и косовский кризис

Основываясь в том числе на основополагающих конституционных положениях, власти Албании с 1998 г. стали проводить все более активную политику на Балканах, выступая в поддержку албанцев – прежде всего, в Косово. Еще в октябре 1991 г. тогдашнее «переходное» правительство Албании премьера Юлы Буфи признало самопровозглашенную «Республику Косово» в качестве «суверенного и независимого государства». Данное решение базировалось на соответствующем постановлении парламента Албании от 22 октября 1991 г., в котором подчеркивалось, что парламент страны «признает Республику Косово суверенным и независимым государством на основе принципа свободы и полного равенства со всеми другими народами». В 1994 г. данное решение оказалось фактически дезавуированным после того, как Албания на официальном уровне выказалась в разгар боснийской этно-гражданской войны в пользу существующих югославских границ в контексте сохранения единой Боснии и Герцеговины. Однако с 1998 г. Албания вновь стала пытаться активно влиять на ситуацию в Косово и вокруг него.

Как отмечалось в докладе «Международной кризисной группы» под названием «Взгляд из Тираны: албанское измерение косовского кризиса» от 10 июля 1998 г., взаимоотношения Албании и Косово к этому времени приобрели сложный и во многом противоречивый характер: «Отношения между албанцами из собственно Албании и их этническими родственниками за косовской границей являются сложными». Несмотря на очевидные языковые и культурные связи, политическое разделение, существовавшее на протяжении последних 80 лет, и изоляция Албании в течение коммунистического периода стали причиной того, что обе общности развивались на очень различный манер. Более того, прибытие косовских албанцев в Албанию в последние годы и их влияние в некоторых непривлекательных сферах экономики породили обиды среди албанцев из самой Албании, большинство из которых слишком озабочены ежедневной борьбой за существование, чтобы еще уделять много времени или думать о национальных вопросах. Тем не менее, всплеск насилия в Косово и приток нескольких тысяч косовско-албанских беженцев напомнил албанцам о связях, существующих между двумя общностями, и симпатии к этническим родственникам в Косово особенно сильны в приграничных районах среди гегов – северных албанцев.

Хотя албанский ответ на эскалацию насилия в Косово носил сдержанный характер, правительство страны, в котором доминировали тоски (южные албанцы), неизбежно испытывало на себе все возрастающее давление к тому, чтобы занять более агрессивную позицию. Политика сдержанности была способна завоевать международное одобрение, но она же ставила под сомнение доверие к администрации со стороны националистов – как среди косовских албанцев, так и в самой Албании, особенно среди гегов. Более того, подобная позиция играла на руку бывшему президенту Сали Берише, который использовал косовский конфликт для того, чтобы осуществить свое политическое возвращение в Албании. Как и косовские албанцы, Бериша являлся гегом, родом из города Тропоя на границе Косово. Данная часть Албании преимущественно находилась вне контроля Тираны, и «Армия освобождения Косово» (АОК) действовала там все более открыто. В силу слабости албанской армии и латентной вражды между гегами и тосками существовала опасность, что АОК со временем распространит свой театр боевых операций на собственно Албанию.

Эксперты «Международной кризисной группы» также констатировали, что к концу 1998 г. «Армия освобождения Косово» «перенесла район своих операций из округов Тропоя и Байрам-Цурри в отдаленные северо-восточные города Кукес и Круме в более труднодоступном районе Хас».

Кроме того, в Косово оказалась значительная часть оружия, похищенного со складов албанской армии во время беспорядков 1997 г. Общее число похищенных единиц оружия оценивалось в 1,5 млн., и, как признавали сами власти Албании, минимум треть автоматов и гранатометов, попали в руки боевиков «Армии освобождения Косово», а в 2000–2001 гг. – в руки албанских экстремистов Македонии.

К 1999 г. косовское направление стало основным внешнеполитическим приоритетом Тираны. Внутреннюю подоплеку данного курса однажды откровенно обрисовал С. Бериша, заявивший, обращаясь к албанскому населению Балкан, следующее: «Наши братья, проживающие на своих территориях в бывшей Югославии и повсюду! Демократическая партия Албании не прекратит борьбу до тех пор, пока ее великая мечта об объединении албанской нации не станет реальностью».

После завершения «активной» фазы косовского кризиса и ввода на территорию края летом 1999 г. международных миротворческих контингентов в определенных кругах албанского политического истеблишмента все более активно стала высказываться идея институционального и даже государственного объединения всех албанцев Балкан, получившая в публицистике упрощенное название идеи «Великой Албании».

В самой Албании открыто в поддержку объединения Косово и Албании в качестве партийной цели впервые высказался в 2001 г. генеральный секретарь Демократического альянса Арбен Имами. «Демократический альянс объявляет одной из своих будущих политических обязанностей стимулирование и ускорение процесса неизбежного мирного объединения Албании с Косово», – заявил он в разгар внутриалбанской предвыборной кампании. Как заметил однажды в этой связи министр иностранных дел Албании Паскаль Милё, «будущая цель всех албанцев заключается в создании албанской зоны, включающей в себя все албанонаселенные регионы Юго-Восточной Европы, интегрированной в евроатлантические структуры».

Что же касается Сали Бериши, то он в конце 2012 г. заявил о наличии «единой албанской нации», проживающей в настоящее время в пяти различных балканских государствах, а потому нуждающейся в особом «унификационном проекте». При этом Бериша в своих публичных выступлениях воздерживается от прямых призывов к перекройке балканских границ – во многом вследствие нежелания провоцировать конфликт с Евросоюзом. Еще в 1992 г. – сразу после своего прихода к власти – он заявил в одном из интервью, что «идеи создания «Великой Албании» абсолютно не присущи албанским правящим кругам и политическим силам».