Kitabı oku: «Доктрина Русского мира», sayfa 7
Заключение
Ошибка стратегов США, которые не учли опыт Гитлера, заключалась в том, что приступая к реализации своих долгосрочных антирусских планов на Украине, они заступили за запретную черту – русофобский режим и русофобская политика были навязаны государству и населению, относящемуся не к полупериферии Русской цивилизационной системы, а к ее ядру.
Они посягнули на часть ядра Русского мира, что не может восприниматься иначе как вызов в борьбе на уничтожение. Практически это выразилось в том, что Евромайдан 2014 года был направлен на включение Украины в «ассоциацию» с Евросоюзом и НАТО, а значит должен был закрепить ее отрыв от Русского мира, вынудил бы Россию вывести военные базы и флот из Севастополя и заставил бы ее смириться с присутствием НАТО уже в самом центре «исторической России». Все это нельзя назвать иначе как обстоятельствами непреодолимой силы.
Такие перспективы не могли не вызвать бурную и острую реакцию со стороны Русского мира. Фактически, сами того не желая, американцы разбудили Русский мир раньше, чем он проснулся бы сам, если бы его «зимнюю спячку» не нарушили. Симптоматично, что президент Путин в публичных выступлениях в эти годы несколько раз привел метафору русского медведя, чтобы объяснить свою позицию в отношении неумеренных амбиций и аппетитов геополитических оппонентов.
В ходе Русской весны 2014 года, ставшей ответом на вызов, брошенный Западом, русский народ вступил в новую фазу своего развития. Заканчивается постсоветский период истории Русского мира, продолжавшийся более двух десятилетий. Сам факт актуализации нового понимания Русского мира служит знаком определенной исторической зрелости.
Эта зрелость не входит в планы внешних и внутренних врагов, которые видят текущий момент Русского мира зеркально наоборот – как момент его неуклонного упадка и утраты любых надежд. Холодная война, удавка экономических санкций, горячая война на Донбассе, промывка мозгов молодёжи, выращивание поколений беспамятных манкуртов, – все эти удары по нам уже наносятся.
В такой диагноз не вписывается благостная празднично-презентационая схема организации Русского мира, призванная усыпить интуицию грядущих битв за русское будущее. Объективное видение ситуации не оставляет места самоуспокоению и тихому потреблению. Оно требует личной, групповой, национальной и цивилизационной мобилизации нашего общества в борьбе за право на существование.
Такая мобилизация в действительности уже началась в 2014 году в Крыму и на Донбассе. Там Русский мир все время шел впереди Российского государства и подстегивал его. Безусловно, эта мобилизация вызвала духовно-консолидирующую волну по всему Русскому миру, но «крымский энтузиазм» имеет свой срок действия. Сегодня наступает кардинально важный момент – перевод стратегии Русского мира из режима ЧП в режим планомерного развития.
Важнейшим смысловым аспектом Русского мира является то, что он не определяется конкретными условиями эпохи, сущность Русского мира, напротив, воспроизводится через разные эпохи и режимы и нацелена на выход за рамки их ограниченности. Поэтому в идее Русского мира изначально заложена энергия преодоления «геополитических катастроф» и вызовов со стороны враждебных субъектов мировой политики. Русский мир подчиняется природному закону приливов и отливов, «вдоха и выдоха». Сегодня мы ощущаем, как поднимается «ветер в паруса», как он усиливается. Но это «явление природы» социальных и исторических сил должно найти себе носителей и быть подкреплено волей со стороны людей, сообществ, институтов. Таких людей нужно готовить, такие сообщества и институты – создавать.
Появление доктрины Русского мира крайне важно – поскольку она описывает второй по отношению к государству важнейший контур существования нашей цивилизации. Государство всегда выступает в виде конкретного политического режима с конкретными лидерами и элитами, как правило, отстающими от событий и даже тормозящими их, с конкретными слабостями и недостатками, а также временным дефицитом их возможностей. Русский мир – энергия народа и цивилизации, которая напрямую не зависит от государства, а сама подпитывает и направляет его своими невидимыми токами.
Режимы и властители приходят и уходят, а Русский мир живет дальше, идет к новым свершениям и победам. В этом главный смысл доктрины, которая дает носителю Русской цивилизации высший смысл политического и общественного существования, далеко выходящий из контекста поддержки или неподдержки каких-то конкретных политических сил и субъектов, за рамки злободневной оппозиционности или лояльности. (Каждый добросовестный гражданин Русского мира со зрелым самосознанием поддерживает лидеров не всегда и всюду, но в связи с осознанием им интересов и ценностей своей цивилизации, так же как и критикует он их не потому, что они ему «не нравятся», но в связи с тем же самым осознанием; другое политическое поведение – признак незрелости либо корысти.)
Доктрина Русского мира – это иммунитет против «право-левых» игр, нацеленных на еще одно опрокидывание России в хаос и смуту и дальнейшее расчленение ее цивилизационного пространства. Формирование и внедрение в общественное сознание такой доктрины должно сделать наше общество неуязвимым перед пропагандой и технологиями «мягкой силы», применяемыми против России.
Русский мир: Этнологический подход
(авторский доклад Изборскому клубу Сергея Баранова)
Глава 1. Структура Русского мира: суперэтнос, нация, субэтносы
Что стоит за ёмким, но гибким словом «Русский мир»? Ясно, что это этнокультурная, языковая и этнополитическая реальность, явственно присутствующая в современном мире, и образующая в нём свой «мир» и человека по своему образу и подобию. Всё же наука в отличие от политического обихода требует чёткого определения объёма понятия и опоры на результаты исследований в отдельных отраслях.
Большая русская нация. Единственной реальной основой Русского мира является русская нация, понимаемая в широком смысле как большая русская нация, состоящая из основного численно преобладающего ядра, а также разных субэтносов и субэтнических групп, русифицированных полностью или в большинстве их состава. Без русской нации как стержня Русский мир является пустышкой, обманкой, миражом.
Нация включает в себя только тех людей, которые действительно являются русскими, то есть их идентичность, этнические признаки ясно показывают принадлежность к русским. При этом набор признаков может варьироваться, но общий смысл их в том, что они показывают связь индивида или группы с нацией, и именно высокую плотность связей, которая позволяет говорить о нации. Одновременно эти признаки являются суммарным определением нации в целом. Признаки не берутся «с потолка», а являются продуктом эмпирических исследований. Нация – не просто сумма индивидов с близкой идентичностью, как может показаться, а коллективное явление, стоящее над индивидами, первичное по отношению к ним, – социальная, и частично, биологическая реальность. Поэтому личная этническая принадлежность того или иного человека или его этнические особенности и признаки, например, двойная идентичность, не могут рассматриваться в качестве критериев для нации в целом.
В книге «Русская нация. Современный портрет» мной использовалось около 9 признаков нации, вернее, групп признаков, которые по-разному применимы к разным индивидам и подгруппам русских, но в сумме они создают коллективную картину. К ним относятся: 1) общность языка и передаваемой им культуры; 2) общность экономики и обмена с природой; 3) общность политики, в первую очередь, государственности, но не только, к общности политической жизни относятся партии, движения; 4) общность религии; 5) общность мифологии, идей; 6) общность истории; 7) социобиологическая общность родства, выражающаяся в общих генетических метках и физико-антропологических территориальных зонах расселения восточных славян; 8) общность психологии, национального характера; 9) национализм как общность национально-политического самосознания и движения, конструирующая нацию изнутри и поддерживающую её функционирование. За каждой из этих групп признаков стоят научные и околонаучные работы в своих отраслях знания, дисциплинах и субдисциплинах, так или иначе описывающие общность русских. Имеются некоторые пробелы и фрагментарность, но в большинстве этих отраслей к сегодняшнему дню накопленные знания дают возможность построения целостной реалистической картины, которую мы и попытались представить в вышеуказанной монографии. Большая русская нация является интеграционной нацией, сложившейся на основе объединения народов и их частей. Данный путь типичен для больших наций, в особенности для нации евразийского типа, каковую представляют собой русские. Вместе с тем, факты из различных отраслей знания (статистика населения, смешанных браков, генных маркеров популяционной генетики, география) свидетельствуют, что преобладающую массу русских составляет великорусский славянский стержень, а субэтнические группы с невеликорусским происхождением, и с двойной идентичностью, не превышают ¼ состава.
Численность русской нации в начале 2000-х гг., по сдержанным оценкам, составила между 170 и 180 миллионами человек. В их состав включены лица в различных странах, прежде всего СНГ, которых можно отнести к русским. Из них все великороссы составили 136–137 миллионов человек (75 % нации); все украинцы с преобладающей русской идентичностью 20–21 млн. человек (11 % состава русской нации, и 45–50 % от численности всех украинцев), все белорусы 10–11 млн. человек (5,5 %) русских; все финно-угорские народы 4,23 млн. чел. (2,4 % русской нации); а ассимилированные представители всех остальных народов 6,6 миллионов человек (3–4% русской нации). Причём степень русской ассимиляции колеблется от 25 до 100 %, например, немцы и евреи взяты за 100 %, а казанские татары за 25 % ассимиляции по принципу родного языка.
Статистика субэтносов показывает, что русская нация, а до неё великорусская народность, формировались по достаточно жёсткому принципу отбора, – присоединения к великороссам и верхней русской прослойке, а рост численности обеспечивался в основном, за счёт их рождаемости. Поэтому, когда мы говорим о смешанном характере или «плавильном котле», то это может быть верным лишь применительно к меньшинству менее 25 %, то есть, по сути, является преувеличением. Вообще сомнительно, что нации – «плавильные котлы» вообще где-либо в мире существуют за рамками их субэтнического меньшинства, даже и в самих США, где этот термин появился.
Географическое пространство русской нации, его границы и субэтносы (Баранов С.Д., Конов Д.В. Русская нация. Современный портрет. М, 2009.)
Отдельно в этой схеме стоят украинцы и белорусы, включаемые, интегрируемые в отличие от ассимиляции других народов, большими региональными группами, но и их суммарный удельный вес, вес западнорусских подгрупп, не превышает 17 % русских. По своему происхождению и этническим признакам, украинцы и белорусы, будучи близкородственными народностями, напоминают великороссов, поэтому и их участие в русской нации, вряд ли можно рассматривать как смешение.
Все украинцы целиком, точнее, лица, отнесённые к украинцам советской и современной украинской статистикой, если бы мы их включили в русскую нацию, что по известным причинам нельзя сделать, не превысили бы в ней 22–24 %. По данным масштабных специальных опросов, среди русских доля лиц, состоящих в смешанных браках с украинцами, составляет около 12 %, что примерно соответствует указанной доле украинцев в русской нации (11 %), и косвенно подтверждает эту цифру.
Субэтносы русской нации и её границы в Европе (Баранов С.Д., Конов Д.В. Русская нация. Современный портрет. М, 2009.)
В этнической истории факт великорусского стержня может быть связан с тем, что обширные области Центральной России, согласно выводам работ В.В. Седова, базирующихся на обширных археологических данных, были довольно рано, уже IV–IX вв. н. э., заселены славянами трёх крупных групп со своими этноопределяющими признаками (в качестве таковых используются женские височные кольца): ранних славян Ростово-Суздальской земли, кривичей и вятичей. Финно-угорский субстрат, потомки этносов уральской группы у великороссов, согласно геногеографическим исследованиям Балановских (гаплогруппы N и N3), не превышает 20–22 %.
Расселение этих групп с запада никак не было связано с процессами на юге, в частности, в Русской земле, где сформировалась древнерусская народность, а также в землях юго-запада, где жили предки будущих украинцев. Соединение этих изначально разных групп в процесс общерусского этногенеза произошло позднее. Таким образом, вероятно, современные пропорции состава русской нации заложены уже в глубокой древности, и имеют свою логику, которую мы должны учитывать и сегодня.
Русский мир как суперэтнос. В отличие от комплексного концепта русской нации, Русский мир представляет собой языковую и культурную общность (первый признак нации), хотя и связанную политическими, социальными, религиозными скрепами. Границы Русского мира шире и гибче, чем границы русской нации. Точнее всего «Русский мир» подходит к понятию «суперэтнос», весьма удачно введённый Н. Гумилёвым в обиход русской мысли. Суперэтнос – это сам этнос плюс внешний круг этносов и групп, серьёзно затронутых его этнокультурным влиянием, втянутых в его орбиту, и сблизившихся с ним в симбиотическую общность. Границы суперэтноса иногда тоже трудно определить. Однако и в границах Русского мира мы видим, что они хорошо проницаемы для тех народов, которые включены в русский этногенез или единое русское государство, то есть тех же украинцев, пусть и западных, русинов, молдаван, татар, башкир, народов Северного Кавказа, калмыков, бурят, якутов, тувинцев и других. В Русском мире мы наблюдаем примерно те же пропорции, что и в русской нации: 3 к 1. Только четверть участников Русского мира не входят в состав русской нации.
Входили ли народы Средней Азии и Закавказья в русский суперэтнос в СССР? Сегодня можно почти наверняка сказать, что большинство представителей этих народов не входит даже в русский суперэтнос, хотя казахи и киргизы больше охвачены влиянием Русского мира, чем узбеки, таджики и туркмены. Народы Закавказья в разной мере, но все причастны к русской культуре и языку: осетины и абхазы, армяне, грузины и азербайджанцы, однако и у них мы видим этническую самодостаточность по отношению к русским, и преобладание собственной культуры. В эпоху позднего СССР динамика ситуации была другой, чем сейчас, – шло формирование единой общности советский народ, который и можно считать исторической формой Русского мира и русского суперэтноса. Однако его формирование было в начальной стадии. Сегодня мы наблюдаем ослабление связей, за исключением некоторых групп этих народов, тесно втянутых в евразийский интеграционный обмен.
Границы территории и пространства русской нации образуют другие этносы, которые по разным причинам непрозрачны для русских, не поддаются интеграции, ассимиляции, вытеснению, их территория и место жизни не подходит для большинства русских. Они образуют устойчивый пояс, в целом привязанный к евразийскому поясу естественных препятствий – пояса гор и пустынь. Такую непростую картину мы видим на сегодняшний день, и ей предшествовала двенадцативековая история со своей логикой, давшая такие результаты. С одной стороны, данная картина внушает оптимизм в силу устойчивости и монолитности русских, с другой, говорит о том, что нам предстоит долгий путь и нелёгкий труд по восстановлению и расширению влияния Русского мира, что мы, собственно, и наблюдаем в последние годы. Попав в Русский мир, сложно из него выпасть, но Русский мир предъявляет серьёзные неформальные критерии к человеку и группе, и далеко не всем нравится, и вызывает желание обособиться и «выйти из игры», сохранив иную идентичность и позиции внутри своей этнической группы.
Отдельную группу Русского мира и русской нации составляют диаспоры русских и ассимилированных русскими этнических групп в так называемом Дальнем Зарубежье, и при развёртывании проекта Русского мира им уделялось непропорционально большое внимание, в связи со специфическим вектором интересов нашей новой российской элиты, хотя в составе нации они составляют около 2 % (4–5 млн. человек). Общее количество участников Русского мира Дальнего Зарубежья значительно больше и превышает 10 млн. человек, но количество их определить сложно, поскольку русские и их потомки включены в жизнь этнических и политических наций по месту проживания, говорят на других языках, имеют двойную или даже тройную идентичность, например, русские евреи в Германии, или русские украинцы в Канаде. Здесь мы наблюдаем ту же картину, что и внутри русского пространства, только наоборот: те люди, которые сложились в Русском мире, и в нём и остаются, а те, кто получил другую идентичность, из него выходят. Механизмы национального диаспорного воспроизводства русских за пределами исторического Русского мира крайне слабы и подвержены коррозии западных и глобальных обществ.
Отдельно выскажу мнение о концепте российской нации, о которой никто не знал до 1991 года, года разрушения СССР, подобно тому, как до второй половины XIX века никто не слыхивал об «украинцах» в качестве особого народа. Российская нация наряду с доктриной Русского мира рассматривается как часть идеологической архитектуры. Российскую нацию можно рассматривать исключительно как гражданско-политический государственно-правовой конструкт («согражданство»), связанный с нынешними усечёнными границами российского государства. В состав российской нации автоматически входят народы и этнические группы, не относящиеся ни к русской нации, ни даже к этнокультурному большинству Русского мира (10 % населения РФ). Какое-то полезное значение внутри РФ для интеграции этих меньшинств он всё же имеет, но оно ограничено. Это продукт национального конструктивизма пораженческой ельцинской эпохи, специально внедрённый для закрепления нетерпимого статус-кво, сложившегося после развала СССР. Россияне означают общность граждан Российской Федерации, и не могут рассматриваться в этническом смысле в качестве заменителя русских и русской нации, которая значительно шире российской нации, как минимум, на четверть (а это 40 млн. человек и огромные территории). Российская нация не является и синонимом русского государства. Русские – разъединённая нация. Внедрение конструкта российской нации закрепило и то, что десятки миллионов русских соотечественников остались «за бортом» защитной национальной и миграционной политики РФ и отданы на разграблением русофобским этнократиям во главе государств, сложившихся на месте бывших союзных республик.
Стремясь к объединению Русского мира, мы должны ориентироваться в качестве маяка на трансграничную русскую нацию и культурно-языковую общность русских, а не на временный политический инструмент «мягкой силы». Вместе с тем, без государственного объединения в национальное государство имперского типа, решить задачу преодоления разъединения нации не удастся из-за риска искусственной дезинтеграции сепаратистскими проектами. При этом нужно сделать вывод из недостатков конструкции предшествующих имперских государств Российской империи и СССР, и возводить империю именно на твёрдой основе русского национального государства и русской национальной элиты, будь оно даже в ситуации, например, строительства государства в Новороссии или Белоруссии. Лучше построить две или три Украины, одна из которых будет твёрдо русским государством, чем объединяться в чужое титульное государство с русофобскими элитами, как это делалось до сих пор.
Глава 2. Общая история Русского мира. Когда возникли русские, Русский мир и русская нация?
Русский мир существовал и до складывания современной русской нации, до третьей четверти XIX века, ставшего своего рода рубежом его зрелости. Чтобы понять особенности нынешнего субэтнического состава Русского мира, нужно обратиться к непростой истории, не вписывающейся в линейную схему официальной советской и дореволюционной историографии.
География Восточно-европейской равнины, её этническая история с самого начала расселения славян по её просторам из западной части, сделали неизбежным объединение её населения в один народ и в одну нацию, которой могла быть только русская нация на православной основе, не так важно, вокруг каких центров она при этом формировалась. Это магистральная линия этногенеза большинства народов в географическом ареале русской нации и Русского мира.
Ключевым фактором формирования русской нации было русское имперское государство с авторитетным правителем во главе, точнее, степень распространения его власти. Как только государство распадалось, выходило из игры на определённой территории, замедлялись и процессы русской этнической интеграции, начинались центробежные тенденции.
Исторические этапы и периоды Русского мира. Развитие Русского мира прошло три крупных этапа (их подробное описание – тема обширного исторического труда): древнерусский этап, этап народностей позднего Средневековья и Нового времени, и этап большой русской нации.
1. Древнерусский этап. VIII в – середина XIV в. На сегодняшний день вопрос о древнерусском этапе является ключевым для споров вокруг русского и шире – восточнославянского этногенеза и подвержен наибольшему влиянию фальсификаций, искажений и устаревших концепций, представляющих собой опору двух первых. Поэтому чуть ниже остановлюсь на нём подробнее. В свою очередь, древнерусский этап делится на три этапа:
1) Возникновение и укрепление древнерусской народности в Левобережье Днепра и Среднем Поднепровье и других раннесредневековых народностей восточных славян и региональных центров русского этногенеза, первоначально изолированных друг от друга, в результате независимого друг от друга расселения славянства по Восточноевропейской равнине в предшествующие века: VIII – вторая половина IX вв. н. э. В этот период можно насчитать не менее 6 центров этногенеза восточного славянства, связанных с раннесредневековыми народностями («племенами», на самом деле после расселения славян с запада племён уже не было, это были территориальные группы – народности, объединённые своими протогосударствами). Вторым ключевым центром этногенеза выступает ладожско-новгородский словенский центр на севере. Первый период завершается утверждением династии Рюриковичей в Киеве и началом создания единого древнерусского государства – империи юга и севера на основе построения торгового пути «из варяг в греки», впервые прорывающего географическую изоляцию.
2) Создание и развитие единой Древней Руси: середина IX – конец XI вв. Распространение культуры, языка и государственности древнерусской народности в различные восточнославянские земли княжеско-дружинной прослойкой, синтез восточнославянской общности на верхнем уровне общества. Важнейшее событие второго периода – Крещение Руси св. князем Владимиром в 988 году. Период завершается правлением св. Ярослава Мудрого и его сыновьями единым древнерусским государством, которое затем разделяется на земли, сохраняя культурное и социально-политическое единство элиты.
3) Период внутреннего созревания древнерусского единства: XII в – середина XIV в. Сложный период, связываемый с феодальной раздробленностью, внешними завоеваниями, на самом деле является периодом внутреннего русского объединения, изживания остатков раннесредневековых народностей, ассимиляции остатков внутренних иноплеменных анклавов, перехода от внутреннего этнического разнообразия восточных славян к этническому единству и территориальному разнообразию, окончательному отказу от язычества и утверждению Православия. Вместо раннесредневековых народностей («племён») складываются земли, удельные княжества, регионы. Правильной и исторически достоверной была бы позитивна трактовка этого периода поступательного развития, если мы отталкиваемся от реальной, а не вымышленной, как нам хотелось бы видеть, картины предыдущих двух этапов.
2. Этап народностей позднего Средневековья и Нового времени. Конец XIV – начало XIX вв. Продуктом развития и интеграции восточных славян на общерусской и православно-христианской культурной основе, оказавшихся на длительные периоды в разных государствах и империях, стали крупные народности: великорусская, малорусская, белорусская, русинскогалицкая, карпаторусская, а также ряд мелких: поморы, полещуки, казаки. Этноним «русский» в эту эпоху утвердился окончательно и повсеместно, хотя иногда и сочетался с обозначением региональной принадлежности.
Все эти народности так или иначе несли в себе общерусскую идентичность, но в разной мере и по-разному в разных частях своей социальной структуры. Вместе они обрисовывали контуры русского народа, который можно рассматривать по аналогии с общностями древних греков или германцев позднего Средневековья. На этом этапе слово «русский» стало синонимом «православного», и Православная Церковь стала главным фактором, связывающих русских. В этот период происходит и окончательное формирование христианской личности восточных славян.
В силу политических причин и давних культурно-географических связей, прежде всего, полной самостоятельности и мощи Московского государства, на фоне зависимости западнорусских земель от Литвы и Речи Посполитой, первенство в развитии русского единства из рук дряхлеющей и размываемой древнерусской народности переняли великороссы. Передача была как прямой, через вхождение в состав Московского государства земель и сословных групп, так и через посредствующие звенья, через киевское и полоцкое духовенство. Этап поздних народностей включает:
1) Период возникновения народностей XIV–XV вв.
2) Период окончательного складывания XVI–XVII вв.
3) Период расцвета XVIII-начало XIX вв.
3. Этап формирования единой русской нации и сосуществования с ней сепаратистских восточнославянских проектов. Середина XIX – начало XXI века. Третий этап чётко делится на три периода политической истории: 1) российско-имперский, до начала 1917 года; 2) советский 1917–1991 гг. 3) постсоветский. Как мы видим, формирование большой русской нации началось довольно поздно, в условиях, когда Российская империя «созрела» для этого экономически и политически, и её верхи осознали в ней потребность. Однако закончиться это процесс в Российской империи не успел, он во многом совпал с накоплением катастрофических изменений. Русская нация складывалась уже в СССР на социалистической основе как «советский народ» в условиях индустриализации, целенаправленного крушения традиционной восточноевропейской крестьянской цивилизации, и народностей на её базе. Параллельно ускоренно и путём искусственного конструирования создавалась украинская и белорусская нации, ряд народностей, за счёт откусывания от русской нации. Тем не менее, массовое вхождение украинцев и белорусов в состав русской нации пришлось именно на советский период, так как были созданы предпосылки массового смешения населения в русско-культурных индустриальных центрах и агломерациях. Русская нация является молодой нацией, и, несмотря на трагическую разорванность бытия в постсоветскую эпоху, связанную с разделением народа, веймарским синдромом, кризисом государства и господством над русскими чуждых цивилизационных влияний, продолжилось ускоренное созревание, распространение национального самосознания и строительство национального государства, которые и проявились в «русской весне» 2014 года.
В конце третьего этапа проявились такие факторы, как переход молодого и среднего поколения русских в новую постиндустриальную информационную реальность и новый тип общественных связей и технологий, которые будут обеспечивать связанность нации и Русского мира, либо, наоборот, размывать их. Причём этнические процессы значительно ускоряются. Сепаратистские проекты начинают носить откровенно русофобский характер, формирующий параллельную реальность, резко сужающие и сворачивающие русский этногенез внутри их зоны контроля.
4. Этап новой империи Русского мира. Сегодня, в 2016 году мы находится на рубеже перехода от постсоветского периода формирования большой русской нации и борьбы с конкурирующими сепаратистскими проектами (украинский, белорусский) к новому, четвёртому, имперскому этапу, который должен окончательно и положительно решить русский вопрос и объединить русский народ в зрелую нацию, решив следующие стратегические задачи:
• Построение национального имперского государства во главе с национально мыслящей элитой.
• Преодоление разрозненности субэтносов русской нации, создание единого государства-империи.
• Возвращение Русскому миру роли цивилизационного лидера восточноевропейской евразийской цивилизации, проявляющееся в геополитическом, социально-культурном и мировоззренческом лидерстве.
• Развитие внутреннего национального самосознания и личности на православной духовной основе, понимания своих корней и своего будущего всеми русскими.
• Создание институтов формирования русской национальной идентичности, соответствующих новым социальных и личностным формам постиндустриального сетевого информационного общества.
Древнерусский этап: древнерусская народность и русская элита. Первые русские могут показаться непохожими на наших современников, и стереотипных великороссов. Речь идёт о славянских группах Левобережья Среднего Днепра, объединившихся в конце VIII – начале IX вв. н. э. с ираноязычными соседними группами в противостоянии Хазарскому каганату, и образовавших обширную многочисленную древнерусскую народность, отмеченную, согласно автору этой научной концепции В.В. Седову, памятниками Волынцевской, Роменской и Борщевской культуры, плавно переходящих в памятники уже древнерусской культуры. Киев находился в западной части Русской земли, и первоначально входил в спорную, смешанную хотя и в очень важную в географическом плане зону Поднепровья, и лишь постепенно был освоен первыми «руссами» и объявлен столицей.
Древнерусская народность изначально сформировалась до Крещения Руси, на основе язычества, испытывавшего к тому времени у славян определённый кризис по типу «осевого времени», но она стала одной из первых восточнославянских народностей, массово принявших Христианство, в особенности в городских центрах. Но большая часть её существования и расцвета пришлась на период двоеверия, борьбы и сосуществования Православия и язычества. Изживание язычества в последующие века означало подрыв основы существования и культурного воспроизводства отдельных раннесредневековых народностей восточных славян, их узкоэтнических элит, ассимилируемых балтов, финнов, и ускорение общерусской интеграции. Русское единство складывалось как единство православное.
