Kitabı oku: «Военная контрразведка по Пограничным войскам в Афганистане», sayfa 19
Весна 1984 г. Врач ММГ-3 л-т Борисов принимает больных афганцев
Весна 1985 г. ММГ-3 В ожидании команды на боевой выезд
27 апреля 1985 г. замполит ММГ-3 м-р Шамраев А. на митинге в к. Чахи-Аб
27 апреля 1985 г. после митинга, подарки Чахи-Абским детишкам
С детишками и взрослыми афганцами строим ЛЭП в к. Хоун 05.11.1984 г.
Полковник Томилин Е.И. (8 отд. 3 ГУ КГБ) в Хоунской школе Весна 1985 г.
к. Хоун. Концерт артистов из Душанбе 29 апреля 1985 г.
Листовка-памятка воину-интернационалисту
Забор воды из Чахи-Абского колодца Июль 1984 г.
Бригада бурильщиков в ММГ-3 15 сентября 1985 г.
Позиции крупнокалиберных пулемётов ДШК и Горюнова на душманской базе Бипсаро, захваченные НДШГ ММГ-3 26 сентября 1984 г.
Сдавшийся в плен в к. Хайлан, зам. бандглаваря инженера Башира Сафар (на переднем плане), с командирами групп на взлётке у ММГ-3 27 сентября 1984 г.
Часть трофеев с «Хайланской» операции 26.08–18.10.1984 г.
Гора Чашм-Дара, Куфабское ущелье, пров. Бадахшан. Группа возвращается с проверки мест ночных сработок мин 7 ноября 1983 г.
Итальянские мины из бандитского схрона у к. Хасар 14 марта 1985 г.
Часть японской аппаратуры из схрона у к. Хасар 14 марта 1985 г.
ПЗРК «РедАй» из бандитского схрона уже в ММГ-3 18 марта 1985 г.
Осень 1984 г. Слева нач. ХАДа Хоунского алякадарства. В 1986 г. убил своего сотрудника и с документами ушёл в банду Вахоба
Жизнь идёт своим чередом. Рабочие дни сменялись боевыми, затем наступали серые будни, которые не лучшим образом влияли на морально-психологическое состояние личного состава, и офицеров в том числе. Люди расслабляются, у них снижается критика и чувство опасности. Это, во многом хуже, чем на боевых операциях, где расслабление смерти подобно. Причиной тому было отсутствие надлежащих бытовых условий, круглосуточное нахождение в замкнутом пространстве одних и тех же лиц со своими психологическими особенностями, запросами и вкусами, и монотонный быт.
По большим праздникам, особенно в день Апрельской (по-афгански Саурской) революции 27 апреля, мы принимали участие в торжествах, которые проводились на Чахи-Абском стадионе. К этой дате всегда готовили какие-то подарки. Детишкам сладости, ученикам школьные принадлежности. Конечно же все мероприятия проводились с соблюдением мер безопасности. Но, за все годы пребывания ММГ-3 в Чахи-Абе, не было ни одного происшествия. Нас здесь уважали и ценили. Следует отметить, что большинство простых афганцев, революцию восприняли положительно. На праздник шли не «из-под палки», а с удовольствием. Это было и мероприятие, и развлечение, каких, в то время, у них почти не было.
Командованию ММГ кроме забот по обеспечению безопасности в зоне ответственности приходилось решать сложные проблемы быта на самом объекте.
Посильную лепту в этот процесс, пытался внести и оперативный работник. Моё участие заключалось в чтении различных лекций, в том числе с показом документальных фильмов о подрывной деятельности спецслужб противника против СССР, которые я заказывал на базах кинопроката и привозил в ММГ. Устремления противника к нашим военнослужащим, были не мифические, а реальные. Особенно это касалось солдат, призванных из республик Средней Азии. В 1983 г. имел место случай идеологической обработки одного из военнослужащих ММГ-3 со стороны местного жителя. Он выяснял его место жительства, семейное положение и отношение к ситуации в Афганистане. Говорил, что все мусульмане должны быть едины и помогать друг другу. Во время одной из бесед вручил ему носовой платок с вышитыми арабскими буквами в уголке, при этом добавил, что, если к нему, после увольнения в запас придёт человек и покажет такой же платок, то это его друг.
Иногда, по вечерам, делал снимки с телепередач, а к утру выпускал фотогазету. Помню, по ТВ показывают запуск космического корабля с Байконура. Я этот процесс фотографирую, а утром, возле штаба, вывешиваю фотогазету с подписью – «От собственного корреспондента ММГ на Байконуре»..
Приятнее всего для военнослужащих была возможность, не таясь, сфотографироваться (фотографирование в Афганистане не поощрялось) и получить фотографию. Для этого я организовывал фотографирование по подразделениям, а в свободное время приглашал к себе кого-либо из имеющих познание в фотоделе, и мы занимались проявлением плёнок, и печатанием фотографий, которые вручал всем бесплатно.
В повседневной оперативной работе важное значение имел подбор и приобретение оперативных источников в окружении загранобъекта.
В этих целях для установления контактов с местными жителями, особенно с торговцами, учителями, представителями различных властных структур и силовых ведомств, я, по любому поводу, в составе боевых групп ММГ, выезжал в кишлаки Чахи-Аб и Хоун.
Для успешной работы с иностранцами и приобретения среди них источников информации было целесообразно ознакомиться с Кораном, что я и сделал. Даже выписал из него, и выучил наизусть несколько сур, а с помощью переводчиков, принялся усиленно изучать язык дари. В начале 1984 г. я уже мог общаться с афганцами не только «на пальцах», но и довольно сносно на их родном языке, что существенно облегчало оперативную работу. Большим подспорьем в этом был фотоаппарат «Зенит-Е». Он был моим вторым «Я». Местные жители с удовольствием позировали перед камерой, а ещё с большим удовольствием, получали от меня бесплатные фотографии, которые там были большой редкостью и высоко ценились. Для многих эти фотографии становились единственным украшением скромного жилища.
При моём появлении в кишлаке, одни афганцы, без стеснения подходили и интересовались фотографиями, другие просили сфотографировать их с родственниками или друзьями на память.
Имели место случаи, когда афганцы приглашали меня к себе домой, на чашку чая, и, чтобы сфотографировал их в кругу семьи, в том числе и с жёнами, что в мусульманской стране, мягко говоря, не поощряется. В таких случаях, а их у меня было несколько, я давал гарантии афганцам, что факт фотографирования их семьи огласке предан не будет. В подтверждение этих слов вместе с фотографиями вручал им и негативы плёнок, что оценивалось в высшей степени положительно и укрепляло взаимное доверие.
Авторитет мангруппы, как гаранта безопасности, и мои широкие контакты с местными жителями, позволили, в достаточно короткий срок, подобрать кандидатов в источники информации, осуществить их проверку и вербовку. Как показала практика, вербовка даже простого афганца, позволяла получать неплохую информацию, а если завербовали авторитетного человека, то это уже целая резидентура.
Со всеми закордонными источниками были отработаны обычные и срочные способы связи, и, они были обучены самостоятельным действиям в критических ситуациях.
Замечу, что приобретённые мною афганские источники информации верой и правдой служили не лично мне, или Советскому Союзу, а интересам своей страны и своего народа, и, ни один из них не стал на путь предательства. Наше сотрудничество базировалось на идеологической основе, а не на основе какой-либо зависимости, и было взаимовыгодным.
Важное место, в системе подготовки, всего личного состава (в том числе и офицеров) мангруппы, занимала морально-психологическая подготовка. Часть этой работы, по просьбе начальника мангруппы, я взял на себя. Большей частью она проходила в неформальной обстановке – на перекурах, в столовой, во время ожидания бортов перед вылетом на операцию и т. п. Не исключались и традиционные, но безбумажные лекции, что повышало их эффективность.
Вспоминаю один из эпизодов психологической разгрузки десантников перед их вылетом на Джавайскую операцию в конце июня 1984 года. Принимавшие участие в боевых действиях знают, что наибольшее психологическое напряжение солдат испытывает перед боем. Во время боя его мозг занят самим боем. Так вот, весь личный состав НДШГ, “навьюченный” под завязку, в ожидании бортов, сосредоточился недалеко от вертолётной площадки, куда, с неразлучным “Зенитом”, подошёл и я. Ребята попросили сделать фото на память. Заявляю, что сфотографирую их и каждому вручу фотографии только тогда, когда ВСЕ до ЕДИНОГО возвратятся с боевого задания.
Так получилось, что политико-воспитательную работу в группе, мы с замполитом Альбертом Хмелевским планировали и проводили в тандеме. По большому счёту, это было одним из элементов профилактики всевозможных негативных проявлений. Мы рассматривали вопросы из практической жизни, истории Афганистана, политических партиях, религии и быта, и др. Особое внимание уделяли вопросу уважения религиозных чувств мусульман и правилам поведения при общении с местными жителями и добрым, дружеским взаимоотношениям в самом коллективе ММГ. Хорошим подспорьем в этом, являлись различные памятки и листовки, в которых разъяснялись правила поведения в мусульманской стране».
Из воспоминаний Ю. С. Яковлева:
«О дезинформационном мероприятии
Зимой 1985–1986 года сотрудник особого отдела капитан Яковлев Ю. С., работавший в зоне ответственности 66 Хорогского пограничного отряда в Куфабском ущелье, в провинции Бадахшан Афганистана, прибыл на объект «Калай-Куф», где дислоцировалась застава десантно-штурмовой группы 117 Московского пограничного отряда, усиленная минометным взводом. Ранее, летом 1984 года на объект было совершено нападение превосходящими силами противника с использованием миномётов, безоткатных орудий американского производства, пулемётов ДШК и стрелкового оружия, что привело к значительным потерям среди личного состава подразделения.
Зона ответственности 66 Хорогского ПО САПО в РА
На объекте постоянно находился старший офицер разведотдела Хорогского погранотряда. С ним мы постоянно взаимодействовали, обмениваясь информацией и проводя совместные мероприятия.
Он рассказал оперработнику, что обстановка в настоящее время осложнилась. Бандиты каждую ночь строят вокруг объекта защищённые позиции для миномётов, ДШК, «лисьи норы» для снайперов. Часть из них в дневное время разрушаются огнём с объекта, но ночью опять строятся новые.
По данным его источников информации, с выпадением первого снега, в нелётную погоду банда в количестве до 500–800 человек планирует уничтожить объект, захватить оружейный склад. Бандиты заметили и сделали вывод о том, что советскими войсками зимой не проводятся операции в высокогорье.
Этот старик главарь банды Зурон. Он лично зарезал 8 учителей школы, которые, по его мнению, учили детей не по Корану. Его поймали местные и привели нам вместе с его телохранителем. Отправлен в Файзобад. Лето 1986 года
Занесенный снегом объект «Чашм-Дара». Высота 3600 метров над уровнем моря
Объект «Калай-Куф», Московская ДШМГ, затем Хорогская ММГ. Лето 1985 г.
Объект «Пашар» Какра-Калинской ММГ, с 1986 г. Хорогская ММГ
Учим наших помощников воевать
Слева начальник Особого отдела Хорогского отряда подполковник Вязовский. С начальником штаба МММГ майором Шевчуком. Объект «Пашар». Куфабское ущелье. 1986 год
Так растут гранаты, если кто не видел. Шуточная фотография. Старший оперуполномоченный Яковлев Ю. С.
На обращение в опергруппу, руководящую нашими боевыми действиями, вышестоящее командование пообещало нанести удар боевыми вертолётами, когда позволит погода.
В сложившихся условиях оперработник Особого отдела предложил провести дезинформацию бандитов с целью склонить их к отказу от планов по нападению на объект. С учётом обстановки и ограниченности времени разрешение на проведение запланированных мероприятий были получены в устном порядке от начальника особого отдела.
Мы решили сделать «утечку информации» о предстоящей серьёзной операции в местах зимовки басмачей в ущелье, при советской поддержке, силами спецназа ДРА из Кабула, о котором среди бандитов ходили пугающие их слухи.
Разведчик дал команду местному ХАДовцу, который употреблял наркотики и не умел хранить тайну, подготовить 500 мест для ночлега спецназа в местной школе, в зимнее время не работавшей и поэтому пригодной для размещения большой группы военнослужащих.
Через помощника Особого отдела из местных жителей был предупреждён об «операции» его брат, находящийся в банде. Затем, на нашем загранобъекте «Пашар», который находился выше по ущелью, переводчик из числа советских таджиков, который ранее всегда высказывал уважение местному мулле, по нашему заданию «проговорился» ему о предстоящей зимней операции.
В результате проведённых мероприятий, бандиты поверили в дезинформацию, отказались от планов нападения на объект, ушли в соседнее ущелье, где находилась другая банда. Между ними возник конфликт за право отбирать продовольствие у местного населения, который привёл к длительным боевым столкновениям между бандами. Их активность по отношению к объекту «Калай-Куф» несколько месяцев не наблюдалась».
Из воспоминаний Аминева А. М.:
«Характеристика обслуживаемой сотрудником Особого отдела КГБ СССР мотоманевренной группы: 1-я мотоманевренная группа 68-го Тахтабазарского пограничного отряда САПО по состоянию на 1 марта 1988 года дислоцировалась в непосредственной близости от кишлака Карези-Ильяс в районе Зульфагарского ущелья на стыке трёх границ – Афганистана, Ирана и Советского Союза.
Штатная численность ММГ составляла 314 человек личного состава, из них в наличии имелось 167 бойцов.
Вооружение: 9 боевых машин пехоты, 9 бронетранспортёров, 120-мм миномётов – 4, 82-мм миномётов – 5, АГС-17 – 3, БМ «Град» – 1.
Карези-Ильяз
Карези-Ильяз
Кроме того, в районе горы Дашак в непосредственной близости от ирано-афганской границы на господствующей высоте 1200 метров над уровнем моря от ММГ выставлялась усиленная пограничная застава в количестве 37 человек с вооружением: 120-мм миномётов – 2, 82-мм миномётов – 1, СПГ-9 – 2, АГС-17 – 3, ЗУ – 23 – 1.
В работе по выявлению, предупреждению и пресечению деятельности агентуры Корпуса Стражей Исламской Революции Ирана среди местных жителей использовался в основном способ их приёма на переговорном пункте при въезде через шлагбаум на территорию мотомангруппы.
Жители кишлака постоянно и в большом количестве обращались с различными просьбами об оказании бытовой и медицинской помощи, обеспечении лекарственными препаратами и первоочередными предметами санитарной гигиены, а также за эпидемиологической защитой заболевших, в том числе из числа старейшин племён и близлежащих кишлаков.
В памяти остался такой случай.
Пришли местные жители с дальних кишлаков и привезли на лошадях старейшину. Доктор нашей ММГ капитан Владимир Сарманов после тщательного и скрупулёзного осмотра поставил диагноз – газовая гангрена предплечья левой руки.
Приём больного проводился в переговорной. Судя по всему, надо делать операцию или хотя бы что-то делать. Доктор Сарманов категорически отказывался делать операцию, так как никогда не делал ничего подобного. Пояснил афганцам, что мы не можем резать больного, иначе война. Попросил собрать старейшин и близких родственников. Собрались, смотрим, дед лежал практически труп, с левого предплечья кожа вместе с мясом отстали от костей. Кости сухие.
Дать команду Володе Сарманову не могу, могу только попросить и прошу: «Помогай».
Доктор молча промывает фурацилином кости и отставшее уже сухое мясо промывает обычной синтомициновой эмульсией, накладывает повязку и, как принято в то время говорить: «Аллах акбар».
Проходит 10–12 дней.
Приезжают эти же афганцы вместе с больным опять в ММГ. По результатам осмотра установили, что все срослось и, ох Аллах, все срослось. Доктор сделал контрольный осмотр, поменяли повязку и тоже сказал: «Дай Бог пронесло. Иначе нам бы ставили мины на всех дорогах».
Нам активно и результативно помогал родной племянник родового авторитета Хаджи Аскари. Его отца повесили в Иране за контрабанду наркотиков и агентурные связи с органами государственной безопасности СССР.
Также велась оперативная работа с офицерами 226-го батальона 5-й Гератской пограничной бригады Афганистана, часто сообщавшим ценную оперативную информацию.
Приземление вертолета на площадку ММГ
При беседах с местным контингентом осуществлялся подбор кандидатов на вербовку с последующем их привлечением к сотрудничеству. Интенсивно велась работа с источниками. Ежедневно могло проводиться от 20 до 35 встреч с местным населением.
Под предлогом бесед с населением камуфлировались явки с источниками информации. Нагрузка была колоссальная, переводчик просто выматывался. Повышенное внимание уделялось выходцам из Ирана, имеющих позиции или перспективные в оперативном отношении контакты во властных структурах на сопредельной территории, а также лицам, поддерживающим обширные клановые, семейные и деловые связи среди местного населения.
Ежедневно в ММГ привозили питьевую воду из кишлака, где оперативные источники в заранее обусловленных местах регулярно оставляли условные метки, в случае, если сами не могли по каким-то причинам посетить переговорный пункт. Тогда осуществлялся выезд оперативного работника в заранее обусловленное место для проведения встреч и получения информации. Кроме того, обозначались места тайниковых закладок с информационными записками.
Аминев А. М.
Выдвижение колонны ММГ
Таким образом функционировала устойчивая сеть оперативных источников из местного населения, с системой перепроверки информации, что обеспечивало надёжный контроль за оперативной обстановкой в зоне боевых действий ММГ и за её пределами.
Также приходилось выезжать в район дислокации особого отдела по погранотряду, а оттуда в посёлок Тургунди через Кушку для встреч с особо ценными агентами, вхожими в действующую на Гератском участке в так называемую «Западную армию» под руководством небезызвестного Туран Исмаил-хана..
Первоочередное внимание уделялось подбору и вербовке переводчиков, используемых для работы на загранобъектах в Афганистане. Приходилось лично выезжать на учебные пункты пограничных отрядов, где осуществлять подбор и вербовку среди молодого пополнения пограничников лиц, владеющих пушту, дари, фарси.
От переводчика, его умения, преданности нашей работе, желания быть не сторонним наблюдателем, а её участником во многом зависел успех работы с афганцами. Оперработник и переводчик выступали единым тандемом. В ряде ситуаций опытный переводчик подсказывал сотруднику особого отдела, какую мысль хотел высказать собеседник, что подразумевал за той или иной фразой, предлагал задать дополнительные наводящие вопросы.
В последние полгода до вывода войск основной задачей особого отдела было сохранить агентурные позиции непосредственно в разведорганах бандформирований, найти и обеспечить контроль за местами явок на границе, оборудовать закладки и тайники, отработать условные сигналы и способы их подачи, меры маскировки от окружения, периодичность срочного вызова на встречи.
Особо ценные источники обеспечивалась средствами радиосвязи и, как показали последующие события, сделано это было своевременно.
Основные задачи источникам из числа афганцев – своевременное информирование о возможных разведывательных, диверсионных и террористических действиях на границе, фактах втягивания наших пограничников и местного населения в контрабандные операции через туркменско-афганскую границу».
Глава 8
Десантно-штурмовые маневренные группы
Из воспоминаний Ю. А. Афоничева:
«После окончания ВКШ КГБ СССР в 1981 году я был направлен для службы в Особый отдел по Дальневосточному погранокругу и назначен на должность оперуполномоченного по пограничному отряду. В мае 1986 года на основании приказа Председателя КГБ СССР в округе было сформировано специальное подразделение для участия в охране государственной границы в Таджикистане. Я принял участие в его формировании с момента прибытия личного состава. Оперативное обслуживание подразделения поручили мне, так как согласно предъявляемым требованиям у оперативного работника должно было быть не менее 5 лет стажа агентурно-оперативной работы в войсках и я этому критерию соответствовал. С июня 1986 до сентября 1988 года вместе с личным составом ДШМГ – десантно-штурмовой маневренной группы 117 погранотряда Среднеазиатского пограничного округа участвовал во всех мероприятиях, проводимых на территории Афганистана. Оперативная работа в таком подразделении как ДШМГ носила специфический характер, поскольку оно в полном составе собиралась только на месте своей постоянной дислокации в пограничном отряде, а на сопредельной территории действовала отдельными группами при выполнении общей задачи. Это сильно затрудняло личное общение с личным составом.
Привлечение дружественных афганских формирований, в том числе и бандгрупп, для выполнения боевых задач создавало возможности для контактов с афганцами. Отмечались попытки сбора установочных данных на наших военнослужащих, передачи наркотиков, обмена предметами быта, хищения личных вещей у личного состава. Запомнился эпизод, имевший место в августе 1986 года на первой операции, в которой ДШМГ проходило боевое крещение. К нам на позицию привели афганца довольно преклонного возраста. Он попросил забрать его в Союз, так как хочет умереть и быть похороненным на родине. С его слов, его ещё совсем маленьким ребёнком увезли из кишлака (ныне п.г.т. Московский) в период борьбы с басмачеством в 1930-е годы. С тех пор на родине он не был, но там, якобы, ещё живы его родственники. То есть само появление нашего подразделения в Московском погранотряде стало известно на сопредельной стороне. Информацию мы передали в местное отделение КГБ Таджикистана. Некоторые афганцы появлялись в районе боевых действий постоянно, независимо от места и времени проведения операций на сопредельной территории.
Первое, что необходимо для оперативной работы – установить контакт с людьми, а значит необходимо всегда быть вместе с личным составом. И не только индивидуальные беседы и встречи, но и присутствовать на стрельбищах, в столовой, при рытье окопов, на занятиях по тактической и физической подготовке. Все это помогало изучать людей, искать лидеров, формирующих общественное мнение в коллективах. Сильную опору составили офицеры и прапорщики, которые дошли до понимания того, что предотвращение любого преступления или чрезвычайного происшествия – общая задача всех и каждого, а не только военной контрразведки. Весьма необычный аспект – выполнение интернационального долга в дружественной стране и ограждение людей от контактов с афганцами. Чтобы понять своеобразие всего происходящего нам всем предстояло пройти через суровое испытание – первая кровь, пролитая тем, кого ты знал. Такое забыть невозможно. И такое переворачивает сознание, кто ты и кто твой друг, ставит все на своё место.
Высадка десанта
Операции на афганской территории проводились круглый год и места проведения были различные – тут и зелёнка, и горы, и предгорья. Испытывали серьёзные физические и психологические нагрузки. В октябре-ноябре 1987 года во время операции по уничтожению очередного бандглаваря мы десантировались на новое место 12 или 15 раз. В жизни это выглядит так – прилетели вечером, зарылись в землю, утром снялись и полетели дальше. Наконец на сопредельной территории в зоне ответственности Пянджского отряда настигли главаря и его банду в составе 126 человек. Половина была уничтожена, остальные взяты в плен; гора оружия, изъята касса на 5 миллионов афгани. Потерь с нашей стороны не было.
В ходе проведения операции все службы – командование, штаб, разведка, контрразведка, связисты, сапёры, тыловики, лётчики работают по единому плану на общий результат. Контрразведке отделить себя от войск невозможно. Для получения данных о противнике необходимо заниматься фильтрацией пленных и выявлять активных членов банды, состав, вооружение, количество, пути отхода, где скрывают главаря. Информация нужна всем, особенно в начальный период операции. Контингент пленных неразговорчивый, а средства воздействия ограничены и приходиться прибегать к помощи самих афганцев из силовых структур. Они своё дело знали, но лучше этого не видеть. Один начальник МГБ провинции возил с собой такого специалиста. Большой мастер. Смотреть ему в глаза было страшно.
Ю. А. Афоничев (крайний справа) с боевыми товарищами
Кстати о страхе. Не боится только дурак, а преодолеть страх нужно. Нужно чтобы выжить. С оперативной точки зрения трус должен быть выявлен, чтобы вовремя исключить возможную панику среди личного состава. Обычно после рецидива неконтролируемых действий такого бойца исключали из состава ДШМГ. Случалось такое и с офицерами, в острой ситуации терявшими контроль над собой и подчинёнными.
После артиллерийского налёта я лично обходил позиции, совместно с командиром и замполитом выявлял и отправлял в госпиталь раненых и контуженных. Чтобы быть в курсе всех событий приходилось чаще всего располагаться вместе с командованием или перемещаться между площадками.
Построение системы безопасности на занятой площадке отдельная тема. К примеру, место для отправления естественных надобностей находится только внутри линии окопов, выход за линию обороны запрещён всем. Обязательно приучить бойцов не использовать письма в целях гигиены. При отлёте с площадки лично осмотреть окопы, туалет заставить закопать. Зачастую операция длилась не один день и на площадке в ограниченном пространстве люди находились длительное время. Наступало привыкание к обстановке, вроде все спокойно. Вот тут и начинались приключения. У некоторых бойцов появлялось желание сходить в кишлак, якобы оттуда стреляли. Приходилось жёстко пресекать любые попытки покинуть площадку базирования ДШМГ.
Об оружии и его сохранности. Как-то поступила партия гранат. На учебном гранатометании обратили внимание на то, что подрыв гранаты шёл с различным периодом времени, задержка составляла от 2 до 7 секунд, а до 10 % изделий не сработали совсем. При дополнительном изучении был выявлен дефект во взрывателе. Такой нюанс в бою мог стоить жизни.
Ещё пример. В войсках активно использовался гранатомёт с вакуумным зарядом. Постановка на боевой режим для пуска у него осуществляется поднятием рукоятки. Идёт подготовка к вылету, ко мне подходит военнослужащий и сообщает, что гранатомётчик поднял рукоятку и пытается поставить её на место, что означает выход из ствола капсулы и её взрыв. Пришлось задержать отлёт, а гранатомёт уничтожить накладным зарядом.
При активных боевых действиях захватываются редкие и ценные вещи, в том числе огнестрельное и холодное оружие, боеприпасы, предметы религиозного культа. Это требует особого контроля, поскольку при нелегальном провозе в Союз такое действие образует состав контрабанды и нужно для предотвращения преступления применять любые меры, включая личный досмотр и досмотр вещей личного состава. В интересах недопущения противоправных действий была спланирована и проведена профилактика негативного процесса с привлечением командования и политотдела пограничного отряда. Одним словом, в ходе повседневной работы реализовывалась система мер по обеспечению безопасности подразделения, направленных на выполнение поставленных задач. Оперработник включался в группы по списанию имущества, утраченного в ходе боевых действий. Особый контроль требовался в тех случаях, когда само имущество предъявить было невозможно по ряду обстоятельств. Так, при осмотре сгоревшего вертолёта МИ-8 в сентябре 1986 года пришлось заставить бойцов его остатки разбирать вручную, чтобы докопаться до автомата АК-74, несмотря на недовольство находившегося там же высокого должностного лица из числа командования войск.
Особая процедура – передача материального и иного имущества афганской стороне, где также необходимо документальное подтверждение факта приёма-передачи сотрудником Особого отдела.
Отдельно о нескольких эпизодах, где оперработнику пришлось взять на себя командирские функции.
Атакуют «Грады»
В апреле 1988 года по плану командования была отправлена колонна на загранобъект. ДШМГ заняла позиции в местах возможного нападения боевиков по пути движения. При высадке десанта и захвате площадки получил смертельное ранение командир группы, затем при подрыве на мине был тяжело контужен начальник ДШМГ, оторвало ногу политработнику. После эвакуации раненых я остался старшим по званию из числа офицеров и пришлось брать командование на себя. Были остановлены все передвижения по площадке, организованы разминирование периметра, оборона и наблюдение. Было извлечено более 10 мин, а одна из них прямо из-под колен сидевшего рядом с миной сержанта. На следующий день подорвались на мине сапёры. Погода испортилась, закрылось небо, вертолёты не летают. Раненым была нужна особая помощь – у бойца забило глаза и уши землёй, контузия. Направил группу вниз искать площадку для посадки борта ниже уровня облаков, что удалось и людям спасли зрение и здоровье.
В феврале 1988 года ДШМГ вылетела на помощь ведущей бой колонне. При посадке на площадку один из вертолётов был обстрелян из гранатомёта и серьёзно повреждён. Завязался бой, нас расстреливали с господствующей высотки из гранатомёта. Прикрывая собой руководителя операции, я утащил его из-под обстрела. Лётчики оставили пехоту разбираться в ситуации на земле и на втором борту улетели, бросив все: подбитый борт, карты, документацию, личные вещи. Десантниками все было собрано и передано мне. Но среди прочего обнаружился автомат АК-74. В экипаже вертолёта был военнослужащий срочной службы и это было его личное оружие, брошенное им на поле боя. На следующий день лётчики вновь прибыли на площадку и начали искать своё имущество. Ситуация неординарная – боец лично пришёл ко мне и просил вернуть ему автомат. Выхода у него не было – обещали отдать под суд. Ушёл он от меня с оружием, а я до сих пор не знаю, правильным ли было это решение.
Мы постоянно и много говорим и пишем о себе и войсках. Хочу остановиться на противоположной стороне. Тех, кто нам противостоял, кто стрелял в нас, сбивал наши вертолёты, взрывал бронемашины. Очень разный контингент, но в целом физически выносливый, неприхотливый в бытовом плане, стойко переносит жару и холод, уверенно действует на равнине, в горах, в зелёной зоне. Может обходиться без пищи длительное время. Один пленный у нас на площадке сказал, что не ел несколько дней. Дали ему хлеба и каши, поставили рыть окоп, поскольку он был без тёплой одежды зимой и ему надо было согреться движением. Так он сказал, что много за один раз есть нельзя и для начала съел небольшой кусок хлеба, размочив его в воде, а к мясу не притронулся.
Владеют всеми видами оружия, хорошо стреляют из лёгкого стрелкового оружия. Зимой 1987 года гранатомётчик сделал выстрел, лёг для перезаряжания, затем поднялся и сразу рухнул мёртвый. Пуля вошла ровно между глаз. У стрелявшего не было времени целиться. Однажды афганец после короткого прицеливания застрелил птичку размером с воробья, которая висела в воздухе метрах в тридцати над нами. При опросах некоторые военнослужащие афганского ХАДа рассказывали, что они прошли службу в бандах, затем бежали либо были отпущены по ранению, но затем призваны на государственную службу в войска. Фактически все они имели определённый опыт участия в боевых действиях. Средний возраст 25–35 лет. Рост средний, все поджарые, без лишнего веса.
