«Монстролог» kitabından alıntılar, sayfa 6
Смирение, Уилл Генри! Мы - малая часть большого целого и ничем не лучше остальных. Вовсе не ангелы в смертном одеянии, какими мы притворяемся. Не думаю, что Кандире есть хоть какое-то дело до того, что мы родили Шекспира и построили пирамиды. Я думаю, что мы просто очень вкусные...
Его отец отверг его мольбы, теперь он отвергает мои, а я - вот невероятный поворот! - это он сам, всеми покинутый и одинокий мальчик, жаждущий одобрения и похвалы от единственного человека, который значит для него так много.
Наш враг-это наш страх.Страх скрывает от нас истину и искривляет восприятие очевидного.Страх ведёт нас к иррациональным предположениям и ложным выводам
— Мы во многом на них похожи: неразборчивые убийцы, движимые мотивами менее ясными и едва понятными, мы так же яростно боремся за территорию. Единственное существенное различие между нами и Антропофагами заключается в том, что им еще недостает опыта в притворстве и фальши, лицемерии и лжи. Они еще не обрели умения забивать и кромсать толпы себе подобных, мотивируя это благими намерениями и благословением свыше.
— Если бешеная собака впадет в состояние амока, какой дурак будет искать, кто виноват в ее бешенстве? — спросил Малакки. — Сначала пристрели собаку, а потом ищи источник ее безумия, раз уж ты считаешь себя обязанным его найти.
Смерть приносит облегчение, так неужели только ее темный ангел способен помочь мне?
Факты и доказательства рождают теорию. И теория развивается с появлением новых фактов и доказательств.
Растревоженные воспоминания должны дойти до своего завершающего этапа. Тот же импульс, то же больное любопытство заставляет нас смотреть на несчастный случай, на канатоходца, упавшего с высоты… Воспоминания последних дней на «Феронии» не принадлежали Капитану – они владели им.
Он лежал в своём маленьком алькове, всеми забытый и никому не нужный, как фамильная драгоценность, доставшаяся по наследству от дальних родственников - слишком вульгарная, что бы её носить и слишком ценная, что бы от неё избавиться.
