Kitabı oku: «Таежный ангел для бандита», sayfa 2
– Если ты будешь молчать, сучка, то тобой займутся сразу все свободные охранники… – противно шипит ей в лицо, но я снова вижу эту реакцию. Полное отрешение от услышанного. Ей действительно по хер на все угрозы.
На мгновение мне кажется, что она под кайфом, настолько хорошо она изображает безразличие, но в тот же миг Адар сильней сжимает ее челюсти и просовывает в рот палец. Девчонка начинает сопротивляться, изворачивается, цепляясь руками, и кусает Адара в запястье. Невозможно удержать его сейчас от ответного удара, поэтому срываюсь вниз, в подвал, чтобы предотвратить хотя бы последующие…
Яська уже на полу с окровавленными губами. Адар потирает руку, матерясь на нее.
– Свободен. – холодно говорю, приседая на корточки.
Дожидаюсь, когда он скроется в коридоре.
– Ты понимаешь, что совершила. Я не могу тебя отпустить после этого. – внезапно взгляд цепляется за ключ… На полу камеры в паре шагов от головы Ясмины лежит ключ, по виду напоминающий те, что выдаются к камере хранения на вокзале, в аэропорту…
Она кидается к нему одним прыжком, но я быстрее. Выпрямляюсь, чувствуя, как она тоже встала. Звериный взгляд сканирует меня и этот ключ. Стоит и смотрит, молча. Что там?
– Что за секреты, твою мать?! – ору ей в лицо, как сумасшедший. – Ты выбрала другого мужика! Скакала по хуям молодой козочкой! Слила меня так, что я чуть не сдох, сука богатенькая! Зачем ты снова здесь?!
Сжимаю в кулаке вещицу, гневно глядя в синие горящие глаза. По бледным щекам струятся слезы, и она опускается на колени передо мной. Не передать, что творится в груди. Пожар, бля*! Гребанный взрыв и афтершок с разверзнутой бездной! На коленях, чуть живая и молчит!
– Сука! – ору, выходя из себя, и подхватываю ее за плечо.
Впечатываю в неровную бетонную стену и вглядываюсь, все еще ожидая ответ. Дрожит, ее колотит в моих руках. На мгновение ловлю себя на мысли, что чувствую ее неестественно упругую грудь под своим локтем и разрываю к чертям тонкую кофточку. Дикая боль и похоть берут надо мной верх, и я больно сжимаю ее груди. Сочные и налитые, словно с закаченным гелем. Трахнуть эту сучку на глазах у охраны, унизить, как унизила меня! Втоптать в грязь! Сминаю их пальцами, и Яська кричит, как от удара. Отпрянув, она ударяется головой о стену, прикрывая себя руками. Ни черта не понял. На моих ладонях влага… опускаю взгляд и вижу, что действительно так.
С силой отнимаю ее руки от груди. Она плачет навзрыд, опуская голову, но я упорото пялюсь на красивенную женскую грудь во влажном бюстике. Прибавила размер, не меньше. Зачет, козочка!
– Красивые титьки! Мокрые-то с чего? Подхватила болячку? – спрашиваю недоуменно и несколько брезгливо.
Пожалуй, впервые в жизни я вижу такое… Удерживаю ее от падения снова на колени. Яська безвольно оседает на пол, закрывая руками обнаженную грудь и трясется в рыданиях. Она выглядит жалкой, несчастной, обессиленной. Мотает головой, отрицая, что что-то скажет мне. Дьявол! Сжимая ключ в руке, я резко срываюсь из камеры, хлопая замком.
– Врача этой суке! – грохочу Адару, стоящему в гостиной. – Содержимое ячейки я хочу видеть немедленно! – сую ему в руки ключ и широкими шагами направляюсь в ванную.
Мысль о том, что девчонка может меня чем-то заразить, не особо напрягает. Самое заразное в человеке – кровь, а это какая-то жидкость… возможно, силиконовый гель, который бабы качают себе для объема. Гадость… Споласкиваю руки в раковине, и упершись руками о края, заглядываю в зеркало. Посеревшее, перекошенное от злости лицо. Зверь, познавший слишком многое, главное – предательство! Что ты со мной сделала, девочка с пшеничными волосами? Одним ударом пускаю по зеркалу паутину трещин, и с грохотом захлопываю дверь.
Зачем же она явилась? Сказать, что преемник Салмана имеет на меня планы? Это маловероятно, хотя бы только потому, что я лично участвовал в его ликвидации. Сервер она спалила с этой целью? Если предположить, что она «работает» на Герея, то срастается, но информация с серверов могла быть использована против меня намного эффективнее. Уничтожение сервера больше выгоднее мне самому, нежели кому-то еще. В моих интересах действовала?
– Подъехал Антон Юрьевич. Велите отвести? – в дверь просовывает голову один из охранников.
Машу рукой почти безразлично. Яська живет в моей голове, давно уже, поэтому ее физическое существование непривычно. Жестоко, конечно.
– Дима, отнеси ее в комнату наверху и врача туда, а не в подвал. – отдаю указание.
Лучше не смотреть, как ее худенькое тело возьмет на руки чужой мужик. Мое сознание столько раз обрисовывало эти пикантные моменты, что и не счесть. Сейчас просто жалость. К ней у меня жалость – убеждаю себя, вытаскивая свое человечье сострадание наружу.
– Девушка в критическом состоянии. Еще немного и будет сепсис на фоне мастита. Мне нужна операционная, струйные антибиотики и реанимационная палата. – выдает Антон Юрьевич, пожилой мужчина, не раз спасавший нашу «братию» от пуль.
Он смело вошел в кабинет, не опуская глаз, потому что в отличие от меня все еще ценил человеческую жизнь.
– Чего? – прищуриваюсь, услышав едва знакомое слово.
– Мастит. У нее воспаление тканей грудных желез. – качает головой. – И общее состояние стремительно ухудшается. Если прибавить часа четыре, то я не ручаюсь за ее жизнь.
– Серьезно? – удивленно переспрашиваю. – Почему? Откуда мастит? Она же молодая… – бормочу.
– У молодых рождаются детки, а вот если не кормить деток грудным молоком, оно скапливается в железах и дает воспаление.
– Ребенок? У нее ребенок? – ошарашенно говорю, напоминая себе болванчика.
– Не говорит, конечно, но судя по всему родила примерно месяц назад, может два. Она не дала себя осмотреть.
Как обухом по голове. У Яськи ребенок? От кого-то из пермских ублюдков? Герея? Злая усмешка проскальзывает по моему лицу, но в то же время я осознаю, что она действительно может умереть. Все эти бабские примочки с детородными органами и болячками…
– Я выдам троих человек. Они должны быть все время у палаты. Желательно, чтобы была без окон.
– Подвальных камер у нас нет, но реанимация очень похожа, только в белых тонах. – с сарказмом выдает, разворачиваясь и выходя из кабинета.
Значит, жидкость на моих руках была всего лишь грудным молоком. Теперь в голове родился еще десяток вопросов на счет Яськи. Какого черта женщине практически сразу после родов срываться куда-то и палить сервер человека, от которого сама ушла? Если у нее ребенок, то зачем теперь в ее голове я? По какому такому велению ее принесло снова в мою жизнь?!
Негодуя и нервно выпуская дым, я наблюдаю, как Яську выносит охранник к машине. Она не встает на ноги, он просто укладывает ее на заднее сиденье мерса и закрывает дверь. Зачем так долго пыталась от них убежать? Адар ловил ее полдня по южному низкорослому перелеску и частному сектору. Одни вопросы, бля*!
Глава 1
Два года назад
Давид
В богатом особняке под Пермью должны были проходить отборочные бои в охрану одного из влиятельных людей области. Мне предложил поучаствовать подельник. Мне тридцать, я только что вернулся с настоящей войны. Денег хватило заплатить долги брата, поставить памятник матери. Голодный и злой, как черт, я хочу заработать хоть немного, потому что задолбался работать грузчиком по ночам. Не самый лучший расклад для мужчины слегка за тридцать, но мне без вариантов.
– Давай, парень. Покажи себя. – скалится один из наблюдателей.
– Правила? – хмуро спрашиваю, разглядывая противника, подергивающего плечами.
– Минуты три повесели толпу, если сможешь, а дальше – твое дело. – пожимает плечами.
Круто и погано. Наматываю плотные бинты на козанки, глядя исподлобья на стоящих в круг мужчин. Много сидельцев, «Белый лебедь» под боком, там за тайгой… На кой только черт я вернулся сюда? Тоскливо оглядываю всех, словно они успели мне опостылеть до тошноты. Моя внутренняя крепость со мной. Я намерен выдержать и бой, и все, что будет после. Избавление от тьмы возможно лишь полным в нее погружением. Бессмысленно бежать и дергаться. Если сможешь выплыть, сможешь выжить.
– Поехали! – кривится паренек с белобрысым чубом, махая рукой и отступая к остальной толпе.
Мы сходимся. Противник старше, тяжелее. Суровый бывалый взгляд из-под тяжелых бровей, кое-где пересеченных шрамами. Грудь в наколках синеватых, купола – два, три, пять! Это значит, с малолетки не выбирался… Не местный, из «Лебедя» подкаченными и здоровыми не выходят. Мышцы перекатываются угрожающе на предплечьях и грубо подшитый край губы кривится в ухмылке. Даем круг, зацепившись взглядами, прощупывая почву. Выпад прямым в голову – я ушел. Тяжелый удар, вкладывал много силы, скорость – швах. Даю обманку и щупаю печень хуком слева – кривится, не приятно. Знаю, браток! Снова обманка – попадаю хуком справа в середину ребра. Скорее всего сломал. Мужчина прижимает локоть к правому боку, но «держит» лицо. Злое, тревожное, у него явно нет плана на мой счет.
