Kitabı oku: «День вырождения», sayfa 5

–А как тебе тут живётся? – боднул головой воздух Кот.

–Хреново, – выдохнул Колян, – Ты чё, думаешь, нравится мне так жить? Вот так, в подворотнях болтаться, деньги у матери брать? Противно мне, Федя, сам себе противен…

–Нууу, так не бери у матери! – воскликнул Федя и оступился, упал спиной на кирпичную стену.

–А где же тогда брать?! – возмутился Коля.

–Здесь!

Федя с трудом распахнул железные двери склада. Коля с отвращением заглянул внутрь:

–Тут не платят….

–Зато можно взять едой, – И Федя пошел шарить по полкам, распихивая продукты по карманам друга. Когда складывать было уже некуда, он подтолкнул Колю к выходу. – Иди домой, готовься Тарасову встречать.

–Она теперь Боооокова! – многозначительно подняв палец над головой, протянул Коля.

–Да плевать вообще, – отмахнулся Кот и устало опустился на ящик с фруктами. Погружаясь в пьяную дремоту, он бурчал под нос «плевать, плевать вообще», пока Коля брел по улице, держа на изготове палку колбасы словно рыцарь с мечом. Из карманов топорщились банки консервов, шоколадки, а из заднего кармана джинсов выглядывал пучок укропа.

Усталый и грустный, Коля сидел на лавке перед домом. Голова отяжелела, но он ждал Аньку, свою Аньку, из девятого «а». Ему хотелось закрыть глаза и оказаться тем несмелым парнем, желающим впервые заглянуть во взрослую жизнь. Тем парнем, у которого всё впереди. Выпала из кармана банка сайры, утонула в черной каше почвы: за спиной рос куст пионов, который каждый вечер заботливо поливала старушка с первого этажа. Взрыхленная земля комьями дыбилась в отблесках заходящего солнца. В глазах у Коли кружились огненные шары. От их бесконечного движения мутило. Цоколь каблучков заставил его поднять голову.

–Аааанькаааа? – едва смог протянуть он. Каблуки остановились перед ним, замолкли. Коля видео тоненькие ножки в белых туфельках.

–У тебя всё хорошо, дядь Коль? – спросил юный звонкий голосок.

–Анька, это ты? Я знал, что ты придешь ко мне. У меня ведь день рождения сегодня! – Коля встал и посмотрел на собеседницу. Хрупкая фигурка, голубое платье, светлые волосы – это была его Тарасова, как в тот день. Он протянул руку и погладил гладкие локоны, потом теплое плечико. Девушка замерла в недоумении:

–Дядя Коля, ты чего? Может, Надю позвать?

Но он не слышал её: с ним была его Аня, а сам он был как тогда, только получившим аттестат об окончании девятилетки. Его руки скользнули по платью, под платье, запутались в волосах. Они ввалились в подъезд. Она укусила ладонь, которой он закрывал ей рот, но сопротивление было сломлено и, навалившись всем телом, он горячо дышал, иступленно напрягаясь всем телом, как рыба, волною выброшенная на берег. Как и тогда, он не чувствовал ничего, кроме опустошения. Добившись механической разрядки, он повалился на бок и закрыл глаза. Круги пульсировала сквозь обрывки фраз и воспоминаний.