Kitabı oku: «В лабиринтах лжи», sayfa 3

– Ну что, готова получить свою корону? – язвительным и жестким тоном спросила Марьяна, не сводя ядовитого, как у змеи, взгляда.

– Всегда, – твердо и решительно заявила я.

– Удачи, ваше величество, – пожелала она напоследок, толкнув меня в плечо.

Стук каблуков слышался по всему коридору, а походка поражала своей величественностью. Что-то сегодня с ней происходило не то. Наше соперничество переходило все известные мне границы. Когда она ушла, тишина в коридоре царила долго.

– Почему в ней столько ненависти ко мне? – задала вопрос скорее себе, чем Владу.

Парень подошел поближе и приобнял за плечи, всматриваясь в глаза.

– Когда-нибудь вы помиритесь, а сейчас не обращай внимания на нее.

Не совсем поняла его ответ, но сделала вид, что меня не беспокоила ненависть одноклассницы. Честно говоря, переживала за состояние Марьяны больше, чем за свою корону. Не знаю, как объяснить, но ей я никогда не желала зла. Она сама первой начала эту бессмысленную войну, а мне лишь интересно наблюдать, какими способами она уничтожит или унизит Камиллу Сойлер.

Все оставшиеся уроки я думала только о предстоящей битве за трон. На предпоследнем предмете в кабинете со мной была Марьяна. Девушка сидела во втором ряду слева, возле окна, и что-то записывала в тетрадь. Я весь урок литературы не сводила с нее глаз, пытаясь понять, каким целям и мотивам она следовала. Жаль, что у меня нет способности читать мысли человека, ведь так жилось бы намного проще. И почему в нашем мире Бог не придумал магию? Как все сложно, однако. Я посмотрела на часы и вздохнула. До конца урока оставалось пятнадцать минут. Как ни странно, сегодня меня ничуть не интересовал любимый предмет. Было ужасно скучно слушать бесконечные лекции учительницы. Она все говорила и говорила, одноклассники пытались записывать в тетради, а я отвернулась и стала смотреть в окно, за которым открывался прекрасный вид на школьный задний двор. Справа располагался большой баскетбольный стадион с трибунами; поодаль, возле забора, находилось несколько спортивных тренажеров. Моей любимой была левая часть – из-за небольшого сада и скамеек, где обычно сидели, отдыхали и сплетничали. Также там имелась детская площадка, предназначенная для младшеклассников. В цветочном саду чаще всего бывали девушки и малыши, а на спортивной стороне – парни, которые проводили свои тренировки, бывало, до позднего вечера.

Эх, сейчас бы сидеть на скамейке, любоваться кустами алых роз и дышать свежим прохладным воздухом, слушать, как подымаются и опускаются, растворяясь на берегу, волны моря, которое находилось рядом за сеткой забора, а не помирать от скуки, дожидаясь окончания урока. Мысли с мечтами уносили далеко, и я не сразу вернулась в реальность, почувствовав, как Софи, сидевшая рядом, толкнула меня в бок локтем. С непониманием обернулась на подругу, и та кивнула на учителя. В классе стояла тишина, а преподавательница недовольно смотрела на меня, видимо, ожидала ответа. Но я даже не слышала вопрос, который был адресован мне, поэтому сделала вид, будто думала над ответом.

– В каких мечтах вы застряли, Камилла Сойлер? – строго повторила она, пронзая тишину.

Когда я услышала слово «мечтах», в голове всплыла картина, которая показала белую круглую беседку, зарастающую белыми розами. В ней раздался мелодичный приятный женский смех. Незнакомый парень приподнял за талию незнакомку в пышном длинном черном платье и принялся кружить. На этом видение погасло. Теперь я снова видела учительницу и пялящихся с любопытством одноклассников.

– Извините, мне нужно выйти. – На автомате схватила рюкзак и быстрым шагом покинула кабинет.

Первое, о чем я подумала, когда бежала по длинному пустому коридору, – таблетки. В голове еще появлялись отрывки с той милой парой, лиц которых не видела, но затем галлюцинации резко прекратились. Придя к месту, где стояли черные шкафчики с серыми номерами, почувствовала, как голова начала кружиться и удваивать образы. Дотронувшись наконец до своего, с номером пятнадцать, увидела опять картину, или даже отрывок, в которой падал на белоснежный снег, испачканный кровью, букет когда-то белых роз. Торопливо открыв шкафчик, потянулась в карман пальто за таблетками. Никогда не думала, что они понадобятся мне в середине дня, да еще и в школе.

«Помоги мне, хватит игнорировать происходящее!»

– Прекрати!!! – не выдержав накала давления и бури эмоций, крикнула я, а после глотнула целых три таблетки.

Осознав слишком поздно, что наделала, спиной съехала на пол и руками зажала уши, закрыла глаза.

– Нет, нет, нет… Пожалуйста, только не это… только не сейчас… не сегодня, – молила, вертев головой.

Прозвенел звонок. Коридор заполнился толпой учеников, разговорами, смехом, а я все продолжала сидеть и пустым взглядом смотреть в одну точку – в окно, на куст алых роз, которые казались белыми, но испачканными кровью. Всегда, когда видела их в галлюцинациях, накрывали паника, оцепенение и холод с мурашками. По рекомендации доктора нужно было пить всего одну таблетку. Если выпить больше, неизвестно, как отреагирует мозг и что станет со мной. Походу, сегодня был не мой день.

«Беги!»

«Ты сойдешь с ума еще больше».

«Твое настоящее там, где тебя больше нет».

«Ты не одна здесь».

«Memento mori»¹.

Голоса эхом отзывались в голове:

– Ками!

– Кто-нибудь, позовите ее!

– Думаешь, она вернет Ками?

– Если не вернет она, тогда вызовешь его!

– Ками, ты видишь нас?! – Кто-то махнул перед лицом, но я находилась словно под гипнозом и замечала только кровь и цветы.

Глаза начали слипаться, а видения угасать. Не в силах больше бороться, сдалась и позволила себе отключиться. Там, где сейчас оказалась, царила тьма и кругом горел огонь, заключая медленно в свои оковы, а в центре, где я стояла, была изображена пентаграмма с алой пятиконечной звездой и символами. В какой-то момент дышать стало трудно: в легкие пробрался дым, а желудок скрутило в тугой узел. Пришлось согнуться и схватиться за живот, а через пару секунд из меня вышла кровь с осколками стекла. Затем в сердце будто выпустили стрелу из лука, пронзила острая боль, а горящее пламя подымалось выше и становилось мощнее, словно дракон, распустивший крылья. Хотелось сейчас исчезнуть отсюда, но как – не знала. Уже начинало казаться, что в этом аду я застряла навсегда. Упав обессиленно на колени, опустила голову. Не было никакой надежды на спасение, ее место заняла пустота.

Просидев так несколько минут, готова была уже распрощаться с душой, как вдруг почувствовала чье-то прикосновение к плечу. Когда подняла взгляд, увидела девочку в сиреневом платье – словно ангел сошел с небес. Ее выразительные черты, карие глаза, в которых поселились тоска и печаль, и длинные волнистые черные волосы, завязанные в хвостик, кого-то напоминали.

– Возвращайся домой, мама, – отозвался эхом нежный детский голос, и я проснулась.

Первое, что увидела, когда открыла глаза, – Марьяну. Девушка сидела передо мной на корточках, а ее левая рука лежала на моем плече. Сзади нее стояли все остальные и с трепетом чего-то ожидали. Выражения лиц Влада и лучшей подруги Мии были практически одинаковы. Страх и волнение владели ими даже после того, как я очнулась. Другие же, как памятники, стояли, боясь вздохнуть и двинуться с места.

– С возвращением, – холодно проговорила одноклассница и встала.

На ее лице я так и не смогла увидеть хоть какую-нибудь эмоцию. Марьяна либо умела их прятать, либо не имела и жила без них. Единственное, что исходило от нее, – ненависть.

– Не представляешь, как ты всех напугала, – осмелилась заговорить Мия и протянула руку, когда Ласницкая ушла от нас.

Приняв ее помощь, я поднялась и поправила юбку. После этого друзья по очереди стали расспрашивать, как самочувствие, здоровье и что случилось. И так сыпался вопрос за вопросом, а мне пришлось много лгать и придумывать ответы на ходу. К счастью, все случилось перед окончанием последнего урока, так что причину можно было сочинить про усталость.

– Ничего такого серьезного, просто устала и, видимо, перетрудилась, – нагло лгала друзьям, закрывая шкафчик.

– Тогда тебе лучше сейчас отдохнуть, а все остальное, что мы запланировали в школьном совете, перенести на завтра, – предложила Софи, одна из старост и подруг.

– Я думаю, не стоит из-за меня ничего отменять. Мне уже лучше, спасибо. – Отказаться от титула королевы и показывать слабость соперникам я ни за что не собиралась. – Соревнования и вечеринка сегодня будут, – твердо проговорила каждое слово и с вызовом посмотрела на Марьяну, которая сидела на диванчике возле панорамного окна.

Девушка лишь закатила глаза и не восприняла сказанное всерьез. Видимо, считала, что из-за своего плохого самочувствия я откажусь от битвы, а корона спокойно достанется ей. Но, как бы мне ни было плохо, без боя я никогда не отступлю. Сдавались всегда слабые, а сильные шли до конца и, если падали на пути, снова вставали. Жизнь не любила слабаков, которые при любой возможности искали оправдания или отговорки.

Пусть шептали голоса, галлюцинации затуманивали разум, кружилась голова – все равно об этом никто не узнает, пока я сама не скажу и не выдам себя. Если хочешь чего-то добиться, научись скрывать эмоции и забудь о своих слабостях. И пока враг усмехается над тобой, ты думай в это время, куда его ударить. Наблюдая, как Марьяна о чем-то шепталась с подругами и посмеивалась, я сжала кулак и медленно, словно кошка, подкралась к ней.

– Всегда было интересно узнать, что ты будешь делать, когда я добровольно отдам тебе корону? – задумчиво произнесла, присаживаясь в свободное кресло напротив.

Ее подруги вздрогнули, но Марьяна даже не шевельнулась, а только откинулась на спинку дивана и скрестила руки на груди. Вокруг нас постепенно стал собираться народ, предвкушая непредсказуемый финал. Честно говоря, и самой интересно было узнать, чем закончится эта беседа. Когда наши взгляды встретились, я не растерялась, а с гордостью и уверенностью посмотрела в ответ, не показывая никаких признаков слабости. Мой враг, наоборот, не скрывал огня ненависти, но после кривой ухмылки он потух. Марьяна с вызовом и коварством сверлила меня взглядом. Напряженная тишина начинала раздражать. Ученики молчали, не сводя с нас глаз. Им было любопытно наблюдать за начинающимся спектаклем, который набирал обороты.

– Ну так что, ответишь на мой вопрос или тебе нечего сказать? – жестко и медленно проговорила я.

– С каких это пор я должна отвечать на твои вопросы, Камилла Сойлер? – без заинтересованности последовал ответом вопрос Марьяны.

– Видишь ли, время идет, и все меняется, – с расстановкой начала я речь, положив ноги на журнальный стеклянный столик, который разделял наше расстояние. – Так как я староста в совете школы и имею право менять кое-какие правила в школе, решила воспользоваться этим.

– И что же вы изменили? – Снова не слышался интерес к беседе.

– Традицию, – холодно последовал мой ответ. – С этого месяца будущая королева школы не будет выполнять все десять заданий.

Наконец я увидела новую эмоцию на лице Марьяны. Если все загудели от неожиданности и удивления, то девушка подняла удивленно бровь и скептически осмотрела меня от и до.

– Ей надо будет сыграть в «Правду или действие» с той, что бросает вызов, – объяснила новые правила игры я.

– И все? – с подозрением прищурилась Марьяна.

– Да, – кивнула.

– Ладно, я готова, – согласилась она, секунду подумав. – Только как вы все узнаете, что я говорю правду?

– По глазам. Они всегда говорят правду.

Этому методу меня научила мать. Она всегда говорила, что если в чем-то сомневаешься и подозреваешь кого-то, смотри ему в глаза и следи за реакцией. Когда человек лгал, обычно отводил их или менял незаметно тему. Второй случай иногда замечала у Лили, но, надеюсь, то обещание, что она дала сегодня утром, исполнит и больше никакой лжи между нами не будет.

– Что ж, так даже лучше, – вздохнула Марьяна, слабо улыбнувшись. – Ответ на первый вопрос прост: я не принимаю добровольно ваши короны. Мне не нужны сочувствие и жалость.

Девушка смотрела прямо на меня и во время разговора ни ерзала, ни отводила взгляд, ни пыталась уйти от ответа. В последней ее фразе прозвучало презрение, и я поняла, что жалость и сочувствие она ненавидела больше, чем кого-либо. Взглянув на Влада и подруг, я получила утвердительные кивки. Они тоже внимательно следили за реакцией. Казалось, мы все сейчас присутствовали на допросе, из-за чего в помещении царило напряжение. Кто-то сел на пол, другие заняли свободные места в креслах по бокам и на диване, а некоторые остались стоять.

– Ответ засчитан, – наконец после короткой паузы объявила я. – Выбираю правду.

– Жаль, что не действие, – притворно состроила обиженное лицо Марьяна.

– В следующий раз выберу его с условием, что оно будет адекватным, – грозно предупредила ее.

– Сомневаюсь, что вы его выберете, ваше величество.

Не знаю почему, но после этой фразы все вокруг насторожились, словно затянулись серые тучи и загромыхал гром. В нашем случае было предупреждение, что что-то пойдет не так. Наблюдая за Марьяной, заметила, как поменялись ее глаза. Если раньше в них горела ненависть, то сейчас бушевал ураган гнева, который мог легко все снести на пути.

– Почему королева Волрии бросила дочь и сбежала от короля?

– Прости, что? – не поняла я, убрав ноги со стола. – Можно поконкретнее вопросы задавать. У нас сейчас не история, если что.

– А можно отвечать и не переходить на другую тему? – скопировала мой тон девушка. – Или говори правду, или корона моя.

Чувствовала сейчас себя в ловушке. Головокружение вернулось, и опять всплывали отрывки старого фильма. Снова бесконечные каменные и холодные стены, женский смех, музыка оркестра, вальс, маскарадные маски, старый величественный особняк, пожар, белый диск луны, спрятанный за хмурыми тучами, и… снег, на который сыпались алые лепестки и букет белоснежных роз, испачканный в крови девственниц. Все четко, красочно, поочередно сменялось одно за другим, и я начинала путаться, что галлюцинации, а что реальность. Это будто частички давно забытого воспоминания, которые решили напомнить о своем существовании. Вдруг резко кто-то плеснул на меня прохладной водой, из-за чего все образы исчезли, не оставив и следа. Я тут же глубоко вдохнула и выдохнула. Дышать стало намного легче и свободнее.

– Легче? – заботливо поинтересовалась Мия, поставив пустую бутылку с водой на стол.

– Кажется, да, – кивнула я.

– Я же говорила, с ней ничего страшного не случится и вопрос мой останется без ответа, – кривлялась, цокая, Марьяна.

– А если бы случилось? – предположил кто-то из ребят.

– Все равно не померла бы.

– Так вон оно что! – догадалась я. – Ты типа ведьма и хотела свести меня в могилу.

– Поверь, даже если бы и хотела, вряд ли бы это сделала. К тому же я не ведьма.

– Интересно почему?

– Я здесь не ради того, чтобы убивать кого-то, а ради правды, которой рано или поздно добьюсь, – выделила последнее слово девушка и встала с дивана. – Кстати, правду от тебя никто не услышал, поэтому корона моя все три месяца. В следующий раз подумай хорошенько, прежде чем менять правила игры.

Злость захлестнула меня. Хотелось встать и наброситься на нее, как голодный зверь, у которого забрали добычу. Я проиграла, хотя должна была победить. Когда Марьяна ушла, смерила всех вокруг ненавистным взглядом, вернулась к своему шкафчику, взяла рюкзак с пальто и поспешила в сторону лестницы. Сзади доносились голоса друзей, но я уже не слышала их, а хотела как можно быстрее покинуть это место. На сегодня с меня хватит! Еще одного позора я не переживу.

«Все самое худшее у тебя впереди».

Голос вернулся, надо же! Трех таблеток оказалось мало. В следующий раз приму сразу все десять. Я наступила на последнюю ступень, и раздался хруст стекла. Посмотрев вниз под ноги, ничего не обнаружила, кроме красного ковра. Показалось.

Ночь III
У безумия свой цвет

Свежий прохладный ветерок играл с волосами, пока я застегивала последнюю пуговицу на пальто. Я села на бордюр, ожидая водителя. Надеюсь, он приедет ровно через десять минут, как и написал, а не застрянет в какой-нибудь пробке или забудет обо мне. Да, бывало и такое, но в этих ситуациях виноват не Дмитрий, а мать, которая приказывала то в одно место ее подвезти, то в другое заехать что-то забрать. В попытках отвлечься и сохранить спокойствие посмотрела на серое небо. Солнце редко радовало своим присутствием, но это не портило Бен-Йорк, а делало его особенным городом, в котором всегда вместо жары царила освежающая прохлада.

Любуясь небом, не услышала, как кто-то подошел сзади, лишь когда ощутила чью-то руку на плече, перевела взгляд и увидела Влада. Парень присел рядом и задумчиво посмотрел туда же, куда недавно глядела я. Мы оба погрузились в свои мысли. Меня мучил вопрос: почему я так поступила сегодня со школьной традицией? И что помешало ответить на вопрос Марьяны? Сомневаюсь, что во втором случае проблема заключалась в незнании истории. Да и вообще, что со мной происходит? Иногда начинало казаться, будто мной кто-то управлял в некоторых моментах. Тот же вчерашний вечер и недавняя беседа с одноклассницей – очередной повод задуматься: точно ли я это была или кто-то другой вселился в тело и взял контроль над моим разумом? Странные мысли, из-за которых я бессмысленно тратила время. Вздохнув, взглянула на Влада и больше не отводила взгляд от его профиля. Светло-русые с золотистым переливом волосы, белоснежная кожа, которую украшала слева над губой маленькая, почти незаметная полоска от шрама. Стоит парню улыбнуться, как мне сразу становилось спокойнее. Говорят, влюбляются во внешность, но во Владе мне нравилась душа и улыбка, что всякий раз очаровывала и дарила тепло с надеждой. Именно этот подарок он сейчас вручил, посмотрев в мою сторону. Непослушная прядь челки выбилась из-за уха и теперь прикрывала левый глаз. Несмотря на одну странность во внешности, я принимала его таким, какой он есть. Да и не скрывал ничего парень от людей, но иногда признавался, что ему некомфортно, когда все пялились и шептались за спиной. Чтобы хоть как-то успокоить и отвлечь, отвечала всегда, что люди завидовали, поэтому гордиться нужно тем, что есть у тебя, но нет у других.

– Больше сбегать от нас без объяснений не планируешь? – с ноткой любопытства спросил он, прищурившись.

– Нет, – ответила и на секунду задумалась. – Не знаю, что со мной происходит, но иногда начинает казаться, будто я – это не совсем я.

– Не совсем понимаю, о чем ты, но могу ли чем-то помочь? – почесал затылок Влад.

– Сделай так, чтобы я больше не чувствовала себя чужой в своем теле.

После моей просьбы парень встал и протянул мне руку, словно пригласил на танец. Я без лишних вопросов приняла приглашение, а затем Влад закружил меня, и мы принялись танцевать вальс у круглого куста роз, не отрывая взгляда друг от друга. Музыки не было, но она звучала в наших мыслях. Казалось, время остановилось. Остались только двое, которые словно нашли потерянные половинки сердца, а потом соединили. И теперь оно билось, а все вокруг будто стало ярче, появились новые краски, рождались новые звуки. Мы все кружились, прохладный ветерок срывал с деревьев сухие одинокие листья и отправлял их веселиться вокруг нас, но в какой-то момент я зацепилась за что-то и упала на парня. Мы оказались вдвоем на земле, сначала засмеялся Влад, а затем улыбка появилась и у меня. Спустя пару секунд наших любований друг другом желтый листок приземлился на лицо Владислава. Усмехнувшись, я сдула его и собиралась встать, но не дали. Парень перевернул меня, и теперь я оказалась под ним, а он принялся щекотать.

– Прекрати, так нечестно, – просила я, но было бесполезно.

– Не могу, ваш смех – моя единственная слабость.

После того как услышала эту фразу, будто ударили чем-то тяжелым по голове. Вместо Влада на меня теперь смотрел кто-то другой. Карие глаза незнакомца прожигали насквозь, в них промелькнул огонь, и я увидела, как он произнес то же самое, а потом схватил кого-то за руку и прильнул к губам. Сигнал машины вернул в реальность, но, чтобы убедиться, что сейчас видела Влада, поморгала несколько раз. Парень выглядел обеспокоенным и что-то говорил, но его почему-то я не слышала. Лишь когда он прикоснулся к лицу, все вернулось на места. «Все-таки накрыли очередные иллюзии», – пришла я к выводу.

– Камилла, вернитесь на планету Земля, – пытался достучаться до меня Влад. Кажется, у него получилось. – Вы нам здесь нужны, прием!

– Я с вами уже.

Не успела ничего сообразить, как оказалась в крепких объятиях парня. Обняла в ответ, и мы так просидели пару секунд, пока водитель не стал сигналить. Прежде чем идти садиться в машину, я взглянула последний раз на Влада, пытаясь найти в его глазах утешение. Он хотел проводить меня, но я его остановила, взяв за руку.

– Встретимся сегодня в девять вечера.

– Без проблем. За тобой заехать?

– Нет, я сама подойду к центральному парку.

– Хорошо, буду ждать, – с нежностью проговорил Влад и потянулся к губам, но я приложила палец и указала взглядом на машину, в которой могла находиться мать.

Парень закатил глаза, а после помог подняться, подал мне рюкзак и отпустил. Поблагодарив его, я послала воздушный поцелуй и вышла на дорожку, направляясь к машине. Когда шла, услышала второй раз за сегодня хруст невидимого стекла под ногами, но останавливаться на этот раз не стала, так как знала, что снова показалось. Притворяться здоровым человеком иногда становилось невыносимо, но и портить свою репутацию и подводить мать не хотелось. Таблетки доктора не всегда действовали, поэтому голоса и галлюцинации могли вернуться в любой момент. К счастью, пока подходила к автомобилю, ничего не услышала, кроме того хруста.

– Не забывай, что ты мне должна еще танец и мороженое, – крикнул, напоминая, Влад.

– По-моему, танец уже был, – ответила я и открыла дверцу.

– Без музыки не считается.

Жаль, что не успела увидеть обиженное лицо Влада, но зато представила эту картину со всеми деталями и с улыбкой села в машину. Когда увидела здесь еще одного пассажира с недовольной гримасой, пришлось преобразиться в серьезную и собранную девушку. Мама не поддерживала наши отношения, считая, что я должна учиться и думать только об учебе, о будущей карьере бизнесвумен, а парни лишь отвлекают меня, по ее мнению. На самом деле нет. Влад был единственным, кто в любое время готов был сорваться и приехать ко мне с упаковкой клубничного мороженого и шоколадкой, чтобы успокоить или поддержать. Вот она, любовь, а не то, что воображала Лили, – поцелуи в страстных объятиях. С ней спорить бесполезно, и лучше лишний раз не тратить время на это, а молча согласиться и в ее присутствии не попадаться с парнем или держаться с ним на расстоянии. Однако сегодня нас заметили вместе, но ссориться совершенно не хотелось, когда недавно помирились и все почти наладили. В попытках не создать новый конфликт вежливо поздоровалась с водителем, а затем перевела взгляд на мать.

– И тебе привет, мам, – старалась я сохранить спокойствие. – Прости, что заставила ждать. Больше такого не повторится, клянусь.

– Надеюсь, хоть на уроках он тебя не отвлекал? – хладнокровно заговорила она, отворачиваясь к окну.

Вместо того чтобы сказать, кто и что действительно отвлекали и не давали покоя, ответила коротким «нет». После этого мы замолчали. В салоне играла песня незнакомой певицы на иностранном языке. Я смотрела в окно на небо, на гигантские серебристые небоскребы, на прохожих, на старинные и величественные заброшенные особняки, на горы, мимо которых мы проезжали. Все кругом впечатляло неповторимой красотой и завораживало. Бен-Йорк мог поразить и удивить необычными местами, зданиями. Город влюблял в себя эстетикой и атмосферой. На одном небольшом старом здании, выложенном из серого камня, с темной крышей, была высокая башня размером с пятиэтажный дом, а на ней на самом верху располагались белые огромные часы с римскими черными цифрами. Среди гигантских современных небоскребов часовня казалась крохотной, но звук, издаваемый единственным колоколом, когда случалось что-то ужасное, например смерть важного человека, звучал мощно. Думаю, полгорода слышало точно. Последний раз я слышала звон три месяца назад. Не знаю, что это за традиция, но, однако, впечатляло. В Бен-Йорке было много особенностей и странностей, а также город славился богатой историей, которая покрыта мраком. До сих пор для всех оставалось тайной строительство той часовни. По сплетням жителей и старым легендам, ее построила королева Каролина в семнадцатом веке. В некоторых источниках историки писали, что в подвале проводились пытки, казни и допросы, но точных доказательств не было. Существовали лишь теории и предположения. В одной из версий говорилось, что в том месте убили кого-то из близких ее величества, потому вскоре Каролина превратила часовню в ад для предателей и врагов королевства. Ходили еще слухи, что в часовне она во время Алой войны проводила какой-то ритуал, после которого случился пожар. Восстановить будущую достопримечательность удалось, а вот саму королеву с тех пор никто не видел, и никаких ее останков не нашлось. После ее исчезновения страна погрузилась в хаос на несколько лет, пока престол не занял младший сын соседнего государства, несмотря на то что это было не по закону. Именно он положил конец кровопролитию и открыл новые пути к торговле. При нем развивалась и расцветала экономика, а в конце семнадцатого века Бен-Йорк стал столицей «серебряного рая». Сюда приезжали многие из других стран закупать щелк, жемчуг и серебро. Позже в городе появилась традиция каждый год в конце осени отмечать День короны. За месяц до праздника город украшали красными лентами с изображением белых роз, змей и ворона, вешали гербы всех династий, устраивали голосование, где каждый мог принять участие и выбрать лучшего правителя в истории Волрии, а в день события озвучивали результаты. Вечером проходил маскарад, на котором наряжались в исторических личностей и потом выбирали победителя. В качестве приза давали деньги и корону, поэтому все ждали ноября, кроме меня.

Когда я глядела на красные ленты, что уже начали развешивать на каждом углу, у меня появлялось желание сорвать их и сжечь. Не знаю почему, но все украшения пробуждали во мне ненависть. Розы, змеи, вороны, корона, мечи, черный полумесяц попадались везде: на окнах, на дороге, на дверях, на рекламных стендах. Куда ни посмотри – королевский герб, лента или наклейка с изображением тех символов. Проезжая мимо аллеи, где был установлен памятник королеве Иоланде, я скривилась. Терпеть не могла это место, потому что при виде этой женщины становилось не по себе, словно перед тобой стояла мать, которая напоминала, какую очередную глупость совершила ее дочь. К счастью, Лили сейчас ничего не говорила о моих поступках, а с кем-то переписывалась. В ее телефоне удалось увидеть только имя собеседника, с которым она договаривалась о встрече.

– Договариваешься о свидании, а еще и на меня возмущаешься, – с иронией проронила я.

– Это не свидание, а деловая встреча, – поправила мама, выключив телефон.

Сделала вид, что поверила, и продолжила смотреть в окно. Проехав парк, водитель свернул налево. Если бы нас везли домой, то сейчас поехали бы прямо по центральной улице и затем заехали на мост, который вел на соседний островок старого района, но, видимо, либо так задумано по плану, либо у мамы наметились какие-то дела. Не стала расспрашивать, а молча включила телефон и увидела сообщение от подруги Мии. Она приглашала на сегодняшний вечерний пикник у моря. Предложение соблазнительное, но я не знала, когда освобожусь и смогу ли прийти, ведь меня ожидало еще свидание с Владом. Я ответила, что постараюсь быть, но ничего не обещаю. Тут же пришло новое уведомление. На этот раз сообщение было от неизвестного номера:

«Ну привет, дорогуша! Долго будем играть в прятки?)»

«Интересно, как отреагирует на это король, когда узнает о твоих играх?)»

«Я так понимаю, ты не одна на том шоу. Надя тоже с тобой?»

Прочитав последнее сообщение, я будто оказалась в другой реальности. Вместо небоскребов и городского шума окружил белый сиреневый сад, из которого доносился мелодичный детский смех. Обернувшись на звук, увидела, как девочка лет семи в розовом платьице и две близняшки бежали по заросшей травой тропинке. Когда они скрылись за сиренью, из-за деревьев вышел тот, чьи глаза я уже где-то видела. После встречи с ним снова меня накрыла волна, которая уносила от этого берега все дальше и дальше. Сад постепенно удалялся из виду, а меня все куда-то несло по течению. Голоса что-то шептали на латыни, кожу щипал холод, эхом повторялся счет до десяти, а после течение выбросило в лабиринт, в котором встретил туман и черные тени, блуждающие по каменным стенам. Я почувствовала чье-то прикосновение, а потом все исчезло, как будто кто-то включил свет и разбудил. Снова проносились здания, украшенные лентами, небоскребы, сигналили автомобили и переходили дорогу люди.

Увидев мамину руку на своей, выключила телефон и тысячу раз прокляла его. Не знаю, что сейчас произошло, но надеюсь, подобного больше не повторится. По выражению лица Лили поняла, что она думала о том, что я спала. Может, и правда так? Надо разобраться с этим позже, а сейчас предстояло выяснить, куда мы приехали. Выйдя из машины и закрыв за собой дверцу, я увидела впереди высокое здание, фасад которого полностью был оформлен панорамными черными окнами, а по бокам темнели кирпичные стены. На крыше располагался рекламный стенд, что транслировал анонсы премьер фильмов, а возле кинотеатра находился небольшой фонтан, где вода меняла цвет и движение автоматически. Людей здесь, как всегда, целая стая. Мы оказались в центре города, так что одному заблудиться среди этого нескончаемого течения вполне возможно, поэтому я старалась не отставать от матери. Проходя мимо фонтана, я остановилась и оглядела все вокруг. Чувствовала себя иностранкой в родном городе. Небоскребы, люди, машины, словно тяжелый груз, обрушились на меня, и я пыталась удержать его. Шла вместе с ним с гордо поднятой головой, но чем дальше тащилась, тем сложнее становилось делать шаг. Сдаваться нельзя, иначе засмеют, а позориться и портить отношения не было желания. Лили заметила изменения в моем настроении, но я, натянув улыбку и взяв ее под руку, выкинула из головы весь негатив с усталостью. Сейчас хотелось одного – незабываемо провести вечер с близким человеком.

– Мы пойдем в кино? – поинтересовалась я у мамы.