Kitabı oku: «Старплекс»

Посвящается Ариэлю Райху

Каждому писателю-фантасту невероятно повезёт, если у него будет друг, который одновременно и кандидат физико-математических наук, и юрист, специализирующийся в области интеллектуальной собственности.

Спасибо, Ари, за то, что помог мне отправить «Арго» в релятивистский полёт, рассчитать точки Лагранжа для системы Квинтальо, разработать химическую структуру для нового типа материи и провести судебный процесс над обвиняемым-инопланетянином.

Благодарности

Данное произведение сформировалось из первичного облака идей благодаря помощи Сьюзан Эллисон, редактора издательства Ace Books, и доктора Стэнли Шмидта, редактора журнала Analog; Ричарда Кёртиса; доктора Ариэля Райха; моих собратьев по перу Дж. Брайана Кларка, Джеймса Алана Гарднера, Марка А. Гарланда и Жана-Луи Труделя; экстраординарного корректора Говарда Миллера; постоянных придирчивых читателей моих рукописей: Тэда Блини, Дэвида Ливингстона Клинка, Теренса М. Грина, Эдо ван Белкома, Эндрю Винера и, в особенности, моей прекрасной жены Каролины Клинк.

Предисловие

«Старплекс» был впервые опубликован в 1996 году, и в том году он стал единственным романом, номинированным одновременно и на «Хьюго», и на «Небьюлу» – а также, к моему восторгу, выиграл канадскую премию «Аврора».

Многое изменилось с тех пор, как я написал эту книгу. Во-первых, конечно же, были сделаны некоторые новые астрономические и космологические открытия – оставим читателю в качестве домашнего задания выяснить, отменяют ли они какие-то из научных идей, изложенных в книге.

Во-вторых, с тех пор как была написана эта книга, изменился я сам. Те, кто читал мои более поздние произведения, такие как «Вспомни, что будет», «Вычисление Бога», «Гоминиды», «Мнемоскан», «Жить дальше» и Wake, вероятно, считают меня автором фантастики сегодняшнего дня или ближайшего будущего, действие которого разворачивается прямо здесь, на Земле. Собственно, «Старплекс» – это лебединая песнь моего творчества в области фантастики далёкого будущего с космосом, звездолётами и инопланетянами, но я хотел покинуть этот поджанр с наибольшей помпой, на какую я был способен.

И всё же, в некотором смысле, «Старплекс» действительно стал мостиком между моими ранними, более традиционно научно-фантастическим книгами, и моими поздними работами, которые ближе к мейнстриму. Посмотрите: в романах моей трилогии Quintaglio Ascension (Far-Seer, Fossil Hunter и Foreigner), написанных на заре моей карьеры, все персонажи – инопланетяне. А непосредственно перед тем, как написать «Старплекс», я стал обладателем премии «Небьюла» с романом «Смертельный эксперимент», в котором не было никого, кроме даже слишком человечных персонажей-людей. Однако я хотел посмотреть, как можно смешать реальных инопланетян с реальными людьми, не порождая неразберихи и так, чтобы обе стороны выглядели правдоподобно.

Когда Лари Нивен писал «Мир-кольцо» (одно из моих любимейших произведений), он уклонился от этой задачи: двухсотлетний Луис Ву и сверхудачливая пси-одарённая Тила Браун – никак не персонажи, взятые из жизни. Я же хотел посмотреть, как обычные люди с повседневными людскими проблемами типа кризиса среднего возраста или корпоративных интриг могут существовать бок о бок с реально иными инопланетянами.

Ещё одной целью «Старплекса» было разрешить все основные загадки современной космологии и попытаться аккуратно увязать их друг с другом. Для этого мне понадобился сюжет, охватывающий одиннадцать миллиардов лет и шесть миллиардов световых лет, но, по-моему, я справился неплохо.

И наконец, как у большинства писателей-фантастов моего поколения, выросших на оригинальном сериале «Звёздный путь», у меня было желание написать хотя бы одну книгу про «Звёздный путь» каким он должен был быть: историю о гигантском исследовательском корабле, выполняющем миссии первого контакта.

Я, однако, не хотел, чтобы его действие разворачивалось в военизированной обстановке – я всегда считал это наиболее скучной и неправдоподобной частью «Звёздного пути». Мне хотелось создать в целом пацифистское произведение, в котором тем не менее присутствовали бы эпичные и захватывающие, но правдоподобные космические битвы и ситуации первого контакта, в возможность которых читатель мог бы поверить. Я надеюсь, вы останетесь довольны результатом.

Роберт Дж. Сойер

Дуга нравственной Вселенной длинная, но она склоняется к справедливости.

Мартин Лютер Кинг младший

Альфа Дракона

Кто-то за это заплатит.

Гравитация уже отключилась, и теперь Кейт Лансинг парил в невесомости. Обычно невесомость его успокаивала, но не в этот раз. В этот раз он устало вздохнул и покачал головой. Ремонт повреждений «Старплекса» обойдётся в миллиарды. А сколько граждан Содружества погибло? Это выяснится в ходе дознания, перспектива которого его совершенно не радовала.

Все удивительные открытия, которые они сделали, включая первый контакт с темнянами, всё ещё могли оказаться в тени политики, а то и межзвёздной войны.

Кейт тронул зелёную кнопку «ПУСК» на консоли перед собой. Сквозь стеклосталь корпуса донёсся лязг, сопровождающий отделение челнока от кольца доступа на задней стене причального отсека. Маршрут был заранее запрограммирован в компьютере челнока: выход из причальной зоны «Старплекса», полёт к стяжке, вход в неё, выход на периферии системы Тау Кита и движение к одному из причалов Гранд-Централа, космической станции Объединённых Наций, контролирующей движение через ближайшую к Земле стяжку.

И, поскольку всё было запрограммировано заранее, во время путешествия Кейту было совершенно нечего делать, кроме как обдумывать недавние события.

Что само по себе было чудом, хотя в тот момент он не воспринимал его как таковое. Мгновенные путешествия через половину галактики стали рутиной. Как это было непохоже на тот ажиотаж, который Кейт застал восемнадцать лет назад, когда была открыта Стягивающая сеть – громадный массив, по всей видимости, искусственных порталов, пронизывающих галактику и делающих возможным мгновенные перемещения между узлами сети. Тогда Кейт называл всё это магией. В конце концов двадцатью годами ранее потребовались ресурсы всей Земли только для того, чтобы основать Новый Пекин – земную колонию на планете Тау Кита I, в 11,8 светового года от Солнца, и Новый Нью-Йорк на Эпсилоне Индейца III, в 11,2 светового года. А сегодня люди с лёгкостью прыгают с одного края Галактики на другой.

И не только люди. Хотя строители стяжек так и не были обнаружены, в Млечном Пути существовали и другие формы разумной жизни, а именно валдахуды и ибы, которые совместно с уроженцами Земли – людьми и дельфинами – одиннадцать лет назад основали Содружество Планет.

Челнок Кейта достиг края причального ангара-12 и двинулся в открытый космос. Челнок представлял собой прозрачный пузырь, способный поддерживать жизнедеятельность одного человека в течение пары часов. Вокруг экватора пузыря располагалась широкая белая полоса, содержащая оборудование системы жизнеобеспечения и маневровые двигатели. Кейт развернулся, чтобы посмотреть назад, на корабль, который покидал.

Причальные ангары располагались по краям большого центрального диска «Старплекса». По мере отдаления челнока взгляду Кейта открывались сцепленные между собой треугольные жилые модули, четыре сверху и ещё четыре снизу.

«Боже, – подумал Кейт, оглядывая корабль целиком. – Боже мой!»

В четырёх нижних модулях не светилось ни одно окно. Центральный диск пересекали тонкие шрамы – следы лазерных ударов. По мере того как челнок смещался вниз, становились видны звёзды сквозь зияющую круглую дыру – из него был вырезан цилиндрический сегмент в десять палуб толщиной.

«Кто-то за это заплатит, – подумал Кейт снова. – Заплатит по самому высокому тарифу».

Кейт повернулся и посмотрел вперёд сквозь изогнутую стенку пузыря. Он уже давно не пытался заметить какие-либо видимые признаки присутствия стяжки. Они были невидимыми, бесконечно малыми точками до тех пор, пока что-нибудь не коснётся их, как, например, его челнок – Кейт взглянул на консоль – через сорок секунд. В таком случае стяжка раздуется, охватывая проходящий через неё объект.

Он пробудет на Гранд-Централе примерно восемь часов – достаточно, чтобы доложить премьеру Петре Кеньятте о нападении на «Старплекс». После этого он вернется назад тем же путём. Будем надеяться, к тому времени у Яга и Длиннорыла будут новости по второй большой проблеме, которую им приходится решать.

Маневровые двигатели челнока заработали по сложной схеме. Чтобы выйти из сети в системе Тау Кита, нужно войти в местную стяжку сверху и сзади. Звёзды сдвинулись, отражая изменение курса челнока, уточняющего угол входа в стяжку, а потом…

Потом челнок коснулся её. Сквозь прозрачный корпус Кейт увидел, как багрово-огненная линия разрыва между двумя сегментами пространства прошла по челноку; по мере прохождения один рисунок созвездий сменялся другим. Позади – зловещий свет зелёной звезды из области пространства, которую он покидал, впереди – розовая туманность…

Туманность? Что-то не так. В небе Тау Кита нет туманностей.

К тому времени как челнок завершил прохождение стяжки, сомнений уже не оставалось: он прибыл не в то место. Красивая туманность розового цвета, формой напоминающая шестипалую руку, занимала на небе четыре угловых градуса. Кейт завертелся, оглядывая окрестности во всех направлениях. Созвездия, видимые с Тау Кита, ему были хорошо знакомы – незначительно искажённые версии земных созвездий, в частности Волопас, а в его составе – яркий Арктур и само Солнце. Но этих созвездий он не узнавал.

Кейт ощутил прилив адреналина. Новые секторы пространства открываются регулярно, активизируя новые разрешённые направления входа в стяжку. Наверняка он попал в только что заработавшую стяжку, активация которой сузила допустимый диапазон углов входа, ведущих на Тау Кита.

Нет причин для паники, подумал Кейт. Добраться до места назначения проще простого. Ему нужно просто вернуться к стяжке и войти в неё под немного другим углом, убедившись, что курс челнока в точности совпадает с осью конуса направлений, приводящих к станции Гранд-Централа.

Однако же – ещё один новый сектор. Уже пятый в этом году. Чёрт, подумал Кейт, как жаль, что пришлось разобрать половину запланированного второго «Старплекса» для ремонта первого; если дела пойдут так и дальше, второй исследовательский корабль очень пригодился бы.

Кейт проверил маршрутный рекордер, убедившись, что сможет вернуться к этому месту. Судя по всему, аппаратура работала безупречно. Его первым порывом было осмотреть новый сектор, определить, что полезного он может предложить. Но челнок предназначен лишь для коротких прыжков сквозь стяжки. Кроме того, у Кейта была назначена встреча, которая – он глянул на часы-имплант – должна начаться через сорок пять минут. Он вернулся к консоли и ввёл инструкции для повторного входа в Стягивающую сеть. Потом проверил параметры входа, которые привели его сюда, и нахмурился.

Что такое? Ведь он вошёл под точным углом для Тау Кита.

Он ни разу не слышал, чтобы стяжка сработала неправильно, однако…

Когда он поднял взгляд от консоли, звездолёт уже был перед ним.

Формой он напоминал дракона, с длинным змееобразным центральным корпусом и огромными стреловидными надстройками, похожими на крылья. Вся конструкция состояла из кривых и сглаженных углов, а синяя, как яйцо малиновки, поверхность была совершенно гладкой – ни следа швов, окон или каких-либо отверстий, ничего, похожего на двигатели. Должно быть, он весь светился, поскольку вокруг не было звёзд, чтобы его осветить, и никакая его часть не была затенена. До сих пор Кейт считал, что нет корабля прекраснее «Старплекса» (до полученных им в недавнем бою ужасных шрамов), однако «Старплекс» всё же оставался промышленным изделием, прагматичным и функциональным. А этот чужой звездолёт был произведением искусства.

Корабль-дракон двигался прямиком к челноку Кейта. Согласно цифрам на консоли, корабль был почти километр длиной. Кейт схватил рычаг управления, чтобы уйти с траектории приближающегося корабля, однако дракон внезапно полностью остановился относительно челнока в пятидесяти метрах от него.

Кейт ощутил, как колотится сердце. Когда новая стяжка появляется в сети, первой задачей «Старплекса» является поиск каких-либо следов разумных существ, активировавших стяжку, пройдя через неё в первый раз. Однако сейчас, в одноместном транспортном челноке, у него не было ни сигнальной аппаратуры, ни вычислительных мощностей, необходимых хотя бы для попытки установить контакт.

Кроме того, он не видел никаких следов корабля, когда осматривал небо всего несколько секунд назад. Корабль, который может двигаться так быстро, а потом мгновенно остановиться в открытом космосе, наверняка является продуктом весьма передовых технологий. Один Кейт тут бессилен. Ему нужен если не весь «Старплекс», то хотя бы один из дипломатических кораблей, которые он нёс в своих ангарах. Он щёлкнул клавишей, направляя челнок к стяжке.

Ничего не произошло. Хотя… не совсем ничего. Вывернув шею, Кейт смог заметить выхлоп маневровых двигателей, установленных на внешнем краю кольца, опоясывающего обитаемый пузырь челнока. И тем не менее челнок не вращался; звёзды на небе оставались совершенно неподвижными. Что-то удерживало его на месте, но если это был буксировочный луч, то самый плавный и точный из всех, что Кейту встречались. Транспортные челноки хрупки; под обычным буксировочным лучом его стеклосталевый корпус уже бы скрипел по швам.

Кейт снова посмотрел на прекрасный корабль и увидел, как прямо на его глазах появился… да, должно быть, причальный док появился на его боку, под одним из изгибающихся крыльев. Кейт не заметил никакого движения, никаких скользнувших в сторону панелей, открывших отверстие в корпусе. В один момент корпус был сплошной и гладкий, а в следующий – в брюхе дракона уже зияет кубической формы выемка. Кейт обнаружил, что его челнок теперь движется в направлении, противоположном заданному его инструкциями, прямиком к чужому кораблю.

Вопреки всему он вдруг запаниковал. Да, он был счастлив участвовать в первом контакте, но предпочёл бы более равные условия. Кроме того, у него остались жена, сын-студент и вообще целая жизнь, которую он очень хотел продолжить жить дальше.

Челнок вплыл в причальный док, и Кейт увидел, как позади него вдруг возникла стена, отгородив кубическое пространство от внешнего космоса. Внутри помещение было освещено со всех шести сторон. Челнок, видимо, по-прежнему удерживался буксировочным полем – никто не стал бы втягивать его внутрь только для того, чтобы дать ему разбиться о стену за счёт собственной инерции. Однако эмиттера поля нигде не было видно.

Пока челнок продолжал свой путь, Кейт пытался мыслить рационально. Он вошёл в стяжку под углом, который должен вывести к Тау Кита; никакой ошибки не было. И всё же вместо Тау Кита он как-то попал… нет, его отвели сюда.

Из чего следовало, что, кто бы ни управлял этим межзвёздным драконом, он знал о стяжках гораздо больше, чем народы Содружества.

И в этот момент его осенило.

Он понял.

Понял ужасную вещь.

Пришло время оплатить проезд.

Глава 1

Это было словно дар богов: открытие пронизывающей галактику Млечного Пути сети искусственных порталов, сквозь которые можно было мгновенно перемещаться от одной звезды к другой. Никто не знал, кто их создал и с какой целью. Какая бы неимоверно развитая цивилизация ни создала их, никаких других следов она не оставила.

Гиперпространственное телескопическое сканирование показало, что в Галактике существует около четырёх миллиардов стяжек, или по одной на каждую сотню звёзд. Стяжки были хорошо заметны в гиперпространстве – каждую из них окружало облако тахионов, образующих хорошо различимую сферу. Однако, судя по всему, лишь пара десятков из этих миллиардов были открыты. Остальные, безусловно, существовали, однако переместиться к ним было невозможно.

Ближайшая к Земле стяжка находилась в облаке Оорта Тау Кита. Через неё корабль мог прыгнуть на семьдесят тысяч световых лет к Реболло, родной мир валдахудов. Или на пятьдесят три тысячи световых лет к Плоскону, родине причудливой расы ибов. Однако, к примеру, узел сети возле Полярной звезды, всего в восьми сотнях световых лет, был недоступен. Как и подавляющее большинство других, он нуждался в активации.

Стяжка может служить выходной точкой маршрута для кораблей, прибывающих из других стяжек, только после того, как её используют в качестве точки входа. Таким образом, стяжка у Тау Кита была недоступна для прибывающих кораблей до тех пор, пока восемнадцать лет назад, в 2076-м, через неё не прошёл зонд Объединённых Наций. Через три недели из этой же стяжки выскочил валдахудский корабль – и внезапно стало ясно, что люди и дельфины теперь не одни.

Многие полагали, что такой способ пользования сетью предполагался с самого начала: галактические секторы находятся в своеобразном карантине до тех пор, пока одна из местных цивилизаций не достигает технологической зрелости. Исходя из количества активированных узлов сети, кое-кто делал вывод, что два разумных вида землян, Homo sapiens и Tursiops truncatus, находятся в числе первых галактических рас, достигших такого уровня.

В следующем году корабли ибов появились одновременно у Тау Кита и Реболло – и вскоре четыре вида договорились о создании экспериментального альянса, который окрестили Содружеством Планет.

С целью расширения сети доступных узлов семнадцать лет назад каждая планета-участник альянса запустила тридцать «бумерангов». Каждый из этих зондов летел на максимальной скорости, на которую способен гипердвигатель – двадцать две скорости света – к одной из недоступных стяжек, обнаруженных по их тахионному гало. По прибытии каждый «бумеранг» входил в стяжку, тем самым активируя её, и возвращался домой.

К настоящему моменту «бумеранги» добрались до двадцати одной стяжки, которые находились в радиусе 375 световых лет от одной из трёх планет Содружества. Сначала новооткрытые сектора пространства исследовались малыми кораблями. Однако вскоре Содружество пришло к выводу, что эта задача требует более основательного подхода: нужен гигантский корабль-матка, с которого можно бы было запускать исследовательские суда, корабль, способный служить не только исследовательской базой в горячий период начальной разведки нового сектора, но и выполнять функции посольства Содружества. Огромный звездолёт, способный вести не только астрономические исследования, но устанавливать первый контакт с новыми видами разумных существ.

И в 2093 году был построен «Старплекс». Финансируемый тремя мирами и построенный на орбитальных верфях Реболло, он стал самым большим космическим кораблём из всех, что когда-либо строила любая из рас Содружества: ширина 290 м в самой широкой части, семьдесят палуб в высоту, общий объём 3,1 млн кубометров, несущий на борту тысячу членов экипажа и пятьдесят четыре вспомогательных судна разного предназначения.

В настоящий момент «Старплекс» находился в 368 световых годах к галактическому югу от Плоскона, исследуя окрестности недавно открывшейся стяжки. Ближайшая звезда – субгигант класса F – находилась в четверти светового года. Её окружали четыре пояса астероидов, но планет не было. Экспедиция выдалась рутинной – ни интересных астрономических объектов, ни радиосигналов инопланетных цивилизаций. «Старплекс» спешил поскорее завершить цикл исследований – через семь дней ещё один «бумеранг» должен был достигнуть цели, на этот раз в 376 световых годах от Реболло. Следующим заданием «Старплекса» будет исследование этого сектора.

Всё было так спокойно до того, как…

* * *

– Лансинг, вы выслушаете меня!

Кейт Лансинг остановился посреди холодного коридора, вздохнул и потёр виски. Без перевода голос Яга звучал как собачий лай с изрядной добавкой шипения и рычания. Голос автопереводчика, воспроизводившего его речь со старомодным бруклинским акцентом, был ненамного приятнее: грубый, резкий и злобный.

– В чём дело, Яг?

– Ресурсы на борту «Старплекса», – пролаял тот, – распределяются неправильно, и виновны в этом вы. Я требую это исправить до того, как мы переместимся к следующей стяжке. Вы постоянно недодаёте ресурсов физическому отделу, снабжая отдел биологических наук в преимущественном порядке.

Яг был валдахудом и, как все они, внешне напоминал косматую свинью с шестью конечностями. Когда на Реболло завершился последний ледниковый период и полярные шапки растаяли, они затопили большую часть суши, а то, что осталось, оплели руслами рек. Предки валдахудов приспособились к полуводному образу жизни; слой подкожного жира и коричневый мех не давали им замёрзнуть в холодной речной воде.

Кейт сделал глубокий вдох и повернулся к Ягу. Он инопланетянин, нужно всегда об этом помнить. Другие обычаи, другие манеры. Пытаясь сохранять спокойствие в голосе, он ответил:

– Думаю, ваши претензии несправедливы.

Снова раздался собачий лай.

– Вы отдаёте предпочтение отделу биологических наук, потому что ваша супруга возглавляет этот отдел.

Кейт заставил себя усмехнуться, хотя его сердце колотилось от сдерживаемого гнева.

– Рисса иногда утверждает, что всё наоборот – что я не даю ей достаточно ресурсов, что я лезу из кожи вон, чтобы ублажить вас.

– Она манипулирует вами, Лансинг. Она… как это говорится у людей? Она обёртывает вас вокруг мизинца.

Кейту хотелось показать Ягу совсем другой палец. И ведь они такие все, подумал он. Целая планета вздорных, драчливых, сварливых свиней. Он попытался прогнать из голоса усталость.

– Чего конкретно вы хотите, Яг?

Валдахуд поднял левую верхнюю руку и начал загибать короткие волосатые пальцы верхней правой.

– Ещё два корабля-зонда эксклюзивно для миссий физического отдела. Дополнительное хранилище в центральном компьютере для нужд астрофизиков. Ещё двадцать единиц персонала.

– Расширение штатов невозможно, – сказал Кейт. – У нас нет жилых помещений, чтобы их разместить. Я подумаю, что можно сделать по остальным пунктам. – Секунду помедлив, он добавил: – Однако в будущем, Яг, я надеюсь, вы поймёте, что меня гораздо легче убедить, не вовлекая в дискуссию мою личную жизнь.

Яг хрипло гавкнул.

– Я знал! – произнёс голос переводчика. – Вы принимаете решения, исходя из личных предпочтений, а не на основе приведённых аргументов. Вы и в самом деле не годитесь для поста директора.

Гнев Кейта был готов выплеснуться наружу. Пытаясь успокоиться, он прикрыл глаза, надеясь представить себе что-нибудь приятное. Он ожидал увидеть лицо жены, но перед глазами возникло лицо азиатской красавицы на два десятка лет моложе Риссы – и это ещё больше вывело его из равновесия. Он открыл глаза.

– Послушайте, – произнёс он подрагивающим голосом. – Мне плевать, одобряете вы моё назначение директором «Старплекса» или нет. Имеет значение лишь то, что сейчас я – директор и останусь таковым ещё три года. Даже если вам удастся заменить меня раньше, в соответствии с соглашением о ротации в течение всего этого срока пост директора должен будет занимать человек. Если вы избавитесь от меня – или я уволюсь сам, потому что уже сыт вами по горло, – вам всё равно придётся подчиняться человеку. А некоторые из людей вас, – он оборвал себя прежде, чем успел сказать «вас, свиней», – терпеть не могут.

– Ваше отношение не делает вам чести, Лансинг. Ресурсы, которые я запрашиваю, нужны для успеха нашей миссии.

Кейт снова вздохнул. Похоже, он становится слишком старым для всего этого.

– Я не собираюсь больше спорить, Яг. Вы озвучили свою просьбу; я уделю ей всё внимание, какого она заслуживает.

Все четыре квадратных ноздри валдахуда расширились.

– Удивительно, – сказал он, – что королева Тратх даже мысль допустила о том, что мы сможем работать с людьми. – Он резко развернулся на своих чёрных копытах и пошёл по коридору прочь, не сказав более ни слова.

Кейт постоял пару минут, выполняя успокаивающие дыхательные упражнения, а потом пошёл холодным коридором к остановке лифта.

* * *

Кейт Лансинг и его жена, Рисса Сервантес, занимали на «Старплексе» стандартный жилой блок в людском секторе: гостиная в форме буквы L, спальня, маленький кабинет с двумя столами, одна ванная, оборудованная для людей, и вторая универсальная. Кухни не было, но Кейт, который любил готовить, установил небольшую плиту, чтобы предаваться своему хобби.

Входная дверь скользнула в сторону, и Кейт, всё ещё бурля от возмущения, ворвался внутрь. Рисса, должно быть, вернулась несколькими минутами раньше и собиралась принимать дневной душ – она появилась из спальни голой.

– Привет, Честертон¹, – сказала она с улыбкой. Однако улыбка тут же поблекла, и Кейт подумал, что она, должно быть, заметила напряжение на его лице, складки на лбу и перекошенные в гримасе губы. – Что случилось?

Кейт плюхнулся на диван, стоящий лицом к стене, на которую Рисса повесила мишень для дартс. Три дротика торчали из крошечного шестидесятиочкового сектора кольца утроения – Рисса была чемпионом «Старплекса» по дартс.

– Снова поцапался с Ягом, – ответил Кейт.

Рисса кивнула.

– Он такой, – сказала он. – Они все такие.

– Я знаю. Но боже, как это иногда тяжело.

В их квартире имелось большое внешнее окно, в котором виднелась ближайшая к стяжке яркая звезда класса F на фоне окружающих созвездий. Две другие стены могли демонстрировать голограммы. Кейт был родом из Калгари, что в канадской Альберте; Рисса родилась в Испании. На одной из стен открывался вид на ледниковое озеро Луиз² с поднимающимися за ним Скалистыми горами; вторая показывала центральную часть Мадрида с его неповторимой смесью архитектурных стилей шестнадцатого и двадцать первого веков.

– Я ждала, что ты вот-вот появишься, – сказала Рисса. – Хотела принять душ вдвоём.

Кейт был приятно удивлён. Они часто принимали душ вместе, когда только поженились, но это было двадцать лет назад, и со временем они оставили эту привычку. Необходимость принимать душ дважды в течение рабочего дня для уменьшения запаха человеческого тела, чрезвычайно неприятного для валдахудов, превратила ритуал омовения в скучную рутину, однако, возможно, надвигающийся юбилей их свадьбы настроил Риссу на более романтический лад.

Кейт улыбнулся ей и стал раздеваться, Рисса тем временем зашла в их основную ванную и открыла воду. «Старплекс» был так не похож на корабли его молодости, например «Лестер Б. Пирсон»³, на котором он путешествовал, когда был установлен первый контакт с валдахудами. В те времена приходилось довольствоваться ультразвуковой чисткой. В том, что «Старплекс» нёс на борту миниатюрный океан, были свои преимущества.

Кейт последовал за Риссой в ванную. Она уже стояла под душем, дожидаясь, пока намокнут её длинные чёрные волосы. Как только она немного сдвинусь в сторону из-под лейки душа, Кейт проскользнул внутрь, по пути восхитившись ощущению скользнувших друг по другу мокрых тел. За эти годы он потерял половину волос, а оставшуюся коротко постриг. Тем не менее он начал энергично тереть кожу головы, пытаясь таким образом совладать со своим раздражением против Яга.

Он потёр спину Риссе, она – ему. Потом они сполоснулись, и он закрыл воду. Если бы он не был так сердит, возможно, у них бы вышло что-нибудь ещё, но…

Да провались ты! Он начал вытираться.

– Ненавижу! – сказал Кейт.

Рисса кивнула.

– Я знаю.

– Не то чтобы я ненавидел Яга – не совсем так. Я ненавижу… ненавижу себя. Ненавижу за то, что чувствую себя узколобым расистом. – Он начал яростно растирать полотенцем спину. – То есть я знаю, что валдахуды живут по-другому. Я знаю это и пытаюсь это принять. Но – боже, я ненавижу себя уже за одну эту мысль – они все одинаковые! Сварливые, нахальные, бесцеремонные. Не встречал ни одного, кто бы был не такой. – Кейт побрызгал под мышками дезодорантом. – Сама идея того, что можно считать, будто знаешь о ком-то всё лишь потому, что знаешь вид, к которому он принадлежит, – отвратительна, меня этому научили ещё в детстве. Но теперь я сам делаю это изо дня в день. – Он вздохнул. – Валдахуды и свиньи. Внутренне для меня эти термины стали взаимозаменяемыми.

Рисса тоже закончила вытираться и надевала свежее бельё и бежевую сорочку с длинными рукавами.

– Они примерно так же относятся и к нам, ты же знаешь. Люди слабы, нерешительны. И у них нет корбайдин.

Кейт вымученно засмеялся, услышав валдахудское слово.

– У меня есть, – сказал он, указывая вниз. – Конечно, всего два вместо четырёх, но они справляются.

Он достал из шкафа свежие боксеры и коричневые джинсы, надел их. Штаны показались немного тесноватыми в талии.

– И всё же, от того, что предрассудки свойственны обеим сторонам, они не перестают быть предрассудками. – Он вздохнул. – Вот с дельфинами всё по-другому.

– Дельфины другие, – сказала Рисса, натягивая красные шорты. – Возможно, в этом-то и дело. Они настолько отличны от нас, что это приводит нас в восторг. Самая большая проблема с валдахудами в том, что у нас с ними слишком много общего.

Рисса подсела к зеркалу. Она не носила макияжа – естественный облик был сейчас в моде как у мужчин, так и у женщин. Однако она вдела в уши алмазные серёжки размером с небольшую виноградину. Импорт дешёвых бриллиантов с Реболло уничтожил функцию драгоценных камней как свидетельств достатка, но их природная красота была по-прежнему востребована.

Кейт тоже закончил одеваться. Он надел синтетическую рубашку в темно-коричневую «ёлочку» и бежевый вязаный свитер. К счастью, когда человечество вышло в космос, пиджаки и галстуки были признаны бесполезным балластом одними из первых – их наличие теперь не требовалось даже в наиболее формальной обстановке. После введения на Земле сначала четырёх, а затем и трёхдневной рабочей недели всякое различие между офисной и повседневной одеждой исчезло.

Он посмотрел на Риссу. Она была великолепна – в свои сорок четыре она по-прежнему оставалась красавицей. Может быть, всё-таки стоило воспользоваться моментом? Ну и что, что они только что оделись? Кроме того, эти дурацкие мысли о…

Би-и-п!

– Карендоттир Лансингу!

Ну вот, легка на помине. Кейт поднял голову к потолку и проговорил в пространство:

– Вызов принять. Слушаю.

– Кейт, чудесные новости! – послышался из интеркома звучный голос Лианны Карендоттир. – Только что прибыл ватсон с ГАОС; активирована новая стяжка.

Кейт вскинул брови.

– «Бумеранг» добрался до Реболло 367А раньше срока? – Иногда такое случалось; оценка межзвёздных расстояний до сих пор была делом не очень надёжным.

– Нет. Это другая стяжка, и её активировал не «бумеранг» – в неё вошло что-то – или, если нам повезло, то кто-то – из окрестного космоса.