Kitabı oku: «Как единорог Додо сверлил дырки в заборе», sayfa 2

Додо тоже покосился на коловорот, потом на забор, потом вздохнул. За порчу чужого имущества может крепко прилететь, это не из собственного крыльца решето делать. Но вдруг братья затеяли что-то нехорошее. Надо разобраться, пока не поздно.

«Чур, я первый!» – крикнул пегасенок.

Обходя сооружение по кругу, друзья просверлили в нем тринадцать дырок, но так ничего и не рассмотрели. За оградой никто больше не пел, было тихо и темно. Только в одном углу, там, где располагался вход в пещеру, в которой жили гномы, мелькали крохотные огоньки.

Йоки положил коловорот на землю, встал перед Додо и потряс передними копытцами. «Давай ты превратишь меня в кого-нибудь с крыльями, но маленького, – предложил он. – Я пролезу в дырку и все разведаю». – «В шмеля?» – спросил единорог. «Они жужжат как бормашины, тайной разведки не получится, – отмахнулся пегас. – Лучше в птичку».

Немного поспорив, друзья сошлись на попугае. Йоки потребовал, чтобы такого оперенья, как у него, больше ни у кого не было. И Додо, произнеся заклинание и проделав копытцем магические пассы, с удовлетворением увидел перед собой крохотного попугайчика в фиолетово-зелено-бело-оранжевую клеточку.

Клетчатая птичка щелкнула клювом, склонила голову на бок и проорала: «Попка дурак!» Додо перепугался. Вдруг Йоки потерял не только дар нормальной речи, но и свою сообразительность? Какой из него тогда разведчик? Но переколдовывать было поздно. Попугайчик уже протиснулся сквозь отверстие. «Если ты не вернешься через десять минут, я позову взрослых», – только и успел прокричать ему вслед Додо.

Единороги определяют время по цветам. Когда прошло десять минут по ромашкам, а потом еще три по колокольчикам, Додо в последний раз перед тем, как рвануть за помощью, вгляделся в зазаборную тьму.

– Додо! – донеслось тут из соседней дырки. – Додо!

Сквозь дырку смотрел чей-то глаз.

– Ты кто? – спросил Додо.

– Это я, Малыш.

В пятерке братьев гномов Малыш был самым младшим. Еще он был самым неупитанным, самым ворчливым, и борода у него была желтой, а не оранжевой, как у старших братьев.

– Малыш! – вскричал Додо. – Ты видел Йоки? Ну, не пегаса, а попугая в клеточку?

– Колдуете тут направо и налево, – проворчал Малыш. – А потом летаете где ни попадя…

– Так ты видел Йоки? – чуть не плача закричал Додо. – Где он? Что с ним?

– Твой друг – того, – непонятно ответил Малыш. – Скажи спасибо, что я догадался, вынес и под куст положил. Ишь, удумали в попугаев превращаться…

Додо заплакал. Он боялся расспрашивать дальше.

– Не реви, – пробурчал Малыш. – Не помер твой друг. Он того… в обмороке.

– Просто в обмороке? – обрадовался Додо. От счастья слезы на глазах высохли. – Значит, он живой, только без сознания? Малыш, пожалуйста, просуньте мне его через дырку.

– Не получится. – Судя по звуку, Малыш за забором зевнул во весь рот. – У него крылья растопырены и лапки в разные стороны торчат. Не пролезет. Иди влево до скалы. Я тебе открою потайную калитку. Только не шуми.

Стараясь не стучать копытцами и дышать через раз, Додо протиснулся в узкую низкую калитку, которую невозможно было разглядеть со стороны. На огороженной забором площадке сильно воняло тухлыми яйцами. Додо захотелось зажать нос, но тут он увидел Йоки. Попугайчик неподвижно лежал на спине, раскинув яркие крылышки.

– Почему он такой? – прошептал Додо, опускаясь на колени рядом с другом. – Что вы с ним сделали?

– Ничего мы с ним не делали, – рассердился Малыш. – Нечего ему было в пещеру лететь. Вытащишь его на свежий воздух, он очухается. А мне спать надо.

Малыш махнул рукой в темноту под кустами. Додо вытаращил глаза. На земле, без подушек, без одеял, лежали в ряд четыре гнома. Они крепко спали, похрапывая. Зевая, Малыш стал укладываться с ними рядом.

– У вас сонная болезнь? – спросил Додо. – Вас покусала муха цеце? Нам о ней в садике рассказывали. Но она у нас не водится.

– У нас дедуля, – ответил Малыш и так широко разинул рот в зевке, что Додо испугался, как бы у него не вывихнулась челюсть. – У нас дедуля и это… как его… воспитание трудом. Правда, Шкипер говорит, что это вовсе не воспитание, а эта… как ее… чистая эксплуатация.

Гном повернулся на бок, закрыл глаза и тут же уснул.

«Ничего не понятно, – подумал Додо и посмотрел на неподвижного друга. – Ну и не больно-то хотелось. Надо Йоки вытаскивать».

У Додо немедленно зачесался рог. Он всегда чесался, когда перед единорожкой вставал сложный вопрос. Превратить Йоки из попугая в пегаса прямо сейчас, когда он без сознания? И что тогда делать с неподвижным жеребенком? Подождать, пока попугай очнется? А вдруг он возьмет и улетит, и в деревне увидят птицу в фиолетово-зелено-бело-оранжевую клетку?

Додумать мысли Додо не успел.

– Эй, малец! – раздался из темноты дребезжащий голос. – Подь сюда.