Каждое утро я просыпался приблизительно за пять минут до подъёма, в 05.55 утра. Глядя в потолок, я обычно лежал так ещё некоторое время и тоскливо думал: «Сейчас заорёт…». И, действительно, дневальный был неумолим – через пару минут, как всегда раздавался его истошный вопль: «Рота, подъём!».