Kitabı oku: «Человек-радар»

Yazı tipi:

– Я думаю, вы детектив, – сказал он. – Ловкий детектив.
– Просто частный сыщик, – ответил я. – И не очень сообразительный. Пусть вас не вводит в заблуждение мой высокий лоб. Это у нас семейное.
Р. Чандлер. Свидетель

* * *

Глава 1. Охотники за девушкой

Женя позвонил посреди недели и спросил, не работаю ли я в настоящий момент над каким-нибудь дельцем. Я поспешил убавить звук на компьютере как раз в тот момент, когда джип нашего отряда разбомбил вражеский гранатометчик, и осторожно заметил, что хотя и занят по уши, но от халтурки не откажусь.

Тогда Женёк начал пространно рассказывать о некой девчонке, с которой когда-то учился в одном классе. Теперь Анастасия Пашутина преподает танцы и воспитывает тринадцатилетнюю сестру в отрыве от родителей. Дама в беде и подозревает, что ее Алёнка попалась на удочку очередной виртуальной секты а-ля «Синий кит». В полиции сигнал всерьез не восприняли, и девчонка решила искать поддержки у пятой власти. Так она вспомнила о Женьке, который получил уже определенную известность как блогер, освещающий разного рода происшествия в нашем славном Серпейске. Женя в свою очередь решил перенаправить Настю в частное детективное агентство «Следопыт». То есть ко мне.

– В общем, Настька подозревает, что дело нечистое, – заключил Женёк. – Я сразу вспомнил о тебе и сказал, что, дескать, есть один толковый частный сыщик. Настоящий Шерлок Холмс. Она очень заинтересована в твоей помощи.

– Приятно было об этом узнать. Но ты забыл, что я не занимаюсь подобными расследованиями. Моя специализация – розыск пропавших. Кто-нибудь пропал?

– Пока нет.

– Вот когда пропадет, тогда звони.

– Да типун тебе на язык!

– Тоже верно, но покуда все в наличии, я вряд ли чем смогу помочь.

– У нее есть сбережения…

– Дело не в деньгах, старичок. Дело в специфике. Не мой профиль.

– Я думал, частные детективы берутся за любую работенку.

– С чего ты взял?

– У Чандлера брались. И у Хэммета тоже.

– Они жили в суровой Америке. Отечественные детективы могут себе позволить слегка поразбрасываться клиентами.

– Слушай, я серьезно. Всего одна консультация – для ее успокоения.

– Не-а.

– Я тебе заплачу.

«Чего это наш блогер так старается склонить меня к сотрудничеству?» – подумал я.

– У нее школа танцев, говоришь?

– Именно!

– Небось, и фигурка что надо?

– Ну…

Я победно засмеялся.

– Так вот где собака зарыта! Свой шкурный интерес имеешь. А меня решил использовать как трамплин?

– Если поможешь – с меня пуэр двадцатипятилетней выдержки! Я за ней еще в школе бегал. Ну что тебе, трудно приехать в кафе, с важным видом послушать стенания бедной девушки, а потом заверить, что все опасения беспочвенны?!

– Вообще-то, все тобой перечисленное стоит в разы дороже плюшки чая.

Женя вздохнул:

– Ладно, друже… Я не хотел этого говорить, но ты не оставляешь мне выбора. Твоя реклама…

– Так, все… Не продолжай!

Женя пошел с козырей. Будучи владельцем паблика с несколькими тысячами подписчиков, что для городка с населением в двести тысяч довольно нехило, Женёк постоянно и очень активно пиарил частное детективное агентство «Следопыт», директором и единственным сотрудником которого являлся я. Его доброе слово, разнесенное во все концы Серпейска, побуждало людей, разыскивающих пропавших мужей, собачек или любимые сережки, обращаться ко мне. В отличие от многих собратьев по детективному ремеслу, вынужденных хвататься за сомнительные делишки, я далеко не бедствовал и в самом деле мог позволить себе право выбора очередного заказа. За рекламную поддержку давний приятель не брал ни копейки, тем самым ставя меня в неловкое положение. Едва ли он бы и впрямь перекрыл маркетинговый кислород, но Женя являлся одним из немногочисленных людей, кому мне было совестно ответить отказом.

– Всего одна встреча, – сказал он. – Посидим, пообщаемся. Я уверен: там ничего серьезного.

Короче, я не отвертелся.

Мы договорились встретиться в «Стекляшке» – кафе в центре города с огромными панорамными окнами вместо стен.

Поскольку важных дел у меня не нашлось, я приехал за час до назначенного времени. Машину оставил возле кафе, перешел дорогу и завернул за трехэтажный торговый центр. Там, в переулке между разгрузочной площадкой и старой водонапорной башней, иногда можно было застать Маляра, пожилого уличного художника. Сворачивая к водонапорке, вы в любой момент могли наткнуться на мольберт, готовый к работе. А могли увидеть лишь пирамиды деревянных ящиков да перекуривающих грузчиков-китайцев. Маляр не имел четкого расписания.

Он не походил на типичного уличного художника. Не носил пестрых шарфов и велюровых беретов. Маляр предпочитал простые рубашки и пятнистую армейскую куртку. Он не размахивал изящно изогнутой курительной трубкой, а беспрестанно дымил сигаретами без фильтра. И наконец, Маляр не имел взъерошенной шевелюры. Его короткие седые волосы всегда были аккуратно зачесаны набок.

Когда-то в 90-х он зарабатывал на жизнь тем, что изготавливал фальшивую валюту. Подделки получались высочайшего качества – особенно баксы. А вот на нары он угодил из-за доноса одного из подельников.

Отмотав приличный срок, Маляр вышел на свободу в совершенно иную эпоху. Нашел себя в качестве портретиста. Как оказалось, изображать людей – единственное, что теперь Маляр мог делать без ущерба для своего психического здоровья. По его собственным словам, если он возьмется за какое-то другое направление живописи, может случиться нервный срыв. В такие моменты художник бросает все, становится агрессивным и уходит в запой. А вернуть «настройки по умолчанию» сможет только новый, качественно написанный портрет. Такая вот история…

Я не знал, как Маляра зовут на самом деле. Не имел понятия, где он живет и чем занимается, когда не рисует. Он либо здесь, в переулке между разгрузплощадкой и серой водонапорной башней, либо растворяется где-то в просторах Вселенной.

Мы познакомились полгода назад. Я тогда вел слежку и, дабы не вызывать подозрений, подсел к художнику и заказал простенький шаржик. Работу свою он закончил аккурат к тому моменту, когда объект двинулся дальше, и мне пора было отчаливать, но до того мы успели неплохо и весьма душевно пообщаться. В дальнейшем я стал регулярно наведываться к Маляру поболтать о том о сем и разделить с творческим человеком тяжесть душевных терзаний. Он стал для меня кем-то вроде понимающего бармена из американского кино.

– Я не спрашиваю, к чему тебе столько портретов, – говорил Маляр, делая наброски. – Но меня интересует, достойно ли ты их хранишь?

Я в очередной раз взглянул на него с уважением. У Маляра был очень ровный голос. Уверенный в себе человек. Крутой мужик.

– Помещаю в рамки. Целую пачку купил.

– Этот портрет у нас каким по счету будет?

– Восьмым вроде…

– А предыдущие семь сложил стопочкой в столе?

– Расставил вдоль стены в комнате для медитаций.

Седая бровь Маляра причудливо изогнулась.

– У тебя есть комната для медитаций?

– Да.

– И в ней ты расставил семь своих портретов?

– Ага.

– Странный ты парень.

– Чья бы корова мычала.

– Я – старик. Старикам положено быть странными.

Я, решив не развивать тему, посмотрел на часы.

– Что-то сегодня дольше обычного.

– Так и ты не такой, как обычно. Спешишь?

– Встреча через пять минут. Не хочу опаздывать.

– Опаздывать и не нужно.

Маляр отложил рабочий инструмент, поднял на меня живые, светло-голубые глаза.

– Позже закончу. Наброски готовы, так что можешь идти.

Я поднялся со стула, украдкой попытался рассмотреть эскиз. Но Маляр шустро прикрыл работу чистым листом. Я полез за деньгами.

– Оплата потом, – остановил меня художник, – по окончании.

– Когда приехать за картиной?

– Я позвоню.

– У тебя ж нет моего номера.

– Пока нет.

Маляр смотрел на меня с веселой полуулыбкой. Я хмыкнул, достал визитку, протянул художнику.

– Частный детектив… Интересная профессия?

– Захватывающая.

– Позвоню, когда ты будешь готов.

– Я?

– Ты. На холсте.

Вот в таком ключе и проходили беседы с Маляром. Зарядка для мозгов. Я похлопал художника по плечу и потопал к «Стекляшке». В заполненном зале нашел товарища в компании одноклассницы. Томясь в неловком молчании, они контрастировали с остальными посетителями, оживленно рассказывавшими друг другу, как прошел очередной рабочий день.

Настя оказалась миловидной темноволосой девушкой в узком свитере под горло. Уставившись в стакан с облепиховым чаем, она выглядела напряженной. Женя бросал на нее голодные взгляды и неуверенно елозил на стуле. Теребил изящный стакан с латте, мучительно перебирая в умной голове, о чем же поговорить с одноклассницей.

Нескладный, с модной бородкой и в черной водолазке, он всегда был мягок и обходителен с девушками. Постоянно говорил о равенстве полов и правах меньшинств. Продвигал либеральные идеи, критиковал всех, не был ни за кого. Жил с мамой.

При моем появлении Женёк засиял. С его хилых плеч только что свалились Гималаи. Воодушевленно представив нас друг другу, главный городской блогер подозвал официантку. Я не стал ее мучить и заказал стакан апельсинового сока.

– Женя сказал, вы частный детектив, – заговорила Настя. – Что это значит?

– Частные детективы имеют право на проведение независимых расследований, – пояснил я. – Полицейские по найму.

– И вы сможете решить мою проблему?

Я пожал плечами:

– Расскажите, что у вас приключилось, а там видно будет.

Настя вздохнула, собираясь с мыслями. Я заметил, как Женя косится на ее, обтянутую свитером, грудь.

– Даже не знаю, с чего начать…

– С чего угодно. Я буду задавать наводящие вопросы.

Девушка сцепила кисти в замок.

– Вы же слышали о «Синем ките»?

– Конечно.

– У меня есть младшая сестра, Алёна. Ей тринадцать, и я опасаюсь, что она попала под влияние подобной организации.

– Есть основания так думать?

– За последние пару месяцев ее поведение сильно изменилось. Она стала странной. Начала задерживаться после занятий, ни с того ни с сего может куда-то уйти на ночь глядя.

Я вновь пожал плечами:

– Переходный возраст…

Девушка кивнула:

– Сначала я тоже так подумала. В смысле, у кого из нас не срывало крышу в тринадцать – четырнадцать лет… – Она метнула мимолетный взгляд в сторону Жеки. Я не понял его значения. – Но потом я проверила ее переписку в Ватсапе… – Настя достала смартфон, вывела на экран картинку. – И вот что нашла. Я сделала несколько фотографий, пока Алёна не видела. Листайте влево.

Анастасия протянула телефон.

На довольно нечетком изображении – снимок дисплея гаджета сестры – открытое окно переписки с абонентом по имени DarkEl. Сфотографированное сообщение содержало следующий текст: «Сегодня полнолуние. Сходи на кладбище. Запиши ощущения».

Я скользнул пальцем по экрану, перелистывая фото.

Сообщение на следующем снимке: «Ты рассказывала о боязни высоты. Пора подняться на крышу высотки и записать свои ощущения».

– Это все? – спросил я.

Она кивнула:

– Я успела сделать только два снимка. Что скажете?

– Выглядит так, будто школьные подружки решили пощекотать друг другу нервы.

– Я много читала о «Синем ките». Их люди рассылали подобные сообщения подросткам и доводили тех до самоубийства. Я боюсь за сестру.

Официантка принесла сок. Я поблагодарил ее, но к напитку не притронулся.

– Кто такая DarkEl?

Анастасия отпила чаю.

– Думаю, это Эльвира Бетреддинова – одноклассница Алёны. В последнее время они стали близкими подругами.

– Что вы о ней знаете?

– Из достаточно благополучной семьи. Отца вроде нет, но мама Эльвиры – директор частной школы. Одевается хорошо, ходит с дорогим телефоном… Она не выглядит трудным подростком.

– Но, кажется, вас все равно напрягает.

Настя задумчиво пожала плечом:

– Да есть в ней что-то… неестественное. Эльвира вообще очень странная девочка. Частенько заводит разговоры о высшем разуме, об изнанке Вселенной… В смысле, нормально девочке тринадцати лет рассуждать о таком?!

– Честно говоря, понятия не имею, о чем сейчас рассуждают подростки. Для меня это иная галактика.

– Об изнанке Вселенной – точно нет, – заверила Настя.

– Ничто же не мешает ей увлекаться эзотерикой. Я в четырнадцать лет тоже любил гороскопы полистать.

– Точно так же ничто не мешает ей предложить моей сестре препараты, расширяющие сознание, – резко отреагировала на мои слова Пашутина. – Или наркотики посильнее.

Я посмотрел на Женю. Тот изо всех сил семафорил своими выразительными бровями, чтобы я не напирал.

– Вы пытались сдружиться с Эльвирой? Узнать ее поближе?

– Пыталась. Но… она очень хитрая! Умеет застегнуться на все пуговицы. Понимаете, что я имею в виду?

Внезапно Женя вспомнил, что тоже является участником беседы.

– Главное – задавать правильные вопросы! – как можно более позитивно заявил он. – Вот товарищ частный сыщик может так спросить, что бедняжка сразу всю подноготную выложит.

Глаза Насти оживились.

– Я буду очень благодарна, если вы пообщаетесь с Эльвирой! Вы же профессионал – наверняка определите, в чем ее странности.

Я ощутил себя мышью, которую силком запихивают в мышеловку. По правде говоря, история не представлялась мне в столь мрачных красках, как ее воспринимали Настя и явно неровно дышащий к ней Женя. Меньше всего на свете я хотел иметь дело с трудностями нежного подросткового возраста.

– Честно говоря… – начал открещиваться я.

– Я заплачу вам!

– Дело вовсе не в деньгах. Послушайте… Эльвира же подросток. Я не могу просто так прийти в школу и начать опрашивать ее…

– Зачем в школе? Она сейчас у нас, пришла проведать сестру!

– У вас… – эхом отозвался я, чувствуя, как мышеловка начинает захлопываться.

– Но это же просто супер! – воскликнул Женя. – Давайте отправимся к тебе и разберемся во всем на месте! Девушка!

Он окликнул официантку и попросил нас рассчитать.

Я оказался в неловком положении. В обычной ситуации я бы послал своего приятеля по батюшке, невзирая на все одолжения, что он мне сделал. Но, во-первых, Настя уже смотрела на меня с надеждой, а во-вторых, Женя не сомневался, что на этой волне сможет покорить неприступное сердце. Мой отказ равнозначен краху его чаяний, а уж такого он бы мне никогда не простил. И с бесплатной еженедельной рекламой на главном информационном портале города я мог распрощаться. Цена есть у всего. Придется ехать.

Я вышел из кафе, задержавшись под козырьком в ожидании, пока Женя поможет Насте надеть пальто. Начинало темнеть. Автомобили продирались сквозь плотную стену дождя. Сентябрь выдался щедрым на осадки.

Задрав голову, я увидел огромный силуэт дирижабля, дрейфующего над Серпейском, – инициатива органов местного самоуправления. Этот монстр неустанно кружил над городом, сея тревогу в сердца жителей.

Два поочередно сменяющих друг друга воздушных судна заступили на дежурство чуть больше года назад. Формально это было связано с желанием мэра Харыбина повлиять на криминогенную обстановку в самом бандитском городе Южного Подмосковья. Фактически – со стремлением того же парня пополнить казну за счет сторонних проектов. После некоторых кулуарных перипетий задумка получила отклик в Москве, на сомнительный проект выделили средства. Под содержание весьма дорогого в обслуживании воздушного транспорта потекли солидные суммы денег.

Конечно, годовая статистика показала, будто эксперимент удался: количество разбойных нападений и мелких правонарушений на улицах значительно сократилось. Большой вопрос, благодаря ли летающим корытам, однако Харыбин бил себя в грудь. Москва осталась довольна. А мрачные экипажи полиции вновь заступали на дежурство…

– Страшно, да?! – спросила Настя, становясь справа от меня и тоже глядя вверх. – Тревожно. По идее, эта штука должна пугать только преступников… Но я не чувствую себя защищенной, когда она рядом.

– Полицейское государство, – сквозь зубы процедил городской блогер, встав от меня слева. – Очередной способ контроля. Уж и не знают, какие еще гайки закрутить.

Я продолжал смотреть на проплывающее над нами брюхо воздушного кита. В целях маскировки дирижабль имел минимальное количество иллюминации. В ночное время он был почти невидим.

– Вы когда-нибудь видели его в действии? – спросила Пашутина. – Как он арестовывает кого-то.

– Я общался с очевидцами, – заявил Женя. – Страшное дело. Говорят, когда патруль замечает нарушителей с высоты, в тех ударяет луч света – и они уже не в силах пошевелиться. Представляете, какая аппаратура на борту?! Режим на все готов, чтобы держать нас в ежовых рукавицах.

– Вы на машине? – спросил я у Насти.

– На моей приехали, – ответил за нее Женя. – Едем на ней же. А то пока в твою малышку заберемся – утро настанет.

Женёк говорил о моем трехдверном вольвешнике. Он догадывался, что на заднее сиденье лезть придется ему, потому и поспешил перехватить инициативу. Я не возражал.

Мы погрузились в древний БМВ вишневого цвета, который сам Женя ласково именовал классикой. На периодический ремонт этого продукта автопрома 90-х он потратил уже столько, что вполне мог бы позволить себе бумер последних моделей. Но нет же, медийщику требовалось поддерживать образ «концептуального деятеля» – так Женёк величал сам себя. Я подозревал, что он немного неверно интерпретирует понятие «концептуальный», но за разъяснениями не лез.

Настя жила совсем недалеко от «Стекляшки», дорога до ее дома заняла меньше пяти минут. Мы зарулили в маленький двор, припарковались возле одной из сталинских трехэтажек. Когда поднялись и вошли в квартиру девушки и она зажгла свет в прихожей, я увидел, что и ожидал: высокие потолки, большие пространства. Люблю такую планировку.

– Эльвира еще здесь, – шепотом произнесла Настя, кивнув на обувь возле двери.

Мы разделись и прошли вглубь.

– Хорошая квартира, – сказал я, осматриваясь. – Много места.

– Лампово, – кивнул Женя.

– Обычно они закрываются в комнате, – опять же шепотом поведала девушка. – Даже не знаю, о чем шушукаются…

Мы остановились возле двери со стикером DANGER.

– Хотя сейчас вроде бы открыто…

Анастасия провернула ручку и открыла дверь. Мы прошли следом за ней и попали в типичную берлогу тинейджера: плакаты поп-звезд, наклейки по всему монитору, любительские фото на стенах, километры проводов от всяческих гаджетов и зарядных устройств и прочее-прочее-прочее.

В комнате находились две девочки, и понять, кто из них младшая сестра Насти, а кто – исчадие ада, не составило труда. Худая девчушка в шортах и футболке, с большими и доверчивыми, как у Анастасии, глазами – это Алёнка. Эльвира была одета в джинсы и фиолетовую толстовку. Черные волосы со стрижкой каре. В глазах – нетипичное для ребенка ее лет понимание, которое моя предполагаемая клиентка ошибочно приняла за наркоманскую муть.

Наше появление застало Алёну врасплох. Видимо, она просто позабыла закрыть дверь. У ее подруги наши физиономии не вызвали вообще никаких эмоций. Лишь одно я подметил: когда мы пересекли порог, Эльвира быстро пробежалась глазами по Женьку и Насте, а на мне ее взгляд остановился и сделался каким-то… роботизированным.

– Кока-колой балуемся? – Настя кивнула на бутылку газировки и наполовину наполненные стаканы у девчонок. – Надеюсь, без горячительных добавок?

Алёна театрально закатила глаза.

– Господи! Ну, ты опять сейчас начнешь, а? Это просто газировка! Без добавок. На, попробуй, если не веришь! – Она протянула свой стакан.

– Вы только посмотрите, кого привела наша мышка, – лениво проговорила Эльвира, поднимаясь с пола.

Ее голос оказался сильным и чистым.

– Не смей меня так называть! – шикнула Настя.

Эльвира не обратила на старшую Пашутину никакого внимания. Она приблизилась ко мне. Метр с кепкой, но взгляд мог бы пробить кирпичную стену.

– Привет, радар. Что видишь?

Она вопрошала дерзко, в лоб, но я не растерялся.

– Школьницу, которая явно позабыла про домашнее задание.

– Всего-то? Как скучно! Ты можешь больше. Или не можешь?!

А вот тут, пожалуй, пришло время сделать лирическое отступление и поведать о том, что доселе оставалось за скобками повествования…

* * *

Я ведь не от хорошей жизни сделал розыск пропавших своим жизненным кредо и отказался от таких опций частного сыска, как, например, бракоразводные дела и выбивание задолженностей по кредитам. Дело в том, что у меня есть дар… Я могу определить местоположение потерявшегося человека с точностью до квадратного метра. И не важно, жив бедолага или нет. Я найду даже бездыханное тело. То же самое с предметами, вне зависимости от размера. Для меня нет задачи проще, чем найти иголку в стоге сена.

Протекает сей процесс совсем не так, как показывают в кино про телепатов. Я не получаю из астрала размытые образы объекта розыска, не лицезрю длинные планы сцен его жизни. Но если положить передо мной географическую карту и дать пару минут сосредоточиться, то вскоре я почувствую, в каком именно районе находится объект. Соответственно, чем точнее карта местности, тем меньше погрешность пеленга.

Понятия не имею, как устроен мой дар. За пятнадцать лет с тех пор, как он впервые проявился, никто не удосужился растолковать мне принцип работы. В мою дверь не стучались седовласые старцы, готовые объяснить премудрости использования Силы. Профессор Ксавье обделял вниманием славный город С.

Пришлось разбираться самому.

В первую очередь, я решил как-то обозначить уникальную способность и назвал ее биологическим локатором. Сокращенно – биолок. Подозреваю, он имеет гораздо более широкое поле применения, чем банальный поиск людей и предметов. Иногда удается предугадывать действия других личностей или развитие событий. При должном настрое я могу спросить себя, пойдет ли сегодня дождь, и получить точный ответ. Но это всегда происходит до противного рандомно и помимо моей воли. Контроль я имею лишь над поисковой функцией. Остальными опциями приходится довольствоваться в демоверсии.

Однако и «прожиточного минимума» хватает с лихвой. Биолок сделал меня эффективным розыскником. Стопроцентная гарантия качества, так сказать. В конце концов, искать и находить – единственное, что я умею по-настоящему хорошо…

Что до Жени, то он в курсе моих дел. Мы давно дружим, а однажды его сестра потерялась в тайге. Два дня она водила по болотам поисковиков МЧС и добровольцев. Я же определил ее местоположение и направление движения через десять минут после того, как узнал о случившемся из новостей. И через час ее уже принял на борт спасательный вертолет.

С тех пор Женёк считает, что находится передо мной в неоплатном долгу. Я с ним не соглашаюсь. В конце концов, когда с десяток лет зарабатываешь поисками, каждый последующий случай становится рутиной, «еще одним днем в офисе». Глаз замыливается.

Разумеется, обладая экстрасенсорными способностями, я всегда допускал, что в мире должны существовать и другие реальные телепаты. Иногда я допоздна роюсь в Интернете, выискивая заметки о подобных феноменах. В наш век соцсетей и информационных технологий найти упоминания о чудесных проявлениях человеческого разума стало проще, чем лет пятнадцать назад. Допускаю, что в связи с этим обстоятельством у обывателей может возникнуть ощущение, что именно сейчас появляется все больше и больше людей, подобных мне.

А теперь возвращаемся в комнату, где на меня в упор смотрит черноволосая пигалица и непрозрачно намекает, что в курсе биолока. Я не остолбенел от удивления и отнюдь не лишился дара речи, но почувствовал, как во мне зарождается то, чего я не испытывал еще полчаса назад – интерес к делу Насти…

Эльвира, дерзко ухмыльнувшись, повернулась к Алёне:

– Мне пора. Встретимся в школе.

Она вышла из комнаты, не обращая никакого внимания на занудных взрослых.

– Я берусь за ваше дело, – быстро сказал я Анастасии.

– Беретесь?.. – встрепенулась она.

– Да. Запишите мой номер.

В прихожей зашуршала одежда. Настя замешкалась, отыскивая смартфон. Я продиктовал цифры, которые она поспешила вбить в аппарат.

– Киньте дозвон. Завтра перезвоню и уточню кое-какие детали.

Хлопнула дверь в квартиру. Эльвира ушла.

– Погнали, – толкнул я Женька в плечо и поспешил в прихожую.

– Вы… Вы уже уходите? – последовала за нами Настя.

– Видимо, да, – развел руками Женя.

– Я, наверное, должна вам заплатить…

– Денег не надо, – заверил я. – Главное, будьте на связи.

Я ободряюще подмигнул девушке и выскочил из квартиры. Женя последовал за мной, на ходу надевая куртку. Мы, словно два мяча, проскакали вниз по лестнице, выбежали под высокий свод крыльца.

– Куда так летим? – поинтересовался Женя.

– Стой на месте!

Я удержал друга, чтобы тот не выскочил из укрытия, а сам выискивал глазами Эльвиру в темноте двора. По-прежнему шел дождь. Я разглядел силуэт подростка, направляющегося к парковке, и уж было шагнул следом, как вдруг она остановилась возле ряда машин. Заработал двигатель, зажглись фары дорогого «мерседеса». Эльвира нырнула на сиденье рядом с водителем.

– Ты ведь хотел поучаствовать в детективной работе, – напомнил я блогеру. – Дай-ка мне ключи от тачки.

– Зачем?

– Намечается слежка.

– Ты хочешь повести мою машину?

– Так точно.

– Она на механике, друже.

Я тихонько выругался. Сам-то езжу на автомате. Последний раз садился за «ручку» лет десять назад, да и то загнал бедный уазик в кювет.

– Значит, тебя ждет мастер-класс по наружному наблюдению.

«Мерседес» тронулся, выкатывая к выезду со двора.

– Бегом! – скомандовал я.

Мы спешно покинули темный подъезд. Женя суетливо и несколько нервозно открыл допотопный БМВ, мы погрузились в салон.

– Мотор не заводи! – сказал я.

Женя держал руку на ключе зажигания. Я следил по зеркалам, как черный седан проплывает позади нас. Когда его передняя часть скрылась из виду, я дал отмашку. Женёк быстро запустил двигатель, сдал назад, развернулся и выехал со двора вслед за мерином, вливаясь в поток машин.

Теперь от объекта слежки нас отделял один автомобиль – идеальный расклад. Упустить трудно, глаза не мозолишь. Я дал Жене несколько советов относительно того, как вести себя в потоке, чтобы не «грохнуть» объект. Хотя при полупустых дорогах в начале девятого вечера такое казалось маловероятным.

Мы ехали в Старый Серпейск – район, который от центральной части города отделяло шоссе. Царство малоэтажных строений прошлого века и кладезь культурного достояния моей маленькой родины. В роли водителя экипажа наружного наблюдения Женя держался уверенно, пусть и немного напряженно.

– Заметил, как девчонка засуетилась, когда мы пришли?! – спросил он.

– Заметил.

– Это ты на нее так подействовал?

– Не знаю.

– Она назвала тебя радаром. Думаешь, у нее тоже способности?

– Просто ляпнула первое, что в голову взбрело.

– Или она тоже телепат.

– Не думаю.

– Да ладно тебе, друже! Ты слышал ее. Она разглядела биолок!

Я промолчал.

Мы свернули на одностороннюю дорогу, удаляясь от суеты центральных улиц. Подъем в горку, спуск вниз, снова подъем – тут всегда кажется, будто колесишь по Сан-Франциско. Покосившийся деревянный забор, темный переулок, недостроенное современное здание.

Между нами и «мерседесом» больше не было других машин, и Женя забеспокоился, что водитель заметит слежку. Я посоветовал товарищу чуть отпустить объект, увеличив дистанцию. Потерять мерин на пустых вечерних улочках с минимальным движением было практически нереально. Тем более что, как оказалось, мы добрались до места назначения.

После очередного перекрестка мерс сбавил скорость и свернул налево, въезжая в ворота частного дома.

– Притормози чуток, – сказал я. – Медленно проезжай мимо, но не задерживайся.

Женя последовал указаниям. Створки ворот начали смыкаться, когда мы поравнялись с ними, но разглядеть водителя «мерседеса» все же удалось. Под затихающий дождь вылез настоящий бугай, одетый в черную кожанку и джинсы. Роста в нем было не меньше двух метров, а размаху плеч позавидовал бы Шварценеггер на пике формы. Лицо не разглядеть, посему я переключил внимание на дом, рядом с которым припарковался седан.

Трехэтажный особняк с эклектичной архитектурой. Высокая крыша соседствовала с открытой верандой на уровне второго этажа. Свет в окнах отсутствовал, тем не менее я успел прочитать вывеску на фасаде здания: «Частная школа „Гретель“». Уже что-то. Есть с чего начать.

Мы проехали дальше по слабоосвещенной улице и остановились неподалеку от городского парка.

– Что теперь? – спросил Женя. – Останемся здесь и будем следить?

– Пока рано. Ты запомнил вывеску на здании?

– Как-то не рассмотрел. А что там?

– Частная школа «Гретель».

– Впервые слышу.

– Я тоже. Сможешь собрать по ней инфу?

Мне показалось, Женёк даже просветлел.

– Зовешь меня в напарники?!

– Прошу раздобыть информацию – ты же главный новостник города.

– А звучит так, словно зовешь в напарники. Заметано, друже! Я соберу разведданные. Еще что-нибудь?

– В какой школе учится сестра Насти?

– Э-э-э… В первой, кажется.

– Знаком с директором?

– А то! Весной я подробно освещал открытие их бассейна.

– Прекрасно. Можешь позвонить ему и договориться о встрече? Хочу побеседовать насчет Эльвиры.

– Да без проблем. Владислав Петрович не откажет. Возможно, удастся и классную руководительницу Эльвиры допросить.

– Провести беседу.

– Что?

– Мы не имеем права никого допрашивать – только проводить беседы.

– Велика разница?

– Да так, в паре бумажек…

– Только одна просьба, друже: беседовать с ними буду я.

Я покосился на товарища.

– Посуди сам! Ты придешь со своей занудной протокольной рожей, они перепугаются, подумают, что у их ученицы проблемы, и замкнутся. Я же все сделаю по уму. Скажу, что подыскиваю способных учеников для статьи о перспективной молодежи города. При таком раскладе они выложат всю подноготную о Бетреддиновой.

Я поразмыслил над услышанным и пришел к выводу, что Жека прав. В конце концов, знакомый блогер, с которым директор уже имел дело, вызовет меньше подозрений, чем частный детектив.

– Добро, давай так. Но и про инфу о «Гретель» не забудь.

– Считай, уже сделано! Куда теперь? Обратно к Настьке?

– Зачем?

– Мы ее некрасиво оставили. Сорвались как чумовые куда-то… Девушка наверняка переживает!

Я хмыкнул.

– Утешать собрался?

– Вот только не надо грязных намеков, – поморщился Женя. – Я в самом деле за нее тревожусь. А тебе разве не нужно задать еще вопросы?

– На сегодня вопросов хватит. Отвези меня к «Стекляшке». Надо забрать машину.

Когда десять минут спустя мы вернулись к кафе, дождь прекратился. Тучи набирались сил перед очередным ночным ливнем. Я вылез из бумера.

– На какое время назначить встречу с директором? – спросил напоследок Женя.

– Часов на одиннадцать. Ко мне приезжай к десяти. Попьем кофе – и в путь.

– Заметано! – живо подмигнул Женёк. – Чувствую, денек завтра будет интересный.