Kitabı oku: «О сильных женщинах»

Yazı tipi:

Посвящается всем женщинам.

Отдельная благодарность моей жене Даше

за помощь и советы в написании этой книги.

"Сила женщины в том, что её не объяснишь с помощью психологии. Мужчин можно анализировать, женщин только обожать". Оскар Уайльд

Глава 1

Было серое сентябрьское ничем не примечательное утро понедельника. Мелкий моросящий дождь нагло и раздражительно не давал прохожим повода для улыбок. У школьников и студентов кончились каникулы. А взрослые с недовольством наблюдали возвращение из сезона отпусков большинства жителей мегаполиса. Москва наполнялась привычным быстрым ритмом, живущих в ней людей. Таких маленьких, суетливых, но гордых. С самого раннего утра толпы работяг заполняли метро, автобусы и трамваи, подобно потоку волн, бесконечно прибывающих и убывающих в разных направлениях. Автомобили растянулись в километровые пробки, гудя сигналами, сверкая фарами и габаритными огнями, они разбавляли серость, окутавшую город.

Ровно в 8:00 из метро на станции Волгоградский проспект вышел молодой человек. Весь его вид говорил о том, что он явно не соскучился по занятиям в университете. Мешки под глазами были настолько заметные, что, казалось, в них можно было положить небольшой коробок спичек. Грустные бледно-зелёные глаза передавали настроение одиночества и не принятия смысла бытия. Двухдневная щетина, небрежно украшавшая худощавое лицо, накидывала сверх его возраста ещё с десяток лет. Он среднего роста, обычного телосложения, с растрепанными кучерявыми волосами, длинным вызывающим носом, в чёрной ветровке, голубых джинсах и белых не по погоде кедах. Зайдя по пути в МакДоналдс, он взял большой стакан крепкого чёрного кофе без сахара. Остановившись возле входа в университет, включил в наушниках песню "F*ck the system" и закурил сигарету. Насладившись утренним моментом, он зашёл внутрь и поднялся по лестнице на кафедру, где уже собралась его группа.

– Костя, привет! – поприветствовал его Никита, слегка приобнимая. – Как лето? Опять путешествовал везде, где только можно?

Это был его друг, с которым они начали плотно общаться только на третьем курсе, когда группа более или менее выровнялась, и стало понятно, что к чему. Они были одинакового роста, но Никита был более коренастым. С вечной улыбкой и шутками, он разбавлял общество Кости, который несильно любил смеяться над интернет-видео и мемами, заполоняющие пространство слишком быстро. Тем не менее, они нашли общий язык, обсуждая путешествия, походы и даже поэзию и философию, которой оба увлекались.

Стоит отметить, что Костя изредка писал стихотворения, скорее даже от скуки, нежели из-за творческого порыва. Не забивая голову, он мог написать очередные мысли, сложенные в стройную рифму даже на парте, но чаще это были обрывки тетрадных листов, которые позже оказывались скомканными в рюкзаке, больше напоминавший комнату забытых вещей. Он не считал важным где-то собирать их в одном месте, а уж тем более заводить отдельную папку на компьютере, думая, что его творчество касается исключительно его одного. С неохотой он делился своими творениями с друзьями и одногруппниками.

Не сказать, что он интроверт, но и нельзя утверждать, что экстраверт, скорее нечто среднее – амбиверт, то есть в один день он мог ни слова не проронить, а в другой – не умолкал ни на минуту. Человек настроения. Вот как его можно охарактеризовать.

Тогда он явно пребывал в лирическом настроении, не желая особо разговаривать. Однако Никите он все же ответил, поскольку не видел его уже с месяц.

– Привет, рад тебя видеть, – и хлопнул по плечу друга, – конечно, путешествовал, а что дома сидеть?

– Видел фотки с Байкала – вот это потрясное место! – отметил тот, садясь на заднюю парту рядом с ним.

– О, да! – вдохновленно прошептал Костя, – Байкал это нечто! Там такая энергетика бешеная!

– А я в это время в Карелии на сплаве был, – поделился тот, – в следующий раз объединимся!

– Каждый раз так говорим, а в итоге все равно в разные места уезжаем, – ухмыльнулся тот, – ну ничего, это поправимо.

После этих слов в аудиторию вошла маленькая полная женщина и начала торопливо рассказывать о том, как для них важен этот год – впереди экзамены и защита диплома. Костя пренебрежительно фыркнул и шепнул другу:

– Ага, через год в магистратуре будет тоже самое, а через три – на работе будут говорить, как это все важно.

– Да, особенно, если все понимают, что диплом – условность. А всем нужен опыт.

– "… сын ошибок трудных", – процитировал Пушкина Костя.

– А мир – театр, а мы бомжи у входа, – добавил Никита.

Они засмеялись, обратив на себя внимание преподавателя, которая мягко улыбнулась, и продолжила дальше вещать про важность учёбы.

После лекции они отправились на перекур. Костя взял очередной стакан чёрного кофе.

– Ты только им питаешься? – заметила Аня, староста их группы.

– Да, – равнодушно пожал плечами тот.

Он не сильно жаловал её. Высокая, худая, с прямыми коричневыми волосами и вытянутым лицом, заядлая модница и сплетница, она вызывала у Кости сплошное раздражение.

– Говорят, что чёрный кофе любят маньяки и гении, – снова сказала она, противно хихикнув.

– И к чему мне эта информация? – тем же безразличным тоном спросил он.

– Да так, просто вспомнила, – отмахнулась та и поспешно ушла обратно в здание.

Никита расхохотался, глядя на лицо товарища, который посмотрел на нее, сморщив лоб и подняв правую бровь, словно прогнал её одним взглядом.

– Обожаю этот взгляд, – смеялся он, – точно маньяк.

– Это потому что у меня лоб большой, – его явно забавляла эта ситуация.

Они вернулись в университет, и пошли дальше на скучные невыносимо долгие занятия.

Вечером, возвращаясь домой, к Косте возле торгового центра, расположенного у метро в северо-западном районе, подошёл молодой человек в классическом чёрном костюме. Он держал в руках какую-то книгу, а рядом с ним была тележка на колесиках, которыми обычно пользуются бабушки, где также находились книги. Молодой человек нерешительно затормозил Костю, всем видом показывая, что ему нужно сказать что-то очень заманчивое.

– Простите, – обратился тот к нему мягким монотонным голосом, каким обычно психологи успокаивают своих клиентов, – можете уделить мне пару драгоценных минут Вашего времени?

– Если только пару, – согласился Костя.

– Не сочтите за неудобства, но позвольте поинтересоваться. Вы верите в Бога?

Первым порывом Кости было развернуться и уйти прочь от назойливого сектанта, но он переборол в себе эти эмоции, и на смену пришло любопытство. Решив с ним поиграть, он ответил.

– А что Вы подразумеваете под Богом?

– Как что? – удивился парень, явно не ожидав встречного вопроса.

– Вы спросили: верю ли я в Бога. Чтобы понять верю ли я во что-то, я должен понимать, о чём идёт речь. Так что Вы имеете в виду?

– Я имею в виду нашего Создателя, Творца, – собрался, наконец, с мыслями тот.

– Ну, например, мои создатели – отец и мать, – парировал Костя, – а Вас разве не они зачали?

– Послушайте, я имею в виду нечто Высшее, что создало все сущее: планету, животных, растения, природу и Вселенную. Я про Всемогущего нашего Отца, – видно было, как сектант начинал нервничать.

– Допустим, верю, – согласился Костя, – а что дальше?

– Я – представитель Церкви Возрождения, – объявил парень, – мы стараемся спасти как можно больше душ от пороков земных.

– А книга это ваша библия? – поинтересовался Костя, посмотрев на бумажный экземпляр, который тот держал в левой руке.

– Это наш основной труд. Наши братья заложили туда сакральные вещи для спасения души. Вы хотите спасти свою душу?

– Вот вы так интересно рассказываете. А Ваша задача в чём заключается? – снова переспросил он.

– Моя задача наставлять людей на путь истинный! – сектант поднял палец вверх, как учитель.

– А за книжку Вы наверняка попросите пожертвование? – продолжал Костя.

– Ну, – замялся тот, – пожертвование в сто рублей помогает нам и дальше нести свою миссию.

– То есть по факту вы продаёте уроки для спасения души? А это разве не порок, от которого вы якобы спасаете? – Костя уже не скрывал улыбку.

– Послушайте, вы все перековеркали! Я могу вас познакомить с наставником, и он с радостью ответит на все Ваши вопросы и замечания! – раздражался сектант.

– Нет уж, если лицо, которое выбрали для заманивания людей, не может ответить на элементарные вопросы, то я сомневаюсь, что вашего наставника интересует что-то кроме денег от новых дурачков, – не стесняясь выражений, говорил тот, – даже если в книге все верно написано, видно, что Вы её сами-то не читали. А это значит, что для вас всего-навсего работа, а не цель.

Костя посмотрел суровым взглядом исподлобья и сектант сдался.

– Ладно, вижу, вас не спасти. Всего наилучшего.

– Начни с себя и, может, поймёшь, что стоит найти нормальную работу! – крикнул ему вслед Костя.

Он улыбнулся и покачал головой, поражаясь количеству мошенников и просто наглых людей.

Вернувшись домой, Костя поел и сел читать книгу. Спустя полчаса домой пришла его мама, Виктория. Очень добрая и отзывчивая женщина. Среднего телосложения, невысокого роста, с тёмными волосами. Она устало поставила сумки в коридоре и присела на банкетку.

– Опять не бережешь себя? – хмуро спросил Костя.

– Берегу, но что я могу поделать, если работы куча? – пожала плечами она.

– Значит, надо как-то минимизировать нагрузку, – ворчал он, – так нельзя.

– Хорошо, я что-нибудь придумаю, – улыбнулась она и, сняв куртку и ботинки, удалилась в свою комнату.

Виктория работает учителем младших классов. Ещё в юности она совершенно точно знала, кем будет, а потому выбор университета и дальнейшей карьеры у неё не стоял. Со своим многолетним стажем и опытом она считалась одним из лучших учителей Москвы, а потому у неё вечно были самые разные ученики, родители, круглосуточно названивавшие по всяким глупостям, горы тетрадок и контрольных. И это не считая ещё дополнительных занятий и кружков, которым она посвящала свободное время после уроков. Стоит ли удивляться, что каждый божий день, а иногда ещё и выходные с праздниками она работала с утра и до ночи? К слову, в этом не было особенной необходимости, поскольку на жизнь хватало сполна, а Костя сам себе зарабатывал на свои хотелки и цели, работая по вечерам продавцом мороженого в детском развлекательном центре.

Отец Кости, Георгий, уже два года как страдал галлюцинациями на фоне неврологических заболеваний. К нему часто приходит мужчина, с которым они беседуют на самые отвлеченные темы, начиная с диких племён Африки и заканчивая политикой. Потому его периодически клали на лечение в стационар. Сейчас, осенью, как раз такая ситуация, поскольку идёт сезонное обострение. Соответственно, последние два года он не работал. Семья с пониманием отнеслась к проблемам со здоровьем, а потому нисколько не укоряла его в этом. Наоборот, Виктория поддерживала его, как могла. Постоянно таская его по врачам, корректируя лечение и практически через день навещая его в больнице, когда тот там находился. Несмотря на то, что былая страсть у обоих ушла, любовь Виктории к мужу, которую Костя наблюдал исключительно в однополярном виде, давала надежду, что все наладится. Хотя все прекрасно понимали, что жизнь уже не будет прежней.

– Как первый день учёбы? – поинтересовалась мама у Кости, наливая себе в кружку чёрный чай.

– Так себе, – отмахнулся он, – говорили о важности диплома и все такое.

– Уже выбрал тему?

– Нет, – сухо ответил Костя, – не хочу пока заморачиваться этим.

– Смотри, потом поздно будет, время летит слишком быстро, – наставительно сказала она.

– Да успею, – пожал плечами сын.

– На работе как? – мягким голосом спросила Виктория. – Менять не думаешь?

– Пока по-старому. Может и поменяю, если что-то попадётся.

– Хорошо, – одобрительно кивнула она, – сегодня едешь?

– Ага, – отречено кивнул тот, витая где-то в своих мыслях.

– Отпишись, как доедешь и как домой соберёшься, – попросила мама.

– Обязательно, – пообещал Костя и, поцеловав её в щеку, ушёл собираться на работу.

Работал Костя в торговом центре в пятнадцати минутах езды от дома. Как уже упоминалось выше, он был продавцом мороженого в детском развлекательном центре. Не то, чтобы ему сильно там нравилось, но это помогало ему немного зарабатывать на путешествия и карманные расходы. Костя ездил на стареньких «Жигулях», которые он купил на отложенные деньги. Несмотря на то, что автомобиль не отличался комфортабельностью и безопасностью, Косте он нравился. Вернее нравилось то, что он мог ездить, куда ему хочется, а самое главное – без невыносимых ему толп людей в общественном транспорте. Но на учёбу все же приходилось добираться на метро – через весь город по пробкам он рисковал приехать уже к концу занятий. А вот на работу он охотно ездил на своей "ласточке". Кряхтя, со второй попытки машина завелась. Пока она прогревалась, Костя закурил, задумчиво смотря в небо.

"И что они нашли в этой жизни? Родился, пошёл в садик пять дней в неделю, потом учиться пять дней в неделю, потом экзамены, потом опять учиться пять дней в неделю. Потом работать пять дней в неделю. На выходных спишь и изредка встречаешься с друзьями. Бред же. 40% жизни уходит на это. Ещё 30% – ты спишь. Остаётся ещё 30%. И как уместить саморазвитие, путешествия, личную жизнь и свои прихоти в это время?" С этими мыслями он сел в машину и тронулся. Не спеша выезжая из двора, его, словно молнией, пронзила ещё одна мысль.

"Вот живу я, добиваюсь успехов в карьере, семья любящая, путешествуем все вместе, строим планы. Все замечательно, а потом бац – выехал на работу, попал в аварию и все, нет тебя. И в чем был смысл? Да нет его".

Костя ещё больше запутался в своих мыслях. Чтобы хоть как-то понять самого себя, он пришёл к выводу, что необходимо просто жить и заниматься своими делами, не ожидая каких-то событий. Он ещё слабо представлял, чем хотел бы заниматься в профессиональном плане и где строить карьеру. Несмотря на то, что он учился на логиста, ему больше импонировала профессия журналиста, но на тот момент его не сильно заботило высшее образование, считая, что всегда можно всему научиться при желании.

Доехав до работы, он припарковался, зашёл в торговый центр, поднялся на четвёртый этаж и через служебный вход зашёл в офис, откуда направился к раздевалке. Переодевшись в фирменную красную футболку и кепку, он взял свою оранжевую термокружку и отправился на кухню готовить себе на смену кофе. Проделав нехитрую процедуру, Костя написал руководителю, что он на смене. Через пару минут к нему в коридоре подошла координатор.

Это была высокая худая женщина с чёрными волосами, длинными пальцами и строгим взглядом. Несмотря на то, что формально она являлась всего лишь координатором всех продавцов в парке, она также была их непосредственным начальником. Её обязанности заключались в сглаживании конфликтов с посетителями, естественно, львиная доля которых приходится на крикливых родителей, вечно чем-то недовольных, а также в бесперебойной работе всех точек продаж парка, коих было пять: мороженое, где работал Костя, поп-корн, сладкая вата, магазинчик сувениров и фотостудия, которая активно продавала фотографии маленьких гостей, занятых различными делами. В целом она понимающий человек, во всяком случае, у Кости не было к ней какой-либо неприязни. Сменив своего коллегу, Костя сел за кассу. Поскольку это был первый понедельник сентября, то гостей было немного. Обычно самый ажиотаж приходится с четверга по воскресенье, а также на праздники.

По правилам всем работникам запрещено пользоваться мобильными телефонами, а в случае если нужно было вызвать координатора или коллег, то необходимо было пользоваться рацией. При этом надо соблюдать нормы общения. Нельзя взять рацию, назвать человека по имени и попросить подойти на точку. Сначала нужно сказать "координатор приём" и только, когда на другом конце раздастся ответное "приём" можно было говорить о проблеме или просьбе, обязательно дожидаясь обратной связи. Так как координатор был один на всех, то иногда чисто физически она не успевала подойти по первой просьбе. В таком случае можно было обратиться к другому своему коллеге и, если тот не занят, попросить его. Косте это казалось детским садом, куда проще и быстрее было бы написать или позвонить по телефону, но правила есть правила.

Помимо телефона нельзя было брать и книги, потому что считалось, что можно зачитаться и не заметить, как к тебе подойдёт клиент, соответственно этим нанося ущерб репутации компании. Однако всегда за прилавком лежали ручки и блокноты, поскольку часто приходилось делать пометки какой вид мороженого заканчивается, какой наименее популярен, какие топинги нужны и так далее. Этим Костя пользовался сполна, делая наброски своих новых стихотворений и записывая интересные мысли.

Он посмотрел на часы – прошло всего лишь пятнадцать минут с начала рабочего дня. Костя встал, подошёл к холодильникам и посмотрел на остатки мороженого. По традиции меньше всего было шоколадного и разноцветного со вкусом жвачки. Дети это любят. Сам Костя предпочитал крем-брюле. К шоколадному он относился с осторожностью после того, как где-то прочитал, что поскольку оно тёмное, то в него могут добавлять больше различных примесей для вкуса. Разноцветные он также не любил – слишком много красителей. Посмотрев остатки мороженого, записав температуры на холодильниках, Костя все данные занёс в журнал.

К нему подошли две девочки лет семи с мамой. Протягивая мятые купюры, первая заказала:

– Мне, пожалуйста, большой рожок с двумя шариками: клубничный и шоколадный!

– А мне – шоколадный и с дыней, – попросила вторая, ткнув пальчиком в стекло, указывая на сорбет из дыни.

– Хорошо, – улыбнулся Костя, – а что для Вас? – он обратился к женщине.

– А кофе есть? – устало спросила та.

– Разумеется. Капучино, латте, американо. Могу предложить яблочный штрудель.

– Прекрасно. Капучино и штрудель, будьте добры. – Согласилась она и отошла в сторону, чтобы не мешать девочкам смотреть на то, как Костя накручивает шарики мороженого и кладёт их в рожок.

Выполнив заказ, Костя сделал для себя пометку, на какую сумму он продал. Его зарплата состояла из фиксированной части и процента от продаж, поэтому чтобы понимать на какую зарплату стоит рассчитывать в этом месяце, он все записывал, хотя бы примерно.

Рабочий день проходил размеренно и не напряжённо. Вечером необходимо было сдать кассу и убрать точку. Ещё в конце смены остатки мороженого, которые уже трудно собрать со дна и стенок туб, необходимо списывать. Зная вес тары, взвешивают всю тубу с остатками и записывают непроданное количество. В идеале это число не должно превышать сто грамм продукта. Однако Костя хитрил, записывая меньший вес и соскребая остатки со стенок специальным скребком, предварительно вымочив его в горячей воде, чтобы мороженое под действием температуры отскреблось. В среднем с одной тубы можно было наскрести два шарика мороженого. Это списанное лакомство можно было есть самому или угощать коллег и аниматоров, которые занимались с детьми. Главное условие – не выносить за пределы парка. И, само собой разумеется, не наглеть. Креманочки и вафельные рожки, куда кладётся мороженое, также списывали по разным причинам: треснул пластик, откололась вафля, упала на пол и так далее. На них особо не обращали внимания, поскольку расходный материал, как известно, тратится быстро.

В тот день Костя списал целых две тубы: шоколадную и пралине. Выполнив все необходимые процедуры, он убрал креманочки в холодильник и принялся за уборку. Помыв пол, что ему совсем не нравилось делать, протерев витрины и очистив кофемашину, он решил перекусить. Но прежде чем это сделать, надо было закрыть витринные жалюзи. Обойдя точку, с наружной стороны он нажал на кнопку. Жалюзи со скрежетом стали опускаться. В это же время аниматоры потянулись к выходу из парка. Одна девушка, работавшая с ним по соседству, сидела на ступеньках. Косте показалось, что она чуть ли не плачет. Невысокого роста, с длинными каштановыми волосами, покрывавшие её круглое лицо, она казалась такой одинокой и беззащитной, что Костя молча взял мороженое и присел рядом.

– Держи, – протянул он ей креманку с мороженым, – пралине и шоколад. Вкусно.

Девушка молча посмотрела сначала на него, затем на гостинец. Косте показалось, что она откажется и уйдёт, но та, по-прежнему не сказав ни слова, взяла угощение и начала ковыряться ложкой в упругой консистенции замороженной сладости.

– Спасибо, – спустя минуту поблагодарила она, когда Костя уже встал, чтобы уйти и не мешать ей.

– Не за что, – ответил он. – Если могу чем-то помочь, то обращайся.

– Хорошо, – вздрогнувшим голосом сказала она и уткнулась в мороженое, снова погрузясь в свои мысли.

У Кости не было привычки быть назойливым и лезть в чужие дела, поэтому он развернулся и пошёл к выходу. Переодевшись, он отметился и вышел к парковке. На улице уже было темно, накрапывал дождь, а ветер с чудовищной силой сбивал с ног. Сев в машину, он закурил, задумчиво закрыл глаза, выпуская изо рта клубы дыма и наслаждаясь тишиной.

Вернувшись домой, приняв холодный душ, Костя лёг на кровать с ноутбуком и принялся лазить в бесконечном Интернете. Спать ему не хотелось, несмотря на то, что на следующий день надо ехать к первой паре.

Среди нескончаемого потока информации он не искал чего-то особенного. Пролистывая различные статьи о спорте, политике и науке, Костя наткнулся на рекламу дешёвых авиабилетов. Заинтригованный, он перешёл на сайт и в поле "откуда" вбил "Москва, любой аэропорт", а в поле "куда" – "куда угодно". Посмотрев календарь, он поставил даты выходных, которые предстояли через две недели. Подумав, поиск выдал несколько десятков вариантов. Самый дешёвый предлагала бюджетная авиакомпания всего за несколько тысяч рублей туда-обратно в Калининград. "А почему бы и нет?" – подумал Костя и, не мешкая, ввёл паспортные данные и оплатил картой бронирование.

Такие спонтанные поступки были свойственны ему. Косте нравилось путешествовать одному. Это позволяло упорядочить мысли, развеется и подумать о жизни. Он считал одиночество абсолютно нормальным явлением, поскольку человек приходит в этот мир одиноким и уходит из него также. Путь конкретного человека есть только его личный путь, даже когда он разделен со второй половинкой. Но, несмотря на все эти рассуждения, порой одиночество давило, особенно, когда он видел счастливые пары, нежно обнимающиеся и целующиеся у всех на виду. В эти минуты Костю настигала невыносимая тоска и тошнотворное чувство жалости к себе. Пытаясь хоть как-то оправдаться перед своим эго, он притворялся, что одиночество – это его свобода. А раз он свободен, то и делать может все, что хочет. Но иногда хотелось только тёплых объятий и любимого человека рядом. От того происходил замкнутый круг и Костя приходил к выводу, что можно быть свободным и в отношениях одновременно – одно другому не мешает. Только найти ту самую все никак не получалось. Вечно недопонимания ещё на этапе знакомства. Ему даже казалось, что у него странности в поведении.

В третьем часу ночи глаза у него стали закрываться. Выключив ноутбук и проверив будильник, Костя лёг спать. Взбудораженный от больших объёмов кофе, организм Кости дал о себе знать. Он долго ворочался и уснул лишь спустя полчаса.

Ему снилось, будто он гулял летом по полю, недалеко от дачных посёлков. В небе над его головой загудел самолёт. Улыбнувшись, Костя поднял голову и увидел, как у самолёта горят оба двигателя. Тот стремительно снижался по кривой линии куда-то в поле. Ошарашенный от увиденного, Костя впал в паническую атаку: его затрясло, он беззвучно кричал от бессилия и невозможности что-либо сделать. В следующий момент самолёт рухнул. Раздался взрыв, и столп огня поглотил груду металла. Над полем поднялся густой чёрный дым. Костя начал часто моргать и в следующий миг перенесся внутрь этого самолёта. Он летел возле иллюминатора у самого крыла. Было спокойно и умиротворенно. Но вдруг на Костю нашла жгучая, непостижимая тревога. Самолёт начал поворачивать и в окне он увидел горящий двигатель. В этот момент Костя вспомнил то, что уже видел минутами ранее. И стал истерически смеяться от глупости и иронии ситуации, в которой он оказался. Самолёт выровнялся и планомерно начал падать. У Кости сжалось сердце, и единственная посетившая его мысль была: "Всё, это конец". После этого он расслабился. Через считанные секунды самолёт сблизился с землёй. И перед самым ударом Костя проснулся в холодном поту.

Состояние у него было разбитое, он не чувствовал себя отдохнувшим. Под впечатлением от сна, он встал и подошёл к окну. На улице был туман и шёл небольшой дождь. Костя подумал, что может это знак и ему не стоит лететь в Калининград? Но потом отбросил предрассудки и сказал себе: "И что теперь? Если суждено разбиться, значит, так тому и быть. Не бегать же мне вечно от самолётов?". Рассудив таким образом, Костя расслабился и отпустил сон в глубины своего подсознания. Через пять минут он даже о нем и не вспомнил.

После утреннего контрастного душа Костя приготовил себе на завтрак яичницу с беконом и заварил травяной чай, который привёз с Байкала. Он спешно пролистал новости в телефоне и, убедившись, что ничего за ночь не изменилось, пошёл собираться в университет. Быстро накидав в рюкзак погрызанную ручку, смятую тетрадку на все предметы сразу и форму для физкультуры, он вышел из дома. Было огромное желание вернуться в кровать и вообще прогулять в тот день учёбу. Но какое-то чувство ответственности, которое привили ему ещё в детстве, отговорило его это сделать.

Первой парой была физкультура. Костя ненавидел бегать, поэтому на первых курсах, когда преподаватель, Иван Сергеевич, заставлял их нарезать километры на стадионе, он филонил и получал за это тройки. Ему по душе были виды спорта наподобие волейбола и баскетбола, и когда вместо бега они играли, было куда интереснее. Сдавать нормативы Костя предпочитал в числе первых, чтобы потом было свободное время.

На старших курсах Костя для себя начал осваивать игру в шахматы. И даже неплохо выступил на внутриуниверситетских соревнованиях. Под словом "неплохо" имеется в виду то, что он выиграл две партии из четырёх, дойдя до полуфинала, где уже состязались между собой ребята, имеющие навыки и разряды гораздо выше Костиных.

Но, несмотря на это, ему удалось даже обыграть Ивана Сергеевича. Тот человек весёлый и иногда любит спорить со студентами. Как-то раз в середине третьего курса Костя наотрез отказался бегать, сославшись на боль в ноге, на что учитель ответил, чтобы он придумал альтернативу. Костя предложил сыграть в шахматы, но Иван Сергеевич, будучи уверенный в своей победе, решил пошутить и предложил Косте условие. Если тот его обыграет в трех партиях, то может не бегать до защиты диплома, но если проиграет, то будет бегать каждую пару по три километра, даже когда другие будут играть. Костя согласился. После этого Иван Сергеевич созвал всех студентов, бегающих на стадионе, и объявил всем об их уговоре, дабы были свидетели. Группа Кости вместе с параллельной группой, с которыми они занимались вместе, оживились. Некоторые даже стали делать ставки на эту дуэль. В победу Кости верил только Никита и одна девушка из их группы, которая восхищалась стихотворениями, написанными во время пар "в прямом эфире".

Матч длился сорок минут. Первую партию Костя бездарно слил, потеряв в самом дебюте королеву. Но затем, во второй, быстро реабилитировался, поставив вилку на ладью и королеву, и, приобретя преимущество в целую фигуру, умело довёл партию до закономерного мата. Третья партия получилась напряжённой и длилась дольше других. Было видно, как Иван Сергеевич заметно улыбался, поскольку в середине партии Костя пожертвовал слоном, разменяв его с пешкой. Но тем самым Костя оставил свободное поле перед его королём, чтобы в эндшпиле его пешкам никто не мешал дойти до конца доски. Тактика Кости удалась и после напряжённой дуэли пешок и королей, ему удалось получить материальное преимущество в виде королевы. Иван Сергеевич сдался, а Костя на полтора года освободился от бега.

Поэтому в тот день, когда остальные бегали, Костя остался в зале и лениво кидал мяч в корзину, витая в своих мыслях. Когда группа вернулась с пробежки, они распределились по командам и стали играть в баскетбол. Во время игры Костя, разбежавшись слишком быстро, умудрился поскользнуться на собственных шнурках и упал, сильно приложившись головой к скамейке. Тупая, звенящая в ушах боль быстро разлетелась по голове, оставив Костю лежать с улыбкой. Улыбался он больше от нелепости ситуации, которая могла, как ему казалось, произойти только с ним. Вообще у него бывало такое, что он ударялся головой в самых неожиданных местах. Но зато после этого к нему в голову приходили разные интересные мысли, в результате которых он, например, мог спонтанно уехать на выходные в другой город, подумав, что это необходимо для осмысления себя.

К следующей паре голова прошла и Костя, зарядившись крепким кофе, пытался не уснуть на семинаре по английскому языку. Он открыл тетрадку и начал вырисовывать различные загогулины. В голову лезли мысли о чем угодно, кроме занятий. В какой-то момент Костя понял, что сейчас может родиться новое стихотворение, и стал думать уже об этом, подбирая слова и упорядочивая мысли. Первая строчка выглядела так: "Осенним свежим тихим утром". Впадая в азарт, он начал писать, забыв о том, где находится. В какой-то момент его отвлек преподаватель, задав вопрос на английском языке про то, какие программы используют логисты для складского учёта. Костя немного растерялся, но быстро вникнув, ответил. Преподавателя это устроило, и Костя снова занялся своим делом. К концу пары он уже дописывал последние строки. Никита, наблюдая за ним все это время, попросил дать почитать. Костя с улыбкой протянул ему листок с кучей исправлений.

Тот с интересом стал читать:

"Осенним свежим тихим утром

Туманом скрыта мыслей груда,

Бродя я там, словно по кругу,

Ищу намёк хотя б на чудо,

Но предо мной только вьюга,

Как паутина – шьёт минуты,

Сплетая в жизнь мои маршруты,

Заглушая сплетни-звуки,

Крича о вымышленном плуте,

Даруя древние потуги,

Мечтая лишь меня запутать,