Kitabı oku: «Левант», sayfa 21
Второй отряд, являющийся центральным, был под управлением Онвир. Существо медленно вышло из своей обители. И с каждым его шагом на землю обрушивались сотни ударов, которые было не увидеть глазами обычного человека. Но члены дома неба их чувствовали и за мгновение до того, как земля под ногами превращалась в смесь пепла и словно растворялась, они успевали уклоняться. Почти все. Территория вокруг скалы уже была усыпана сотней новых кратеров, а воздух закипел. Онвир отдала команду своему отряду, и десятки воздушных ударов устремились в монстра. Был слышен только треск земли и голос существа. Девы неба работали слаженно. Без криков или излишних команд. Они снова и снова перестраивались, атаковали с расстояния и повторяли эту процедуру вновь. Третий же отряд не привлекал к себе внимания, словно не замечал того бедствия, что происходит вокруг. Отряд группировался на уступе скалы из мертвецов. Он ждал команды. Как и Роберт. Странник двигался вокруг поля битвы. Не в силах как-то помочь. Его барьер угасал, а вместе с ним голос существа становился все более невыносимым. Он твердил, что путник должен стать частью, должен стать единым с ним целым, что путник должен не сопротивляться. Монстра не останавливали потоки воды, что появлялись у него под десятками кривых ног. Ветер, что должен был опрокинуть его, но не мог даже пошатнуть. Но атаки дома неба не прекращались. Как и желание Роберта во что бы то ни стало идти вперед. И ждать сигнала Онвир.
Огонек света вылетел из первого отряда в небо. Голубой шар, что стремительно пронзил мутные пустые облака и распался на триллионы звезд. В этот момент все девы неба небольшими группами образовали кольцо вокруг существа. Кольцо, которое с каждым мгновением становилось все отчетливей. Кольцо, которое с каждой минутой начало сужаться. А третий отряд на скале наконец вступил в бой. Щупальца монстра закружились в воздухе как безумные, оставляя после себя волны лезвий из темной массы, разрезающие воздух и все, что впереди них. Земля вновь задрожала и словно заревела от всех тех порезов, что обрушились на неё. Такие разрушения даже мертвого могли заставить закричать. Роберт уже не оглядывался на создание. Огонек был сигналом и для него. Падая и шатаясь, он бежал к входу в скалу. Он старался не думать о том, как Онвир и её сестры жертвуют собой на поле брани. Странник должен был идти вперед.
Камни предательски попадались под ноги путника, и уже в который раз он, запнувшись в темноте, практически упал. Пробороздив коленом до крови, он не чувствовал боли. Он должен был идти. Голос в голове иногда стихал, а иногда начинал звучать словно собственный. Если бы внутренний голос был мерзким и состоял из сотен разных в одном звуке. Но к счастью Роберта, в пещере исполинских размеров, в которой не было видно очертаний ни стен, ни верха, в ее крайнем углу находился обелиск высотой в несколько этажей и это был единственный источник света. Обелиск испускал такое же неестественное свечение, как и врата. И как только странник приблизился к нему, он увидел самого Герборта. Мастер-отступник появился из воздуха рядом с ключом.
И в этот же момент Ридус написал в воздухе невидимый символ рукой и Роберта отшвырнуло в сторону на несколько шагов и прижало к холодной земле. Камни как иглы впились в спину, а дыхание сбилось. Роберт тяжело закашлял и смог лишь приподняться, но не встать. Его барьер таял на глазах. Тот небольшой заряд силы, что он в него заложил, иссякал. И восстановить его было опасно. А голос существа был все привычней и отчетливей в душе. Он перебивал собственные мысли, заглушал звуки, туманил разум. Но слова Герборта разобрать странник смог.
– Не знаю, зачем вы тут, мистер Роберт, но у меня, боюсь, нет на вас времени. Ваш последний шанс на выживание находится не здесь, – сказал, не оборачиваясь Ридус, осматривая обелиск и что-то помечая на листке бумаги.
– Что ты хочешь сделать, мастер Герборт. Сколько людей ты готов погубить по глупости ради этого? – закричал Роберт так сильно, как только смог.
Мастер-отступник не обратил внимания на слова странника и был полностью поглощен своими действиями.
– Вот ты, мастер Герборт, такой мудрый стратег, а разработать более совершенный план не смог, – продолжил вопить Роберт.
Ридус снова сохранил тишину. Не отвлекаясь на прикованного путника, он сначала начертал в воздухе один символ. Загорелся желтый огонек, освещающий один край обелиска. И бордовый шар осветил основу обелиска. Мастер-отступник немного пошатнулся на ногах, размял плечи, глубоко вздохнул. И начал рисовать третий символ перед собой. Роберт внимательно наблюдал искоса за тем, что делает одаренный.
– Это, видимо, какая-то месть дому неба за то, что когда-то тебе отказала одна из них. И сыночка твоего они оприходовали. Ты им отомстить решил, натравив на них этого монстра, а сам слинять решил. В место, где никто такого не знает, и плеваться рядом с тобой не будут. Весь твой ум – это видимость, ты глуп и не понимаешь главного.
Герборт на секунду остановился. Было непонятно со спины, что его задержало, усталость или слова Роберта. Роберт же не утихал. Подбирал слова. И наблюдал.
– Ты решил, что девушки только задержат чудище, но ты, видимо, знаешь, кто они такие на самом деле, у тебя не было такой возможности. Ведь ни одна дева неба тебя не выбрала. Так знай, они этого монстра тут и похоронят. Все твои расчеты – полная чушь. Ты наивен. И все твои потуги бессмысленны.
Герборт обернулся, посмотрел на странника с лицом, словно видит какого-то неприятного жука. Но промолчал и уже шестой цветной шар отправился к обелиску.
– Невозможно рассчитать все в жизни, – засмеялся Роберт, собираясь с силами. – Иногда надо просто верить, слепо, глупо, но верить. В себя и в своих товарищей. Даже если кажется, что шанса нет. А ты никому не веришь, и тебе никто не доверяет. Ты только рассчитываешь логические возможности, свои причины и следствия. В этом твоя слабость, мастер Герборт . И все твои знания ничего не стоят. Мир везде одинаков, а ты выбрал быть в нем глупцом!
Герборт наконец обернулся и, немного промедлив, заговорил.
– Это создание людей, мистер Роберт, уже уничтожило вместе со своей армией четыре варианта миров, и там люди так же слепо верили, что могут победить. Это их не спасло. Вы так ничего и не поняли. Как вы думаете, если рушить ступень за ступенью у лестницы, что будет в итоге? Не будет ничего. Поэтому существо нужно закрыть в этом варианте навсегда. И тогда другие смогут жить. Миллионы смертей ради миллиардов жизней. Если вы этого не понимаете, то нам не о чем больше говорить. Не надо мне мешать, я не буду тратить силы, чтобы заставить вас замолчать. Я остановлю эту ошибку людей здесь и сейчас. Своими методами, – громко и в то же время размеренно сказал Герборт и вновь вернулся к процедуре.
– Выходит, ты готов принести весь континент на убой, не попытавшись найти настоящих союзников и не инструмент, чтобы сделать это иначе. Но теперь уже точно можно сказать, что именно я здесь должен был оказаться. По судьбе, в которую ты не веришь. А знаешь почему, мастер Герборт? – спросил Роберт, но ответа не было, – Вот первое, чему я научился в этом мире.
Роберт с трудом поднял одну руку и, нащупав в темноте словно небольшой шар, провел по его контуру пальцами, сжимая до малого круга. И в этот момент в нужной точке свет ярче всего, что тут было, загорелся в его руках и в его белом потоке потерялся обелиск вместе с мастером-отступником. У странника потемнело в глазах, а тело мгновенно онемело и тысячи иголок словно пронизывали его. И как только свет утих, обелиск начал переливаться разными цветами в хаотичном порядке.
– Что ты наделал, глупец! – с выкатившимися от безумия глазами заревел Герборт. – Настройку ключа нельзя прерывать, это может привести к хаотичным переходам врат. Ты понимаешь, что даже если они уничтожат создание, оно возродится вновь? Ты понимаешь, что так ты точно никогда не вернешься в свой вариант? Ты хоть осознаешь, что это приведет к гибели всех возможных циклов и твоего мира тоже?
– Видно будет. Но то, что ты задумал, точно нельзя допустить, – откашливаясь, еле выговорил Роберт.
И снова повторив недавний жест, странник осветил ярким светом все вокруг себя. И уже ожидая нового удара от голоса существа, Роберт сжался на месте. Но его не последовало.
На поле битвы не было живого места. Казалось, что сюда упало какое-то небесное тело и уничтожило все вокруг. Но это был результат атак существа. Оно отходило дальше от своего пристанища. Словно еще одна скала, монстр медленно и тяжело двигался к вратам. Весь этот путь был усеян павшими девами неба. Онвир, упав на колени, оперившись на свой меч, с трудом дышала и переводила дух. Снег вокруг неё был алого цвета. Сильных атак она смогла избежать, но порезы её все же настигли. Как и других оставшихся в живых сестер, что были рядом в подобном состоянии. Свободные и изможденные, девы неба из остатков сил сформировались в один отряд и отступили. Им предстояло подготовиться к следующему удару. Онвир застыла на месте, её связь с Робертом была разрушена. Он его не чувствовала, как она ни старалась. Посмотрев на скалу, она не могла увидеть, жив он или уже нет. Сделав несколько глубоких вдохов, ей оставалось только верить. И она верила. С этими мыслями черное лезвие снова возвысилось над землей. С этими мыслями она холодным и жестким возгласом призвала отряд приготовиться к атаке. Вспомнив обещание, данное бывшему мастеру, она решила ударить по чудовищу вновь.
Глаза монстра были, по мнению Онвир, единственным уязвимым его местом. И первоначальный план был выманить его из пещеры, отвлечь, а потом отряд со скалы должен был попасть на голову создания и вырезать его глаза. Но это не получилось, даже ценой потерь двух отрядом разрушительная сила создания не позволила его остановить, не дала приблизиться. А применить масштабное слияние с небом, чтобы поразить чудовище в этом месте, не было момента. Небо было закрыто пеленой. Поэтому Онвир решила заманить чудовище меж скал и напасть, попробовать снова поразить желтые и мерзкие глаза.
И пробежав доброе количество шагов, отряд взобрался на первые уступы скал. Издалека могло показаться, что черные тени, словно капли, пробежали по скале, но только не вниз, а вверх. Все, как и Онвир, собрав свои силы в один прыжок и один зацеп могли подниматься все выше по скале. Словно зная каждый уступ для шага, который не обвалиться и будет идеальным. Застуженный ветер с запахом пепла не мог их остановить, невообразимое существо, что надвигалось позади, не могло их отвлечь, мысли о безнадежности этого плана не могли их замедлить. И поэтому каждая из сестер дома неба шаг за шагом, быстро взбиралась на вершину скалы без какого-либо снаряжения. Такой трюк обычному человеку было не выполнить. Обычный бы человек тут давно погиб бы или сошел с ума. Монстр не мог формировать мысли осознанно. Но он интуитивно знал, что новую угрозу необходимо уничтожить здесь и сейчас. И это был не тот случай, когда спустя время воля врагов падет. Это был не тот случай, когда можно было не обращать внимание на мелких существ, что однажды станут частью самого существа. Это был тот редкий случай, когда существо знало, что оно должно прогнать или убить незваных гостей для своего существования. И поэтому монстр шел, не зная усталости и не ведая конкретных эмоций. Он просто должен был идти вперед, пока все не станет частью его. Пока он сам не станет сутью этого мира. Только тогда вечная жажда, которую невозможно утолить, может закончиться. Монстр двигался по следу дома неба, который ввел в расщелину меж скал.
Бесконечный белый снег и черные скалы. Тишина, разделяемая монотонными шагами, отзвуком отдавались в каждом кусочке земли. Онвир замерла, присев за камнем. Черная, плотно связанная коса колыхнулась от потока холодного ветра. И потек крови на виске уже словно замерз. Девушка задумчиво посмотрела на пещеру создания. Задержала на ней взгляд. Потом посмотрела в сторону врат. Нужно было ждать. Онвир сделала глубокий вдох, закрыла глаза, прислушалась. Сделала еще один другой вдох, представила себя ветром. Попыталась оказаться рядом с пещерой, услышать, что происходит там. Не было слышно ничего. Но от врат исходил звук. Время наступало. Черный и тяжелый клинок в руках казался иголкой в сравнении с существом, что приближалось. Иголкой, которая начала сверкать синим светом. И с каждым мигом все ярче и ярче. С каждым вдохом Онвир клинок становился все длиннее. Черный металл плавно перетекал в луч света. Черноволосая на мгновение снова посмотрела на мертвую скалу вдали. И с выдохом перевела взор на создание. Теперь она была сосредоточена только на нем. Снова настал момент только битвы, битвы, которая должна была подарить новую жизнь.
Собрав оставшиеся силы и победив ноги, которые, словно ростки травы на ветру, тряслись от изнеможения, Онвир попыталась сделать прыжок в пустоту. И волна невидимого, исходящая от существа, отбросила её назад. Девушка с трудом поднялась и как только оказалась на ногах, снова ринулась вперед. Это все видела Рики, не своими глазами. Просто могла видеть. Антарес на максимальной скорости несся на чудовище. И каждый миг силы, что были у древнего духа, утекали, словно песок в часах. Каждый миг становился все тяжелее, словно воздух был все плотнее и стремился стать непроходимой стеной. Но Левант был готов во что бы то ни стало оказаться над созданием. И как только это случилось, Грави, что все это время готовилась на участке возле вишни, сжала на макушке создания воздух, плоть, пространство. Саму суть материи она попыталась уместить в одну точку. Снег вокруг рыжеволосой растаял, вся сила, которая у нее была, исчезла за один миг. Все свои мысли и образы она уместила в одном ударе. И, падая без сил, с улыбкой на лице, чуть слышно её губы проговорили имя Роберта. Это заставило монстра промедлить. И этого было достаточно, чтобы дегдус рухнул на голову монстра. И с визгом вгрызся в его плоть. Десятки ртов поглотили серые щетинки создания, не в силах преодолеть верхнюю плоть, зубы снова и снова клацали. Дегдусы не бывают сытыми, и даже недавний десерт из Леванта, на который он рухнул, его не останавливал от новой поживы. Голод и жадность привел его на Антарес в очередную клетку. И это же его столкнуло с существом, которое он не сможет проглотить и за вечность. Это заставило исполина замедлиться на секунду. Десятки желтых глаз в этот миг постарались взглянуть на то, что было сверху. Это было непривычное движение для век, что привыкли смотреть на то, что внизу. И только один глаз создания не успел выполнить команду. Именно он видел, как девушка с черными волосами как горная кошка прыгнула со скалы вперед. Как сверкающий черно-синим светом меч оставил след в воздухе, словно он комета. И теперь уже все глаза пытались понять, что происходит вокруг. Желтые глазницы бешено забегали, а туловище пошатнулось. Это чувство было испытано впервые. Это было невиданное ощущение боли. Все, что было вокруг монстра в хаотичном порядке рассыпалось в ничто. Ярость без крика наполнило создание, голоса молчали, все просто должно было исчезнуть и стать единым. Десятки глаз наблюдали, как десятки шлейфов от комет устремились к нему со скалы. И впервые для создания земля показалась такой близкой. Онвир не почувствовала боли от взрывов вокруг себя, черный клинок утопал среди щетинок монстра. Черный клинок сверкал как никогда.
Разум сильнейшей из семьи гроз был далеко. Там, где зарождается молния, там, где облака в своей грусти перерождаются в тучи. Где-то там она чувствовала поддержку своих сестер, они дарили свою силу. С высоты птичьего полета была видна точка свергающегося меча. Была видна туша монстра, что не унимался и не хотел сгинуть. И вместе с духом Онвир, что отправился назад в свое тело, за ней последовали легион разрядов. Никогда еще замерзшие земли не испытывали на себе, что такое гром и молния. Звуки неба заглушили рев монстра.
Казалось, что тело уже будто не принадлежало страннику. Оно не слушалось, оно словно было чужое. Но в то же время, голос в голове был только собственный. И он кричал, что прямо сейчас нужно встать. Как бы ни было тяжело, нужно идти. Земля под ногами ходила ходуном, а над головой что-то сыпалось, напоминающее прах. Первый шаг, словно падая в бездну, сделать получилось. И второй. И третий. Обернувшись, он понял, что Герборт в отчаянной попытке захотел успокоить обелиск, который мерцал и трескался прямо на глазах. Мастер-отступник истекал кровью, но судорожно творил символ за символом. Роберт был все ближе к выходу, все ближе в мутному свету, который сочился снаружи. И чем дальше странник был от тьмы пещеры, тем отчетливей он видел поле битвы. С рытвинами на земле, снегом алого цвета и десятками тел.
Путник раз за разом вбивал в свою голову мысль, что Онвир не могла стать одной из павших воительниц. И его вгляд вдруг задержался на одной из сестер неба. Девушка не двигалась, мирно закрыв глаза, она пала с оружием в руках. Роберт ее уже видел. Это была Мола, юная дева неба с аукциона.
Раз за разом он повторял, что она самая сильная из них и смогла пережить этот бой. Когда задрожало даже небо, когда все вокруг окрасилось в неестественный свет, когда даже ветер словно замер, Роберт почувствовал тепло в ногах. Озеро вскипело, вышло из своих очертаний, быстро накрывало собой гладь измученной земли. Падая, вставая и снова падая, странник бежал по следу, куда пронесся Антарес. Там вдалеке он увидел черноволосую девушку со сломанным мечом в руках. Она побежала ему навстречу. Девушка улыбалась. Мысли и чувства нахлынули на Роберта. С каждым шагом он понимал все яснее, что у него все же был план, и он оказался неимоверно сложным. С каждым шагом становилось все понятней, что многое он должен был сделать уже давно. С каждым шагом долгожданная встреча становилась все ближе. Встреча, ради которой был весь этот путь.
По колено в теплой воде, они наконец достигли друг друга. И остановившись в шаге замерли. Оба хотели просто упасть на землю, и только желание увидеть друг друга держало их на ногах. Мгновение прошло, и без раздумий Роберт обнял Онвир. Девушка словно утонула в его объятьях, пока они вдвоем утопали в воде. И все вокруг пропало, была только она. А для Онвир остался только он. И даже когда вода заискрилась неестественным светом, и почва ушла из-под ног. Были только они. Северные врата пали. Роберт, не в силах больше держаться, закрыл глаза, все сильней прижимая к себе девушку. Последнее, что он подумал, что ему пора отдохнуть. Небо отразилось в бесконечном числе капель озера. Северное, чистое и уже безмятежное небо.
Эпилог
Стая аистов пролетела мимо, отражаясь в морской глади, косяк двигался на юг. Глава ордена задумчиво проводил пернатых взглядом, это было предзнаменование скорого прихода сезона холодов. Его Левант также двигался в том направлении. Последние дни Бонум был поглощен изучением места вокруг северных врат. Он также должен был сам удостовериться, что врата закрыты. И теперь, когда это случилось, старый мастер мог облегченно вздохнуть, ему оставалось только смотреть на очертания континента вдалеке и надеяться, что под светом теплого солнца жизнь и люди найдут свой путь. Поглощенный фантазиями будущего, Бонум не заметил шаги женщины. Оруэль, глава дома неба, приветственно кивнула головой. Глаза, которые видели дальше, чем чьи-либо, завораживали старого мастера, словно гипнотизировали. Он мечтал о таких же.
– Вы так и не смогли почувствовать ее? – спросил глава ордена.
– Нет, Онвир очень далеко, – скрестив руки, ответила Оруэль.
– Это вас беспокоит? Про местоположение некоторых все же известно. Левант, названный Антаресом, покинул северные врата. Но, правда, без нее и её хозяина, – что-то обдумывая, сказал Бонум. – Где же они?
– Она там, куда вел ее выбор. Выбор, который сделан сердцем, всегда приводит к нашим мечтам, этому я ее учила, – смотря куда-то вдаль, проговорила владыка сестер неба.
– Вы видели, что все произойдет именно так?
– Нет, кто я, по-вашему, – бог? Я просто сделала выбор в согласии с собой. Как и Онвир, и она жива.
– Вы это видите?
– Я в это верю!
