Апостол Иоанн формулировал суть учения Христа одним предложением: "Детки, любите друг друга - одного этого уже достаточно." Автор SM показывает человечество времён "когда в людях охладела любовь" - т.е. нынешнюю нашу цивилизацию - в условиях действия придуманной им от имени Бога вводной: Синдрома Гувера-Джонса. По всей планете заметный процент детей страдает и неминуемо умирает от мучительных болей, а человечество живёт так, будто это очередная локальная война, засуха или пандемия. И это нормальная человеческая реакция на чужое несчастье, покуда тебя не постигло такое же. Теперь такие нормы. Эту реакцию демонстрирует человечество в целом, не забывая - в лице отборных своих представителей - использовать подвернувшийся случай на пользу и благо любимому себе. Есть те, кто воспринимает чужую боль как свою. - Обычно это те, кто стал свидетелем этих страданий и не позволил себе от них отвернуться. Много ли в романе таких? - Да ровно как в жизни: примерно 1 к 10. А есть те немногие, кого впоследствии торжественно возводят в статус святых и великомученников. (Иногда это успевают проделать их гонители и палачи). В романе это медсестра СГД-хосписа Вероника, в которой сострадание активировало способность перенимать чужую боль на себя, переживать болевой приступ вместо ребёнка. Вот, собственно, и весь сюжет. Руслан Козлов придумал максимально бытовой сценарий апокалипсиса, к которому человечество приходит осознанно не желая возлюбить ближнего хотя бы как самого себя. В этом сценарии отделение зёрен от плевел происходит именно по критерию присутствия в человеке любви, как неспособности к благополучию когда востребовано сострадание, любви, для которой счастье - проявить милосердие, отдать себя, поделиться теплом, вобрать в себя холод и боль. Возможность открыть и развить в себе это качество, т.е. спастись, автор предоставляет всем своим героям соразмерно их силам. И герои растут (те, которые растут), отделяя себя от общества, принадлежность к которому даёт им главную защиту - ощущение принадлежности к большенству. Вырываясь из него по зову совести, они становятся меньшинством, которое одно только и может быть правым, ибо в него сбегают не за комфортом и не для защиты, но по велению души, теряющей ощущение Истины в обществе большинства. И стерпеть такое ни само большинство, ни олицетворяющее это большинство власть, конечно же не в состоянии. Две трети романа - это величественная трагедия, гимн человеку выбирающему и открывающему в себе человеческое. Но к сожалению в последней трети автор откровенно начинает спасать своих героев - и всю РФ до кучи - вопреки своей же глобальной идее. Вот это вот искусственное усушивание мудрой безнадёги (которая в действительности только и есть истинный источник надежды), и вызывает у меня некоторую досаду. А иначе мне не показалось бы пошлым примерить к SM статус шедевра. Потому что помимо всего вышеописанного, помимо сюжета, роман - это ещё с десяток богословских бесед на очень болезненные для христианства темы, от которых какой-нибудь стоеросовый попчик - будь он хоть дьячок, хоть владыка - отбивался бы так, будто у него хотят партбилет отнять. Но при этом автор ведёт их так и ответы даёт такие, что даже отсутствие ответа оставляет у читателя ощущение прикосновения к мудрости, которая в тебя уже вошла и которую осталось лишь довпитать и допонять. И пароль к тому вовсе не хитрый: милосердие. P.S. Ну и чем, спрашивается, вводная Руслана Козлова и правильные ответы на неё отличается от того, в чём мы проживаем сейчас?
«Stabat Mater» kitabının incelemeleri, sayfa 5