Kitabı oku: «Император Владимир», sayfa 4
– Английские броненосцы никогда не доплывут до Москвы, а общую границу с Германией никуда не перенесёшь… Чёрт, разделили буйную Польшу на свою же голову, – поморщившись, констатировал сын императора Александра II. – Ладно, об этом потом… Что вы думаете о варианте помощи Испании в предстоящей войне с янки?
– Если Мадрид наскребёт золота, то испанцы найдут массу охотников, желающих подзаработать отстрелом янки… То же самое относится и к американцам, и к потомкам голландцев на юге Африки, – пожал плечами Алексеев. – Иного варианта чем-то помочь Испании я, увы, не вижу.
– Чисто теоретически: Россия может продать испанцам какие-нибудь военные корабли, чтобы усилить флот малыша Альфонсо и его мамочки-регентши? – поинтересовался хлебосольный хозяин. – Без ослабления нашей собственной обороноспособности, разумеется.
– Ваше высочество, я заранее попрошу вас простить меня за те слова, что я сейчас произнесу… Говоря начистоту, отечественных судостроительных мощностей с трудом хватает для исполнения нашей же собственной кораблестроительной программы. – Вице-адмирал тяжело вздохнул и отложил нож с вилкой в сторону. – Перерасход средств, бюрократическая волокита, долгострой – вот неполный список куда более опасных врагов, нежели англичане или чёртовы самураи.
– Евгений Иванович, мы же договорились обходиться без «высочества»… Спасибо вам за честность и прямоту, я понял, о ком идёт речь. – Несмотря на то что гость и словом не обмолвился о роли младшего брата великого князя в проблемах русского флота, Владимир Александрович мгновенно сообразил, на что намекает его собеседник. – Обещаю, что по приезде в столицу я всерьёз займусь делами нашего флота… Ладно, чёрт с ними, с испанцами. Давайте поговорим о бурах.
Алексеев кивнул, вновь беря в руки столовые приборы. Будущий наместник Дальнего Востока спокойно воспринял информацию о предстоящей через пару лет новой англо-бурской войне, в которой победят британцы. В Южной Африке, по мнению вице-адмирала, России ловить было нечего: русские давным-давно опоздали к разделу этой части света.
Сладенький южноафриканский пирог поделили между собой Англия, Португалия, а также недавно примкнувшая к ним Германия. Берлину достались те территории, на которые не позарились Лондон и Лиссабон, и честолюбивые немцы, без сомнения, рассчитывали увеличить свои вновь приобретённые владения за счёт колоний других европейских государств.
Отвлечёмся на пару минут от сюжета и попробуем порассуждать об объективных политико-экономических процессах, происходящих независимо от нашего мнения и желаний. По аналогии с движением Солнечной системы вокруг центра Галактики – процесс, на который человек не может повлиять в принципе.
Южноафриканские месторождения золота и алмазов неизбежно должны были привлечь внимание главного охотника за этими драгоценными камнями и металлами – банковскую империю Ротшильдов. Возникнув, по официальной версии, в девятнадцатом веке, данная финансовая империя постепенно становилась главным кредитором всего мира, то есть брала в свои руки невидимые бразды правления республиками и монархиями земного шара.
Было бы наивной глупостью думать, что Ротшильды позволят влезть в их южноафриканские дела какому-нибудь стороннему игроку, будь то какое-либо государство либо частные лица. Это в сказках для всеядных лохов попаданцы-всезнайки из будущего направо и налево обдуривают наивных хроноаборигенов, вывозя из-под носа Ротшильдов тонны золота и алмазов. В реальности же всё происходило наоборот – банковские дома с лёгкостью использовали и используют в своих целях царей, королей, президентов и прочих главнюков, считающих себя хозяевами подлунного мира.
Фантасты и сказочники старательно обходят стороной тот факт, что ещё пару тысяч лет назад соплеменники Ротшильдов создали и запустили в действие систему информационно-идеологической обработки, призванную отформатировать до нужного уровня коллективное бессознательное человечества. Данная религиозно-мировоззренческая прога успешно обрабатывала людям мозги до тех пор, пока космические часы не возвестили о наступлении на Земле очередной техногенной эпохи.
К этому времени хитроумные банкиры взяли под свой контроль правительства наиболее развитых стран и неторопливо готовились к очередному переформатированию политической карты мира. На двадцатое по счёту столетие христианской эры хозяева мировых финансов запланировали тестирование и внедрение мировоззренческой операционки следующего поколения, чтобы через несколько десятков лет заменить христианство, отыгравшее свою роль в истории.
Далее, с лёгкостью организовав парочку мировых войн и энное количество локальных конфликтов меньшего масштаба, в начале двадцать первого века банкократия загнала человечество в глобальное долговое виртуальное рабство. Сценарий, написанный ещё древними иудеями, успешно сработал: мир лёг к ногам банкиров и финансистов – теневых правителей земного шара. Просто и гениально – всего лишь изворотливость ума, согласно принципу «сами придут и сами всё предложат».
Увы и ах, но ни один попаданец никогда не переплюнет древних иудеев, придумавших пару-тройку мировых религий (читай: операционных систем) для управления обществом путём воздействия на коллективное бессознательное человечества.
– С учётом этих единиц Резервного флота у англичан найдётся достаточное количество кораблей, чтобы патрулировать прибрежные воды Португальского Мозамбика и Германской Юго-Западной Африки. Ни Берлин, ни Лиссабон не пойдут на открытый конфликт с Лондоном, дабы прикрыть чужие делишки у себя под боком, – резюмировал вице-адмирал, поднимая бокал с красным крымским вином. – Таким образом, я не вижу, чем мы всерьёз можем помочь бурам.
– Логично. Россия также не стала бы рисковать, покрывая, к примеру, тех же немцев, займись они поставкой вооружения какой-нибудь третьей стороне… – Призадумавшись, великий князь пропустил мимо ушей перечисление типов бронепалубных крейсеров первого, второго и третьего классов, которые Туманный Альбион способен задействовать для борьбы с контрабандой оружия в водах, омывающих юг Африки. – Я не сомневаюсь, что у нас отыщется множество добровольцев, желающих подраться с англичанами под флагами бурских республик. По крайней мере, в мире Муромцева и Каменского так и произошло в реальности.
– Владимир Александрович, вы думаете, что наши… э-э-э… «гости» пришли из параллельной реальности? – Заданный Алексеевым вопрос не вязался ни с внешним видом бородатого флотоводца, ни с уровнем знаний хроноаборигенов о мире вообще.
– Не знаю, Евгений Иванович, – честно признался родной дядя царствующего императора Николая II, пока ещё ни разу не Кровавого и не святого. – С некоторых пор я свободно рассуждаю о множественности миров, созданных Господом Богом нашим, что само по себе звучит дико и необычайно. – Он глубоко вздохнул, призадумался на пару секунд. – Предлагаю всё же считать, что наши «гости» пришли из этого мира, из будущего. Как известно, пути Господни неисповедимы, как и промысел его Божий.
– Господи, спаси и сохрани нас, рабов твоих грешных. – Вице-адмирал на всякий случай перекрестился. – Лишь бы хватило сил развернуть Россию на новый курс.
Следующим вечером хроноаборигены обсудили российско-французские отношения и англо-германские противоречия в свете вышеупомянутого союза Петербурга с Парижем. Разговор плавно подошёл к перспективам примирения французов с немцами при посредничестве России, с учётом неизбежных британских интриг. Картина вырисовывалась паршивая – хоть бери и выкупай у Германии Эльзас и Лотарингию, чтобы возвратить эти территории уязвлённой фрицами Франции.
Спустя два дня из Царского Села пришла ответная телеграмма за подписью Ники. Царь вежливо благодарил великого князя за беспокойство о дальневосточных делах, информируя, что вопрос о русской базе на Ляодунском полуострове обсуждался с Алексеем Александровичем. Командующий Тихоокеанской эскадрой получил указания из Адмиралтейства внимательно наблюдать за действиями англичан, и император не сомневается в воинских талантах и решительности контр-адмирала Дубасова.
«В общем, всё хорошо, дорогой дядюшка, не волнуйся, не переживай, отдыхай себе на здоровье и не лезь в чужой сад-огород со своими ценными советами, – съехидничал Муромцев, комментируя содержание телеграммы. – Чую я, что придётся нам серьёзно поработать с твоим племянничком… дорогой дядюшка. И с братцем твоим родным младшеньким – с Алексеем…»
«Хорошо, как только прибудем в столицу, я первым делом навещу Алексея. – Владимиру Александровичу не оставалось ничего иного, кроме как согласиться с мнением вселенца. – Попробую убедить его помочь повлиять на Ники… твоими методами и способностями».
«Не твоими, а нашими, тёзка, – заметил незваный гость. – Думаешь, я не чувствую, что ты хотел бы обработать и Евгения нашего свет Ивановича, но не знаешь, этично ли это будет? Уверяю тебя, этично, тем более что Алексеев – наш единственный союзник, которого лучше поддерживать в тонусе…»
«Евгения Ивановича не нужно поддерживать в тонусе, он сам справится с любыми выпавшими на его долю трудностями, – возразил великий князь. – Алексеев – крепкий и решительный мужчина, настоящий моряк, чего не скажешь о твоём соотечественнике из будущего. Каменский плохо знает историю, а его профессиональное образование в наше время, к сожалению, никому не нужно».
«Не торопись с выводами, тёзка, – хмыкнул в ответ Муромцев. – Уверен, что как только Женька приспособится к реалиям докомпьютерной эпохи, он удивит нас обоих».
Вселенец как в воду глядел. Приехав в одиннадцатый раз на совместный ужин, вице-адмирал вручил Владимиру Александровичу тубус с эскизными рисунками двигателя внутреннего сгорания. В первом десятилетии двадцать первого века такой мотор назвали бы примитивным и архаичным, но для конца девятнадцатого – начала двадцатого столетия данный проект являлся революционным. К эскизам прилагалось общее описание технологической оснастки, необходимой для организации производства подобного двигателя, и приблизительные пропорции металлов для полудюжины сплавов новых сталей.
Будучи человеком неглупым, Евгений Иванович смог по достоинству оценить компактность и мощность мотора, годного и для флота, и для сухопутных сил, и для гражданских нужд. Старший флагман Черноморской флотской дивизии прямо-таки лучился от счастья, рассказывая об инженерном таланте и технических знаниях Каменского вообще.
Оптимизм Алексеева постепенно передался великому князю, после чего тот попросил вице-адмирала записывать абсолютно всё, что поведает гость из будущего. Знаний, как известно, много не бывает.
– Моя дорогая Мария Павловна страстно желает нашего возвращения в столицу – к балам, балету и прочим развлечениям, – отправив в рот кусочек осетрины, со вздохом произнёс Владимир Александрович. – Я пообещал супруге, что мы выезжаем через пять дней, поэтому давайте договоримся о способах связи… Телеграфу и почте доверять нельзя: телеграммы и письма могут быть прочитаны и неверно истолкованы. Остаётся один вариант – курьерская доставка лично в руки адресата. Что скажете, Евгений Иванович?
– Исходя из того, что полностью избежать утечки информации невозможно, вариант с курьером – лучшее, что можно придумать. – Вилка на секунду замерла в руке будущего наместника Дальнего Востока. – Я готов подобрать надёжных людей из числа офицеров флота…
– Нет-нет, мы не будем втягивать в наши тайные дела офицеров армии или флота, – перебил вице-адмирала на полуслове великий князь. – Я создам свою собственную курьерскую службу, которая и обеспечит доставку корреспонденции.
– Воля ваша, Владимир Александрович. – Собеседнику не оставалось ничего иного, кроме как согласиться с мнением хлебосольного хозяина. – Я, в свою очередь, займусь обоснованием новой кораблестроительной программы с учётом послезнания господина Муромцева… У нас с господином Каменским возникли кое-какие задумки с хитринкой.
По дороге в Санкт-Петербург Марию Павловну разобрало любопытство, и она попыталась выведать у великого князя о его застольных беседах с адмиралом Алексеевым. Владимир Александрович сначала отшутился, затем, мысленно посовещавшись с вселенцем, завёл с супругой разговор о… равноправии полов в Российской империи.
Мария Александрина Елизавета Элеонора – полное имя бывшей Мекленбург-Шверинской принцессы – слегка удивилась неожиданному интересу мужа к данному вопросу, но виду не подала. Зато высказала несколько толковых идей, реализация которых могла бы стать первым шагом к самой настоящей гендерной революции. Если, конечно, у недавно коронованного императора найдутся воля и решимость, чтобы сокрушить традиционные устои патриархального общества.
По прибытии в столицу великому князю пришлось изменить свои первоначальные планы, чтобы срочно встретиться с коронованным племянником. Царь прислал адъютанта с приглашением приехать как можно скорее, и Владимиру Александровичу не оставалось ничего иного, кроме как перенести намеченный визит к брату на пару дней вперёд.
Встреча с Николаем II не задалась. Беседа за обеденным столом крутилась вокруг малозначительных вопросов и больше напоминала обсуждение чисто семейных мелочей. Разговор в кабинете императора вышел каким-то натянутым и скомканным одновременно.
Царь явно прознал, что за последние две-три недели его родной дядя почти ежедневно общался с адмиралом Алексеевым, и хотел разузнать подробности. Не спрашивая напрямую, Ники поинтересовался здоровьем и настроем Евгения Ивановича, потом немного помялся и неожиданно предложил посетить завтра балетное выступление в Мариинском театре.
«Ха-ха-ха, стопудово с Матильдушкой Кшесинской в главной роли, – мысленно засмеялся Муромцев, явно ожидавший подобного. – Соглашайся, тёзка, я давно хочу глянуть на эту цацу».
«Насмотришься ещё, – поморщился великий князь, ловя себя на том, что одна сама мысль об этой балерине вызывает у него головную боль и зубовный скрежет. Подумать только, Матильде Кшесинской предстоит родить ребёнка от Андрея – младшего сына Владимира Александровича! И это после того, как сия дамочка… – Чёрт, де-факто она породнится со мной и со всей царской семьёй!»
– Дядюшка, с тобой всё в порядке? – Николай заметил гримасу на лице брата своего покойного отца и слегка встревожился. – Здоров ли ты?
– Всё хорошо, Ники, это у меня печень немного пошаливает: переел жирного и копчёного, пока отдыхал в Крыму. Буду рад посмотреть балет, очень по нему скучал, – улыбнулся Владимир Александрович. – Полагаю, ты не против узнать подробности моих бесед с вице-адмиралом Алексеевым… Видишь ли, дорогой племянник, наблюдая за кораблями Черноморского флота, я заинтересовался вопросом постройки подводных судов у нас в России и за границей. Как мне поведал Евгений Иванович, в Северо-Американских Штатах компания некого Филиппа Холланда занимается строительством экспериментальной подводной лодки…
Недолго думая, великий князь красочно и лубочно расписал императору перспективы и возможности подводных лодок. Мол, появление данного класса боевых кораблей перечеркнёт все надежды англичан удержать первенство Британии на море и помножит на ноль мощь и силу нынешних властелинов морей – крейсеров и эскадренных броненосцев. В общем, наплёл Николаю с три короба, ни разу не упомянув о том, что до появления первых подлодок, представляющих собой хоть какую-то боевую ценность, должен пройти десяток лет, не менее.
Как и предполагалось, заинтригованный царь развесил уши, проглотив рассказ, как говорится, даже не поморщившись. Ещё и переспрашивал потом, уточняя предполагаемую стоимость лодки Холланда и возможность её приобретения для последующего копирования на отечественных верфях.
В ответ Владимир Александрович мог лишь развести руками: вопрос о покупки лодки Холланда обсуждался с Алексеевым лишь теоретически. Старший флагман Черноморской флотской дивизии при всём желании не мог перепрыгнуть через голову ещё одного родного дяди государя императора – великого князя Алексея Александровича. Последний вряд ли мог по достоинству оценить все перспективы «жестянок», о возможностях которых не имел ни малейшего представления.
«Ай-вей, какая милая еврейская девочка! Прямо-таки как моя любовница Циля Либерман из Ашкелона! – Как и следовало ожидать, при посещении театра вселенец повеселился на славу. Комментировал всё, что видел, отпуская шуточки в адрес расфуфыренных дам и их гордых собственной значимостью кавалеров. Досталось всем, в том числе и Кшесинской. – Не, серьёзно: она мне положительно нравится! Танцует не хуже Плисецкой, недурна собой, достаточно умна, чтобы… водить дружбу со всеми, не обижая никого из… э-э-э… высокородных поклонников, вот…»
«Заткнись, – мысленно прошипел Владимир Александрович, внезапно осознавший, что ему опротивели балет, Кшесинская, да и весь театр вообще. Зал был до отказа заполнен отпрысками великих фамилий и великосветскими львицами. Сын императора Александра II Освободителя смотрел на этих живых веселящихся людей, видя вместо них трупы и призраки. Тяжело жить, когда тебе известно не просто будущее, а будущее всей твоей семьи, будущее всех твоих близких, знакомых, народа, страны и всего подлунного мира в придачу. – Господи, ну за что мне такое наказание?!»
А тут ещё и супруга пристала. Мария Павловна взяла под руку и не отпускает. Чует своим женским сердцем, что с её мужем что-то не так, вот и пристаёт с расспросами.
– Дорогой, тебе не по душе выступление? С тобой что-то творится, и я не понимаю, что именно… И началось это незадолго до странных визитов этого твоего нового близкого друга, адмирала Алексеева… Что происходит, Владимир?
– Успокойся, милая, со мной всё в порядке. – Вымученно улыбнувшись, великий князь чмокнул супругу в щечку. – Просто голова разболелась… Такое иногда бывает, ты же знаешь.
«Прости, тёзка, что-то меня сегодня заносит… не в ту сторону, млин, – искренне попросил прощения Муромцев, ознавая, что перегнул палку с хохмами и шуточками. – В глубине души я тебя понимаю… Чёрт, даже не знаю, что бы я делал на твоём месте…»
«Тебе повезло, ты не на моём месте, – мысленно буркнул хозяин тела. – Извинения приняты… Будь добр, иди на хрен со своим неуместным шутовством и сарказмом…»
На следующий день, хорошенько выспавшись, Владимир Александрович отправился во дворец Алексея на Мойке, дабы тет-а-тет поговорить с тем о морских делах. Генерал-адмирал искренне обрадовался, увидев своего старшего брата, и сразу же потащил его к столу, чтобы поднять бокал за здоровье родного племянника – Кирилла Владимировича.
Пожелав начать службу с самого младшего офицерского чина, мичман Кирилл Романов на днях должен был уйти в дальнее плавание на борту «России» – новейшего и крупнейшего крейсера Российского флота. Кораблю предстоял переход на Дальний Восток, туда, где Российской империи вскоре предстояло потерпеть тотальный и унизительный разгром на море.
Самого же великого же князя Кирилла ожидало вынужденное купание в прохладной водичке Жёлтого моря, завершившееся благополучным спасением. В отличие от адмиралов Макарова, Моласа, художника-баталиста Верещагина и сотен русских моряков из экипажа злополучного броненосца «Петропавловск».
– Лет через десять Кирилл станет капитаном первого ранга, а там и до контр-адмирала рукой подать… – Алексей Александрович налил себе и брату по второму бокалу. – Давай, Володя, выпьем за будущего генерал-адмирала русского флота, которому я в старости смогу передать дела.
– Кстати, о делах… Расскажешь мне об этом новом крейсере, о «России»? – Владимир Александрович слегка пригубил бокал.
– «Россия» – наш лучший броненосный крейсер, быстроходный, отлично вооружённый, с большой дальностью плавания, – улыбнувшись, похвастался младший брат. – Скажу тебе по секрету: на Балтийском заводе строится ещё один крейсер океанского класса, так что скоро нам будет чем попугать англичан.
– Смотри, как бы они сами нас с тобой не попугали, – хмыкнув, ответил старший брат. – Возьмут и построят следом за «Пауэрфулом» и «Терриблем» с десяток больших и быстроходных броненосных крейсеров, да ещё столько же бронепалубных им в придачу.
– Эх… Уже строят новую серию крупных бронепалубных. – Лёгкая улыбка исчезла с лица Алексея Александровича, и он был вынужден признать очевидное. – К сожалению, нам не выиграть в гонке с британскими верфями: они строят много и быстро.
– Если англичане могут построить больше кораблей, чем мы, то нам следует делать ставку на индивидуальное превосходство в артиллерии и бронировании, – рассудительно заметил Владимир Александрович. – К примеру, та же самая «Россия» могла бы нести от шести до восьми восьмидюймовок плюс пару десятков шестидюймовых пушек.
– Хм, что-то не припоминаю, чтобы раньше ты проявлял столь сильный интерес к флотским делам… – Генерал-адмирал с минуту задумчиво смотрел на своего старшего брата, словно видел того впервые в жизни. – Восемь восьмидюймовок, говоришь? Интересная мысль… Дай угадаю: ты обсуждал эту идею с Сандро?
– Сандро здесь ни при чём, я не виделся с ним месяца три, не менее, – ответил старший из великих князей. – Неужели ты считаешь, что я разбираюсь лишь в живописи и французской кухне и не способен думать самостоятельно?
– Ничего подобного и в мыслях не было, – нахмурился младший из великих князей. – Просто предположил, что у тебя был разговор с Сандро… Погодь, ты переговорил с Кириллом? Как же я сразу не догадался!
– Нет, Алексей, ты не угадал. – Владимир Александрович отрицательно качнул головой и внёс ясность в возникший вопрос: – Когда я отдыхал в Крыму, мне случайно повстречался вице-адмирал Алексеев, который любезно согласился составить компанию в дегустации крымских вин. Я много расспрашивал его о том и сём, и он прочитал мне целую лекцию о британском флоте.
– Как там поживает наш Евгений Иванович? – осмыслив информацию, после небольшой паузы поинтересовался Алексей Александрович. – Давненько я с ним не общался.
– Честно служит нашему родному государю императору всероссийскому, – улыбнулся старший из великих князей. – Ладно, расскажешь мне о том, что у нас планируют строить, какие идеи витают в Морском ведомстве?
– Какие идеи витают в Морском ведомстве? – Младший из великих князей бросил на брата подозрительный взгляд. – А давай-ка я покажу тебе эскизные чертежи «Князя Потёмкина-Таврического», восьмого броненосца для Чёрного моря.
– Любопытно, любопытно… С удовольствием посмотрю, что вы там понапридумывали в МТК, – улыбнулся Владимир Александрович.
Генерал-адмирал слишком поздно осознал свою ошибку. Едва глянув на ватманы, старший брат принялся задавать крайне неудобные вопросы, никак не вязавшиеся с его прежним уровнем знаний в морских делах. Алексей Александрович был сбит с толку и изумлён настолько, что позабыл об обеде и даже об откупоренной бутылке французского коньяка.
Битый час великие князья жарко спорили о водотрубных котлах, перспективных взрывчатых веществах, схемах бронирования и свойствах новой крупповской брони. Генерал-адмирал чувствовал себя не в своей тарелке, так как попадал впросак почти в каждом вопросе. Хмурясь, он ссылался то на Тыртова-старшего, то на Авелана с Казнаковым, то на Макарова со Скрыдловым, то на Асланбекова и Пилкина.
Под конец, когда разговор зашёл о минном оружии, Владимир Александрович не выдержал и, плюнув на последствия, набросал на скорую руку схему ПТЗ с двумя-тремя вертикальными переборками, простирающимися между двойным дном и броневой палубой.
Этот рисунок окончательно добил младшего брата. Алексей Александрович минут пять пялился на лист ватмана, после чего выбросил белый флаг:
– Володя, я не знаю, кто тебя консультировал там, в Крыму, но одно знаю точно: это был не Алексеев. Евгений просто не знает того, что известно тебе. А ты… Ты рассуждаешь так, словно речь идёт не о теориях и новациях, а об уже опробованных на практике вещах…
Пригласив, наконец, гостя отобедать, генерал-адмирал некоторое время молчал, собираясь с мыслями. Затем спросил, пристально глядя брату в глаза:
– Откуда ты получил информацию о новых технологиях? Из Англии или Франции?
«Это провал, тёзка, тебя раскололи, – мысленно прокомментировал крайне недовольный Муромцев. – Говорил же тебе: не умничай с первым встречным – нарвёшься…»
– Поверишь, если я скажу, что на отдыхе на меня снизошло божественное откровение? – на полном серьёзе вопросом на вопрос ответил Владимир Александрович. Мысленный комментарий вселенца великий князь проигнорировал: пусть обижается, коли ему приспичило побрюзжать.
– Не хочешь – не говори.
Алексей Александрович надулся, одним махом опустошил бокал и принялся терзать ножом и вилкой поданное жаркое.
– Слушай меня внимательно. Ты расслаблен, ты спокоен, тебе хорошо, ты находишься в безопасности… – Голос гостя неожиданно зазвучал в совершенно иной тональности.
Младший братец замер с вилкой в руке, не донеся до рта кусок телятины, с удивлением глядя на своего старшего брата.
– Я говорю тебе правду, и только правду, и ты это знаешь… Что я тебе говорю?
– Ты говоришь правду, и только правду, и я это знаю, – словно робот произнёс генерал-адмирал.
– Ты расслаблен, ты спокоен, тебе хорошо, ты находишься в безопасности, – продолжал вещать высокородный гипнотизёр. – Тебе хорошо, ты засыпаешь, ты спишь…
На противоположной стороне стола послышался тихий всхрап – Алексей Александрович так и уснул со столовым прибором в руке. Владимир Александрович, в свою очередь, в этот самый момент осознал открывшиеся перед ним горизонты и перспективы. Одновременно с этим он ощутил, что Муромцев искренне гордится и восхищается талантами своего ученика.
Сеанс гипноза успешно завершался.
– Сейчас я начну считать. На счёт «десять» ты проснёшься и ничего не вспомнишь. Раз, два, три… десять!
– А, что?.. Извини, задумался… – Генерал-адмирал встрепенулся, воззрился на кусочек жаркого на собственной вилке и осторожно отправил его в рот. Телятина уже успела остыть, и на лице Алексея застыло удивлённое выражение. – Что ты сейчас сказал?
– Спросил, что в нашем Адмиралтействе думают о новейшем германском броненосном крейсере «Фюрст Бисмарк». – Владимир Александрович с интересом наблюдал за поведением братца. Тот с подозрением косился то на тарелку с телятиной, то на свою собственную вилку, словно подозревал посуду в каком-то тайном заговоре. – Его, как я слышал, недавно спустили на воду.
– Да что они там, в Адмиралтействе, вообще могут думать? – невольно вырвалось из уст Алексея Александровича. Сообразив, что сказанул что-то не то, генерал-адмирал попытался уточнить свою мысль: – Кхм, в смысле ничего не думают без моей воли и моего ведома… Думают по приказу… Володя, что-то ты меня совсем запутал со всеми этими крейсерами.
– Хорошо, давай поговорим о броненосцах, – пожал плечами высокородный гипнотизёр. – На сколько миллионов рублей в год должен быть увеличен бюджет Морского ведомства, чтобы ты приказал адмиралам строить броненосцы водоизмещением в пятнадцать тысяч тонн и более?
– Хм… Ты планируешь обсудить с нашим племянником финансирование флота? – На минуту за столом воцарилась мёртвая тишина: генерал-адмирал осмысливал услышанное, глядя брату прямо в глаза. – Если хочешь предложить Ники увеличить морской бюджет, то ты выбрал очень удачный момент для разговора о деньгах. Этим летом желтомордые япошки пополнили состав своего флота парочкой великолепных броненосцев, а мы (из-за недостатка средств, разумеется) отстаём с постройкой и вводом в строй «Полтавы» и двух её систершипов.
«Воровать надо меньше да на балеринок бабло спускать, – моментально отреагировал вселенец. – Братишка твой врёт и даже не краснеет…»
«Неудивительно. Он прилично выпил ещё до моего прихода, потом добавлял по ходу действия бокал за бокалом, – хмыкнул в ответ хозяин тела. Затем всё же признал очевидное: – Ладно, ты прав, заливает Алёша красиво… Чёрт, он даже не подозревает, что японцев следует воспринимать всерьёз!»
«Вот и помоги ему, загрузи в мозги нужные файлы, – предложил Муромцев. – Сила у тебя имеется, главное, не спеши и не распыляйся на несколько целей».
– Хорошо, я поговорю с Ники, и всё ему разъясню, – произнёс Владимир Александрович. – А ты поговоришь с Витте и запросишь у него денег на тридцать два процента больше, чем это нужно в действительности.
– На тридцать два процента больше? – с удивлением в голосе переспросил Алексей Александрович и спустя пару секунд улыбнулся: – А, понимаю… У тебя появился личный интерес в делах флота.
– Да, на тридцать два процента больше, – подтвердил старший брат. – Ты же знаешь, что я говорю правду и только правду.
– Ты говоришь правду и только правду, – заученно согласился генерал-адмирал, наливая себе очередной бокал. – Слушай, Володя, а поехали со мной после Рождества в Париж… Отдохнём, повеселимся. Я познакомлю тебя с Лаганем, и ты сможешь донимать его своими вопросами, сколько душе угодно… Ха-ха-ха!
– Лагань, Лагань… Где-то я уже слышал эту фамилию… – На этот раз Владимир Александрович обошёлся без подсказки со стороны вселенца. – Директор тулонского отделения фирмы «Форж э Шантье», которая строит для тебя крейсер, «Светлану» кажется?
– Он самый, Амбаль Лагань, – кивнул младший братец и неожиданно раскрыл кое-какие планы на будущее: – Я дал указания Абазе помочь Амбалю с контрактом на постройку ещё одного крейсера для нашего флота. Наши адмиралы никак не решат, что нужно российскому флоту, поэтому получат что-нибудь такое этакое, по самому современному французскому проекту.
«О боже… Что-нибудь такое этакое, – мысленно застонал вселенец. – Да скопируй ты концепцию тех же самых японцев, и все дела…»
– А почему всего лишь один крейсер? Строить, так сразу парочку, а ещё лучше три или четыре корабля сразу, – неожиданно развеселился старший брат. – Представляешь, сколько ты заработаешь на серии из нескольких крейсеров?
– И правда, надо заказывать три вымпела сразу, аккурат по одному крейсеру на каждый из наших флотов. – Хозяин дома не обратил внимания на тот сарказм, с которым высокородный гость произнёс слово «заработаешь». – Володя, ты гений! Всё, завтра же велю Абазе…
«Пошутил, да?! Теперь твой братец закажет у “Форж э Шантье” целую тройку “Баянов”, и лягушатники положат в карман несколько лишних миллионов рублей! Золотом! – Возмущению Муромцева не было предела. – Золотом, а не какими-нибудь бумажками с фей-сами дохлых презиков! Тёзка, какого хрена ты вообще делаешь?!»
«Чего это ты так разнервничался? – В отличие от вселенца, Владимир Александрович не видел повода для преждевременной паники. – Я действую по принципу: “если не в силах чему-то противостоять, то надо самому возглавить сей процесс”… Ты же сам советовал мне использовать именно такую стратегию».
