Kitabı oku: «Бунтарка»

Yazı tipi:

S. Massery

Sterling falls Book 3

Rebel

Вульф

Паркер Вортон прислоняется к стене рядом с камерой предварительного заключения. Судя по его рукам, засунутым в карманы, и идиотской улыбке на лице, он, кажется, очень доволен собой. Кроме того, я обращаю внимание на его мускулистое телосложение, песочно-каштановые волосы, уложенные гелем, и скучающие голубые глаза. Когда он защелкнул наручники на моих запястьях в нашем доме, ворвавшись туда с шерифом и его помощниками с оружием наперевес, он шепнул мне на ухо кое-что о Коре, и тогда я понял, что именно он был тем монстром, от которого она убегала, когда мы впервые встретились. Я сжимаю челюсть при мысли о том, что он имел над ней хотя бы какую-то власть, особенно в интимном плане, и надеюсь, его сведет с ума мысль о том, что трое мужчин готовы преклоняться перед ней, в то время как сам Паркер не стоит даже того, чтобы целовать подошвы ее туфель.

– Признание было бы очень кстати, – говорит он, не двигаясь.

Паркер простоял за решеткой столько же, сколько я просидел в этой чертовой камере. Наблюдая и ожидая.

– Для твоего повышения? – Я приподнимаю бровь.

– Зришь в корень, – пожимает он плечами. – Но мы можем пойти более сложным путем.

– Что, правда? – Я подхожу к решетке. – Тогда, черт возьми, давай попробуем.

– Ты мне угрожаешь? – Улыбка Паркера становится шире.

– Я бы не стал угрожать тебе, Паркер, это бессмысленное занятие, но рано или поздно твое прошлое тебя настигнет.

Он подходит ближе с мелькающим на лице любопытством.

– Ты имеешь в виду Кору?

Я тут же бросаюсь вперед и ухитряюсь схватить его за галстук, невзирая на то, что мои руки скованы наручниками и в таком виде их довольно сложно просунуть между узкими прутьями. Намотав галстук на руку, я тяну Паркера на себя, пока он не упирается лицом в решетку. Когда мы оказываемся в нескольких сантиметрах друг от друга, из него вырывается рычание.

– Если ты хотя бы взглянешь на нее еще раз… – говорю я тихо, чтобы моих слов не было слышно на аудиозаписях, – я позабочусь о том, чтобы ты никогда не смог уехать из этого города! И это угроза, ты, гребаный кусок дерьма!

Он хватается за прутья и, сумев просунуть руку внутрь камеры, отталкивает меня, а я позволяю галстуку выскользнуть из моих пальцев.

Я смеюсь, наслаждаясь страхом, вспыхнувшим в его глазах, и смотрю на то, как он пытается поправить свою одежду и притвориться, что ничего не произошло. Обычно мужчины, которые считают, что они стоят на вершине мира, ведут себя забавно, когда сталкиваются с настоящим хищником. Не имеет значения, что я нахожусь в камере, а он снаружи. Что у него есть значок, костюм и пистолет. У нас тоже есть оружие.

– Все в порядке, Паркер? – спрашиваю я, наклонив голову.

– Угроза агенту…

– Никаких проблем не возникнет, если ты будешь держаться от нее подальше.

Ну, это, конечно, ложь.

Независимо от того, послушает он меня или нет, я в любом случае подумываю вырезать его глаза и другие органы. К тому же мои угрозы больше походят на поддразнивание разъяренного быка. Уговаривать его держаться подальше – значит получить в ответ прямо противоположное. Я знаю это, и все же…

– Вульф, – слышу я за своей спиной бормотанье Аполлона, лежащего на одной из коек.

Отойдя от решетки и от придурка, стоящего за ней, я присаживаюсь на корточки рядом с другом.

Прежде чем в наш дом ворвались федералы, доктор успел поставить ему капельницу, чтобы вывести снотворное, которым его накачали, – но помимо этого Аполлону просто нужно выспаться.

– Не делай глупостей, – говорит Аполлон, протягивая руку и хватая меня за ворот рубашки.

Я усмехаюсь. Это я-то глупый?

Я слышу, как в конце коридора раздается звуковой сигнал, после которого отпирается замок основной двери. Спустя минуту рядом с камерой появляется шериф Брэдшоу, а за ним следует человек в костюме, которого впервые я увидел в нашем доме, как и Паркера. Последним в дверь входит мужчина, тоже одетый в костюм. Его я не видел много лет, поэтому мои брови поднимаются от удивления. Федерал в костюме останавливается рядом со своим протеже и хмуро смотрит на нас, а Паркер, который уже успел привести себя в порядок, старается выглядеть так, будто между нами только что не произошло стычки. Вероятно, он не хочет, чтобы его босс знал, что мы как-то связаны.

Шериф, самый расслабленный из присутствующих, отпирает дверь нашей камеры и распахивает ее настежь. Сначала он подходит к Аполлону, для того чтобы снять с него наручники, а затем освобождает и меня.

– Что происходит? – спрашиваю я, потирая запястья.

– Вам разрешено поговорить с адвокатом, – объясняет Брэдшоу. – Если только ты не хочешь отказаться от него.

Мое внимание переключается на мужчину, стоящего у камеры. Этот адский пес известен тем, что… Хотя проще сказать о том, чем он неизвестен. Он сделает все, что в его силах, дабы мой отец был счастлив. Обычно держащийся подальше от здания клуба и от большинства дел Адских гончих, теперь этот человек стоит передо мной. Я знаю, что ему довольно щедро платят, дабы он по просьбе моего отца дергал за все имеющиеся у него ниточки, тем самым давая Церберу то, что он желает.

– Нет, – спокойно отвечаю я. – Мы встретимся с ним.

Я помогаю Аполлону встать, и шериф провожает нас в комнату для допросов – или как, черт возьми, она называется. В наши дни одна сторона этой комнаты зеркальная, а в углу другой стены стоит камера с мигающей красной точкой.

– Выключите, – велит адвокат шерифу, указывая на камеру. – В комнате не будет никакого наблюдения.

– Конечно.

Мы с Аполлоном занимаем одну сторону стола, а адвокат садится с другой и, открыв свой портфель, вытаскивает оттуда две стопки бумаг.

– Вы помните меня, мальчики?

– Ричард Джейкобс, – говорит Аполлон, прищурившись. – Вас трудно забыть.

– Вот в чем дело. – Ричард смотрит на камеру и, убедившись, что красная точка перестала мигать, кивает сам себе. – Цербер готов помочь вам выбраться из этого затруднительного положения.

– Но за определенную цену. – Я скрещиваю руки на груди. – Верно?

– Конечно, – спокойно отвечает Джейкобс. – Ваше освобождение зависит от того, вернетесь ли вы в Адские гончие.

Я не могу сдержать свою реакцию и фыркаю.

Черт бы побрал моего отца, именно этого он хотел.

– Зачем? – спрашиваю я, и Джейкобс как-то странно на меня смотрит.

– Вы что, не слышали?

– Слышали что? – Аполлон наклоняется вперед и хватается за край стола.

– Несколько часов назад на клуб Адских гончих напали Титаны. Это акт войны, и Цербер не позволит им выйти сухими из воды.

– Подожди. – Я поднимаю руку. – Они пришли в само здание клуба?

У меня кровь стынет в жилах при мысли, что в эту бойню могли быть втянуты Кора, Джейс и Малик.

– Церберу удалось выбраться из этой передряги невредимым, – догадывается Аполлон, похоже, даже не задумываясь о том, что Кора и Джейс были в здании. – Вот почему он послал тебя. Он где-то прячется?

Я же пытаюсь представить, скольких Адских гончих застали врасплох. Конечно, в клубе есть охрана, а дорога, ведущая на их территорию, патрулируется, но тех, кто следит за всем круглосуточно, можно пересчитать по пальцам. Кронос знал, что это будет война.

– Распишитесь здесь. – Адвокат подвигает ближе к нам стопки бумаг, каждая из которых предназначена для одного из нас. – Это сделка о признании вины, заключенная от вашего имени.

– В чем мы признаемся, если подписываем это? – Взяв ручку, я постукиваю ее концом по бумаге, сразу же заподозрив неладное.

Моему отцу нравится действовать как в рамках закона, так и вне их, и у меня возникает чувство, что эти бумаги просто часть сети, которая была создана для того, чтобы заманить нас в ловушку. Я просматриваю первую страницу, а затем перехожу ко второй. В этих бумагах целая куча юридического дерьма, в котором я ни черта не смыслю.

– Вы признаетесь в том, что перевозили наркотики, к чему вас принудил Уэсли Грейс. Вы собирались сдаться полиции, но Кронос раскрыл ваш план. – Джейкобс хмурится. – Также вы даете показания о том, что он удерживал Кору Синклер на своей территории против ее воли. И это стало особым стимулом для вас, когда он приступил к шантажу и заставил торговать наркотиками в обмен на ее жизнь.

Это похоже на серьезное обвинение, хотя хронология событий несколько нарушена. Естественно, мой отец решил воспользоваться этой ситуацией как возможностью указать Управлению по борьбе с наркотиками Стерлинг Фолса на Титанов. Я просто не уверен, что у него это получится. В конце концов, мы не знаем, на чьей они стороне и чьими деньгами набивает свои карманы Паркер Вортон.

– В обмен на это признание вам не придется отбывать тюремный срок или находиться на испытательном. Вам всего лишь потребуется дать показания, когда мистер Грейс предстанет перед судом.

Если он предстанет перед судом.

– Меня все устраивает, – ворчит Аполлон. – Это означает, что мы заключаем контракт с Цербером?

– Такова цена бизнеса, джентльмены, – улыбается адвокат. – Либо так, либо тюрьма.

Я смотрю на Аполлона, а затем снова на адвоката.

– Что случилось с Джейсом и Корой? – наконец задаю я тревожащий меня вопрос.

Ричард Джейкобс ерзает на своем стуле, и это единственный намек на то, что что-то не так.

– Он присоединится к вам, – говорит он, и волосы на моем затылке встают дыбом.

Возможно, он лжет, но у нас нет выбора. Единственный способ узнать правду – убраться отсюда, поэтому я поднимаю ручку и ставлю подпись под своим именем; Аполлон следует моему примеру.

Джейкоб встает и широко улыбается нам.

– С возвращением в семью, мальчики.

Шесть месяцев спустя

Глава 1. Кора

В моей версии ада всегда тихо. Тупиковые улицы окружены полями и лесами, а над ними стелется голубое небо. Поблизости не видно ни детей, ни соседей, ни машин, ни общественного транспорта, ни людей. Посреди этой тишины я направляюсь к дому в конце улицы и слышу лишь скрип своих шагов и тиканье часов, которое эхом отдается в моей голове, даже учитывая, что при мне их нет.

Тик-так, тик-так.

Здесь живут мои призраки. Здесь мои демоны начинают проникать под мою кожу. За каждым углом есть что-то, что жаждет напомнить мне то, кем я была, и о человеке, который сделал меня тем, кем я была. Он прячется в тенях моего разума. Красноглазый бог, преследующий меня во снах. Однажды он сказал, что ему интересно посмотреть на то, какой будет моя версия ада.

Что ж, мой ад таков. Он страстно желал увидеть его, но, полагаю, не мог даже подумать, что я окажусь здесь без него.

Захваченную волной страха, меня уносит в море снов.

Во сне я говорю ему: «Милый, это все ерунда».

Не нужно говорить слишком громкие слова, поднимать шум и ворошить прошлое, потому что оно может быть более липким и кровавым, чем ты способен себе представить.

Но вот однажды это происходит. Прошлое возникает буквально из ниоткуда и хватает тебя за горло. Я ничего не могу сделать, чтобы спастись или помешать прошлому поглотить меня. На мои плечи тяжелым грузом падают смерть и боль, и этот груз не даст избежать уготованной для меня участи.

Как там говорил Шекспир?

…У бурных чувств неистовый конец¹…

Что ж, я сыта по горло этими бурными чувствами. Он уже вкусил кровь с моих губ, насладился трофеями побед моих богов, и теперь мой жестокий конец кажется справедливым.

Глава 2. Аполлон

Достав пистолет, я целюсь в окно, через которое внутрь пролезает незваный гость. Его ноги мягко касаются ковра, а фигура распрямляется.

– Ты собирался меня застрелить? – спрашивает Тэм, сбрасывая капюшон с головы.

– Просто предосторожность, – морщусь я и убираю свой пистолет. – Что ты здесь делаешь?

Я хватаю ее за руку и оттаскиваю от окна. В наши дни нужно быть осторожными, поэтому Тэм ждет, пока я закрываю окно, жалюзи, а за ними шторы. Затем я также запираю и дверь в свою спальню.

– Аполлон.

Я смотрю на своего близнеца, с которой так редко виделся на протяжении этих нескольких месяцев. Она приходит сюда, только когда мы уверены, что нас никто не увидит. Я ненавижу то, какими стали наши отношения, будто наше родство это какой-то большой секрет. Волосы моей сестры заплетены в косу, а одета она с ног до головы в черные одежды, помогающие слиться с тенями. Артемида вооружена пистолетом, засунутым в подмышечную кобуру, и ножом, рукоять которого торчит из ботинка. Я никогда не хотел для нее такой жизни, но раз за разом она все равно выбирала ее.

– Что-то случилось? – спрашиваю я. Как только я подхожу ближе, Тэм берет меня за руки и сжимает их.

– Я нашла ее.

Пристально глядя на сестру, я опускаюсь на край кровати.

– Как?

Качая головой, Тэм садится рядом со мной.

– Понятия не имею. Я решила довериться интуиции, и мне просто чертовски повезло.

После начала войны банд Кора будто исчезла с лица земли. Ее не было ни в Стерлинг Фолсе, ни в Изумрудной бухте, ни в других богом забытых местах, где ее пытались искать Тэм и Никс. Девушки были единственными из нас, кто мог выбраться и вернуться в город, охваченный войной и перекрестным огнем между Адскими гончими и Титанами. Для членов банд и лиц, находящихся в розыске, побег стал невозможным из-за блокпостов на дорогах. Под подозрение попадал каждый, кто пытался выбраться из города, но девушкам удалось найти выход, минуя обычные маршруты.

Наступило лето, и все студенты университета Стерлинг Фолса разъехались, спасаясь от кровопролития, – и я не могу их в этом не винить. Из-за того что Кронос и Цербер стали одержимы идеей разрушения города, гибли невинные люди. В настоящее время единственное место, которое поддерживает экономику города на плаву и, хромая, пытается двигаться вперед, это Норд-Фолс. Похоже, даже банды понимают, что им не стоит связываться с некоторыми вещами, – и самый богатый район города входит в их число. Дорожные блокпосты и контрольно-пропускные пункты не останавливают поток туристов, которые с наступлением теплой погоды так и тянутся в город. Поэтому Титанам и Адским гончим пришлось перенести боевые действия в другие районы Стерлинг Фолса, хотя они все еще патрулировали его северную часть. Они посылали на улицы Норд-Фолса своих людей, которые, пользуясь отсутствием шерифа, отстаивали в этом районе права своих банд или выискивали зачинщиков неприятностей, чтобы наказать их.

– Где она? – спрашиваю я, поднимаясь с кровати, но Тэм тянет меня вниз. – Мы можем…

– Ты ничего не можешь сделать, – шепчет она. – Ты застрял в этом городе больше, чем кто-либо другой, – говорит сестра, и ее слова отрезвляют меня.

Я машинально тянусь за телефоном, жужжащим на прикроватной тумбочке.

Цербер вернул нас с Вульфом в ряды Адских гончих в ту ночь, когда с помощью его адвоката с нас были сняты обвинения Кроноса. С тех пор я редко виделся с Вульфом. Похоже, его отец не повторяет прежних ошибок, поэтому решил разделить нас, чтобы, собравшись вместе, мы не могли строить против него козни. На старости лет он стал вести себя мудрее.

Сегодня Малик прислал мне сообщение о том, что им удалось перехватить лейтенанта Титанов, который выдал им маршрут бронированного грузовика, доставляющего деньги в лагерь Кроноса. Этим вечером мы собирались атаковать грузовик. А сейчас на мой телефон прислали время, на которое назначена наша встреча.

Через пять минут.

Что представляет собой Кронос без денег? Да и кем будем мы, если у нас не будет денег на эту войну? Никем.

Мы предполагаем, что Кронос превратил церковь, расположенную на окраине Стерлинг Фолса, в свой личный лагерь. Иногда он приезжает в Вест-Фолс и посещает свой бар «Спуск», чтобы поднять боевой дух своих людей, но, когда становится жарковато, он смывается так же, как и Цербер. Они готовы запачкать руки, но не готовы рисковать собственными жизнями, предпочитая жертвовать нашими. Из-за их глупой войны на улицах погибло слишком много Титанов и Адских гончих. Цербер уже завладел зоной, которая когда-то была нейтральной, а Кронос, захватывая территории, продвигается к гавани Саут-Фолс. Всех нас прикончат раньше, чем Цербер и Кронос остановят разделение территорий.

– А Джейс? – спрашиваю я свою сестру.

Он пропал, как и Кора, а Ричард Джейкобс солгал, когда сказал, что он присоединится к нам. Конечно же, он солгал. Только узнали мы об этом, лишь когда пыль улеглась, а мы вернулись в клуб Адских гончих. Цербер, Малик и еще несколько людей рассказали нам о том, что видели, как человек в змеиной маске под дулом пистолета заставил Джейса лечь в багажник его машины, а Кору сесть на заднее сиденье. Затем Титаны захватили здание клуба, и людям Цербера пришлось отражать их атаку. С тех пор Джейса и Кору больше никто не видел.

– О нем по-прежнему ни слуху ни духу. – Лицо моей сестры мрачнеет, и я подавляю горе, которое снова поднимается в моей груди.

Я оплакивал пропажу своего брата и Коры в течение шести гребаных месяцев, а боль так и не уменьшалась.

– Ты сможешь увидеть ее? Поговорить с ней? – Я сжимаю руку Тэм, стараясь говорить так, чтобы в моем голосе не слышалась мольба. – Она в безопасности?

– Она… – Когда Тэм так долго пытается сформулировать свою мысль, это становится признаком того, что что-то не так.

– Выкладывай! – требую я.

– С ней все в порядке, Аполлон.

Она лжет.

Но, если все так плохо, не думаю, что я смогу вынести правду. Я и так едва держусь за реальность, и лишь эти встречи с моей сестрой помогают мне оставаться в здравом уме.

Кто-то барабанит в мою дверь, и мы оба подпрыгиваем.

– Аполлон, встреча с Цербером через пять минут.

– Понял! – кричу я в ответ.

Тэм встает и оглядывает мою комнату, состоящую из четырех стен, окна, кровати и туалетного столика. Несмотря на то что подобное место нельзя назвать домом, эта комната обеспечивает мне хотя бы какое-то уединение, и в любом случае это лучше, чем то, что было у нас раньше.

– Все будет хорошо, – говорит мне сестра, и я киваю, на самом деле не веря ее словам.

Я протягиваю ей небольшой блокнот. Мрачно улыбнувшись, Тэм берет его и, засунув в карман, поворачивается к окну. Она доставит эту небольшую книжечку Вульфу, а затем вернет ее мне при нашей следующей встрече. Мы пользуемся этим способом связи, потому что не можем переписываться посредством телефонов, так как за ними следят. И еще я регулярно проверяю свою комнату на наличие прослушивающих устройств, чтобы убедиться, что Цербер не шпионит за мной здесь. Но, как бы то ни было, мы все равно ограничиваемся в наших разговорах лишь какими-то общими вещами. Вот почему Тэм не говорит мне о том, где находится Кора и как она себя чувствует, вот почему она ничего не уточняет о том, что должна сделать с блокнотом. Лучше перестраховаться, чем потом сожалеть.

– Люблю тебя, брат. – Тэм целует меня в щеку. – Будь осторожен.

– Ты тоже.

Тэм отпирает окно и распахивает его настежь. Осмотревшись, она натягивает капюшон и вылезает наружу, а меня так и подмывает постоять у окна и понаблюдать за тем, как она уходит, но я знаю, что не смогу этого вынести. Поэтому я просто закрываю за ней окно, а затем, задернув шторы, засовываю ноги в ботинки и включаю свет. Я не могу позволить себе проигнорировать вызов Цербера.

Быстро пройдя по пустому коридору, я оказываюсь в большой, похожей на пещеру центральной комнате, которая была преобразована в штаб-квартиру Цербера. Это место Адские гончие захватили шесть месяцев назад после того, как на их клуб было совершено нападение. Теперь их зловоние пропитало это место насквозь.

Цербер, Вульф и Малик стоят вокруг стола, а на стене позади них висит карта, на которой красными булавками отмечены районы Стерлинг Фолса, удерживаемые Титанами.

Одно дело стоять здесь и смотреть на войну на картах, а совсем другое – выйти на улицу и испытать все на себе.

– Вот ты где, – ворчит Цербер. – Тебя пришлось долго ждать.

– Извините, сэр, – произношу я, но мои зубы скрипят каждый раз, когда я его так называю.

Я думал, что время уменьшит мой гнев или мне хотя бы будет легче с ним справляться, но вместо этого он только усиливается. Когда я вижу, как в эту войну оказываются втянуты невинные люди, это вызывает у меня желание что-то сделать. Но я бессилен.

– Иди сюда! – рявкает Цербер, и я подхожу к столу.

– Мы обнаружили его. Он точно прячется где-то здесь. – Цербер указывает на какое-то из зданий на карте, лежащей на столе.

Это старый склад, который находится в Саут-Фолсе, недалеко от пристани для яхт. Кронос управлял захваченными частями города так, как считал нужным, и несмотря на то что периодически мы засекали его передвижения, это был первый раз, когда мы обнаружили их базу. Мы знали, что он пытается захватить Саут-Фолс, и место их дислокации служило еще одним подтверждением этому. Если ему удастся захватить этот район, он сможет полностью перекрыть наши поставки. Ему уже принадлежит шоссе, ведущее в город. Что будет, если он получит и гавань? Тот факт, что мы можем застать его врасплох, играет нам только на руку.

– Что ты хочешь от нас? – спрашивает Вульф спокойным тоном.

Если бы не тот блокнот, в котором Вульф подробно описывает слабые стороны Адских гончих и своего отца, а также дает советы по способам их использования, я бы подумал, что он полностью поглощен бандой, что ему уже промыли мозги. Но он настолько хороший актер, что я не вижу трещин в маске, которую он натянул на свое лицо.

– Я хочу, чтобы ты пошел туда и убил этого сукиного сына! – приказывает Цербер. – Сегодня же! Прежде чем у него появится шанс сбежать.

– Кто пойдет со мной? – кивая, спрашивает Вульф.

– Возьми Аполлона и еще пятерых парней. Я хочу, чтобы вы окружили здание и снесли его к чертовой матери, но не привлекали к этому внимание. – Цербер прищурился. – Ты понял, парень? Справишься?

Команда из семи человек.

– Конечно, – спокойно отвечает Вульф, и я тоже киваю.

Вульф отходит первым, а я, прежде чем уйти, еще раз смотрю на карту. Здание, на которое указывал нам Цербер, теперь отмечено черным крестиком. Такая метка означает, что это здание уже скоро сотрут с лица земли и от него останутся лишь руины.

Адские гончие, которым велели идти с Вульфом, встречают нас в оружейной. Если бы вы спросили у меня их имена, то шесть месяцев назад я бы ответил, что понятия не имею, как их зовут. Нас не было в Адских гончих пять лет. Этого времени было достаточно для того, чтобы Цербер набрал новых членов в банду, взамен тех, что умерли. Теперь я знаю и имена и личности. Знаю об их огромной ненависти к Титанам, хотя большинство из них точно так же ненавидели нас, когда мы вернулись в строй.

Цербер остался доволен тем, как зарекомендовал себя его сын, и теперь, злорадствуя, хвастается перед Маликом, в какого прекрасного лейтенанта превратился Вульф. А Малик, в свою очередь, просто качает головой, потому что в Вульфе есть что-то такое, что создает вокруг него хаос.

Хаос.

Мое сердце сжимается, когда я вспоминаю, что Джейс и моя сестра так называли Кору. Только недавно я обнаружил, что в греческой мифологии Персефона известна не только под своим именем, но и как Хаос. Персефона и Хаос были взаимосвязаны, а теперь с ними была связана и Кора.

Мы запасаемся оружием, а Вульф жестом приказывает двум парням взять бомбы, к передним частям которых прикреплены маленькие приемники, сконструированные таким образом, чтобы они включались при одном звонке на нужный номер. Звонок активирует… я точно не знаю что, и, если честно, я вообще не хочу ничего знать о бомбах.

– Готовы? – спрашивает Вульф.

– Да, сэр, – отвечают они.

Я закатываю глаза и слегка киваю. Я, черт возьми, уж точно не буду называть Вульфа сэром.

– Ладно, пойдем, убьем этого ублюдка, – выдыхает Вульф, скрывая смех.