Kitabı oku: «Фирменное право России», sayfa 2

Эти сомнения приводят к осторожности в применении и прикладном значении сравнительно-правового метода. Вполне возможно он имел большее значение до социалистического периода права – в конце XIX – начале XX в., когда отечественное гражданское право в целом было ближе к европейскому (германскому). В настоящее время в связи с уже произошедшим значительным разрывом в развитии как права, так и науки о нем, как видится, он является малоактуальным.

«Языковой барьер», о котором принято говорить применительно к сравнительно-правовому методу, проявляется не так буквально, как это можно было бы ожидать. Современная система отечественного юридического образования позволяет подавляющему большинству ученых сравнительно неплохо понимать иностранные языки вкупе с имеющимися техническими возможностями перевода. Понимаемый в буквальном смысле языковой барьер не стоит между учеными различных государств. Вместе с тем в своем глубинном смысле языковой барьер действительно существует, и безнадежно разделяет национальные юридические науки. Барьер этот состоит в разнице образов, стоящих за отдельными юридическими понятиями, конструкциями. Не каждый образ в принципе имеет слово, соответствующее ему в каждом из языков. Видный бельгийский современный правовед М. Ван Хук отмечает, что языки не могут быть искусственно гармонизированы, это верно и для юридического языка⁷. В работе приводится дискуссия о том, что индивидуализирует фирма – предприятие или коммерсанта, корни которой лежат, как будет показано, исключительно в области словоупотребления. Даже в отечественной науке, представители которой, казалось бы, не разделены «языковым барьером», терминологическая путаница препятствует продуктивному диалогу, что же ждать от дискуссии с иностранными учеными или от попытки понять концентрированный результат десятилетий работы ученых, воплощенный в кодифицированном нормативном правовом акте…

С этой проблемой часто сталкиваются отечественные юристы при попытках дать или получить заключение об иностранном праве – каждый используемый термин нуждается в многочисленных пояснениях.

В связи с этим в юридическом исследовании иностранный закон – не более чем зеркало, в котором российский юрист может увидеть только российское право. Исходя именно из такого представления в настоящей работе представлено исследование текстов зарубежных нормативных правовых актов. В работе не делается попыток осмыслить зарубежное фирменное законодательство. Более уместно вставки примеров из зарубежного законодательства представить как «встречный текст» – ассоциации, вызываемые словами из зарубежных источников через призму авторского правосознания, сформированного на основе отечественного права. Отражаясь от зарубежных текстов представление об исследуемом феномене фирменного наименования приобретает новые краски. Для таких целей мной были использованы Акт о Компаниях 2006 г., Закон Саудовской Аравии «О фирменных наименованиях», Торговый кодекс Португалии, Швейцарский обязательственный закон, Германское торговое уложение, Административный кодекс штата Калифорнии. Отбирая источники зарубежного права, я пыталась использовать акты различных правовых систем. Еще раз подчеркну, что зарубежные источники исследуются исключительно для лучшего понимания отечественного фирменного права, но не с целью выявить дефекты и противоречия зарубежного законодательства.

В работе приводится множество примеров судебной практики и записей из ЕГРЮЛ. Понимая, что моими читателями будут и студенты начальных курсов юридических факультетов (фирменные наименования изучаются студентами в рамках курса гражданского права на втором году обучения), и мои коллеги – практикующие юристы, преподаватели и ученые, я включала в работу как примеры, являющиеся курьезами, так и серьезные юридические казусы, в которых решение суда для меня было неочевидным. Фабулы приведенных дел я не приводила полностью, указывая лишь наиболее интересные правовые позиции, однако оформление библиографического аппарата позволит заинтересованному читателю самостоятельно ознакомиться с упомянутыми судебными актами. Все приведенные в настоящей монографии фирменные наименования не являются вымышленными, а содержатся в ЕГРЮЛ по состоянию на 15 мая 2015 г. Для студентов, изучающих гражданское, коммерческое или корпоративное право, при изучении института фирменных наименований рекомендуется обратиться на официальный сайт налогового органа и найти сведения в ЕГРЮЛ об упомянутых в работе юридических лицах, ознакомиться с выписками, акцентируя внимание на вопросах а) полного и сокращенного фирменного наименования; б) размера уставного капитала; в) об учредителях (участниках); г) о лице, имеющем право без доверенности действовать от имени юридического лица. Совокупность полученных знаний позволит лучше понимать приведенные в настоящей монографии рассуждения о целях регистрации коммерческой организации с тем или иным фирменным наименованием.

В приложении к настоящей работе приводится несколько фрагментов выписок из ЕГРЮЛ, а в тексте монографии даются краткие комментарии к ним. Для целей настоящего исследования достаточным является изучение первых трех страниц выписок – там имеются сведения о фирменном наименовании, составе участников, об уставном капитале и основных видах деятельности. При желании читатели могут найти и изучить полные версии сведений в ЕГРЮЛ. Не все использованные в работе фирменные наименования сопровождаются в приложении выписками – в работе приведено несколько десятков фирменных наименований, такой объем приложений перегрузил бы работу. Остальные записи читатель может найти и исследовать самостоятельно, использованные фирменные наименования сопровождаются указанием ОГРН соответствующих юридических лиц, благо сведения ЕГРЮЛ в настоящее время общедоступны на сайте Федеральной налоговой службы.

Я начала введение к настоящей монографии с содержащегося в одном из фирменных наименований вопроса «Почему слоны?!», закончу также фирменным наименованием общества с ограниченной ответственностью «Почему бы и нет?!» (ОГРН 1137232052980). Почему бы и не разобраться с этой загадочной субстанцией – именами коммерческих организаций и не построить, наконец, фирменное право России?

Надеюсь, что предлагаемая вашему вниманию монография окажется полезной для решения практических задач и занимательной для тех, кто пока еще не занят их решением, а находится на первых ступеньках дороги в юриспруденции, познавая загадочную науку права.

Глава 1. Общие положения о фирменном наименовании

§ 1.1. Понятие, принципы и признаки фирменного наименования

В соответствии со ст. 48 ГК РФ юридическим лицом признается организация, которая имеет обособленное имущество и отвечает им по своим обязательствам, может от своего имени приобретать и осуществлять гражданские права и нести гражданские обязанности, быть истцом и ответчиком в суде. Таким образом, одним из признаков юридического лица законодатель называет наличие у него собственного имени, используемого для приобретения и осуществления гражданских прав и обязанностей.

Имя – нематериальное благо, принадлежащее любому субъекту гражданского права. По справедливому замечанию М. Н. Малеиной, с именем связывается совокупность представлений о внешних и внутренних качествах его носителя⁸.

С помощью имени субъекты гражданского оборота производят сопоставление совершаемых юридически значимых действий с личностью субъекта-деятеля. Все субъекты гражданского оборота заинтересованы в верном установлении того, с кем они вступают в правоотношения. Это необходимо для обеспечения законности совершаемых действий и снижения риска их недействительности, неисполнимости принятых на себя обязанностей и др. Все это вызывает потребность в регламентации отношений, связанных с использованием субъектами имен. В деятельности, связанной с использованием имени, сочетаются частные и публичные интересы, а значит, возможен конфликт, на управление которым и направлено правовое воздействие.

Основы правового регулирования приобретения и использования имен заложены в положениях ГК РФ, хотя последствия приобретения имени простираются далеко за рамки гражданских правоотношений, в том виде, в каком они определены в ст. 2 ГК РФ, и даже далеко за пределы частных правоотношений. Привлекаемое к уголовной ответственности физическое лицо будет обозначаться при всех совершаемых процессуальных действиях в соответствии со своим гражданским именем, юридическое лицо, привлекаемое к административной ответственности, обозначается в соответствии с наименованием, присвоенным ему в порядке, установленном гражданским законодательством. Это позволяет сделать вывод о том, что нормы о присвоении и использовании имени носят так называемый «реперный» характер⁹, т. е. изначально будучи включены в ГК РФ, в дальнейшем используются всеми институтами права.

Единый правовой режим для всех имен не устанавливается. Для имени каждого субъекта права установлены специальные правила, что объясняется различными целями использования имени. Во всех случаях специально регламентирован порядок присвоения и перемены имени, причем с использованием сочетания дозволительного и императивного методов. Обычно выбор имени субъекта регулируется путем дозволения, в некоторых случаях с ограничением свободы усмотрения с помощью установления запретов, число которых тем больше, чем выше вероятность нарушения прав и охраняемых законом интересов других лиц. В процессе выбора имени складываются частные правоотношения между лицами, заинтересованными в присвоении имени вновь возникшему субъекту права. Это могут быть родители, учредители юридического лица. Использование дозволительного метода в данном случае вполне оправданно. Государственная регистрация имени регламентируется императивным методом – законом определяется порядок подачи документов для регистрации имени, сроки и порядок внесения имен в государственные реестры. С помощью императивного метода в данном случае регулируются административные отношения между государственным органом и субъектом прав.

Порядок присвоения, изменения и использования имени физического лица регламентируется нормами гражданского и семейного законодательства (ст. 19 ГК РФ, ст. 58 СК РФ). Имена публично-правовым образованиям присваиваются в соответствии с названиями географических объектов, соответствующих территории того или иного образования. Порядок присвоения таких имен регламентирован Федеральным законом от 18 декабря 1997 г. № 152-ФЗ «О наименованиях географических объектов». Имя юридического лица названо «наименованием», порядок его присвоения регулируется нормами ГК РФ и специальных законов, определяющих правовое положение отдельных юридических лиц. В соответствии со ст. 54 ГК РФ, коммерческие организации имеют фирменное наименование, специальную разновидность наименования, используемую для их участия в гражданском обороте.

Необходимость выделения особого правового режима для имен коммерческих организаций – фирменных наименований связана с исторически сложившимся и пронизывающим все гражданское законодательство дуализмом частного права, состоящим в установлении различных законодательных положений для регулирования отношений с участием коммерсантов и без такового. Среди юридических лиц выделяются коммерческие организации, основная их цель – извлечение прибыли и распределение ее между участниками. Именно правоотношения с участием коммерческих организаций составляют основу торгового оборота. В этих правоотношениях осуществляется переход имущества, они опосредуют производство товаров, выполнение работ, оказание услуг. Существенное значение деятельности коммерческих организаций в экономике государства заставляет государство особо регулировать их создание и участие в обороте, отношения, возникающие по поводу участия в таких организациях и управлению ими, с тем чтобы, с одной стороны, создать им благоприятные возможности для развития, и с другой – не позволить ущемить интересы других субъектов, особенно более «слабых» (например, потребителей). Традиционно правовому положению таких организаций уделяется значительное внимание законодателя. В современной России не сложилось условий для того, чтобы дуализм частного права привел к принятию торгового кодекса. Однако вряд ли дело именно в наличии отдельного кодифицированного нормативного правового акта. С точки зрения юридической техники, принятие торгового кодекса – дело непростое и неоднозначное с позиции полезности такового. Вместе с тем объективная потребность в обособлении правового регулирования отношений с участием коммерсантов приводит к тому, что все больше норм права содержат специальные гипотезы, включающие участие в регулируемых нормой отношениях коммерсанта и соответствующие этим гипотезам специальные диспозиции. Такой путь на сегодня представляется оптимальным. В этом смысле неудивительно, что помимо общих правил о наименовании юридического лица закон устанавливает специальные правила для наименований юридических лиц – коммерсантов (профессиональных предпринимателей) – фирменных наименований.

В литературе встречается емкое и яркое определение фирменного наименования как имени «юридической личности фирмы»¹⁰. Нам кажется не вполне точным говорить об имени фирмы (представляется, что с точки зрения буквальной фирма – это и есть само имя). Вместе с тем, как видится, здесь верно схвачена суть. Фирменное наименование (фирма) – есть имя юридической личности коммерческой организации.

Действительно, фирма – имя коммерческой организации, ее неотъемлемое свойство. Прав В. В. Голофаев, отмечающий, что торговая фирма представляет собой внешнее выражение правосубъектности¹¹.

Существование и ведение деятельности под общей фирмой объединяют коллектив субъектов в единое целое, объединение перестает быть совокупностью отдельных личностей, а становится отдельным субъектом, обозначаемым именем. По утверждению В. А. Краснокутского, выражением «общая фирма», под которой выступает коммерческая организация, подчеркнут «смысл единства деятельности товарищества, несмотря на множественный состав его участников»¹². Иначе говоря, фирменное наименование, являющееся общим именем, оказывается проявлением организационного единства коммерческого юридического лица. В этом смысле фирма – неотъемлемая часть субъекта права.

Вместе с тем, несомненно, истинным будет также рассмотрение фирмы в качестве объекта права (об этом прямо сказано в ст. 128 ГК РФ). В отношении фирменных наименований возникают субъективные права (исключительное право – ст. 1474 ГК РФ), в том числе право требовать от окружающих воздерживаться от посягательств на фирму. Право на фирму ценно не само по себе, а лишь постольку, поскольку оно позволяет обеспечить неприкосновенность фирмы, с которой связывается деловая репутация коммерческой организации. Здесь мы можем усмотреть двойственность фирмы, которая одновременно выступает объектом и частью субъекта права. В этой двойственности одна из загадок фирменного наименования, следствием которой является имеющаяся в судебной практике и научной литературе серьезная путаница в части сущности фирмы, права на фирму и возможности защиты этого права коммерческой организации. Развернутые рассуждения на сей счет имеются у В. В. Розенберга, который анализирует природу фирмы, сопоставляет доводы сторонников рассмотрения ее как способа индивидуализации предприятия и торговца и приходит к выводу, что «фирма служит для обозначения предприятия и указания на юридические свойства его владельца»¹³. Продолжение рассуждений об этой двойственности приводит ученого к справедливому и актуальному по сей день выводу о том, что следует говорить не только о праве на фирму, но и об обязанности иметь фирму¹⁴. Действительно, с позиций определения гражданским законодательством правового положения субъектов гражданских правоотношений, к которым относится юридическое лицо, существует обязанность коммерческой организации иметь фирму и выступать под ней (а не под псевдонимом или анонимно) в гражданском обороте – в этом проявляется фирма как свойство субъекта. С позиций права интеллектуальной собственности фирма представляет собой определенную ценность и в этом смысле выступает объектом права и охраны.

Об этой двойственности фирменного наименования пишут и в современной литературе, хотя и далеко не во всех исследованиях фирмы¹⁵. Иногда вскользь замечают, что в определенные моменты фирменное наименование как объект может быть тождественно «символу субъекта»¹⁶. Вместе с тем такое заключение должно приводить к неким юридически значимым последствиям, которые нуждаются в осмыслении и оценке.

В зависимости от того, с какого ракурса оценивается феномен фирменного наименования, абсолютно различными оказываются рекомендации, излагаемые в научной литературе. Так, исследование фирменного наименования как средства индивидуализации, приравненного к результатам интеллектуальной деятельности, зачастую заставляет ученых усомниться в ценности включения в фирменное наименование указания организационно-правовой формы и вида деятельности, ибо «они не обладают различительной способностью»¹⁷. Кроме того, с этих позиций подчеркивается важность соблюдения требования уникальности фирмы, вплоть до предложений о запрете регистрации коммерческих организаций с идентичными фирменными наименованиями и возложения на регистрирующий орган обязанности отказывать в государственной регистрации коммерческой организации, фирменное наименование которой совпадает с фирменным наименованием другой коммерческой организации, уже включенной в ЕГРЮЛ. Изучая фирменное наименование как воплощение юридической личности коммерческой организации и отражение ее правоспособности, наибольшее значение приобретает как раз точное указание организационно-правовой формы и вида деятельности, а произвольное добавление юридически значимой информации об организации не содержит и поэтому вроде бы и не имеет практического смысла.

Все исследования в области фирменного права неизменно касаются вопроса о терминологических расхождениях в употреблении слова «фирма». В быту и юриспруденции сложились разные представления о фирме. Еще Е. Н. Данилова замечала эту терминологическую путаницу. Она писала, что словом «фирма»… «обозначают и имя владельца торгового предприятия, и название предприятия и заведения, и даже само предприятие»¹⁸. В современных работах по этому поводу даже делаются разнообразные выводы и предложения вплоть до запрета населению использования термина «фирма». Д. Ю. Чежия даже провел исследование ошибочного словоупотребления в научных работах и актах судебных органов, показав случаи, когда слово «фирма» использовано в бытовом значении как синоним самой коммерческой организации¹⁹. По этому поводу заметим, что не существует методов, с помощью которых можно было бы запретить бытовому языку развиваться так, как ему угодно, как это следует из национального духа и иных факторов, о которых по роду своей профессиональной деятельности нам ничего не известно, нам кажется, что любые предложения о запрете в бытовом языке придавать каким-либо словам определенное значение заведомо обречены на неуспех, во всяком случае правового инструментария для улучшения речи населения не существует, в связи с чем от рекомендации по формированию бытового языка и его совершенствованию мы воздержимся. Становление и развитие профессионального языка также подчиняется определенным закономерностям. Язык обогащается новыми терминами за счет юридической науки, вырабатывающей новый терминологический аппарат, который может быть внедрен в повсеместное употребление при признании научным сообществом необходимости того или иного термина, понимаемого в определенном значении. В любом случае этот процесс несколько более сложный, нежели простая выдача указаний о словоупотреблении. В связи с этим оговоримся, что фирма в настоящей работе понимается исключительно в качестве синонима словосочетания «фирменное наименование» и используется только в таком качестве²⁰.

Поскольку имя предназначено для идентификации субъекта, имена всех субъектов фиксируются в установленном порядке. Целью такой фиксации является обеспечение стабильности гражданского оборота и достаточной информированности о его участниках.

Так, официальное наименование государства содержится в Конституции РФ, имя гражданина, избранное при рождении его родителями, фиксируется органами записи актов гражданского состояния и пр. Наименования юридических лиц фиксируются в учредительном документе такого юридического лица, а также в ЕГРЮЛ.

Учение о фирме, разработанное дореволюционными отечественными юристами, основывалось на выделении следующих признаков фирмы, которые принято было именовать ее принципами. В целом проявления этих принципов можно обнаружить во всех современных источниках правового регулирования фирменных отношений. Изначально в литературе их выделялось три: истинность, уникальность, постоянство, чуть позже они были дополнены четвертым – обязательностью. Каждый принцип прошел длинный путь своего становления и постепенно пришел к современному состоянию. Они именовались принципами в связи с тем базовым значением, которое они имели для регулирования отношений, связанных с фирменными наименованиями. Рассмотрим эти принципы и актуальность их современным потребностям субъектов.

Истинность фирмы

Принцип истинности фирмы выделяется абсолютно всеми исследователями. Вместе с тем раскрывается этот принцип по-разному. Нами было обнаружено три различных подхода к понимаю принципа истинности фирмы. Принцип истинности понимается как: а) требование правдивости, б) запрет введения в заблуждение окружающих с помощью фирмы, в) адекватность фирмы задачам коммерческой организации. Рассмотрим эти подходы.

Первые два подхода находят отражение в позиции В. В. Розенберга, имеющего, пожалуй, самое широкое понимание этого принципа. Ученый отмечал, что фирма должна быть правдивой характеристикой деятельности коммерсанта и не должна использоваться для введения в заблуждение участников торгового оборота и покупателей²¹ (курсив мой. – С. Ф.). Как видим, в его позиции истинность фирмы представлена в двух критериях: качественном – как генеральное требование к коммерсанту, фирма которого должна его характеризовать правдиво, и формальном – как недопустимость введения в заблуждение с помощью фирмы. Именно в качестве принципа – наиболее универсального требования к участникам коммерческой деятельности об истинности фирмы можно, строго говоря, рассуждать только в первом смысле. Второй критерий лишь следует за первым. Истинность фирмы как правдивая характеристика деятельности коммерсанта должна быть таковой независимо от субъективного отношения публики – от того, насколько разумной она является, насколько вероятным является обозначение, избранное в качестве фирмы. В этом отчетливо видно различие между первым и вторым критерием истинности фирмы. Ведь если фирма является абсолютно невероятной, то публику, понимаемую как совокупность людей средней разумности, такая невероятная фирма не способна ввести в заблуждение: их критическая способность позволит отсеять заведомо невероятные включения в фирму, вместе с тем такая невероятная фирма не является правдивой. Типичным примером рассматриваемой ситуации является фирменное наименование «Общество с ограниченной ответственностью «Торгово-промышленная компания «Лунная радуга»» (ОГРН 1030204633304). Любому разумному субъекту очевидно, что это фирменное наименование не является правдивой характеристикой коммерческой организации, на Луне нет радуги, а если бы она там и была, к деятельности коммерческой организации таковая отношения не имела бы, поскольку организация не торгует на Луне и ничего там не производит – ни радугу, ни что-то еще. Равно как вряд ли общество с ограниченной ответственностью «Фабрика счастья» (ОГРН 1137232046841) занимается изготовлением счастья в промышленных масштабах. Ряд фирменных наименований, особенно фантазийных, не соответствующих буквально понимаемому требованию правдивости, можно продолжать. Согласно принципу истинности как генеральному требованию невероятная фирма будет недопустимой. Вместе с тем упомянутые фирменные наименования не способны никого ввести в заблуждение, поскольку буквально подобные фирмы никто не пытается прочитать, поэтому они будут соответствовать более простому, формальному пониманию истинности фирмы. Согласно второму пониманию невероятная фирма нормальна. В советской юридической литературе преобладало именно такое понимание фирмы. Считалось, что установленного Положением «О фирме» (утверждено Постановлением ВЦИК и СНК от 20 декабря 1927 г., далее – Положение о фирме 1927 г.) запрета включения в фирму обозначений, способных ввести в заблуждение, вполне достаточно для обеспечения истинности фирмы²².

В современной литературе принцип истинности понимается еще более формально, чем даже во втором, «облегченном» варианте В. В. Розенберга. Так, по мнению В. Ю. Бузанова, принцип истинности представляет собой комплекс императивных требований, регламентирующих содержание обязательной части фирменного наименования, а также запрещающих включение в фирменное наименование обозначений, способных ввести в заблуждение²³. Как видим, ученый понимает принцип истинности как четко установленный набор императивных запретов.

Третий подход к пониманию истинности фирмы сложился несколько позже – в последние годы. Согласно этому подходу принцип истинности фирмы описывают в качестве адекватности фирменного наименования коммерческой организации ее действительным экономическим задачам²⁴. Такой критерий представляется самым сложным с точки зрения определения соответствия ему фирмы, поскольку для этого необходимо сопоставление фирменного наименования с уставными и реальными целью, задачами, предметом и видами деятельности организации. Таковые могут меняться в процессе существования коммерческой организации; на отдельных этапах коммерческая организация может соответствовать своей фирме, а на других – нет.

Принцип истинности фирмы должен касаться как всего фирменного наименования, так и каждой из его частей. Это значит, что фирменное наименование должно включать соответствующее действительности указание организационно-правовой формы юридического лица, в добавлении должно быть достоверно указано на осуществляемый вид деятельности (причем как в случае, если это требуется по закону, так и в случае, когда название вида деятельности включено по усмотрению учредителей).

Принцип истинности фирмы может проводиться двумя способами: посредством установления законодательных запретов и ограничений и посредством обычно-правового регулирования и саморегулирования сообществом коммерсантов. Рассмотрим эти способы.

Традиционным для отечественной правовой системы является регулирование общественных отношений с помощью нормативного правового акта. Соответственно, истинность фирмы может быть закреплена законодательно.

Идея необходимости обеспечения истинности фирмы проходит красной нитью через все зарубежное фирменное законодательство. Вместе с тем в зарубежном законодательстве используется «облегченный» – формальный критерий истинности. Проведенное нами сопоставление законодательства о фирме различных правовых систем привело к выводу, что требование истинности понимается именно как недопустимость введения в заблуждение с помощью фирмы и содержится так или иначе во всех источниках зарубежного фирменного права. Ни требования о том, чтобы фирма была правдивой характеристикой коммерсанта, ни требования об адекватности фирмы экономическим задачам организации нам обнаружить в зарубежном законодательстве не удалось. В том же смысле принцип истинности закреплялся и в первом после Революции нормативном правовом акте, регламентирующем фирменные отношения – Положении о фирме 1927 г. Как уже было сказано, в п. 7 Положения прямо устанавливался запрет включения в фирму обозначений, способных ввести в заблуждение. Как видим, и здесь принцип истинности закреплялся лишь в формальном понимании.

Современное отечественное законодательство вообще не содержит прямого указания на принцип истинности фирменного наименования. Мы склонны согласиться с сожалением, высказанным по этому поводу в литературе²⁵. Фактически легализован подход к истинности фирмы, разработанный В. Ю. Бузановым, согласно которому принцип истинности сводится к набору законодательных запретов наиболее распространенных включений в фирму, если они, по мнению законодателя, способны введению в заблуждение окружающих. Такие запреты определены, например, в п. 4 ст. 1473, п. 3 ст. 1474, ст. 1231¹ ГК РФ. В частности, закон запрещает использование без установленных оснований и соблюдения установленного порядка официального наименования «Российская Федерация» в фирме.

По всей видимости, установление общего запрета, обеспечивающего действие принципа истинности фирмы, было исключено из законодательства в силу значительной роли произвольного усмотрения в определении того, способна ли фирма ввести в заблуждение или нет. Грань между необходимым и недопустимым использованием оценочных категорий в регуляции частных отношений очень тонка. С одной стороны, избыточное включение оценочных понятий существенно снижает определенность правового регулирования, оставляет субъектов права в неизвестности относительно того, какое их поведение будет признано правомерным, а какое – нет, а это серьезнейшим образом негативно сказывается на правосознании и правовой культуре, уменьшает доверие граждан к государству, приводит к правонарушениям. С другой стороны, не все можно регламентировать точно и четко – все же жизнь богаче законодательных формул. Законодатель в вопросе обеспечения принципа истинности фирмы избрал путь отказа от общего правила, ограничившись рядом специальных запретов. Вместе с тем этого явно недостаточно. Далее, на протяжении всей работы мы неоднократно будем обращаться к негативным последствиям отсутствия универсального требования истинности фирмы в отечественном законодательстве.

Некоторые элементы принципа истинности могут быть выведены также путем анализа всей совокупности норм гражданского законодательства об участии в гражданском обороте. Так ст. 1 ГК РФ устанавливает общие требования ко всем участникам гражданского оборота в части добросовестных действий (п. 3) и запрет извлечения преимуществ из недобросовестного или незаконного поведения (п. 4); ст. 10 ГК РФ запрещает злоупотребительные действия, в том числе в форме шиканы. Эти общие требования, несомненно, относятся и к области фирменного права. Из них могут быть выведены основы правового регулирования любых отношений и даже при определенном желании принцип истинности фирмы в изначальном, генеральном его понимании. Однако особенности отечественной правовой системы предполагают более конкретизированные предписания – они привычнее и понятнее субъектам правореализационной деятельности. Встает вопрос, стоило ли отказываться от закрепления в законе принципа истинности фирмы в виде общего требования правдивости характеристики деятельности коммерсанта в фирме или хотя бы в формальном варианте – в виде общего запрета использовать фирму для введения в заблуждение публики в силу его недостаточной определенности, чтобы затем заставлять суды и субъектов права выводить этот принцип из предельно широкого требования добросовестности?