Язя

– Эй! – помахал ушкуйнику первый.

Третьяк хотел помахать в ответ, но конечности одеревенели. Тело словно немело, будто холодом покрывалось.

– Не отзывается, – с сожалением протянул махнувший. – Может, ближе подойдём?

– Не мешай человеку. Пойдём дальше, ну его.

– Ты смотри, типа в богатыря оделся, что ли? Реконструктор?

– Чего там смотреть? Надоели уже. Взрослые мужики, казалось бы.

– А ты слышал, что истории всякие рассказывают про это место?

– Гена, вот не говори мне, что ты в эти сказки веришь!

– Да нет, конечно, – поспешно сказал первый. – Просто вспомнилось.

– Пойдём дальше. Нам до Шеребути ещё идти и идти, может, хоть там связь будет.

Дальше пошли незнакомцы странные, растворились, как в тумане, и пропали совсем. Почувствовал Третьяк, что его за пояс кто-то дёргает. Думал, зацепился, отмахнулся, да чего-то тёплого коснулся и отдёрнул руку, покосился. Рядом Яська стоит, улыбается, подле неё голбешник сидит, горбушку хлеба жуёт, в другой лапе монету держит.

– Всё боишься меня?

– Нет, – ответил ушкуйник. – Знать хочу, зачем с молодым так поступила, да сама кто ты, раз тебя ничто не берёт.

– Ты всё с нечистью меня путаешь, – улыбнулась девонька. – Вскоре сам всё поймёшь.

– А это что было? Тоже морок?

– Через века посмотрел, – лукаво ответила Яська. – Правда всё.

– Тьфу, нечистая. Так и знал, что до добра не дойду я с вашей братией.

– Так и без нас не дошёл бы.

Ушкуйник задумался. Язя спокойно стояла рядом, внимательно глядя на него.

– Что смотришь? Души моей хочешь?

Она медленно помотала головой, моргнула так, будто глаза закрыть хотела, и произнесла в ответ:

– Неужто так и не догадался до сих пор?

Лицо её опечалилось, вздохнула она грустно:

– Третий день уже, ушкуйник. Пора тебе.

Воин вздрогнул и наконец посмотрел в васильковые глаза той, которая тянула к нему свою худую руку.

– Ну что, понял теперь? – ласково спросила она, неожиданно взрослым голосом.

– Понял, – буркнул Третьяк, тяжело дыша.

– По воле своей пойдёшь или дальше противиться будешь?

– По воле пойду…

– Вот и ладно. Негоже заложным покойником быть, – улыбнулась Яська, мягко беря его за руку и ведя за собой. – Все тебя давно ждут. И Елисей, и ватаман ваш с воинством. Идём, а то мне ещё за теми двумя возвращаться.

Художник

Анастасия (Hild Ternblu) Самойленко