Kitabı oku: «Моё искупление», sayfa 9
Погрузившись в свои мысли, я подхожу к ванне, которая была заполнена молоком и лепестками роз. Сегодня моя церемония очищения перед нанесением хны. Сегодняшняя последняя ночь в моём доме. Через пару часов я буду жить в другом месте и стану хозяйкой в огромном особняке. Так думают все члены моей семьи, но только мы двое знаем, что теперь между мной и Маликом пропасть. Её не заполнить ничем. Эта пропасть съедает нас и будет продолжать это делать, пока кто-то из нас не признает поражение.
Скидываю со своих плеч халат. Мягкая ткань моментально оказывается на полу, оставляя меня полностью обнажённой.
– Госпожа, вам помочь? – слышу тихий и спокойный голос своей служанки.
– Нет, не нужно, я сама всё сделаю, – перешагиваю через ванну и оказываюсь в тёплом молоке, которое начинает покалывать мою кожу, но спустя время всё проходит.
Сделав глубокий вдох, я сажусь в ванну и прислоняюсь спиной в холодной спинке, позволяя белой жидкости практически полностью покрыть моё тело.
Прикрываю свои глаза и стараюсь отключиться. Не думать ни о чём. Тишина повисла в воздухе. Я слышу лишь спокойное дыхание своей прислуги, что до сих пор стоит в стороне, ожидая моих приказов. В данный момент мне хочется остаться одной.
– Фэри, ты можешь выйти и за собой закрыть дверь, – спокойным тоном говорю девушке. Мои глаза всё ещё закрыты.
– Но… Госпожа, вам нужно готовиться. Я должна вам помочь, – с нотками возражения в голосе произносит Фэри.
– Не беспокойся. До вечера ещё есть время. Я тебя позову, как придёт время, а сейчас просто выйди и закрой за собой дверь, – открываю свои глаза и смотрю на девушку. После чего брюнетка лишь кивает в ответ. Она спокойным шагом подходит к коричневой двери и покидает хамам.
В голове промелькнула очередная мысль о том, что я ненавижу человека, из-за которого мне приходится всё это выполнять. Ходить с натянутой улыбкой. За время моего возвращения в Марокко я видела его много раз. И каждая встреча с Амрани только усугубляла моё душевное состояние. Хотя мы не так часто оказывались наедине. Меня это немного успокаивало.
Мы оба заведомо знали, чем всё будет заканчиваться, если у нас выпадет шанс остаться наедине. В один из таких дней всё могло выйти наружу. Откройся правда моей семье, это была бы настоящая катастрофа. Ядерный взрыв не меньше. Возможно, это останавливало его от опрометчивых поступков. Хотя, о чём это я. Этих опрометчивых поступков было не так уж мало. И каждый раз я тонула в нём, отдавалась без остатка. А в глазах Малика были лишь гнев и ненависть.
– Если ты думаешь, что можешь превратиться в непорочную и чистую женщину после того, как оказалась в ванне с молоком, то сильно ошибаешься, – грубый тембр мгновенно заставляет меня распахнуть глаза. Тело немеет от шока. Передо мной стоит Малик Амрани собственной персоной.
Какого чёрта он здесь делает? Или это плод моего больного воображения. Я ведь последние часы только и думала о нём.
– Мы оба знаем, какая ты на самом деле, – мужчина продолжает пристально смотреть на меня, а затем присаживается на корточки, сокращая наше расстояние.
И в этот момент я понимаю, что всё это не плод моего воображения. В действительности сейчас в ванной комнате со мной этот чёртов ублюдок. Не знаю как, но мне удалось принять сидячее положение. При этом стараюсь правой рукой прикрывать свою обнажённую грудь от хищного взгляда Малика.
– Как ты сюда вошёл? И где моя служанка? – спрашиваю Амрани.
– Думаю, мне не стоит тебе рассказывать, как я сюда зашёл. Оставим это нашей маленькой тайной. Ты же любишь тайны? И не стоит беспокоиться о той милой девушке, что была возле дверей. Думаю, ей сейчас не до тебя, – ухмылка касается его губ. При этом он делает акцент на последнем слове.
– Не могу поверить, что ты осмелился сюда зайти, – начинаю в спешке искать свой халат, который оставила на полу, но ничего не нахожу на прежнем месте.
– Ты ищешь вот это? – с усмешкой в голосе произносит мужчина и начинает трясти белую ткань перед моими глазами.
– Ублюдок.
– Оу, как грубо. Разве так ты должна разговаривать со своим будущим мужем. Но сочту это из твоих уст, как комплимент в мой адрес, – я лишь приподнимаю свои брови кверху и стараюсь сдержаться, чтобы не выйти из себя.
– Не строй иллюзий насчёт себя, – всё ещё сижу обнажённая посреди лепестков роз и чувствую, как внутри нарастает приятная теплота. Всё это сейчас не вовремя. Моё тело предательски реагирует на присутствие этого мужчины. Одна мысль, что я сижу голая, а он просто нагло смотрит на меня, сводит с ума.
– Малышка, давай перейдём к сути, – разжимает свою ладонь, после чего шелковая ткань падает на пол. – Я тоже не желаю оставаться с тобой в одном помещении дольше положенного.
Смотрю прямо ему в глаза. Стараюсь быть уверенной и не показывать, насколько мне больно и невыносимо видеть сейчас его пред собой. Вдыхать любимый аромат и понимать, что теперь ничего уже не будет, как прежде. Между нами бесконечная и неисправимая пропасть. Молчание, которое сейчас повисло в воздухе, настораживает до предела. Я не знаю, что может произойти в следующий момент. И зачем он сегодня пришёл сюда. Надеюсь, это не очередная его игра. Самой становится смешно от этой мысли.
– Я пришёл сюда, чтобы вручить тебе твой первый подарок от меня в честь свадьбы, – тыльной стороной руки начинает гладить меня по щеке и его взгляд на долю секунды падает на мои губы, которые мгновенно начинают дрожать. Сердце начинает работать с удвоенной силой. Не могу поверить, что моё тело снова меня предаёт. Ненавижу его за то, что после каждого прикосновения я начинаю реагировать подобным образом.
– Как мило, – саркастично произношу и затем отворачиваюсь от своего мучителя, чтобы больше не касался меня. Но вдруг сильная мужская рука хватает меня за шею. Не хватает воздуха. Страх парализовал моё тело.
– Не смей отворачиваться. Смотри мне в глаза! – переходит на крик, а затем усиливает хватку. Обхватываю его руку своими ладошками, пытаясь освободиться от плена. Но мои попытки ничтожно смешны. Катастрофически начинает не хватать воздуха. Малик лишь улыбается, видя моё состояние, а затем в его взгляд становится тёмным как ночь. В нём нет ни капли жалости. Лишь дикая злость и ненависть ко мне. Пытаюсь сделать хоть маленький вдох, но ничего не выходит. От моих сопротивлений его хватка только становится сильнее.
– Чт-то, т-ебе от меня нуж-но? – задыхаясь, задаю вопрос. А он улыбается мне в ответ, как сумасшедший. Спустя мгновение его улыбка перерастает в сумасшедший смех, и он произносит: – ВОЗМЕЗДИЯ!
Одно резкое движение, и я оказываюсь на дне ванны, в которой лежала. Страх и паника мгновенно овладевают моим телом. Весь воздух покинул мои лёгкие. Не хватает сил вырваться. Судорожно продолжаю бессмысленные попытки разжать руку мужчины, но всё чётно. Ногами бьюсь об внутреннюю сторону ванны с бешеным желанием высвободиться. Не знаю, сколько прошло времени, но чем больше я нахожусь под молоком, тем сильнее начинает кружиться голова. Моё тело становится настолько слабым, что трудно пошевелить конечностями. Я уже подсознательно готова к тому, что сейчас всё закончится. Но неожиданно Амрани ещё сильнее сдавливает мою шею и резко тянет меня вверх, при этом произнося: – Это только начало, принцесса.
Пытаюсь сделать глубокий вдох, когда горячие губы накрывают мои. Страх смерти и желание, чтобы этот поцелуй оказался всего лишь моим очередным воображением, сплелись воедино. В моих лёгких не осталось даже крупицы воздуха, но Амрани своим поцелуем словно пытается восполнить этот недостаток. Его поцелуй жестокий, неудержимый. Он словно поглощает меня. Чувствую мягкость его губ, на которых ощущается вкус мяты смешанный с никотином.
О боже, он курил.
Это заставляет меня углубить поцелуй. Чувствую себя настоящей мазохисткой, но ничего не могу поделать. Хочу, чтоб этот момент продолжался как можно дольше. Его ладони сильнее обхватывают мой затылок, а я уплываю. Малик целует меня неистово и жадно. Каждый толчок его языка уносит в чёртову эйфорию.
– Дыши, zahrat bariya, – произносит между поцелуями.
Сердце бьётся так быстро, что вот-вот вырвется из груди. Боль перемешивается с наслаждением, создавая ядерный коктейль. Чувствую, как слёзы начинают душить. Даже не понимаю, как относиться к происходящему. Он ведь мог меня убить. Хотя я и так уже давно мертва внутри. Малик отлично справился с этой задачей. Изо дня в день методично уничтожал мою душу, калечил сердце.
– Ты хотел меня убить, – произношу с дрожью в голосе.
– Всего лишь маленький бонус к подарку, который будет ждать тебя в нашу первую брачную ночь, – подушечки пальцев касаются моей щеки. Он отстраняется от моих губ и берёт в свои руки моё лицо.
– Ничтожество, – навзрыд слетает с моих губ.
Ртом стараюсь ловить воздух, чтобы полностью отдышаться. Немного прийти в себя. Мои руки и ноги, ещё онемевшие от шока. Я не чувствую теплоты белой жидкости, которая находится в ванной. Словно я окружена льдинками, а не лепестками роз.
– Какая грубая ошибка, крошка. Не забудь сегодня рассмотреть цвет хны, – наклоняется ко мне ближе и смотрит прямо в глаза.
– Тебя действительно это сейчас беспокоит? – тянусь к его рукам и хочу, чтобы он выпустил моё лицо из крепкой хватки.
– Меня беспокоит только одно, малышка. Наша брачная ночь. Я обещаю, она будет незабываемой, – после произнесённых слов, Малик выпускает меня из своей хватки и толкает обратно в ванну с молоком. Я теряю равновесие и всем телом падаю назад, при этом молоко с лепестками роз выливается по краям ванны. Страх снова парализовывает моё тело. Сама не понимаю, как, руками ухватившись за края ванны, мне удаётся вернуться в сидячее положение.
Мужская фигура удаляется за дверь, оставляя меня одну в помещении. Слёзы накрывают меня. В этот раз даю им возможность полностью взять меня в свой плен. Я плачу от безысходности. От унижения, которое испытываю рядом с ним. В очередной раз Амрани сделал мне больно. Я лишь подалась чувствам и дала слабину. Смерть была на волоске от меня. Но даже в этот грёбаный момент я искала защиту в его поцелуях.
Не знаю, сколько прошло времени. Я всё так же сидела в холодном молоке, свернувшись калачиком и плакала. Не осталось сил. Не хотелось больше глупых игр. Не хочу притворяться сильной. Я вообще не уверена, что смогу жить с ним в одном доме. До этого меня беспокоило лишь влечение к нему. А сейчас ко всему этому прибавился страх за свою жизнь. Малик вовсе не тот человек, что был в Салониках. Это совершенно две разных личности.
– Дочка, ты, что всё ещё сидишь в ванной? – не замечаю, как мама оказывается возле меня. Это не радует ни капельки.
– Оставь меня.
– Ты что здесь делала? Весь пол мокрый, – возмущённо произносит.
Я продолжаю молчать. Хочу, чтобы она убралась отсюда как можно быстрее. Не желаю видеть её лицо. Слышать голос. Она совершенно чужой для меня человек.
– Уйди! Просто уходи, Фэри мне поможет, – повышаю свой голос.
– Что ты себе позволяешь? Не смей забывать, что я твоя мать, – цедит сквозь зубы. – Я не буду сегодня слушать твои слова, которые оправдываются злостью и незрелостью. Сегодня последняя ночь в нашем доме в качестве дочери и невесты, – махровая ткань касается моего тела, а мамины руки ложатся на мои плечи.
– Вот именно! Это последняя ночь в этом аду, – поворачиваюсь к ней и смотрю прямо в лицо.
– Моё терпение имеет границы, Кара. Не забывай, что я могу показать тебе твоё место, – женские руки покидают мои плечи, и она отстраняется от меня.
– В этом доме каждый член семьи пытается поставить меня на место, – хватаюсь руками за края ванны и встаю на ноги.
– Девочка, ты не перестаёшь язвить.
– А ты не перестаёшь быть такой же бесчувственной к этому фарсу.
– Свадьба – прекрасное событие в жизни каждой девушки. Кара, не стоит искать недостатков в нашем решении.
– Правда? И как сильно ты была счастлива после своей свадьбы? – прищуриваю глаза в ожидания ответа, которого точно не получу. Моя мать привыкла всегда уходить от ответов.
– Я буду в твоей комнате. Мне нужно проверить, всё ли готово к вечеру. Не задерживайся, впереди ещё много работы, – спокойно произносит, после чего поправляет свой чёрный платок, который скрывает длинные волосы.
Женская фигура быстрым шагом покидает хамам. И лишь в этот момент наступает полнейшая тишина. Облегчение, о котором я мечтала. Выхожу из ванны и обматываю себя полотенцем. Мой халат теперь мокрый после выходки Амрани.
Я чётко понимаю, Малик в любую секунду может вытворить нечто подобное. И в его доме мне не будет спасения. Он даже может просто убить меня. Хотя мужчине больше нравится истязать меня. Ему нравится видеть страх в моих глазах. Малик считает меня слабой девочкой, неспособной противостоять. Но ведь я тоже умею причинять боль. Я знаю его слабые места. И если Амрани вынудит меня, то узнает, как больно я бью в ответ.
Ненависть и любовь к нему это едкая смесь, которая разрушает меня изнутри.
Заставляет моё сердце гореть от боли. Могла ли я знать, что одно моё согласие на свидание заставит пройти все эти круги ненависти? Однозначно нет. Из нас двоих правду знал только он. Я же, словно мотылёк, прилетела на его свет. Как же порой плохо, что мы не можем полностью увидеть истинное лицо человека, прежде чем впускать его в свою жизнь.
***
Сквозь красную обшитую золотыми нитками вуаль, смотрю в зеркало на своё отражение. Улыбка так и не коснулась моих губ за целый день. Я всё ещё вспоминаю нашу встречу с Амрани. Буквально недавно он был в моей комнате с ранением, а сейчас сам оказался палачом. Словно не был на грани жизни и смерти. Готова поклясться чем угодно, что даже данное ранение было чисто для спектакля. Разыграть меня, чтобы поддалась эмоциям и повелась на красивую игру. То, как он безжалостно душил меня… От этих воспоминаний тело парализует с новой силой, а сердце готово вырваться из груди. Мой разум, словно не воспринимает того, что происходит вокруг меня.
Я даже не понимаю, как тишина сменяется громкой музыкой в помещении. Словно моё тело существует отдельно от разума. Оно совершает действия на автопилоте, а я не подаю никаких эмоциональных признаков. Большинство людей списали бы это на мою предсвадебную тревогу. Грусть оттого что я не хочу покидать отцовский дом. Но на самом деле эти причины далеки от реальности.
Мой разум и сердце разрываются на части от боли. Мысли, что моя жизнь превратилась в игру, сводят с ума. Я не могу перестать думать о том, как окажусь наедине с Маликом. Задушит ли на этот раз он меня? Или выстрелит из пистолета прямо в голову? А может, просто выкинет меня, как мусор на улицу? Ведь его настоящее лицо знаю лишь я. Больше никто не знает его тёмную сторону.
Мамины нежные руки заставляют меня вырваться из своих мыслей. Опустив глаза, вижу, как мои руки сжаты в кулаки. Она пытается раскрыть их, чтобы нанести хну. Спустя несколько мучительных минут ей всё же удаётся раскрыть мою ладонь. Рядом стоит девушка, которая должна нанести мне узоры хной из красивой железной вазы.
Густая масса касается тыльной стороны моей ладони, и одинокая слеза катится с моих глаз. Но никто этого не видит, ведь моё лицо полностью закрыто.
После того как девушка заканчивает с хной, вокруг прибавляется больше шума. Окружающие меня женщины восторженно радуются происходящему.
Моя ладонь остаётся раскрытой. Лишь когда в середине узора с хной спрятана первая буква имени моего любимого жениха, мне позволяют вернуться в прежнее положение. Я сильнее прежнего сжимаю пальцы в кулак.
– Будь счастлива, моя красавица, – тёплая ладонь касается моей щеки сквозь вуаль.
Затем она хочет отстраниться от меня, но я успеваю схватить её за ладонь. Притягиваю свою мать как можно ближе к себе, чтобы она смогла расслышать мои слова. Последнее признание, перед тем как я покину этот чёртов особняк.
– Знаешь, я теперь действительно счастлива. Не потому, что весь этот фарс происходит. А из-за того, что теперь мне не придётся видеть ваши лица. Твою слабость перед отцом. То, как ты пресмыкаешься перед ним, а он втайне от тебя трахает своих служанок. И то, как он тебя бьёт, когда твой голос становится немножечко выше. И самое главное, я не увижу больше твоего обожаемого мужа, который торгует людьми, словно они его скот. Я ведь тоже стала проданной вещью. Теперь ему незачем делать вид, что любит и уважает меня, – улыбка касается моих губ.
Выпускаю её ладонь, отворачиваюсь и встаю на ноги. Обхожу свою мать, которая стоит около меня, словно статуя. На её лице радость сменяется ядовитой горечью.
Приподнимаю свои руки вверх, стараюсь танцевать и не обращать внимания на женщину, которая осталась стоять в углу комнаты. Громкая музыка позволила нам немного поговорить втайне от всех. Теперь я наслаждаюсь всем происходящим.
Женщины и молодые девушки начали подходить ближе и уводить меня вглубь, приглашая на танец. У меня должна быть возможность полностью насладиться последними часами своей свободы. Уже завтра я стану замужней и должна буду беспрекословно подчиняться своему мужу. Кто-то даже пытался внимательно рассмотреть мои узоры хной, чтобы найти ту самую заветную, по их мнению, букву. Мне же совершенно плевать, что нарисовано на моих руках, и где находится первая буква имени Амрани.
Пока я танцевала и старалась улыбаться каждому, моя мать исчезла с праздника. Я знаю, что сделала ей очень больно. Но меня это не расстраивает. Наоборот, только веселит. Она ведь тоже причиняла мне боль и никогда не думала о моих чувствах. В её жизни всегда превыше меня стояли лишь два человека: обожаемый муж и сын. В нём она находила частичку счастья. Моё же сердце всегда было разбито на мелкие частички. С годами это стало для меня клеймом, подобное тому, какие наносили рабам их хозяева. Единственное различие, моё клеймо не было видно окружающим.
– Позвольте мне с вами немного потанцевать, – сильные руки касаются моей талии и притягивают в свои объятия. От неожиданности я чуть не теряю равновесие. Но могущественная хватка удерживает меня от позорного падения посреди толпы гостей.
– Выпусти меня! – пытаюсь вырваться из хватки. Но она с каждой секундой становится сильнее. Сдавливает мою грудную клетку, отчего дышать нормально не получается.
– Какая же ты дикая штучка, – горячее дыхание касается моего уха. Понимаю, что это самый нахальный подлец на всей планете удерживает меня на виду у всех.
– Не могу поверить в то, что ты осмелился прийти сюда в женской одежде, – с трудом удаётся контролировать голос.
– Не думай, что я пришёл сюда из-за большой любви к тебе, – мужские руки хватают меня за ладони и отталкивают от себя. После чего он начинает тянуть меня за собой, уводя из толпы в более спокойное место.
Вся любовь – это лишь обман. Злая шутка. Нож, который режет человека на части.
Этот урок я усвоила слишком хорошо.
– Не думала, что ты в глубине души женщина, – саркастично произношу ему в спину, пока Малик продолжает идти.
– А я не думал, что ты в глубине души та ещё сука, которая раздвигает ноги после пары ласковых слов, – язвит в ответ.
Эти бесконечные слова с подтекстом выводят меня из равновесия. Ублюдок заявился без зазрения совести ко мне домой уже в который раз!
Совесть и Малик Амрани несовместимые понятия.
– Тебя никто не просит брать в жёны шлюху, – пытаюсь своими словами вывести его из равновесия.
– А может, мне нравится трахаться именно с такими.
– Брак не сможет держаться на одном сексе. Да и с чего ты взял, что я буду с тобой спать после всего случившегося? – говорю честно.
На одной постели мы с ним далеко не уйдём. И желания снова становиться причалом для справления нужд у меня нет никакого желания.
– Разве у тебя будет выбор, принцесса, – смеётся он.
– Тебе кажется это смешным?
– Отчасти да. Меня радует тот факт, что я могу делать с тобой всё, что пожелаю.
Пока мы ведём этот странный диалог, Малик приводит меня наверх и заталкивает в спальню.
– Может, сегодня обойдёмся без глупых намёков? Соизволь чётко объяснить мне, какого хрена ты здесь делаешь? – повышаю тон своего голоса, стараясь высвободиться из лап чудовища.
– Боишься, что я снова захочу тебя убить? Поэтому не хочешь оказаться наедине со мной? – останавливается и разворачивается ко мне лицом. В воздухе повисает зловещая тишина. Малик делает шаг ко мне.
– Ты не посмеешь убить меня в моём собственном доме.
– Я бы не был настолько уверен. Именно сейчас самое подходящее время. Все заняты праздником, и всем плевать на тебя. Включая твою семью, которая будет ещё долго сожалеть о том, что ты родилась на свет, моя малышка, – его слова, как остриё лезвия, которое оставляет на сердце следы.
– Я уверена в своих словах так же, как и ты в своих. Сегодня я в центре внимания. Поэтому, если захочешь убить меня, ты первым будешь в роли подозреваемого. Ведь моя семья знает о твоём прошлом больше, чем я сама, – в глубине души я чётко понимала, если Малик посмел меня душить в ванной, то и здесь убить меня ему ничего не помешает. Но мы оба знаем, Амрани не захочет так быстро отдать меня в объятия смерти.
– Хочешь показать свою смелость? Давай посмотрим, насколько ты смелая для того, что я собираюсь сделать, – от его слов внутри всё сжимается до такого состояния, что перестаю рационально мыслить.
– Что ты задумал, псих? – выпаливаю, нервно теребя край своего платья.
Чёрт, не могу скрыть своё волнение. Брюнет лишь ухмыляется. Наступает на меня как дикий зверь, и я пячусь назад. Спотыкаюсь о ковёр и падаю на пол.
– Какая жалость. Нужно быть осторожнее, принцесса. Ещё не хватало, чтоб ты стала калекой, – смотрит на меня с ехидной улыбкой. – Хотя признаю, мне нравится, как ты стоишь передо мной на коленях.
Даже не собирается помогать мне. Ублюдок.
– Ты отвратителен, – встаю на ноги, пытаясь поправить своё платье. – Высокомерный. Наглый. Больной на всю голову.
– А ты невыносимая дрянь, – подходит вплотную и произносит в самые губы.
От его слов по телу разносятся тысячи мурашек, наполненные болью и отвращением. Так хочется отплатить ему тем же. Чтоб почувствовал мою боль. Хочу, чтоб пожалел о таком обращении ко мне.
– Так, может, расскажешь уже, зачем явился к такой невыносимой дряни, как я? – отхожу от него, и мой взгляд падает на кинжал, лежащий на столе. Подарок на мой день рождения от Керема. После того как Малик пробрался ко мне в дом той ночью, специально достала нож. С ним чувствую себя более защищённой. И сейчас он мне нужен как никогда.
– У меня приготовлен для тебя последний подарок.
Из-за нервов до меня не сразу доходит, что Малик уже освободился от своего глупого наряда. Теперь он стоит передо мной в белой рубашке, с закатанными рукавами. Дыхание перехватывает. Аллах, несмотря на всё случившееся, я не могу контролировать своё влечение к нему.
– Не слишком ли много внимания вы уделяете обычаям, мистер Амрани? – облизываю пересохшие губы и оборачиваюсь так, чтоб иметь возможность взять в руки кинжал.
– Вовсе нет. Тем более этот подарок ты запомнишь на всю жизнь, моя любовь, – высокое, статное тело оказывается возле меня.
– А тебя не пугает тот факт, что я могу закричать? Или сбежать? – пока мы смотрим друг другу прямо в глаза, я незаметно тянусь рукой к рукоятке, украшенной драгоценными камнями.
– Кричи, но тебя никто не услышит. Слишком громкая музыка играет, – наклоняется ко мне всем телом и ставит свои руки по краям стола. – Без моего разрешения ты никуда не денешься.
– Мне не нужно твоё разрешение! – сокращаю расстояние и практически касаюсь его пухлых губ. Так хочется снова ощутить их вкус, но я стараюсь отогнать эти глупые мысли. Ладонью бью его в грудь, а затем, сильнее сжав нож в руке, резко поднимаю его. Остриё лезвия соприкасается с шеей мужчины.
– Новая игрушка? Неплохо. Мне нравится, – ни капли страха. Во взгляде появляется нездоровый блеск, а на губах расцветает маниакальная улыбка.
– У меня хороший учитель, – вновь толкаю его, и Малик пятиться назад. Внутри всё дрожит от страха, но стараюсь не показывать свои эмоции. Мне просто хочется сделать ему больно.
– Жаль, что раньше не знал, насколько сильно тебя может вдохновить собственная смерть, – ему нравится играть с огнём. Амрани принимает правила игры и отступает назад, пока его спина не натыкается на закрытую дверь.
– Не слишком ли ты уверен в себе? Не думаешь, что я могу просто перерезать твоё горло? – начинаю медленно проводить лезвием по шее мужчины.
– Страх – главный враг слабаков. У тебя смелости не хватит убить меня, – его слова наносят новые раны. Малик считает меня слабой. Никчёмной. Считает, что я не смогу причинить ему боль. Он ошибается. Конечно, я не намерена его убивать. Но я смогу подарить ему страдания.
– Ты прав. Я не смогу убить тебя. Но не стоит думать, что знаешь меня слишком хорошо, – после этих слов надавливаю сильнее на загорелую кожу, и у Малика на шее проступают несколько капель крови.
Сердце начинает биться в удвоенном ритме. Воспользовавшись моим замешательством, Малик ловко выхватывает кинжал из моей руки.
– Довольна своей работой? – демонический взгляд пронзает. Смотрю на окровавленную полоску на шее мужчины, и тело сковывает льдом. До чего я докатилась? Осмелилась ранить его. Надави я чуть сильнее…
– Разве ты не хотела причинить мне боль? – на его лице появляется маниакальная улыбка.
– Это ты виноват, – еле сдерживаю слёзы. – Ты превратил меня в чудовище.
– Я ещё ничего с тобой не делал, – после этих слов он направляет на меня окровавленный кинжал. – Ложись на кровать.
– С ума сошёл?
– Я ведь обещал тебе подарок. Время пришло.
– Хочешь взять меня силой? – сейчас от него можно ожидать всего.
– Заманчиво, но нет, – он оказывается совсем близко. – Каждый раз, когда мы будем заниматься сексом, ты будешь хотеть этого сама.
– Мерзавец!
– Ложись на кровать, – грубее приказывает он. Малик всё так же крепко сжимает кинжал, направляя его в мою сторону.
– А если я ослушаюсь?
– Я заставлю тебя выполнить мой приказ, но будет значительно хуже.
Он действительно больной на голову. Медленно пячусь назад, пока не достигаю кровати. Также не спеша опускаюсь на мягкое покрывало. Что бы ни задумал этот псих, точно не отступит. Вижу это в его взгляде.
– Умница, – снисходительный тон говорит, что мужчина доволен. – А теперь раздевайся, принцесса.
– Ты сказал, что не будешь брать меня силой, – и всё-таки верить ему нельзя.
– Я сказал, что каждый наш секс будет для тебя желанным. Это не одно и то же, – смеётся мерзавец. – А теперь будь хорошей девочкой и сними платье.
– Даже не подумаю.
– Если это сделаю я, тебе будет очень больно, – по глазам вижу, что он не лжёт. И это до чёртиков пугает.
Казалось бы, я должна привыкнуть, но не могу. Смотря на Малика, я всё ещё вижу того влюблённого парня, каким он был в Греции. Я вижу перед собой Винсента, который сдувал с меня пылинки. Как мне теперь привыкнуть к монстру, за которого выхожу замуж.
Медленно стягиваю с себя платье. Игнорировать жадный взгляд мужчины очень трудно, но я пытаюсь. Спустя минуту остаюсь в одном нижнем белье, и Амрани одобрительно кивает.
– Так намного лучше, маленькая. Теперь я смогу беспрепятственно клеймить тебя.
– Сможешь что сделать?! – Аллах, надеюсь, мне послышалось.
– Мой подарок, принцесса.
После этих слов Малик достаёт из кармана пиджака небольшой продолговатый предмет с золотым прямоугольником на конце, который подключается к розетке. По моему телу проходит ледяной озноб. Даже пошевелиться не могу. Я уже понимаю, что меня не ждёт ничего хорошего.
– Не бойся, принцесса. Больно будет совсем чуть-чуть, – громко смеётся псих, а затем подключает свой странный аппарат к электричеству.
– Ты совсем больной? Что ты собираешься делать со мной? – дар речи ко мне вновь возвращается, и я мигом поднимаюсь с кровати. – Я не позволю тебе ничего со мной сделать.
– Неужели? Закричишь? Сбежишь? И что же ты тогда скажешь своим родственничкам, когда они увидят тебя в таком виде?
– Проклятый псих. Ты будешь гореть в аду.
– Ты повторяешься, принцесса, – подходит ко мне вплотную с раскалённой железякой в руке. – И в аду мы будем гореть вместе.
На прямоугольной вставке выгравированы какие-то слова, но я не успеваю их разобрать. В одно мгновение раскалённое железо прижимается к низу моего живота, обдавая жгучим пламенем. Хочу закричать, но Малик закрывает мой рот своим поцелуем. Он не шевелится, не пытается углубить поцелуй. Просто поглощает звуки моей боли, словно довольствуется изысканным десертом.
Ощущение, будто меня разрывает на части. Невыносимая боль от раскалённого железа ощущается в каждой клеточке. Словно горю заживо. Слёзы начинают течь беспрерывным потоком, но я даже не могу пошевелиться. Что-то внутри меня сломалось в этот момент. Будто душа горит вместе с кожей.
Спустя, кажется, целую вечность, Малик убирает от меня своё орудие пыток и отходит на насколько шагов.
– Возможно, это больнее, чем я думал, – как ни в чём не бывало, произносит ублюдок.
– Будь ты проклят! – это всё на что меня хватает.
– Я уже давно проклят и нахожусь в аду. Со временем привык так жить. И ты привыкнешь, принцесса.
Ещё секунда и я остаюсь одна. Обессилено падаю на колени, совершенно не задумываясь о своём внешнем виде. Инстинктивно прижимаю руку к ране и кричу от ужасной боли. Истерика накатывает с новой силой. Перестаю что-либо чувствовать, кроме физической боли. Чувства будто исчезли совсем. Я превратилась в живую игрушку.
Всё именно так, как он добивался.
***
Вчерашний вечер оставил огромный след в моей памяти. А если быть точнее, Малик Амрани стал главным автором этой прекрасной картины. Он смог превратить ночь хны в незабываемое зрелище своим поступком. Я до сих пор нахожусь в шоке.
Мой разум и тело не могут полностью свыкнуться с тем, что произошло. Ноющая боль с каждой секундой становится невыносимой. Стоило лишь прикоснуться к месту, где было нанесено это животное клеймо. Амрани без зазрения совести заклеймил меня, как какой-то скот. Превратил в одну из подобий падших женщин.
Малик решил, что ему всё можно. Я ведь просто игрушка в его умелых руках. Кукла, с которой он творит всё, что захочет его гнилое сердце. Ком в горле застревает, как только воспоминания атакуют новой волной. Даже сейчас ощущаю, как горела моя кожа под орудием, которое использовал Малик.
Боль была настолько сильной, что я ощущала её каждой клеточкой тела. Я не могла сдерживать жгучие слёзы. И только губы Малика, которые заглушали поцелуем мои стоны, не давали провалиться в бездну. Это настоящий ад, не иначе.
Самое обидное и паршивое, что в моей жизни так и не появился человек, который бы смог защитить меня от моей семьи и от подонка Амрани. Рядом нет никого, с кем бы я могла поделиться своими горестями. Некому рассказать обо всём случившемся. О том, как я не хочу выходить замуж. Рассказать о самой главной боли. О той, что сжигает меня каждую ночь стоит только закрыть глаза.
