"Два года, восемь месяцев и двадцать восемь ночей" kitabından alıntı

Мы все пленники историй, говорила она, в точности, как он (волнистые волосы, озорная улыбка, прекрасный ум), каждый - пленник своего солипсического нарратива, каждая семья - пленница семейной истории, любая община заперта в своей сказке о себе, всякий народ - жертва собственной версии истории, и в некоторых частях мир нарративы сталкиваются и вступают в войну, две несовместимые истории или даже больше сражаются за место, можно сказать, на одной странице.