Kitabı oku: «Властелины Сущего 2», sayfa 2

Глава 4.

Вова взялся за чай. Мы следом за ним взялись за остывший чай. Дед, Мужик, Анна и Катя выпили и поморщились. Вова хитро поднёс чашку ко рту и дунул – от его чашки пошёл горячий пар. Алёна тоже с улыбкой провела ручкой над чашкой, и её чай стал тоже горячим. Лена с улыбкой повторила жест, и её чай закипел. Лена в шоке отдёрнула руку. Я решил повторить её опыт. Провёл над своей чашкой и… чай испарился вместе с чашкой, а стол загорел. Я тут же затушил огонь рукой, судорожно похлопав по огню.

– М-да, – с иронией и улыбкой сказал Мужик, – Хороший был стол!

– Серый, ты – придурок! – сказал Вова, – У тебя в накопителях энергии сейчас свыше ста мегатонн тротила! Ручками даже не пробуй что-то творить – спалишь всё к ядреней фене!

Я посмотрел на Лену, к которой горелое пятно было ближе. Она излучала нежность, любовь и… желание потрахаться. Я протянул ей руку и она, не задумываясь, вложила в неё свою.

– Я же ни х… – начал было я, но оборвал мат, вспомнив, что Мужик – губернатор Пермской области и, следовательно, мат тут не приемлем.

– Согласна! – в один голос ответили Анна, Лена и Алёна, и Лена с Алёной взяли меня за руки с обеих сторон.

Все, кроме Вовы, одобрительно улыбнулись, а Вова заржал.

«Поздравляю, Серый! У тебя опять есть гарем!..» – мысленно сказал он мне.

– Ничего смешного, Владимир! – холодно обратилась к нему Алёна, – Я от своих слов не отказываюсь! Серёжа теперь мой муж, муж Анюты и муж Елены! Со всеми правами и обязанностями. В том числе, интимными! То, что моему телу лишь тринадцать лет, ничего не меняет! Это тело вполне созрело для секса! Кто слово вякнет по этому поводу, сейчас же унесу в пустой чертог! Если ещё кто-то не в курсе, чертог – это полость-пещера глубоко под нами!

– Э! – возмутилась Анна, – Я вообще-то посчитала, что Сергей хочет сказать: «Я – жених Елены Алексеевны», так как перед этим они с нежностью посмотрели друг на друга.

– Я же ни хрена не знаю о вашем мире и своих возможностях! – возмутился я, – Я ни хрена не понимаю этого мира! Примерно это я хотел сказать! Только с матом!

– Ты не смеешь отказываться от нас! – процедила Алёна, посмотрев на меня, а потом перевела взгляд на Анну, – Ты, Анюта, тоже!

– Я и не отказываюсь! – ответила Анна растерянно.

Я в шоке посмотрел на неё и проник в мысли Анны. И нашёл там безответную любовь к моему двойнику! Тот даже и не подозревал об этой любви! Но о ней знали отец и дед! Отец и дед с горечью и сожалением смотрели на неё – они знали, что ей осталось мало жить. У них было желание поговорить со мной: чтоб я перед смертью дал ей счастье семейной жизни. Пусть без секса, но счастье – для секса у меня будет та же Лена и даже Алёна. С Аней же – вряд ли: у неё уже последняя стадия рака всей женской половой системы. Секс для неё будет пыткой. Она уже и так время от времени колет наркотики. Даже от моего вида у неё было желание потрахаться со мной, однако для неё это выливалось в болезненные покалывания в половой системе. Без наркотиков, которые она приняла перед встречей с нами, это была бы дикая боль.

– Сбылась мечта идиотки! – проворчал Дед.

– Ага! – ответила Анна так, словно неожиданно выиграла в лотерею, и не знала, что с этим делать.

До которой начал доходить факт уже состоявшегося замужества, и её начало накрывать счастье. И всё большие покалывания внизу живота. Я попытался приглушить эту боль биополем, и мне это почти удалось – боли отступили. Только это пока не было лечением – было отключение нервов, передававших болевые ощущения.

– Будешь одной из трёх, – проворчал её отец, – Сергею же придётся решать, кто из вас двоих будет законной женой. Женой для всех людей. Богиня точно исключается…

– Первой и законной женой должна быть Анюта, – продолжила с некоторой досадой Алёна, – Она начала ответ раньше. Второй женой – Лена. Мне же, вороне, достаётся роль третьей жене.

– Я уже ни хрена не понимаю! – выдохнул я.

– Это законы моих чертогов, – ответила Алёна строго, – В значительной части чертогов достаточно сделать девушке предложение, и, если она согласна, то должна высказать это согласие. После этого они – муж и жена. «Я – жених» – это одна из форм предложения парня девушке, чтоб та стала женой. Ритуал должен быть выполнен в присутствии минимум троих людей. На роли свидетелей этого ритуала подходят Владимир Алексеевич, Алексей Николаевич, Катя и Владимир. Максимум жён почти везде четыре. В прочем, есть чертоги, где максимальное количество жён может быть, как меньше, так и больше. В нескольких чертогах допускается даже дюжина жён. Брак не подлежит расторжению. Лишь смерть кого-то из супругов освобождает от этих обязательств.

Повисла пауза. Все три смотрели на меня влюблёнными глазами, что смущало меня. Ещё и странное положение Ани.

– Ну, в таком случае, держите по обручальному колечку! – сказал я, растерявшись, и сотворил перед каждой по золотому колечку, в которое были впаяны иные материалы, составлявшие цифры в алфавите Содружества Галактик: у Ани – 1, у Лены – 2, у Алёны – 3.

Аня радостно пискнула и тут же схватило своё, а меня стиснули с двух сторон Лена и Алёна.

– А себе? – строго сказал Дед.

Я усмехнулся, провёл у себя по руке и сотворил более массивное кольцо, на котором все цифры Содружества Галактик достаточно красиво переплелись с четвёркой: четвёрка – это я. Все символы были обведены в овал, как и у девчат. Само же кольцо было выполнено так, словно переплелись пять тонких колец. Всем показал это колечко.

– Я буду более традиционен, – усмехнулся Вова, – Катя, выйдешь за меня замуж?

– Да, я согласна, – с улыбкой ответила Катя.

– Э! – возмутился даже я, – Когда успели?

– Сейчас, – ответила Катя с улыбкой, – Мы общались телепатически с того момента, как Володя вошёл в эту комнату.

– То-то ты не донимал меня своим телепатическим общением! – понял я.

– Ага! – хитро ответил он, – Алёна же сказала, чем я был одурманен. И ещё один момент! Серость – это жертвенный Свет! Устраивает неприятности, сам погибает, но всё складывается самым наилучшим образом! Для него это закончилось плохо, а для нас – хорошо. Я и Катя нашли друг друга. Да и не та у него была Серость – ложная…

– Это ты нашёл меня, хитрец! – усмехнулась Катя, – Ещё во снах…

– Без убитого мной Сани, ты едва ли была бы в этой комнате, – ответил он.

– Организуйте, всё же, чаю, – сказал я, обращаясь к Алёне.

Глава 5.

Алёна, Вова и Мужик (ставший мне совершенно неожиданно тестем) опять разнесли чашки с чаем – чашки сами подлетали к огромному самовару, тот наливал им кипятка, чашка отлетала в сторону, и в неё доливалась заварка из литрового заварочного чайника. Между тем я положил руку на обгорелое пятно стола и водил, восстанавливая стол. За минуту, что разливался чай, я успел восстановить стол. Дед вздохнул, бодро встал и вышел из-за стола.

– Я сейчас вернусь, – сказал он и вышел.

– Шампанское, коньяк или, может быть, водки? – спросил я.

– Само собой, шампанское! – возмутилась Аня, которая теперь, после моего прикосновения биополем, стала мне родной и близкой, а Вова хрюкнул, сдерживая смех.

Я, не закрывая глаз, водил снизу-вверх и творил сперва бокалы под шампанское, а потом пришлось прикрыть глаза для сканирования местности вокруг. Алкогольный магазин нашёлся минуты через три.

– Щас будет бормотуха! – прошептал Вова весело, – Серый у нас вообще-то тот ещё знаток спиртного!

– В смысле? – растерянно спросила Аня.

– Вова, не отвлекай! – сказал я, перебирая в магазине множество спиртного.

Шампанское нашлось множества сортов, но на дальней полке магазина.

– Какую марку сотворить? – спросил я.

– Ой! – с иронией сказал Вова, – Как-будто ты разбираешься в марках…

Я со злости вернулся биополем в комнату открыл глаза и посмотрел на него, а потом выплеснул ему в мысли свои поиски.

«Теперь следи, что я делаю!»

Я вернулся сразу в тот алкогольный магазин к прилавку с рядом из шампанского.

– Могу сотворить… – и я перечислил пять марок шампанского по ценам от миллиона рублей, – Какое сотворить?

– Вообще-то это всё коллекционные марки, – заметил Владимир Алексеевич, мой неожиданный тесть, – Последнее явно в виде подделки привезли в магазин неподалёку, но цену загнули, как за натуральное. Двадцать тысяч долларов!..

– Исключено! – ответил Вова, – По радиоизотопному составу – самое натуральное! Серый, лепи его – у тебя сейчас быстрее получится, а мне придётся пожертвовать чем-то со стола.

– Как скажите, – ответил я.

Я начал творить «Krug 1928», который был в магазине вообще за двадцать тысяч долларов. Тут творить приходилось медленнее – бутылка в двадцать-тридцать секунды. Бокалы творил вообще со скоростью бокал в пять секунд.

– Хватит, Серый! – возмутился Вова, когда на столе было уже пять бутылок, которые я передавал Алёне, – Это ж не для деревенской пьянки, а чисто для символа! Упьёмся к херам!

– Пусть-пусть! – возразил Владимир Алексеевич, – Одну-две разопьём, а остальное я уберу… До свадьбы!

– Ну, я вас предупредил! – ответил Вова.

– Серёжа, в самом деле хватит! – с тревогой сказала Алёна, когда я уже сбился со счёта, но всё также не открывал глаза, – Это уже двадцать пятая!

– Хорошо, милая, – машинально ответил я и открыл глаза.

Почти всё свободное место стола было уставлено бутылками. Я озадаченно почесал нос, заметив дикие глаза Ани и Кати.

– Как ты меня назвал? – растерянно пролепетала Алёна.

«Ну, всё! – подумал я, медленно переводя взгляд и поворачивая голову налево, – Сейчас она опять выдаст в меня ядерную бомбу!»

Вместо дикого взгляда Богини я увидел растерянную мордашку Алёнки. Именно такую мордашку Алёнки я запомнил, подарив ей просто так первую розу после поездки в Город. Это было, кажется, вечность назад – в начале октября 95-го. Это было на следующий день после нашего первого раза.

– Папа, сколько тут, если продать, как в том магазине? – спросила Аня.

– Пятьсот тысяч долларов! – ответил Вова, – Там эта бутылка стоит двадцать тысяч. Только, кажется, они уже скинули цену…

– Спасибо, Серёженька! – между тем сказала Алёна, и, соскочив со своего места, шагнула ко мне. Взяла меня за щеки и поцеловала в губы.

Я мягко отстранил её и посадил на место – Алёнка была без тормозов, и дальше по этому сценарию пошло бы к сексу.

– Я хочу также! – вздохнув, сказала Аня.

– Успеешь ещё! – проворчал вернувшийся Дед, – Тебе с ним ещё свадьбу играть! Под «горько» зацелуете свои губы до опухоли!.. А чо сидим? Почему не разливаем?

Лишние бутылки под пассы Владимира Алексеевича одна за другой покинули стол и спрятались за огромной шторой. Осталась лишь одна бутылка, которую он бережно взял в руки и аккуратно начал открывать. Дед же озадаченно смотрел на коньяк «Наполеон». Хлопнула пробка, и Владимир Алексеевич аккуратно разлил её по бокалам, которые перед этим уже строем стояли перед ним. По его пассам бокалы разлетелись всем нам.

– Деда, убирай коньяк! – прошипела Аня.

– А тортик или шоколадку? – жалобно спросила у меня Катя.

– Катя, шоколад – это для коньяка! – возмутилась Аня.

Владимир Алексеевич снисходительно улыбнулся. Сделал знак, прикоснувшись пальцем к своему виску, чтобы я прочитал его мысли. Я переключился на его мысли.

«Шампанское лучше всего закусывать мясом птицы, дичью, фуа-гра, клубничным десертом со взбитыми сливками, ягодными десертами и соцветиями цветной капусты, – услышал я его мысли, – Сергей, организуй всем вот это», – и в его мыслях возникла вазочка с клубникой со взбитыми сливками.

Я улыбнулся, провёл рукой перед собой и перед каждым появилось то, что он показал. Дед поморщился, я вернулся к нему, и его клубника преобразилась в чёрную икру, которую я видел при поисках шампанского. То, что чёрная икра идёт к шампанскому, это мне попадало где-то в книгах, которые я читал, когда дежурил в школе. Я ж не все смены бухал и играл в карты с малолетками!

– Об этом варианте закуски я, признаться, забыл, – с досадой сказал Владимир Алексеевич, и я сотворил для него, Вовы и для себя эту же чёрную икру, но клубнику оставил.

– Какие-то особые указания или пожелания будут? – спросил я с улыбкой, заметив, что Дед тут же взял крохотную ложечку и пробует икру.

Никто ничего не заказал. Все с интересом смотрели на Деда и ждали его вердикт.

– Во! – выдал Дед, распробовав икру, – Самая, что ни на есть натуральная!

У меня стремительно накатывали какие-то разнообразные знания. Я внезапно понял, что знаю аристократический столовый этикет. И этот поток был откуда-то со стороны Алёны. Я повернул голову в её сторону, и она подмигнула мне. Я с досадой посмотрел на себя, и тут же моя одежда преобразилась в костюм-тройку.

– Пижон! – прошипел Вова и уже громче, – Серый, побереги энергию для более серьёзных дел! Твой реактор практически встал!

– Последний штрих! – ответил я, – Закройте глаза и замрите! Ты, Вова, тоже!

– Вот ещё!

«Цыц, жених! – одёрнул я его, – Тебе тоже нужен костюм…»

«Мне простую пару!» – и он передал примерную картинку. Я тут же изменил его одежду под тот костюм.

Опрос с костюмами пришлось повторять с каждым и каждой. С Катей пришлось изрядно смутиться. Она попросила настоящее свадебное розовое платье. Аня заказала того же типа, что у Кати, но белое. Дед и тесть попросили простые деловые костюмы.

«Минутку, Сергей, – остановил меня тесть, – Дед будет кричать «горько». У тебя сразу три молодые жены. Выбери, пожалуйста, Анюту. Она много проплакала по твоему двойнику, но так и не призналась в своих чувствах – тот и так женат. Елена уже ждёт от тебя ребёнка. Великая Богиня – хоть и могущественна, однако совсем юная. Как понимаю, у неё сейчас в голове сразу две личности, но телом-то ей только тринадцать лет…»

«Хорошо, Владимир Алексеевич, но, простите за откровенность: я вашу дочь в первый раз вижу», – ответил я.

«Стерпится – слюбится! К тому же, по словам Богини, Анюта у тебя первая в списке. Кроме этого, ты видишь, что ей совсем немного осталось жить. Умоляю, подари ей хотя бы видимость счастья. Хоть на три месяца дай ей счастье…»

«Я спасу её! – ответил я, – Я могу! У Лены тоже был рак, хотя и не в такой стадии».

«Если ты спасёшь её от смерти, то всё, чем мы владеем, останется вам. Впрочем, если даже не получится…»

«Всё получится, но не сразу, Владимир Алексеевич!»

После этого была Лена и Алёна, которых, кажется, предупредила Аня – они попросили того же типа, что у Ани.

– Можете открыть глаза, – сказал я.

Все открыли глаза и дружно показали большие пальцы – они успели оценить все изменения ещё раньше.

– Ну, теперь можно и выпить за молодых, – сказал Дед и неодобрительно посмотрел на Аню, чтобы тут же отмахнуться от неё – та через телепатию начала выговаривать ему за это предложение, опасаясь, что мы все напьёмся.

Мы выпили, и, как и говорил тесть, Дед закричал:

– Горько!

Мои «жёны» растерялись и заволновались – кого я выберу. Как и просил тесть, я решил поцеловать Аню. Встал и прошёл к ней. Подал руку и чуть склонился. Вспыхнув, Аня суетливо вскочила со своего стула. Я решил подарить ей всю полноту наслаждения от поцелуя, приложив все свои доступные знания в этой части. Пришли ещё и кое-какие тайные знания – к поцелую приложить едва уловимые глазу ласки пальчиками. При этом я окончательно сниму те муки, которые она заглушила наркотиком, но которые обещают вернуться буквально в ближайший час – закончится действие наркотика и моё воздействие биополем. После поцелуя должна начать работу уже моя слюна. Остальное – потом, когда останемся один на один. Мы чуть обнялись и начался наш поцелуй. Я целовал её, стараясь незаметно влить в неё, как можно больше слюны, а мои пальчики едва уловимо ласкали её тело через платье. Пальцы не просто ласкали её, но стимулировали иммунитет. Он был бы долгим, но я перестарался с акупунктурой, и Аню забили судороги оргазмов, и мне пришлось, придерживая её, разорвать поцелуй. Осторожно посадил и остался около неё – она, словно пьяная, обняла меня. У неё сейчас точно не должно быть боли. У неё должно быть наслаждение. Впрочем, к своему ужасу я обнаружил у неё в трусиках на прокладке много крови и гноя. Я тут же убрал всю эту гадость. Вова и Катя всё также стояли и целовались.

Я в растерянности пытался проанализировать, почему Аня так быстро кончила – с её диагнозом это едва ли возможно. Получалось, что это из-за моих поглаживаний её соблазнительного тела. Я не только простимулировал иммунитет и снял боль, но и возбудил её. К тому же, всё это было без боли. И в этом не было особой магии – просто очень ловкая игра пальчиками на её теле, как на каком-то музыкальном инструменте. Я понял, что такой игрой можно не только доставить любой девушке райское удовольствие, но и даже убить её!

– Я также хочу! – сказала Алёна с откровенной завистью.

– Я тоже! – в шоке сказала Лена.

– Не отпущу! – слабо сказала Аня, при моей попытке оторваться от неё.

– Останься пока с ней, – вздохнув, ответила Алёна.

– Уф! – сказала Катя, отрываясь от Вовы.

Вова тут же мельком глянул в нашу сторону. На мгновение на его лице мелькнуло изумление, но ему пришлось вернуться к своей «жене».

«Алёна, ты ничего не заметила во мне?» – спросил я.

«Ты не только целовал её, но и поглаживал», – ответила она.

«Во мне не было Тьмы?» – спросил я прямо.

«Ни капли! – ответила она, – Мне кажется, что твоё Светлое сияние даже чуть усиливалось… Я поняла! Ты не просто поглаживал её, а ласкал! Только это какие-то странные ласки. Ты снял у неё боль, но при этом дал наслаждение. Больше похоже на игру на музыкальном инструменте – на гуслях или арфе… Осторожнее! Ты опять начинаешь играть на ней – она опять «полетела»!»

Аня и в самом деле была уже на пике оргазма. Издав сдавленный стон, она расслабилась. И опять были полные трусики. Теперь уже одного гноя, который я тут же убрал. Кажется, кроме меня, Алёны, Вовы и ошеломлённой Кати никто не заметил этого.

– Ане нужно полежать, – строго сказала Катя.

– У Ани теперь есть муж, – с улыбкой ответил тесть, – Пусть отнесёт её в её комнату, – и он подмигнул мне.

«Простите, Владимир Алексеевич, я с ней в самом деле перестарался, – обратился я к нему, – Ей надо полежать. Возможно, она уснёт. Ей сейчас точно не до секса».

«Унеси в её комнату и, если хочешь, вернись к нам, – ответил он и показал путь до комнаты Ани, – Но лучше бы тебе остаться с ней и дождаться пробуждения. Дальше – по обстоятельствах. Она слишком долго ждала твоего двойника или такого, как он».

Я взял совершенно обмякшую и практически спящую Аня и унёс её в комнату, которую показал тесть. Осторожно положил на кровать. Раздевать не решился. Для того, чтобы излечить, в этот раз точно нужно будет ласкать её киску. Если я начну это делать сейчас, то тут будет вонь страшнее, чем в морге в летнюю жару. Я начал сколько не целовать, а сколько вливать в неё свою слюну – действия наркотика и биополя пройдут, и вернутся боли. Моя же слюна должна дать первичный лечебный эффект. Как так? Где справедливость? Девушке едва ли девятнадцать, а уже умирает!

Вдруг она начала пытаться что-то сказать. Я чуть отстранился и прислушался. Невольно отшатнулся: Аня говорила на языке коротайек, который на корабле, похитившем нас, был международными, хотя мы знали все языки. Ну, или языки тех, кто попал в их отсев. Только от неё шёл слабый пульсирующий Свет. Она сияла чуть ярче, чем прежде.

– Первый, не бросай меня! – лепетала она на языке коротайек, – Я буду тебе верной и любящей женой. Пусть одной из трёх жён, но для нас же это не проблема. Тем более, третья твоя жена сейчас нейтральна, как водичка. Она вообще простая душа из Круга Воплощений. Вспомни, Первый, как бывало, ты был женат на всех остальных нас, включая Верховного: ты – мужик, а мы – девчата! Сейчас точно будет минус четыре: Верховный воплощён точно не в человека и не на Земле, Пятый ушёл на Круг Воплощений чуть больше пяти лет назад, Двенадцатый – парень, а Одиннадцатый хоть и в девушке, но выбрал себе в пару Двенадцатого. Не позволяй умереть этому телу. Вместе мы будем великими людьми и, возможно, обретём сверхспособности былого уровня. Нашего уровня. Уровня Творцов…

– Кто ты? – осмелился спросить я.

В ответ Аня хихикнула и… засопела со счастливой улыбкой. Я не решился будить её. Так и сидел около неё минут пять, любуясь красивым лицом. На её губах всё также была счастливая улыбка.

«Серёжа, в чём дело? – вмешалась Алёна в моё любование, – Почему просто сидишь около неё и любуешься ею?»

«Не хочу будить её, а трахать спящую – это то же изнасилование! – ответил я и опомнился, – Да и не демон я, чтоб мучать её! Сама же видишь её состояние!»

«Да, девочке трахаться противопоказано», – с горечью ответила она.

«Э! Ты чего тут делаешь?» – возмутился я.

«Мне можно! – весело ответила она, – Я ж тебе тоже жена! С памятью моего двойника мне теперь вполне трахаться – у неё ж от тебя дочка! Подойти? Можем подойти вместе с Леной! Ты одними пальчиками довёл до двух каскадных оргазмов Аню, что вообще невероятно даже для меня. Чего тебе стоит проделать это же и в наш адрес?»

«Не говори глупостей!» – сказал я, вставая, и направился в гостиную.

Все с удивлением встретили меня. Даже на лице Вовы было удивление. Я прошёл на своё место и сел. Обвёл всех взглядом.

– Спит сном праведницы, – ответил я.

Невольно поймал себя на мысли: «При чём тут праведница?»

– Ну, грохнем ещё двадцать тысяч долларов? – хитро спросил Дед, – У тебя тут ещё две жены.

Тесть с улыбкой протянул руку к батарее бутылок, и одна из них прилетела к нему. Я обвёл их десертные миски и восстановил содержимое. Вздохнул, видя с каким сожалением тесть рассматривает бутылку, и наполнил бокалы тем же шампанским. Признаться, хоть оно и дорогое, но не произвело на меня впечатления.

– Э! – плаксиво возмутилась Лена, – Я не хочу так! Я хочу, чтобы в честь меня был хоть и тихий, но хлопок!

– А мы это выпьем просто так! – решил Дед, и тут же выполнил.

Следом за ним это сделали и остальные. Пришлось и мне просто так выпить.

«Серый, что случилось? – обратился ко мне Вова, – Ты в самом деле изнасиловал Аню? Она ж едва ли способна испытать что-то подобное, но её аура какое-то время как-то странно пульсировала. Признаться, ритм вполне можно истолковать, как толчки члена внутри неё».

«Нет! – ответил я и посмотрел на него. Он отшатнулся от меня, – Что не так?»

«У тебя сейчас взгляд такой же, как у твоей Алёны в ипостаси Великой Богини! – ответил он, – Даже ещё страшнее! Если она – Хозяйка Медной Горы, то ты сейчас – Спас Ярое Око!»

Я перевёл взгляд на Алёну, и та, будучи вне ипостаси Богини, ошеломлённо замерла. Перевёл взгляд на Романовых, и те благоговейно замерли. Посмотрел на Лену, но та лишь озадаченно нахмурилась.

– Ну, на хрен! – сказал Дед, – Убираем спиртное! Меня уже штырит не по-детски!..

Я посмотрел на него, и он опять замер.

– Серёжа, успокойся! – сказала Лена, и положила свою руку на мою, – Чем ты рассержен?

– В самом деле, Серёжа, успокойся, – сказала Алёна, положив свою руку на вторую руку, – Что с тобой происходит? Ты на меня посмотрел взглядом Сварога. Истинного Сварога!

– А на меня – Спасом Ярое Око, – ответил Дед, – Я, хоть и отрёкся от христианства, но ещё помню ту икону! Я даже помню её значение. По словам Иоанна Кронштадтского: «Всевидец Господь в одном акте Божественного ви́дения видит все века и всех людей, всю их жизнь со всеми помыслами, чувствами, намерениями, делами, словами. Страшное око, от которого ничто утаиться не может!»

– Точно! – согласились остальные хором.

– Серёжа, что с тобой? – строго спросила Алёна, войдя в ипостась Богини.

– Аня, перед тем, как окончательно уснуть, пролепетала нечто странное, – ответил я, – Во мне всколыхнулось нечто странное. Может быть, ты скажешь, что за зверь спит во мне?

Алёна встала и склонилась над моим ухом.

– То же самое, что во мне, в Ане, в Кате и в твоём друге Владимире, – прошептала она на языке коротайек, – Остальным об этом не нужно знать. Для них это ещё хуже известного выражения: «Во многих знаниях многие печали». Для них это вообще чревато мгновенной смертью. Думаю, из этого проклятия ты исключил Лену. А теперь, прошу, одари меня так же, как одарил Анюту. Всё ж, сейчас наша свадьба.

– Не сейчас, Алёна, – ответил я, – Видишь же, что я в некотором смятении. И откуда тут этот язык?

– Это язык истинных богов, – ответила она, – Его едва ли возможно выучить. Лишь истинные боги могут одарить кого-то им, – и она с разочарованием села на своё место.

– Нет слов! – отозвался Вова на языке коротайек, – А в этом языке мата нет!

– Не упоминай имя господа всуе! – неожиданно выдала Катя по-русски.

– Только, вот, никто уже не помнит истинное имя бога, – усмехнулся Дед.

– А оно тебе надо? – спросила Алёна в ипостаси Богини, – Ты уверен, что явившийся Бог именно одарит, а не убьёт тебя? Все ли законы истинного Бога ты исполняешь?

– И ты уверен, что живёшь именно по законам истинного Бога? – спросила Катя, – Вспомните «Скотный двор» Оруэлла. Что было написано в заповедях в начале, а что осталось в конце.

– Все животные равны, но некоторые равнее, – задумчиво ответила Лена.

Мы помолчали.

– Как понимаю, свадьба окончена, – задумчиво сказал Дед.

– Кто сказал? – раздался возмущённый голос Ани из её комнаты – кажется, я не закрыл дверь.

Не прошло и десяти секунд, как Аня появилась в комнате. И тут же столкнулась с моим взглядом. На мгновение замерла и решительно направилась ко мне.

– Так, муженёк! – решительно сказала она, подойдя ко мне, – Как понимаю, ты ещё не проделал с моими сестричками того, что проделал со мной. Иначе бы они спали рядом со мной.

– Нет, – ответила Алёна уже вне ипостаси Богини и трагически вздохнула.

– Тогда, вперёд! – сказала она, – Обойдёмся без того позора, какой был у меня. Все трое – марш в мою комнату! У нас ещё столько дел, а вы резину тяните!

– Нет, – решительно ответил я и посмотрел на неё.

На неё это не подействовало – она склонилось ко мне и припала своими губами к моим, при этом с нежностью удерживая моё лицо своими руками.

«Ради всего святого для тебя, Серёжа, – раздался её голос с нежностью, – Быстро доведи их до каскадно-полуобморочных оргазмов, а потом вернись к нам. Лену даже можешь трахнуть, но не тронь пока Алёну. Нам ещё нужно столько дел обсудить, а ты всё ещё ни хрена не понимаешь!»

Я взялся за её талию и повёл руки к груди не меньше четвёртого размера, но она тут же прервала свой поцелуй и убрала мои руки со своей талии.

«Прости, Серёжа, но не сейчас, – ответила она, – Мне самой не терпится, однако дела. Отложим это до ночи!»

Я неохотно подчинился и встал. Алёна тоже в шоке встала.

– Серый, ты влип! – со смехом сказал Вова, – Эта твоя жена реально подчинит тебя себе! – и мысленно добавил: «Главное – спаси её от смерти! Она хоть и чуть попорченная врачами девственница, но внутри неё практически всё сгнило».

«Я знаю. У Лены тоже было нечто подобное, но не настолько запущенное».

«Да, ну, на хрен!»

И вышел вместе с Леной и Алёной.

Едва мы вошли, как Лена тут же начала задирать юбку, чтобы снять трусики.

– Алёна, не смотри! – сказала она, – Ты ещё маленькая для этого!

– Пф! – фыркнула Алёна, уже освободившись от всей одежды, – Да я вашу еблю видела от начала до самого конца! От того момента, как Серёжа в первый раз трахал тебя в образе старухи, а потом и молодухи!

– В любом случае, ты третья! – возмутилась Лена, оценив хоть и девичье, но вполне сформировавшееся тело Алёны, – Сама так сказала!.. Блин! Я запуталась! Помогите!

Меня опередила Алёна: взяла Лену за ручку, и платье осело грудой белья, а сами они возникли на метр в стороне. Тут же, бросив руку Лены, Алёна переместилась ко мне и взяла за руку. И опять был какой-то непонятный её рывок, который ничего не дал.

– Не поняла! – растерянно протянула она.

– Дура! – ответил я, понимая, почему у неё ничего не получается со мной, и взялся расстёгивать пиджак, – Во мне сейчас сто мегатонн энергии. Физической энергии. При удачном переносе вся эта энергия перейдёт в плазму и останется вне тела. Нужно объяснять, что это значит?

– Серёжа, сам не тупи, блядь! – тоном Алёнки ответила она, – Ты создавал эту одежду. Почему бы теперь не вернуть её пространству?

Я настолько соскучился по Алёнке, что мой член встал, когда мы ещё вошли в эту комнату. Она же ещё и разделась, чем возбудила меня ещё больше, так как выглядела практически также, как при первом разе с Алёнкой. Как и в моём мире, Алёна практически не брила лобок – лишь чуть постригала ножницами. Хоть Алёнка и была тёмной шатенкой, её волосики на лобке были какого-то медно-рыжего цвета. Но пока нельзя! Не в таком диком темпе!

Я уничтожил одежду, распылив её на атомы и перевёл взгляд в сторону Лены. Та уже лежала на кровати Ани, вскинув и разведя ноги. Её пизда была готова к сексу. Я тут же сходу вошёл в неё.

Трахая Лену, я возбуждал её – в этот раз разрядка должна быть гораздо быстрее. В итоге у меня получилось своего рода родео: Лену забили каскадные оргазмы. Только проблема была ещё в том, что Лена при этом громко вскрикивала. Я угадал темп: когда кончал в неё, она была на грани обморока.

– Спасибо, Серёжа, – прошептала она, проваливаясь в сон, когда я остановился.

– Я не поняла? Мне ждать? – раздался жалобный голос Алёны, – Ждать, пока ты восстановишься? Полчаса или час?

– Пять или десять минут, – сонно ответила Лена.

Я встал с Лены, и поправил её тело на кровати. Места рядом для нас с Алёной определённо не хватало. Я быстро осмотрелся, оценивая пространство. Его вполне хватало для ещё одной кровати, хотя там валялись платья Алёны и Лены. Алёна поняла моё замешательство и тут же быстро пробежала, собрав всё в одну кучу. Я провёл над тем местом рукой, и появилась ещё одна кровать параллельная первой. Она была копией первой.

– Я поражаюсь твоим способностям! – в некотором шоке сказала Алёна, оценивая кровать, – Ты шутя и не напрягаясь творишь всё, что пожелаешь! – и тут же завалилась на неё в ту же позу, в которой первоначально была Лена, – Ради всего святого, Серёжа, будь со мной нежнее, чем со своей Алёнкой. Не души своей тушей и потерпи, пока я не буду готова.

– Не сегодня, Алёнушка, – ответил я, – Самому не терпится потрахаться с тобой, но, боюсь, хозяева могут не понять – нам десять-пятнадцать минут будет очень мало. Минимум – ночь! Так что, лови тот же кайф, что и Аня! – и я начал ласкать её, но не так быстро, как Аню – самому хотелось наслаждаться этим маленьким телом.

Лена – крупная девушка метр семьдесят пять с крупным скелетом и широкими бёдрами, но скромной грудью третьего размера. Аню хоть и не видел нагишом, но одевал: чуть выше Лены (примерно метр семьдесят семь), атлетического телосложения с широкими плечами и среднего размера тазом, но шикарной грудью четвёртого размера. Алёна же пока самая маленькая и всегда останется ниже них: будет едва ли выше метр шестьдесят пять, но пока метр пятьдесят пять. У Алёны та же фигура, что у Ани. Размер груди – едва ли дотянет до четвёртого, но уже сейчас притягательные шарики третьего размера. И у всех троих киска одного типа: при возбуждении виден ярко выраженный клитор с достаточно большими половыми губами. Цвет волос на лобках – почти как на голове. Отличия: у Алёны – медно-рыжие, а у Лены должны быть жёлто-оранжевыми – там сейчас голо. У Ани же не видел, но, судя по бровям, должны быть соломенного цвета.