Kitabı oku: «Тьма в его сердце»
Плейлист
Daya – Bad Girl
Little Mix – Think About Us
Michele Morrone – Rain In The Heart
Little Mix – Confetti
Miss Sammy J – Wicked Game
Jarryd James – Stop Me
Tusse – Rain
Machine Gun Kelly feat. Naomi Wild – Glass House
AJ Mitchell – Down In Flames
Nova Miller – Turn Up the Fire
London Grammar – Call Your Friends
Mabel, KAMILLE – Selfish Love
TAL – Are We Awake
Doja Cat, The Weeknd – You Right
Freya Ridings – Elephant
Dotter – Bulletproof
The Neighbourhood – Daddy Issues
Paloma Faith – Only Love Can Hurt Like This
Глава 1
Джоанна
Я поднесла руку к голове, создавая импровизированный козырек и, сощурив глаза, оглядела дорогу.
Такое раннее утро, а солнце уже грозится спалить все к чертям. Полчаса, потраченные на укладку, пошли насмарку.
Лавируя между потоками машин, перебежала дорогу, направляясь в свое любимое кафе. Лучший кофе на Манхэттене1 делали именно здесь.
Моя главная цель на ближайшие пять часов – закончить важный проект. Последние правки и документ отправится в Лондон, к главному акционеру.
Кафе было наполнено ароматом свежесваренного кофе и пряной выпечки. По центру располагалась стойка с витринами и расчетный прилавок. Справа и слева – столики для посетителей.
У расчетного прилавка никого не было, я подошла к нему и взглянула на парня – бариста.
– Здравствуй, – опустила взгляд на бейджик, – Дигги, мне Мокко большой стандартный, пожалуйста, – приветливо улыбнувшись, я откинула волосы за спину, и мысленно поблагодарила вселенную за то, что в кафе есть кондиционер, хотя благодарить следовало хозяина кофейни.
– Ваше имя? – спросил парень.
– Селеста.
Руки Дигги тряслись, словно в кофейню заглянула особа королевских кровей. Он объявил стоимость Мокко, так и не взглянув на меня.
Расплатившись и оставив щедрые чаевые, я отошла от кассы.
Из подсобки, завязывая на ходу черный фартук, вышла Марла. Девушка выглядела задумчивой.
Марла была невысокой, ростом около ста пятидесяти сантиметров, у нее были аккуратные черты лица и светлые вьющиеся волосы. Ей двадцать два года, работодатель ее нахваливал. Она пунктуальна, ответственна, коммуникабельна, и именно это написано в ее резюме, которое я прочла пару дней назад.
Марла заметила меня и на ее губах появилась улыбка.
– Селеста, доброе утро, вам как обычно?
– Спасибо, но Дигги уже занимается этим, – ответила я, кивком указывая на парня.
Марла мимолетно взглянула на Дигги и кивнула. В ее глазах застыл вопрос, который она не решалась задать.
– Дигги… Я не видела его раньше, – нарушила я неловкую тишину между ними.
Парень-бариста выглядел совсем молодым, на его худых руках висело с десяток плетеных браслетов. Кудрявые волосы находились в беспорядке.
– Да, он стажировался какое-то время, а сегодня его первая смена.
Она нахмурилась и заправила выбившуюся прядь светлых волос за ухо.
Не буду ее томить.
– Я одобрила твою кандидатуру. Тебя оповестят и подскажут, что делать дальше.
Марла несколько секунд изучала мое лицо, словно не могла поверить в то, что услышала, но затем выдохнула и улыбнулась. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но подоспел Дигги.
– Кофе для Селесты! – выкрикнул он.
Марла зажмурила глаза от громкого звука, а затем неодобрительно взглянула на парня.
Тихий беззлобный смешок сорвался с моих губ.
– Я здесь Дигги, спасибо.
– Не могу поверить. Я ожидала, что вы посмеетесь над моей просьбой или посчитаете ее глупой, – выпалила Марла. Ее щеки покраснели, а глаза засияли радостью и облегчением.
– Невозможно, мы знакомы сколько? Год? – спросила я, хотя ответ знала сама.
Год. Сегодня уже год, как я обнаружила это кафе. Это был первый день в моей новой должности, да и первый день работы в целом, ведь тогда я только закончила университет.
– Думаю, что да, – ответила она.
– И за этот год, что мы знакомы с тобой, я видела только твой профессионализм и великолепные навыки в приготовлении кофе. Тебе нечего бояться. Работа твоя, поверь в это.
Подхватив свой кофе, я кивнула ребятам и отошла от прилавка.
Недавно Марла спросила меня, может ли она устроиться официанткой в ресторан при отеле, которым я управляла. Зарплата там гораздо выше, чем в кофейне. Однако и отбор работников – строже.
Марла не знала, но я приложила руку к ее трудоустройству, ведь она уже пыталась стать официанткой в ресторане «Хэтфилд» ранее, но ей было отказано.
Я направилась к своему любимому месту у окна, попутно проверяя телефон. Тот завибрировал, высвечивая фотографию моего брата. Я собиралась уже ответить на звонок, но услышала голоса и подняла взгляд.
Первое, что заметила – карие глаза, уставившиеся на меня из-под нахмуренных темных бровей.
Бог ты мой!
От его профиля, словно высеченного из камня, невозможно было оторвать взгляда: прямой нос, острые скулы, выдающийся подбородок и бледно-розовые губы, на которых не было и тени улыбки. Грубые черты лица в теории должны были делать его вид отталкивающим, но в реальности они создавали настоящее произведение искусства. Трудно было отрицать его внешнюю привлекательность и мужской магнетизм. Когда такие мужчины поднимались на сцену, они завладевали ею полностью.
Опасный тип. На его лоб смело можно было клеить неоновую вывеску с надписью «не подходи, убьет»!
Он был одет в черную рубашку, расстегнутую на две верхние пуговицы. За краем рубашки виднелся кусочек накаченной груди и редкие короткие темные волоски на ней. Черные брюки обтянули сильные бедра, а на ногах были туфли, начищенные до блеска.
– Хочешь присоединиться? – послышался насмешливый звонкий голос, который принадлежал другу угрюмого брюнета.
Наглец тоже был привлекателен: зеленые глаза, светлые волосы и маленькая родинка на щеке. Рассматривая меня с задорными огоньками в глазах, он ожидал ответа на свое столь щедрое предложение.
– Ну, давай же, прыгай к папочке, – вызывающе протянул блондин, похлопывая рукой по своему колену.
Я отчаянно боролась с возникшей идеей, но его слова стали последней каплей. Стакан выскользнул из моей руки и кофе вылился прямо на одежду блондина.
– Ох, до чего же жаль, – вырвалось из моего рта, словно я этого не ожидала.
Совсем не жаль.
Блондин, взбешенный моей выходкой, вскочил с места и стал вытирать свою одежду салфетками.
– Какого хрена?!
Я пожала плечами, не произнося ни слова. Казалось, его вопль соберет вокруг толпу зрителей, но оглянувшись, я поняла, что на нас почти никто не смотрит.
– Неуклюжая корова! Ты это специально сделала и заплатишь за это! – заверещал он и убежал в уборную.
Брюнет проводил друга безэмоциональным взглядом, словно ничего не произошло, а после, словно заскучав, уткнулся в телефон.
Я же направилась к другому столику.
Отставив пустой стаканчик из-под кофе в сторону, я открыла ноутбук. Но перед началом работы решила перезвонить брату.
Конрад ответил после первого же гудка.
– Джо-джо, почему ты так рано убежала? Я думал, мы вместе отправимся на работу.
Джо-джо, снова это дурацкое прозвище. Моя семья и друзья всегда звали меня Джоанной, хотя это было лишь мое второе имя. Первое – Селеста.
Я хотела уже ответить Конраду, как вдруг поймала на себе взгляд темноволосого незнакомца. Он открыто рассматривал меня, скользил взглядом по моей обтягивающей юбке и шелковой белой блузе.
Осознав, что его поймали, он ничуть не смутился, отвернулся и покачал головой, что-то отвечая своему подоспевшему дружку.
Взгляд невольно упал на его наручные часы. Стоили они как машина среднего класса. Он богат, даже слишком. Все сходится: брендовая одежда, осанка и аура высокомерного засранца.
Я по праву рождения вращалась в кругу подобных особей всю свою жизнь. И в отличие от них, я не создавала впечатление девочки с нижнего Манхэттена. Моя юбка была стильной и прекрасно сидела на бедрах, но придумал ее начинающий дизайнер, неизвестный в высших кругах. Я любила простую одежду, и давала шанс молодым модельерам, ведь все крупные имена в мире моды, сначала писались маленькими буквами.
Поэтому Манхэттенская элита, не видела во мне «свою», я выглядела как типичный выходец из среднего класса.
– Ты уснула там что ли? – раздался смех брата и ворчливое рычание его пса.
– Конрад, кого ты притащил ночью в мою квартиру?
Мой брат управлял бизнесом «Хэтфилд» в США, и жил в Лос-Анджелесе, тогда как под моим контролем был лишь Нью-Йоркский филиал.
Конрад прилетел вчера вечером, чтобы помочь с проектом.
Что в итоге?
Мы поссорились сразу же после его приезда, проект не готов, Конрад пришел посреди ночи домой в компании блондинки, и ранним утром светловолосое тело покинуло мою квартиру.
– Прости Джо-джо, но ты знаешь, как на меня влияют разговоры о нашем отце, – простонал брат.
– Надеюсь у тебя сейчас сильнейшее похмелье в твоей жизни.
Иногда мне хотелось сомкнуть руки на его шее и придушить.
– Это очень мило, что ты желаешь мне похмелья, но я в порядке.
Конраду двадцать шесть, и он старше меня на четыре года. Обычно, он серьезный и ответственный человек, но была одна вещь, которая выводила его из равновесия – наш отец. Любая моя попытка защитить родителя, оборачивалась всегда против меня.
– Конрад, ты не можешь вечно злиться на него, и не можешь оправдывать этим свое поведение.
– Я не злюсь, просто не желаю о нем слышать, а ты не начинай этот разговор, если не хочешь новой ссоры, – огрызнулся он.
Эта война, где близкие мне люди снова и снова кидаются друг в друга оскорблениями и претензиями – надоела. Отец не хочет слышать Конрада, а Конрад, не то, что слышать, даже видеть не хочет отца. А посредине стояла я и задавалась вопросом, кто первый из них двоих падет от беспросветного упрямства и глупости.
– Ладно, не хочешь об отце, поговорим о твоей собаке, – решила сменить тему я.
– А что с ним? Брюс прекрасно себя чувствует.
– Брюс может быть и да, а вот я – нет.
Оглянувшись, я поняла, что привлекаю слишком много нежелательного внимания и продолжила тише:
– Ты закрылся в гостевой комнате, и твой пес всю ночь царапал мою дверь!
Гневная триада была прервана заливистым смехом брата.
– Тебе смешно, а мне нет! Твой Брюс везде оставляет за собой слюни, он не хотел спать на полу, и залез на мою кровать! А я даже скинуть его не могу, потому что его пасть размером с мою голову! Он ненавидит меня, я тебе клянусь. Он точно ухмылялся, пуская слюни на мою чистую постель! – прорычала я. – Это так взбесило меня, что пришлось уйти раньше, потому что твой Брюс ходил за мной по пятам, раздумывая, чего бы еще гадкого сделать!
– Ты преувеличиваешь, – все еще посмеиваясь, прохрипел он. – Брюс любит тебя! И, в конце концов, он английский бульдог, а не ротвейлер. Он и мухи не обидит, ты же знаешь!
– Нет, не знаю и, кстати, тебе нужно заняться его весом, он занял почти всю левую половину моей кровати и храпел так, что невозможно было спать!
– Ты все время одна, вот он и подумал, что тебе под боком пригодится настоящий мужик.
– Какой же ты… идиот! – устало выдохнула я.
– Ладно, прости, я шучу, сегодня я заберу его к себе, он не побеспокоит тебя больше.
– Угу, – обиженно отозвалась я.
Может, будет лучше, если Конрад поживет не в моей квартире, а в отеле?
Из трубки донесся звон посуды.
– Надеюсь, ты наливаешь в стакан воду, а не виски.
Я не замечала у Конрада симптомов алкоголизма, но если каждый раз, как разговор будет заходить об отце, он будет выпивать по бутылке, то рискует оказаться в реабилитационном центре.
– Я наливаю кофе, если тебе интересно, – сказал брат. – Не злись на меня, я уже собираюсь и через час буду в отеле, мы сможем обсудить еще раз твое предложение. До встречи. – Он отключился.
Я отложила телефон и принялась просматривать документы, которые хотела представить сегодня акционерам. На тридцать минут я утонула в бесконечных цифрах и таблицах, пока не была прервана мужским голосом.
– Я думаю, мы неправильно начали, красавица.
Блондин занял свободное место напротив меня.
Почему человек, которого я облила кофе, разговаривает со мной так, словно ничего не случилось?
– Я вел себя невежливо. Нам стоит познакомиться заново, чтобы забыть то недоразумение, произошедшее ранее, это была просто неудачная шутка. Я Кайл.
– Мне не очень хочется с тобой разговаривать и уж тем более знакомиться заново, – сказала я, наблюдая, как маска уверенности покидает его лицо, сменяясь удивлением. – Дам совет: завязывай приглашать к себе на колени девушек. Это совсем не круто, ты выглядишь как идиот.
– Что ты… – начал он, в зеленых глазах заплясала ярость.
– У меня нет времени на тебя, поэтому, пожалуйста, не трать клетки своего мозга впустую.
Захлопнув крышку ноутбука, я закинула его в сумку.
Бросив короткий взгляд на брюнета, который беззастенчиво наблюдал за нами, я закатила глаза.
Это хмурое выражение его лица пугало меня. Он что умрет, если сделает над собой усилие и улыбнется хоть разок?
Не важно, я все равно больше никогда не встречу его.
Глава 2
Джоанна
– Прекрати трясти коленом, это нервирует даже меня, – недовольно проворчал Конрад.
Мы сидели с ним за большим столом в конференц-зале.
– Пожалуйста, не забудь, проект мы готовили вместе, – в сотый раз напомнила я.
– Джоанна, я что, похож на идиота?
В ответ я отрицательно качнула головой.
– Конечно же, нет.
Конрада всегда считали самым умным из нас. Настоящий профессионал в своем деле. Но наблюдая за ним, и слушая его агрессивные вздохи, я готова была взорваться. Кто заставлял его сидеть приклеенным ко мне?
– Не нужно этого.
– Чего? – непонимающе спросил он.
– Вздыхать, словно тебя силком затащили сюда. Я говорила, ты узнаешь о начале конференции заранее.
– Я здесь по собственной воле, – отмахнулся он.
– Но ты злишься.
– Не на тебя, и ты это прекрасно знаешь.
– Ты такой упрямец! – сказала я, складывая руки на груди.
– Вот что, сестренка, ты права, я меньше всех хочу этой конференции с правлением, но сейчас сижу здесь только ради тебя. Поэтому помолчи и не накаляй обстановку, – бросил он.
Полагаю, это и есть братская любовь?
Дверь распахнулась и в кабинет вошла моя ассистентка – Лина.
– Лондон на линии, – объявила она, затем подошла к столу и протянула мне папку с документами, – это прислали факсом только что.
Лина бросила короткий взгляд на Конрада, в ее глазах промелькнуло нечто, что заставило меня нахмуриться.
Только этого не хватало.
– Не заставляй наших инвесторов ждать, – раздраженно сказала я.
Ассистентка кивнула и поспешила настроить видеосистему.
Движения ее выглядели неестественно, словно она специально старалась контролировать их. Сначала она нагнулась сильнее, чем следовало бы. После выпрямила спину, как будто вдоль ее позвоночника натянули стальную нить. Последнее, что заставило меня убедиться в своих подозрениях, Лина, искоса глядя на Конрада, кокетливо откинула волосы на плечо.
Такое случалось каждый раз, когда мой брат находился в комнате. Конрад был привлекателен, он с легкостью знакомился с представительницами противоположного пола, и безумно любил женское внимание. Однако отношения на рабочем месте неприемлемы – мое правило.
«Хэтфилд» одна из лучших сетей отелей в мире, и если позволить сотрудникам вольное поведение в делах сердечных, статус отеля скатится вниз со скоростью пожара на высохшем лугу.
На экране телевизора появилось четкое изображение: совет директоров и главный акционер, по совместительству владелец гостинично-ресторанной империи «Хэтфилд» – Томас Хэтфилд.
Стоило мне поймать взгляд начальника, сердце в разы ускорилось.
– Селеста, Конрад, рад вас видеть. Не будем терять ни минуты, перейдем сразу к делу, – деловито сказал мужчина. – Селеста, полагаю, это твоя идея?
Я едва заметно дернула бровью, понимая, что конференция уже прошла неудачно.
– Нет, это моя идея, – с вызовом в голосе отозвался Конрад.
– Наша общая идея, – сказала я одновременно с братом, что выглядело весьма комично, а в моем случае – трагично.
Мы обговаривали это ранее. Я хотела представить проект, как нашу совместную работу с Конрадом, чтобы сделать это привлекательным для Томаса.
Правление «Хэтфилд» состояло преимущественно из мужчин, уверенных, что женщина ничего не смыслит в бизнесе.
Каждый из совета директоров мог высказаться, внести свою идею или предложение. Однако последнее слово всегда оставалось за Томасом.
Под столом я сжала руки в кулаки, чувствуя, как раздражение вперемешку с негодованием поднимаются откуда-то из груди, рискуя выплеснуться наружу.
– Ты, – начал Конрад, но тут же поправил себя, – вы считаете, что это имеет значение, мистер Хэтфилд?
О нет, надвигается буря.
– Это наша общая идея, – растеряв весь свой энтузиазм, промямлила я.
Мистер Хэтфилд улыбнулся уголком губ, продолжая сосредоточенно взирать на меня с экрана телевизора, так, будто собирался поучать непослушного глупого ребенка.
– Селеста, ты знаешь, я не люблю, когда меня обманывают, – вздохнул Томас.
Я решила переключить его внимание на другие вещи.
– Да, эм… Проект еще стоит подкорректировать, но основная концепция была изложена мной полностью, там же приблизительный бюджет: затраты и прибыль. Я просчитала риски, преимущества и недостатки, и считаю, что мы готовы выйти на рынок Юго-Восточной Азии.
– Я не думаю, что это стоит того, – покачал головой Томас.
– Но Юго-Восток Азии – новый развивающийся регион, это огромный пласт перспектив и вложений в будущее! Поток туристов с каждым годом увеличивается, предприниматели массово застраивают эту местность, и производства ведущих компаний мира в ближайшие десятилетия сосредоточатся именно в этом регионе. Я думаю, это определенно стоит того.
– Да, ты права, но также это бесконечные политические, религиозные и этнические конфликты. Мы охватили некоторые районы Азии: север был выгодным решением, но дальше, – Томас покачал головой, – боюсь, мы еще не готовы к этому. Да и такой сложный проект не по плечам молодой и неопытной девушке вроде тебя.
– Да можешь ты хоть раз отбросить свои предрассудки, и позволить ей заняться этим проектом? – Раздался яростный голос Конрада.
Я вздрогнула и сжала зубы.
– Ты уже делал так! Она еще студенткой засыпала тебя идеями, их исполнение ты поручал другим людям! И, как правило, они не носят юбку и имеют яйца между ног, что по определению делает их лучшими специалистами, чем Джоанна! Не так ли, Томас? – Конрад громко стукнул кулаком по столу.
Мои глаза слезились, но я старалась сдерживать это, чтобы не показывать всем, какая я слабая маленькая девочка, не способная самостоятельно плавать в океане, среди акул большого бизнеса.
– Ты, гребаный сексист, ты знаешь это? – Брат вскочил из-за стола, стул позади него опрокинулся.
– Не смей разговаривать со мной в таком тоне, помни, благодаря кому ты занял это место! – Мистер Хэтфилд встал и направил свой уничижительный взгляд в камеру.
Остальные члены конференции застыли, неловко переглядываясь между собой. В этих костюмах и с толстыми брюшками они были похожи на пингвинов, стоящих на льдине, и не способных решиться прыгнуть в ледяную воду. Они всегда слепо следовали решениям Томаса Хэтфилда, и если среди них и имелся человек других взглядов, то он предпочел бы промолчать и держаться как можно дальше от ледяной воды.
– Ты будешь уважать меня, – прогремел голос из динамиков, – хочется тебе этого или нет.
– Уважают тех, кого есть за что уважать, а ты упал в моих глазах много лет назад.
– Все, что ты имеешь, дал тебе я! И я могу это отнять в любой момент!
Я невесело усмехнулась: все, что он дал Конраду – буквально было на пределе его возможностей, а что Томас дал мне? – Ничего.
– Хватит! – выкрикнула я. – Орете друг на друга как два барана.
Сын весь в отца.
– Твое решение окончательное? – Внутри все еще теплилась надежда, что Томас передумает и позволит мне заняться проектом.
– Окончательное, Селеста, – закончил отец твердым голосом, отрезая все дальнейшие возможности для дискуссии.
***
– Урод, – прошипел Конрад, вырывая меня из глубокого мыслительного процесса. Он рухнул на стул, покачал головой и запустил руку в волосы, отходя от ссоры с отцом.
Меня переполняли гнев и ярость. Конрад все испортил.
– Не называй его так! Ты, – я не могла подобрать слов, и, сделав глубокий вдох, сжала руку в кулак и ударила брата в плечо.
– Ау, Джоанна, какого черта? – зашипел он, при этом, даже не дернувшись.
– Зачем ты это устроил? Если бы ты не начал ссору, я уговорила бы его отдать проект мне!
Первая предательская слеза скатилась по щеке, но я быстро стерла ее.
Я не хотела, чтобы кто-то видел меня слабой, даже если этот «кто-то» мой брат. Всю свою жизнь я старалась быть сильной.
Конрад зарычал и вскочил со стула.
– Значит я виноват, да, Джоанна?
В углу комнаты кто-то зашевелился. Теперь я вспомнила, что мы с братом не одни здесь. Конрад тоже заметил Лину, потому что через секунду грозно произнес:
– Лена выйди.
Лина не пошевелилась, упрямо вздернув нос, с вызовом взглянула в глаза Конрада.
– Я Лина.
– Я сказал, выйди отсюда! – прикрикнул брат, ассистентка испуганно вскочила с места и выбежала из кабинета.
Я вытерла слезы со щек.
Конрад действительно выглядел угрожающе, но кроме этого, он выглядел полным придурком. Общаться так с моими подчиненными я ему не позволю.
– Иногда, ты ведешь себя в точности как отец. Ты орешь на мою ассистентку, унижаешь ее, называя другим именем, чем это отличает тебя от него? – Я схватила стакан с водой со стола и встала, смело глядя на брата. – У меня создается впечатление, что из нас двоих маленький и незрелый человек – это ты, Конрад.
Брат щелкнул зубами, его глаза сузились, а подбородок выпятился вперед. Он ненавидел, когда его сравнивали с отцом, я хорошо знала это, знала и воспользовалась этим специально.
– Не нужно сравнивать меня с этим монстром!
– Он монстр? Ты когда последний раз в зеркало смотрел, а?
Конрад отшатнулся от меня, и сжал губы в тонкую линию.
– Почему ты его так ненавидишь? Он не был лучшим отцом, но и худшим его не назовешь, – уже спокойнее сказала я.
Брат дернул головой и отвернулся от меня, хватая со стула свою кожаную куртку.
– Откуда ты знаешь, каким он был отцом? Мы росли без него, – бросил он и вышел из зала, громко хлопая дверью.
***
Стоя напротив зеркала в уборной, я разглядывала свое лицо, когда собиралась уже уходить, услышала два женских голоса.
Вдоль противоположной стены находились серые туалетные кабинки, и заканчивались они в конце комнаты. Звук шел из самой последней.
– И он такой горячий, – заговорила первая девушка, – не понимаю, как ты держишься, мое тело уже расплавилось бы от этого калифорнийского солнышка.
Я сразу узнала этот голос, его обладательницу звали Мелисса, она работала в финансовом отделе.
– Замолчи, Мелисса, он же брат моей начальницы, – сердито прошептала вторая девушка.
Вторая сплетница – моя ассистентка Лина.
– Что это? Я слышу ревность в твоем голосе, Лина?
– Нет, – отмахнулась девушка.
– Ну, признайся, то, что он брат Селесты делает его еще горячее и значительно повышает ставки, – мечтательно заключила Мелисса, – ты только представь, сколько у них денег.
– Я представляю, но даже будь он без гроша в кармане, я бы не отказалась остаться для сверхурочной работы, – засмеялась Лина. – Это была бы просто волшебная ночь: луна, шелковые простыни и он надо мной.
Я зажмурила глаза: разговор был просто отвратителен.
Да и кто вообще мечтает о шелковых простынях? Они же такие неудобные! Все время собираются в кучу, и не дают спокойно наслаждаться процессом, будь то секс или сон.
– И он был таким горячим, споря со своим отцом. Два потрясающих мужчины эти Хэтфилды, – заключила Лина.
Я поспорила бы, ведь юридически ни Конрад, ни я не были Хэтфилд. При разводе родителей, мама сменила нам фамилию на свою. И Конрад уж точно не считал себя Хэтфилдом, он был Морель. Однако сотрудники не знали всех тонкостей наших семейных отношений. Меня называли мисс Хэтфилд, потому что знали, что я дочь Томаса, а я никогда не поправляла их. Однако все документы велись от лица Селесты Джоанны Морель. Селесты Джоанны Хэтфилд не существовало юридически.
– Так это что же, ты и папашу Хэтфилд объездила бы? – лукаво спросила Мелисса.
– Конечно, а кто не объездил бы? У него гораздо больше опыта в этой сфере, – засмеялась Лина, заставив меня в отвращении скривить губы.
– Ты хотела сказать денег?
– Ну, разумеется, куда без них!
Девушки засмеялись, и их смех был похож на что-то мерзкое, вроде кваканья лягушек. Я отодвинулась от раковин и собиралась уже как-нибудь заявить о своем присутствии, но от услышанного застыла с открытым ртом.
– Сегодня мне стало жаль его, они с отцом так кричали друг на друга, и Селеста была очень расстроена этим разговором, даже заплакала…
Я была зла, могла бы прямо сейчас уволить их обеих за нарушение профессиональной этики. К Лине у меня были небольшие претензии: как ассистентка она мне совсем не нравилась. Мелисса, напротив, была прекрасным специалистом. Но кто же знал, что талант в финансовой сфере сопровождался длинным языком?
– …И ночью, три раза! – услышала я обрывки разговора.
Громкий смех Мелиссы разнесся по помещению, эхом отзванивая у меня в голове.
– Готова поспорить, что у него в штанах, – начала Мелисса, и я решила, что это отличный момент выйти из тени. Главным образом потому, что мне не очень хотелось слышать о том, что находится в штанах у Конрада или у моего отца.
Мерзость.
– Лина, Мелисса, вы не должны вернуться к работе?
Воцарилась такое молчание, что я слышала стук своего сердца.
– Лина, кто сейчас сидит в моей приемной, когда вы обсуждаете в туалете величину… Эм, финансового состояния моего брата?
Сплетницы не спешили выходить из туалетной кабинки.
– И если не хотите лишиться своих мест, то прекращайте разносить сплетни.
Через секунду послышался щелчок замка кабинки, показалась светловолосая голова Лины. Ее глаза испуганно забегали по сторонам.
– За работу, – бросила я и, развернувшись на каблуках, вышла из уборной.
Конрада я нашла в своем кабинете. В руках у него была папка, та самая, что Лина ранее передала мне в конференц-зале.
– Уже остыл? – спросила я брата, но тот даже не обратил на меня внимания. Его полностью поглотили документы.
Я нажала кнопку на табло электронного селектора, нервно постукивая ногами по полу.
– Лина, два кофе: мне как обычно, а Конраду черный двойной без сахара.
– Будет сделано, мисс Хэтфилд, – прозвучал голос ассистентки.
Глаза закрывались против воли, потерев кулаками веки, я зевнула и уронила голову на обитую мягким материалом спинку кресла.
– Тяжелая ночь? – ухмыльнулся Конрад, демонстрируя мне ровные белые зубы.
Я молниеносно схватила маленькую статуэтку птички и замахнулась, делая вид, что собираюсь швырнуть ее прямо в брата.
Конрад захлопнул папку и поднял ее на уровень головы, защищаясь.
– Ты сейчас у меня получишь! – завопила я, вытягивая руку вперед и указывая на Конрада статуэткой.
Он встал, кинул папку на стол передо мной и резким движением забрал птичку у меня из рук. Услышав его смех, я не смогла сдержать улыбки.
– Спокойно, Зена – королева воинов2, – он пробежался по статуэтке взглядом, подмечая, что когда-то это был его подарок мне, привезенный из Индии. Голубка из горного кварца.
– Очаровательно.
– Что именно?
– Моя взрослая сестра все еще коллекционирует статуэтки птиц, как в детстве.
Я потянулась, и забрала птичку назад, не спуская с брата недовольного взгляда.
– Ты серьезно собиралась кинуть в меня этой птицей? – спросил он, изогнув брови.
– Нет, рассчитывала, что обойдусь одной угрозой.
Лина с подносом проскользнула в кабинет.
Конрад, изогнув шею, проследил за движением ассистентки, и в его глазах вспыхнул интерес. Как только дверь хлопнула, я ястребиным взглядом взглянула в синие глаза брата.
– Что? Чем именно ты недовольна в этот раз? Я надеялся, что свою порцию сестринского гнева на сегодня уже получил.
Он подхватил две чашки кофе и поставил одну передо мной.
– Даже и не думай, – предостерегающе начала я.
– О чем ты?
– Я надеялась избежать этого разговора, но ты вынуждаешь меня.
Конрад сел в кресло напротив моего стола, сделал глоток кофе и пожал плечами, словно понятия не имел, к чему я веду.
– Я все еще не понимаю, – сказал он, покачивая мыском ботинка.
Он играл со мной.
– Ты знаешь, не смей приближаться к моим сотрудникам, – пригрозила я ему пальцем.
Конрад засмеялся. Однако мне совсем не было смешно.
– Я серьезно, ассистентку не трахать!
– Ты забываешь, что я твой босс, Джо-джо. А даже если бы это было не так, мама передала каждому из нас равное количество акций. Лина такая же твоя сотрудница, как и моя. Да и что такого, если мы переспим, это вообще не твое дело, тебе не кажется? – Конрад раскинул руки в стороны. – И замечу, это она раздевает меня глазами, а не я ее.
От его самоуверенного тона меня передернуло.
– Что такого? – в напускной задумчивости я приложила палец к губам, затем придвинувшись ближе к столу и сложив руки в замок перед собой продолжила:
– Дай подумать, Лина лишится работы и возможности реализоваться, но это в лучшем случае, ведь тебе плевать на нее. В худшем случае, на тебя донесут за харрасмент, – закончив, ядовито улыбнулась я. – Как тебе такое, братец?
– Так себе перспектива.
– Вот и прекрасно! А теперь давай ты дашь мне спокойно выпить свой кофе.
Через пару недель будет год, как я работаю в отеле управляющей. Когда–то я рассчитывала занять место в правлении, наравне с Конрадом. Но отцу никогда не нравилась эта идея. Он видел меня незрелой, глупой, маленькой девочкой, и говорил, что я не должна лезть в дела взрослых.
Конрад всегда был любимчиком в семье. После развода родителей мне пришлось довольствоваться теми крохами внимания, которыми отец одаривал меня: одна встреча и пара телефонных разговоров в год. Брат в свое время получил все и сразу, отец доверял ему, хотя это было совсем не взаимно.
Родительская любовь самая страшная вещь на свете: она может вознести к небесам или уничтожить полностью, оставив после себя лишь выжженную землю. Родители могут дать ребенку крылья, а могут отрезать их, потребовав после этого благодарности. Мои крылья отрезали уже давно, и они не подлежат восстановлению.
Обиднее всего, что того процента акций, который значился за мной, хватало чтобы иметь голос, но все еще было не достаточно для того, чтобы быть услышанным. Контрольный пакет акций принадлежал Томасу. Поэтому все решения принимал он.
Возможно, так будет лучше, я приму это. Ведь родители всегда знают, что нужно детям.
