Kitabı oku: «Смешная любовь», sayfa 4
9
Правда не говорится случайно. Я не знал, что еще мне ожидать от себя. Я не хотел, чтобы Наташа была мне необходима. Нужно уметь радоваться чужой радости. Не смогу, понял я. Мне себя не обмануть.
– Все мужчины – обманщики, – сказала Наташа.
– Может и все, но не я.
– Ты совсем не знаешь себя. Когда привыкнешь, без этого уже очень трудно обойтись.
– Да, очень трудно.
– А откуда ты знаешь?
– Так, догадываюсь.
– Иди сюда, сядь. Я просто идиотка, трачу время на разговоры.
Она догадалась. Она знала, что я чувствовал и хотел. Мне не следовало сдерживать свои желания рядом с ней. Женщина всегда соглашается с мужчиной, когда хочет того же, что хочет он.
– Я очень рада тебя видеть.
– Я тоже рад.
– Скажи мне, что ты счастлив. Не бойся выглядеть сладким.
– Мне незачем притворяться.
– Хочешь меня, маленький? – она чуть заметно улыбнулась. – Так уютно себя можно почувствовать только рядом с любимым.
Казалось, Наташа угадывает мои мысли. Я не знаю мыслей естественнее. Себя сложно подозревать в неискренности. Радоваться притворству невозможно. Чувства увлекают женщин сильнее, чем мужчин.
«Она должна быть моей всегда», подумал я.
– Даже странно, – проговорила Наташа, – как я рада, что встретила тебя.
– Да, – согласился я, – действительно странно.
– Правда, странно.
– Это называется – любовь с первого взгляда.
– Покажи мне, как ты меня любишь. Что ты собираешься делать, малыш?
Я зажмурился, потом наклонился и стал целовать глаза, виски, шею Наташи. Мне хотелось перестать сожалеть о своем неумении быть искренним с женщиной.
– Так серьезно? – спросила она.
– Ты даже себе не представляешь, как серьезно.
– Влюбленные должны быть откровенны друг с другом.
Наташа прикусила мою кожу зубами, но не укусив, коснулась губами и, не поцеловав, лизнула ее. Наташа – жадная. Я узнал это. Каждая женщина торопится подчиниться своему желанию.
Теперь– то я знаю, что может значить поцелуй. Было бы правильнее не стараться понравиться только себе.
Я поступал не так, как от меня ожидала Наташа. Непредсказуемость всегда дает преимущество в отношениях. Не следует позволять женщине быть уверенной во мне.
– Попробуй сказать о любви, – попросила она. – И сделай это нежно. Не надо спешить. Слова о любви необходимы женщине больше, чем сама любовь.
– Я знаю, – уверен, что могу быть нежным.
– Не хочу, чтобы ты останавливался.
– Боже мой, как ты красива, – я не хотел сомневаться в том, что она красивее остальных женщин.
– Еще немного и я сдамся. Ждать дольше не имеет смысла. В чем дело, миленький? Что тебе хочется? Расскажи, что ты хочешь увидеть. Что подсмотреть.
Я мог сделать с Наташей все, что хотел.
– Я, кажется, ясно выразился, – мне нравилось говорить о своих желаниях. Неожиданный для себя, я не мог не быть неожиданным для Наташи.
Обнял ее и посадил к себе на колени.
– А что, неплохо начинается, – сказала она.
– То ли еще будет, – я покорялся любви.
– Я хочу, чтобы ты делал только то, что тебе необходимо. Хочу, чтобы ты любил меня. Сейчас. Здесь.
Казалось, это я и хотел от нее слышать. Женщина не любит ждать. Спрятаться от своих желаний невозможно.
Ощутил Наташу так близко от себя, что умолк, не в состоянии произнести хоть слово. Я ждал. Ожидание – глупость.
– Что ты делаешь? – спросила она.
– Раздеваюсь.
– Ты неисправим.
Никогда прежде ни одно желание не подчиняло меня с большей силой. Чтобы любить, достаточно лишь быть искренним с самим собой. Моя нежность – это в конечном счете, наверное, и есть любовь.
– Я заставила тебя ждать, – извинилась она.
Только красивая женщина может скрыть все недостатки своего ума.
Я подумал: «мне повезло». Вот так, по– простому, сказал себе: «ей очень хочется, так, что мне и думать ни о чем не надо».
Наташа гладила мои бока, плечи, шею, губы, забавляясь и присматриваясь, как ребенок к новой игрушке. Стоя на коленях, поцеловала меня в шею, и ее соски скользнули по моей коже. Мне казалось, что я так счастлив, что уже не способен почувствовать свое счастье. Каждый мужчина ожидает от себя большего, чем то, на что он действительно способен.
Почувствовал, как мурашки пробежали по спине, когда я назвал ее по имени. Я поднял глаза и сердце сжалось от нерешительности и внезапной робости, которые были мне непонятны.
Наташа обхватила меня руками за шею совсем так, как делала это в моем воображении.
– Да ну же, скорей, – прошептала она. – Скорей.
Я доверял ей. Не нужно много времени, чтобы понять женщину. Я умел быть нежным.
– Ну, маленький.
У нее были очень мягкие губы. Мне нравилось быть искренним с собой. Я нашел женщину, которую искал.
– Глубже. Крепче. Быстрее, – просила она.
Разве любовь может быть другой? Каждый мужчина хочет почувствовать себя любимым.
– Говори, что угодно, – шептала Наташа.
Каждой женщине необходима ложь.
– Ты сильнее, чем я думала. Еще раз. Иначе со мной не сладить. Мне должны завидовать. Без этого сложно почувствовать всю прелесть жизни.
«Какая сила у женщин», подумал я.
– Все хорошо? Тебе хорошо? – ей хотелось непременно по– разному.
Я не был равнодушен к любимой женщине.
Спокойная уверенная рука Наташи легла мне на затылок и удерживала меня в неподвижности, пока не унялась моя дрожь. Самого себя я удивлял больше, чем удивлял ее.
– Вот. Вот мы и справились, – она ласково поглаживала меня по волосам, по затылку. – Женщины часто выдумывают свою нерешительность.
Я не шевелился и закрыл глаза. Мне казалось, что мое сердце перестало биться. Наташа лучше меня знала, что мне необходимо.
– Я просто позволила тебе делать со мной, что хочешь – только и всего, – каждая женщина выдумывает мужчину, которого любит. – У меня не было сил противиться себе.
– Теперь я буду знать, как ты любишь, – я выразил своим голосом больше удивления, чем на самом деле испытывал.
– Ну, раз ты так рад, малыш, я тоже рада за тебя, – Наташа могла любоваться собой очень долго.
– Похоже, ты просто дразнишь меня, – рядом с ней мне не удавалось воспользоваться опытом своей прежней жизни.
– Мне никогда не нравились мужчины, которые знают о себе только то, что им хочется знать.
– Обожаю тебя.
– Да, обожай. Я знала, что ты обрадуешься, котенок. Я не знаю большей лжи, чем миф о стремлении женщины к порядочности. Интересно, что ты теперь обо мне подумаешь.
– Мне не пришлось тратить много времени на уговоры, – эта мысль испугала меня, и я начал оправдываться, но Наташа прервала меня:
– Ты прав, солнышко. Ты – моя совесть.
Я не шевелился. Только почувствовал, что не могу не улыбнуться: губы сами раздвинулись в улыбке.
– Тебе удобно? – спросила Наташа. – Неужели такое сокровище – и все мне.
Я догадывался, что она притворяется и не притворяется одновременно. Я хотел, чтобы ее слова были правдой.
– Мне хочется знать, как ты ко мне относишься, – я не знал, какие чувства вызовут мои слова у Наташи.
– Мне с тобой хорошо. С тобой легко. Ты делаешь меня счастливее. Ты больше заботишься обо мне, чем о себе. Обычно я избегаю непонятного в отношениях с мужчинами.
Потом она заговорила с усилием, словно каждое слово должно было преодолеть какое– то внутреннее препятствие:
– Не трогай меня. Не надо. Ты все испортишь.
«Хватит», сказал я себе. «Ты становишься смешным». Правильнее не вспоминать о своих неудачах.
– Ты сердишься? – Наташа улыбнулась.
– Очень.
– Я не хотела тебя обидеть. Какой же ты молодой. Я чувствую себя совсем старой. Ты уже успокоился?
– Я стараюсь.
– Теперь улыбнись. Да ты счастлив ли, детка?
– Я люблю тебя, – мне стало легче оттого, что я выговорил эти слова. Я должен был их сказать. Затем и искал ее, чтобы сказать ей эти слова. Мне хотелось убедиться в своей правоте.
– Никогда не нужно ничего объяснять. Не надо, не целуй меня. Уж очень я сейчас некрасивая.
Наташа сидела, потянув колени к груди, уткнувшись в них лицом. Она казалась совсем маленькой. Сидела загадочная, почти незнакомая. Невозможно быть довольным женщиной всегда.
– Ты эгоист, – проговорила она.
– Все мужчины – эгоисты.
– Но не все мужчины так снисходительны к себе. Ты не мог бы меня обнять? Только очень крепко. Изо всех сил.
– Обнять?
– Да. Пожалуйста.
До встречи с Наташей я никогда не чувствовал любви. Я считал себя неспособным на любовь.
– Ты ничего не собираешься делать? – спросила она.
– Нет.
– Постарайся изменить меня. Мне это необходимо.
Я не сопротивлялся. Мне нравилось рассказывать Наташе о себе. Но я говорил не все, что хотел. Мужчины боятся рассказывать правду о себе женщинам. Наташа вынуждала меня выдумывать себя таким, каким я никогда не был. Я подумал о том, что вот уже моя первая ложь любви.
Но я любим, да, любим. По– другому не скажешь. Я был счастлив.
Прижался к Наташе. Шептал ей слова любви и нежности. Она дышала ровно, тихо, и вдруг я понял, что она спит. Мне еще многое предстояло ей сказать, но не в этот раз.
Я перестал быть один. Наташа создала для меня такую иллюзию. Мужчина всегда очень хорошо знает, что хочет от женщины.
Я осторожно, кончиками пальцев, взял ее за запястье. Худенькая ручка казалась уже хорошо знакомой. Слегка поглаживая запястье, я передвинул пальцы и также мягко взял в ладонь ее руку. Она была влажная и теплая и шевелилась в моей руке, словно свернувшийся зверек.
Слова не могут выразить моих чувств к Наташе.
На столике у кровати стояли часы. Их тиканье раздражало меня. Время не должно было двигаться.
Поцеловал свою любовь в щеку.
Во сне ее лицо было не таким, как днем, а словно у ребенка. Округлые щеки, маленький пухлый рот. Смотрел на нее в темноте. Я думал о ней больше, чем о ком бы то ни было в своей жизни.
Когда я проснулся, в комнате было темно. Я с наслаждением потянулся и сел, глядя на спящую Наташу. В темноте мне были видны только контуры ее лица, уткнувшегося в подушку, одна рука закинута за голову, другая вытянута вдоль тела. Она спала крепко, и, когда я, наклонившись, поцеловал ее в теплое плечо, она даже не шевельнулась и продолжала дышать легко и размеренно. Любовь – петля, которая затягивается очень быстро.
Внезапно просыпался по многу раз за ночь, всегда с таким чувством, будто проспал очень долго, даже слишком долго. И мне было трудно заставить себя заснуть.
Наташа крепко спала, повернувшись ко мне лицом. Спящая, она казалась совсем маленькой, даже еще меньшей, чем в жизни. Я лежал, опершись на локоть и смотрел, как она спит.
Непонятно, что притягивает меня к Наташе. Но я не хочу любить иначе.
Наташа любит меня, и все остальное в общем– то не имеет значения. Уверен, что сказал важное о себе. Нужно уметь быть оригинальным.
10
Я старался соответствовать своим представлениям о том, каким должен быть влюбленный мужчина. Не хотел оказаться ни груб, ни смешон. Недоверчивость всегда искренна.
Наташа смотрела на меня любящим, насмешливым и заботливым взглядом. В ее наивность я не верил также, как в свою.
– Разве я не такая, как обычно? – спросила она.
– Как всегда не такая.
– Миленький, тебе показалось.
– Нет, не показалось.
– Ничего не говори.
Наташа смотрела на меня настойчиво и проницательно. Просто некуда было скрыться от этого взгляда. Ей должна была понравиться моя уступчивость.
– Ты недостаточно часто говоришь мне, что любишь, – сказала она. Иногда женщины бывают излишне привередливы. – Не забывай, пожалуйста, говорить мне все приятное, что тебе придет в голову.
– Тогда мне придется только это и говорить.
– Ты просто не умеешь быть плохим. Вот что важно. Обычно мужчина старается отомстить женщине за то, что вынужден измениться, чтобы понравиться ей.
Иногда я не понимаю, о чем она говорит. Мне не хотелось слушать ее. Я не любопытен. Пользоваться тем, что есть – самое разумное решение.
– Я люблю тебя, Наташа, – не каждый мужчина скрывает свои чувства от женщины.
– Только не забывай об этом. Ты хочешь, чтобы я обещала тебе любить только тебя?
– А почему бы и нет?
– Я не подумала об этом заранее. Мои слова – самое малое, что я могу тебе дать. И ты это понимаешь. Женщина всегда выдумывает себя для мужчины.
– Моя любовь не выдумана.
– Глупый. Глупый и жадный. Не можешь остановиться, когда рассказываешь о своих достоинствах. Такой милый, такой наивный. У меня есть ты – больше мне ничего не надо.
В ее голосе была та нежность, которую я видел в ее глазах.
Я смотрел на нее. И Наташа не смотрела ни на кого, кроме меня. Почувствовал, что впервые в жизни меня понимают. Получил, что хотел. Что же дальше? Пытался найти ответ, который был известен только Наташе.
Ты сделала меня интереснее для себя, – я умею говорить о любви.
Великодушно с твоей стороны.
Только справедливо.
Ты рассуждаешь, как маленький ребенок. Женщина терпелива только с необходимым ей мужчиной. Мне нравится быть уверенной в твоей любви. Наши поступки не случайны. Каждый на своем месте. Наша жизнь принадлежит нам.
Подумал: какую чушь она говорит. Моя жизнь уже не принадлежит только мне. Старался отогнать от себя эту мысль. Но она все время возвращалась. Словами очень сложно говорить о любви. Мне не нужно оправдываться перед собой.
Я замолчал. Мне казалось, что я и в самом деле немного смешон и неловок, но чувствовал, что я допускал именно те неловкости, какие следовало. Я не спорил. Мое согласие можно назвать осторожностью. Каждая женщина может порадовать себя обманывая мужчину.
Мне нравилось чувствовать себя любимым. Я старался не сомневаться в словах Наташи. Самому себе я никогда не казался глупым.
– Каждый человек иногда говорит неправду, – сказала она, – а некоторые – обманывают всегда.
– Только не я.
– Ты безнадежен. Невозможен. Самонадеян.
– Я не могу этого объяснить. Просто я чувствую, что это – правда, – мне очень хотелось убедить Наташу в своей исключительности.
– Какой ты смешной. Ну и что ты теперь будешь делать?
– Почему ты меня об этом спрашиваешь?
– А почему ты не хочешь об этом говорить?
– В тебе нет чуткости, – я верил в то, что говорил. – Нет совсем.
– Ты не можешь понять всю сложность моих чувств. Ты еще сам не знаешь, что хочешь. Обычно мужчина никогда не торопится следовать желаниям женщины.
Теперь Наташа чувствовала себя обиженной. Я уже устал от нее. Что хотела, то и делала. Она что– то требовала. Слишком много она требует за свою любовь. Только бы не все. Я знаю – любовь того не стоит. Женщины все сводят к своему удобству. Чужой опыт не проходит для меня бесследно. Хорошо, когда удобно. Наташа нашла, что искала. Да, лишь удобство и искала.
Живешь и не подозреваешь, что однажды жизнь откроет перед тобой. Столкнешься со своим истинным я. Случайно. Я думаю над этим всерьез. Шестнадцать лет. Самое важное время.
– О чем ты думаешь? – спросила Наташа.
– Думаю? Насчет чего?
– Ты же не ребенок. Я спрашиваю тебя: о чем ты думаешь? Ты никогда не сможешь обмануть. Ты не умеешь врать убедительно.
– Я не хотел тебя обидеть.
– Нужно быть более чутким.
– Ты любишь меня, а я – тебя. Почему мы должны притворяться, что это не так? – я никогда не умел быть терпеливым.
– Женщина часто оказывается безразлична к признаниям мужчины совсем не потому, что ей этого хочется.
Я отвернулся от ее торжествующей улыбки. «Вот тут– то она и ошибается», подумал я, но промолчал. Радость делала ее ближе для меня. Слышишь ведь всегда то, что хочешь услышать. Я выдумывал себя для Наташи.
Я не видел ее глаз. Но в голосе слышалась дрожь. Влюбленная женщина всегда спешит признать недостатки любимого мужчины его достоинствами. Я не мог оправдываться. Это было бы слишком просто. Впервые Наташа показалась мне уязвимой: она волновалась еще больше меня.
– Выгляжу хуже, чем обычно, – говорила она. – Я хочу почувствовать себя моложе тебя. Я боюсь, что живу неинтересно. Женщины себя ни в чем не сдерживают.
Я не всегда понимал, что она имела в виду, но не хотел сомневаться в искренности ее слов. Не следует смеяться над собой. Я смог преодолеть безразличие женщины. Мне нравится радоваться этому. Не нужно пытаться понять другого человека, если не можешь понять себя.
Смотрел на губы Наташи. Так близко от меня. Я не знал, что она ожидала. Прижался к ее щеке. Совсем по– детски. Она должна была со мной согласиться. Мне было стыдно – ощущение в чем– то даже приятное. Чувствовал, что не надо ничего говорить. Я не наивен. Себе я доказывал это чаще, чем другим. Любовь невозможно остановить.
Мои чувства были так сильны, что я не мог с ними справиться. Они требовали немедленного действия, а Наташа просто стояла, крепко прижавшись ко мне, и медленно покачивала головой. Я начал целовать ее волосы и щеку. Потом она подняла голову, и наши губы встретились. Я был нетерпелив, но осторожен. И завидовал искренности Наташи.
Я всегда догадывался, что способен на сильное чувство. Не впервые думаю об этом. Мне нравится хвастаться. Человеческая жизнь всегда эгоистична. Впервые признавшись себе в этом, я был расстроен. Я хочу быть уверен в любви Наташи. Не верить самому себе легко. Я бы никогда не справился с сомнениями без помощи ее любви.
11
Я не могу объяснить в себе любви. Наташа настолько занимает все мои мысли, что вдали от нее я чувствую себя не у дел. Невозможно понять, что именно в ней притягивает меня.
– Я знала, – сказала она, – что ты придешь как раз тогда, когда ты больше всего нужен. Ты необходим мне.
– Я скучал по тебе, куколка, – я не хотел сопротивляться своим желаниям.
– Ты должен говорить это только мне.
Она казалась моложе и менее уверенной в себе. Она была чуть ниже меня и это тоже нравилось. Я ощущал себя очень уверенным. Как я себя люблю в такие минуты. Мне нравилось знать, что Наташа счастлива со мной. Я гордился ее волосами, ее походкой, ее большими, никого, кроме меня, не видящими глазами.
– Желание женщины понравиться мужчине, ничем не отличается от ее желания понравиться самой себе, – объясняла она.
– Я позволяю обманывать себя только тебе.
– Ты разочарован?
– Не задавай вопросов. Я ведь тебя люблю, – не обязательно признаваться женщине в том, что хочется скрыть от нее.
Жизнь вдруг стала такой простой, обыкновенной и естественной, какая, возможно, она и есть на самом деле. Наша разница в возрасте уже не казалась мне огромной.
– Мы хорошо смотримся вместе, – сказала Наташа.
– У каждого мужчины есть идеал женщины. Ты соответствуешь моему.
– Я не хочу, чтобы у тебя появилась возможность думать о других женщинах. Мне необходима твоя молодость. Рядом с тобой я сама чувствую себя моложе.
– Никто другой не поймет тебя так хорошо, как понимаю я.
– Любовь женщины всегда делает мужчину самоуверенным. Куда это ты так спешишь?
Что бы я ни делал – это было проявлением любви. Выразить свою нежность к любимой женщине очень легко.
– Ты совсем ребенок, – сказала она. – Я не могу относиться к тебе, как ко взрослому мужчине.
– Ты ничего не понимаешь.
– Я все понимаю лучше, чем ты.
Ребенок. Вот за кого она принимает меня. Наши отношения определились уже в начале. Мы приняли условия игры, которые устраивали обоих. Я согласился подчиниться. Может быть, в этом проявилось мое истинное лицо. Рядом с Наташей я чувствую себя ребенком. Я улыбнулся как бы про себя.
– Ты что, говоришь сам с собой? – спросила она.
– Нет.
– А мне показалось. Я видела, как у тебя шевелятся губы. Что ты говорил?
– Ничего, – мне не хотелось отвечать ей, потому что я боялся ее любопытства.
– Я очень много думаю о тебе. Но боюсь, что воображение меня обманывает. Не доверять своим чувствам естественно для женщины.
В любви не хочется сомневаться. Я постарался убедить себя сам. Не мог притворяться рядом с Наташей. Понять себя так же сложно, как понять другого человека. Мне не хотелось разоблачать себя перед женщиной.
– Влюбленная женщина всегда обманывает саму себя больше, чем своего любимого, – сказала Наташа.
– Мне необходима твоя ложь.
– По– твоему, это что, обида? Я понимаю тебя лучше, чем ты думаешь. Мужчина радует женщину лишь для того, чтобы извлечь свою выгоду из ее радости.
Улыбнулся ей в ответ. Я не мог ее огорчить. Я позволил Наташе почувствовать, что она мне необходима. Ее хорошее настроение увлекло меня.
На мгновение я ощутил радость. Потом почувствовал, что сильно устал. Это была усталость, которая неизбежно наступает после томительного ожидания. Мне не всегда удается заметить момент, когда я начинаю обманывать себя иллюзиями.
Я не спешил говорить Наташе все, что она желала услышать. Мне нравится сомневаться в очевидном. Я уверен в своих чувствах. Но сомнения всегда необходимы. Наташа заставила меня поверить в свою удачливость. Но я не хочу надеяться только на случайность.
– Ты хороший человек, Наташа, – сказал я. – Ты себя недооцениваешь.
– Спасибо на добром слове. Но поверь: я не подарок.
– Ничто не изменит моего отношения к тебе.
– Мужчина всегда переоценивает женщину, в которую влюблен. Что в этом приятного?
– Не смейся надо мной.
– Разве нельзя смеяться над тем, что любишь?
– Ты всегда смеешься надо мной. Это оттого, что ты меня любишь?
В ее смехе всегда ощущалось превосходство, которое заставляло меня чувствовать себя виноватым. Над умным человеком можно посмеяться так же, как над глупым. Я бы хотел разочароваться в Наташе. Эта женщина оказалась для меня важнее, чем мне необходимо.
– Что– нибудь случилось? – спросил я.
– Ничего не случилось.
– Нет случилось, – я был уверен, что знаю ее.
– Я себе не нравлюсь. Я себя не люблю. Ты усложняешь мне жизнь и за это я злюсь на тебя. Разговоры о любви мало что значат. Любовь – это не чувство. Любовь – это поступки.
Смотрел на любимую женщину и не мог насмотреться. О любви не следует говорить неумело.
– Баловать тебя, конечно, незачем, – сказала она.
Мне пришлось согласиться с ней. Нужно смириться. Мы играем по ее правилам игры. Я чувствовал, что Наташа старалась обмануть хотя бы внешним видом. Как иногда сложна оказывалась моя любовь.
– Ты думаешь, у меня не было никакой личной жизни до встречи с тобой? – спросила она. – Иногда доверчивость похожа на глупость.
– Расскажи мне про других.
– Ты хочешь, чтобы я начала вспоминать? Но какое тебе до них дело?
– Может, тебе неприятно о них вспоминать?
– Да нет, не то чтобы неприятно. Просто мне хочется понять, почему тебя это интересует?
– Я хочу избавиться от искушения вообразить, будто я единственный в своем роде.
– А если я скажу, что их было столько, что я уже сбилась со счета.
Наташе нравилось мучить меня. Что делать, если она выбрала такой способ? Я не думаю плохо о мужчинах, которые были у нее прежде. Я о них вообще не думаю. Пусть каждый останется при своем прошлом. Я не ищу в любви сложные пути.
Я не могу быть лучшим. А Наташа, конечно, может выбирать. И, конечно, есть из кого. Знаю, что все мужчины хотят отнять у меня эту женщину. Счастливых людей очень мало.
Я был испуган. Теперь она знала, что меня легко испугать.
– Я тоже был счастлив без тебя, – я уверен, что сказал глупые слова.
– Это происходит со всеми. Шестнадцать лет. Нечего объяснять.
Я не знал, что возразить. «Со всеми». Ясно, что как личность я для нее никто. Я промолчал. Пусть все останется, как есть. Очень сложно выиграть, когда не знаешь правил игры. Я не знаю.
– Ты очень молод, – сказала Наташа. – Совсем мальчишечка. Никто не воспринимает тебя всерьез.
Не воспринимает она. Я уже догадывался, чем все может закончиться. Мои худшие предчувствия всегда сбываются.
– Это пока ты была замужем, у тебя появилась привычка спать с кем попало? – спросил я.
– Иногда я старалась быть верной, но у меня никогда не получалось.
– Зря старалась, не стоило.
– Не говори так. Бесполезно. И глупо.
Правой рукой она закрыла мне рот – молчи. Всегда завидовал людям, которые могут контролировать себя. Мне это никогда не удавалось.
– Мужское остроумие забавляет только самих мужчин, – сказала Наташа.
Мы выглядели так, словно столкнулись лбами.
Мне следовало быть осторожным, с ней – более, чем с кем бы то ни было. Моя глупость разочаровывала ее сильнее, чем меня.
– Ну прости меня, маленький. Сама не знаю, чего я добиваюсь. Женщинам свойственно ошибаться. Не такая уж я хорошая, как ты вообразил.
– Но стараешься быть хорошей.
– Я не стою тебя. Часто выхожу из себя. Слишком много ругаюсь. Ты гораздо лучше меня.
Я догадался, что ошибся. Глупость сделала меня неудобным для самого себя. Неприятно было думать, что я трус, но я подумал это. Я искал ложь в Наташе. Ее разоблачение казалось мне правильным. Нужно уметь забывать о своих неудачах.
– Каждый мужчина готов доверять искренности красивой женщины, – сказала Наташа. – Мужчины редко бывают оригинальны.
– Я не понимаю тебя.
– Какое это имеет значение, понимаем мы друг друга или нет, если мы любим друг друга. Я устала быть старой. Я хочу быть ребенком. .Мне не нравится ощущать свой возраст.
– Все же мы с тобой счастливы, – нерешительно проговорил я.
– Счастье – опасная штука, – отозвалась она, может, самой себе так сказала. – Знаю, что ты мне не поверишь. Не понимаю, зачем я это тебе говорю. Не следует напоминать себе о возрасте слишком часто. Но я ни с кем не могу говорить об этом так, как с тобой.
Я не был для нее лучшим вариантом. Конечно, не лучшим. Похоже, она никогда не устанет говорить об этом. Как оказалось, до меня у нее было множество знакомых. Красивые и сильные. И вот выбор пал на меня. Повезло. Так она обрисовывала ситуацию.
– Таким я тебя больше люблю, – сказала она.
– А я тебя любую люблю.
– Как странно ты это сказал. Теперь я счастлива. Ты понимаешь? Как ты научился любить? Что ты знаешь о себе?
Я редко бываю искренен. Откровенность непривычна для меня. Но я почувствовал, что сейчас просто необходимо улыбаться, смеяться, чтобы подладиться под настроение любимой женщины. Хотел перестать бояться своей неуверенности. Но мои желания никогда ничего не меняли. Я понял это очень давно.
