Kitabı oku: «Как я умер от счастья», sayfa 2

И пока она радостно и растерянно кружила вокруг стола со счастливым билетом, я тихо и незаметно умер, так и не увидев благополучной и счастливой жизни.

ЛЮСЯ

Моей кошке Люсе сильно повезло – у неё было сразу две мамы. Мама Маша её родила, а мама Поля ее выкормила своим молоком. И с тех пор Люся, как хвост, всюду ходила за мамой Полей, куда Поля – туда и Люся. Мама Поля научила её охотиться на голубей и пить проточную воду из- под крана. Они очень любили бегать и играть вместе.

И мама Маша, и Мама Поля давно умерли. Но я уверен- Люся часто вспоминает их обеих…

Кошке Люсе снится мама,

Мамочка, как наяву,

Лапой бьёт котят упрямых

И ведёт их на траву…

А потом их всех оближет,

Тихо ляжет с ними спать,

Лягут к маме все поближе

Молочка чтоб пососать,

Чтоб наутро с шумом, с гамом

Вместе бегать и играть…

Кошке Люсе снится мама-

Мы не будем ей мешать…

ПОЖЕЛТЕЛИ ЯБЛОНИ

Когда я жил в деревне, у меня был дом, разделенный на две половины. Одна половина принадлежала мне, а другая – моему соседу. Огородник из меня никудышний. А вот сосед мой дневал и ночевал в своём огороде.

Начиная с майских праздников он каждый день копал, садил, поливал, что-то удобрял в небольшом своём огороде.

Было на этом небольшом участке пять или шесть яблонь.

Когда в один из солнечных летних дней мой сосед внезапно умер от сердечного приступа- все яблони внезапно пожелтели и поникли.

Пожелтели яблони от горя

Потому, что умер садовод…

Тихо по небесному, по морю

Вдаль душа безгрешная плывет…

В сад придут, придут другие люди,

Всё польют и вырастят цветы…

Только там его уже не будет-

Он в саду небесной красоты…

О СМЕРТИ

Возможно- я не прав, но любая смерть кажется мне крайне несправедливой. Особенно обидно, когда хороший человек уходит, а заменить его некем. И другого такого человека больше просто нет, Те, кто говорят мол, незаменимых нет – сильно ошибаются.

Незаменимые есть и их много, после их смерти их места так и остаются пустыми. И сделать с этим ничего нельзя. Так и живёшь с болью и ощущением незаживающей пустоты в душе.