Kitabı oku: «Сверхъестественное. Научно доказанные факты», sayfa 3

Магия поздних политеистических религий

Между месопотамскими и римской империями лежит отрезок истории длиной порядка трех-четырех тысяч лет. Происходят обширные исторические изменения, падения и возрождения новых и старых империй. Совершенствуется письменность и накапливается письменная история. Именно в это время зарождается процесс синкретизма – возникновения синтетических традиций на основе слияния множества различных направлений. Синкретизм считается в дальнейшем ключевым понятием для магических практик, мы в этом еще не раз будем убеждаться. Можно считать, что этот период для средиземноморского региона начинается с VII–V в. до н. э. с установления культа Яхве при правлении иудейского царя Иосии в Палестине и развития зороастризма и заканчивается в IV в. н. э., когда христиане начали безжалостное гонение на язычество. Однако в ближневосточных странах этот период длился иначе: с периода зороастризма в V в. до н. э. и вплоть до возникновения исламского суфизма в VIII в. н. э.

Особое выделение поздних политеистических религий в отдельную главу истории необходимо из-за той роли, которую сыграли греческие и римские культуры во всем дальнейшем историческом процессе. Это затронуло все сферы, в том числе и магию. В целом этот процесс очень хорошо документирован, как самими участниками исторического процесса, например в дошедших до нас трудах греческих философов, так и многочисленными комментариями более поздних авторов. Египетские и халдейские (в целом месопотамские) магические практики прошли через греко-римскую компиляцию и обработку.

Зороастризм. Империя Ахеменидов в VI–V вв. до н. э. во многом способствовала успеху зороастризма, более того, считается, что иудаизм как религия, разрабатывавшаяся особенно интенсивно именно в годы вавилонского плена иудеев, испытал сильное влияние зороастризма:

«По-видимому, именно в Вавилоне древнееврейские мудрецы и познакомились с зороастризмом, после чего включили некоторые его элементы в систему своего вероучения. Не вызывает сомнений, что многие зороастрийские идеи были приняты гностиками… Образ бесконечного света как воплощения высшего божества, учение о всемогущем и вечном слове, которым Ормузд сотворил мир, идея эманации божественного света, породившего принцип добра, и многие другие черты зороастризма сохранились в более или менее модифицированной форме в философских системах гностиков и неоплатоников» [32].

Считается, что первым греком и европейцем, познакомившимся с учением иранских (зороастрийских) магов, был Пифагор (ум. в начале V в. до н. э.). Также предполагается, что в своих путешествиях он неоднократно встречался и беседовал с Заратустрой и в какой-то мере усвоил магическое учение [42]. В зороастрийских магических техниках мы находим описание одного из симпатических принципов:

«Вообще, теологические догматы зороастризма являются по своей сути религиозными, но ритуалы изгнания демонов содержат выраженный магический аспект. В качестве примеров рассмотрим два очистительных ритуала: в этой главе – ритуал обращения с волосами и ногтями, а в следующей – ритуал изгнания демона-мухи. В 17-й главе книги „Видевдат“ излагаются правила обращения с обрезками волос и ногтей, которые, будучи отделены от тела, становятся „вместилищем нечистоты“» [32].

Кстати, «Вельзевул», широко известное имя злого духа, которого древние евреи называли «князем бесовским», является искажением имени ханаанейского божества Ваал-Зебубу, что означает «повелитель мух». В целом тема «нечистоты» и, соответственно, очищения занимает особое место в зороастризме, где огонь является символом очищения. Вероятно, все поздние компиляции на эту тему имеют зороастрийские корни.

О распространении зороастризма в период эллинизма известно мало, однако культ Митры (причащение хлебом и вином 25 декабря) был широко распространен в Римской империи незадолго до начала нашей эры. Ранние иудео-христианские секты, в частности ессеи, претерпели влияние зороастризма. Считается также, что буддизм Махаяны тоже был значительно затронут зороастризмом, в частности культом Митры. Манихейство, созданное Мани (216–277 гг. н. э.) на основе зороастризма, просуществовало около тысячелетия и распространилось до самого Китая.

Древняя Греция. Древняя Греция привлекала к себе внимание многих поколений историков, греческий язык был на протяжении многих столетий «языком культуры и науки», греческая мифология широко известна [43] (наравне с древнеегипетской мифологией [44]), поэтому греческая магия, особенно эллинистического периода, является сравнительно хорошо документированной. Древнегреческая история начинается с III–II тысячелетий до н. э. – с возникновения первых государственных образований на острове Крит, а заканчивается во II–I вв. до н. э., после захвата Римом греческих и эллинистических государств Восточного Средиземноморья.

«Общеиндоевропейские магические процедуры и представления также, разумеется, были свойственны грекам с древнейших времен. Ряд пассажей у Гомера свидетельствует в пользу того, что для него и его современников магические реалии были обычны. Естественно, магия не противопоставлялась ни в микенское, ни в гомеровское время ни религии, ни медицине, ни чему-либо другому, но была их составной частью, а может быть, и заменяла их в целом. Греческая религия в классическую эпоху сохранила яркие магические элементы, интерпретировавшиеся как проявление религиозного благочестия или символически. Наиболее яркими они являются в контексте народной веры, но и в составе официальных процедур, связанных с плодородием или получением оракулов, они оказываются важной составной частью» [45].

Древнегреческие и современные источники достаточно подробно описывают народную религию и характер культов, возникших на ее основе. Из них особенно стоит упомянуть олимпийских богов, культ Диониса, Элевсинские мистерии и Пифагорейский союз. И хотя Зевс в мифологии является верховным богом, нередко в государственных культах другие божества пользуются бóльшим уважением, например: в Афинах – Афина, в Дельфах – Аполлон, у ионийцев – Посейдон, в Аргосе и на Самосе – Гера; в некоторых местах в качестве главных богов почитались даже такие, которые не принадлежали к числу верховных 12, например: Гелиос на о. Родос, Эрот в г. Феспиях, Хариты в Орхомене беотийском и пр. Олимпийская система богов длительное время, даже после падения и Греции, и Рима, оставалась одной из ведущих теургических систем (см. дальше: христианство).

Принято считать, что Дионис был богом растительности и плодородия (в первую очередь богом вина) и его символом был фаллос. Фаллос использовался не только в обрядах плодородия, но и фигурировал во всех дионисийских процессиях [46]. Считается также, что более поздние ритуалы, имеющие символику фаллоса, берут свое начала в культе Диониса.

Элевсинские мистерии совершались в честь двух богинь – Деметры и Коры. Основание этого культа относится к VII или VI в. до н. э. (некоторые авторы относят зарождение мистерий к микенской эпохе – 1500–1700 лет до н. э., то есть они праздновались ежегодно в течение двух тысяч лет). Имеются некоторые параллели с мистериями Исиды, поэтому можно предположить его египетские корни. Главным содержанием Элевсинских мистерий был миф о Деметре (см. работу В. В. Латышева «Очерк греческих древностей» [47]).

О сущности мистерий почти ничего не известно. Многие исследователи оккультизма утверждали, что Элевсинские мистерии хранили в себе величайшую тайну магии и были ключом ко всей эзотерической мудрости [32].

«Далее у авторов встречается очень много указаний на то, что мистерии обещали посвященным счастье в загробной жизни. Души умерших мистов не оставались вечно в одном и том же месте, но переходили из одной мировой сферы в другую и даже возвращались на время в среду живых. Таким образом, мистериям не было чуждо учение о переселении душ и о таинственном общении живых и умерших; это была одна из наиболее привлекательных сторон мистерий, манившая к себе очень многих» [47].

Рис. 4. Триптолем получает семена пшеницы от Деметры и благословение от Персефоны, V век до н. э. Национальный археологический музей Афин

Пифагор Самосский считается создателем особой мистической системы. Аристоксен сообщает, что «Пифагор ценил исследование чисел больше, чем кто-либо другой. Он продвинул его вперед, отведя от практических расчетов и уподобляя вещи числам». По традиции сам Пифагор обладал способностями общаться с богами и совершать различные «чудеса». Сама система Пифагора до нас не дошла, однако множественные комментарии Ямвлиха, Порфирия и других позволяют сделать некоторые заключения о ней [48]. Средневековые алхимические поиски численных закономерностей в природе имеют многие свои корни в пифагоровой системе.

Рис. 5. Пифагор на фреске Рафаэля, 1509 г.

Древнегреческий период считается основным периодом, когда египетские и ближнеазиатские религии, культы и магические техники были ассимилированы в европейском регионе. Их сплав, синкретизм породил плодородную почву для дальнейшего философского осмысления и трансформации во времена Римской империи.

Древний Рим и поздняя античность. История древнего Рима охватывает период с его основания в середине I тысячелетия до н. э. до падения под ударами варварских племен Западной Римской империи в V в. н. э. Нас более всего интересует период с первого века н. э. по следующей причине. Магия ранних политеистических религий обладает характерными чертами, присущими той или иной стране: египетская система – это власть слов, имен и изображений, талисманов и амулетов, стремление повелевать божеством, зная его «слабые пункты» (миф об Исиде и тайной сущности бога солнца [35]); вавилоно-ассирийская магия – сложная демонология и характерная для нее симпатическая система (узелки или уже упоминающиеся волосы и ногти [23]), развитая система гадания и астрологии (скорее всего, уже халдейский Вавилон [49]), каббалистика, разрабатываемая еще с персидской эпохи – мистика букв и чисел, также как и ее система сефирот; европейский (поздний) нордический тип – власть символов (рун) и магия на основе культа Одина. Для всех систем характерны общие (зачастую анималистические) компоненты, которые частично возникли параллельно, частично были заимствованы друг у друга. Все эти элементы в той или иной степени дошли до нашего времени, причем не только в книжной форме, но также в форме живой традиции.

Однако в результате культурного слияния средиземноморского региона (завоевания Александра, Римская империя) к началу нашего столетия, приблизительно к I в. до н. э., происходит постепенная кристаллизация трех новых магических направлений, которые в значительной степени определят эзотерический настрой последующих двух тысячелетий. Можно сказать, что в этот период предыдущее собрание магических практик, мистерий, религиозных культов, с одной стороны, и развитие философской мысли, с другой стороны, соединились в три новых элемента – традицию герметизма, традицию гностицизма и, наконец, теургию как новую «философскую» магию.

Герметизм. Во времена Римской империи халдейская (вавилоно-ассирийская), еврейская и египетская магические традиции в разной степени продолжаются. В зависимости от «зоны распространения» оказывает наибольшее влияние та или иная система; так, в философских конструкциях получает распространение египетская традиция, хотя по территории и по степени влияния на первом месте иудаизм. Египетская традиция, смешиваясь с остальными «народными течениями», образует новую доктрину, известную как герметизм [49]. Возникновение герметизма можно датировать по самой древней известной редакции астрологической «Книги Гермеса» около I в. до н. э. и первой книги «Герметического Свода» около I в. н. э. (хотя и это также условно). Герметизм продолжает египетскую традицию, основанную на Боге-Маге, однако теперь акцент смещается на Человека-Мага-Бога [49].

Герметизм утверждает, что человек может стать богом: «Таково конечное Благо тех, кто владеет Знанием, – стать Богом» (Поймандр). Герметизм утверждает силу знания и познания, возможность трансформации, в конце концов, возможность бессмертия. Герметизм технологичен, более того – герметизм в какой-то мере представляет именно тот тип магии, который известен сегодня как техномагия. Неудивительно, что эта концепция вдохновляла множество людей в последующие века. Герметизм является непосредственным родителем алхимии, как внешней, так и в особенности внутренней. Также очевидна разница с концепциями предыдущих веков, даже с прародительницей герметизма – египетской традицией. Герметизм, более распространенный среди «философствующего» населения империи (Александрии), был почти на тысячу лет подавлен христианской доктриной. Как писал Ф. Ф. Зелинский в книге «Из жизни идей»:

«Так погиб герметизм – погиб торжественно и славно, в багровом закате солнца земной любви, с надеждой на ее воскресение в далеком будущем, на возрожденной земле, среди новых людей. Промежуточное состояние мира под властью христианства казалось его пророкам царством мрака и смерти, культом могилы взамен прежнего радостного культа святынь и храмов…»

Мы наблюдаем дальнейшее развитие герметизма в эпоху Возрождения, где он, по словам Мэнли П. Холла, дал философскую и идейную основу движениям иллюминатов, франкмасонов и розенкрейцеров.

Гностицизм. Гностицизм является «второй» частью наследия позднего политеизма. Хотя герметизм и гностицизм начинались приблизительно со сходных позиций (например, герметический Асклепий был найден в библиотеке Наг Хаммади среди гностических книг), однако гностицизм испытал большее влияние зарождающегося христианства. Иногда его даже называют эзотерическим христианством. В отличие от «египетски-ориентированного» герметизма, в гностицизме прослеживаются более вавилоно-персидские и в особенности зороастрийские корни (даже после распространения христианства гностические культы и секты были еще долгое время распространены именно на Ближнем Востоке) [50]. Общая идея гностицизма сходна с герметизмом: существует некоторое скрытое знание, посредством которого можно объединиться с божественным.

«Это тайные слова, которые сказал Иисус живой и которые записал Дидим Иуда Фома. И он сказал: Тот, кто обретает истолкование этих слов, не вкусит смерти. Иисус сказал: Пусть тот, кто ищет, не перестает искать до тех пор, пока не найдет, и, когда он найдет, он будет потрясен, и, если он потрясен, он будет удивлен, и он будет царствовать над всем» (Евангелие от Фомы).

Считается, что это знание было передано самим Христом и сохранено его учениками. Однако сама идея этого знания принципиально расходится с герметизмом. Гностики говорят об трансцендентности этого знания: его невозможно передать, его нужно пережить непосредственно. «Познание бога у гностиков не рационально, а имеет сверхъестественное содержание» [50]. Поэтому гностики – это в первую очередь мистики, а не маги. Хотя они и проводят ритуалы, их цель – пережить транс божественного. В этом главная разница между мистиками и магами. Сам гностицизм очень неоднороден, в нем масса течений, которые по-своему трактуют как дуализм (что очень резко проявляется в гностицизме), так и проблему зла в мире. Начиная со II в. н. э. официальная церковь начинает борьбу с гностицизмом, следствием которой является почти полное истребление как гностической литературы, так и культов на ее основе.

Теургия и неоплатонизм. Дальнейшим развитием синкретизма – слияния различных магических и философских систем – является неоплатонизм и конкретно теургия:

«В числе этих феноменов находится и теургия, возникшая во II веке при Марке Аврелии и представляющая собой магию, испытавшую на себе влияние философии. В дальнейшем, благодаря усилиям Ямвлиха, а затем и Прокла, теургия превратится в особую форму магии – магию, интерпретированную и обоснованную философски, и под названием белой магии перейдет в Средние века» [51].

Теургия по-иному толкует следующий принципиальный вопрос: если в магии, и в особенности в египетской традиции, маг «заставляет» божественную сущность делать выгодные для мага действия, то как может низшее существо «заставить» что-то делать высшее существо?

«Далее: так называемые принуждения богов вообще являются достоянием богов и возникают лишь как будто направленные на богов. Следовательно, они выступают не как внешние и не как связанные с принуждением, но подобны благу, оказывающему помощь по необходимости, причем всегда так и никак иначе. Поэтому подобная необходимость связана с благим волеизъявлением и свойственна любви…» (Ямвлих, «О египетских мистериях»)

В теургии маг не принуждает высшую сущность. Богам нравится помогать магам, если те к ним соответствующим образом обращаются. Это в дальнейшем станет ключевым принципом построения магических ритуалов при работе с высшими сущностями. Теургию следует отличать от герметизма, поскольку она проповедует непознаваемый, сверхчувственный, сверхъестественный, надразумный божественный принцип, который является основой всего существующего. По словам Плотина, «это бытие есть и остается богом, не существует вне его, а есть именно сама его тождественность». Следует сказать, что мистический характер теургии, как и всего неоплатонизма, оказал значительное влияние на христианство и в дальнейшем на средневековое теологическое мышление, а через него и на магические практики.

Со смертью Прокла (412–485 гг. н. э.) заканчивается этот изумительный период человеческой истории. Из всех мистических, магических и религиозных течений позднего политеизма победило наиболее консервативное течение – ортодоксальное христианство. При поддержке государственной власти оно начало настоящее истребление всех конкурирующих течений, которые с этого момента стали именоваться язычеством.

Магия монотеистических религий

Монотеизм, по мнению многих авторов, был в той или иной степени подготовлен историческими процессами централизации государственной структуры. Однако во многих странах централизация так и не привела к созданию монотеизма, примеры тому Древний Египет, Римская империя (за исключением поздней империи), Китай. Например, в Древнем Египте при фараоне Аменхотепе IV в 1375 году до н. э. была попытка утвердить культ единого бога Атона. Однако после смерти фараона в 1358 году до н. э. политеизм вновь был возрожден.

Магия монотеистических религий, в основном европейская, получает в этот период специфичное развитие, определенное сосуществованием с ортодоксальной церковной догмой и многочисленными преследованиями. С середины первого тысячелетия и до середины второго тысячелетия нашей эры монотеизм боролся с политеизмом на Ближнем Востоке и в европейском регионе. Эта борьба имела различные формы: преследование ересей, вытеснение уже имеющихся верований и культов, крестовые походы, инквизиция. Причем это относится не только к христианству, но и к мусульманству. Если на экзотерическом уровне религии боролись друг с другом и монотеизм постепенно вытеснил политеизм, то на эзотерическом уровне различные направления магии успешно сосуществовали и дополняли друг друга. На этот период приходится появление важных магических теорий и систем. Во-первых, это алхимия. Хотя алхимии приписывается долгая история, ее корни находятся в периоде раннего монотеизма. Во-вторых, христианская догматика создала образ дьявола и связала зло с ним. За этим последовало объяснение магического акта с высшей сущностью как заключение договора с дьяволом и появление черной магии. В-третьих, народная магия, которая никогда не исчезала, трансформировалась в феномен ведовства. Это произошло опять же не без влияния церкви и ее инквизиции. В-четвертых, иудейская система, которая была практически забыта, внезапно получила новый импульс. Так, Каббала, которую мы знаем сегодня, проникла в западную неиудейскую магию сравнительно недавно, только в XV–XVI вв. Рассматривая историю магии монотеистического периода, укажем на множество гримуаров – книг заклинаний, возникших с II по XVI вв. В заключение нужно упомянуть две особых системы, возникших сходным путем: енохианскую магию, которая появилась в начале XVII в. в работах Джона Ди и Эдварда Келли, а также работы Эммануила Сведенборга (середина XVIII в.), которые привели к созданию Новой Церкви.

Рис. 6. Питер Брейгель Старший. «Алхимик», 1558 г.

Алхимия. Начало алхимии приходится на самое начало европейской монотеистической эры – IV в. н. э., некоторые авторы относят его к работам Зосимы Панополитанского [32]. Различаются две алхимии – внешняя и внутренняя. Большинство алхимических работ посвящены внешней алхимии – «получению живого золота», трансмутации металлов и т. д. Внутренняя алхимия связана с «трансмутацией» самого адепта, его внутренним очищением и саморазвитием. С самого начала следует признать, что алхимических текстов сохранилось великое множество, однако их серьезная обработка значительно осложнена тем покровом таинственности и мистики, которым старались окутать их алхимические авторы. Из-за аллегорического языка, которым пользовались авторы, иногда сложно понять, что конкретно имелось в виду, и остается место для всевозможных трактовок.

Алхимия исходит из той предпосылки, что металлы, как, впрочем, и остальные вещества, состоят из базовых элементов (обычно «ртути» и «серы»); существенным является соотношение этих базовых элементов. Изменяя это соотношение, можно изменять сами вещества. Алхимики верили в существование особого катализатора, философского камня, великого эликсира, который необходим для трансмутации. Кстати, идея философского камня удивительным образом включает в себя совершенно новую идею: философский камень может продлить человеческую жизнь, излечить от болезней и даже сделать бессмертным. Эта весьма странная идея вообще не характерна для развития западной магии. Представляется возможным заимствование из ранних даосских трактатов, где китайские алхимики также пытались найти рецепт трансмутации, однако для совершенно другой цели – как раз для обретения бессмертия [37]. Однако, как это всегда происходит с заимствованиями, философский камень пытались найти чисто западными методами – путем внешних операций с элементами. Как бы там ни было, алхимия пришла в упадок, как в даосизме (уже в династиях Сун и Мин), так и в западной магии. Начиная с XVIII столетия ее уже никто серьезно не воспринимал. Несмотря на это, внешняя алхимия сделала очень многое для дальнейшей химии; для магии она оставила массу способов создания искусственных существ (так называемых гомункулов), многие из которых перейдут в дальнейшем в «сущностную» магию. Внутренняя алхимия по-прежнему представляет собой объект изысканий множества практиков.

«Храм „Германубис“ внес значительный вклад в возрождение исследований западной алхимической традиции. Правда, еще в изначальном „Золотом Рассвете“ существовала небольшая группа практических алхимиков, возглавлявшаяся преподобным У. А. Эйтоном, – но она прекратила свою работу, по всей видимости, вскоре после 1900 года. Весьма знаменательно, что Регардье, тщательно собиравший материал для своей работы о „Золотом Рассвете“, так и не смог проследить выполнение какой-либо операции, основанной на алхимической части манускрипта „Золотого Рассвета“, известного как Z2. Бристольские же оккультисты, напротив, провели большое количество алхимических операций на базе Z2» [52].

Черная магия. Разделение на черную и белую магию, введение всего того философского контекста, который мы подразумеваем под черной магией, является «изобретением» монотеизма. Зло, из которого черная магия должна черпать свою силу, противопоставляется добру, которое олицетворяет единый бог. Добро и зло в этой связи являются двумя сторонами одной медали, они оба божественны и не могут существовать друг без друга. Более того, чем один бог добрее, тем другой бог злее, – из этого контекста вышла концепция зла как основополагающая идея черной магии.

Как мы уже упоминали, острая борьба добра и зла характерна для зороастризма. Для других религий, таких как дозороастрийские, нордические и древнеегипетские верования, подобный антагонизм довольно-таки чужд. Для них существует некий всемирный порядок, который включает в себя необходимость зла. Например, в нордической традиции зло ассоциируется с Локи, однако Локи – злобный проказник и шутник – иногда ведет себя совершенно мудрым образом, спасая тем самым богов от еще больших «неприятностей». В Египте бог Ра борется со злобными существами в форме крокодилов [44], Сет ведет заговоры против Осириса, однако все это несравнимо с враждой зороастрийских Ахура-Мазды и Ангра-Майнью [53]. Идея черной магии как добровольного договора со злом находится именно в контексте зороастризма, идеи которого через иудаизм проникли в христианство. Поэтому черный маг договаривается со злом для получения каких-либо выгод и в свою очередь привносит еще больше зла в мир. Однако это абсолютно экзотерическая точка зрения, которая разработана именно христианской церковью для своей паствы.

Эзотерическая точка зрения тесно касается демонологии. Демоны до монотеизма представлялись скорее функциональными созданиями, анимистическими духами, которые специализировались на выполнении некоторой работы. Согласно функциям выделялись добрые духи и злые. Например, в ассирийской демонологии выделялось семь раз по семь видов злых духов [23], каждый из которых имел собственную функцию, во многом связанную с элементарными стихиями. В 1-й книге Еноха, относящейся ко II веку до н. э., также вводится иерархия божественных Хранителей, разделяющихся по функциям, часть из которых (200) стали впоследствии «плохими» [54]. Само обозначение духа как демон (daimon) является греческим, и поначалу не было разделения на добрых ангелов – aggeloi (посланец бога) – и злых демонов. Ямвлих так описывает демонов:

«Вообще же, божественное – предводительствующее и предстоящее устройству сущего, а демоническое – служебное, воспринимающее все то, что могли бы приказать боги, и ревностно использующее свободу действия для исполнения того, о чем боги мыслят, чего желают и что предписывают» [55].

По-видимому, функциональность демонов вызвана ассоциациями с государственным устройством, где различные служащие выполняют различные функции. В силу более низкого положения демонов (по отношению к богам) они больше подвержены влиянию страстей, отчего и могут являться проводниками зла. В «завещании Соломона», гримуаре, написанном в I–IV вв. н. э., описана также иерархия демонов и их функции; примечательно, что демоны Соломона уже чисто отрицательные. Можно предположить, что неоплатонизм в значительной мере повлиял на это разделение. Нужно отметить, что не только демоны, но также и ангелы разделены по своим функциям.

Маг контактирует с демонами или же с ангелами, поскольку те являются служебными элементами мира, они – его скрытые «пружины». Однако сложно согласится с той точкой зрения, что обращение к ангелу является актом «белой магии», а обращение к демону – актом «черной магии». Скорее нужно разделять результаты действий, где причинение вреда традиционно именуется как «maleficium». История оставила нам немало образцов «черной» магии, которые на самом деле существовали задолго до того, как их объявили «черными».

Ведовство. Если работа с сущностями была и до христианства, то ведовство является прямым порождением христианства. Феномену ведовства посвящено немало работ [56; 57], которые можно вспомнить в этой главе. История ведовства начинается с доисторических и внеисторических языческих культов. Большая их часть связана с различными народными верованиями, суевериями, свойствами растений, животных, камней, металлов и известна как деревенская или народная магия. В этом контексте географически различные народные магические системы незначительно отличаются друг от друга, как, например, славянские и арабские системы [58]. Идейным вдохновителем ведовства является движение катаров (по сути, церковный еретизм), начавшееся в XII веке, которое утверждало, что бог зла создал мир как ловушку для плоти и что именно он управляет земным миром (со всеми вытекающими последствиями).

Неудивительно, что прагматизм народной магии подхватил этот принцип. Ортодоксальное христианство, боровшееся до этого с языческими культами, теперь объединило церковную ересь, язычество, колдовство и идею зла в одном понятии – в лице колдунов и ведьм – и начало кровавое преследование.

Рис. 7. Ведьмы на метле и дьявол. Опубликовано в «The History of Mother Shipton», Aldermanbury, около 1750 г.

Говоря о ведовстве, нужно отметить, что магия отделялась от ведовства и не подвергалась такому же преследованию. Многие усматривали философскую разницу между магией и ведовством, в результате чего магия оказалась более «совместимой» с ортодоксальным христианством. Выживанию различных магических систем в средневековье также способствовал «исследовательский» характер магии: например, широко известны работы Джона Ди, посвященные исследованию свойств мира посредством божественного откровения. Услугами астрологов пользовались многие правители средневековья. Придворные маги вполне официально занимались изготовлением амулетов и талисманов.

Ведовство привнесло в развитие магии две новых идеи – идею «монотеистического бунтарства» и массу симпатических методов, которые основаны на идеях катаров и которые можно будет найти позже практически в каждом учебнике народной магии. В целом же ведовство вошло в историю как символ нетерпимости кровавой идеологии, в которую могут превратиться даже миролюбивые философии. Нужно отметить, что в современном виде, без сильного церковного давления, ведовство разделилось на несколько течений. Некоторые из них, такие как русское чернокнижье, тесно переплелось с черной магией, где наряду с типично симпатическими методами невозможно не обратить внимание на призывы к сущностям зла. Другие течения, такие как викка, находятся ближе к пантеизму и магии природы, то есть к исходным народным верованиям и культам.

Гримуары. Гримуары (книги заклинаний – см. обзор в [59]) представляют собой тексты по вызову демонов, демонологии, средневековые учебники магии, а также всевозможные компиляции магических техник. Особенной характеристикой гримуаров является зачастую обратное датирование текстов и приписывание авторства текстов другим (более известным) персонам. Гримуары отталкиваются как от иудео-христианской, так и от антихристианской (черная магия и ведовство) систем. Гримуаров довольно много, наиболее известные из них: «Завещание Соломона» (предположительно II–IV вв. н. э.), «Ключ Соломона» (датируется XVI или XVII вв.), «Малый Ключ Соломона» (был хорошо известен уже в XVI в.), «Священная магия Абрамелина Мага» (датируется XV в.) [60] и т. д. Широко известны гримуары, имеющие не только иудео-христианские, но и арабские корни. Например, Shams al-Ma’arif wa Lata’if al-’Awarif (The Book of the Sun of Gnosis and the Subtleties of Elevated Things), написанный в XIII веке и основанный на таких элементах арабской магии, как магические таблицы, комбинации чисел и букв, коммуникации с джиннами.