Kitabı oku: «Бомж детектив», sayfa 3

– Один мой хороший знакомый, работали с ним вместе какое-то время, жил в приватизированной трёхкомнатной квартире. В стандартной московской пятиэтажке. А потом его дом пошел под снос, поскольку хрущобам в Москве объявлена война непримиримая. Ну, моему сослуживцу, соответственно, полагалась взамен трёшка же, но в новом доме. Однако по каким-то причинам дали ему не трех, а двухкомнатную. Он спорить не стал, так как жил один и обзаводиться семьей в дальнейшем тоже не собирался. Жил себе и радовался. Светит солнышко в окошко, птички летают, жизнь прекрасна! Но только однажды пришли к нему гости, походили по квартире, посмотрели, да и говорят:

– Знаешь что? Странно как все у тебя. Мы ведь живём в доме такой же серии, в такой же квартире, так же расположенной, но она у нас трехкомнатная. А у тебя почему-то только две комнаты. Как это так может быть?

Мой знакомый удивился, а потом задумался. Сходил он в ЖЭК, а затем и в БТИ. Там тоже поудивлялись, а потом пришли к нему большой комиссией. Стали все мерить и изучать принесённые чертежи и документы. Всё правильно, говорят, у Вас должна быть трёхкомнатная квартира. А где же она, третья комната? Нет ее. Попросили хозяина квартиры мебель от стен отодвинуть. Ну отчего же людям доброе дело не сделать, коли просят. Отодвинул. Чуть в раж не вошел, обои уже собрался отдирать! Но его успокоили, сказав, что обои могут и на стенах остаться. Стали стены простукивать, и вот тут открылась тайна Мадридского двора!

Оказалось, что при постройке дома, наши доблестные строители, одну из внутрикомнатных стен с дверным проёмом заделали фанерными листами. И забыли. А потом пришла другая бригада, штукатуров, и все, комната была закрыта от всех глаз.

Хозяин квартиры, после ремонта открытой комнаты, устроил для всех знакомых большой праздник новоселья! Как говорится, и я там был, и мед там пил.

О профессоре

Первыми нам попались два невзрачных бомжа, как решил я, внимательно приглядевшись.

– Это дворники, оба коренные ленинградцы. Не повезло ребятам в жизни. Оба живут в общежитии, есть прописка, поэтому и могут работать.

Дядюшка внимательно посмотрел на меня и добавил:

– Не спрашиваешь, почему они дворники? Правильно, с этой минуты ты больше старайся ни меня, а других тем более, ни о чем не спрашивать. Захотят люди, сами расскажут. Не захотят, значит так и надо.

– О, какие люди! Надо же, как загордились, руки уже не дают!

К нам подошел довольно сносно одетый мужчина. Если бы не запах, исходивший от него, то можно было решить, что это вполне обычный, среднестатистический гражданин.

Но запах жуткого перегара и немытого тела сразу объяснял, что нам встретился, может не самый обыкновенный, но бомж.

– Хорошим людям всегда наше, здравствуйте! – улыбаясь, сказал Дядюшка. – А гордость, она пусть у других пониже спины чешется.

– Ха-ха, ну вот теперечя узнаю тебя, узнаю!

Мужчина расплылся в улыбке, предоставив для обозрения свой практически беззубый рот.

– Ты я вижу, обновку поимел. Где это такие костюмчики выдают?

– Ха-ха, так это Профессор вернулся вчера. Всем нашим обновки привез, никого не забыл. Даже Чубу поганому, джинсы подарил.

– О, Профессор – это интересно! А где он сейчас поселился?

– Так он опять ушел брательника своего по Питеру искать. Вернется к вечеру. Сбор назначил у первой платформы.

– Спасибо дорогой. За информацию спасибо. Пойдем Ваня, перекусим. Ты знаешь, что и где будешь кушать?

Я замялся и вопросительно посмотрел на Дядюшку.

– Помогать я тебе с деньгами больше не буду, но подскажу, как добывать хлеб насущный. Не тревожься, воровать не придется, да и в помойках рыться тебя не заставлю. Все-таки ты мой подопечный, поэтому тебе в отличие от многих повезло значительно больше.

Мы подошли к небольшой двери. Дядюшка постучал, и спустя некоторое время дверь открылась. На пороге стоял молодой и красивый мужчина. Он брезгливо оглядел Дядюшку, кинул на меня еще более уничижительный взгляд, и сквозь зубы сказал:

– Вымыть полы и протереть все. Два гамбургера и бутылка пива на двоих. Час на все.

За этот час я устал так, как давно не уставал. Я вымыл до блеска все полы, протер все бока шкафчиков, каких то тумбочек, стен в трех небольших помещениях и, о ужас! вымыл пол в маленьком туалете.

Если бы мне не помогал Дядюшка, который тоже трудился, не разгибая спины, то за час я бы точно не успел все сделать один.

«А ведь он наверняка эту работу раньше выполнял один». С тоской и уважением подумал о Дядюшке я, после завершения трудов.

– Вот какие мы молодцы, все сделали. Значит, завтрак заслужили.

Дядюшка улыбнулся и добавил:

– Пойдем, покушаем и я тебе объясню, почему тут не убирает уборщица.

Мы вышли из кафешки и присев на скамейку, начали не торопясь поглощать черствые и холодные гамбургеры.

Выпив ровно половину бутылки пива «Балтика 3», Дядюшка передал ее мне, достал грязный носовой платок, вытер губы и начал говорить.

– Этого молодого красавца зовут Нарцисс. Это не кличка, а его настоящее имя. Но оно ему, как ты сам заметил, очень подходит.

Он приехал лет пять назад, из какого-то городка с Урала. Там был любимцем всех местных дам. Ну и видимо решил, что и здесь будет нарасхват. Поначалу ему сразу повезло, встретил буквально в первый день несмышленую девчонку, петербурженку. Стал жить у нее. Эта дуреха вскоре его прописала. У нее была однокомнатная квартира в Купчино. Пожили они с полгодика, и она начала понемногу прозревать.

Работать он не хотел, жизнь для него, в его представлении, должна быть исключительно в развлечениях и кутежах. Обеспечивать его светлость должна она. Или кто другая.

Он ей прямо сказал, что если она кормить мальчика не будет и денег на развлечения давать не будет, то он, нет, не уйдет, а приведет другую женщину. И будут они жить все вместе.

Так вот эта девчушка, Ольга, работает здесь в кафе. А он, этот глист, как бы ее контролирует, чтобы знать, сколько она денег получает.

Вот такая веселая история.

– Я просто потрясен! Много я в жизни дур видел, еще больше мужиков сволочей, но твой рассказ дополнил мою коллекцию. Пожалуй, эта история займет верхнюю строчку парада.

Я посмотрел на дверь кафе так, как будто там было нарисовано, что-то потрясающее и необычное.

Дядюшка достал свой любимый беломор, закурил, поерзав сел поудобнее на скамейке и спросил:

– Рассказывать тебе о Профессоре и его брате? Или ты предыдущий рассказ будешь пока переваривать?

Я встрепенулся, тоже сел поплотнее на холодное еще основание скамьи и бодро заявил:

– Я готов слушать тебя с глубочайшим вниманием! Каждое твое слово – это мудрость жизни.

– Ладно, свое почтение к моим речам ты мне после выскажешь. Ну, так слушай.

Лет десять тому назад началась эта прекрасная и грустная история. Прекрасная, так как наполовину она закончилась как в сказке, а грустная, так как она еще продолжается без света в конце тоннеля.

Жили-были два брата близнеца. Оба умницы, оба с головой дружили по-крупному. Оба работали в каком-то НИИ. Один из них Олег, знал в совершенстве шведский, а второй Игорь, также безупречно владел английским. Жили они в стандартной «хрущевке», в двушке. Олег был женат, а Игорь холост.

Жена Олега была довольно-таки вздорной и высокомерной дамочкой. Про таких говорят, с характером, но упаси Боже было с ней общаться. Съедала всех своим презрением. Как же! Она жена такого молодого профессора, а вы все остальные тьфу, мелочь пузатая.

Наступили печальные девяностые годы. НИИ практически перестало существовать, и народ разбежался. Два брата-акробата решили, что настали их времена и с головой кинулись в бизнес.

Дальше понятно?

Я кивнул, внимательно слушая. Наконец-то Дядюшка рассказывал о вещах, которые чем-то были близки мне.

– Рассказывать, как братья потеряли все, что только можно, я не стану. Сам догадаешься. Люди, в то печальное и несладкое время, много чего теряли по-разному. Но те, кто не выплыл, оказывались на дне жизни. Естественно, если не вешались, не топились. Как сам знаешь, было много и таких.

И оказались оба вскорости здесь, на Московском вокзале. Точнее на его задворках. И на удивление для многих, они довольно быстро приспособились к этой особой жизни. Держались всегда вместе, как-никак братья родные, помогали друг другу во всем. И мечтали, мечтали, что еще смогут вернуться в нормальную жизнь.

Здесь все об этом мечтают. Хоть и не говорят об этом вслух, но мечтает каждый.

Так вот, однажды весной год назад братья оказались в районе морского порта.

Ремарка тебе, для сведения: обычно каждый бомж обитает на своей территории, дальше которой старается не выходить. Есть правда ходоки, которые бродят по всему Питеру или даже по всей России, но таких меньшинство. Поэтому, что братья делали в порту, одному Богу известно. Видимо судьбе так надо было.

И вот когда они там шастали, по своим непонятным делам, случилась забавная история. На паром, отходивший в Швецию, опоздала одна дамочка. Шведка. Она приехала на такси, когда паром уже отошел.

Дамочка начала бегать по пристани, что-то возмущенно крича на своем ненашенском языке. Ладно бы еще по-английски, как-никак английский у нас некоторые понимают. Так ведь, что она вопила, как сирена, никто разобрать не мог.

Представь теперь картину – к ней подходит откровенный бомжеватый мужик, в потрепанном одеянии и начинает изъясняться на ее родном шведском языке. Дамочка в приятном шоке, все вокруг тоже. А Олег, это был он, ко всему прочему достает из своего видавшего виды пиджака визитку и отдает шведке. При этом объясняет, что по координатам на визитке его теперь не найти, а живет он на Московском вокзале. Где его, собственно, и можно всегда найти.

Со своей стороны мадам протягивает ему свою визитку и говорит, что она через три месяца вернется в Россию и обязательно его найдет.

Дамочку эту промежду прочим посадили на катер, который догнал паром, который в свою очередь, притормозив, так сказать, дождался свою пассажирку.

– Шведка, похоже, не бедная была. – Проговорил задумчиво я, мысленно переваривая информацию.

– Да, за катер заплатила неплохо. Продолжу свое сказочно-печальное повествование.

Прошло три месяца. Братья уже и забыли об этом происшествии, других забот хватало, главная из которых – добывание еды. Но вот однажды совершая утренний променад вокруг вокзала, Олег чуть был не сбит с ног какой-то расфуфыренной леди. Она бросилась к нему на шею и, пугая редких прохожих, начала целовать его сильно небритые щеки.

Короче, Олег был обласкан, вымыт, выбрит и поселен в гостиницу вместе со шведкой. Через месяц у него снова был паспорт, загранпаспорт, куча костюмов и много чего другого. Но самое главное! Шведка влюбилась в него по самое некуда!

Отъевшийся и ухоженный Олег выглядел как вполне респектабельный господин. Да и в постели видимо был не из последних.

Таким образом, спустя месяц после их повторной встречи, эта уже почти семейная пара, с шиком отплыла в шведские пенаты.

Это первая часть истории. Сказочно-прекрасная часть. А теперь перехожу ко второй части. Грустно-незавершенной. В чем-то даже трагической.

Игорю была снята комната в небольшой коммуналке, также восстановлен паспорт, но работу он себе должен был найти сам. Времени на его устройство не хватало.

Ты спросишь, почему его не взяли с собой в Швецию? Так ведь он хоть и брат, но для шведки чужой человек. А они, на этом «загнивающем» Западе, не шибко помогают своим родственникам, тем более – чужой родне.

Да ты сам это прекрасно знаешь!

Спустя три месяца Олег вернулся проведать брата. Сам он уже устроился, в какой-то университет в Стокгольме, где начал преподавать какую-то заумную науку о нейтронах и позитронах. С братом буквально за два дня перед отъездом созванивался, у того было не совсем хорошо с работой, но хоть какая-то работа была. В остальном Игорь был всем доволен, тем более, после нескольких лет бомжевания.

Итак, Олег приехал, а Игоря нет. И квартиры тоже. Вернее, квартира на месте, только живут в ней второй день другие люди. Квартира стала отдельной. Тычут Олегу в нос паспорта с пропиской и ничего объяснять не хотят. Олег рванул в агентство, через которое снимали комнату, а там разводят руками и говорят, что квартира куплена с согласия прописанных там жильцов. Давать новые адреса съехавших жильцов они не имеют права. Коммерческая тайна, понимаешь ли!

Олег в милицию! Написал заявление, да времени дальше заниматься разбором полетов, уже не было. Приехал то он всего на пару дней, в Университете заморском его студенты заждались. Так и уехал не солоно хлебавши.

Из Швеции сделал запрос на брата. Получил ответ. Все по форме, чин чинарем, как наши умеют – типа брат Ваш Игорь Константинович не найден, объявлен в розыск, как будет информация о нем, об-бязательно Вам сообщим! И все, тишина!

С тех пор Олег стабильно приезжает в Питер каждые три месяца ровно на неделю. И ищет, ищет брата. По-своему уже ищет. Среди бомжей. Узнает у них всю доступную информацию, все, что только можно. А бомжи, если их толково порасспросить, знают много чего.

Естественно, он и в органы нашей славной милиции наведывается частенько, но все безрезультатно.

Дядюшка потянулся с хрустом, как то, по-детски подняв руки выше головы, улыбнулся мне и, прикрыв глаза, похоже, начал дремать. Я тоже, расслабившись после тяжелой и непривычной работы по мытью полов, откинулся на спинку скамьи и прикрыл глаза. В голове немного приятно шумело, то ли от выпитого пива на почти пустой желудок, то ли от усталости.

Рядом на скамеечку присели две очаровательные молодые девушки. Я с наслаждением вдохнул аромат духов, идущий от них. Какая прелесть, солнышко, девушки приятные рядом, благодать!

Однако их разговор заставил меня напрячься и постараться немного отодвинуться в сторону. Ближайшая ко мне девушка спросила свою подругу:

– Тебе что попалось?

– Мне не повезло, триппер. – Ответила вторая красавица.

– А мне сифилис. – С тяжелым вздохом заметила моя соседка.

– Повезло. Лучше бы мне сифилис достался. – Качнула головой ее подруга.

Я содрогнулся! Такие милые создания, а уже имеют такие невеселые проблемы со здоровьем. А по виду и не скажешь. Вполне приличные девушки. Ай-ай-ай, какая молодежь нынче пошла! Хоть бы скрывали от посторонних ушей свои болезни и не рассуждали о них так громогласно.

– Девушки, – решил подать я голос, – вы бы не очень громко о своих половых проблемах рассказывали. Мне то что, а вот другие могут распсиховаться.

Девушки повернулись в мою сторону и посмотрели на меня широко открытыми глазами.

– Вообще-то мы о билетах говорили. – Тихо сказала моя соседка. – Мы в Медицинском институте учимся. Сегодня экзамены были.

Я смущенно крякнул и пробормотал:

– Извиняюсь.

Девушки встали и ушли. Жаль, значит не судьба познакомиться.

Солнышко уже хорошо припекало и никуда не хотелось идти. Так бы сиделось и сиделось. Я даже не заметил, как заснул.

Убийство

Проснулся я рывком. Сначала показалось, что по мне опять бегает крыса. Я открыл глаза. Дядюшки рядом не было. Зато, какой-то громила устрашающего вида шарил в моих карманах совершенно по наглому.

Увидев, что я проснулся, он даже не подумал прекратить свое занятие по поиску добычи, а только засопел угрюмее.

Я, как и он, молча, начал отпихивать руки громилы, стараясь не прикасаться к его одежде, которая вся была в неприятных, плесневелых пятнах.

Мужик, так же молча, саданул меня кулаком в ухо, да так, что в голове сразу загудели сотни колоколов. Это окончательно привело меня в чувство и я, увернувшись от очередного удара, резко двинул ребром ладони по кадыку нежданного грабителя. Тот захрипел и осел на скамейку рядом со мной.

Некоторое время мужик хрипел, наклоняясь в разные стороны, а затем немного отдышался и повернув ко мне голову жутко улыбнулся. Вся его физиономия просто засияла от искрящейся доброжелательности.

– Будем знакомы чувачок, меня кличут Вано, а ты кто? Видал я тебя вчера с Дядюшкой, да не приметил он тебя мне.

Некоторое время я раздумывал, отвечать или нет. Наконец решил, что знакомиться все равно придется.

– Зовут меня Иван. А что Дядюшка не познакомил, так ему виднее с кем знакомить. – Осторожно, но веско ответил я, стараясь быть начеку.

Сзади упала тень, и я резко обернулся. В двух шагах стоял подошедший Дядюшка с непочатой пачкой любимого беломора и с интересом смотрел на говоривших.

– Виднее, это точно. – Как-то сразу сник Вано – Не забывай меня, нужна будет помощь, свистни, я прискачу. Для корешей Дядюшки я готов на все. А тебя я буду Ребром кликать.

Дядюшка сел на скамью, прикурил, и по его виду было понятно, что он не собирается пока никуда уходить.

– Я поброжу? – Я вопросительно посмотрел на спутника, тайно надеясь, что он пойдет со мной.

– Поброди. Я буду здесь долго.

Походив по платформам из конца в конец, поглазев на симпатичных девушек и суровых носильщиков, я остановился как вкопанный. Около «Невского экспресса» я увидел Толю Лукина, своего старого знакомого еще с институтской скамьи.

Быстро забежав за рекламный щит, нервно закурил, стараясь унять дрожь в пальцах. Об этом я ведь совсем не подумал! Меня могут увидеть знакомые и будут шокированы внешним видом преуспевающего бизнесмена. А если еще и заговорят со мной?!

Сердце бешено колотилось и уши горели от стыда. Похоже, надо будет передвигаться по вокзалу и окрестностям короткими перебежками, поминутно разглядывая всех окружающих, чтобы не нарваться на удивленный взгляд. А разговоров то потом будет, если что!

Надо на непредвиденные ситуации быстренько выработать план действий. Во-первых, не бриться! Во-вторых, найти хоть какую-то шапку-шляпку и носить ее, надвинув на глаза. Именно так и никак иначе.

Немного успокоившись, я насупил брови, наклонил голову, немного сгорбился и быстрым шагом пошел назад, где на скамейке меня должен был ждать Дядюшка.

Тот к большой радости оказался на старом месте. Казалось, он даже позы не изменил. Я облегченно плюхнулся рядом и затравленно стал озираться.

– Чую, знакомого встретил. – Улыбка с лица Дядюшки просто не сходила. – Бывает и такое. Знакомых встретить – это хорошо. В принципе, все, что происходит в этой жизни, хорошо.

– Это, смотря какого знакомого. Что бы обо мне подумали мои партнеры по бизнесу, увидев в таком виде и еще в обществе бомжей. Я представляю их идиотские улыбки!

– Ты думал, что все просчитал, все проработал, ан нет! За время своего добровольного бомжевания еще не один раз будешь попадать в нестандартные ситуации. Но ты должен из них с честью выйти. Я это вижу по тебе. Ты быстро ориентируешься в непривычной обстановке, у тебя есть задатки хорошего бомжа. А это не просто, быть бомжом. Надо добывать себе пищу, надо искать спокойный ночлег, много что надо. Судя по твоему поведению, я тебя, похоже перестану опекать дней через десять. Контролировать буду, но незаметно.

К скамейке, на которой сидели приятели, подошла миловидная бомжиха и ни слова не говоря, протянула руку. Дядюшка достал папиросу и дал ей. Она прикурила, по-мужски смяв мундштук, глубоко затянулась, выкурив за одну затяжку чуть ли не половину беломорины, и глядя в небо, грустно сказала:

– А Профессор то наш приказал долго жить.

– Какой Профессор? Профессор, который иностранец? – Дядюшка недоуменно воззрился на женщину.

– Ага, убили бедолагу, в нашенском клозете валяется.

– Пошли! – Дядюшка махнул мне рукой и быстрым шагом пошел в сторону путей.

Мы довольно долго шли, пролезая в какие-то дыры, перелезая через заборы, пока, наконец, не подошли к невзрачной постройке мышиного цвета. Я в который раз подумал о том, что все здесь на задворках вокзала покрашено в жуткие отталкивающие цвета. Места и так особой радости не вызывают, так хотя бы строения красили в радующие глаз оттенки.

Зайдя в помещение, нашему взору представилась неприятная картина. На цементном полу при свете одинокой лампочки лежал на спине мужчина. То, что это покойник было сразу понятно. В груди торчал внушительных размеров нож. Таким обычно в деревнях свиней режут, почему-то подумал я. Покойников мне видеть приходилось не мало, отвращения или испуга я не испытывал. Было неприятно только одно. На теле убитого мужчины на животе была навалена большая куча человеческого дерьма.

В помещении помимо нас с Дядюшкой уже было три человека. Все три, судя по виду, бомжи.

– Кто нашел? – Дядюшка оглядел присутствующих.

– Я. Только это не я. – Длинный и очень худой мужичонка в хороших джинсах испуганно попятился от взгляда дядюшкиных глаз.

Он неумело перекрестился и начал сбивчиво рассказывать:

– Зашел я сюда, где-то утром, а он уже лежит. Ну, я быстро к Снопу и Егорычу побежал. Пришли мы, а на нем уже это, нас…о. Вот. Егорыч пошел всех оповещать, а я тут все караулил.

– Понятно. Печально, но надо вызывать милицию. Вы тут оставайтесь, ты Иван тоже, а я скоро вернусь.

Дядюшка вышел, и наступила тишина. Я переминался с ноги на ногу, не зная как правильнее поступить. Другие участники тоже молчали. Наконец подумав, я достал сигареты, и только собрался закурить, как вся троица повернулась ко мне. На их лицах начали распускаться улыбки и заискивающие взгляды прекрасно показали, что они хотят.

– В первый и последний раз.

Я достал из пачки ровно три сигареты и сунул их в руку ближайшему ко мне Снопу.

– Где первый, там и второй бывает. – Довольно проговорил Сноп.

– Я своих слов не меняю. – Я пожал плечами, – это уже ваши проблемы, верить мне или нет.

Все четверо не торопясь курили, стараясь не смотреть в сторону покойника, но, не поворачиваясь к нему спиной.

Есть это у нас всех такое. Боязнь повернуться спиной к покойнику. Видимо, в генах заложено. А может, по какой-то другой причине. И вообще, покойников многие боятся. Казалось бы, человек умер, навредить тебе ничем уже не может, а все равно страшно!

Послышались шаги и в дверь вошли два милиционера и Дядюшка.

– Тэк-с, трупик. – сказал сержант с лицом добропорядочного толстенького буржуа. – Кто нашел трупик, давно ли нашел, что здесь делал? А? Кто отвечать будет, товарищи без определенного места жительства?

– Начальник, Вы бы по одному вопросику задавали. А то ведь мы не в понятках, на какой сразу отвечать. – Сноп криво улыбнулся.

– А с Вами молодой человек, разговор будет отдельный.

Стоящий в проеме двери старшина достал из кобуры пистолет и, ткнув им в нос Снопа, неожиданно заорал:

– Всех вас козлов перестреляю! Достали вы меня уже своими выходками! Убийства мне только на территории не хватало!

Сноп откачнулся в сторону. Из носа у него потекла струйка крови.

– Клянусь мамой, это не мы!

– Где она твоя мама, ты на могиле то ее давно был?

Уже совершенно спокойно сказал старшина. Он сунул пистолет назад в кобуру, зачем-то вытер руки платком, после чего в него высморкался. Обойдя вокруг лежащего трупа, он покачал головой и как бы осуждающе, ни к кому конкретно не обращаясь, сказал:

– Кучу то зачем наложили, на Руси к покойникам всегда уважительно относились. Только ваш сброд ни к чему уважения не имеет. А еще отношения к себе требуете нормального. Вас даже стрелять противно, мразь и есть мразь.

– Хоть на куски режь начальник, не мы это. Веришь, сами в шоке. Козлом последним буду, если кто-то из стоящих здесь братанов это сделал. – Сноп внимательно оглядел всех, задержав взгляд почему-то на мне.

Все, кроме служителей порядка, я в том числе, дружно закивали головами.

Сержант между делом аккуратно, чтобы не запачкаться, проверял карманы покойного. Он вытащил из внутреннего кармана пиджака сложенный листок бумаги. Развернув его начал читать, смешно шевеля пухлыми губами.

Похоже, у парня были проблемы с чтением в школе, вяло подумал я, и мне стало тоскливо. Школа, детство, самая лучшая пора. Жалко, что очень поздно мы об этом понимаем. Иногда так хочется поваляться на травке, побегать наперегонки, да просто подурачиться на улице. А нельзя! Либо морду набьют, либо в дурку сдадут. Вот и кричим мы сердито на ребятишек, когда те на улице свои игры затевают. А кричим и сердимся, потому что завидуем.

– Так, что здесь написано – прошу передать эту записку моему брату. Так, это понятно, а дальше… не пойму я что написано, не по-нашему. – Сержант закончил мыслительные процессы на лице и оглядел присутствующих.

– Я попробую прочитать. – Сказал я и протянул руку, сам не понимая, зачем делаю это.

– Попробуй. Видок у тебя несколько щеголоват для бомжа, может и сможешь.

Я взял листик и прочитал: «Прошу передать эту записку моему брату. I want to take the last memory. Если ты прочитаешь это послание, знай, меня уже нет. Но я постараюсь остаться в живых». В конце стояла подпись и дата. Вчерашняя дата.

А ведь написано по-английски, почему-то подумал я. В моей голове сразу завертелись некоторые соображения по поводу покойника. Но говорить вслух я ничего не стал, а отойдя в сторону, стал обдумывать зародившееся у меня подозрение.

Между тем милиционеры, тихо переговорив друг с другом, вызвали по рации опергруппу.

Потребовав от присутствующих, не расходится, они сами вышли из строения.

– Какие мысли возникли и что думаешь по данному поводу?

Дядюшка подошел ко мне и как всегда, закурив любимый беломор, как бы про себя добавил:

– Странно немного это все, очень странно. Профессор никому не мешал, даже наоборот, помогал. Каждый раз по приезде привозил одежду для местного контингента, еду покупал. Странно это, странно.

Я промолчал. Во мне сработала давняя манера поведения – как в жизни, так и в бизнесе я не любил делится своими мыслями, если до конца не был в чем-то уверен. Вспомнилась любопытная история, услышанная несколько лет назад. Двое молодых парней решили деньги по-быстрому заработать. А как заработать? Да проще пареной репы, надо кого-нибудь ограбить. Решили эти хлопцы свою идею по-простому – позвонили в дверь к одной пенсионерке и когда она им открыла, то они объяснили ей, кто они собственно такие, и что от нее хотят. Прошлись по комнатам и выяснили, что брать то у неё особо и нечего. Бедно жила старушка. Загрустили парни, но не с пустыми же руками уходить, и решили они взять старенький телевизор. Только отошли от дома, как вспомнили, что пульт то от телевизора забыли. Решили вернуться, как говорится: если человек тупой, то это надолго. Вернулись и позвонили в дверь. Старушка открыла дверь и увидев на пороге грабителей, поначалу удивилась. Она видимо решила, что у ребят совесть заговорила. Поэтому стала улыбаться и на кухню приглашать, чайку попить. Два грабителя идиота тоже поулыбались и сказали бабушке за чем, собственно, они вернулись. Старушка еще шире улыбнулась и предложила джентльменам удачи водочки попить с огурчиками малосольными. Поразительно, но двое новоявленных грабителей с удовольствием согласились и даже успели опрокинуть по стаканчику. Правда вот, закусить не успели. Милиция приехала, которую бабушка вызвала по телефону сразу, как только у нее вынесли телевизор. Думать всегда надо, прежде чем что-то делать.

Вот и мне сейчас надо было очень хорошо подумать. То, что приехавшие оперативники спустят дело на «тормоза», я нисколько не сомневался. Кому охота возиться с убийством какого-то вонючего бомжа, пусть даже и приехавшего из Швеции. Ну, забеспокоится иностранная дамочка отсутствием своего кавалера, ну начнет названивать, да возможно приезжать и что? Да ничего. Ей популярно объяснят, что нечего было порядочному гражданину шляться в обносках по криминогенным местам. Расследование, конечно, проводится, но гарантий по раскрытию дать не можем. Россия, понимаешь ли!

Хотя и у Вас на родине, милая дамочка, думается, убийством бомжа полиция не сильно напряглась бы.

Все это лирика, лирика! Я рассказал оперативникам что видел, что знаю, расписался в протоколе, удивившись, что протокол был составлен на месте. Я почему-то всегда считал, что протоколы пишутся в кабинетах на допросах. Впрочем, о работе милиции я ведь больше знал по детективным романам и фильмам, которые изредка смотрел. К телевидению у меня было свое, неприязненное отношение. За последние несколько лет у себя дома практически не включал телевизор. Реклама, сериалы, ток-шоу, опять реклама, вот и весь набор, по моему мнению, сегодняшнего российского телевидения.

Канал «Культура»? Пытаясь как-то ответить на этот вопрос я долго мекал, стараясь подобрать нужное объяснение, но, в конце концов, раздражаясь сказал, что не смотрю потому, что не хочу. Понимайте, как вам удобно. И вообще отстаньте со своими расспросами. Слушать радио, это всегда с удовольствием, там тоже полно рекламы, но ее хоть не видно.

Я вспомнил замечательную рекламу пельменей с милой девушкой держащей ладони на голой заднице и зазывно улыбающейся с огромных плакатов.

Прошло два дня. За это время жизнь в обличье бомжа приняла форму равномерного течения, без особых эксцессов. Дядюшка помог найти еще одно место для получения еды. Надо было убирать территорию, прилегающую к паре мини-кафешек на Лиговском проспекте.

В первый же день, подметая вечером около одного из кафе, я получил ощутимый пинок ниже спины от вышедшего из дверей нетрезвого парня. Он пнул меня и хамски плюнув на пиджак, процедил сквозь зубы о засилье понаехавших сволочей.

Проходящая мимо благообразная бабуля недобро посмотрела на меня, и ткнув болезненно своей клюкой в живот, прошамкала:

– Чем пялиться без дела, окурки бы лучше подметал!

Все это было так неожиданно и дико, что я даже не смог отреагировать на пендаля, и молча стоял в ступоре некоторое время.

Есть, кстати, такие бабульки в любом городе. Большие любительницы ткнуть кого-нибудь тростью, сумкой садануть, или просто выкрикнуть в лицо беззубым ртом какую-либо гадость. Однако все это они проделывают только с людьми, которые, по их мнению, беззащитны и слабы.

С тех пор я, подметая улицу, всегда боковым зрением не выпускал из вида происходящее вокруг.

За уборку я получал два пирожка и стакан сладкого чая.

А днем и поздно вечером продолжал свое маленькое расследование. В частности, узнал, что оказывается, когда Чуб, этот мужичонка в джинсах, бегал за Снопом и Егорычем, на месте убийства побывал еще один человек. Это Вано, с которым у меня была стычка на второй день обитания на вокзале.

– Ты понимаешь Ребро, – угощая меня пивом, от которого я отказался, боясь пить из грязной бутылки после своего собеседника, делился со мной Вано, – шастал я там в поисках чего-нибудь дельного. Иногда молоток или разводной ключ можно найти вполне пригодные. Ну и заглянул туда. А там он лежит. Правда, г…а на нем не было. Я быстренько оттуда смотался, себе дороже. Поди, потом доказывай, что не я его замочил.

– Никого не заметил в окрестностях?