Kitabı oku: «Коллекция»
Ты пьешь холодную воду в жаркий день. И ты не спрашиваешь – зачем? Ты просто пьешь, и тебе хорошо…
Братья Стругацкие, «Стажеры»
Устройство в коробке
Квант сидел за столиком у колонны, отражаясь в многочисленных зеркалах, и поглядывал на дверь. Загадочный человек, который назначил ему встречу, мог быть и юношей с модной прической, и солидным седовласым господином, но реальность превзошла любые фантазии.
По договоренности, Кванту следовало просто прийти в определенный ресторан, а уж клиент сам узнает его: благо, что различные фото Кванта красовались на Фейсбуке, где тот его и нашел – Квант спускается в подземелье с налобным фонариком, Квант небрежно держит под мышкой старинную обугленную книгу баснословной стоимости, Квант просто сидит и пьет пиво в компании других знаменитых кладоискателей…
От нечего делать он любовался официанткой, которая резво бегала между столиками, словно трудолюбивый муравей. Ее быстрые ножки в черных колготках сверкали в свете ламп, встроенных в плиты пола. Пробегая мимо Кванта, девушка поинтересовалась, красноречиво заглянув в его пустую кружку:
– Вам не повторить?
Вот интересная система жестов. Что тут происходит вообще – обслуживание или выбор невесты? Чтобы прочитать ее имя, Квант был вынужден рассмотреть грудь девушки, где висел бейджик, вернее, чтобы рассмотреть эту грудь, он якобы прочитал имя…
– Нет, Катя, – сказал он. – Я просто жду человека, а пива больше одной кружки вообще не пью. Вот и он, впрочем…
Заказчик, который нашел Кванта в интернете и предложил ему некое особе поручение, оказался глубоким старцем, лет под девяносто, если не более… Войдя, он медленно двинулся прямо к нему, постукивая палкой по мраморному полу, по круглым светильникам на полу. В руке он нес продолговатую коробку, завернутую в черный пакет. Он сел напротив, устроил коробку у ножки стола, вытер платком лысину и лишь потом заговорил:
– Я тот, кого вы ждете, молодой человек.
Кванту было пятьдесят с гаком, но его собеседник годился ему в отцы или даже в молодые дедушки. Выглядел он прекрасно, как все обеспеченные старики, смахивал на пожилого миллионера из кино. На метро такие люди не ездят. Если бы он пользовался услугами шофера, то и коробку принес бы шофер. Значит, сам водит машину. Крепкий старик, – подумал Квант, искренне порадовавшись за него. Правда, он тут же отметил неестественную бледность его лица, которая была следствием то ли возраста, то ли болезни…
Катя немедленно подлетела, склонилась над новым посетителем. Нет, ее грудь старика не интересовала. Он заказал чашку чаю без сахара, вовсе не взглянув на девушку.
– Я намереваюсь дать вам поручение, – сказал он Кванту, – связанное с вашей специальностью. Я хочу, чтобы вы проникли в один московский подвал и принесли мне одну небольшую вещь. Задача очень простая. Гонорар будет значительным.
– Андрей Николаевич… – начал было Квант, но старик понял суть его сомнений и перебил:
– Это не криминально. Обыкновенный подвал старого жилого дома. Вариантов оплаты два. Если в подвале что-то есть, то оно все станет вашим, а это, поверьте, немало. Если же подвал пуст, то я просто заплачу вам ту сумму, которую вы назовете.
– Интересно, – сказал Квант. – А вы, вообще-то, знаете, что в этом подвале есть?
– Что там может быть, – уточнил старик. – Да, я это знаю, поскольку еще не совсем выжил из ума, хоть и близок к этому, кхе… – он рассмеялся. – Давайте так. Если вы согласны с тем, что я уже сказал, то мы тут же продолжим общение.
– Почему бы и нет? Я всю жизнь лазил по подвалам, чердакам и всяческим развалинам. Для меня это легко.
– В чем я и не сомневаюсь, ведь я изучил множество страниц так называемых диггеров, и выбрал именно вас.
Квант с достоинством кивнул.
– Подвал находится в старом доме на Сретенке. Вернее, в одном из переулков этого района. Вот адрес, – Андрей Николаевич достал заранее заготовленную бумажку и протянул ее Кванту.
Тот взял, глянул… Он хорошо помнил этот дом и был в его подвале, как и во многих других подземельях Москвы. Когда-то он нашел там старую швейную машинку, которую удалось отреставрировать и продать, плюс еще несколько незначительных мелочей.
– Этот подвал пуст, – сказал он заказчику. – Там только пыль и мои следы в пыли.
– Подвал имеет минус-второй этаж.
– Я знаю. Его свод разобрали диггеры. Под ним еще одно помещение, также пустое.
– Просто помещение? Одно?
– Да, сильно вытянутое в длину.
– Одно помещение, безо всяких ниш или проходов?
– Насколько я помню, да, – сказал Квант, которому все меньше нравилась эта затея.
Память у него была фотографическая, натренированная годами изысканий. Подвал был давно и основательно разорен. Квант рассказал своему заказчику, как выглядит это место, нарисовав пальцами в воздухе его схему.
– Твое описание совпадает с тем, что я знаю, – сказал Андрей Николаевич, бесцеремонно сменив стиль обращения.
– Разумеется вы можете называть меня на «ты» по праву возраста… – быстро вставил Квант, поскольку не желал притворяться, что не заметил фамильярности, как это делают многие «тактичные» люди. – Кстати, нескромный вопрос… Сколько вам лет: девяносто уже исполнилось?
– Нет еще, – сказал старик, – и это не имеет значения. Важно следующее. В том пустом помещении надо разрушить стену. И вот за этой стеной будет уже другое – полное. Это простая задача. Войти, взять и принести.
Старик притянул к себе листок с адресом, щелкнул авторучкой и нарисовал что-то. Снова двинул листок по столу.
– Это чайник? – спросил Квант, глянув на рисунок.
Старик тоже посмотрел на свое произведение и сказал, усмехнувшись:
– И в впрямь похоже. Нет. Это не чайник. Смотри, и вправду, не принеси оттуда какой-нибудь чайник, благо, их там достаточно. От чайника этот предмет отличается тем, что в нем нет никаких отверстий. По всей вероятности, он находится в данной точке… – старик проворно нарисовал квадрат помещения, дверной проем и крестик в левом дальнем углу.
Квант с трудом удерживал приветливую улыбку.
– Вы думаете, что я полезу черт-те куда и черт-те зачем? И я поверю этому листку?
– Ты поверишь.
Старик нагнулся, поднял свою коробку и, кряхтя, водрузил ее на стол.
– Прямо перед тобой доказательство, что это не розыгрыш и я не сумасшедший.
Андрей Николаевич довольно ловко расчехлил проворными пальцами пакет, и глазам изумленного Кванта предстал новый, будто бы только что из магазина, пластиковый футляр. Судя по этикеткам, внутри был мощный перфоратор, причем, самой последней буржуйской модели, отличающийся высокой энергией удара и соответственно – ценой.
– Можешь считать это орудие залогом. После того, как исполнишь работу, оставишь себе, ибо мне, как ты понимаешь, оно больше не понадобится.
Да с помощью такого устройства можно сокрушить крепостную стену! Будь оно у древних воителей, то никакие осадные башни и тараны были бы им не нужны. И будь намерения Андрея Николаевича несерьезными, незначительными, он бы никогда не купил столь дорогую вещь и не отдал ее безо всяких гарантий первому встречному.
Квант весомо положил руку на коробку, что означало: да, я согласен.
Подземелье
Заказчик поднялся и ушел, выстукивая в обратном порядке свою мелодию по светильникам на полу, а Квант остался наедине с перфоратором. Он неторопливо открыл футляр и вытащил инструмент. Аккумуляторный перфоратор на обеденном столе в ресторане мог вызвать замечание со стороны официантки. Возможно, бессознательно, Квант именно этого и хотел: подойдет, сделает замечание, дескать не место в такой обстановке аккумуляторному перфоратору, сударь.
Это устройство напоминало какое-то причудливое оружие будущего из фантастического кино: некой своей смехотворной нелепостью, будто являлось созданием бутафора, а не настоящего конструктора.
Катя действительно подошла, но ее замечание было совершенно неожиданным:
– Такое орудие, да каким-нибудь попаданцам, штурмовать замки в Средние века, – сказала она, будто прочитала его мысли.
– Откуда вы знаете, девушка, что это такое? – спросил Квант.
– Я вообще, довольно образованная девушка, – ответила Катя, невзначай протирая столик оранжевой салфеткой.
Квант забрал коробку и ушел. С образованной девушкой Катей он еще пересечется, благо что встретиться они с заказчиком договорились в этом же маленьком ресторане. Времени, правда, в жизни нет на любовные истории, да и желания особого. Ладно: оставим пока что как легкий флирт с официанткой…
Квант вообще-то нравился молодым девушкам определенного склада: он был похож на старого байкера-рокера, который носит длинную седую гриву, кожаную куртку, правда, мотоцикл у байкера-рокера все же либо последней модели, либо антикварный раритет.
У Кванта мотоцикла не было вообще и к байкерам он особой любви не питал, но с этой своей похожестью ничего поделать не мог: был по душе ему такой стиль, и всё. С девушками стиль работал как фильтр, и большая их часть смотрела на него, как на придурка, но именно эти девушки и самого Кванта не интересовали: вот в чем была суть фильтрации. Если же какая-то все же обращала внимание на столь колоритного мужика, то это многое значило: и характер ее был ясен, и поговорить было, о чем.
Впрочем, Квант думал об этой девушке, да и о девушках вообще недолго: надо было спускаться под землю и как можно скорее. Долбить перфоратором в жилом доме вечером он не будет, имитацию ремонтных работ можно провести завтра с утра, а вот на предварительную разведку он отправится прямо сейчас: надо только закинуть домой инструмент, включить его на минуту в розетку для проверки и переодеться.
Квант так и сделал. Около десяти вечера он уже брел с легкой сумкой на плече по Печатникову переулку. Он прошел мимо колоннады, под которой в восьмидесятые годы располагалась пивнушка, куда хаживали тогдашние диггеры, хотя, впрочем, самого слова «диггер» в русском языке в ту пору не существовало.
Дом, о котором шла речь, оказывается, был наполовину выселен, готовился к капитальному ремонту. Никто не будет удивлен, что завтра с утра все эти стены пронзит структурный шум…
Квант прошел под аркой двора. Как и ожидалось, не все парадные были закрыты на домофон. Одна дверь распахнута настежь. Судя по замусоренности, вся лестничная клетка была необитаемой. Возможно, где-то в покинутых квартирах ночевали бомжи, но это не важно. Спуск в подвал был именно тут.
Квант расстегнул сумку и быстро переоделся в рабочий комбинезон. Налобный фонарик пригодился сразу: подвал дома был обесточен. Место, о котором шла речь, находилось в дальнем, юго-западном углу подземелья. Квант добрался туда быстро, переступая старую запыленную рухлядь.
По этому помещению он продвигался уже с осторожностью, так как помнил, что здесь была яма. Это был широкий квадратный колодец два на два метра, его дно совпадало с «минус-вторым этажом», как назвал его старик. Вероятно, это были следы раскопок кладоискателей минувших веков, искавших здесь библиотеку Ивана Грозного или что-то в этом роде. Позже яма, вероятно, использовалась как ледник: то есть, очередной владелец дома просто перегородил нижний коридор двумя стенами, что было видно по разнице в кладке. Черт ногу сломит, честно говоря, под нашей Москвой!
Далее была стена, кем-то уже проломленная, а за ней комната с бесформенной дырой в полу. Лебедку Квант, конечно же, взял. Зацепил карабин за прутья подвального окна и без проблем спустился вниз.
Это и была именно та комната, в которой надо долбить стену. Восточная стена была кладкой шахты-ледника, западная (Квант и ее рассмотрел с точки зрения времени) также представляла собой заложенный проем. Ясно: это фрагмент древнего туннеля, идущего ниже уровня подвала дома и проложенного до его постройки. Так и образовался этот халявный минус-второй этаж. Откуда и куда ведет туннель, еще предстоит разобраться будущим диггерам, а Кванта интересовали боковые стены: именно в них, как поведал старик, и расположена скрытая ниша, вернее, даже не ниша, а замурованный проход в тайную комнату.
Квант сразу отыскал его. Немудрено: если знать, что ищешь. В прошлый раз ему показалось, что здесь просто кто-то начал вести штукатурные работы, да бросил. Выглядело это именно так. Вымазали часть стены, потом передумали продолжать, вот и получилось бесформенное пятно. Теперь было ясно: это просто маскировочный прием, чтобы скрыть прямоугольник двери. Квант достал из сумки специальный фонарик, более мощный, нежели горел у него во лбу, плюс с УФС-функцией, позволяющей видеть нечто, не заметное простым глазом.
Так и оказалось: система трещин в штукатурке складывалась в прямоугольник. За всем этим месивом явно была дверь. Андрей Николаевич говорил, что это железная дверь, что она находится в нише, и как раз для того, чтобы освободить ее от слоя цемента и понадобится перфоратор.
Что ж! Фронт работ ясен, тропа протоптана. Поднявшись из подземного хода в подвал дома, Квант приметил старые рулоны рубероида еще советского образца да листы шифера, сваленные в стопку у стены. Все это могло пригодиться: если он освободит дверь и действительно найдет там какие-то несметные сокровища, то на те несколько дней, пока он организует их вывоз и схрон, надо будет как-то замаскировать лаз на нижний уровень.
Квант вернулся домой довольно поздно. Хотелось есть, но сил на это уже как-то не было. Даже душ принять… Просто добрел до кровати и, побросав одежду на пол, залез под одеяло. Годы уже не те, чтобы лазить под землей, и пора бы подумать о заслуженном отдыхе, только вот до пенсии еще далеко, а пенсионный фонд он должен создать себе сам, ибо официально этот человек числился безработным и пенсия его будет мизерной.
И чтобы с какой-нибудь симпатичной официанткой замутить – также годы не те… Только вот ничто не мешало Кванту думать об этой девушке, засыпая.
Комната
Экипировка следующего рабочего дня была серьезнее: тяжелый комбинезон с нашивками МЧС, рукавицы, каска. Вместо спусковой лебедки Квант взял складную стремянку. Водитель такси окинул его равнодушным взглядом, будто бы городские рабочие каждый день заказывают машины из Беляево в центр, направляясь на места исполнения своих обязанностей при полном параде. В советское время шоферу могла бы прийти в голову мысль, что он везет преступника в маскараде, и он бы невзначай притормозил у отделения милиции. Квант и тогда прибегал к форме государственного служащего, расставляя знаки у канализационных люков, но желтый жилет он надевал непосредственно перед началом операции, выходя в образе честного пролетария из-за какой-нибудь трансформаторной будки.
В те безынфляционные годы любая монета, начиная с 1961-го, имела хождение, даже если она четверть века пролежала на дне коллектора. В детстве Квант был почти золотоискателем: он действительно намывал тысячи монет в подземных деньгоносных реках Москвы. Тринадцатилетнего мальчика мучило что-то вроде грибных кошмаров. Съездив за грибами в какие-нибудь Петушки, человек бредит грибами всю ночь. Вместо грибов у Кванта в глазах переливались монеты, потоки меди и серебра. Родители сначала не понимали, почему сыночек приходит домой столь чумазый, затем всерьез были обеспокоены тем, что малолетка совершает покупки, немыслимые даже для многих взрослых, например, кинокамеру или кассетный магнитофон. Кванту довольно долго удавалось юлить, изливая потоки лжи, не менее обильные, чем денежные потоки, которые он фильтровал в городской канализации. Магнитофон? Да это приятель дал на время. Камера? Да тоже приятель… Его семья, между прочим скоропостижно свалила в Америку, а вещи так и остались… И так далее. Впрочем, Квант из мокрых туннелей благополучно выбрался – на чердаки, к свежему воздуху и голубям. Рухлядь, сваленная там, была деньгами, гораздо большими, чем, собственно, деньги из поземных вод, только превращалась в них не сразу. Когда Квант закончил школу и пришла пора в обязательном порядке идти на какую-то работу и в армию, он умудрился отмазаться и от того, и от другого, поскольку к тому времени уже разъезжал на собственной «Шахе» и купил хитрым маневром обмена эту квартиру в Беляево. Затем наступила перестройка, открылся Вернисаж в Измайлово, Квант на годы обосновался там: уже официально торгуя тем, что добывалось в подвалах и на чердаках. За те несколько лет не только Москва, но и все остальные города страны были разорены диггерам: из чердаков и подвалов было вынесено всё, что предоставляло хоть какую-то ценность. Печальная участь постигла многие церкви и монастыри, где завелись черви в рясах. Черви, одетые так или эдак, завелись по всей стране: они точили и точили, и сточили бы ее всю, кабы страна неожиданно не стала прирастать новым продуктом. Квант к тому времени стал уже известным консультантом и организатором, он больше имел дело с бумагами и файлами, нежели с комбинезоном и инструментом, но в отдельных случаях, как, например, сейчас, посылать вместо себя на работу каких-то мальчишек было нерентабельно: если они ничего не найдут, то заработают чрезвычайно мало, а если – напротив – найдут нечто весомое, то все это придется делить, и тогда мальчишки получат не по заслугам. Главное же было в другом – какой-то дьявольщиной веяло от клочка бумаги, где был изображен предмет, похожий на чайник…
Со вчерашнего дня в подвале ничего, конечно же, не изменилось. Квант добрался до комнаты, установил стационарный фонарь и расчехлил перфоратор. Стена стала сыпаться с первых же ударов четырнадцатимиллиметрового жала. Обшивка ржавой железной двери показалась уже через минуту. Квант переместил инструмент в то место, где предположительно находился замок, и вскоре из-под жала брызнули искры.
Обычный амбарный замок из обихода первой трети двадцатого века. Варварски вцементированный вместе с дверью… Тут большой кусок маскировочной плиты обвалился, ударив Кванта по ногам. Трещина пошла наискось к левому верхнему углу, Квант наподдал перфоратором туда. Обвалился весь угол. Дверь была расчищена на удивление быстро.
К счастью, замок не был заперт, а просто накинут на скобу, а то пришлось бы возвращаться домой за болгаркой. Дверь поддалась, хоть и с трудом. Судя по затхлости воздуха, это помещение не имело никакого развития. Комната почти квадратная, метров шесть на шесть. Сводчатый потолок, очень старая кладка.
Квант осмотрел комнату. От пола и до потолка по всем четырем стенам высились этажерки из стульев и табуреток. Квант сразу прошел в ту область, которая была обозначена на схеме как вероятное место нахождения предмета. Повертел головой, шаря фонарем в углу. Предмет отыскался довольно быстро. Он стоял на табуретке в углу, словно музейный экспонат на подиуме. Рядом возвышались старинные часы с гирями. Квант хорошо представлял, сколько могут стоить такие часы. Он шумно вздохнул и огляделся, двигая фонарем. Вещи, которые выхватывал луч, поражали. Это был добротный, очень хорошо сохранившийся антиквариат. Между прочим, и чайников здесь хватало: китайский, русский фарфор девятнадцатого века, советский двадцатого… Были и металлические чайники для кипячения.
Квант снова сосредоточил свет на целевом предмете. Бережно взял его в руки, приподнял и с удивлением снова поставил на табуретку. Предмет был слишком тяжелым для своего объема. Золото, вот оно что… Даже если и золото – не переплавлять же эту штуку собрался старик?
Мелькнула шальная мысль послать старика подальше. Впрочем, всего лишь мелькнула, именно шальная. Будь Квант таким, он бы давно стал миллионером и жил «на Канарах». Впрочем, жить ему хотелось только в России и исключительно в Москве. И миллионером быть он также не желал.
Если даже представить, что эта штука и на самом деле состоит из чистого золота, то вещи, содержащиеся в комнате, вещи, которые Андрей Николаевич отдавал ему в качестве гонорара, представляли собой гораздо большую ценность. Разве что, это было не просто золото, а некое уникальное произведение искусства…
Квант повертел предмет на табуретке, приподнял его и рассмотрел дно. Что-то было в этой штуке знакомое, почему-то веселое… Нет, это не произведение искусства. В чем-чем, а в искусстве Квант разбирался достаточно.
Экспонат был похож на вытянутый и сильно сплюснутый с боков чайник. Без какого-либо орнамента, надписей, украшений. Ничем, кроме слитка металла, это быть не могло. Единственное, что приходило в голову – древний якорь. Благо что было, за что его зацепить: явное ушко с одной стороны «чайника».
Ну-ну. Золотой или платиновый якорь. «Чайник» матово поблескивал. Кванту показалось, что он приветствует его, как-то даже подмигивает. Также ожил и маятник часов, будто качнувшись… Нет, это сам Квант качнул головой с фонариком. Знал бы он, при каких обстоятельствах понадобятся ему эти часы… Впрочем, позже ему казалось, что да, знал. Что это и был первый момент его контакта с силой, которая хранит и карает, которая действует не известно из какого времени и пространства. Глядя на эти часы, Квант представил себя стоящим на коленях, на краю какого-то черного провала с этими часами в руках, будто он есть не кто иной, как сам хранитель времени.
Квант замотал головой, пучок собственных волос ударил его по плечам… Чушь какая-то. Он взял «чайник» и упаковал его в заранее заготовленный сотовый пластик, щелкающий в руках своими крохотными дутиками.
Это было пока что полдела. Знай он, что будет такая ситуация с дверной скобой, просто захватил бы с собой новый замок. Впрочем, мгновенно пришло остроумное решение: он накинул ржавый замок на ушки, а позади него пристроил один из своих карабинов, болтавшихся на диггерском поясе. Теперь некто невнимательный (достаточно невнимательный и со своим скудным фонариком) мог бы не заметить карабин за корпусом замка и решить, что дверь заперта.
Этого, впрочем, мало. Квант хорошо знал, что нежеланные гости в подвале могут появиться в любой момент и набросал на пролом пола листы шифера, будто просто сваленные тут в беспорядке. Правда, сам он, увидев такую кучу, сразу бы понял, что здесь что-то прикрыто, но не все диггеры имеют одинаковую квалификацию. Работая с этим шифером, Квант чуть было не провалился в квадратную яму в следующей комнате подвальной галереи, и опять какое-то предчувствие кольнуло его, некий смутный образ, объединяющий «чайник», часы и яму, и вновь хвост волос ударил его по плечам…
Квант заехал домой, принял душ и переоделся. Позвонил старику, договорились о встрече.
– Всем доволен? – спросил тот. – Никаких дополнительных денег не надо?
– Нет, – ответил Квант. – Просто любопытно, откуда в подвале такая бесценная рухлядь.
– Это не важно, – сказал Андрей Николаевич. – Достаточно того, что вся она теперь твоя.
С телефонной трубкой возле уха Квант смотрел на странный «чайник», который, особенно в этом случайном повороте, казался очень знакомым предметом.
Кванту пришла в голову дельная мысль. Он включил компьютер и поставил перед ним предмет. Для чистоты фона водрузил позади него коробку из-под обуви: ее нижняя часть была однородно серой. Сделал снимок веб-камерой и послал снимок в сеть. Гугль выдал огромное количество картинок, десятки тысяч изображений, на которых в разных видах красовался подобный предмет. Не тот же самый, но очень похожий, и было это не чем иным, как волшебной лампой из восточной сказки.
