Kitabı oku: «12 и 7», sayfa 2
Глава первая
Старшего лейтенанта Солмагарова вызвали в оперативный антитеррористический штаб утром сразу после завтрака. Олег Павлович уже знал, что в штабе находится командир их сводного отряда подполковник Полковников, и потому поспешил добраться в штаб побыстрее. Для этого пришлось попросить у коменданта гарнизона, а сводный отряд спецназа ГРУ как раз квартировался на территории комендантского городка, машину. Тряский военный «уазик» быстро довез старшего лейтенанта до управления ФСБ. Солмагаров даже подумал, что следовало ехать на своей отрядной боевой машине пехоты, в которой трясет, кажется, поменьше. По крайней мере, ему самому, еще не полностью оправившемуся от недавней легкой контузии, такая тряска далась непросто. Заныла сломанная рука, и заломило в висках. Врач предупреждал, что старший лейтенант излишне торопится вернуться из госпиталя в строй. Но Солмагаров чувствовал ответственность за солдат своего взвода, которыми в период его отсутствия командовал не слишком опытный старший прапорщик Факхатуллин, в обыденности своей только инструктор по снайперскому делу, к тому же только совсем недавно переведенный в спецназ ГРУ из «учебки» мотострелковой дивизии, и потому спешил с выпиской. Ему пошли навстречу.
Командование тоже понимало, что старший прапорщик Факхатуллин, заменявший старшего лейтенанта на должности, не «тянул» на командование в боевых операциях. И приходилось, во избежание потерь, придерживать целый взвод, тогда как все другие взводы сводного отряда, вернувшись с очередного задания, не успевали сходить в баню, чтобы смыть с себя пыль местных гор, как их снова куда-то отправляли. Такое вечно длиться не могло, и Полковников лично ходил и к лечащему врачу, и к главному врачу госпиталя, и даже пообещал не нагружать сильно старшего лейтенанта Солмагарова, если его выпишут раньше срока. Так старший лейтенант и покинул госпиталь, оставив там долечиваться одного из солдат своего взвода и водителя бронетранспортера, которые вместе с ним подорвались на мине во время одного из рейдов. Хорошо, что мина была противопехотной, и только слегка повредила ходовую часть БТРа, а все трое спецназовцев, и офицер, и два солдата, получили только легкие контузии. Старший прапорщик Факхатуллин на первое время был оставлен при взводе, чтобы просто помогать Солмагарову и подменять его в случае необходимости.
В оперативном штабе старший лейтенант Солмагаров еще ни разу не был ни во время этой командировки, ни во время предыдущей, хотя работать приходилось в этой же Республике Дагестан. И потому пришлось обратиться с докладом к дежурному по штабу. Тот, оказывается, уже был в курсе и послал своего помощника-солдата проводить спецназовца в нужный кабинет.
В большом помещении было много людей, все старшего офицерского состава разных родов войск и полиции, и сидели не за круглым столом, а за несколькими столами, разбившись на группы. Согласно армейской дисциплине старший лейтенант Солмагаров пытался отыскать глазами старшего здесь по званию, чтобы попросить разрешения обратиться к подполковнику, когда Полковников сам встретился с Солмагаровым глазами и позвал его приветственным жестом.
– Товарищ подполковник, старший лейтенант Солмагаров по вашему приказанию… – начал было старший лейтенант доклад, но Полковников прервал его, взмахнув рукой.
– Как самочувствие, Олег Палыч? – спросил начальник.
– Отличное, товарищ подполковник. – Сегодня со взводом даже марш-бросок совершил.
– Не рано?
– В самый раз. Надо себя в порядок приводить. Иначе совсем скиснуть можно.
– Ты из госпиталя вчера вернулся?
– Позавчера. Для «рукопашки» в полный контакт еще не гожусь, но все остальное уже могу выполнять. Готов к выполнению любого задания. Меня, как я понимаю, для этого вызвали.
– Для этого, для этого, хотя сомнения меня гложут. Хоть самому во главе твоего взвода встать, что ли… Но у меня другие функции. А больше мне и послать некого. Все в разгоне. На твоего старшего прапорщика я не надеюсь. Не совсем его профиль, хотя и без него тоже не получится. Сможешь провести боевую операцию? Возможно, многодневную, такую, где требуются соображение, хитрость, расчетливость?
– Так точно, товарищ подполковник. Для того из госпиталя и просился. Я лучше Факхатуллина знаю, что мои солдаты могут сделать и кого куда стоит посылать.
– Отлично. Тогда садись и входи в курс дела. Капитан Исламбеков введет тебя в курс дела. И работать будет с тобой вместе. На нем лежит все материально-техническое снабжение твоего взвода. Даст все, что запросишь. Из Москвы обещали предоставить требуемое. Из фондов ФСБ.
Капитан в форме ФСБ поднялся из-за стола, протянул для рукопожатия крепкую руку, и представился:
– Кабир Нафизович меня зовут. Присаживайся, старлей, за стол…
* * *
Ситуация, в общем-то, была ясной, хотя и непрозрачная. Прозрачной она считается в случаях, когда известно примерное местоположение банды и требуется в боевом порядке прочесать участок, чтобы поднять бандитов и выгнать их на полицейскую чаще всего засаду. В данном случае разведка не располагала данными о расположении банды эмира Бахтиярова. Известен был только район, в котором он обычно действует. Знали, где располагаются три его заброшенные базы. Там полицейским спецназом были выставлены радиомаяки с фотоэлементами, ни один из которых не сработал ни разу. Значит, бандиты в тех местах не появляются. И следовало разработать план операции, согласно которому бандитов можно будет выманить, чтобы блокировать и уничтожить.
Сложность состояла еще в том, чтобы каким-то образом изолировать снайпера банды и лишить его возможности работать. Банда обладала сильным и умелым снайпером, который практически один дважды сумел отразить атаки полицейского спецназа республики до того, как спецназ вышел на дистанцию, пригодную для атаки. Потери, понесенные по вине снайпера, заставляли полицейских прерывать поиск и отступать. Для этой цели старшему лейтенанту Солмагарову рекомендовалось использовать старшего прапорщика Факхатуллина, который, вероятно, должен будет задействовать собственную группу снайперов или принять какие-то иные контрмеры.
– Индикатор оптических систем… – сразу предложил старший лейтенант. – Без этого нам будет трудно обойтись.
– Да, мы уже запросили десять штук «Луч-1М», – сообщил Полковников. – Обещали прислать в течение трех дней. Надеюсь, не подведут и пришлют. Они надежные, работают без сбоев. А главное, не требуется отдельного специалиста. Там управление простое. Солдаты справятся без труда.
– Справятся, – согласился Солмагаров. – Мои мальчишки в Ингушетии с ними работали. Правда, от того состава взвода половина солдат уже уволилась. Но и другие не дурнее. Я, честно говоря, кроме «Луча», вообще ни одной системы не видел. Их много?
– Много, – сообщил Исламбеков. – Есть такие, что целый автобус занимают. И большинство требуют для управления специалистов с высшим образованием. Некоторые даже по нескольку человек. Но нам они не нужны. Их используют для охраны высших лиц государства. Там могут себе позволить и специалистов держать. Мы на каждого бандита по нескольку специалистов нанимать не можем.
– Главное, как нам самого Бахтиярова выманить, – посетовал Полковников, почесывая свою лысину. – После прошлой вылазки он может надолго затихориться.
– А что тут думать! – возразил старший лейтенант.
Подполковник с капитаном переглянулись.
– Кабир Нафизович только что подсказал нам.
– Что я подсказал? – не понял капитан.
– Оптические системы используются для охраны высших лиц государства.
– Ну-ка, ну-ка… – подполковник потер ладони, уже понимая, что задумал старший лейтенант. – А что? По крайней мере, на сегодняшний день это единственный реальный вариант. Другого мы не имеем. Тем более что информация о Бахтиярове у нас вполне конкретная – он уничтожает полицейских, военных, прокуроров и прочих, кто относится к силовым структурам. Можно попробовать выманить. Только как ненавязчиво «дезу» прогнать»?
– Это всегда самое сложное. Будем думать, товарищ подполковник, – пообещал старший лейтенант, как утешил.
– Соображайте. От нас требуют срочного результата. Полиция не справилась. Надежда только на нас. Будем долго думать, он еще кучу полицейских «навалит». А хорошо бы не только снайпера уничтожить, а и всю банду. Но это задача-максимум…
* * *
Чтобы все обдумать, требовалось «перелопатить» большой объем разведывательной информации, собранной агентурой ФСБ и полицейскими «стукачами». Капитан Исламбеков позвонил в казарму, раздобыв номер, видимо, у дежурного по комендатуре, и пригласил старшего лейтенанта Солмагарова к себе, поскольку побоялся, что все имеющиеся у него документы не поместятся в машину. Хотя это, наверное, было шуткой. Тем не менее командир взвода спецназа ГРУ пообещал срочно прибыть. Но для удобства старшего лейтенанта, который еще не окреп полностью после госпиталя, капитан пообещал прислать свою управленческую машину. И назвал ее номер.
Олег Павлович быстро собрался и вышел к воротам, чтобы встретить машину. Оказалось, Исламбеков выслал машину раньше, чем позвонил, и автомобиль уже стоял у ворот, а водитель-прапорщик ФСБ беседовал с дежурным по КПП старшим лейтенантом комендатуры, разглагольствуя о дождях, которые под конец нынешнего лета, уже в преддверии ранней осени, накрыли не только срединную Россию, но даже Северный Кавказ. А возможно, и не только Северный.
– Похоже, и снег ранний навалит, – предположил прапорщик.
– Я тоже таких затяжных дождей не помню, – вместо приветствия сказал старший лейтенант. – Если машина за мной, то поехали, пока новый дождь не начался. А то еще и снег, который вы обещаете. Дороги закроют.
– Видимо, за вами, товарищ старший лейтенант, – сказал прапорщик, – если к капитану Исламбекову.
– К нему самому.
– Тогда поехали. Вообще-то моя машина ни снега, ни дождя не боится.
«Уазик» шустро побежал по раздолбанной и грязной дороге, не заботясь о том, что в нем трясется человек, который не совсем еще здоров. И Солмагаров опять подумал, что лучше бы ему было отказаться от «уазика» и поехать на БМП или бронетранспортере, как думал еще утром. Но он был не в том звании, чтобы выбирать себе средства передвижения, и приходилось удовлетворяться тем, что есть. Путь, впрочем, был недлинный.
В кабинет капитана Исламбекова Олега Павловича проводил опять помощник дежурного по управлению. После стука в дверь последовало приглашение. Капитан был один и сидел он за компьютером, а не за рабочим столом перед ворохом бумаг.
– Вы, Кабир Нафизович, мне угрожали этим обилием информации? – кивнул Солмагаров на компьютер. – Там, как я понимаю, информации – залежи.
– Примерно этим. Есть еще кое-что в бумажном виде, но это дела давние, еще не заложенные в память сервера, хотя оставлять их без внимания мы тоже не имеем права. Какая-то зацепка может быть и там. Предлагаю разделить работу. Что выбираете – компьютер или бумаги?
– Я чужие компьютеры не люблю, информация с бумаги мне как-то легче дается. Читать еще в детстве научили, за что я родителям благодарен.
– Тогда предоставлю вам в распоряжение свой собственный стол. Кстати, о родителях. Там, в бумагах, есть много донесений об отце нашего Снайпера. Боюсь, что около четверти. Их сразу следует отсеивать, чтобы не путаться.
– А кто у него отец?
– Обычный человек, награжден был медалью, когда от чеченцев отбивались. Сейчас уже, кажется, на пенсии. Но характер у старика, наверное, боевой. До сих пор с полицией конфликтует. Потому и донесений на него так много. И даже относительно свежие есть.
– Я разберусь. Что будет непонятно, спрошу. А непонятное наверняка окажется. Я же мало знаю о ваших местных традициях и событиях. Все понять не смогу.
– Буду рад подсказать.
Капитан показал на свой стол, открыл сейф у стены и выложил на настольное стекло в самом деле кипу бумаг, которые прочитать, наверное, можно было далеко не сразу, и даже не за один день. Это и вызвало вздох старшего лейтенанта, который уже усаживался за стол.
– Я думал, вы по телефону пугали… – оценил он величину стопки.
– Я сам сильно перепугался, когда мне все это из «секретки» принесли. Кстати, на обратной стороне каждого документа штамп проставлен. Там в очередной графе после моей подписи свою поставьте, что ознакомились, номер воинской части и должность укажите. С меня требуют…
– Знакомая бюрократия, – согласился старший лейтенант. – У нас тоже без этого никуда. В режимных подразделениях как-никак служим.
Читать документы Солмагаров начал подряд, начиная с верхнего в стопке. Капитан Исламбеков несколько раз оборачивался и через плечо посматривал на старшего лейтенанта и увидел, что тот раскладывает бумаги на три отдельные стопки. Но прерывать вопросом работу коллеги не стал. И только вздыхал, возвращая взгляд к монитору, хорошо понимая, что лишь в кино работа оперативников ФСБ и офицеров спецназа ГРУ заключается в стрельбе, погонях и схватках, и ни один сценарист не догадывается, что стрельба, погони и схватки – это, грубо говоря, «выпуск пара» после многодневного, нудного и порой бесполезного перелопачивания кучи всяких документов. Конечно, это квинтэссенция их службы. Но сама служба заключается, в первую очередь, в аналитической подготовке к проведению каждой операции. Бывают, естественно, ситуации, когда действовать приходится наобум, без подготовки, бывают, когда вообще работа разворачивается по горячим следам, но это гораздо реже. А обычно каждой погоне предстоит быть логически организованной завершающей фазой тщательной и кропотливой работы с документами. По крайней мере, для оперативников ФСБ дело обстоит именно так.
– А вообще-то кто-нибудь когда-нибудь систематизировал эти бумаги? – спросил наконец старший лейтенант спецназа, потирая уставшие глаза. Для его еще не переставшей болеть головы это была очень большая нагрузка. Марш-бросок во главе взвода давался Олегу Павловичу легче, чем бумажная работа. В самом спецназе бумажной работой чаще занимаются штабы, где сидят люди, имеющие к этому склонность и привычку. Но в этот раз взводу Солмагарова предстояло работать вместе с операми ФСБ и самому принимать участие в подготовке будущих действий. Это, конечно, нудно, но необходимо.
Капитан Исламбеков повернулся вместе с вертящимся офисным креслом и увидел, что на столе появилась уже и четвертая стопка документов.
– Насколько я понимаю, оперативная работа с ними не проводилась. Документы передавались для ознакомления определенным людям, докладывались начальству, а потом отправлялись в соответствующие папки с досье на человека или на события. Снайпера включили в оперативную разработку после двух последних вылазок банды Бахтиярова. Тогда же меня поставили на это дело. Но мне пришлось полторы недели завершать старые дела, уже почти готовые для передачи в военную прокуратуру, откуда они должны были уйти в суд. И только после этого я включился в работу всерьез и доложил о потенциальной опасности, которую представляет снайпер. На мой взгляд, он один опаснее всей остальной банды, включая эмира Абдулмалика.
– Понятно.
– А что вы за сортировку провели, Олег Павлович?
– Одна стопка, самая большая, – Солмагаров положил на самую большую стопку руку, – касается только одного Снайпера. Вторая, – рука перешла на другую стопку, чуть меньшего размера, – только его отца. Третья, – ладонь легла на новые документы, – возможные связи и контакты отца и сына. Последняя, самая маленькая, на контакты Бахтиярова. Но здесь документы, исключительно касающиеся и Бахтиярова, и Снайпера. Из чего я делаю вывод, что где-то существует еще досье и на самого Бахтиярова, и, может быть, даже более объемное, чем на Снайпера. А выманить снайпера мы сможем только в случае, если выманим Бахтиярова. Так что нам предстоит большая работа. Есть отдельное досье на эмира?
– Есть, но им занимается другой человек.
– На мой взгляд, это неразумно. Подобные дела следует объединять в одно производство.
– Снайпер – слишком значимая фигура, чтобы считать его второстепенным лицом в деле Бахтиярова. Он – сам по себе более опасен.
– Он сам или его винтовка? – спросил старший лейтенант.
– При чем здесь винтовка? Винтовку можно и сменить, а снайпера такого уровня не сменишь.
– Так вот, по моей аналогии, Бахтияров – снайпер, а сам Снайпер – это только его винтовка.
– Вижу в этом логику и готов согласиться. Значит, вы, Олег Павлович, предлагаете затребовать дело Бахтиярова к нам и объединить в одно производство?
– Я предлагаю включить в нашу группу человека, который занимается Бахтияровым. Он наверняка уже множество документов проработал, и нам не понадобится перелопачивать все снова.
– Не самое простое решение, если учесть личность подполковника Шахабутдинова.
– Кто такой подполковник Шахабутдинов? Чем он вам не нравится, Кабир Нафизович?
– Рекордсмен, майор Адамов, проработавший в его группе, вытянул два с небольшим месяца. Остальные пишут рапорты и переходят на любую другую службу уже через месяц. Файзутдин Турсунович – не просто тяжелый человек. Он очень тяжелый человек. Работоспособный – да. Два ведра зеленого чая выпьет – и двое суток не спит, работает. И других заставляет рядом находиться. Не интересуется ничьим мнением. Все всегда, как считает, знает лучше других. Не позволяет проявлять самостоятельности. Если объединить наши группы, он станет руководителем группы просто по старшинству звания. И мы вообще ничего делать не сможем. Только будем ему докладывать и искать то, что он захочет найти. А это, как другие говорят, практически никогда невозможно. К тому же он к русским относится как к людям второго сорта.
– Значит, следует просто забрать у Шахабутдинова дело.
– Каким образом? У нас это бывает не так просто. Горцы – народ обидчивый. И один не захочет обижать другого, особенно если другой – сам по себе человек сильный или связи имеет сильные. По крайней мере, я, хотя не самый робкий человек по своей натуре, не стану связываться с Файзутдином Турсуновичем. Это опасно для моей семьи. Если только инициатива будет исходить от спецназа ГРУ, я смогу найти несколько аргументов в пользу передачи дела. Только, может быть, вопрос стоит ставить не о передаче всего дела, а только отдельной документации. Или даже копировании всей документации, поскольку дела наши, можно сказать, смежные.
– И отлично. Я поговорю с нашим командиром отряда. А он пусть пробивает наше предложение через антитеррористический комитет. Более того, если все же возникнет речь об объединении групп, пусть подполковник Полковников официально и возглавит группу. Тогда Шахабутдинов давить на нас не сможет.
– Может быть, это идея, но как давить, Файзутдин Турсунович всегда найдет. У него характер такой. Ему нужно беспрекословное подчинение и уважение подчиненного. Тогда он счастлив. Он не может не быть лидером. Поговаривали, что откуда-то сверху пытались протолкнуть его на должность заместителя начальника управления. Но начальник воспротивился, сказал, что немедленно подаст в отставку при таком заместителе. И все осталось на своих местах. Только ходят слухи, начальника все равно в отставку отправят, а Шахабутдинова повысят в звании и поставят на его место.
– Серьезная поддержка в правительстве?
– Даже не в правительстве. Клановая поддержка. А она всегда сильнее, чем поддержка в правительстве. Это наши республиканские реалии. И слишком многое замешено на клановых отношениях. И на межклановых тоже. Когда два или три клана объединятся, никакое правительство им противостоять не сможет.
– Где-то я слышал эту фамилию – Шахабутдинов. Только вспомнить не могу, где именно, – признался старший лейтенант. – У меня память такая – сам удивляюсь. Но уверен, что слышал. А я в вашей республике человек новый и мало что здесь знаю. С социально-политической обстановкой знаком только по криминальным сводкам, да и то лишь по тем, что до нас доводят. А до нас доводят только тогда, когда планируют использовать в какой-то операции спецназ ГРУ. А где слышал, я вспомню. Память позже подскажет. Но мы этот вопрос с подполковником решим. Нам в работе любая клановость будет только мешать. Ну что, продолжим знакомиться с документами?
Солмагаров пододвинул ближе к себе остатки нерассортированных документов.
– Продолжим, – капитан Исламбеков шагнул к своему компьютеру…
* * *
В первый день работы группы Солмагаров просто просматривал документы и откладывал в определенную стопку. Знал, что бессистемное забивание головы фактами к хорошему не приводит. Можно запутаться в данных, заработать себе тяжелую и изнуряющую головную боль и не получить никакого положительного результата. К сожалению, взять с собой документы он не мог, поскольку все они были учтены в секретном отделении ФСБ и имели гриф секретности. Конечно, грифы тоже бывают разными, и никто не поставит на подобный документ гриф «Особой важности» и даже «Совершенно секретно». Правда, несколько документов были помечены лишь грифом «Секретно», а все остальные маркировались самым низким грифом – «для служебного пользования», то есть были документами только строгого учета. Но и такие документы капитан Исламбеков не имел права выдать старшему лейтенанту спецназа ГРУ без утвержденного дирекцией акта. А это процесс, при таком количестве документации, длительный и нудный, который, пусть и не всегда выполняется, но большей частью не выполняется, когда люди, работающие совместно, очень хорошо один другого знают. А старший лейтенант с капитаном были знакомы меньше дня. И хотя сказать что-то плохое друг о друге не могли, но и хорошее тоже пока не могли отметить, так как раньше по делам службы не пересекались. И потому предпочитали оставаться в официальных отношениях, обязывающих только к продолжению сотрудничества.
Но старший лейтенант для того и отпрашивался из госпиталя, желая вернуться к своему взводу, чтобы проводить занятия и готовить солдат к боевым испытаниям. Кроме него некому было это сделать так качественно и ответственно. А вместо проведения занятий со взводом Олег Павлович вынужден был просиживать целый день в кабинете капитана, работая с документами, при этом не зная даже точно, даст ли полезный результат эта работа. Но работа военного разведчика во многом и состоит в том, чтобы из множества материалов выбрать тот, что необходим для успешного проведения предстоящей операции. Это тоже следует уметь. А что касается занятий со взводом, то Солмагаров имел на этот случай помощника, старшего прапорщика Факхатуллина, которого многие местные кадры почему-то принимали за своего, услышав фамилию, хотя старший прапорщик – уральский татарин. Впрочем, сам Факхатуллин говорил даже, что татарским его народ стал только в тридцатые годы прошлого века, когда выдавали первые советские паспорта и, не желая путаться со множеством мелких уральских народов, всех стали записывать в татары. Естественно, по директиве сверху. А он в действительности происходил из уральских мещеряков, никакого отношения к народностям Северного Кавказа не имеющим.
Старший лейтенант расписал подробный план занятий, как расписывал для себя, находясь со взводом. Старший прапорщик по натуре своей был человеком аккуратным и исполнительным, и положиться на него можно. Сомнение было только в его собственной подготовке. Но здесь уже, по устному распоряжению командира взвода, должен был оказывать помощь старший сержант контрактной службы, замкомвзвода Рязанцев. Сережа Рязанцев своей боевой подготовкой мало в чем уступал командиру и старшему прапорщику всегда может оказать нужную помощь. Кроме того, согласно приказу командира сводного отряда Полковникова к взводу должны были уже прикомандировать две пары снайперов. Старший прапорщик Факхатуллин сам обязан их подобрать по своему усмотрению. И начать готовить, согласно плану старшего лейтенанта, вместе со взводом.
Тем не менее уже после обеда, а пообедали капитан со старшим лейтенантом во внутренней столовой ФСБ, Олег Павлович начал все больше и больше отвлекаться от документов, которые перед ним лежали, и думать о делах во взводе. И потому некоторые документы ему приходилось просматривать дважды. И в конце концов Солмагаров решился:
– Ладно, Кабир Нафизович, на сегодня с меня бумажной работы хватит. Мне еще со взводом боевой подготовкой заниматься нужно. Побегу я…
– Машину вызвать? – не решился возразить капитан Исламбеков, поскольку понимал значение боевой подготовки для солдат спецназа.
– Это было бы отлично.
– Когда вас ждать?
– Если машина будет, хорошо бы сразу после завтрака к воротам подогнать.
– Машина будет, – пообещал капитан.
Солмагаров вышел на улицу, чтобы на крыльце дождаться автомобиля. Моросил дождь. Старший лейтенант посмотрел на часы. Если память его не подводила, взвод должен сейчас тренироваться в спортзале комендатуры на привезенном спецназовцами с собой и смонтированном в торце спортзала на стене скалодроме. Это лучше, чем мокнуть под дождем, хотя дождя тоже бояться не следует. Сахарных спецназовцев не бывает.
Машина выехала из-за угла здания, где располагались ворота внутреннего двора, уже через пару минут…
