Kitabı oku: «Разведка Серого. Бегущая по мирам – 4», sayfa 2
– Отгоняй креветку, которая у тебя за спиной! А я заготовлю первого и второго прихлопну, – весело крикнул я.
Лоника оглянулась и завизжала. Впрочем, она не испугалась, а решительно взяла пику наперевес и замерла на месте. А я быстро схватил нож в правую руку, а топор в левую и прыгнул навстречу щелкавшему клешнями крабу между нами и лесом. Нечего давать гадам собраться с какими ни есть мыслями и напасть одновременно. А мозгов у них хватило охотиться парой. Надеюсь, что парой. И нападать с двух сторон, и отрезать нам путь к отступлению…
Для начала я метнул нож спецназа в… ну типа в морду твари. Мне пока неясна была скорость клешней врага, так что нож в рыло не помешает. Нож неплохо воткнулся куда-то в харю супостата. Краб быстро, очень быстро выбросил вперёд клешни и громко щёлкнул ими. Вот и чудненько, скорость я увидел! И я тоже не тормоз. Я подпрыгнул к рачку-переростку и сразу отпрыгнул назад. Передо мной щёлкнула клешня. Последний раз. Мой Ужастик с хрустом почти отрубил опасное оружие, только тонкий кусок панциря уцелел, но и он сразу переломился. А я сразу отпрыгнул назад, избежав удара второй клешнёй. Краб боком побежал обратно к морю, но я подпрыгнул к нему, опять на отскоке отрубил и вторую клешню. Потом быстро в несколько ударов отрубил и ноги чудища. Замахнулся рубануть по панцирю – интересно же, насколько он крепок, для битвы со вторым информация не лишняя, но услышал удивлённый крик красотки:
– Панцирь не повреди!
Ну и ладно, крабик уже наш. Я развернулся и бросился на помощь девице. И на бегу залюбовался обворожительно голенькой красоткой, которая отгоняла второго членистоногого, выпуская из пики тонкие электрические разряды. И довольно далеко. Метров на десять. Целилась, и неплохо, в морду и в глаза. Краб, получая разряды, похоже дезориентировался, поворачивался на месте и щёлкал клешнями в разные стороны, пытаясь приблизиться к отважной диверсантке. Я с весёлым воплем пронёсся мимо крикнувшей, что её пика почти разряжена, девицы, на ходу успел шлёпнуть её по попе, и прыгнул к крабу. В спину мне попал разряд молнии и раздался испуганный вскрик Лоники. Но моя защита от магии отлично справилась – и наложенные Ланой несильные защиты, и вшитый в мою черепушку шлем отлично отразили удар. Только спину мне молния пощекотала.
Я быстро отрубил клешни замедленному от молний крабу. Потом избавил его и от лишних ножек. А лишними были все. Лоника весело рассмеялась и указала пикой на море. Там из воды торчала ещё пара глаз. За ними барашки волн указывали на тушку их обладателя. Я воинственно завопил и бросился к морю. Винка испуганно крикнула, что в море краб и я поменяемся местами. Но я и сам не дурак. Краб испуганно кинулся бежать на глубину, а я остановился у прибоя, развернулся спиной и босыми пятками швырнул песок в море, как делают собаки, вызвав задорный смех красотки. Потом она сказала, что я как бог топорников. Я и сам посмеялся, оглядев себя. Да уж, из одежды у меня только топор. Нахальная отважная красотка весело поинтересовалась, не откусил ли мне краб чего-нибудь ценного, а то я очень рискованно перед ним прыгал… Получила шлепка.
Я быстро надел штаны, повесил на пояс топор и пошёл закончить с добычей. Перевернул первого крабика, зацепив его за край панциря внутренним углом лезвия топора. Красотка, видимо решившая пока больше не одеваться, показала мне, как добить добычу и пикой, и топором, и как разделывать тушку. Сказала, что надо сохранить. Спинной панцирь и клешни, оказывается, очень ценны. Трудная добыча. Каждый такой трофей – событие. А тут сразу два! Лоника только восхищённо охала. Спросила, тыкая пальчиком мне в спину:
– Где ты, Серый, так топором махать научился? И почему у тебя нет даже следа от сильной молнии. Я ведь неплохой маг воздуха и усиливала и так мощные молнии пики… Но эти крабы очень устойчивы к молниям… а огнём я не умею… Да и до самого Карсона никто, наверно, не умеет…
Вот любопытная девица… Я весело сказал:
– Я с детства купался с электрическими скатами, вот и выработал иммунитет… А топор… Я дровосек. Деревья рублю, зарабатывая на кусок хлеба.
Красотка поцеловала меня и рассмеялась:
– Неплохой у тебя кусок хлеба… и платят тебе неплохо… Раз адские золотые в кошеле носишь… И деревья клешнями не щёлкают…
– Не скажи, красотка, в наших краях у дровосеков есть свои профессиональные риски. Но это поручу поэтам, если сможешь освоить русский язык на достаточном уровне.
Пока мы разделывали крабов, а потом обедали запасом шашлыка и жарили первую порцию вкуснейшего крабового мяса, а хилая колдунья на удивление долго и трудно немного зачаровывала крабятину от порчи, я провёл с удивительно талантливой в лингвистике винкой краткое обучение нескольким словам по-русски и объяснил пару терминов, потом встал, выставил ногу вперёд и торжественно прочитал трагическую сагу о недостаточно умелом во владении топором лесорубе:
– В лесу раздавался топор дровосека,
Он им отгонял от себя гомосека,
Но силы иссякли, упал дровосек,
И им без труда овладел гомосек.
Когда Лоника отсмеялась, то подвела итог:
– Ну раз у вас в лесах так много ценителей дровосеков, тогда понятно. Ну да, чего тут не понятного? Но за тебя я спокойна, ты точно способен отогнать злодеев… А у нас, я читала, поэтому девиц пороть можно, а парней нет, чтобы дровосеки в лесах не страдали от избытка… любителей. Но зато и так махать топором наши лесорубы не умеют. У нас, это не только у русалок, а и у остальных, про которых я знаю. У винков и данков дровосеков вообще нет, а те, кто изредка деревья рубит, не очень-то… Только розги, хи, и могут быстро нарезать… – девица знакомым и забавным движением потёрла попу.
– А как у вас под водой можно выпороть? Вода не воздух… – задумался я.
– У нас в подводных дворцах и домах очень много залов, комнат и коридоров с воздухом, в воде говорить можно только щелчками и писком. И есть строения и на островах, и на берегах. А академии обязательно имеют классы на суше. Иначе как учить воров, бойцов и магов действиям на суше? Но ты не думай, меня не пороли, я прилежно училась. И наказывать розгами, это непедагогично! – с лёгкой претензией поведала пострадавшая за хитрость.
Я поздравил девицу с почином и напомнил, что иначе она до сих пор дрожала бы за судьбу сестры, а не… И мы опять занялись любовью на горячем песке. Тут и сестра вернулась, даже раньше срока, вроде. Мы как раз отдыхали, глядя на небо, когда мне в пятку упёрлось острие пики и воинственный голосок пропищал, чтобы я сдавался.
– Сдаюсь, – устало пробормотал я.
Воинственная кадетка тревожно спросила сестру, как так случилось, что я проснулся, и несвязанным. И как чувствует себя насилуемая пленница. Пленница пробормотала, что чувствует себя великолепно, и чтобы Деника убрала пику, пока не поранилась… Сестрёнка выпучила такие же зелёные глазки и завопила мне:
– Что ты с ней сделал? Чем одурманил? Ах ты! Да ты!
Она выпустила в меня еле ощутимый заряд молнии. В живот. Я тихонько засмеялся:
– О, как приятно, какие вы умелые девицы, а можно ещё пощекотать левый бочок.
Кадетка, не въехав, честно влепила мне молнией в левый бок. Я попросил пощекотать правый бок. Пощекотала. Рядом всхлипывала от смеха Лоника. Только после щекотания мне и обеих подмышек, младшая совсем глупенькая сестра начала догонять. Она, глядя на корчащуюся от смеха сестру, вполне сильно ткнула меня остриём пики в бок и прошептала:
– Да что здесь происходит?
Я отобрал у дурочки пику, обозвал её дурочкой, полюбовался кровоточащей небольшой дыркой в немного защищённом бронекожей и ободком боку, ругнулся на себя за безалаберность и потерю контроля за ситуацией, сказал:
– Иди, Деника, перекуси мясом… И крабятиной. И тебе, как будущей разведчице и воровке, задание, скажи, что не так вокруг нас. Может лежит что?
Деника удивлённым шёпотом спросила:
– Где вы нашли панцирь крабища? Не может быть! Кто убил крабища и как? Двух крабищ!
В это время Лоника допёрла, что она голая корчится от смеха перед младшей сестрой, подавая неправильный пример. Кинулась к своей одежде, опрометчиво развернувшись к нам попой. Деника задала дурацкий вопрос:
– Кто тебя так отлично напорол? – потом решила закончить тему ясности сознания. – Ты в сознании? Не под контролем? Пароль?
Лоника попала ножкой не в ту штанину и, трепыхаясь в одежде, пропищала:
– Рыбы пляшут у реки. Отзыв?
– Я иду стирать носки, – пискнула младшая сестра.
Я начал ржать. Рядовая диверсантка дёрнулась, потеряла равновесия и уткнулась мордашкой в песок. Кадетка подошла к ней, потыкала пальчиком в торчащую вверх пострадавшую попу и чётко сказала:
– Я тоже ЭТО хочу!
– Порку? – сдавленно просипела Лоника, выплёвывая песок.
– Любовь! – уставилась на меня мелкая девица.
Я натянул штаны и в растерянности смотрел на вставших, наконец, друг напротив друга девиц. Старшая наконец оделась и попискивала, собираясь с мыслями. В это время младшая торжественно провозгласила:
– Порка тебе, это расплата за то, что ты меня два раза порола! Не знаю, что у вас тут происходит, но тоже хочу! И не жадничай.
– Тебе пока не положено. Тебе семнадцать лет и ты кадетка. Вот исполнится восемнадцать, тогда. Жди зимнего солнцестояния, – назидательно провозгласила Лоника, проигнорировав сердитое шипение, что сама-то и семнадцати не дождалась.
Я усмехнулся:
– Значит, Лоника, розги непедагогично? Какое отношение имеет солнцестояние к дню рождения? И можете ли вы, колдуньи-лекарши, заделать дырку у меня в боку?
Сёстры начали говорить одновременно. Лоника пробормотала, направляясь к морю:
– Сейчас принесу аптечку.
Деника торжественно провозгласила, снимая свой гидрокостюм и расстёгивая мои джинсы, быстро сообразив, когда захотела:
– У нас дни рождения не отмечают обычно. Зимнее солнцестояние, это начало нового года. И все становятся старше на год. Но я буду отмечать день рождения! И он у меня сегодня. Мне 18 лет! А раз кадетка, значит у меня практические занятия!
Когда мы с Деникой отдыхали и смотрели на небо, я заметил, что рядом сидит криво улыбающаяся Лоника с сундучком, и держит в руках неслабый такой шприц с толстой довольно длинной иглой. Я сказал:
– Что за идиотизм? Маги лечат заклинаниями. И этот шприц я воткну тебе самой куда-нибудь… И нормальные маги считают шприц инструментом пыток…
Девица-лекарь возмутилась:
– Где ты видел таких магов? Сто тысяч лет назад? Магия только помогает лечить. А в шприце контрацептив, и воткну я его Денике. А второй такой же себе. Маги такое вообще не могут, мы не в сказке. А тебе мазь и пластырь.
Она решительно перевернула младшую, но повзрослевшую сестру на живот и решительно воткнула иголку в ягодицу взвизгнувшей жертвы, предварительно погладив место укола и побормотав. Пока долго выдавливала своё зелье в постанывающую пациентку, объяснила мне:
– Я как маг-лекарь приготовила лекарство, смешав компоненты и заклинания, и обеззараживаю шприц и кожу. И мазь для твоей ранки приготовила и заколдовала. Но почему от пики у тебя такая маленькая рана? Получается, ты не только от магии защищён? Железная кожа? Но ты же не маг, а я на тебя не накладывала…
– Может у кадетки силёнок не хватило? И маг она может быть ещё более слабый чем ты.
– Значит я выпорю практикантку за бездарность! – засмеялась наставница практикантки, уселась жертве на ножки, вытащила шприц, погладила с бормотанием пострадавшее место и весело свистнула розгой в воздухе над взвывшей и безуспешно попытавшейся вырваться Деникой.
Я засмеялся:
– Ещё недавно ты готова была пожертвовать свободой и жизнью за сестрёнку, а теперь сделала заложницей для получения информации. Вот это я понимаю, сестринская любовь! И ты говорила, что пороть непедагогично!
Лоника засмеялась, начала неплохо стегать повизгивавшую, но не пытавшуюся прикрываться руками практикантку, весело поясняя причины:
– Порка практикантке не за слабый удар пикой, я прекрасно видела силу удара, пусть и не изо всех сил, но неслабо, с перепугу-то… И не за слабый удар магией воздуха, которой она вообще не владеет, била только пика… А за то, что приплыв с дыхальником, она не имела права выходить из воды, не убедившись, что всё в порядке! А если не в порядке, то надо из воды и с безопасного расстояния уточнять ситуацию и кодовыми фразами обмениваться. А спасти меня в такой ситуации она не смогла бы. И надо плыть за подмогой, а не удваивать количество жертв! И ещё, нанося удар пикой, надо понимать зачем, или обезвредить, или убить, а не разозлить. Хорошо, что ты такой добрый к дурам, но я на миг испугалась, что ты её убьёшь или поранишь… Ну и напоследок, Деника сама, хи, сказала, что тоже хочет… ЭТО! Ну а непедагогично… Зато полезно дурочке!
Затем Лоника, попискивая, поводила ладошкой по моей ране, уменьшив несильную боль, промыла небольшую рану, намазала мазью, приклеила пластырь и ещё поводила ладошкой. Рядом извинялась передо мной шмыгающая носиком Деника. А я только посмеивался над таким привычным и милым бардаком.
Лоника сказала вполне утвердительно:
– У тебя ещё и регенерация повышена. Я всё-таки маг. Не такой, как над тобой поработавший, конечно.
Затем лекарша опять наполнила свой шприц из баночки, горестно повздыхала, на наше предложение помощи сердито пискнула и пробормотала:
– Вы лекари? Нет. Вот и не мешайте.
Но шоу с самоистязанием не состоялось. Лоника зависла на минуту и решительно сказала:
– Хочу от тебя дочку!
Я только и смог пробормотать:
– Ты не знаешь, кто я… Я… оборотень.
– Я знаю как выглядят оборотни, – засмеялась девица. – Не обманывай, и не бойся, замуж проситься не буду. У нас вообще браки не очень распространены. И верности не требую. И не обещаю… А с этими панцирями крабов, да с подаренными тобой монетами, наша семья прекрасно вырастит малышку…
Я не стал вступать в споры, а превратился в волка и, под удивлённый писк девиц, обратно. Через несколько минут Лоника решительно сказала:
– Всё равно от тебя, ты очень силён и красив. А оборотень… Ты необычный оборотень, превращаешься с одеждой. И сотворивший тебя колоссальной силы маг-модификатор не мог сделать тебя криво хоть в чём-то. И вероятность дочки-винки сто к одному. Ну а будет мальчик-оборотень… тоже не беда. Девочка-оборотень почти без шансов. От смешанных браков, вернее не совсем браков, русалок почти всегда такие же дочки рождаются. И не смотри на меня так, насильно этот укол ты мне ставить не будешь, ты не такой… А чтоб добру не пропадать, введу-ка я вторую дозу моей любимой сестрёнке-дурочке, а то мощь у тебя огромная…
Она отловила не успевшую одеться попытавшуюся с писком скрыться Денику, за волосы приволокла к месту расправы, ловко повалила на песочек, шлепками заставила не сопротивляться и со смехом поставила и второй укол.
Хлюпающая носиком и жалующаяся на сильно пострадавшую попу практикантка потребовала от меня ещё любви, для успокоения. Я, хоть и немного устал уже от любвеобильных русалок, не смог отказать бедной крошке…
За обедом я ещё порасспрашивал довольных винок об окружающей обстановке и об их мире.
Винки, как и данки, в 18 лет получают право на любовь, а искать любовные приключения можно с 17 лет. И общаются с парнями своей расы и других рас. Но весьма разборчивы. Случается, ловят заинтересовавших парней других рас и на несколько лет поселяют у себя, работать не заставляют, только любовь требуют, и много. Порой рабов выкупают. Вопреки поверьям, моряками интересуются редко, и только теми, кто понравился.
Их расы относительно малочисленны, хотя они заселяют почти все подходящие моря. Есть много небольших царств и ещё разрозненные поселения. Одиночно живут редко, в основном гунки – очень редкие представительницы третьей очень крупной расы, у них парней вообще нет. Населяют мелководные моря – в океанах с огромными глубинами делать нечего. Как и в реках и озёрах. Предпочитают мелководья, потому что на глубинах больше десятка метров света становится меньше. Ну и, обычно, осваивают остров, на мелководье у которого и находится город.
В море успешно противостоят хищникам, отлично маскируются, хорошо видят и чувствуют под водой. Хищники поумнее никогда не нападают, обычно сами убегают, а глупых быстро убивают, и съедают. Но в этом месте сейчас ситуация не очень хорошая, но они её исправляют.
Друг с другом морские вады никогда не воюют, да и преступлений у них очень мало. С обитателями суши дружить не любят. И с земными государствами обычно не дружат – не нравятся им, обычно, тамошние порядки. Но и воевать не любят. Хотя если на них нападёт кто, то объединяются и успешно защищаются. А потом делают жизнь того государства невыносимой – морское судоходство злодеев прерывают полностью, да и вылазками из воды.
Дружат с горгульями всех рас.
Я отметил, что эти русалки очень похожи на нас, ланийцев. Похожие взгляды на жизнь. Спросил:
– Почему тогда обитатели лагеря за рекой нимф угрожали податями и требованием рабынь?
– Карсонцы земные царства податями обкладывают. А рабынь не требуют. Но недавно зачем-то девственниц из разных стран и разных рас собрали. И красивых. Говорят, что будут богатыми и счастливыми служительницами культа какого-то. И смогут потом с богатством домой вернуться, если захотят. От нашего царства потребовали одну винку и одну данку. Царь согласился, при условии безопасности и заботы… Пришлось согласиться… Плохо это. Нашлись добровольцы… Подруга Деники согласилась, чтобы войны избежать… Но нечисто там, похоже… А война всегда плохо. Империя очень сильна, и у них появились недавно летающие корабли и всадники на уродливых драконоподобных тварях… Твари давно известны, на побережьях живут, рыбой питаются, но эти сумели их приручить и заколдовать для увеличения грузоподъёмности. Невероятная магия!
Лоника внимательно посмотрела на меня, потом продолжила:
– И у карсонцев большой флот и есть сильные маги, могут даже убить одним файерболом, не наповал, конечно… Дед нынешнего императора был очень умён и хитёр, усилил и расширил империю. И его отец удачно правил. Теперь лет пять правит третий сильный император подряд, и ещё довольно молодой, тяжело их соседям. А когда любимая сестра и соправительница нынешнего императора и его троюродный брат, которые муж и жена, пропали, то император совсем обозлился… Соседям угрожает. Все боятся связываться… А наше царство расположено далеко от других царств русалок, если что, помощи долго ждать. Да и места здесь неспокойные, много сил на очистку вод от тварей требуется… Это море мы двести лет назад вновь заселять начали…
Лоника пожевала мяса, с каким-то превосходством посмотрела на меня и изрекла:
– Ты хоть про катастрофу магов трёхтысячелетнюю знаешь? И про запечатанность нашего мира.
– Побольше дурочек сопливых и драных, – усмехнулся я.
Винки посмеялись, дружно ответили:
– В море поговорим, ты же не только на земле разведкой заниматься будешь.
– Готов хоть сейчас войти в пучину морскую, в такой-то компании, – поддержал я игру.
– Вот… тогда из этого моря морские вады и ушли…
Я задумался… Эх, интуиция что ли, или умнею… Я пробормотал:
– Чуют мои трижды проткнутые добрыми винками задница и бок… Не спроста сегодня вы про долбанутого императора, их новый культ, Королевство Бартолон с его культом и стадо девственниц для нового карсонского культа язычками болтали…
Девицы округлили глазки и дружно потёрли попы. Я даже улыбнулся. Винки задумались. Но через пять минут опять принялись с аппетитом жевать мясо.
Деника прощебетала, вертя в пальчиках кусок подогретого шашлыка:
– И кто своим мясом с тобой, Серый, поделился? Незнакомый вкус.
– Можно подумать, что ты все виды мяса знаешь.
– Много. Могу с тобой на желание поспорить, что больше твоего. Моя подружка, которая в Карсон отправилась, из знатного рода, третьего в царстве, а её отец охотник, да-да, у неё и отец есть… Он, кстати, очень благородно не стал заставлять других девочек… И своей дочери не запретил… Ради царства и народа… Но хватит об этом… Пока хватит.
Я удивился, хм, мудрости что ли глупой кадетки… Сказал:
– Динозавр какой-то, метра два ростом когда бегает. В холке, наверно, метр семьдесят… Длиной метра три, ещё хвост.
– Ты нашёл дохлого гритора? Ну… не мог же ты его убить? – выдохнула Лоника.
– Я похож на падальщика? Нет, до встречи со мной он был довольно резвый. У нас с ним кулинарный спор вышел… Вот, смотрите, его зубы, а там кусок шкуры валяется. Хотите подарю?
– Ты нас и так задарил… Эти зубы очень дорогие, и шкура, даже маленький кусок… Панцири и мясо крабищ… Монеты очень дорогие. Да ещё столько любви, – растерянно начала, но хитро закончила Лоничка.
Но я уже принял решение – в конце концов, задача на разведку была поставлена и союзников искать, но решил ещё уточнить:
– Два вопроса, вернее три… Почему монеты очень дорогие, золото, золото и есть.
– Эти адские, как ты сказал, золотые, тем более если на них невидимый без магии или увеличения рисунок, будут стоить у коллекционеров в несколько раз больше золота такого же веса… А продать несложно… Не удивляйся, наш мир тоже странный и наверно не уступит в причудах богачей твоему, – ответила Лоника.
Я подивился проницательности девицы и задал второй вопрос:
– Как вы считаете, Карсонская империя представляет растущую угрозу всем вокруг и несёт зло?
– Да, – хором ответили заинтригованные девицы. – Третий вопрос.
– Вы умеете хранить тайны?
– Смотря какие, – пробормотала Лоника. – У нас есть командиры и правители… И если сочтут, что надо узнать про тебя… мы поркой не отделаемся… Да и надо ли? Хранить…
– Да или нет?
– Да, мы же воры, – пискнули винки.
Я посмеялся над видом заинтригованных красоток и сказал:
– Ну всё скрывать и не надо. Просто странный путник. Но для узкого круга. А остальное потом расскажете, если не хотите, чтобы нехорошие вады узнали лишнее раньше времени. И мне плохо будет, и всем хорошим вадам. Ну а что и кому можно говорить, вместе и решим.
Я коротко рассказал часть информации впечатлившимся девицам. И сказал, что им надо будет через три месяца смотреть, не появятся ли на берегу ещё странные вады. И тогда издалека сказать им пароль: «На горшке сидит король». Если отзыв будет: «А сзади королева, хвостиком налево», то спросить, кто в разведке, если скажут Серый, то спросить, что растёт в Садике Живых, если ответят, что химеры, то передать записку и, желательно, общаться и сотрудничать. И дружить. Они сами предложат дружбу царству Чиронод.
Записку я собрался завтра писать. Большая записка получится. Информации – море!
Винки торжественно поклялись здоровьем матери. Я потискал немного запищавших красоток и предложил задержаться на бережку на пару деньков. Они с восторгом согласились, но испуганно попищали про опасности берега, особенно ночью. Но я уже продумал план укреплённого шалаша.
Но перед тем как заделаться тем, за кого я себя выдаю, я привёл в порядок своё барахло. Дальше у меня в планах встреча с нимфами. Не то чтобы горю желанием, но интуиция… Да и на пути они к лагерю карсонцев и к их империи… Потом лагерь, а в нём тоже не дураки. Я высыпал на песок свои монеты – ещё два адских золотых, три эльфийских и три разномастных трофейных, и пять серебряных и пять малых золотых монеток. Зубы курчонка. Эти вещи не для скромного дровосека… Отдал запротестовавшим, потом запищавшим девицам.
Никто и не планировал идти на разведку в относительно недружественные земли с этими монетами, и на совете единогласно рекомендовали их спрятать перед контактом. А теперь я решил, что красоткам они больше пользы принесут.
Лоника взяла казну, зубы, аптечку, панцири крабов, кусок шкуры и потащила прятать на дне. У них там, оказывается, есть тайные приграничные складики. Хотя монеты и зубы она, сказала, рядом спрячет. Я взял топор и пошёл было к лесу, но Деника не дала. Мотивировала, что отблагодарить меня надо, и пострадала она сильно, и сестре больше любви досталось… Я не успел сказать, что сначала надо форт построить, а я не Величайший Воин, как она выдала мне пилюлю с допингом. Ого! Ну ладно. Вернее, прекрасно! Прекрасное крепкое тельце и прекрасная мордашка… А как приятно попискивает… И пахнет морской свежестью…
Наконец я оделся, полюбовался старательно хмурившейся рядом Лоникой, вертевшей в пальчиках такую востребованную розгу, и пошёл к лесу. За спиной я слышал сначала сердитый спор про кто старше и кому больше положено и получено, потом выяснение, почему младшей не надо спешить одеваться, потом звуки короткой погони и борьбы, писк и повизгивание. Вот вы какие, противницы телесных наказаний…
