Kitabı oku: «Колонист», sayfa 2

– Точно Африка – убежденно сказал мужчина, продолжая рассматривать пейзаж – а может, и нет….

Немного задумался о правильности своих выводов, когда заметил немного в стороне от стада две гибкие тени-силуэты, которые передвигались в сторону мирно пасущегося стада короткими резкими рывками и остановками. Звери больше всего походили на больших кошек: тигры, львы или что-то близкое к ним – окраска у них как-то плыла, парень не мог определить цвет их шкуры. Вот они вроде бы как светло-зеленые, а вот вдруг уже как смесь зеленых, бурых и желтых пятен.

– Какая-то мимикрия, как у этих,… как их… хамелеонов – но тут как-то очень быстро цвета меняются в зависимости от места, где сейчас находится эта кошка,… что-то я не слышал, чтобы на Земле были такие звери,… хотя, много ли я знаю о животных?

Между тем эти два хищника, а в этом у человека не было почему-то никаких сомнений, повели себя странно с точки зрения наблюдателя: вместо быстрой атаки на крайнюю особь из стада, эти двое остановились в двадцати-тридцати метрах от копытных и замерли, не делая никаких движений и просто смотря в сторону стада. Дальше стало еще интереснее и непонятнее: одно из копытных подняло голову и посмотрело в сторону нахождения «кошек», постояло так около минуты, нерешительно потоптавшись на месте – а затем медленно потопало в их направлении. При этом два хищника продолжали неподвижно сидеть и смотреть в сторону стада, не делая попыток сблизиться или атаковать. Когда бизон подошел совсем рядом к их засаде, оба «кошака» сорвались с места и одновременно бросились на жертву – послышались приглушенные расстоянием визги, предсмертный рев раненого животного и шум борьбы. Долго схватка не продолжалась и вскоре два больших разноцветных кота уже обедали, а стадо, немного сместившееся дальше, как будто и не заметило смерть своего сородича и продолжало флегматично косить траву своими мордами.

– Хм, какой интересный вид охоты у местных тигров – добыча сама к ним пришла в пасть – резюмировал увиденную картину наш герой – что-то у меня это в голове не укладывается, так не бывает, это нонсенс!

Между тем в голову полезли новые мысли, причем не очень радостные – он неизвестно где, вокруг непонятные по своим повадкам хищники, припасов в рюкзаке на день-два, оружия вообще никакого – не считать же пистолетик оружием против вот таких вот «кошечек». Он ведь был уверен, что тот фиолетовый вихрь – это конец, а тут такое… А тут организм потребовал себя покормить – желудок призывно заурчал и парень почувствовал голод. Так как все припасы были у него в рюкзаке, то следовало спуститься вниз, тем более что ничего необычного вокруг он не наблюдал: стадо паслось, парочка хищников, насытившись, очевидно до упора, развалилась на солнцепеке и задремала. В общем, такая себе мирная картина, если бы не окровавленная и обкусанная тушка бизона недалеко от их лежки. Спускался долго и осторожно – конструкция стала еще более нестабильной, чем была вчера, но рюкзак оказался цел и невредим, что обрадовало несостоявшегося самоубийцу.

– Кстати – заметил про себя – приступов пока нет, даже и не знаю, хорошо это или плохо – может болезнь вступила в завершающую фазу и следующий приступ будет последним?

К тому времени он уже спустился на землю в основании башни, сбросив рюкзак с балки по пути – внутри основы постройки было жарко, сумрачно и безветренно – здесь наш герой решил соорудить небольшой костер, разогреть одну консерву и осмотреть свои запасы. Нашел немного хвороста, которого хватило на небольшой костер, чтобы нагреть нехитрую пищу, которую проглотил в несколько секунд: сколько там ее было-то в той баночке. Запил из бутылки и тут понял, что теперь его главная проблема – вода, ведь вокруг, насколько хватало его взгляда, была горячая саванна или прерия – разницу он плохо себе представлял, ведь дальше комфортабельных отелей Турции и Египта он никогда не ездил.

– Надо отсюда выбираться, иначе помру тут от жажды,… если очередной приступ не прикончит – подумалось туристу, и тут на него накатил «долгожданный» приступ боли.

Хрипя и постанывая от всеобъемлющих «ощущений», смог, тем не менее, добраться до таблеток и проглотить одну, попутно рассыпав остальные по земле. Что понял, так это то, что уровень боли был не таким высоким, чтобы отправить его в бессознательное состояние – казалось, что прошла вечность, пока муки его отпустили, и он смог разогнуться и сесть. Видимо стонал он достаточно громко, потому что, придя в себя, сразу почувствовал на себе чужой взгляд и непонятные ощущения в голове: как будто ее несильно обволокло что-то скользкое – безболезненно, но крайне неприятно. Ближайшей аналогией была медуза, положенная на голову – такое же скользкое и неприятное гадостное чувство – от сравнения с этим студенистым созданием природы стало не по себе, и парень попытался прогнать из головы этот образ, мотая головой.

Почти сразу же отпустило, и он осмотрелся: с той стороны, где стены у башни не было, сидела одна из тех непонятных кошек с переливающейся шкурой и смотрела на парня, а второго экземпляра не было. Виктору стало страшно: вблизи животное наводило на него страх своими габаритами и дрожь по всему телу – на пару секунд он как бы оцепенел от животного страха, а потом его резко отпустило, и к парню вернулась способность двигаться и соображать. Забыв про пистолет и рюкзак, он бросился к ступеням на верх и стал лихорадочно прыгать по уцелевшим с одной на другую, почти напрочь забыв об осторожности. Вверх его гнала одна мысль: выбраться наверх, подальше от этой твари. Всей этой древней конструкции явно не пошло на пользу путешествие сквозь тот фиолетовый омут – одна из уцелевших ступеней рассыпалась под ним, когда он всем весом запрыгнул на нее.

Падая, удалось зацепиться за торчавший рядом обломок балки и не сорваться, но ступенька сделала плохую услугу всей башни в целом: казалось, что все древнее строение только и ждало сигнала, чтобы начать рассыпаться, а наш герой так и остался висеть на том обломке в уцелевшей стене. К слову сказать, местный хищник в тот момент, когда землянин полез шустро наверх, тоже попытался достать двуногую добычу, успев сделать пару прыжков в его сторону – но тут кошаку не повезло, и он получил в полете удар падающим камнем в голову. Этого хватило, чтобы дезориентировать животное на пару секунд, и оно упало прямо там, где турист развел себе свой лагерь и костер. Добило кошку еще пару падающих элементов конструкции вышки, засыпавших ее наполовину по окончании камнепада, а мужчина еще провисел минуту, пока руки не разжались и он не сорвался вниз.

Забраться высоко не успел – всего около трех метров, поэтому, хоть падение было и болезненным, но ничего себе не поломал. Ощупал себя, пару раз присел, согнулся и подвигал руками в разные стороны – вроде цел, и вздохнул с облегчением. Осмотрел то, что осталось от его бывшей наблюдательной точки – пришел к мнению, что оставаться внутри этого аварийного сооружения больше не стоит. Во-первых, оно сейчас стало конкретно аварийным, а во-вторых, потеряло свою ценность, как собственно та самая наблюдательная точка – залезть наверх теперь не представляется возможным, так как все нижние ступеньки и опорные балки обрушились вниз, а прыгать на несколько метров вверх человек не умел.

– Проклятье, мои вещи засыпало – растерянно смотрел на кучу камней и трухлявых стропил в том месте, где виднелся хвост и задние лапы того хищника – надо достать это все, что у меня есть,… а особенно пистолет и вода.

Так как помощи ждать было неоткуда, то пришлось разгребать завал самому – работал медленно, стараясь смотреть под ноги, вверх и в сторону отсутствующей стены – где-то был еще один хищник, и это сильно беспокоила свежеиспеченного грузчика. Нашел какой-то обломок от балки – деревянный огрызок около метра длиной – положил рядом с местом раскопок, чтобы в случае появления опасности было что взять в руки, хоть и понимал, что против такого зверя этого мало. Камни оказались не слишком тяжелыми, поэтому работа продвигалась довольно шустро: все не стал разгребать, так как помнил, где примерно оставил свои вещи, когда разжигал костер. В отсутствии часов или своего телефона определить, сколько прошло времени не смог, но по внутренним примерным ощущениям работал так часа четыре с перерывами на отдых. Жутко хотелось пить, а единственная бутылка в рюкзаке все еще была где-то в заваленном рюкзаке, поэтому работал как раб на галерах Древнего Рима.

Немного спасала тень от останков постройки – если бы завалилось все, то можно бы было забыть о вещах – разбирать завал таких размеров абсолютно бесполезно. Закончил, когда солнце стало клониться к линии горизонта: пистолет и безрукавка остались целыми, а вот рюкзак потрепало – пилу согнуло, одна банка каши оказалась раздавленной и загадила весь нехитрый скарб путешественника. Но просто вытряхивать все не стал – собирал по крохам и отправлял себе в рот, поглощая холодным – запасы пищи были катастрофически малы. Осмотрев свои вещи, пришел к выводу, что скоро у него начнется голод, а охотиться он совершенно не умеет,… да и нечем, по большому счету. Тут его взгляд уперся в тушку кошака, и в мозгу всплыла идиотская идея – надо съесть этот неожиданный трофей, какое-никакое, а мясо все-таки. Нож у него был, топорик тоже – тут, правда, непонятно, как он будет взаимодействовать с этой шкурой, но выбора-то особого нет, консервы не бесконечны.

Обратил внимание, что даже у мертвого животного шерсть продолжала странно менять свой цвет – видимо, какое-то время после смерти у нее сохранялись свойства к мимикрии, а может такие качества были присущи шкуре зверя независимо от его жизненного состояния. Попробовал качество меха на ощупь – не удивление, «материал» был очень приятен и нежен при касании, что как-то не вязалось в голове у Виктора с понятием хищник. Бытовавшее мнение о том, что у хищников твердая шерстка, чтобы они имели высокое сопротивление внешним повреждениям, совсем не сочеталось с теми ощущениями, которые он получал при поглаживании этой переливающейся мертвой тушки.

– Интересно, сколько бы за нее дали? Таких в Африке точно ведь нет – о таком редком животном, скорее всего, сняли бы какой-то ролик или сюжет,… хм,… гложет меня смутное чувство, что это ни разу не Африка, и скорее всего, не Земля. Ладно, надо себе пищу как-то попробовать вырезать, жрать хочется сильно…

Глава 2

Перед тем, как приступить к попытке разделывания трупика, решил снять с себя одежду – забрызгаться, или запачкать свой единственный «костюм» можно было легко, а как потом, и главное чем отмыть? Вспомнил откуда-то, что животные чувствуют запах крови очень далеко, и ходить после этого как приманка для других хищников, от которой разит на километр, ему совсем не хотелось. Первая реакция на внутренности кошака была вполне прогнозируемой: парня вырвало, потом он некоторое время отходил от рвотных позывов и снова попробовал заняться новым для себя ремеслом свежевания – так сделал несколько заходов, пока смог кое-как вскрыть брюхо у тушки. Попытка отрезать мяса с лап провалилась – его садовый ножик почти не резал твердое мускулистое мясо – здесь ведь были мышцы и сухожилия животного, поэтому пришлось дальше мучить себя в районе брюха.

Так как во внутренних органах он разбирался примерно, как в линкорах и ракетах средней дальности, то просто вывалил поочередно всю требуху на траву и стал рассматривать,… после того, как отошел от нового приступа рвоты, вызванного «букетом ароматов» из брюха животного,… да и внешний вид как-то не располагал… Из всего набора внутренностей более-менее знакомыми оказались сердце и печень – много рекламы медикаментов по телевизору для этих органов насмотрелся, хоть и полностью похожими на человеческие аналоги они не были. Но все же, все же… Сердце оказалось мягче, чем на лапах, ведь по сути – это один сплошной мускул, а вот печень его немного удивила: чрезвычайно мягкая, казалось, что надави он немного сильнее и она порвется у него в руках. Поэтому подумалось, что надо ее зажарить и съесть в первую очередь – по весу этот орган тянул на килограмма два, может три, но сначала требовалось немного отмыть руки и ноги, который заляпал кровью животного, пока пытался его вскрыть.

И тут наметились первые трудности: мыла нет, да что там – воды нет, ее всего осталось «на попить» – использовать те крохи для стирки или умывания можно было даже не мечтать. Ноги повымазывал до колен – не сильно, но, тем не менее, что-то с этим следовало делать. Выручила природа самого человека: помочился на ноги, вытирая их пучками сорванной травы, потом повторил процедуру с руками. Подумал, что какое-то время от него будет вонять, но постоянное потоотделение в такой жаркой атмосфере постепенно сведет на нет запах мочи. Ну, по крайней мере, турист на это сильно надеялся – все равно другого метода отмывания от крови он не видел. Потрошил тушку несколько часов – шубка этого зверя резалась крайне плохо, хотя чему тут удивляться – ножик у него был обычный, раскладной для туриста: таким только бутерброды нарезать и овощи чистить на природе. Второй хищник так и не появился – может шум падающих камней с башни его напугал, а может, почувствовал смерть своего напарника (или напарницы), а может еще чего-то – во всяком случае, больше его наш герой не видел. Виктор даже вышел наружу с пистолетом в одной руке и куском балки в другой, чтобы осмотреться – стадо бизонов (или буйволов) все также перемалывало траву, сместившись еще дальше, а на месте обеда двух хищников крутилась стайка каких-то мелких животных, доедая остатки добычи – вероятнее всего, местные падальщики.

После такой нехитрой разведки, немного успокоив себя мыслью, что хищник ушел от громких звуков падения башни, турист вернулся к своим вещам и стал готовить себе обед, совмещенный с ужином, если ориентироваться на положение солнца – оно опустилось уже довольно низко. Пользуясь наличием последних лучей света, быстро насобирал горючего для костра и подтащил к более-менее свободному от обломков куску пространства. Пара упавших деревянных балок – на один раз вполне должно хватить, потом подумал и подтащил все деревяшки, какие смог обнаружить, ведь приближалась ночь, и возникал вопрос поддержания костра для отпугивания местных ночных визитеров от своей лежки. Решив, что больше сделать сегодня он не в состоянии, принялся нарезать печень и сердце на ломтики для дальнейшей обжарки. С первым проблем никаких не выявилось – плотный кусок мяса хорошо разрезался на кусочки, а вот печень своим нежным видом вгоняла парня в ступор – как обойтись с таким большим куском плоти он не знал.

Так как ничего путного в голову не приходило, то вырезал из веток местного кустарника несколько «шампуров», нанизал на них ломти сердца и стал обжаривать продукт над разгоревшимся костром. Поскольку сердце тоже оказалось немаленьким: около двух килограмм, то соорудил нечто похожее на опоры, где расположил несколько самодельных шашлыков с этим органом мертвого зверя. Соль у него имелась, так что какой-то минимальный вкус это блюдо должно было приобрести, а жарить над костром решил долго – не хотелось бы подхватить какую-то заразу от неприготовленного до конца продукта. Затем стал думать над проблемой куска печени – мягкий и нежный на ощупь кусок плоти обещал начинающему повару приятное лакомство, при условии, что этот самый повар сможет его приготовить как-то. Попробовал отрезать кусок, как от сердца и потерпел поражение – печень рвалась вслед за лезвием ножа и растекалась киселем вокруг него – такое поведение главного ингредиента его будущего ужина сильно расстроило повара, и он снова стал размышлять, рассеянно переворачивая прутики с кусочками сердца, время от времени. Если бы рядом нашелся какой-нибудь лист металла, то он однозначно попробовал бы зажарить на нем весь кусок, а так…

Пришла интересная мысль – сразу занялся ее осуществлением, пока еще было хоть что-то видно. Прикинул размеры опор под шашлык и стал снова нарезать прутики – настрогал таких около десятка, потратив еще пару минут на тщательную зачистку одного из концов. Затем стал медленно пропихивать заостренные с одной стороны палочки через кусок печени с таким расчетом, чтобы палочка вышла с противоположной стороны, и весь кусок оказался нанизанным на десяток этих импровизированных шампуров. Таким образом, в результате филигранной работы, у него получилась одна большая заготовка под отбивную для жарки на весу – после приготовления сердца решил водрузить этот шмат на продольные опоры импровизированной шашлычницы. Десять прутков, торчавших с двух сторон печени, должны были удержать ее над костром, по мнению повара.

Так как консистенция продукта была весьма деликатной, то работал медленно и нежно, проворачивая прутики вправо и влево в пальцах и постепенно двигая внутрь куска. На один пруток тратил около двух минут, так как боялся, что от слишком быстрого движения печень лопнет и растечется жижей. Закончив работу, стал ждать, когда, по его мнению, приготовится сердце – отсутствие часов немного сбивало с толку, так что пытался внутренним чутьем определить течение времени – с этим выходило плохо. Ведь в прошлой «жизни» часы были везде: на руке, в телефоне, на экране компьютера, на щитке автомобиля – практически всегда рядом и под рукой. Некоторое время сидел, не двигаясь, наблюдая за костром и прислушиваясь к окружающим звукам: саванна жила своей жизнью – было довольно шумно, что он посчитал хорошим знаком – значит опасных охотников, наподобие этих странных кошек-хамелеонов рядом нет, иначе все бы, скорее всего, затихло. Так реагируют мелкие животные на присутствие опасного или большого зверя – хотя так было на Земле, а здесь могло быть и не так…

Когда от первой порции горячей жареной пищи пошел приятный аромат, Виктор почувствовал жуткий голод и приятные спазмы в желудке. Тут он вспомнил о своих приступах и немного удивился: очередность таких наскоков боли сократилась, ведь последний был еще с утра, когда он съел разогретую консерву. А ведь до того, еще буквально вчера, у него было по три приступа за день, да и ночью тоже… Хотелось верить в чудо и для себя решил, что непонятное путешествие через фиолетовый омут света пошло его организму на пользу. Сразу бросаться на горячее угощение поостерегся: сцепив зубы, и пуская слюну, решил дать ему еще немного времени на жарку, на всякий случай, так сказать – продукт все-таки новый для его кулинарных навыков.

– Еще два раза переверну шашлычки – и все! – твердил он сам себе – больше не стоит, еще пересохнет, оно и так достаточно жесткое,… да и дольше терпеть нет почти сил, кишки марш играют – сейчас бы мамонта съел!

Наконец дошла очередь и до деликатеса, как назвал печень наш повар: снял все шампуры с запеченным сердцем, сложил на чистый участок травы, а на опоры шашлычницы положил кусок эксклюзива и добавил немного топлива для костра – благо упавшие балки довольно неплохо разламывались ударами топорика. Сердце кошака оказалось так себе: жестковатое, но вполне съедобное, тем более что было посолено перед жаркой – нашего туриста это не остановило, пока не сжевал один целый шашлычок. Потом пару глотков воды – драгоценной жидкости оставалось всего пол-литра, следовало терпеть, ведь пока никаких вариантов раздобыть ценную влагу не было. Между тем кусок печени шипел над огнем и постепенно уменьшался в размерах, что не укрылось от внимания повара.

В принципе, ничего необычного – под воздействием высокой температуры основная часть продуктов сжимается в объеме, теряя влагу, но конкретно этот ингредиент терял объем слишком быстро. Зная по опыту своей жизни, что печень жарится не более десяти-пятнадцати минут, чтобы не затвердеть, новоявленный кулинар внимательно следил за процессом, мысленно отсчитывая время. Дав небольшой запас на толщину «заготовки», вскоре перевернул кусок на другую сторону, начав новый отсчет. К этому моменту кусочек ссохся почти на треть, обильно капая своим соком на угли костра, чем немного озадачил повара.

– Такими темпами тут останется килограмм всего – на два раза подкрепиться молодому организму – огорчался турист, беспомощно наблюдая за усушкой нежного продукта. Какая-то неправильная печень, неправильная тигруля и неправильная природа!

Ждать приготовления долго не пришлось – отмерив себе еще пятнадцать минут, как крайний срок, снял полегчавший ужин с шашлычницы и с благоговением принюхался: пахло просто волшебно.

– Надеюсь, и вкус будет не хуже запаха – стал резать уменьшившуюся порцию деликатеса – теперь резалось нормально.

Решил отрезать порционно, по одному прутику. Первый, дегустационный кусочек проглотил на одном вздохе:

– О!!! Вот это шик! Какое наслаждение – это в несколько раз лучше моей любимой жареной куриной печени с пассированным резаным лучком и майонезом… мням-мням.

Съев половину от целого, немного огорчился – как-то маловато будет для молодого парня в расцвете сил на свежем воздухе. Пришлось с сожалением отложить остатки вкусняшки на завтра, и добить желудок до полноты шашлыком из сердца. Оставшийся после ужина провиант сложил в рюкзак – там было пару кульков – до завтра с ним ничего не случится. Подкинув еще одну балку в костер, стал устраиваться на ночлег – тут особых проблем не было: трава была мягкой и высокой, лег в одежде, под голову уложил рюкзак. На ночь решил надеть потрепанную безрукавку, проверил пистолет – вроде все нормально, улегся и стал размышлять над прошедшими событиями. Понятно, что его куда-то перенесло, но вот куда – местность была похожа на Африку, или на любую страну с похожим климатом. Смущали только эти два хищника, вернее их шкура – очень необычно. Разглядывая чистое, безоблачное небо над головой, ловил себя на том, что чего-то не хватает: звезд было много, но рисунки созвездий были не знакомы ему,… хотя, если признаться, то по виду он помнил только ковш Малой медведицы,… смутно.

– Если я в районе Африки, то рисунок созвездий должен быть другим, бесполезно пытаться что-то узнать, поэтому… – тут его осенило, и он хлопнул себя по лбу – а где Луна, Витя, какие созвездия – где спутник Земли? Его-то ведь должно быть видно в любом случае, раз небо чистое и безоблачное – хоть в виде серпа, хоть в виде полного диска,… а это значит, Витя, что ты попал – хотя об этом можно было догадаться и раньше, если подумать об этих кошках-хамелеонах!

Размышляя на тему собственного попандоса, турист продолжал разглядывать небо над собой, где немного позже обнаружил несколько непонятностей: сначала его внимание привлекла яркая сверкающая точка, медленно плывущая по темному небу справа налево. Двигалась она с одной скоростью и в одном направлении, потом обнаружилась вторая такая же, но более тусклая – та двигалась перпендикулярно первой, но также медлительно и прямолинейно.

– Не понял? – удивился наш герой – мне на ум приходят только две аналогии из жизни: или это спутники, какие-то слишком большие, отражающие свет солнца, и потому такие яркие, или это самолеты на высокой траектории,… а что тут еще может летать? Но в любом случае это означает одно: здесь есть цивилизация, и остается ее только как-то найти, Витя!

Полный желудок, отсутствие приступов, теплый, ароматный воздух планет с легким запахом костра постепенно склонили попаданца в сон и он задремал. Спалось плохо, снились всякие кошмары, где его пытаются запитать разные нехорошие существа – он от них убегал, куда-то прыгал, прятался, потом появлялись новые страшилки, и все повторялось снова и снова. Проснулся посреди ночи, весь в поту и на нервах – приснившиеся монстры не дали нормально отдохнуть. Организм вел себя как-то странно: в районе желудка и печени Виктор чувствовал сильный жар, хотя болей или чего-то неприятного не ощущал. Кроме того, в этих местах как будто что-то пульсировало, что немного напугало парня – он снял с себя безрукавку и потянул вверх рубаху, желая осмотреть свое тело – увиденное вогнало его в панику. В тех местах, где ощущалась пульсация и жар, кожа слегка светилась – почти неразличимо, как два слабых световых темно-красных пятна в районе живота и под правым подреберьем – там, где расположена печень у человека. Мужчина с большой долей страха, перемешанного с интересом, прикоснулся к тем местам поочередно – на первый взгляд никакой разницы с остальной кожей рядом – не горячее, не холоднее, не болит, а просто подсвечивается как бы изнутри.

– Чудеса, что тут еще сказать,… днем, скорее всего, не увидел бы ничего, а вот так в темноте,… и почему в этих двух местах, а на кистях рук, например, ничего не светится?

Заснуть еще долго не мог – все-таки внутренние ощущения жара и пульсаций не проходили и не давали погрузиться в сон, как он не пытался. Выдвинул сам себе гипотезу, что эта жареная печень и сердце кошака как-то действуют на его больные органы – с желудком это на 100 % точно, а вот печень,… хотя пиво и так далее,… все может быть. Снова взгляд зацепился за новую летящую светящуюся точку в ночи – что-то там определенно летает, как пить дать… Не заметил как заснул, и также незаметно для себя проснулся – начинался новый день новой жизни в новом мире. Так как до вечера зажаренные вчера печень и сердце гарантированно испортятся в такой жаркой атмосфере, то первое, что предпринял, это доел вчерашние остатки пира. Естественно, холодным есть не стал – снова развел костер, благо, что угли еще оставались горячими – просто добросил хвороста и немного поработал вентилятором, раздувая пламя.

Начал с деликатеса: пол килограмма нежнейшей печени, напоминающей по вкусу изысканный паштет, умял за пять минут – продукт таял во рту. Остаток шашлыка из сердца кошака пошел с усилием: второе на сегодня блюдо по вкусовым качествам явно пасло заднего, но доел все. Запил водой и снова осознал картину ближайшего будущего: без воды ему каюк! Так как оставаться здесь больше не имело смысла, то решил направиться условно в сторону движения солнца – в той стороне вчера с вышки успел разглядеть какое-то подобие рощи, а там, где есть деревья, может обнаружиться вода. Дров в костре было больше, чем требовалось, поэтому решил попробовать разогнуть ручную пилу – ее немного погнуло, когда рюкзак попал под обвал. Разогрел полотно до вишневого цвета и немного постучал по нему обухом топорика – на непритязательный взгляд туриста получилось неплохо. Поэтому немного помахав в воздухе отремонтированным инструментом в разные стороны, дождался, когда он остынет и спрятал пилку обратно в рюкзак.

Чтоб читатель понял, это была маленькая садовая пилка по дереву, какие в несколько раз меньше обычной столярной пилы с широким полотном – поэтому так легко и помещалась в рюкзаке. Путешествие до выбранной группы деревьев прошло без происшествий: стадо за ночь куда-то пропало, место трапезы местных падальщиков оказалось немного в стороне от линии движения, поэтому небольшой моцион в три часа медленного хода по густой траве его организм воспринял хорошо. По ходу движения снова ощутил легкое тепло и пульсации в тех же местах, что и ночью – в этот раз уровень и того и другого был намного слабее – турист сказал бы, что это было даже приятно. По здравому размышлению утвердился во мнении, что это результат поглощения съеденных частей того кошака – что-то там было, что так воздействовало на его организм. С удовольствием заметил, что больше не было приступов боли, а ощущения именно в районе живота только подтверждали его выводы. Хотя по поводу собственной печени тоже были идеи – алкоголь, соленые сухарики, чипсы и прочая хрень – все это он любил, и вполне вероятно, что в свои три десятка лет успел порядочно насолить своей печенке.

Небольшая рощица не поразила своим разнообразием: насчитал всего пять деревьев, из которых внимание привлекло только одно – оно стояло в центре этой группы и отличалось от всех остальных. Высотой не более десяти метров, дерево имело густую крону, что было достаточно странно для такого жаркого места, вспоминая растительность той же Африки, например. Толстые, могучие ветви начинались с высоты двух, где-то трех метров, кора была почти гладкой с редкими пупырышками по всей ее поверхности, а цвет листьев ничем не отличался от привычного земного зеленого. Заметил в кроне плоды – как груша, но немного больше в размерах, и кроме того, цвет плодов был различным по высоте нахождения от земли. Самые нижние имели яркий зеленый цвет, такой почти «ядовитый», те, что были повыше, уже имели желтый оттенок, но их было определенно меньше зеленых – примерно вдвое. А еще выше висели сочные красные плоды, причем их количество было еще меньше желтых образцов. Некоторые время наш турист рассматривал эту странность, а потом обратил внимание на небольшую группу животных, которые лежали в тени этого «исполина» – вернее двое лежало, а третий участник бродил вокруг дерева с низко опущенной мордой и что-то там или искал или вынюхивал. Существа напоминали Виктору маленьких свинок, но волосатых – аналогия была настолько полной и смешной, что он не выдержал и хохотнул:

– Ха-ха, волосатые пятачки, это ж надо – и здесь маленькие свинтусы!

Хрюшки как-то флегматично отнеслись к новому двуногому животному в их поле зрения – парню пришла в голову мысль, что с человеком они еще не встречались, или по крайней мере не чувствовали от него угрозы. Две свинки так и остались валяться в траве, а третья продолжала поиски в траве не пойми чего. Однако загадка непонятных поисков быстро разрешилась, когда один из желтых плодов упал с дерева – сонливость с лежащих хрюшек сдуло ветром, они резво подскочили на ноги и рванули к месту падения фрукта. Так для себя решил назвать эту «грушу» наш турист – ведь по аналогии с Землей, на деревьях росли фрукты, не овощи. С интересом наблюдал за завязавшейся возней трех местных поросят вокруг упавшего плода: тот поросенок, что все это время бродил вокруг дерева, оказался ближе всех у добычи и успел отхватить себе порядочный кусок – почти все съел за раз. Двое оставшихся партнеров по стае остались явно недовольными результатом дележа и устроили шумные разборки почти в стиле земных хрюшек с визгами, топтанием и толкучкой на одном квадратном сантиметре.

Однако полный накал страстей землянин смог наблюдать, когда с дерева упал красный фрукт: к тому моменту мужчина почти вплотную приблизился к животным, так как те были заняты выяснением отношений между собой. Красный плод, очевидно, был завершающей стадией созревания груши, так как кожура треснула, и на траву полился такой же красный сок, а буквально через секунду человек почувствовал ароматный запах плода: пахло смесью абрикоса и персика. Желудок предательски заурчал, и мужчина сглотнул: сознание затопила одна единственная мысль – сок! Пить! Обогнув не на шутку бодавшихся и визжавших хрюшек, Виктор поспешил к дереву – все мысли занимало желание как можно быстрее добраться до живительной влаги – тут пришлось помучиться, так как строение коры дерева совсем не располагало к альпинизму, а нижние ярусы ветвей были высоковато.