Kitabı oku: «Сделка с дьяволом», sayfa 3
7
Я перевела дух и вернулась в палату, зашла в туалет и, упершись руками в раковину, посмотрела на себя в зеркало. Щеки горели румянцем, глаза блестели. Нет, даже краситься не буду и приводить себя в порядок. Лишь переоденусь и немного причешу свои волнистые каштановые волосы. Я не собиралась соблазнять Артура, нам просто необходимо было поговорить. Возможно, стены больницы не самое подходящее для этого место, но у меня каждая минута теперь была на счету.
Телефон ожил спустя сорок минут. Короткое сообщение «Жду внизу» заставило сердце болезненно сжаться в нехорошем предчувствии. Вся храбрость улетучилась, пока я этот час сидела на кровати рядом с сыном и предавалась воспоминаниям. Ничего хорошего от Артура я не ждала, интуитивно чувствовала исходящую от него опасность.
Шумно выдохнув и сжав влажные руки в кулаки, я вышла из палаты. Предупредила медсестру, которая сидела на посту, что скоро вернусь, и спустилась в лифте на первый этаж.
Артура заметила сразу. С годами Багров действительно стал еще красивее. Он стоял у окна ко мне спиной в темном деловом костюме, который идеально сидел на мужской фигуре. Я тихо приблизилась и встала рядом. Артур слегка обернулся и посмотрел на меня. Его глаза сузились, в них зажегся нехороший огонь, и я не на шутку разнервничалась. О каком душевном равновесии могла идти речь, когда я от одного взгляда янтарных глаз покрывалась мурашками с ног до головы?
– Анализ будет готов в ближайшие два дня. У Егора возьмут кровь на вечернем обходе. Так будет быстрее. А теперь я бы хотел уточнить кое-какие детали. – Артур кивнул в сторону коридора. – Предпочел бы поговорить в машине. Без лишних глаз и свидетелей, – жестким голосом произнес он.
Я задрожала мелкой дрожью от мысли, что Артур хочет остаться со мной наедине.
– Хорошо, – ответила ровным голосом и обняла себя за плечи, ощущая, как от ледяного взгляда янтарных глаз будто перенеслась на арктический остров.
Мы молча вышли из стен больницы и дошли до парковки. Артур остановился у большой, мощной черной машины. «Точная копия своего хозяина», – мелькнуло в голове. Сработала сигнализация, и послышался звук разблокировки замков. Не дожидаясь приглашения, я открыла дверь и забралась на переднее сиденье внедорожника.
В салоне пахло до боли знакомым парфюмом, и я с головой окунулась в мужской аромат и задрожала еще сильнее. Артур до сих пор предпочитал древесные ноты с оттенками цитрусовой свежести. Я вдохнула глубже любимый запах, который когда-то дарил ощущение надежности, повернулась в сторону Багрова и поглядела на него. Чужой, незнакомый мужчина смотрел сейчас на меня светло-карими глазами. И в то же время такой близкий и любимый несколько лет назад… Ничего я не забыла и сейчас испытывала сильное желание прикоснуться к его лицу и провести по гладковыбритой щеке. Что за наваждение?
– А теперь рассказывай, как так получилось, что Егор оказался моим ребенком? Кажется, когда ты уезжала из Орловска, сказала, что не любишь меня и выходишь замуж за одноклассника? Уезжаешь с ним в другой город и забираешь мать с собой. Так? Я ничего не путаю? – все тем же ровным и холодным голосом спросил Артур.
Вот и настал этот час. Час расплаты за все ошибки и страхи. Много раз за последние дни я думала о том, что болезнь Егора – своего рода наказание за мою слабость в прошлом. И теперь придется хорошо постараться, чтобы всё исправить.
– Я… я обманула тебя тогда… – Голос дрожал, и ощущения были такими, словно не в машине сидела, а меня сбивал с ног шквалистый ветер. Столько презрения и недоверия было в мужском взгляде, что хотелось исчезнуть с лица Земли.
– Зачем? Ты уже знала, что ждешь ребенка, и все равно решилась мне солгать? Неужели жажда денег была настолько сильна?
И снова деньги… Я не понимала, о чем он говорит! Его отец пригрозил стереть меня в порошок, если не уеду из города!
– Потому что… Потому что я испугалась. И в тот момент еще не знала, что жду от тебя ребенка… Твой отец… – Я запнулась, взглянув в бесстрастное лицо Артура.
До сих пор было стыдно за свой побег и за то, что столько лет не говорила Артуру о ребенке. Но не случись с Егором беды, я бы молчала и дальше.
– Что мой отец? – спросил Багров стальным голосом.
– Он сказал, что ты женишься на другой девушке, хочу я этого или нет, и приказал мне убираться из города. Поэтому я сказала тебе ту глупость, а потом ты уехал на стажировку в Москву, а мы с мамой – к родственнице в Подмосковье. Спустя месяц я узнала, что беременна. Устроилась работать на завод, уволить меня тогда уже не могли. Позже ушла в декрет. Тетя Таня, мамина двоюродная сестра, помогала нам какое-то время…
– Дальше, – все так же холодно и отстраненно потребовал Артур.
– Родила сына, доучилась в колледже и вернулась на завод. Тетя Таня и мама воспитывали Егора почти наравне со мной. Я параллельно доучивалась на юриста, как и мечтала. Очень хотела дать все самое лучшее своему сыну, работала сутками напролет… Стала адвокатом, перебралась в Москву. Недавно мама умерла, а следом выяснилось, что болен Егор. Остальное ты уже знаешь от врача.
– Сумбурный рассказ, после которого у меня родилось еще больше вопросов, чем было до того, как я приехал в больницу. – Мужской взгляд потемнел, и Артур крепко стиснул челюсти.
А потом вдруг потянулся ко мне рукой и погладил подбородок. Я дернулась в сторону от этого движения и напряглась. Потому что в нем и намека на ласку не было. Сердце сделало болезненный кульбит в груди, и я, поджав губы, вытянулась по струнке.
– Сейчас, на самом деле, практически ничего из того, что ты мне рассказала, не имеет значения, – металлическим голосом произнес Багров. – Ты виновата, или мой отец что-то там тебе наговорил. Я знаю о тебе достаточно много, чтобы обвинить в лицемерии и предательстве. – Пальцем Артур водил по моим скулам, а взглядом словно выворачивал все внутренности наизнанку. – Если Егор окажется моим сыном, я, конечно же, сделаю все, чтобы его спасти, но ты…
Он слегка склонился, и я снова почувствовала его аромат. Будто и не было стольких лет разлуки.
– Тебя я никогда не прощу за годы молчания, предательство и ложь. Я делаю это все не ради тебя, а ради мальчика, который, возможно, приходится мне сыном, – повторил Артур. Я чувствовала его мятное дыхание на своем лице. – Имей в виду, больше сбежать и выставить меня дураком не получится.
Я сильнее вжалась в сиденье от последних слов, не узнавая этого нового Артура.
– Я… – начала, но сказать что-либо не смогла, потому что его рука легла мне на шею и плотно обхватила ее.
Его глаза испепеляли, я никогда еще не видела в них столько ненависти.
– Как только придут анализы ДНК и отцовство подтвердится, ты переедешь в мой дом и подпишешь один важный договор. Мы пройдем процедуру ЭКО и сделаем все, что скажет лечащий врач Егора, но к тебе я никогда больше не прикоснусь, – угрожающе прошептал Артур, прожигая гневным взглядом.
– Я не буду с тобой жить, – просипела я, приходя в ужас от его слов.
– После того, как ты родишь второго ребенка, я лишу тебя родительских прав. И навсегда, слышишь, навсегда выкину из своей жизни. Как это сделала ты. Только не за деньги, а просто так.
– В тебе говорит задетая гордость. Ты ведь не сделаешь этого.
Артур сильнее надавил большим пальцем мне на горло, и кислород перестал поступать в легкие.
– Почему нет? – Его губы были так близко, еще чуть-чуть, и они соприкоснулись бы с моими. – Ты ведь позволила себе подобную роскошь. Пришла спустя столько лет, как ни в чем не бывало, и объявила, что у меня есть сын, который сейчас находится на грани жизни и смерти. Тебе, естественно, больно и неприятно, ты возмущена. Но подумай о том, что чувствую я.
– Это не одно и то же. Твой отец… – Чтобы продолжить, не хватило воздуха, и я замолкла.
– С того дня, как ты уехала из Орловска, многое изменилось. Я больше тебя не люблю. Но желание превратить твою жизнь в ад, увы, никуда не делось.
На глазах выступили слезы, и грудь прострелила раскаленная стрела, отравленная его ядовитыми словами. Я и так не в раю жила все это время!
Хватка его руки ослабла, Артур потянулся к двери с моей стороны и, открыв ее, вернулся на место.
– А теперь иди к сыну. Когда придут анализы, я сам с тобой свяжусь.
Меня разрывало на части от боли, обиды и страха. Я совсем не рассчитывала на такой исход разговора. Нет, не оправдывала себя, но заявление Артура, что он отберет у меня детей, напугало. Руки, лежавшие на коленях, сжались в кулаки, а сердце готово было выскочить из груди.
– Ты…
– Того влюбленного и окрыленного чувствами к тебе глупца больше нет. Даже не надейся, что слезливая история о том, как тяжело тебе жилось эти годы, проймет меня. Если бы было совсем туго, ты бы приползла еще раньше. Я навел про тебя сегодня справки: последние два года ты вполне хорошо и самодостаточно себе жила и обо мне не вспоминала. Ради ребенка я готов пойти навстречу. Но ни на что другое можешь не рассчитывать. От меня ты не получишь ни копейки, будь уверена.
– Ты превратился в чудовище…
– Чудовище, – хмыкнул Артур и расслабленно откинулся на спинку своего сиденья. – Только если твое персональное, выращенное твоими же стараниями, которые, как ты полагала, были во благо? – с насмешкой произнес он. – Стану твоим персональным дьяволом, и ответ перед Богом за свои поступки держать тебе не придется. Отныне будешь исповедоваться мне.
Я сглотнула нервный ком. Ничего не ответив, выбралась из машины и, даже не закрыв за собой дверь, на трясущихся ногах направилась в больницу. Я полагала, будет сложно договориться с Артуром, но что разговор примет такой оборот, совсем не ожидала.
На что я надеялась? Что Багров с распростертыми объятиями примет меня после всего и прижмет к своей груди? Конечно же, моей вины хватало с лихвой, но и Артур сильно изменился! А я… я готова была хоть дьяволу душу продать, лишь бы спасти Егора.
От одной мысли, что скоро у меня появится еще один ребенок от Артура, я ощущала трепет в груди. Пусть зачатый в результате ЭКО, пусть его отец будет меня презирать и ненавидеть, но я никому не отдам своих детей! Многое стерплю ради их благополучия. И не такие времена переживала. Что мне угрозы Артура, когда на кону жизнь собственного ребенка?!
Я оглянулась, когда заходила в здание больницы. Машина Артура еще стояла на парковке. В голове промелькнула мысль, что передо мной несколько минут назад сидела точная копия его отца. Ведь не просто так говорят, что яблоко от яблони недалеко падает…
8
Я вошла внутрь здания, поднялась в лифте на нужный этаж и медленно направилась в палату, едва сдерживая слезы. Чувствовала себя подавленной и разбитой после разговора с Артуром. Нечто подобное от него и следовало ожидать, мама всегда говорила держаться подальше от этой семьи. И только сейчас я поняла, что она была права. Артур пообещал превратить мою жизнь в ад. Но не станет же он издеваться над беременной женщиной, которая будет носить его ребенка? В голове подобное не укладывалось. Неужели он и в самом деле превратился в чудовище?
– Виктория Александровна, – окликнул меня врач Егора.
Я повернула голову и взглянула на него. Заметив, что на мне нет лица, Алексей Владимирович недовольно свел брови.
– Всё в порядке? Я только что был на вечернем обходе, Егор спит, состояние мальчика стабильное, – задумчиво проговорил он, видимо по-своему истолковав мой потерянный вид.
– Ах, да… всё хорошо. – Я смахнула рукой непрошеные слезы и слабо улыбнулась: – Не обращайте внимания. Проблемы на работе. Последние месяцы даются мне несколько… тяжело.
Хотела развернуться, чтобы идти к Егору, но Алексей Владимирович перехватил мою руку.
– А пойдемте ко мне в кабинет? Выпьем чаю. У меня тоже сумасшедшие дни. Расскажете о себе, а я повеселю вас добрыми историями о ближайших выписках двух общих знакомых.
– Правда? – снова улыбнулась я, но уже искренне.
Нужно хоть немного отвлечься от гнетущих мыслей, прежде чем возвращаться в палату к Егору. После нашей встречи с Артуром я только явственнее ощутила пустоту и одиночество внутри. Казалось, твердые пальцы Багрова до сих пор находились на моей шее и скулах, а его запах никак не хотел выветриваться. Наверное, в тот самый момент, когда Артур сказал, чтобы я распрощалась со всеми иллюзиями на его счет, поняла: все, что было между нами когда-то, осталось в прошлом и в моих ярких воспоминаниях. Того человека, которого я любила, больше нет.
– Вы предпочитаете чай или кофе? – спросил Алексей Владимирович.
– Не люблю ни того, ни другого, но сейчас бы выпила горький… кофе, – ответила я, а про себя подумала, что выпила бы горького коньяка.
– Отлично! Он действительно бодрит! У меня сегодня были две операции, и кажется, обе с удачным исходом. Хотя это будет видно немного позднее, – уставшим, но радостным голосом сообщил врач.
Когда я услышала подобные новости, улыбка сама расползлась по лицу от того, что муки одного ребенка вскоре закончатся и он отправится домой. Это вселяло, по крайней мере, надежду, что и мы покинем стены больницы.
– Надежду терять никогда нельзя, – будто озвучил мои мысли Алексей Владимирович, заметив, как я грустно улыбнулась.
Мы зашли в его кабинет, он отодвинул для меня кресло напротив своего рабочего стола и пригласил присесть. Затем налил в чайник воды из-под крана, достал печенье, сахар, чашки, кофе и поставил все это на стол.
В этот момент я поняла, что зря согласилась на чаепитие, потому что кусок не полезет в горло. Не могла я переключиться на беседу с врачом, пока думала о Багрове и нашем разговоре.
Наверное, стоило еще тогда все рассказать Артуру. Восемь лет назад. Кто знает, как сложилась бы наша жизнь? Но как я могла заявиться к нему домой с такими новостями? И что бы сделал его отец, пытаясь сохранить желанный брак? Стер бы с лица земли мою маленькую семью? И меня вместе с ребенком? После сегодняшней встречи с Артуром я уже не исключала такой возможности.
– А у вас бывают выходные? Вы почти каждый день у Егора. Я вижу вашу машину на парковке, когда приезжаю рано утром на работу.
– Выходные от собственного ребенка? Не бывает, – покачала я головой. – Знаете… мне просто страшно, что какой-либо из дней может стать последним.
– Какие глупости! – Алексей Владимирович подошел и посмотрел на меня недовольным взглядом. – У Егора отличные шансы. Пока мы поддерживаем его состояние с помощью переливания крови, организм справляется с нагрузкой, – воинственно заявил он.
– Спасибо большое, что идете мне навстречу и позволяете быть с ним. Прекрасно понимаю, что это своего рода опасность и вы несете ответственность… Но я не могу не работать и не могу не приходить к сыну. Катя, наша няня, она приглядывает за Егором, когда я нахожусь на работе. Я плачу ей хорошие деньги, чтобы она больше не искала никакую подработку и по возможности не контактировала с другими людьми. Не знаю, как надолго ей хватит терпения. Но ведь это все… – Я обвела взглядом стены кабинета, – стоит недешево, и я верю, что Егор выйдет отсюда здоровым мальчиком. Столько ужасов насмотрелась, что… – Голос осекся, и я опустила глаза.
Алексей Владимирович поставил передо мной чашку с ароматным напитком, я чувствовала на себе пристальный взгляд.
– Скажу банальность, какую говорю многим: все будет хорошо, – спустя долгое молчание раздался его уверенный голос. – Мы будем бороться до конца, пока не победим болезнь. Не зря ведь ваше имя означает победу. Вижу, вы сильная женщина. Тем более одна несете груз ответственности на своих плечах. Это дорогого стоит.
Подняв голову, я заметила, как в его глазах на мгновение мелькнуло восхищение.
– А вы женаты? – вдруг спросила я, но не ради личного интереса, а потому что заметила на столе рамку с фотографией, на которой девчушка лет четырнадцати широко улыбалась.
– Был женат. Развелся пять лет назад. Дочь и бывшая жена живут за границей.
– Извините. – Я перевела взгляд на снимок.
– Да нет, всё нормально. Жена выбрала менее занятого мужчину и, надеюсь, счастлива в новом браке.
– А дочка? – Я бросила быстрый взгляд на погрустневшее лицо врача.
– Она приезжает иногда, на неделю или две, в мои отпуска. Уже выросла. Ей пятнадцать лет. Мы молодыми были, когда поженились. Сразу родили Веронику. Прошли огонь, воду и медные трубы. А потом в один день поняли, что совсем чужие люди друг другу. Так бывает.
– Я тоже Егора родила рано. Поначалу было очень тяжело. В итоге выкарабкалась и думала, что все трудности позади, но… – Я поджала губы и замолчала.
– Значит, так было необходимо. Мы будем бороться. Я не приемлю смирение и горечь в глазах родителей. Ребенок не должен видеть ваших переживаний, он всё чувствует. И пока у вас есть вера в благоприятный исход, это помогает ему бороться вместе с вами. Не опускайте руки.
– Да, вы правы, – со вздохом согласилась я.
– Давайте уже перейдем на «ты»? Я без малого знаю вас… – Алексей Владимирович на секунду задумался, – полгода! Зовите меня просто Алексеем.
Я удивленно посмотрела на него. Он сейчас и правда пытался флиртовать? Мне не показалось?
– Вы всем предлагаете после чашки кофе перейти на «ты»? – уточнила я.
– Нет, – улыбнулся он, и я заметила небольшие морщинки в уголках его глаз.
Несмотря на взрослую дочь, Алексей был немногим старше меня. Максимум лет на десять. Глаза у него были уставшие, немного красные, но очень добрые.
– Хорошо… Но как вы…
– Ты, – поправил меня доктор.
– Ты… надеюсь, понимаешь, у меня сейчас не самые лучшие времена даже для того, чтобы поддерживать просто дружескую беседу…
Да, я чувствовала себя одиноким мелким суденышком, которое дрейфовало в шторм, и волны били по нему, грозясь разнести в щепки. Сейчас действительно не хотелось никакого сближения с кем бы то ни было.
– Понимаю, – сказал Алексей, грустно ухмыльнувшись.
Между нами возникло молчание. Я обхватила руками горячие стенки чашки и сделала несколько глотков.
– Очень вкусно. Не знаю, что вы… то есть ты туда подмешал, надеюсь, не успокоительное, но кажется, я чувствую себя лучше.
– Так все-таки что-то случилось?
– Несмотря на то что мы уже перешли на «ты», я не готова обсуждать личные проблемы.
– Так ведь изначально речь шла о работе? – Алексей, сузив глаза, внимательно наблюдал за мной.
Нет, мне не показалось, он действительно шел на абордаж. И в его тусклых, усталых глазах горел неподдельный интерес.
– Все разом навалилось. Так ведь в жизни обычно и происходит? – ушла я от ответа. Не хватало еще с посторонним человеком обсуждать свои проблемы с Багровым.
Внезапно дверь в кабинет открылась, и просунулась женская голова.
– Алексей, я уже освободилась! Ты… – Улыбка сползла с милого личика, когда девушка встретилась со мной взглядом.
Я узнала эту медсестру и, конечно же, сложила один к одному.
– Извините, – скромно улыбнулась, поставила кружку на стол и поднялась на ноги. – Мне уже пора. Егор ждет.
Коротко попрощавшись с доктором и медсестрой, я направилась к сыну. И без шекспировских страстей было много забот. Я хотела еще раз подумать обо всем, что сказал сегодня Артур, и придумать план действий. Потому что не сдамся и буду бороться за Егора до победного конца. Я не собиралась впускать Артура в свою жизнь, тем более – отдавать ему детей, чем бы он ни грозил. Я адвокат, и у меня получится отстоять свои интересы. А самое главное, я не собиралась с ним воевать. Он отец моего ребенка, и надеюсь, скоро я рожу еще одного малыша. Совсем негоже миссию по спасению общего сына начинать с войны. Артур ждал от меня противостояния, но я в ногах у него готова была ползать, лишь бы все в нашей с Егором жизни стало по-прежнему.
И пусть сын не мог, как обычные здоровые дети, играть на улице и ходить в школу, был лишен многих простых радостей и проводил все время в больнице. Это все временно!
Наивная и слабая Виктория умерла, когда ее любовь закончилась. А сегодня Артур будто прах этой умершей любви развеял по ветру своей жестокостью и резкими словами. У каждого из нас была своя правда. И общий сын, ради благополучия которого я была готова на всё.
9
Я любила утро, оно ассоциировалось с новыми надеждами и приливом сил. Сейчас моя жизнь была похожа на чистый лист, и в последнее время чаще обычного я ловила себя на том, что радовалась каждому прожитому дню, проведенному с сыном.
К Егору я ездила по возможности каждый день, но иногда форс-мажоры и неотложные дела на работе вносили коррективы в распорядок дня и режим. В такие моменты на выручку приходила Катя.
Два дня подряд я уезжала от сына очень рано. После внеурочного выходного накопилось много дел, и сегодня в первой половине дня вдруг обозначилась срочная командировка в Подольск. Если повезет, то к обеду я уже должна буду вернуться в офис.
Я спустилась вниз и села в машину. Выехала с парковки и включила громко музыку. Она отвлекала от разных мыслей. Последнее время я постоянно думала об Артуре и ждала от него каких-нибудь вестей. За эти два дня затишья лишь глубже утвердилась в том, что этот человек сильно изменился и изменения носили не внешний характер. Только мое сердце неизменно, как безумное, билось в груди от одной мысли, что скоро я снова увижу Багрова. Потому что, в отличие от Артура, я в результатах ДНК не сомневалась ни капли.
Одна из любимых песен часто стояла на повторе и настраивала меня на рабочий лад. Но сегодня я изменила этому правилу и включила ту, что напоминала об Артуре. Я хранила счастливые воспоминания о нашей любви, оберегала их и не желала с ними расставаться, блокируя плохие переживания. Прекрасно понимала, что мы с ним изменились, что чувств больше нет. С его стороны – так точно. Но ничего не могла поделать. Наша любовь, словно красивая сказка, была яркой и запоминающейся, хотя закончилась печально и оставила горькое послевкусие. В мечтах и мыслях я проживала всё заново, и в конце все были счастливы. Абсолютно все!
Как и планировала, к обеду я вернулась в свой офис. Марина, моя помощница, с порога сообщила, что звонили из больницы. Результаты ДНК были готовы. До Багрова и меня дозвониться не смогли, но связались с нашими секретарями.
Я коротко кивнула ей в ответ, никак не показывая волнения, но сердце в груди сжалось, и к горлу подступил ком. Это означало… что вскоре нам с Артуром не избежать нового разговора.
Весь день я на автомате совершала привычные действия и вздрагивала от каждого звонка – в итоге сконцентрироваться на текущих делах никак не получалось. Интуиция не подвела. Багров собственной персоной заявился в офис спустя два часа. Я как раз вышла в приемную и сверялась с графиком дел в суде, чтобы ничего не напутать, переносила все на ближайшие даты и освобождала часы для посещений Егора.
Марина дернула меня за рукав пиджака, я перевела на нее сосредоточенный взгляд и увидела, как она кивнула в сторону двери. Я обернулась, встречаясь глазами с Багровым. Когда заметила на его лице бесстрастную маску, мои пальцы ослабли и выронили ежедневник. Во рту сразу же образовалась засуха, а сердце забилось в районе горла.
– Добрый день, – поздоровался Артур сдержанно.
Его глаза словно держали меня на прицеле, в них плескалось еще больше ненависти, чем в прошлую нашу встречу. Или мне это просто казалось?
– Пройдем в мой кабинет, – предложила я, поняв, что он ознакомился с результатами теста и пришел ко мне, когда убедился, что Егор его сын.
– Кофе? – спросила Марина, смотря на моего посетителя восхищенными глазами.
Знала бы она, что этот хищник ей не по зубам.
– Нет, – твердо произнес Багров. – А вот несколько капель валерианы для вашей начальницы будут вполне уместны.
В его голосе послышались саркастические нотки, и меня пробрало волной ужаса. Так вот зачем он пришел. Лишний раз показать мое истинное место и убедиться в своем превосходстве? Но я тут же напомнила себе, что не буду затевать никакой войны и по возможности постараюсь сгладить острые углы в нашем общении.
– Всё в порядке, Марина. Ничего не нужно, – заверила помощницу, опешившую от слов Артура.
Мы прошли в кабинет. Я шла немного впереди и чувствовала жжение на лопатках. Наверняка взгляд Артура вызывал такие странные ощущения. Я остановилась и повернулась к Багрову лицом, но он обошел меня и занял мое рабочее место, расслабленно откинувшись на спинку кресла. Поднял свои янтарные глаза и, ничего не говоря, долго смотрел на меня. Я ощутила себя неуютно под пристальным взглядом его глаз и, сложив руки на груди, решила заговорить первой.
– В прошлый раз ты не дал мне даже шанса что-то объяснить.
Глаза Артура стали черными как ночь и едва заметно прищурились. Вся моя уверенность куда-то подевалась.
– Мне очень жаль, что о Егоре пришлось рассказать при таких грустных обстоятельствах. Но сыну необходима помощь… – Я чувствовала себя так, словно стояла в зале судебного заседания и говорила речь, пытаясь доказать свою невиновность.
– Я пришел, чтобы обсудить детали твоей будущей беременности. – Багров так хорошо владел собой, что я ощутила новый укол растерянности. – Увы, мне плевать на твое прошлое и на то, почему я узнал о сыне только сейчас. Пусть это останется на твоей совести. Вечером за тобой приедет мой водитель. Свою машину оставишь на парковке и везде будешь ездить с Леонидом. Теперь я буду контролировать каждый твой шаг. Это договор. – Артур бросил на стол черную папку.
Я была так взволнована его появлением, что сразу не обратила на нее внимания.
– Советую хорошо с ним ознакомиться, прежде чем подписывать, – снова зазвучал мужской голос.
– Ты не можешь так поступать с моей жизнью и чувствами нашего ребенка.
– Все, что от тебя требуется – это быть с Егором, не сближаться с моей дочерью и забеременеть, чтобы спасти общего сына. Вопросы?
– Что… Что, если беременность не наступит? – хрипло произнесла я.
В горле пересохло, и захотелось выпить воды, но я не могла пошевелиться. Мысли, словно испуганные тараканы, расползались в разные стороны. Не узнавала себя. Этот мужчина лишал меня спокойствия и способности здраво соображать. Но внутри поселилась надежда, что, возможно, он сменил гнев на милость, раз находился здесь.
Багров посмотрел на меня пронзительным взглядом. По-видимому, душевное смятение и боль, которые я испытывала, отразились на лице, так как голос Артура стал мягче:
– Получится. Думаю, если восемь лет назад проблем с беременностью не возникло, то и сейчас все пройдет хорошо. После переноса эмбриона и его удачного прикрепления ты уйдешь с работы.
– Нет! – ответила я дрожащим голосом. – Я должна на что-то жить и обеспечивать себя… Ведь на моих руках останутся двое детей…
– Ты уйдешь с работы, – жестче повторил он. – После рождения ребенка и удачной операции Егора, я лишу тебя прав на детей, и ты вправе будешь работать хоть сутками напролет. А пока будешь жить так, как скажу я. Ты ведь хочешь, чтобы Егор выздоровел?
Я с трудом проглотила слюну.
– Ты чудовище… Ты не можешь выдвигать мне такие условия! Ты…
Артур поднялся на ноги, резкие черты его лица были непроницаемы.
– Я бы не советовал тебе выходить за рамки вежливости, – насмешливо произнес он. – Но раз уж ты решила обменяться любезностями, знай: я ненавижу тебя и никогда не прощу твоего предательства.
В его низком голосе прозвучала такая горечь, что я оцепенела. Артур смотрел на меня сверху вниз, в его глазах появилась боль, которой раньше не было.
– Я не виновата… я была девчонкой, испугалась! Я говорила тебе, что твой отец…
– Ты и сейчас боишься, – перебил меня Артур, не скрывая раздражения. – Мой отец, увы, сильно болен, чтобы подтвердить или опровергнуть твои слова. Но поверь, это и не имеет никакого значения. Того, что я знаю о тебе, достаточно. Пора уже прекратить строить из себя жертву, тебе не идет эта роль. – Его лицо искривилось в досадной ухмылке. – Столько лет ты молчала об общем ребенке… продала наши чувства за копейки… Не продешевила? – последние слова прозвучали особенно резко.
– О чем ты? – мрачно спросила я, на что Артур нахально усмехнулся и крепко сцепил челюсти. Казалось, еще немного, и они хрустнут.
– В семь вечера мой водитель будет ждать у подъезда твоего дома. – Глаза Артура полыхнули гневом. – Не переживай, теперь у тебя будут все условия для роскошной жизни. Тебе придется по душе золотая клетка. Ведь о такой жизни ты мечтала?
Он взглянул на меня в последний раз, развернулся и с высоко поднятой головой вышел из кабинета. После его ухода подкосились ноги, и я обессиленно опустилась в кресло, где мгновениями ранее сидел он. Артур был не в себе… Как он сможет закрыть меня на девять месяцев в своем доме? А после еще и забрать моих детей… Нет, это немыслимо! Это сделка с дьяволом. И я в западне.
