Kitabı oku: «Менеджер маньяков», sayfa 4
Не ожидавшая подобного выступления Листьева, протянула многозначительное «ну», но Эдуард прервал её размышления.
– Отказ не принимается. Попытки сопротивления бесполезны. Я заставлю тебя расслабиться, даже против твоего желания. Форма одежды повседневная, – добавил он и отключился.
Светлана вздохнула и посмотрела на часы. Половина четвёртого. Можно успеть набрать материал для работы. Королёв прав. Вместо того чтобы сидеть дома и страдать от обиды у телевизора, лучше провести вечер в спокойной не напрягающей обстановке.
Она прибавила газу, перебирая в голове план будущей статьи.
Вечер прошел великолепно. Именно так, как хотелось. Даже позднее смс от Жерехова не испортило настроение, а добавило уюта в сонное состояние.
«Мне жаль, что всё произошло именно так, но ничего не изменишь. Я почти влюбился, плюнул на бизнес, простил убийцу родителей, только чтобы не потерять себя и ТЕБЯ. Прости!», – прочитала Светлана и, перевернувшись на другой бок, уснула.
* * *
Зависть не хотела обретать символ. Девушка пыталась кричать. Её сдавленные вопли, прерываемые рыданиями, резали уши. Отражались от голых стен. Срывали сосредоточенность, дикими плясками тягучих звуков прорываясь в уши.
Он не выдержал. Поднял её чёрный плащ с грязного пыльного пола и накинул на голову. Чтобы она замолчала, прекратила портить прекрасный миг, который уже никогда не повторится. Перекинув рукава ей за спину, он затянул и сдавливал, пока она не затихла.
Вполне неплохо получилось. Приподняв тёмные полы плаща, он прикрыл верёвку, спутывающую руки жертвы, и пошел за фотоаппаратом.
Знаково. Чёрная зависть.
Глава 5. Пятница
Сергей сидел за столом, гипнотизируя телефон. Если долго смотреть, обязательно раздастся сигнал. Так всегда бывает. Но как бы он его не ждал, из-за первых музыкальных тактов всё равно вздрогнул и, не глядя, нажал на кнопку. Естественно звонил не тот, кого хотелось услышать.
– Доброе утро! – доброжелательно сказал коммерческий директор «ЕПС». – Поздравляю! Не знаю, как вам удалось. Да мне, и наплевать. «Прогресс» подписывает документы. Сегодня в семнадцать встреча на их территории.
– Здравствуйте, – отозвался Жерехов. – Спасибо за поздравления. Если не возражаете, я бы не хотел присутствовать на переговорах. Вам будет легче без меня.
– Как скажете.
– Вам что-то ещё нужно?
После неуверенной паузы, коммерческий директор всё же спросил:
– Вы не могли бы устроить встречу с Виталием Вячеславовичем?
– С кем? – не понял Сергей.
– С Королёвым Виталием Вячеславовичем. Вы же пользуетесь его поддержкой и рекомендациями, – голос звучал неуверенно, почти робко.
– Зачем? – спросил Жерехов.
Познакомиться с отцом Эдуарда, почти так же сложно, как подняться по карьерной лестнице на такой высокий уровень. Сергей сам видел его два раза, и раза три разговаривал по телефону исключительно по инициативе самого Королёва-старшего.
– Есть один нюанс, – начал коммерческий директор. – На базе «Прогресса» разрабатывали инновационный метод утилизации солёной воды.
– Что это значит?
– В двух словах, утилизация солёной воды, извлекаемой вместе с нефтью, очень дорогостоящей процесс. А при её избытке требуются сложные ремонтные работы. Солёную воду нельзя спускать в поверхностные водоёмы. Она убивает любые растения и животные.
– Спасибо за лекцию, – сухо оборвал Сергей, – но я по-прежнему не понимаю, что вы хотите.
– Вы не могли бы передать Виталию Вячеславовичу с инновациями по солёной воде проблемы. Это очень важно.
– Хорошо. Я попробую. Что-то ещё?
Жерехову совсем не хотелось думать о проблемах нефтедобычи. Его волновал единственный вопрос, как наладить отношения со Светланой.
– Спасибо, – облегчённо выдохнул коммерческий директор. – Ваше вознаграждение переведут на счет после подписания документов.
– Отлично. До свидания!
Отключив связь, Сергей задумчиво повертел телефон. Надо позвонить Эдику, пусть передаст отцу информацию, заодно расскажет о вчерашнем вечере. Подмывало самому позвонить Светлане, но как не парадоксально, Жерехов боялся. Чувствовал, что если услышит отказ, не сможет совладать со своими чувствами. Он люто ненавидел неопределенность, но в данном случае, она его устраивала.
* * *
Листьева давно проснулась, позавтракала и бродила по квартире. Прошедший вечер запутал её окончательно. Ещё недавно она не рассматривала других вариантов, Сергей без боя захватил и покорил её сердце. Теперь весы вернулись к равновесию.
Никто не звонил на включённый телефон. Даже странно! Почему, когда совсем не хочется ни с кем разговаривать, начинают обязательно донимать нудными расспросами, а когда ждёшь – никому нет до тебя дела.
Светлана беспокоилась за Григория. Он не всегда справлялся со сложностями. Мог сорваться и натворить глупостей.
Листьева набрала номер.
– Да, – раздался глухой голос.
– У тебя всё в порядке? – занервничала она.
– Всё плохо. Вчера не рассчитал с таблетками. Только проснулся, не могу прийти в себя.
– Да ты всегда не в себе, – попыталась пошутить Светлана.
– Они отпустили Николаенко, – устало протянул Миссис.
– И что? – равнодушно уточнила она.
– Новый труп. Смска пришла. В полицию привезли зеркало в крови. Буквально час назад пропала ещё одна девушка.
– Боже.
– Он тут ни при чем, – отозвался Григорий. – Я проверял.
– Могу чем-то помочь? – не обращая внимания на неуместную остроту, спросила Светлана.
– Пришлю тебе сообщение. У меня есть другие лекарства, – он усмехнулся. – Через час, полтора, приеду.
– До встречи.
Смс запиликало через две минуты. «Я умерла от зависти. Она накрыла меня целиком. Я хотела всего без усилий. Даром, не отдав ничего взамен. Нельзя свершить смертный грех и остаться безнаказанной». Очередная ссылка загрузила фотографию. На фоне неизменных серых декораций висела девушка с посиневшим лицом. Часть головы и руки накрывала тёмная ткань.
Листьева вздохнула. Он не остановится. Будет карать. Наверное, даже считает своё дело праведным.
Она напечатала фотографии на принтере и разложила на столе. Что скрывается за звериной жестокостью? Даже у маньяка есть мотив. Зачем он это делает? Почему именно так?
Миссис приехал, как обещал. За полтора часа ожидания Светлана не придумала ничего путного. Мысли постоянно возвращались к Жерехову.
– Нужен крепкий чай, – скомандовал Григорий, проходя на кухню.
– Тебе лучше?
– Открыли дело. Его ведёт мой бывший коллега Пахабыч.
– Кто? – ошарашенно переспросила Листьева.
– А! – нетерпеливо бросил Миссис. – Габыч Павел Александрович. П, А, Габыч. Получается Пахабыч. Так уж повелось. Он соответствует своему прозвищу, но сыщик способный.
Светлана налила заварку и добавила кипяток.
– Николаенко отпустили вчера около полудня. Потом пытались найти, но домой он так и не вернулся. Родственники не знают где он.
– Подозрительно.
– Кровь с зеркала отправили на анализ, осталось сравнить с медицинскими данными пропавших.
– Без пробы на ДНК это ничего не значит, – сказала Листьева.
– С последней похищенной не всё так просто. Она ломает закономерность. У неё нет машины. Живёт за городом, в Москве ночевала у подруги, опаздывала на работу, поймала попутку и пропала.
– Странно.
– Это самое странное дело в моей жизни, – вздохнул Миссис. – Вчера никак не мог уснуть. Никак не мог отделаться от мысли, что всё не по-настоящему. Слишком чётко, аккуратно спланировано. Как-то неестественно. Что если всё это инсценировка? Не по-настоящему. Додумался до того, что даже хотел всё бросить, Милославу же мы нашли. Но от одной мысли, что где-то в ожидании смерти страдают похищенные девушки… – он задрожал. – Я снова потерял сознание.
– Тебе надо обратиться к врачу.
– Сначала пообщаемся с родителями пропавшей.
– Ого!
– Не обольщайся.
* * *
Эдуард не любил приходить в апартаменты отца. Нервные охранники. Излишний официоз. Всё слишком дорого и амбициозно. Создано для того, чтобы пускать пыль в глаза. Но Королёв-старший привык встречаться по деловым вопросам не на работе, а в пентхаусе в самом центре Москвы.
Кабинет в английском стиле украшали панели из карельской берёзы и эбенового дерева. Натуральные обои с классическим рисунком обтягивали стены. Пол покрывал персидский ковер. Широкие, покрытые пледами кресла, стояли полукругом. Единственное, что выбивалось из викторианской эпохи, две статуи танцовщиц, наклонившихся в летящей позе «арабеска», держащие в руках современный тонкий телевизор.
За двухметровым столом из зубчатого дуба сидел Виталий Вячеславович. Подняв глаза, он размеренно кивнул, продемонстрировав семейное сходство с сыном. Те же скулы, только лицо более широкое. Тот же нос. Волосы реже и причёска короче. В остальном один в один, с учётом разницы в возрасте.
– Курьером сегодня подрабатываю, – шутливо сообщил Эдуард. – «ЭПС» передели Серёге, я вот доношу до тебя, – он наклонился над столом. – Пароль «Прогресс» сдался». Отзыв «С утилизацией солёной воды проблемы».
Королёв-старший снял очки, сморщившись, посмотрел на сына.
– Что тебя не устраивает? – расстроенно спросил он.
– Я всё для тебя делаю, не так ли, – сухо уточнил Эдуард.
Виталий Вячеславович сложил руки перед собой на столе.
– Ты хуже благотворительной организации, – обиженно заметил он. – И как всегда всё перепутал. Это я всё для тебя делаю. Поставляю клиентов. Решаю проблемы. Достаю информацию. Помогаю твоим друзьям. Скоро сам превращусь в конченого филантропа.
Королёв нахмурился, с неприязнью глядя на отца.
– Хотелось бы, чтобы ты мне доверял.
– Я никому не доверяю, я же политик.
– Ну серьезно же, – оскорбился Эдуард.
– Я всегда серьёзен, я политик.
– Тогда мне лучше уйти.
– Что тебя интересует? – вздохнув, спросил Виталий Вячеславович и откинулся в кресле.
– Утилизация солёной воды.
– Хочется ответить, чтобы ты прочёл в Интернете, но не буду, – глубокомысленно пробубнил Королёв-старший и громко добавил. – Когда рекомендовал твоего друга ЕПС, рассчитывал именно на технологию утилизации солёной воды. Это засекреченный проект с многомиллиардным потенциалом. Если возникли проблемы, надо срочно принимать меры.
Эдуард попытался сесть на край стола, но под грозным взглядом отца вернулся в горизонтальное положение.
– Что-то ещё интересует? – спросил тот.
Королёв отрицательно помотал головой.
– Сегодня встретишь одного человека инкогнито, он до твоей помойки не доберётся. Всё по высшему разряду. Без вопросов, чтобы он не захотел. Он сам позвонит, я ему дал твой телефон.
– Как скажешь, папа, – отвесив шутовской поклон, протянул Эдуард.
* * *
Листьева думала, что таких бараков в Москве уже не осталось. Двухэтажная коммуналка тянулась длинной кишкой вдоль оврага у самых железнодорожных путей. В забитых фанерой окнах завывал ветер. У облупившегося подъезда с сорванной с петель дверью, сидел слепой старик, опираясь на кривую, обструганную ножом палку. Заплывшие бельмом глаза, не мигая, смотрели вдаль.
– Петровы здесь живут? – спросил Миссис.
Светлана скривилась, неужели нельзя повежливее.
Старик пожевал губу.
– Смотря кто спрашивает? – красивым глубоким басом уточнил он.
– Полиция.
– А! На колонку пошли, воды набрать. У нас капитальный ремонт. Поди, уж года два.
Григорий огляделся. От висящего на верёвках белья уходила тропинка, заворачивающая за угол дома. Солнце с утра пряталось в серой пелене, но под деревьями барахтались сизые тени. Бледные, почти незаметные, но от этого ещё более отвратительные.
– Можете о них что-нибудь рассказать? Что за люди?
– Люди как люди, – глухо проговорил старик. – Живут, как положено, каштаны из огня не таскают.
– Что простите? – удивилась Светлана.
– В пятьдесят третьем здесь аллея была. Зима лютая вот каштаны и замёрзли. Так мы в буржуйку их бросали, они и лопались.
Миссис покрутил пальцем у виска.
Листьева нахмурилась, махнула на него рукой.
– Вы, молодой человек, сами на грани безумия, – заметил старик. – Ваша бездна намного глубже и страшнее моей.
Григорий вздрогнул и отступил на шаг.
Из-за угла дома, таща тележку с пластиковыми баллонами, вышла пожилая пара. Они с интересом посматривали на чужаков, медленно катя запасы воды к подъезду.
Миссис вынул удостоверение и, раскрыв, поднял на уровне лица.
– Полиция. Мы по поводу вашей дочери.
Мужчина замер со странным отрешённым выражением лица, а женщина подошла ближе.
– Здравствуйте, – проговорила Светлана.
Петрова качнула головой.
– Что случилось? – блёклым голосом уточнила она. – Вы её нашли?
– Нет. Ищем. Хотели бы задать вам несколько вопросов.
Женщина развела руками. Мужчина так и не подошёл, отвернулся в другую сторону, закурил.
– Простите, что с ним? – вмешалась Листьева.
Петрова вздохнула, бросив укоризненный взгляд на мужа.
– Они поссорились. Уже больше года не разговаривают, – она всхлипнула.
– Как давно ваша дочь живет отдельно? – спросил Григорий.
– Около двух лет. Она искала работу. Мечтала стать моделью. Бегала на кастинги, но её никуда не брали. Вот она и вбила себе в голову, что толстая. Ничего не ела. Совсем высохла.
И без того тусклый голос, сорвался в неясный писк.
– Успокойтесь, – попросила Светлана. – Расскажите, у неё был молодой человек, друзья?
Женщина покачала головой.
– Она не общительная. Подруга одна была.
– Ее обрабатывает Похабыч, – прошипел Григорий на ухо Листьевой.
– Чем занималась ваша дочь? – заинтересовалась она.
– Устроилась в дом отдыха. Там ей комнату дали.
– В какой? – удивился Миссис.
– Старая Проня.
Листьева ахнула.
– Держите! – Григорий протянул Петровой визитку. – Если что-то вспомните, обязательно звоните. В любое время.
Он развернулся, потащив Светлану к машине, но не удержался, оглянувшись на слепого старика. Тот выставил кулак с поднятым большим пальцем и, оскалившись в подобии улыбки, перевернул его.
– Смерть, – с дрожью пробормотал Миссис.
* * *
Получив загадочное приглашение от Жерехова, Светлана сомневалась. «Пожалуйста, помоги мне найти выход, мне больше не к кому обратиться. Если не ты, я пропаду здесь навсегда». С одной стороны очень хотелось пойти и услышать, что он скажет. С другой, она боялась, что его оправдания уничтожат сказочные чувства, почти разгоревшиеся в её сердце.
Промучившись до вечера, Листьева так и не приняла окончательного решения. Сомневалась, ехать домой или задержаться на работе и прописать контент-план на завтра. После общения с Петровыми, расследование сдвинулось, перейдя на другой уровень. Более сложный, опасный и непредсказуемый. Выяснив всё о «Старой Проне», они договорились отправиться туда завтра. Миссис даже выдвинул версию, что именно там держат, а возможно и убивают девушек. Но пазл не складывался. Постоянно отвлекали посторонние мысли. Сосредоточиться не получалось. Тем более не хватало деталей. Тогда Светлана решила, что стоит встретиться с Сергеем, узнать о работавшей на него Ирине Соболевой, о «Прогрессе» и о таинственном доме отдыха.
Решившись, Листьева покидала вещи в сумочку и поспешила на выход. Из-за поездки с Григорием она снова была без машины, поэтому недалекий путь до ВДНХ придётся преодолевать на общественном транспорте.
На выходе из редакции её отвлёк звонок.
– Да!
– Привет! – ласково проговорил Королёв. – Хочешь повторить расслабляющий вечер, устала?
– Нет, то есть да. Извини, Эд. Я уже Жерехову обещала.
– Ну, да. Сегодня его очередь. Хорошо. Перенесём на завтра?
– Конечно, – оптимистично заверила Светлана, по голосу чувствуя недовольство Эдуарда.
Она сбежала по лестнице и почти натолкнулась на Королёва. Он стоял у машины с телефоном в руке. По неподвижному лицу было трудно понять о чём он думает, но в глазах не осталось обычного блеска.
– Я тебя подвезу.
– У тебя всё нормально? – уточнила Листьева.
– Моя единственная проблема это ты, – удрученно ответил он и открыл дверь БМВ.
Улыбнувшись, Светлана поцеловала его в щеку и села.
Доехали быстро. Эдуард лишь успел рассказать свежий анекдот. Остановил машину у бокового входа и помог выйти.
– Не балуйтесь там, – серьёзно проговорил он.
– Обещаю.
Она помахала рукой и пошла по дороге мимо павильонов. Брякнул телефон.
– «Я чувствую твое приближение», – сообщило смс.
Листьева усмехнулась. Несмотря на ранний вечер людей на ВДНХ было немного. Редкие прогуливающиеся пары или родители с детьми. Листья уже начали опадать, и даже тёплая погода не могла отвлечь от приближающейся осени. Чувствовалось ещё далекое, но уже неизбежное наступление мёртвого холода.
Отогнав странные мысли, Светлана вошла в массивные ворота за высокими арками. Внутри павильона разбегалось гулкое эхо. За входом висела табличка «Павильон закрыт на техническое обслуживание». Она огляделась и уже хотела уйти, когда почувствовала чужое присутствие. Резко обернулась и налетела на Жерехова.
– Не надо на меня бросаться, – прикрываясь рукой, сообщил он. – Я ни в чём не виноват.
– Не доказано, – заметила она, вскинув подбородок.
– Пожалуйста, не заставляй меня нервничать ещё сильнее, и так не особо уверен в этой затее.
– Очередное необдуманное безумие? Хочешь меня похитить? – язвительно уточнила Листьева.
Сергей взял её за руку.
– Очень тебя прошу, оставь журналистку здесь у входа.
– А кого взять? Послушную, наивную девочку?
Жерехов выдохнул и надул щеки. Они преодолели длинный коридор и, задержавшись у неприметной двери, вошли.
Ультрамариновая подсветка отражалась в зеркалах, раздвигая узкий проход. Полутёмный коридор казался бесконечным, но уже через несколько шагов они упёрлись в стекло.
– Зачем мы здесь? – удивилась Светлана.
– Не знал, как объяснить. Решил показать.
Они вышли из тупика, повернули направо. В отражениях проступили длинные ходы. Катакомбы расползлись в разные стороны, давая всё новые и новые отростки. Свет то разгорался, то тускнел, погружая дальние части зеркального лабиринта в темноту.
– Так себя и чувствую, – сообщил Сергей. – Я заблудился и не знаю куда идти. Если честно, то впервые в жизни дрожу по-настоящему.
Он сжал её ладонь, и Светлана действительно почувствовала тремор в крепких пальцах.
Они двигались, но обстановка не менялась. Разветвлялись коридоры. Пульсировал сапфировый свет. А их посиневшие отражения брели следом.
– Очень боюсь тебя потерять, – прошептал Жерехов. – Если ты считаешь, что я виноват перед тобой, готов просить прощение. Доказывать свою порядочность…
– Дело не в этом, – тихо проговорила она, среди бесконечных холодных зеркал не хотелось повышать голос. – Не уверена, что смогу тебе доверять. После того, как ты поступил с Милославой, мне кажется, ты способен на всё.
– Ты права, почти на всё. Только это почти и отличает хорошего человека от плохого.
Листьева не знала, что ответить. Он всё сказал правильно, что тут добавишь.
– Выведи меня из лабиринта? – попросил Сергей.
Она сжала его ладонь. Стоит решиться. У каждого есть свои тайны, по крайней мере, его она уже знала.
Светлана чувствовала, что выход рядом. Повернув три раза налево, они пошли прямо и упёрлись в тёмную панель. Зеркала закончились. Хаос отражений остался позади. Они вышли наружу.
Жерехов прижал её к себе.
– Спасибо.
* * *
Веревка затягивалась, передавливая шею. Дёргалась вместе с девушкой, вытягивающей ноги, пытающейся нащупать под ними опору. Хрипящей, даже через повязку закрывающую лицо.
Почему-то он не мог на неё смотреть. Не понравилось, как меняется лицо. Набухают вены. Выкатываются из орбит глаза. А вместе с надрывным дыханием брызжет слюна. Искаженное лицо вызывало отвращение.
Чуть ослабив верёвку, он отошёл. А вот сам процесс приносил эйфорию, дикое разрывающее внутренности возбуждение. Очередной парадокс, не поддающийся осмыслению. Да и фарфоровая жаба, казалась слишком впечатляющим символом, чтобы отказаться от неё из-за перекошенного лица.
Глава 6. Суббота
Очередное утро началось со звонка Миссиса, и хотя они договаривались, Светлана с трудом сдерживала недовольство. По выходным надо отдыхать, иначе, зачем они вообще нужны.
Решив проявить стойкость, она проигнорировала вопли Григория за дверью, и заперлась в ванной. С отвращением посмотрела в зеркало, возвращение в три утра не проходит даром. Растрёпанные волосы торчали во все стороны, приоткрывая немного оттопыренные уши. Опухшие красные глаза. Непонятный цвет лица. Если бы на душе не было так хорошо, в пору вешаться.
Умывшись и причесавшись, она даже улыбнулась. Прекрасное начало субботнего дня. Ещё бы прекратился раздражающий звон. Она разочаровано вздохнула, и звонок оборвался. Дзинкнул телефон.
Не сдержавшись, Светлана провела пальцем по экрану. Лучше бы она этого не делала. Открылось сообщение «Меня задушила жаба. Алчность проникла в мою жизнь давно, укоренилась в повседневности и отравила всё своим влиянием. Но нельзя свершить смертный грех и остаться безнаказанной».
Листьева выругалась. У маньяков выходных не бывает. После минутной борьбы она всё же нажала на ссылку и, разглядывая фотографию, отперла дверь.
– Сам сдам тебя убийце, – недовольно сказал Миссис. – Пусть покарает тебя за лень! Мы же договаривались.
– Знаю, – протянула Светлана, – но у меня нет сил.
– Одевайся, в машине поспишь. Ещё в пробку из-за тебя встрянем.
– Может ты без меня? – попросила Листьева.
– Даже не думай.
– Ну, пожалуйста.
– Мы договорились, помнишь?
Светлана вздохнула. Надула губы и совершенно несчастная побрела в комнату переодеваться.
Григорий нашёл зачерствевшую горбушку, и грыз её, прислонившись к стене в коридоре.
– У нашего маньяка начались сбои. Сначала он украл девушку без машины, сегодня и вовсе решил обойтись без похищения.
– Потому что выходной, – недовольно пробурчала Листьева.
– Мне кажется это добрый знак.
– Думаешь, он остановится!
– Надеюсь, что он начал ошибаться.
Вышли через пятнадцать минут. Светлана ещё пробовала капризничать, но Миссис безжалостно пресекал все попытки.
– Одного не пойму, – бурчал Григорий, выгоняя машину из двора. – Причём здесь чёртов дом отдыха?
Листьева не ответила. Она сосредоточенно крутилась, стремясь устроиться поудобнее. Спать, так спать. Никто не отнимет у неё маленький, некомфортный кусочек отдыха. Даже занудный детектив.
Всю дорогу она ворочалась, пребывая на грани сна и бодрствования, игнорируя любые попытки общения. Только когда свернули с шоссе, недовольно открыла один глаз и прохрипела севшим голосом:
– Долго ещё?
– По карте минут пятнадцать. Судя по всему, мы на правильном пути, нас пасли от твоего подъезда до поворота.
Светлана моментально проснулась.
– Ты уверен?
– Абсолютно. Я записал номер, старые жигули, уверен, что ворованные.
– Ладно, рассказывай чего хотел.
Миссис сосредоточенно шмыгнул носом и начал:
– Пахабыч допросил подругу Кати Петровой. Она у неё часто останавливалась, когда приезжала в Москву. У родителей почти не бывала, звонила им редко. Отношения у них очень напряженные. В «Старой Проне» трудилась горничной. Ни о каких проблемах на работе не рассказывала. Мужчины не было.
Его перебил телефонный звонок.
– Легок на помине, – пробормотал Григорий. – Здорова! Да, Паша. Понял. Нет, только подъезжаю. Потом позвоню. Можешь машинку пробить. Ага. Запиши номер. Спасибо.
Убрав трубку, он взглянул на Листьеву.
– В дежурке в центре нашли пакет с чёрным плащом. Такой, как на руках и голове третьей жертвы на фотографии. Как и в предыдущие разы, кто и когда его принёс, никто не видел. Если бы не записка с тем же текстом, что и в смс, выбросили бы.
– Следы крови?
– А как же.
– Не понимаю, почему он не похитил седьмую девушку?
Миссис повернул ещё раз, съехав к воротам дома отдыха. Над столбами вздымались буквы: «Старая Проня». Посигналив, он дождался охранника и молча ткнул ему под нос удостоверение.
– Что вас сегодня прорвало, – пробурчал тот и заковылял обратно.
Поднялся шлагбаум, и они въехали на территорию.
Деревья ещё не облетели, шурша пожелтевшими листьями. Вдоль дороги выстроились могучие сосны, хвастаясь зелеными шапками. В отдалении проглядывались многочисленные здания.
– На вид пристойно, – заметила Светлана.
Григорий всматривался в тупик, которым заканчивалась дорога. Небольшую площадку перед административным зданием дома отдыха перегородили полицейские машины.
– Неожиданно, – прошептал Миссис.
Их остановили на подъезде. Коротко стриженый человек в штатском, постучал в боковое стекло, но увидев удостоверение, махнул рукой.
– Не боишься? – невинно поинтересовалась Листьева.
– Не прекратишь язвить, высажу.
Светлана оскорблённо отвернулась. Смотри, какой недотрога. Чтобы чем-то заняться, она вытащила телефон. Пока он был в режиме «без звука» пришло сообщение «С самым прекрасным, счастливым, замечательным, незабываемым, потрясающим, необыкновенным, добрым утром, любимая». Она улыбнулась. Вот это мужчина, не то, что мерзкий детектив.
Припарковавшись, они вышли, обойдя полицейский заслон. Листьева обиженно молчала. У дверей их остановили, но после объяснения цели визита, пропустили.
* * *
Эдуард завтракал в своём любимом кафе. Тихое субботнее утро раздражало. Солянка горчила, на зуб постоянно попадались горошки перца. Солнце из окна слепило. А медлительность официанта так выводила, что чесался старый шрам на шее.
Вчера он не смог сдержаться, дождался, когда они выйдут с ВДНХ, проследил до машины и поехал следом. После признания Сергея и спа-салона, Королёв почти уверился в победе. Между ним и Светланой установилась прочная, доверительная связь. Он чувствовал. Только накануне всё изменилось. Пришло понимание.
Так и не справившись с солянкой, он расплатился и встал. Зазвонил телефон. Удивлённо взглянув на экран, Эдуард нажал на «ответить».
– Какого хрена твои знакомые болтаются в доме отдыха? – неприветливо спросил Королёв-старший.
– Расследуют.
– Если они что-нибудь нароют…
– Не нервничай, почти всю документацию вместе с компьютерами уже погрузили, остался архив.
– Смотри!
Виталий Вячеславович отключил связь, не дав сыну возможности ответить.
Эдуард вышел из кафе, с неприязнью посмотрел на машину и пошёл пешком. Хотелось пройтись, собрать воедино мысли и решить, что делать дальше.
Он не привык проигрывать, отдавать инициативу, бездействовать. Королёв никогда не наблюдал чужую спину. Он всегда был первым. Получал то, что хотел и, поставив золотой кубок на полку, шёл дальше. Но только не в этот раз.
Эдуард решил, что нынешний случай станет единственным исключением из правила. Если она не будет с ним, не будет и с Жереховым. С намеченного пути он не сворачивал и не отступал.
* * *
В администрации дома отдыха царила тишина и опустошённость. Несмотря на мельтешащих туда-сюда людей, здание казалось брошенным и обездоленным. Их под конвоем проводили до кабинета директора «Старой Прони» и пропустили внутрь.
Мужчина около пятидесяти с высокими залысинами на седой голове, нервно курил, стряхивая пепел в банку на подоконнике. Мятый пиджак собрался на объёмном животе.
Увидев Листьеву, он сконфуженно оправился и махнул рукой.
– Делайте что хотите! – раздраженно крикнул директор.
– Мы хотели бы поговорить о Екатерине Петровой, – заявила Светлана.
– А что с ней? – недовольно огрызнулся мужчина.
– Она пропала.
Директор затушил сигарету и ошеломлённо уставился на пришедших.
– Что вы хотите сказать?
– Мы не имеем отношение к тому, что здесь происходит, – Листьева махнула рукой в сторону коридора. – Мы совсем по-другому делу.
– Так что с ней? – не обращая внимания на объяснения, уточнил мужчина.
– Её похитили.
– Только этого мне не хватало.
– Скажите, пожалуйста, у вас же ведётся учет всех заселившихся.
– Конечно.
– Нам нужна информация по Соболевой Ирине, – Миссис заглянул в телефон, – она проживала у вас с семнадцатого по тридцатое марта. Про других постояльцев в марте тоже. Петрова тогда работала?
– Откуда мне знать. Не помню. Сейчас.
Он сел за стол, неуклюже ткнув пальцем в ноутбук. Лихорадочно задёргал мышкой, ругаясь под нос. Открытые папки непроизвольно закрывались, а курсор самостоятельно перепрыгивал из угла в угол.
– Позвольте мне, – предложила Светлана.
– Пожалуйста, – махнул рукой директор, вставая.
Листьева, ориентируясь на его указания, быстро нашла нужные данные и отправила на принтер.
Миссис выдернул листы из печатной машины, с нетерпением вчитываясь в строки.
– Так и знал, – победоносно проговорил он и добавил угрожающе. – Что произошло в марте этого года?
Мужчина отвернулся к подоконнику, прикурив ещё одну сигарету.
– Пожалуйста, возможно от этого зависит жизнь Екатерины! – попросила Светлана.
Григорий сложил листы и убрал во внутренний карман куртки.
– В марте…
Дверь распахнулась со стуком ударившись в стену. В комнату по очереди вошли несколько человек в одинаковых синих костюмах.
– Что вам надо? – завопил директор, но тяжело вздохнув, уныло промолвил. – Делайте что хотите.
Вошедшие отключили ноутбук и начали вытряхивать содержимое шкафов. Заглянувший полицейский, кивнул Миссису и сказал:
– Вам лучше уйти.
Григорий протянул директору карточку.
– Позвоните, если что-то вспомните.
– Пожалуйста, пожалейте девушку, – добавила Листьева.
Так же с сопровождением их вывели на стоянку.
* * *
Всё утро Жерехов потратил на сюрприз, сделанный своими руками. Ковырялся в Интернете, печатал. Ухмыляясь, скрёб бороду. Высунув язык от старания, вырезал ножницами.
Осталось сходить в магазин и закупить продукты в соответствии с утверждённым меню. К романтическому ужину стоит относиться серьёзно, ведь такие моменты запоминаются на всю жизнь.
Телефонный звонок заставил оторваться от уборки.
– Да! – не слишком вежливо гаркнул он.
– Привет! Отвлекаю? – спросил Эдуард.
– Немного. У тебя что-то срочное, давай перезвоню.
– Хотел спросить, как прошёл вечер?
– Потрясающе, – неловко протянул Жерехов. – Наверное, стоит объясниться…
– Как раз думал, куда её пригласить, сегодня ведь моя очередь.
– Погоди, – взмолился Сергей. – Хочу объяснить. Вчера всё зашло слишком далеко, нам надо остановиться. Вам уже не надо встречаться…
– Я хочу услышать это от неё.
– Эдик…
– Пусть сама скажет! – заскрежетал Королёв.
– Хорошо, – сдался Жерехов.
– Я жду.
Что-то хрустнуло, и Эдуард отключился, вместо его искаженного ненавистью голоса, повторялись одинаковые короткие гудки.
– Вот тебе и счастье, – расстроился Сергей. – Почему всегда надо выбирать?
Стараясь не думать о неприятном разговоре, он с головой погрузился в уборку. Нет ничего более монотонного и бессмысленного, чем процесс наведения порядка, но даже он не смог надолго отвлечь его от тоскливых мыслей.
