Kitabı oku: «Шопоголик спешит на помощь», sayfa 3

Синди хохочет.

– О нет, он такой один! Правда, милый?

– Здорово! – воодушевляюсь я. – Значит, это вы путешествовали с моим папой в семьдесят втором.

Кажется, зря я это сказала. Кори вроде бы и бровью не повел, но в его глазах на миг вспыхивает злость.

– В семьдесят втором? – Синди морщит лоб. – Кори тогда был слишком молод для путешествий. Сколько тебе было, милый?

– Боюсь, ничем не могу помочь, – сухо говорит Кори.

Он разворачивается, и я вижу у него за ушами крохотные шрамы. Господи боже, да он нарочно сделал операцию, чтобы выглядеть моложе. Потому и отрицает, что знаком с папой.

Слышится громкий плач: кто-то из детей упал, и Синди бросается ему на помощь. Кори тоже хочет уйти, но мама хватает его за руку.

– Мой муж пропал! Вся надежда лишь на вас!

– Уж простите, но вы наверняка тот самый Кори, – твердо говорю я. – Я в этом уверена. Мой отец был здесь? Вы о нем что-нибудь слышали?

– Разговор окончен.

– А может, вы общаетесь с Брентом или Реймондом? – не сдаюсь я. – Вы ведь в курсе, что Брент жил в трейлере? Мой папа сказал, что должен «что-то исправить». Вы не знаете, что именно?

– Прошу вас уйти! – резко говорит Кори. – Не мешайте праздновать день рождения моей дочери. Простите, ничем не могу вам помочь.

– Хотя бы скажите фамилию Реймонда, пожалуйста.

– Вы о Реймонде Эрле? – удивляется Синди, вновь присоединяясь к нам. – Других Реймондов среди приятелей Кори я не знаю.

Кори мертвенно бледнеет.

– Синди, не разговаривай с этими людьми, – цедит он сквозь зубы. – Они уже уходят. Ступай к детям.

– Синди, а где живет Реймонд? – торопливо спрашиваю я. – Разве не в Альбукерке? Или в Сан-Диего? Или все-таки переехал в Милуоки?

Я говорю наугад, надеясь спровоцировать ее на правильный ответ. Так и выходит.

– Нет-нет, по-моему, где-то под Тусоном. – Синди смотрит на мужа. – Он ведь немного чокнутый, правда, милый? Заделался отшельником… Прости, я случайно слышала тот ваш разговор…

Под взглядом Кори она смущенно затихает.

– Так вы с ним общаетесь!

Меня захлестывает разочарование. Только мы нащупали верный путь, как из-за этого типа с пластиковым лицом опять попадаем в тупик.

– Кори, что случилось в семьдесят втором? Зачем мой папа отправился в эту поездку? Что произошло?

– Прошу вас покинуть мой дом, – опять уходит от ответа Кори. – Иначе я позову охрану.

– Меня зовут Ребекка, – выпаливаю я. – Это вам что-то говорит?

– О! – восклицает Синди. – Совсем как твою старшенькую!

Кори странно, очень странно смотрит на меня. Все вокруг замолкают. Кажется, даже дыхание затаили. Его дочь тоже зовут Ребеккой. Что бы это значило?

Наконец он разворачивается на каблуках и уходит.

– Ну, рада была познакомиться, – бормочет Синди. – Возьмите малышке подарок для гостей, раз уже уходите.

– Что вы, мы не можем! – отнекиваюсь я. – Они ведь для ваших гостей!

– Ничего, мы приготовили лишние. Прошу, берите.

Синди спешит за Кори, неловко балансируя на каблуках. Я слышу, как она кричит ему в спину «Милый, что случилось?».

Из-за угла выходит мужчина в льняном костюме, его сопровождают двое парней менее формального вида. Они в джинсах, у них короткие стрижки и невыразительные лица, на которых так и написано: «Ничего личного, это всего лишь работа», даже если они избивают тебя до полусмерти.

Ну это так, в теории.

– Слушайте, давайте уже пойдем, – нервно предлагаю я.

– Угу. – Дженис сглатывает. – Серьезные ребята.

– Обычные бандиты! – негодующе фыркает мама, и я в ужасе представляю, как она демонстрирует им пару приемов самообороны, которые изучила на женских курсах в Оксшотте.

– Мама, нам пора, – говорю прежде, чем эта идея придет ей в голову.

– Я тоже думаю, что нам надо идти, – соглашается Алисия. – Мы узнали все, что смогли.

– Спасибо! – кричу я парням с «ежиком». – Мы уже уходим! Классная у вас вечеринка! Только возьмем подарок для гостей.

Я веду Минни к столу, заставленному большими пакетами. Рядом опять появляется Синди с коктейлем в руке.

– Вы уж простите, мой муж – довольно замкнутый человек. Приходится то и дело напоминать ему: «Милый! Улыбнись!» – Она берет пакет с розовым бантом и заглядывает внутрь. – Ой, там кукла-балерина! Любишь балерин, детка?

Она вручает пакет Минни.

– Ура! Кукла! – радуется Минни и, покосившись на меня, выпаливает скороговоркой: – Спаси-ибо-за-подар-рок.

– Ты прелесть, – сияет Синди. – Какой милый акцент!

– Чудесный праздник, – вежливо говорю я.

– Мой муж – щедрый человек. Нам очень повезло. Но знаете, мы это ценим. Не воспринимаем как должное. Половина этих подарков, – она кивает на стол с пакетами, – предназначена детям из малообеспеченных семей.

– Ух ты, – хлопаю я глазами. – Здорово.

– Мне нравится делать подобные жесты. Я ведь родилась далеко не в такой роскоши. – Она размашисто обводит дворец рукой. – Нельзя забывать о тех, кому повезло меньше. Этому я хочу научить и Пейтон.

– Удачи вам.

Я начинаю ей восхищаться. Похоже, Синди умнее, чем кажется на первый взгляд.

– У Кори своя благотворительная организация. Он очень добрый, все время думает о других. – Взгляд у нее затуманивается. – Вы, наверное, и сами это поняли.

– Хм… ну да, конечно, – вдохновенно вру я. – Что ж, приятно было познакомиться.

– Мне тоже. Пока, тыковка! – Она треплет Минни за щеку. – Удачи вам.

– Простите, еще один вопрос, – небрежно добавляю я. – Просто интересно… Не знаете, почему Кори назвал старшую дочь Ребеккой?

– О, – разом смущается та, – понятия не имею. Он никогда не рассказывал. Я с ней даже не знакома. Грустная история.

– Простите.

Я обмозговываю ее слова.

– Кори о ней практически не говорит. Считает, что она приносит ему неудачу. Я пыталась как-то пригласить ее на День благодарения… – Синди разом грустнеет, потом вновь оживляется. – Ладно. Давайте я дам вам в дорогу немного закусок?

Пять

Подарок для гостей оказывается воистину роскошным.

Полчаса спустя мы останавливаемся возле другой закусочной пообедать и решить, что делать дальше. Минни вываливает содержимое пакета на стол, и мы, разинув рот, смотрим на эту кучу. Кроме балерины там лежат часы от Донны Каран, толстовка «Версаче янг» и пара билетов в «Цирк дю Солей».

Больше всех ужасается Сьюз – она не признает подарки для гостей, считая эту традицию вульгарной (Сьюз ничего подобного не говорит, но так выразительно поджимает губы, что я понимаю, о чем она думает. На ее вечеринках гостям достается по воздушному шарику и домашней ириске в пергаментной бумаге).

Затем Минни вытаскивает розовый клатч «Кейт Спейд», и мама с Дженис бросаются гуглить цены на жилье в Лас-Вегасе, чтобы прикинуть стоимость дворца Кори, а я тем временем тихонько прячу клатч. Приберегу пока, пусть Минни подрастет (а я тем временем, может, позаимствую его разок-другой).

– Откуда у него столько денег? – поражается Дженис. – Боже, этот дом стоит не меньше шестнадцати миллионов!

– Заработал на сделках с недвижимостью, – неуверенно отвечает мама.

– Нет, он начал с патентов, – припоминаю я. – Занимался научными разработками. Изобрел какую-то пружинную проволоку.

Я открываю третью страницу поисковика, где по ссылке в «Уолл-стрит джорнал» есть фотография Кори. Там говорится, что проволока была первым его изобретением, которое до сих пор приносит немалый доход. Хотя как можно изобрести какую-то там проволоку? Он просто скрутил ее в спираль, и все…

– Вот, дочка, не зря я советовала тебе заниматься наукой. Дженис, только взгляни, здесь целых два бассейна!

– Это уже слишком, – неодобрительно качает та головой. – Хотя посмотри, какой вид из окон…

– Не понимаю, как ему удается скрывать возраст, – удивляюсь я. Кори наверняка папин ровесник, но, сколько я ни ищу, никак не могу найти хоть что-то, опровергающее информацию о недавнем пятидесятилетнем юбилее. – Ведь в наши дни это невозможно. Все есть в Интернете.

– Наверное, он начал врать задолго до появления «Гугла», – веско замечает Дженис. – Как Марджери Уиллис, помнишь, Джейн? На каждый день рождения она убавляла себе год.

– Ах, Марджери! – негодующе восклицает мама. – Тридцатипятилетие она отмечала раза два, если не три. Вот как надо делать, милая.

– Ага, – кивает Дженис. – Начинай прямо сейчас, Бекки. Запросто скинешь себе лет десять.

Это еще зачем? В моем возрасте о старости задумываться рано. И, если уж на то пошло, не лучше ли прибавлять себе года? Все вокруг будут восхищаться: «Вы так молодо выглядите для своих девяносто двух», а на самом деле вам всего семьдесят…

Люк внезапно подзывает меня к окну – и вид при этом у него очень странный.

– Да? – спрашиваю я, подходя ближе. – Что случилось?

Он молча сует мне в руки телефон.

– Слушай внимательно, Бекки, – безо всяких прелюдий говорит в ухо папа. – Я не понял, мама что, прилетела в Лос-Анджелес?

Это папин голос. Это папа! Он жив!.. Я не знаю, то ли упасть в обморок, то ли запищать от восторга.

– Папа! – выдыхаю я в трубку. – Господи, это ты?

К глазам подкатывают слезы. Надо же, как сильно, оказывается, я за него переживала.

– Я только что получил твое сообщение, правда, мало что понял. И, как уже сказал Люку, хочу, чтобы она вернулась домой. Пусть летит в Англию.

Он что, шутит? Он хоть представляет, через что мы прошли?

– Но она уже здесь! И Дженис тоже! Папа, мы так за тебя волнуемся! – Слова сыплются сами собой. – И о Тарки волнуемся, и о…

– У нас все хорошо, – раздраженно говорит папа. – Передай маме, хватит разводить панику. Через пару дней мы вернемся.

– Но где вы? И зачем уехали?

– Неважно, – коротко отвечает он. – Надо уладить одно дело с друзьями. Мы быстро. Позаботься пока о маме, пусть не скучает.

– Мы ведь едем за вами!

– Я же сказал, не надо! – Похоже, папа сердится всерьез. – Что за глупости! У человека что, не может быть личной жизни? Обязательно надо шпионить?

– Ты даже маме ничего не сказал! Взял и уехал…

– Я оставил записку, – повторяет он. – Вы знали, что ничего страшного не случилось.

– Папа, ты должен с ней поговорить. Я дам ей трубку…

– Нет! – рявкает он. – Бекки, я сейчас очень занят, мне надо сосредоточиться. Некогда выслушивать мамины истерики, это растянется на целый час.

– Вот только не надо… – Я замолкаю. Не хочется признавать, но он прав. Если мама возьмет трубку, то будет отчитывать его, пока не сядет батарейка.

– Отвези маму в Лос-Анджелес. Сходите в спа-салон, развейтесь…

– Что значит развейтесь? – Теперь сержусь уже я. – Ты нам ничего не рассказываешь, а Тарки в это время промывают мозги… Как он там хоть?

Папа негромко смеется.

– Никто не промывает ему мозги. Брайс – очень приятный молодой человек. Не знаю, что мы без него делали бы. Он хорошо знает эти места. И Таркина взял под крылышко. Они болтают дни и ночи напролет.

«Под крылышко»? «Болтают дни и ночи напролет»? Что-то не нравится мне, как это звучит…

– Слушай, а Таркин далеко?

– Он здесь. Хочешь с ним поговорить?

Что? Я недоверчиво гляжу на телефон. На линии слышатся какие-то помехи, и вдруг в трубке звучит знакомый голос:

– Хм-м… Привет. Бекки, это ты?

– Тарки! – Я чуть не падаю от облегчения. – Привет! Я сейчас позову Сьюз…

– Ээ… не надо. Просто скажи ей, что я жив-здоров.

– Она же беспокоится! Мы все за тебя переживаем. Ты знаешь, что Брайс хочет запудрить тебе мозги? Он очень опасный тип, Тарки! Ему нужны твои деньги. Не вздумай ничего подписывать, понял?!

– Ну конечно, ему нужны мои деньги. – Тарки говорит так непринужденно, что весь мой запал гаснет. – Просит каждые пять минут. Уже даже не намеками, а прямо. Но я ничего ему не даю.

– Слава богу, – выдыхаю я. – Будь стойким.

– Я не совсем идиот, Бекки, ты ведь знаешь.

Я смущенно что-то мямлю в ответ.

– С парнями вроде него надо держать ухо востро.

– Точно!

Странно даже, Тарки кажется очень собранным и уверенным в себе. Я-то думала, у него нервный срыв…

Тогда почему он странно вел себя в Лос-Анджелесе? Так и вижу, как он сидит за столом, обводит всех суровым взглядом и говорит Сьюз, что она вредительница.

– Бекки, мне пора. Передаю трубку твоему отцу.

– Нет, постой! – кричу я, но уже поздно.

– Бекки?

На линии снова папа. Я набираю полную грудь воздуха.

– Папа, слушай. Не знаю, чем вы занимаетесь, не хотите говорить – и ладно. Но ты не можешь оставить все как есть. Вы далеко от Лас-Вегаса? Потому что если ты нас любишь и если у тебя есть хоть пять минут, ты должен с нами встретиться. Просто показать, что ты живой и здоровый. А потом займешься своими делами. Папа, пожалуйста. Прошу!

Долгая пауза.

– Вообще-то мы не в Лас-Вегасе, – говорит он в конце концов.

– Тогда скажи где, и мы приедем!

– Нет. Не надо.

Новая пауза. Я задерживаю дыхание.

Папа, между прочим, – человек очень разумный, не зря ведь работал в сфере страхования.

– Ладно, – соглашается он в итоге. – Встретимся завтра утром в Лас-Вегасе. А затем вы успокоитесь и уедете в Лос-Анджелес. И никаких вопросов!

– Конечно! – торопливо соглашаюсь я. – Никаких вопросов!

Еще чего – расскажет все как миленький. Надо будет заранее составить список, чтобы ничего не забыть.

– Где встретимся?

– Ээ…

В Лас-Вегасе я ничего не знаю. Только то, что показывали в «Одиннадцати друзьях Оушена», которых я посмотрела раз сто.

– Давай в «Белладжио». В девять.

– Хорошо. До встречи.

Зря, наверное, я спрашиваю, однако сдержаться все равно не могу.

– Папа, а почему ты так не хотел называть меня Ребеккой?

Очередная невыносимо долгая пауза. Я знаю, что папа на линии – но он молчит…

А потом в трубке раздаются гудки.

Я тут же перезваниваю – и попадаю на голосовую почту. Набираю номер Таркина, однако и он не отвечает. Должно быть, оба отключили телефоны.

– Молодец! – восхищается Люк, когда я поднимаю голову. – Тебе надо вести переговоры по освобождению заложников. Я правильно понял: завтра у нас встреча с беглецами?

– Вроде бы да…

Я хлопаю глазами, до сих пор не веря случившемуся. Столько волнений – и тут выясняется, что папа с Тарки целы и невредимы, а вовсе не валяются где-нибудь на обочине.

– Расслабься, Бекки. – Люк обнимает меня за плечи. – Это ведь отличные новости! Мы их нашли!

– Да! – На лице сама собой расплывается улыбка. – Нашли! Пойдем скажем маме и Сьюз!

Если честно, не думала я, что меня ждет участь гонца, приносящего дурные вести. Мама и Сьюз должны были радоваться и всячески меня хвалить. Как же я заблуждалась!

После мимолетной вспышки радости, когда Сьюз выдохнула «слава Богу», они обе вновь надуваются и вспоминают свои обиды.

Мама только и твердит, что ее собственный муж ей не доверяет, что иметь секреты от своих родных – очень неуважительно, что он взрослый человек, и кем он вообще себя вообразил, Коджаком?! (Уж не знаю, при чем здесь Коджак. И кто это вообще такой? Наверное, какой-нибудь тип из телешоу.)

Дженис поддакивает: «знаю, Джейн», «ты права, Джейн», «конечно, Джейн»…

Сьюз все время ноет: «Почему Тарки не хочет со мной говорить?» Она постоянно набирает его номер, слушает короткие гудки и обиженно глядит на меня, точно это я виновата. Чем ближе мы к Лас-Вегасу, тем отчаяннее она грызет ногти, глядя в окно.

– Сьюз… – неловко говорю я.

– Что? – дергает она плечом, словно я отвлекаю ее от чего-то важного.

– Разве не здорово? У Тарки все хорошо!

Сьюз смотрит на меня пустым взглядом.

– Значит, и переживать не о чем, – поясняю я. – Ты можешь успокоиться.

Сьюз страдальчески морщится – будто я такая глупая, что не замечаю очевидного.

– Сперва я должна его увидеть. Должна убедиться, что Брайс не запудрил ему мозги.

– Голос у него нормальный, – ободряю я. – Если что, он отказался бы от встречи.

– Бекс, просто ты не понимаешь, – огрызается Сьюз, и Алисия сразу же кладет руку ей на плечо, как давняя верная подруга.

Сердце у меня падает, и я, чтобы успокоиться, сажаю Минни себе на колени.

– «Хватит нервничать»? – шипит мама на Дженис. – Это Грэхем пусть нервничает. Разве у меня были от него секреты?

– Когда мы устроили солярий в нашем гараже, – напоминает та.

– Это другое, – рявкает мама. – А Грэхем сейчас поступает подло!

– Да, непохоже на него, – покорно соглашается Дженис.

Она права. У моих родителей, конечно, случались ссоры, в их жизни бывали разные драматические моменты. Однако я не помню, чтобы папа нам когда-нибудь врал.

– Где остановимся в Лас-Вегасе? – торопливо спрашиваю я, чтобы сменить тему. – Только не в трейлерном парке.

– Нет-нет, – с водительского кресла говорит Люк. – Припаркуем трейлер и найдем отель.

Несмотря ни на что, я едва ли не ерзаю в предвкушении. Я ведь еще не бывала в Лас-Вегасе. И теперь, когда мы знаем, что с папой и Тарки ничего страшного не случилось, можно немного расслабиться, правда?

– Надо успокоиться, Джейн, – говорит Дженис, будто читая мои мысли. – Давай закажем спа-процедуры.

– У них есть отель с цирком? – Мама вроде бы берет себя в руки. – Я не прочь посмотреть представление.

– А может, лучше венецианский? – предлагаю я. – Вот бы прокатиться на гондоле…

– А есть еще египетский… – Дженис смотрит на телефоне сайт Вегаса. – И «Эм-Джи-Эм Гранд»… Кстати, надо обязательно заглянуть в «Сизарс-палас», там шикарные магазины, Бекки.

– Вроде Элтон Джон сейчас дает здесь концерты? – вспоминает вдруг мама.

– Элтон Джон?! – взвизгивает Сьюз, и мы все подпрыгиваем. – Гондолы?! Как вы можете говорить об отелях и магазинах? Мы не развлекаться приехали! У нас не отпуск!

Она обводит всех осуждающим взглядом, а мы хлопаем в ответ глазами.

– Ладно, – осторожно начинаю я. – Давайте просто выберем отель.

– Только не какую-нибудь ужасную тематическую ночлежку, – брезгливо фыркает Алисия. – Лучше найти классический, более деловой вариант.

Я в изумлении гляжу на нее. Классический? Деловой? В Лас-Вегасе? Ну, начнем с того, что маме надо расслабиться и снять стресс, а не сидеть уныло в четырех стенах, пялясь на экран для презентаций. А еще я хочу, чтобы Минни тоже развлеклась. Она заслужила.

– Давайте остановимся там, где будут свободные номера, – дипломатично предлагаю я. – Диктуйте телефон, я позвоню, узнаю.

* * *

– Прости, – в который раз говорю я Сьюз. – Знаю, ты предпочла бы что-нибудь более строгое.

Она подозрительно смотрит на меня, и я тут же принимаю невинный вид, хотя про себя ликую.

Мы стоим в вестибюле венецианского отеля, и это самое сумасшедшее место, что я только видела. Над головами высится огромный разукрашенный купол, точь-в-точь как на картинах венецианских художников. А еще здесь фонтан с потрясающей золотой скульптурой. И мужчина в красном шарфе играет на гармонике. Я уже чувствую, что это идеальное место для туристов, – а мы ведь только-только вошли в фойе!

Люк возвращается от стойки регистрации.

– Вот, – говорит он, помахивая связкой ключей. – Не все номера рядом, но, по крайней мере, спокойно поселили. А еще у них сегодня акция – нам дали бесплатные фишки в казино.

Фишки завернуты в бумажные фантики, совсем как леденцы, и выглядят так мило! Наверняка внутри какой-нибудь девиз, что-то вроде «Испытай фортуну». Будь я владелицей казино, на всех моих фишках было бы написано: «Удачи» и «Попробуйте еще раз».

– Бесплатные фишки? До чего банально, – кривится Алисия. – Что ж, мои можете забирать.

Вот честно: мы ведь в Лас-Вегасе! А в Лас-Вегасе надо играть. Хотя я никогда не пробовала, наверняка у меня все получится!

– Ладно, давайте подумаем, чем сегодня заняться, – говорит Люк, когда мы подходим к маме и Дженис, вместе с Минни сидящим на чемоданах.

– Мо-о-ожно? – Минни тянет пухлые ручки к фишкам. – Дай тарелку!

Она решила, это кукольные тарелки. Какая прелесть!

– Вот, милая. – Я отдаю фишку Минни. – Держи тарелочку, только в рот не бери.

Сьюз в ужасе округляет глаза.

– Ты даешь Минни игорные фишки?!

– Ээ… Минни ведь не знает, что это такое, – настороженно отвечаю я. – Она считает, это кукольные тарелки.

– И все же так нельзя.

Сьюз неодобрительно качает головой, словно я нарушаю фундаментальное правило воспитания детей. Она переглядывается с Алисией, которая также не одобряет моих действий.

– Это всего лишь кусок пластмассы, – пытаюсь я объяснить. – В казино – да, это игорная фишка. А сейчас, в руках Минни, это всего лишь игрушка! Вы что, думаете, я поведу ее в казино?

Я больше не понимаю Сьюз. На глаза невольно накатывают слезы, и я отворачиваюсь. Почему она так себя ведет? Она же почти меня не замечает.

Это все Алисия виновата. Длинноногая Стерва испортила мою Сьюзи. Мы ведь знали, какая она, и терпеть ее не могли. А теперь она прикидывается добренькой, и Сьюз попалась на удочку. А в душе она все та же стерва. Холодная. Равнодушная. Предвзятая. И портит мою лучшую подругу!

Я так погружаюсь в невеселые мысли, что не сразу слышу писк телефона. Пришло сообщение:

«Уже в пути!!! Вечером буду в Лас-Вегасе!!! Чмоки. Дэнни».

Дэнни! Слава богу! Дэнни снова научит меня улыбаться. Он все исправит!

Дэнни Ковитц – мой хороший друг, известный модельер и практически звезда. Как только он узнал, что Сьюз в беде, сразу обещал вылететь, причем вместе со всеми подручными. Он ведь и Тарки очень любит (даже запал на него немного, но Сьюз, конечно, лучше ничего не знать).

– Скоро приедет Дэнни, – говорю я Сьюз. – Мы могли бы поужинать с ним, слегка расслабиться…

Я пытаюсь развеселить ее, но это все равно что стучаться о бетонную стену.

– Я не могу расслабиться, Бекс! – едва ли не брызжет она слюной. – Мне надо увидеть Таркина, живого и здорового. Убедиться, что он держится подальше от этого… типа.

– Сьюз, послушай, – мирно говорю я. – Знаю, ты волнуешься, но нельзя все время думать о плохом. Я хотела отвести Минни в аквариум с акулами. Пойдешь с нами?

– Нет уж, спасибо.

Она презрительно качает головой.

– Тебе надо чем-то себя занять…

– Мы с Алисией сходим на йогу. А потом проверю почту и пораньше лягу спать.

Я гляжу на нее, не веря собственным ушам. «Проверю почту»? «Пораньше лягу спать»?

– Мы же в Лас-Вегасе! Я думала, мы прогуляемся, посмотрим на фонтаны «Белладжио», потом немного выпьем…

Я стихаю под осуждающим взглядом Сьюз.

– Терпеть не могу все эти развлечения для туристов, – надменно заявляет она, и Алисия одобрительно кивает.

Сердце у меня сжимается от боли. Это с каких пор она не любит? Когда мы с ней были в Севилье, Сьюз развлекалась на полную катушку: купили платья для фламенко, надели их к ужину и все время говорили друг другу «Олле!». И смеялись весь вечер. Это был один из лучших дней в моей жизни. Собственно, именно Сьюз решила купить те платья. А еще – гитару с ленточками. Что, туристы так не делают?

– Давай хотя бы на фонтаны посмотрим! – умоляю я. – Это не развлечение, это культовая достопримечательность. Разве не помнишь, как мы впервые посмотрели «Одиннадцать друзей Оушена» и договорились когда-нибудь обязательно съездить в Лас-Вегас?

Сьюз равнодушно пожимает плечами и достает телефон, будто утратив всякий интерес к моим словам. Глаза снова щиплет от слез.

– Ладно. Как хочешь. Желаю приятно провести время.

– Надеюсь, ты помнишь, что завтра в девять мы встречаемся с Тарки и твоим отцом? – пристально глядит на меня Сьюз.

– Конечно!

– То есть ты не собираешься пить бесплатные коктейли и до упаду играть в рулетку?

– Нет! – с вызовом отвечаю я. – Не собираюсь. Я буду свеженькая, как огурчик, ждать вас здесь в восемь тридцать.

– Что ж, тогда спокойной ночи…

Сьюз с Алисией уходят по коридору, разукрашенному точь-в-точь как Сикстинская капелла, я беспомощно гляжу им вслед, а потом поворачиваюсь к остальным.

– Пойдешь со мной к фонтанам? – спрашиваю я у Люка. – А ты, мама? Дженис?

– Ну конечно, милая! – восклицает мама. Она уже раздобыла где-то коктейль и теперь потягивает его через длинную соломинку. – Развлекаться – так на полную катушку. Мой час пробил, дорогая. Мой час пробил!

– Ты это о чем? – удивленно переспрашиваю я.

– Раз твой отец вытворяет невесть что, то и я не буду сидеть на месте. Если ему можно проматывать семейное состояние, то и мне тоже.

С тех пор как мы получили известие от папы, мама слегка обезумела. А сейчас, под влиянием алкоголя, она и вовсе словно взбесилась.

– Вряд ли он проматывает семейное состояние, – с опаской говорю я.

– Откуда нам знать? – гневно парирует мама. – Все эти годы я была добропорядочной женой. Готовила ужин, застилала постель, внимала каждому слову…

Что за глупости? Мама никогда не слушала, что говорит папа, и кормила его магазинными полуфабрикатами.

– А он, оказывается, хранил от меня тайны! – продолжает мама. – Врал и плел интриги!

– Мама, он всего лишь уехал с друзьями, это еще не конец света…

– Врал и плел интриги! – повторяет та, пропуская мои слова мимо ушей. – Дженис, ты не видела, где тут игорные автоматы? Я хочу попробовать!

– Мы сейчас вернемся, – выпаливает Дженис, несясь за мамой по коридору.

Та-а-ак… Надеюсь, она за ней присмотрит.

– Минни, пойдем полюбуемся большими рыбками?

Я обнимаю дочку. Она такая лапочка, весь день смирно сидела в трейлере и никому не мешала. Минни имеет право немного повеселиться.

– Рыбки!

Малышка несколько раз беззвучно разевает рот, точно маленькая гуппи.

Среди рекламных буклетов, которые дали Люку, есть путеводитель. Я нахожу раздел «Десять лучших достопримечательностей для детей» – и глаза у меня лезут на лоб. Здесь есть все: и Эйфелева башня, и нью-йоркские небоскребы, и египетские пирамиды, и дельфины, и цирк… Словно весь мир собрали на одной улице.

– Пойдем, милая.

Я беру дочь за руку. Мы с Минни идем развлекаться.