«Мария Антуанетта» kitabından alıntılar, sayfa 3
Революция стремится вперед, она должна стремиться вперед, если не хочет пойти на убыль, ибо революция - это бурное движение вперед. Остановка губительна для нее, движение вспять - смертельно. Она должна требовать, все больше и больше требовать для того, чтобы утвердить себя, чтобы не оказаться побежденной.
"Молодая женщина, которую тысячи людей признают красавицей, благодаря этому признанию её красоты становится ещё красивее."
"Ненависть, недоверие и наглость – вот три силы, приводящие в настоящий момент страну в движение. Люди ведут себя нагло, находясь непрерывно в чрезвычайном страхе, ещё и потому, что думают, будто извне ничего им не грозит… нет ничего для нас хуже, если всё останется по–прежнему, так как ни от времени, ни от самой Франции нам помощи ожидать нечего"
(Мария Антуанетта)
они, пожалуй, знали, как следует с достоинством умереть, но жить ярко и героически они не смогли.
Там, где для документальных доказательств недостаточно материала, остаются беспредельные возможности для психологов. Чувство всегда скажет о человеке больше, чем все вместе взятые документы о нём.
Говорят, что симпатия — ключ к познанию. Это верно для Цвейга, — пишет Ромен Роллан. — Но верно также и противоположное: познание — ключ к симпатии. Он любит разумом. Он понимает сердцем. Смешение того и другого рождает в самом Цвейге... ненасытную любознательность психолога, удивительно похожую на „чувственную любовь“».
Но не следует забывать, что понятий «национальное», «нация» в XVIII веке еще не было; лишь французская революция формирует их для Европы. Восемнадцатое столетие, со взглядами которого неразрывно связано миропонимание Марии Антуанетты, не знает еще иных точек зрения, кроме чисто династической — страна принадлежит королю; право всегда на стороне короля; тот, кто борется за короля и королевскую власть, безусловно, борется за правое дел
Ей запрещено передавать какие-либо сведения о ее сыне; лишенная права говорить, беспомощная мать, зная о том, что ее ребенок находится где-то здесь, рядом, не может поздороваться с ним, лишена возможности иметь с ним какое бы то ни было общение. Только чувство глубокой материнской любви осталось у нее: никакими предписаниями, никакими распоряжениями его не отнять.
Но к счастью, таинственным образом существует сила, способная противостоять любому коллективному насилию, — индивидуум. Человек, если он несгибаем, если он полон решимости, в конечном счете всегда оказывается сильнее любой системы. Всегда человечное, если воля индивидуума не сломлена, сведет на нет любой бумажный приказ; именно так происходит и в данном случае с Марией Антуанеттой.
Именно в простом народе, где несчастье более частый гость, чем у обеспеченных, живет трогательное, сердечное отношение к Марии Антуанетте, столь ненавидимой им в ее счастливые дни.
