Kitabı oku: «Охота на светского льва»

Yazı tipi:

An Unwilling Conquest

«Охота на светского льва»

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Глава 1

– Мы что, от дьявола бежим?

Гарри Лестер вздрогнул, хотя вопрос был задан самым что ни на есть спокойным и тихим голосом.

– Хуже. – Он бросил хмурый взгляд через плечо на Доулиша, своего верного слугу и правую руку. – От великосветских мамаш, пребывающих в поисках подходящих мужей для своих дочек. А помогают им в этом «благом» деле опытнейшие дуэньи. В общем, в одиночку с ними не справиться. – Гарри лихо натянул вожжи, заложив крутой вираж. Ему незачем было снижать скорость – пара его серых лошадей, очень крепких, с лоснящимися боками, были только рады закусить удила. Экипаж с грохотом помчался по дороге; впереди показался Ньюмаркет. – И мы не сбегаем. Это называется стратегическим отступлением.

– Правда? Ну что же, признаюсь, я вас не виню, – донесся до Лестера суровый голос Доулиша. – Кто бы мог подумать, что господин Джек женится – причем без особого сопротивления, если Пинкертон говорит правду. Для него это было большой неожиданностью.

Ответа не последовало, и Доулиш многозначительно добавил:

– Думает, наверное, как теперь быть.

Гарри фыркнул:

– Ничто не сможет разлучить Пинкертона с Джеком, даже жена. Ему еще предстоит проглотить эту горькую пилюлю, когда придет время.

– Ага, ну, может, и так. И все же, признаюсь, вряд ли меня когда-нибудь обрадует перспектива прислуживать миссис.

Губы Гарри язвительно изогнулись. Поняв, что Доулиш, который расположился позади него, не видит эту усмешку, он поддался порыву и широко улыбнулся. Доулиш был с ним с самых незапамятных времен. Тот, будучи пятнадцатилетним мальчишкой-конюхом, привязался ко второму сыну семейства Лестер в то самое мгновение, когда Гарри посадили верхом на пони. Их старый повар утверждал, что этих двоих людей объединила одна страсть. Лошади были единственным смыслом жизни Доулиша, он сразу понял, что у хозяина неплохие задатки, и с тех пор упорно следовал за ним повсюду.

– Нет нужды волноваться, старик. Уверяю тебя, у меня нет намерений, по своей воле или нет, поддаваться сладкоголосому пению сирен.

– Это замечательно, – проворчал Доулиш. – Но когда такое все-таки происходит, никто, кажется, особо не противится. Вы только взгляните на господина Джека!

– Что-то не хочется, – отмахнулся Гарри.

Если вспоминать ту стремительность, с какой женился его старший брат, это точно поколеблет его уверенность. Их с братом разделяло два года, однако жизнь они вели, в сущности, одинаковую. И в городе появились вместе более десяти лет назад. Вероятно, у Джека было меньше причин сомневаться в существовании любви, и все-таки его брат стал, как верно подметил Доулиш, подозрительно легкой добычей. И этот факт чрезвычайно раздражал Гарри.

– Вы намереваетесь держаться подальше от Лондона всю оставшуюся жизнь?

– Искренне надеюсь, что до этого не дойдет. – Гарри слегка умерил прыть своих серых перед небольшим спуском. Перед ними лежала заросшая вереском пустошь – самое надежное укрытие от свах, дуэний и прочих драконов высшего общества. – Полагаю, отсутствие у меня интереса к этому вопросу поймут должным образом. Проще говоря, надо залечь на дно, и если все сложится удачно, то уже к следующему столичному сезону про меня забудут.

– Никогда бы не подумал – принимая во внимание ту репутацию, которую вы создали себе неустанными трудами и с поистине неиссякаемой энергией, – что они так сильно захотят заполучить вас.

Гарри презрительно скривил губы.

– Деньги, Доулиш, служат оправданием любому количеству грехов.

Он немного подождал, ожидая, что Доулиш переплюнет его едкий комментарий и сделает какое-нибудь наводящее тоску заявление – вроде того, что если бы дамы из высшего общества сумели прочесть список этих грехов, то уже никто не смог бы чувствовать себя в безопасности. Но комментариев не последовало; Гарри невидяще смотрел на кончики ушей коренника и нехотя размышлял, что богатство, которое недавно досталось ему и его братьям – Джеку и Джеральду, – и в самом деле объясняло их образ жизни, полный грехов и удовольствий.

Он не обольщался на свой счет. Точно знал, что на самом деле собой представляет: повеса и распутник, один из самых матерых львов светского общества, человек с весьма сомнительной репутацией, превосходный наездник и исключительный заводчик чистокровных лошадей, отличный стрелок и боксер, страстно увлеченный охотник в прямом и переносном смысле. За десять лет светское общество стало для него игровой площадкой. Беззастенчиво пользуясь своими природными талантами и аристократическим положением, которое было даровано ему с рождения, он годами жил в свое удовольствие, коллекционируя женщин, словно редкие сорта вин. Никто не оказывал ему сопротивление, не стоял у него на пути и не осуждал его безнравственные методы.

Теперь же желающие испортить ему жизнь дружно выстроятся в очередь – и все из-за этого треклятого богатства.

Гарри фыркнул и снова сосредоточился на дороге. Девицы из высшего общества могут стараться сколько угодно – его им заарканить не удастся.

Вдали показался перекресток с Кембриджской дорогой. Он проверил состояние лошадей, все еще бодрых, несмотря на поспешное бегство из Лондона. Он берег своих серых, только однажды дав им волю, – когда они миновали Грейт-Честерфорд и выехали на менее оживленную дорогу Ньюмаркета. По пути они обогнали несколько медлительных карет; большинство джентльменов, желающих посетить еженедельные скачки, к тому времени уже прибыли в Ньюмаркет.

Пустошь, через которую они сейчас проезжали, была безжизненна, за исключением нескольких деревьев и кустарников, хаотично росших тут и там. Поблизости не было никаких карет; Гарри подстегнул лошадей. До Ньюмаркета – и его собственных удобных комнат в «Башне» – оставалось лишь несколько миль.

– Слева! – раздался предупреждающий рык Доулиша, и в то же мгновение Гарри заметил впереди какое-то движение у деревьев, растущих вдоль дороги.

Он стегнул лошадей по холке; когда кончик кнута с мягким свистом вернулся к ремешку, Гарри ослабил вожжи и взял их в левую руку. Правой же потянулся к заряженному пистолету, который хранил под сиденьем аккурат за правым сапогом.

Его пальцы обхватили рукоятку пистолета, и вскоре он смог убедиться в своем предположении.

Доулиш озвучил его догадку, также держа в руке тяжелый пистолет:

– Ничего себе! На королевской дороге, да еще средь бела дня! Куда только катится этот мир!

Экипаж помчался вперед.

Гарри почти не удивился, когда мужчины, показавшиеся у деревьев, не попытались остановить экипаж. У них были лошади, но даже верхом они вряд ли догнали бы его резвых серых. Гарри успел насчитать пятерых мужчин, укутанных с головы до ног, когда на огромной скорости промчался мимо них. Вслед ему понеслись сдержанные проклятия.

Доулиш угрюмо пробормотал, укладывая пистолеты на место:

– Провалиться мне на этом месте, если позади них не было фургона. Они должны были быть очень уверены в успехе.

Гарри нахмурился.

Впереди дорога круто изгибалась; Лестер снова подхватил вожжи и наскоро осмотрел лошадей.

Карета вошла в поворот – и глаза Гарри раскрылись от удивления.

Со всей силой он натянул вожжи, разворачивая лошадей поперек дороги. Громко храпя, серые резко забили копытами и почти уперлись мордами в низкую изгородь. Карета опасно накренилась, закачалась на рессорах и остановилась. Доулиш позади него также устоял.

До его ушей снова донеслась отчаянная ругань.

Гарри не обратил на нее внимания. Перед ним простиралась сцена несчастья.

На боку у канавы лежала перевернувшаяся карета, загораживая собой большую часть дороги. Видимо, сломалось заднее колесо; громоздкая конструкция, перегруженная багажом, завалилась набок. Это произошло совсем недавно – передние колеса кареты все еще медленно крутились. Гарри растерянно моргнул. Молодой парень, по-видимому грум, пытался вытащить из канавы рыдающую девушку. Мужчина постарше – кучер, судя по ливрее, – обеспокоенно склонился над худой седовласой женщиной, лежавшей без сознания на земле.

Лошади из упряжки бились в панике на земле.

Не говоря ни слова, Гарри и Доулиш соскочили на землю и подбежали, чтобы успокоить лошадей.

Добрых пять минут они унимали животных – хороших, крепких, вполне достойных представителей своей породы. Распутав наконец постромки, Гарри поручил Доулишу заботу о лошадях; молодой грум безмолвно, одними глазами, умолял помочь плачущей девушке, а кучер в нерешительности стоял над дамой, явно не зная, как помочь.

Когда подошел Гарри, женщина протяжно застонала. Ее глаза были закрыты; она неподвижно лежала на земле, скрестив руки на груди.

– Моя лодыжка! – Приступ боли исказил угловатые черты ее лица, и без того натянутого из-за тугого пучка на голове. – Будь ты проклят, Джошуа, когда я снова встану на ноги, точно спущу с тебя шкуру и натяну ее на скамеечку для ног. – Она со свистом выдохнула. – Если вообще когда-нибудь встану на ноги.

Гарри моргнул; ее манера выражаться поразительно напомнила ему Доулиша. Он поднял брови, когда кучер неуклюже поднялся на ноги и потер лоб.

– Кто-нибудь еще был в карете?

Лицо кучера побелело от ужаса.

– Бог ты мой! – Тут же открыв глаза, женщина резко села. – Моя госпожа и мисс Хэзер! – Она бросила испуганный взгляд на перевернутую карету. – Джошуа, какого черта ты стонешь надо мной, когда хозяйка, скорее всего, лежит под обломками! – Она яростно подтолкнула его к карете.

– Успокойтесь.

Этот приказ, очень спокойный и уверенный, раздался изнутри кареты.

– С нами все в полном порядке – немного потрясло, вот и все. – Чистый, очень женственный голос помедлил, прежде чем чуть нерешительно добавить: – Только мы не можем выбраться наружу.

Со сдержанным проклятием Гарри бросился к карете, остановившись лишь чтобы одним движением плеч скинуть пальто и забросить его в свой экипаж. Он добежал до заднего колеса, подтянулся и взобрался на стенку. Выпрямившись в полный рост и удерживая равновесие, Лестер наклонился, потянул за ручку и распахнул дверцу кареты. Поставив ногу на ступеньку под дверцей, заглянул внутрь. И растерянно заморгал.

Взгляд, на который он натолкнулся, мгновенно ослепил его. Внизу, прямо под лучом щедро льющегося сквозь открытую дверцу солнечного света, сидела женщина. Ее миловидное лицо в форме сердца было обращено к нему; он отметил высокий лоб, тщательно зачесанные назад темные волосы, точеные черты лица, прямой нос и полные, капризно изогнутые губы. Образ довершал нежный, но четкий подбородок.

Ее кожа была белее слоновой кости или бесценной жемчужины. Взгляд Гарри безотчетно скользнул по нежным щекам, грациозному изгибу тонкой шеи и остановился на пышной выпуклости груди. Гарри все еще стоял над ней, и сверху ему открывался довольно соблазнительный вид, хотя ее модное дорожное платье и не было открытым.

Гарри ощутил, как у него стало покалывать ладони.

Огромные голубые глаза, окаймленные длинными черными ресницами, моргнули.

На мгновение Люсинде Бэббакомб показалось, что удар по голове был слишком сильным… иначе как еще можно объяснить это сказочное видение, будто появившееся из ее самых потаенных грез?

Высокий и подтянутый, с широкими плечами и узкими бедрами, он возвышался над ней, словно башня. Длинными мускулистыми ногами джентльмен уверенно опирался на обе стороны дверцы перевернутой кареты. Солнечный лучи окружили ореолом его золотистые волосы; из-за слепящего света она не могла рассмотреть черты его лица, но все же ощутила странное напряжение с его стороны.

Люсинда растерянно моргнула. Легкий румянец залил ее щеки; она отвела от него взгляд, успев отметить строгую элегантность его одежды. Узкое серое пальто отличного покроя выдавало исключительное мастерство портного; под пальто обнаружились обтягивающие светлые брюки, подчеркивающие каждый мускул его бедер. Икры прятались под начищенными до блеска сапогами; белоснежная рубашка, казалось, сейчас захрустит от крахмала. Она заметила, что на поясе его не было даже кармашка для часов или печатки, только золотая булавка одиноко поблескивала на галстуке.

По общепринятому мнению, такая строгость в одежде делала джентльмена неинтересным. Слишком обыкновенным. Это мнение оказалось ошибочным.

Он наклонился – и большая, немыслимо изящная с длинными пальцами рука потянулась к ней.

– Возьмитесь за мою руку – я вытяну вас наверх. Колесо раскололось на части, карету невозможно перевернуть.

Его голос был низким, с подчеркнуто ленивыми нотками, а в словах Люсинде почудился скрытый смысл, которого она так и не смогла понять. Она отважилась бросить на него еще один взгляд сквозь ресницы. Джентльмен уже переместился на одну сторону дверцы и опустился на колено. Теперь солнечный свет падал прямо на его лицо, освещая каждую его черточку, – только вот лицо это, казалось, затвердевает под ее мягким взглядом. Он нетерпеливо потряс ладонью; зловеще блеснул черный как смоль сапфир в золотом перстне. Должно быть, он очень силен, если собирается поднять ее одной рукой! С трудом отгоняя от себя мысль, что ее спасение может оказаться гораздо опаснее ее теперешнего положения, Люсинда потянулась к руке.

Их ладони встретились; длинные пальцы обвились вокруг ее запястья. Леди едва успела свободной рукой ухватиться за его кисть, как ее оторвало от пола кареты, и она буквально взлетела.

Люсинда судорожно вздохнула, когда стальная рука легла на ее талию. Она растерянно моргнула – и вдруг обнаружила, что стоит на коленях, бесстыдно прижимаясь к груди своего спасителя!

Ее глаза оказались вровень с его губами, такими же суровыми, как и его одежда. Квадратная челюсть и аристократический нос указывали на знатное происхождение. Черты его лица оказались тяжелыми, равно как и его тело, с поразительной легкостью удерживающее женщину на краю дверной рамы кареты. Он вдруг отпустил ее руки, которые безвольно упали ему на грудь. Люсинда ощутила, как тесно они соприкасаются бедрами, и невольно затаила дыхание.

Очень осторожно она посмотрела ему в глаза – и словно погрузилась в зеленое море кристальной чистоты, спокойное и прохладное.

Казалось, уже прошла целая вечность, а они все не могли отвести друг от друга взгляд.

Словно зачарованная, Люсинда тонула в изумрудном море, теплые волны нежно ласкали кожу, разум заполонили необычные ощущения и греховные желания. Она почувствовала, как по неведомой причине раскрылись ее губы, как невольно наклоняется к нему… и тут заморгала.

Дрожь пробежала по ее телу. Стальные руки, прижимающие ее к себе, дернулись и нехотя разжались.

Она услышала его судорожный вдох.

– Осторожно. – Вот и все, что он сказал. Медленно поднявшись, джентльмен потянул ее за собой и терпеливо удерживал, пока ее ноги не нашли надежную опору.

Люсинда задумалась, о какой опасности он ее предупреждает.

Гарри же безуспешно пытался сдержать внезапно нахлынувшее желание и едва смог заставить себя разжать руки.

– Мне нужно опустить вас на землю.

Люсинда посмотрела вниз и смогла лишь кивнуть. До земли было добрых шесть футов, если не больше. Она почувствовала, как он встал за ее спиной; леди чуть не подпрыгнула на месте, когда мужские руки скользнули ей под мышки.

– Не наклоняйтесь и не пытайтесь спрыгнуть. Я отпущу, когда снизу вас будет крепко держать кучер.

Джошуа тем временем уже ждал внизу. Люсинда согласно кивнула – говорить сейчас было выше ее сил.

Гарри крепко сжал ее в руках и опустил через край кареты. Кучер споро подхватил ноги госпожи; тогда Гарри отпустил женщину, но пальцы его невольно скользнули по мягкой округлости ее груди. Он сжал зубы и попытался изгнать этот эпизод из памяти, однако кончики его пальцев жгло как огнем.

Оказавшись на твердой земле, Люсинда с неимоверным удовольствием отметила, что разум снова ей повинуется. Непонятно, что именно на нее подействовало таким странным образом, но, слава богу, все уже прошло.

Она бросила быстрый взгляд наверх и удостоверилась, что необычный спаситель теперь помогает выбраться из кареты ее падчерице. Рассудив, что семнадцатилетняя Хэзер еще слишком мала, чтобы поддаться одурманивающим чарам незнакомца, Люсинда успокоилась и отошла.

Одним взглядом оценив происходящее, она уверенно подошла к канаве, наклонилась и резко отвесила Эми, молоденькой служанке, звонкую пощечину.

– Достаточно! – бросила она ей таким тоном, будто оценивала готовность теста. – Встань и помоги Агате.

Заплаканная Эми широко раскрыла глаза и заморгала.

– Да, мэм.

Она шмыгнула носом и сквозь слезы слабо улыбнулась Симу, тому самому юному груму, и с трудом выбралась из сухой – на ее счастье – канавы.

А Люсинда уже была на полпути к распростертой на земле Агате.

– Займись лошадьми, Сим. Ах да, и убери эти камни. – Она указала мыском туфли на груду больших острых камней, разбросанных на дороге. – Из-за них у нас и сломалось колесо. После этого можешь приступать к разгрузке кареты.

– Да, мэм.

Подойдя к Агате, Люсинда грациозно наклонилась и внимательно осмотрела женщину.

– Что именно болит? Сильно?

Агата закусила губу, медленно открыла темно-серые глаза и искоса взглянула на хозяйку.

– Всего лишь лодыжка, скоро пройдет.

– Оно и видно, – проворчала Люсинда, вставая на колени, чтобы ощупать поврежденное место. – То-то у тебя лицо белее простыни.

– Чепуха! Ох… – Горничная с силой втянула воздух и в изнеможении прикрыла глаза.

– Не дергайся, мне нужно тебя перевязать.

Люсинда велела Эми оторвать от нижней юбки несколько полосок ткани и приступила к перевязке, не обращая внимания на ворчанье Агаты. А та все бросала подозрительные взгляды на незнакомца.

– Лучше держитесь возле меня, госпожа. И юная мисс тоже. Он, может, и джентльмен, но с такого не стоит спускать глаз, точно вам говорю.

Люсинда думала так же, но за юбками своей горничной прятаться не пожелала.

– Ерунда! Он спас нас, и манеры у него – лучше не бывает. Я обязательно его поблагодарю. И перестань выдумывать!

– Выдумывать? – прошипела Агата, пока Люсинда оправляла ей юбки. – Вы просто не заметили, как он движется!

– Движется? – Нахмурившись, Люсинда встала, отряхивая руки и платье. Она повернулась и увидела, что к ней уже спешит Хэзер, радостный блеск глаз которой ничуть не омрачило недавнее происшествие.

За ней величаво шагал их спаситель. Ростом шесть футов, подтянутый, он ступал с неподражаемым изяществом и уверенностью, поразительно напоминая выслеживающего свою добычу тигра.

Крупный, сильный и очень опасный хищник.

Теперь Люсинда поняла, что имела в виду Агата, и ей немедленно захотелось сбежать. Джентльмен потянулся к ее руке – она сама не заметила, как протянула ему ладонь, – и изящно поклонился.

– Позвольте мне представиться, мэм. Гарри Лестер, к вашим услугам.

Он выпрямился, вежливая улыбка несколько смягчила суровые черты его лица.

Словно загипнотизированная, Люсинда наблюдала, как неохотно дернулись вверх уголки его губ. Внезапно их глаза встретились. Леди моргнула и отвела взгляд.

– Я искренне благодарю вас, мистер Лестер, и вашего грума за помощь. – Она послала признательную улыбку его слуге, который вместе с Симом распрягал лошадей из опрокинутой кареты. – Нам очень повезло, что вы проезжали мимо.

Гарри нахмурился, внезапно вспомнив о разбойниках, засевших в лесу неподалеку от злосчастного поворота дороги.

– Надеюсь, вы позволите мне отвезти вас и вашу… – Приподняв брови, он выразительно посмотрел на сияющее личико молоденькой девушки и снова перевел взгляд на свою искусительницу.

Та улыбнулась:

– Позвольте представить вам мою падчерицу, мисс Хэзер Бэббакомб.

Хэзер присела в реверансе. Гарри ответил на приветствие легким полупоклоном.

– И все же, миссис Бэббакомб… – Гарри плавно повернулся и без труда перехватил взгляд леди. Ее глаза оказались цвета дымки, причудливая смесь нежно-голубого с серым. Дорожное лавандовое платье выгодно подчеркивало их изумительный оттенок. – Надеюсь, вы позволите мне отвезти вас к месту назначения? Вы направлялись в?..

– Ньюмаркет, – ответила Люсинда. – Благодарю, но мне нужно позаботиться о моих людях.

Гарри не был уверен, какое из этих двух предложений удивило его больше.

– Естественно, – как ни в чем не бывало произнес Гарри, размышляя про себя, сколько знакомых дам его круга подумали бы о слугах в такой ситуации. – Однако мой грум сможет это сделать за вас. Он прекрасно знает здешние места.

– Правда? Вот удача.

И прежде чем он успел моргнуть, мягкий взгляд голубых глаз устремился на Доулиша, а за взглядом последовала и сама сладкоголосая сирена, ступая, словно величественный галеон на полном ходу. Заинтригованный, Гарри проследовал за ней. Царским жестом леди подозвала его грума. Подошедший Гарри с удивлением обнаружил, что та уже отдает его слуге те распоряжения, которые он и сам думал сделать.

Доулиш послал ему испуганный взгляд с явным оттенком укора.

– Это ведь не доставит вам беспокойства, правда? – спросила Люсинда, почувствовав, что тот отвлекся.

– О нет, мэм. – Доулиш уважительно наклонил голову. – Никакого беспокойства. Я прекрасно знаю «Башню», там мне помогут. Все будет исполнено в лучшем виде.

– Отлично, – подвел итог Гарри, окончательно вернув контроль за ситуацией. – Если все решено, думаю, нам следует отправляться, миссис Бэббакомб.

В его сознании снова всплыла мысль о пяти мужчинах в грубой одежде. Он предложил леди руку; помедлив секунду, та слегка нахмурилась, отчего между бровей залегла незаметная морщинка, но все же положила ладонь на его локоть.

– Надеюсь, с Агатой все будет в порядке.

– Это ваша горничная? – Когда леди кивнула, Гарри предположил: – Думаю, если бы она сломала лодыжку, боль была бы сильнее.

Признательный взгляд и улыбка были ему наградой.

Люсинда отвела глаза – и натолкнулась на предупреждающий взгляд Агаты. Улыбка леди тут же померкла.

– Может, мне лучше подождать здесь, пока за ней не приедет экипаж?

– Нет. – Ответ Гарри был мгновенным. Леди озадаченно взглянула на него. Гарри загладил оплошность очаровательной и в то же время сочувствующей улыбкой. – Боюсь, должен предупредить вас, что поблизости мы видели разбойников. – Он еще сильнее улыбнулся, подбадривая леди. – А Ньюмаркет всего лишь в двух милях отсюда.

– О! – Люсинда встретила его взгляд, даже не пытаясь скрыть свои сомнения. – В двух милях?

– Итак? – Гарри не сводил с нее глаз, в глубине которых мелькнул вызов.

– Что ж… – Люсинда повернулась, чтобы бросить взгляд на его экипаж.

Гарри не медлил ни секунды. Он подозвал Сима и указал на свою карету.

– Положите багаж госпожи в мой экипаж.

Гарри повернулся к леди и, натолкнувшись на невозмутимый надменный взгляд голубых глаз, также невозмутимо приподнял бровь.

Внезапно Люсинде стало жарко, хотя прохладный ветер предвещал приближение вечера. Она оглянулась на Хэзер, которая беспечно болтала с Агатой.

– Простите за непрошеный совет, миссис Бэббакомб, однако без надежной охраны вам не стоит оставаться на безлюдной дороге, тем более что скоро наступит ночь.

Подчеркнутая медлительность его речи заставила Люсинду трезво оценить свои возможности. Обе казались ей сейчас одинаково опасными. Тогда она выбрала более волнующую и мягко наклонила голову.

– Действительно, мистер Лестер, вы абсолютно правы.

Сим закончил укладывать багаж хозяйки и осторожно, чтобы ненароком не помять, привязывал шляпные картонки.

– Хэзер!

Пока его сирена суетилась, отдавая последние распоряжения, Гарри помог ее падчерице взобраться на сиденье кареты. Хэзер Бэббакомб послала ему солнечную улыбку и очень мило поблагодарила его – все же она была еще слишком юна, чтобы ее взволновали мужские чары.

Да уж, подумал Гарри, поворачиваясь к пленившей его воображение Люсинде, Хэзер скорее видит в нем заботливого дядюшку. Его губы насмешливо изогнулись, затем расслабились и неожиданно сложились в улыбку: ему навстречу лебедем плыла миссис Бэббакомб, бросавшая задумчиво-оценивающие взгляды вокруг.

Такая стройная, высокая… А грациозная осанка заставляла с тоской грезить о восстановлении матриархата. Он отметил уверенность, точнее, самоуверенность, сквозившую в ее открытом взгляде, в выражении лица. Темные волосы, густо-каштанового цвета с красными искорками, вспыхивающими на солнце, были уложены на затылке в простой, но вместе с тем изящный узел. По его мнению, прическа была все-таки слишком строгой. Пальцы закололо от желания распустить волосы и пробежаться по шелковистым локонам.

Что касается фигуры, он уже давно испытывал некие трудности, пытаясь скрыть физический интерес. Без всяких сомнений, она была одной из самых обольстительных красавиц, которые только встречались ему в жизни.

Люсинда наконец подошла к нему, и он вопросительно приподнял бровь.

– Вы готовы, миссис Бэббакомб?

Люсинда подивилась про себя, как такой мягкий медлительный голос может одновременно звучать так непреклонно.

– Да, благодарю, мистер Лестер.

Она подала ему руку; он почтительно взял ее, подвел леди к карете. Люсинда только моргнула, увидев, какой высоты была ступенька, – и внезапно почувствовала на талии крепкие мужские руки, которые легко, без всяких усилий приподняли ее и усадили на сиденье.

Подавив вздох, Люсинда посмотрела на Хэзер, во взгляде которой вспыхивали нетерпеливые огоньки, – падчерица просто обожала кататься в экипаже. Сурово подавив малейшие признаки беспокойства, Люсинда устроилась на сиденье рядом с Хэзер. У Люсинды все-таки не было достаточного опыта в общении с джентльменами вроде мистера Лестера – кто знает, может, такое поведение для них совершенно естественно?

В следующее мгновение Люсинда перестала себя обманывать: положение, в котором она теперь очутилась, никак нельзя было назвать естественным. Их спаситель, успевший накинуть на плечи свое пальто с пелериной, влез за ней в карету, взял в руки вожжи и с невинным видом уселся прямо рядом с леди!

С застывшей на губах улыбкой Люсинда помахала на прощание Агате, стараясь не обращать внимания на упругое мужское бедро, тесно прижатое к ее мягкой ноге. Игнорировала она и то, что плечом ей пришлось упереться в его широкую спину.

Гарри и сам не думал, что в экипаже будет так тесно втроем, и нашел, что ситуация становится слишком волнующей. Приятной, конечно, но волнующей. Чтобы разрядить обстановку, он задал вопрос на отвлеченную тему, погоняя лошадей:

– Вы ехали из Кембриджа, миссис Бэббакомб?

Ему точно нужно отвлечься.

Люсинда с готовностью ответила:

– Да, мы провели там неделю. Собирались уехать сразу после обеда, но задержались в садах. Они просто великолепны.

Ее речь была безукоризненной, однако у падчерицы проскальзывал легкий северный акцент, еще более заметный у слуг. Его резвые серые быстро и уверенно мчали экипаж вперед. Гарри оставалось только успокаивать себя, что две мили они покроют менее чем за четверть часа, даже учитывая извилистые улочки и толчею в Ньюмаркете.

– Вы ведь не из здешних мест?

– Нет, мы из Йоркшира. – Спустя минуту Люсинда с улыбкой добавила: – Хотя теперь нас, наверное, можно назвать цыганками.

– Цыганками?

Люсинда обменялась улыбкой с Хэзер.

– Чуть более года назад умер мой муж. Поместье перешло в руки его кузена, поэтому мы с Хэзер решили использовать время траура, чтобы попутешествовать по стране. Тем более что раньше мы мало где бывали.

Гарри подавил невольный стон. Она оказалась вдовой! Причем невероятно красивой, только недавно снявшей траур, свободной и одинокой, не считая падчерицы. Он предпринял отчаянную попытку игнорировать свой все возрастающий интерес к этой особе, отвлечься от воспоминаний о ее невесомом, но таком привлекательном, с волнующими изгибами теле, и сконцентрировался на ее словах. Нахмурившись, он спросил:

– Где вы планируете остановиться?

– В «Башне». Кажется, это на Хай-стрит.

– Вы правы. – Гарри поджал губы: «Башня» располагалась прямо напротив жокейского клуба. – А… вы заказали комнаты? – Он скосил глаза и отметил удивленное выражение на ее лице. – Видите ли, начинается неделя скачек.

– Неужели? – Люсинда нахмурила белоснежный лоб. – В гостинице будет много постояльцев?

– Очень.

Включая самых отъявленных повес и распутников, которые только сумеют добраться из Лондона в Нью-маркет. Гарри отогнал от себя эту мысль, напоминая себе, что ему и дела нет до проблем миссис Бэббакомб. Пусть она и была вдовой и, на его опытный взгляд, вполне созревшей для соблазнения… однако она была добродетельной вдовой – вот в чем проблема. У него имелся слишком обширный опыт по этой части, чтобы не знать, что и такие существуют. И все-таки промелькнула шальная мысль, что если бы он планировал собственное падение, то орудием Купидона стала бы именно добродетельная вдова. Слава богу, он сумел вовремя распознать ловушку и не угодить в нее. Миссис Бэббакомб лучше оставить в покое, эта прекрасная вдовушка не подойдет для его коллекции. Внезапно его охватило сильное желание. Сцепив зубы и мысленно выругавшись, он сумел обуздать себя.

Тут показались первые дома. Гарри поморщился.

– У вас есть знакомые, у которых можно остановиться?

– Нет. Но я уверена, мы сумеем найти жилье, – беспечно отмахнулась от его вопроса Люсинда, стараясь сосредоточить мысли на разговоре, а эмоции – на красоте вечернего пейзажа. – Если не в «Башне», так в «Зеленом гусе».

Она почувствовала, как он вздрогнул всем телом. Повернувшись, она натолкнулась на скептический, почти оскорбленный взгляд.

– Только не в «Зеленом гусе»! – Гарри не сделал ни единой попытки смягчить этот приказ.

Такая смелость была встречена нахмуренными бровями.

– Почему нет?

Гарри открыл было рот, но не сумел найти подходящих слов.

– Не важно! Просто вбейте себе в голову, что оставаться там нельзя.

С решительным видом Люсинда вздернула подбородок и посмотрела вперед.

– Если вы высадите нас у «Башни», мистер Лестер, то дальше мы разберемся сами.

Ее резкие слова вызвали в его памяти внутренний двор и главный зал этой гостиницы, какими он видел их сотни раз: повсюду сильные широкоплечие мужчины, цвет высшего общества. Большинство из них он знал по имени. И еще ему прекрасно знаком их характер. Гарри тут же представил себе плотоядные улыбки этих господ, когда в гостиницу приедет миссис Бэббакомб.

– Нет.

Мостовая Хай-стрит зазвенела под копытами лошадей.