Kitabı oku: «Пойман с поличным. О преступниках, каннибалах, сектах и о том, что толкает на убийство», sayfa 4

Умышленное доминирование: «властолюбцы»

Эти убийцы, как следует из названия, прежде всего стремятся к власти, контролю и господству над жертвами. Им нравится унижать и мучить свою «добычу», и они склонны получать сексуальное удовольствие от боли и страданий пленников. Тед Банди – прекрасный пример такого типа преступника: он насиловал женщин, прятал их тела и позже возвращался к трупам, чтобы еще раз «изнасиловать»²⁶. Дело в том, что некрофилия дает душегубу абсолютный контроль над жертвой, пусть и мертвой. «Властолюбцы», вероятно, являются наиболее распространенным типом серийных убийц. Сначала может показаться, что другая категория подходит им больше, однако почти все серийные убийцы мужского пола будут демонстрировать черты, соответствующие «властолюбцам».

Глас Божий: «визионеры»

И последний, но не менее важный пункт списка: это тип убийц, которых называют «визионерами». Подобные личности страдают каким-либо психическим расстройством, сопровождающимся видениями и галлюцинациями²⁷. В результате подобных состояний человек чувствует, что его подталкивают или даже приказывают совершить убийство. Наиболее частые образы, которые посещают «визионеров», носят религиозный характер и связаны с Богом или дьяволом. Это интересный тип, потому что в действительности он чрезвычайно редок, но при этом настолько растиражирован Голливудом, что, услышав о серийном маньяке, мы в первую очередь думаем о «визионере» с голосами в голове. Еще один любопытный момент заключается в том, что выяснить, действительно ли кто-то слышит голоса и видит галлюцинации, побуждающие убивать, может оказаться довольно сложной задачей.

Дэвид Берковиц (он же Сын Сэма) является прекрасным тому примером. Летом 1976 года он терроризировал Нью-Йорк: в ходе перестрелок, учиненных им по всему городу, погибло шесть человек, и было ранено семеро. Когда Берковица в конце концов поймали, он заявил, что действовал по приказу своего соседа «Сэма», который передавал сообщения через собаку. Преступник утверждал, что животное было одержимо дьяволом и говорило с ним демоническими голосами, веля ему убивать. Но, несмотря на рассказанную историю, Берковиц был признан вполне вменяемым, чтобы предстать перед судом, и в итоге получил пожизненное заключение. Никто не удивился, когда позже преступник признал, что шепчущая дьявольская собака была полностью выдуманной. Это не означает, что ни один убийца не слышал голосов, – такие случаи, безусловно, могли иметь место. Но пока оставим в покое «визионеров» и вернемся к ним в следующей главе.

Что касается остальных убийц, то мы, чтобы упростить ситуацию, сгруппируем их иначе, объединив в три категории в зависимости от мотивации и поведения: власть, похоть и гнев.

ВЛАСТЬ, ПОХОТЬ, ГНЕВ

«Тираны» получают удовольствие от абсолютного контроля над своими жертвами.

«Сластолюбцы» (сексуально мотивированные убийцы, которые совершают преступление ради наслаждения) убивают ради собственного сексуального удовлетворения.

«Агрессоры» убивают, испытывая гнев или чувствуя, что их предали.

Итак, хотя мы знаем, что детский травматический опыт определенно влияет на формирование личности убийцы, стоит задуматься над интересным вопросом: что на самом деле формирует все вышеперечисленные мотивы?

В исследовании «Анализ последовательности поведения серийных маньяков: от жестокого обращения в детстве до методов убийства», проведенном в феврале 2020 года, рассматривается, как тот или иной травматический опыт, полученный преступником в раннем возрасте, связан с возникшим в результате типом убийцы (и моделями его поведения). Авторы изучили истории 233 серийных убийц-мужчин и обнаружили, что в зависимости от того, подвергались ли эти люди в детстве сексуальному, физическому или психологическому насилию – или их комбинации, – у них возникали различные мотивы убийства, которые проявлялись в различном поведении и modus operandi, то есть в особом почерке. Как и большинство из нас, специалисты предполагали, что убийцы, пострадавшие в детстве от сексуального насилия, будут преимущественно «сластолюбцами». Интересно, что, хотя исследование действительно показало четкую связь между типом нанесенной травмы и будущей типологией серийного убийцы, оно также обнаружило, что лица, в свое время оказавшиеся объектами сексуальных домогательств, с большей вероятностью становятся «тиранами», а не «сластолюбцами». Также было установлено, что в «сластолюбцев» чаще всего превращались жертвы психологического или комбинации всех трех типов (психологического, физического и сексуального) насилия.

Выяснилось, что особенности того, как именно эти преступники убивали, тоже могут быть связаны с их детским травматическим опытом. Согласно результатам исследования, лица, которые подвергались физическому насилию в раннем возрасте, с большей вероятностью «перебарщивали» со своими жертвами, применяя явно чрезмерную силу в процессе убийства. При этом наиболее садистские и жестокие злодеяния (включая пытки и нанесение тяжелых увечий) совершались теми, кто в детские годы подвергался сексуальному и/или психологическому насилию.

Запредельная жестокость среди убийц, особенно мужчин, которые перенесли физическое насилие, напоминает нам о классическом эксперименте с куклой Бобо. В 1961 году психолог Альберт Бандура установил, что дети могут научиться агрессивному социальному поведению посредством наблюдения и подражания. Во время эксперимента группа исследователей на глазах у юных испытуемых оскорбляла и била надувную куклу. Впоследствии дети, в основном мальчики, подражали агрессивному поведению и тоже нападали на куклу.

Но вернемся к серийным убийцам. Почему пострадавшие от сексуальных домогательств чаще всего становились «тиранами», которые убивают быстро, а не «сластолюбцами», как можно было бы ожидать? Согласно одной из теорий, эти индивиды страдают от стыда, глубокого чувства гнева и самобичевания, что заставляет их нападать и расправляться со своими жертвами, не мешкая. Также они с большей вероятностью могут впоследствии ощутить чувство вины или раскаяния и поэтому реже применяют чрезмерную силу или мучают своих жертв.

Хотя эти исследования действительно занимательны, все же история каждого убийцы индивидуальна, а информация, с которой мы работаем, не всегда точна на все сто процентов. Начнем с того, что главный источник данных о жизни преступника до ареста, особенно о его детстве, – это сам убийца. Поэтому не стоит полностью полагаться на его рассказы о самом себе.

Серийные убийцы не могут считаться надежными источниками информации по очевидным причинам. Некоторые будут скрывать, что подвергались насилию, потому что боятся позора. Те, кто глубоко не уверен в себе, особенно, скажем так, в своей мужественности, никогда не поделятся тем, что обнаружило бы их уязвимость, – это было бы признаком слабости. С другой стороны, есть убийцы, которые используют собственное тяжелое детство как предлог, чтобы оправдать свои ужасные действия, тем самым отказываясь брать на себя ответственность за содеянное.

Как мы упоминали в главе 1, человек появляется на свет с набором предрасположенностей; генетический жребий уже брошен. То, что происходит дальше, – отношение родителей, получаемый детьми опыт и среда, в которой они растут, – точно так же, как и генетика, находится вне нашего контроля и тоже играет крайне важную роль.

А теперь давайте поместим эти теории в контекст. Поговорим о не самом известном убийце, у которого было довольно шокирующее детство, и попытаемся выяснить, как пренебрежение, плохое обращение, проблемы в семье, жестокие родители и травма повлияли на его поступки во взрослой жизни.

Юрген Барч. («Убийца-акселерат»)

6 ноября 1946 года в Эссене, ФРГ, у молодой незамужней женщины по имени Анна Задроцински родился мальчик, которого она назвала Карлом. К сожалению, мать умерла вскоре после родов. Младенца оставили в больнице на попечение медсестер, а затем перевели в приют.

В течение первых одинадцати месяцев у Карла были вполне приемлемые условия жизни, но никто не проявлял к нему любви и привязанности. Таким образом, мы почти сразу видим, что над его судьбой сгущаются тучи. Итак, прежде чем углубиться в историю этого человека, посмотрим, как этот ранний опыт мог повлиять на его дальнейшее поведение.

Первый год жизни ребенка очень важен с точки зрения эмоционального, психологического и речевого развития, и безответственность или даже безразличие по отношению к малышу могут оказывать колоссальное негативное влияние. Давайте поразмышляем о детском мозге и о развитии в нем нейронных связей. Если к ребенку проявлять любовь и внимание²⁸, его мозг будет развиваться, будут формироваться новые нейроны. Но в мозгу младенца, не получающего должного воспитания и ухода, выстраивается меньше нейронных связей. Когда эти возможности оказываются упущенными, возникшие психологические и речевые недостатки становится чрезвычайно трудно – а в некоторых случаях и невозможно – исправить в более позднем возрасте.

Как показало исследование, опубликованное в журнале Current Psychology в 2020 году, в этот период у ребенка также формируется способность выражать эмоции²⁹. В главе 1 мы уже отметили, что для людей, которым поставлен диагноз антисоциального расстройства личности или которые проявляют психопатические черты, характерен уплощенный или притупленный аффект³⁰. Им сложно передавать свои эмоции, у них менее оживленная мимика, а голос не отличается яркими интонациями. Одна из распространенных психопатических черт – неспособность распознавать эмоции других. Это может в некоторых случаях быть связано с безразличием со стороны родителей, с которым человек сталкивался в детстве. Когда ребенок не получает положительных и выразительных реакций, это часто приводит к тому, что его эмоции (и их выражение) остаются скупыми.

Так что же первично? Это ребенок («курица») с психопатическими чертами – такими как черствость и бесстрастность, – который, возможно, никогда не улыбается, мешает родителям проявлять теплые чувства и участие? Или безразличные родители («яйцо»), которые своим пренебрежением формируют проблемного ребенка?

На этот вопрос нет однозначного ответа, но исследования подтверждают теорию о привязанности и ее роли в развитии личности. Ведь помимо необходимых эмоциональных и психологических вех, существуют также ключевые этапы установления связи между ребенком и его родителями, которые приходятся на это время. И снова, если возможность будет упущена, последствия могут быть разрушительными. Первый год жизни, в частности, имеет решающее значение для адекватного становления зрелой личности, потому что именно в это время дети начинают развивать самоощущение и способность к раскаянию, состраданию и привязанности. Если младенец не получает достаточного эмоционального внимания или физического контакта в первые дни жизни, это может привести к развитию существенных личностных проблем в будущем.

Нам необязательно углубляться в мир серийных убийц – и человека вообще, – чтобы понять важность теплоты, привязанности и любви. В 1950-х годах американский психолог Гарри Харлоу провел свой знаменитый эксперимент с обезьяной. По сути, он дал детенышам этого животного выбор: проволочный каркас обезьяны-матери, держащей бутылку с молоком, или пушистая мать-обезьяна без бутылки. Каждый детеныш, участвовавший в эксперименте, выбирал мягкую обезьяну-мамочку, чтобы иметь возможность обниматься с ней даже в ущерб еде. Малыши были готовы голодать, но получить как можно больше нежности. Однако обезьянам, которые прошли аналогичное испытание в младенчестве, так и не удалось встроиться в сообщество сородичей и сформировать социальные связи в более позднем возрасте. Это связано с тем, что, хотя они инстинктивно и сделали выбор в пользу «привязанности» пушистой мамы-обезьяны, на самом деле им не довелось испытать столь необходимых заботы и любви. Эти обезьяны провели остаток жизни в смятении, страхе и изоляции.

И если подобные вещи недостаточно ярко описывают проблемы обездоленных детей, не волнуйтесь – это еще не все.

«Душегубки»

В поисках печального и яркого примера того, насколько разрушительным бывает отсутствие здоровой эмоциональной связи в детстве, перенесемся в Румынию. В 1966 году тогдашний диктатор Николае Чаушеску запретил аборты и любые формы контрацепции, чтобы не допустить резкого сокращения численности населения после Второй мировой войны. Но, как и ожидалось, принуждение граждан заводить детей, о которых они не хотели или не могли заботиться, привело к тому, что тысячи и тысячи малышей оказались в приютах по всей Румынии.

По приблизительным оценкам, около 170 тысяч детей попали в учреждения, которые стали известны как «детские лагеря» или «душегубки». В конце 1989 года коммунистическая диктатура окончательно пала, и положение Румынии стало столь плачевным, что этот феномен впоследствии окрестили «позором нации».

В 1990 году внешний мир узнал кошмарную правду о том, что происходило в стране. История разворачивалась перед глазами телезрителей во всех ужасающих подробностях: программа 20/20 на телеканале ABC показала шокирующие кадры с сотнями крайне истощенных детей, живущих в жутких условиях. В темных, холодных и переполненных корпусах практически без присмотра находились грязные дети, которые, бормоча и раскачиваясь, сидели в своих кроватках и клетках. Полы были покрыты фекалиями и мочой. Большинство воспитанников явно страдали от многочисленных заболеваний, которые никто не лечил. Позднее выяснилось, что некоторым из «детей» было около 20 лет, но их рост не превышал метра.

В 2000 году детский нейробиолог из Гарварда Чарльз Нельсон возглавил Бухарестский проект по раннему вмешательству³¹. Исследователи работали со 136 воспитанниками румынских детских домов в возрасте от шести месяцев до двух с половиной лет. В процессе работы специалисты попытались оценить степень привязанности между детьми и их опекунами или родителями. В контрольной группе, состоящей из местных детей, выросших в семьях, сто процентов испытуемых имели полностью сформировавшуюся привязанность к матери. Среди выходцев из детских домов привязанность наблюдалась лишь в трех процентах случаев. Хуже того, 13 процентов таких детей были признаны «неклассифицированными», то есть они вообще не проявляли соответствующих эмоций. Это стало шоком для исследователей. До эксперимента считалось, что ребенок будет привязан даже к самым жестоким взрослым, как те детеныши обезьян, цеплявшиеся за фальшивую маму, которая не проявляла любви. Никто не предполагал, что могут существовать дети, полностью лишенные способности чувствовать приязнь к другому человеку.

Таким образом, поиск утешения в стрессовых ситуациях – это выученное поведение (еще одно очко команде «Воспитание»). Эти дети выросли, не подозревая, что взрослый может помочь им почувствовать себя лучше. Сделанное открытие, наряду с экспериментами Харлоу, показало, что теплые отношения с родителями или опекунами – или то, что психологи называют «надежной привязанностью», – имеют решающее значение для здоровья и процветания в дальнейшей жизни. Было также доказано, что отсутствие здорового эмоционального контакта вызывает чрезвычайно широкий круг проблем: у таких детей развивалось схожее с аутизмом поведение, например, постоянное покачивание всем телом или головой. Они также имели физические отклонения: окружность головы значительно меньше средней, ослабленная иммунная система, сложности с набором массы тела.

Опять же, это крайности, и большинство людей, имевших плохие отношения с родителями или расстройство привязанности, никоим образом не становятся агрессорами, а тем более убийцами. Но, как сказал британский психиатр и отец теории привязанности Джон Боулби, нельзя отрицать, что привязанность – это эмоциональная связь, которая влияет на поведение человека «от колыбели до могилы». Сегодня некоторые социологи и психологи фактически считают психопатическое или социопатическое поведение механизмом защиты мозга, если в детстве человек столкнулся с безразличием или получил травму.

Итак, теперь мы знаем, что привязанность в раннем детстве абсолютно необходима для нормального развития личности. А значит, неудивительно, что в судьбе некоторых серийных убийц, таких как Дэвид Берковиц, Джоэл Рифкин и Кеннет Бьянки, присутствует общая черта: все они были усыновлены в этот наиважнейший возрастной период. Не будем, однако, забывать о том, что это лишь один из многих факторов. Очевидно, что не все усыновленные имеют серьезные личностные проблемы; многие дети попадают в любящие семьи и ведут нормальный образ жизни. Получив с самого рождения и в более позднем детстве теплоту и заботу, упомянутые преступники вряд ли демонстрировали бы столь агрессивное поведение.

Но вернемся в Германию к маленькому Карлу. Когда ему должен был исполниться год, его усыновила супружеская пара – мясник Герхард Барч и его жена Гертруда. Они дали мальчику новое имя – Юрген. Как уже говорилось, первые 12 месяцев жизни человека особенно важны. Хотя мальчика усыновили относительно рано, до года он явно не получал должного количества любви, привязанности или внимания. Если вы думаете, что усыновление стало для малыша Юргена началом новой удивительной жизни, то вы сильно заблуждаетесь. Существование в новой семье превратилось для него в суровое испытание. Приемный отец не обращал на пасынка абсолютно никакого внимания – за исключением тех случаев, когда бил его на полу бойни. Часто даже за самый незначительный проступок мужчина запирал ребенка на ночь в погребе.

Приемная мать Юргена, похоже, была невероятно властной натурой. Пауль Моор, автор книги «Биография Юргена Барча, частично изложенная им самим», описал ее как «абсолютно гиперопекающую и эмоционально замкнутую», что само по себе уже не очень здорово. Но в довершение всего, кажется, Гертруда оказалась слишком близка с ребенком. Женщина была одержима чистотой и считала, что, если Юрген когда-нибудь будет играть с другими детьми, он станет «грязным». Мачеха нашла довольно оригинальное средство защиты от этого – она собственноручно купала Юргена, даже когда тот уже стал юношей. Гертруда делала это вплоть до тех пор, пока его в возрасте 19 лет не арестовали за серию кровавых убийств.

Проблемы с мамочкой

Таким образом, Юрген Барч начинает набирать баллы в нашей игре «Бинго серийных убийц», ведь другой общей характеристикой, как известно, являются нездоровые отношения с матерями. В книге «Тот, кто сражается с монстрами» бывший агент ФБР Роберт Ресслер заключает: «Абсолютно все опрошенные серийные убийцы описывают отношение со стороны матери как безучастное, дистанцированное, пренебрежительное и лишенное любви. Они почти не получали эмоционального тепла или телесного контакта»³². И нет, мытье сына в ванной до 19 лет не считается приемлемым телесным контактом.

В своем документальном сериале 2016 года «Убийцы и их матери» доктор Элизабет Ярдли, профессор криминологии и директор Центра прикладной криминологии Бирмингемского городского университета, исследует сложный характер этих внутрисемейных отношений. Ярдли, как и большинство других специалистов, считает, что влияние матери на формирование будущего убийцы невозможно переоценить. Очевидно, здесь у вас возникнет вопрос: «Но почему? Разве возложение вины на матерей – не сексистская чушь?» Что ж, к сожалению, наше общество глубоко гендерно-ориентировано, нравится нам это или нет, и мы ожидаем, что именно мать будет оказывать ребенку эмоциональную поддержку. Если бы мы рассматривали преступников одного за другим и исследовали их семейные отношения, нам бы удалось обнаружить, что в разной степени некоторые матери – вследствие непосредственного насилия, из-за своей готовности игнорировать пределы разумного или по причине безразличного отношения – с самого начала взращивают будущих убийц.

В раннем детстве Юрген Барч уже имел дело с довольно тяжелой травмой, которую ему нанесли домочадцы. Однако, словно регулярного психологического и физического насилия было недостаточно, его дела вскоре приобрели совсем скверный оборот.

В возрасте 12 лет Барч был отправлен в спонсируемый самим Господом излюбленный «приют извращенцев» – католическую школу-интернат. И в полном соответствии с классическим сценарием там творились из ряда вон выходящие делишки. Вскоре подросток заболел полиомиелитом, и одной особенно тяжелой ночью в постель к бьющемуся в лихорадке воспитаннику забрался руководитель школьного хора, отец Пютлиц. Насилие длилось годами, причем Пютлиц был настоящим затейником; он зашел так далеко, что облекал издевательства над Барчем в садистскую кайму историй о средневековом рыцаре, убивавшем маленьких мальчиков (смотрите врезку).

ЖИЛЬ ДЕ РЭ: ДЬЯВОЛЬСКИЙ РЫЦАРЬ-ДЕТОУБИЙЦА

Очевидно, раз уж речь зашла о рыцаре – серийном убийце, нужно разобраться, был ли он реальным персонажем, или же это порождение мрачных закоулков разума Пютлица. Как выясняется, этот человек очень даже существовал.

Барон де Рэ был рыцарем и лордом Бретани, Анжу и Пуату (условно назовем это Францией). Он занимал видные позиции в армии короля Франции Карла VII, а также дружил со старым добрым огненным божьим воином Жанной д’Арк. Но его резюме на этом не заканчивается, о нет. Рэ – голубая мечта приверженцев теории заговора QAnon³³; он увлекался алхимией, вызовом темных сил и убийством малолетних. Барон был убежден, что, если ему удастся найти и прочесть нужные древние книги и раздобыть достаточно свечей и благовоний, он сможет вызвать беса. Решив добиться своего во что бы то ни стало, как подросток из 1990-х на вечеринке в честь Хэллоуина, Рэ начал баловаться оккультизмом и в конце концов задумал вызывать демона по имени Бэррон.

После трех безуспешных попыток, в результате которых ни один демон не появился, Рэ пришел к выводу, что в ритуале не хватает маленького je ne sais quoi³⁴ в виде частей детского тела. Итак, в 1433 году, уйдя в отставку с поста маршала Франции, он похитил, изнасиловал и убил от 100 до 600 мальчиков. В 1440 году Жиля де Рэ осудили и казнили, при этом он навсегда остался в массовой культуре, став прототипом Синей Бороды³⁵.

Всего три года спустя, в 1962 году, в возрасте 15 лет Юрген Барч убьет свою первую жертву, 8-летнего Клауса Юнга. Барч убедил приятеля пойти с ним в заброшенное бомбоубежище, а затем заставил раздеться, прежде чем изнасиловать и умертвить.

Этот факт сам по себе выглядит очень необычно; серийные убийцы часто начинают с незначительных проступков, тяжесть которых постепенно нарастает. Очень немногие дебютируют с изнасилования и убийства в 15 лет. Как правило, они имеют длинный список штрафов за мелкие правонарушения, кражи и поведение в духе Подглядывающего Тома³⁶, начиная с подросткового возраста и до двадцати с небольшим лет. Хотя их фантазии о доминировании, контроле и власти обычно начинают проявляться еще в детстве и раннем подростковом возрасте, в среднем эти преступники совершают свое первое убийство в 25–30 лет.

Многие серийные убийцы, особенно «тираны» и «сластолюбцы», начинают как Подглядывающие Томы, стремясь окунуться в грязь вседозволенности и впервые ощутить превосходство над другими. Некоторые из самых известных и «плодовитых» душегубов, такие как Джозеф Деанджело (он же Убийца из Голден Стэйт), Деннис Рейдер (он же BTK) и Тед Банди, начинали как Подглядывающие Томы. Юрген Барч – редкий серийный преступник, потому что он пропустил этот этап и сразу взялся за кровопролитие. В детстве у него были жестокие фантазии, и он быстро их реализовал.

Второй жертвой Барча стал 13-летний Питер Фукс³⁷, погибший в 1965 году. Как видите, Барч выждал три года, прежде чем совершить второе убийство, что типично для серийных преступников. Часто у них бывают периоды охлаждения, которые становятся все короче и короче, поскольку душегубу требуется больше острых ощущений, чтобы поддерживать аппетит. И поскольку Барч опережал обычный график серийных убийц, в течение следующих двух лет он умертвил еще двух мальчиков: 12-летних Ульриха Кальвайса и Манфреда Грасмана.

Обычно почерк и поведение серийных убийц со временем меняются по мере того, как они выясняют, что им нравится, совершенствуют свое «искусство» и повышают преступную изощренность, чтобы избежать ареста. Но Барч действовал так стремительно, что его преступления слабо различались. Марк Бенеке в исследовании 2005 года «Два гомосексуальных педофила-садиста и серийных убийцы» объясняет, что все убийства Юргена Барча, по сути, были невероятно похожими: он заманивал мальчиков в уединенное место, насиловал и обычно душил. После этого преступник расчленял тела: обезглавливал, разрубал на куски и удалял внутренности. Также он выкалывал жертвам глаза, кастрировал их и срезал куски плоти с бедер и ягодиц. Останки Барч закапывал в туннеле в нескольких милях от города. Все это он проделал в возрасте от 15 до 19 лет. Его пятая потенциальная жертва – 15-летний Питер Фреезе – сумел сбежать, воспользовавшись свечой, чтобы прожечь веревки, которыми был связан. Подросток направился прямо в полицию, и его мучитель был пойман.

То, что Барч смог совершить столько убийств в таком юном возрасте, странным образом завораживает. Также считается, что он предпринял еще как минимум сотню неудачных попыток, прежде чем был задержан. Серийные убийства, как мы уже подчеркивали, нетипичны для столь молодого возраста, но Барч выделяется еще и в другом смысле – он балансирует между убийцей ради процесса и убийцей ради результата. Как видно из его показаний в суде, он относился к преступникам смешанного типа. Давайте рассмотрим, в чем заключаются различия между ними.

УБИЙЦЫ РАДИ…

Убийцам ради процесса нравится планирование и сам акт кровопролития. Они хотят слышать предсмертные крики и смотреть, как жизнь покидает человеческое тело. Эти убийцы обычно максимально растягивают процесс, держат своих жертв в плену и пытают. Цель – причинить страдания, потому что это их заводит. Сексуальный садист Деннис Рейдер (он же BTK, что расшифровывается как bind, torture, kill – «связать, пытать, убить») – яркий пример такого типа преступников³⁸.

Убийца ради результата не получает удовольствия от самого процесса; ему нужны останки жертвы. Кровопролитие – лишь препятствие, которое нужно преодолеть, чтобы получить то, что им действительно нужно, то есть мертвое тело. Джеффри Дамер – классический пример убийцы ради результата³⁹. Он лишал своих жертв жизни в угоду собственным желаниям – заполучить секс-зомби. Само убийство не доставляло ему радости; Дамера интересовало чужое тело, которое становилось его собственностью.

Барч как бы попадает в оба лагеря. По имеющимся данным, на суде он открыто рассказывал о своих фантазиях, подчеркивая, что достигал сексуальной кульминации только во время мастурбации и разрезания плоти своих жертв после их смерти. Но Барч также заявил, что мечтал освежевать живого ребенка с мягкой кожей, короткими волосами и «неагрессивным настроением». Убийца утверждал, что эта конкретная цель не была достигнута, потому что жертвы всегда умирали слишком быстро. Однако это его не остановило, поскольку он, несмотря ни на что, продолжал расчленять тела детей и эякулировать на их плоть. Как видите, Барч был очень откровенен. Единственная грань поведения, которую преступник не комментировал открыто, – это склонность к каннибализму. Когда его спросили об этом, он ответил только, что «прикасался к плоти губами». (Хммм.)

Мы знаем, что детство и юность Барча сопровождались жестоким обращением, безразличием и сексуальным насилием. Возможно, все это в сочетании с тем первым годом, проведенным в приюте среди чужих людей, а также с его собственной генетической предрасположенностью к насилию и сформировало убийцу, который был настолько поглощен жестокими фантазиями и гневом, что даже не дождался совершеннолетия, чтобы начать проливать кровь. Юрген Барч не беспокоился о том, чтобы медленно раздвигать границы, – он рванул с места в карьер и не остановился бы, если бы его не поймали.

До сих пор в этой главе внимание главным образом уделялось изучению того, как жестокое обращение в раннем возрасте может сформировать убийцу. При этом мы констатировали, что у большинства серийных преступников было довольно тяжелое детство. Но знаете ли вы, что согласно последним исследованиям, более трети убийц не сообщают о насилии или травмах, перенесенных в юные годы? Деннис Рейдер – прекрасный тому пример. Достоверно известно, что этот серийный убийца-садист имел совершенно обычное детство. Итак, поскольку многие душегубы, кажется, были обречены стать таковыми, возникает вопрос: можно ли помешать ребенку пойти по этому пути?

Чтобы разобраться в этом, давайте рассмотрим исследование психолога Джона Маршалла. Доктор Маршалл более двух десятилетий работал с психопатами и в 2019 году составил отчет об Аароне Кэмпбелле, шотландском подростке, который жестоко расправился с 6-летней Алешей Макфэйл. В своем анализе доктор Маршалл поднял некоторые важные вопросы, которые получили заметный резонанс. В неоднозначной статье, опубликованной в том же году в The Scotsman, он заявил, что некоторые социальные работники отрицают существование детей-психопатов. По его мнению, система органов опеки в Великобритании слишком зациклена на идее о том, что почти все негативные проявления, наблюдаемые у склонного к насилию ребенка, должны объясняться травмой из прошлого.

В своем отчете о Кэмпбелле, мальчике, который долгое время демонстрировал тревожные сигналы, Маршалл пишет: «Никто не становится психопатом в свой 16-й день рождения. Склонность к психопатическим чертам проявляется в очень раннем детстве и часто имеет предсказуемые пути развития. Тем не менее мы не исследуем детей на предмет этой проблемы. В возрасте 16 лет такие черты характера уже укореняются и обретают хронический характер, поэтому пора политикам наверстать упущенное в исследовательской сфере, учитывая огромную социальную опасность психопатии. Мы должны начать бороться с ее развитием у детей, чтобы перенаправить потенциальных психопатов в другое русло».

Судя по тому, что мы видели в главе 1, идея здравая, потому что на развитие психопатии могут повлиять определенные врожденные черты личности. Так что, конечно, не все психопаты совершают ужасные преступления, однако они подвергаются большему риску стать жестокими преступниками, независимо от того, были ли в их детстве серьезные травмы и жестокое обращение или нет. Однако, как вы понимаете, даже после гибели маленькой девочки эти слова были встречены скептически. Идея о том, что к 16 годам психопатические черты укореняются настолько глубоко, что человек может оказаться безнадежным, была встречена прохладно. Главный тезис доктора Маршалла заключался в том, что ранняя диагностика является ключевым моментом, ведь, согласно многочисленным исследованиям, особый уход может иметь огромное значение для детей с психопатическими чертами, при этом они должны получать ее с самого раннего возраста. Тогда возникает вопрос: как идентифицировать подобные черты у ребенка? И с какого момента нужно вешать на него ярлыки? И какие?