Kitabı oku: «Дети Ковчега», sayfa 3
Глава вторая. Встреча.
Переговоры министров двух стран длились больше трёх часов. Стороны активно спорили. Никто не хотел уступать и уж тем более подчиняться чужим условиям. У каждого оппонента – своя задача, свои цели. Нарастающее напряжение готово было вырваться за пределы комнаты, выплеснуться волнами статей в новостных лентах, засиять крупными заголовками на первых страницах утренних газет. На пике взвинченных нервов Сергей Павлович неожиданно встал, громко ударив по столу ладонями. В зале воцарилась тишина, ожидающая последствий.
– Я предлагаю сделать перерыв, освежить мысли и помещение, – устало предложил он.
Облегчённо выдохнув, вторая сторона согласилась. Прохладный осенний ветер ворвался в открытое окно, подхватил исписанные листы, закружил и разбросал по мягким шерстяным коврам. Министры смеялись, наблюдая, как помощники пытаются собрать танцующую осенний вальс белую бумагу. Неожиданный перерыв вдохнул в переговоры долгожданный воздух взаимодействия. Стороны наконец смогли прийти к соглашению, скрепили подписями важные документы и пожали друг другу руки. Для объявления достигнутых результатов бывшие оппоненты направились в конференц-зал, где давно и нетерпеливо томилась в ожидании пресса. В подготовительной комнате министров обступили гримёры и помощники, деловито обсуждающие предстоящее выступление.
– Мария, дай мне речь. Пробегусь по тексту, – потребовал Сергей Павлович.
Советник в поисках нужного блокнота растерянно смотрела по сторонам. Ни на одном столе, ни в папке его не было. Она отчётливо помнила, что забирала его, держала в руках. Может, всё-таки забыла?
– Простите. Блокнот в зале остался. Я сейчас! – Мария сорвалась с места.
– Маша, стой! – Слова не достигли цели.
Она вихрем ворвалась в душное помещение, в котором ещё хранилось присутствие людей и их эмоции. Увидев, что нужные записи одиноко лежат на столе, она облегчённо выдохнула. Не теряя ни минуты драгоценного времени, Мария схватила исписанные листы и повернулась к двери. Высокая фигура в чёрном перегородила выход. От неожиданности девушка вскрикнула, выронила блокнот и инстинктивно отшатнулась назад. Взгляд холодных синих глаз с вертикальными зрачками острым лезвием прошёл сквозь неё, льдом сковал сердце, наполнив его ужасом. Мария застыла, не в силах сдвинуться с места.
– Вы кто? – еле выдавила она из себя.
– Быстрее возвращайся, – прозвучали слова в голове. – Тебя там ждут! – Возле ушных раковин возникло непонятное, щекочущее ощущение.
Беспрекословно повинуясь голосу, словно заворожённая, Мария направилась к выходу, не сводя глаз со странного человека, если это вообще был человек. Ей в руки грубо вложили блокнот.
– Держи! Ты же за ним приходила, – всё так же без слов, с едва уловимой улыбкой на лице, сказал незнакомец. – Ты меня не видела! Слышишь! Не видела! Это для твоей безопасности. Понятно?
Мария послушно кивнула.
– Беги скорее!
Слова подействовали лучше ледяного душа. Она и не заметила, как оказалась в коридоре, бегущей по мягким ковровым дорожкам. Поворот. Ещё один. Лишь бы успеть!
– Ты меня не видела. – Пристальный и искромётный синий взгляд, задевающий за душу необычайной глубиной, вновь возник перед ней.
От неожиданности Мария споткнулась, потеряла равновесие и буквально ввалилась в комнату, сбив с ног гримёра и двух помощников.
– Извините, – испуганно пробормотала она, оглянувшись на дверь в поисках незнакомца, но увидела только краешек чёрного плаща, мелькнувшего в последний момент за углом, и ускользающую следом за ним тень.
– Что с тобой? – Сергей Павлович внимательно посмотрел на слегка бледное сосредоточенное лицо советника и перевёл взгляд на открытые двери.
– Всё в порядке. Ваша речь.
Трясущимися руками Мария протянула блокнот. Слова незнакомца о безопасности заставили её собрать всю свою волю в кулак и постараться успокоиться.
– Что случилось? – настаивал министр.
– Всё хорошо, Сергей Павлович. – Уверенность вернулась в голос.
– Ты что-то увидела? – тон вопроса был неожиданно строг и требователен.
Мария удивилась непривычно грубой настойчивости. Ведь никогда раньше шеф не позволял себе разговаривать с ней подобным образом. Она слегка растерялась, обидчиво поджала губы, но вернувшееся самообладание взяло верх. Мария смело посмотрела в ответ и резко сказала:
– Я ничего не видела.
Сергей Павлович с подозрением взглянул на неё, упорно продолжая настаивать на ответе.
– Ты кого-то там увидела?
– Нет. Я перенервничала из-за забытого блокнота с вашей речью.
Министр ещё несколько секунд испытующе смотрел, пытался понять, говорит ли Мария правду. Потом резко повернулся в сторону зала, где журналисты нетерпеливо ожидали начала пресс-конференции.
– Мы ещё поговорим! – грубо бросил он через плечо, шагнув за дверь.
Поглощаемый светом софитов и вспышками фотокамер, Сергей Павлович приветственно вскинул руку над головой, широко улыбнулся и первым занял место за высокой трибуной. Он всем своим видом показывал, что переговоры прошли успешно. Журналисты зашумели, стараясь как можно громче задать вопросы, перекрикивая друг друга. Сергей Павлович слегка стукнул микрофон костяшками пальцев и в довольно резкой форме попросил зал успокоиться. Когда наступила долгожданная тишина, он решительно начал своё выступление, жёстко бросал слова и не давал никому возможности усомниться в правильности принятых им решений. Мария внимательно слушала, шевелила губами, беззвучно повторяя за ним каждое написанное ею слово. Как всегда, Сергей Павлович был уверен и горд. Как всегда быстро и грубо отвечал журналистам. Всё было как всегда, но что-то беспокоило, упорно лезло в душу. Вопросы он задавал отнюдь не из-за любопытства или заботы. В них прозвучало опасение, что Мария коснулась того, чего не должна была знать. Она пристально посмотрела на шефа, сияющего в лучах славы, и ухмыльнулась. Он-то точно знал, что за странный незнакомец был в комнате.
Остаток дня прошёл в отчётах и бумажной работе, но ощущение, что за ней наблюдают, не покидало Марию. В каждом углу мерещилась странная тёмная фигура, за каждым поворотом коридора мелькали невидимые тени. Лишь покинув Дом Правительства, она смогла вздохнуть свободно. Метро поглотило, растворило в шумной людской массе, не дав погрузиться глубоко в свои мысли. Там можно было отвлечься и радоваться возможности забыться и не вспоминать прошлое.
Железная дверь квартиры отрезала от всего мира, встала прочным барьером, щитом безопасности. Устало прислонившись к ней, Мария соскользнула на пол. Она дома. А что может произойти дома? Приятная усталость и долгожданное опустошение погрузили в зеркальную гладь спокойствия. Мария закрыла глаза, наслаждаясь моментом, аккуратно ступила в тёплые безмятежные воды, скрылась в туманной дымке, лоскутами разбросанной по серебристой поверхности. Тишина внутри. Тишина снаружи. Тишина. Синие глаза брошенным камнем разбили зеркальное стекло. Беспорядочные волны мыслей нарушили спокойствие. Лицо незнакомца всплыло в памяти, его присутствие явно ощущалось совсем рядом. Неожиданная встреча снова и снова прокручивалась в голове. Кристаллы синих глаз даже из воспоминаний смотрели с пронзительным блеском и непомерной глубиной.
«Кто же ты такой? – подумала Мария. – Нужно всё же спросить у Сергея Павловича», – позабыв о предостережении, решила она. В этот момент в гостиной загорелся свет. Не понимая, что происходит, Мария осторожно заглянула в комнату. Леденящий ужас пробежал по всему её телу, ноги вмиг обмякли. Она упала на пол, задыхаясь от страха. Незнакомец в чёрном как ни в чём не бывало стоял посреди комнаты.
– Что с тобой? – Он попытался поднять её, но Мария в ужасе отползала к спасительной двери. – Успокойся! Я не трону тебя! Я пришёл защитить тебя. Я здесь ради тебя! – Высокая фигура склонилась над испуганной хозяйкой квартиры.
Беззвучно глотая воздух, Мария силилась кричать, однако голос просто исчез. Слёзы ручьём текли по щекам. Глаза, наполненные ужасом, смотрели на незнакомца.
– Успокойся, пожалуйста. – Голос звучал уже не в голове, но Мария всё ещё этого не понимала. – Не надо меня бояться. Давай знакомиться. – Непрошеный гость протянул руку в облегающей чёрной перчатке без пальцев.
Что-то в этом жесте было успокаивающим и доверительным. То, что заставило Марию протянуть дрожащую руку в ответ, но тут же отдёрнуть её, едва коснувшись необычной серо-голубой кожи. Незнакомец выжидающе замер, не убирая руки. Мария, осмелев, посмотрела ему в глаза – синие, как самое синее море, бездонные, как глубина неба. В них сиял космос отблеском далёких планет. Крепко сжав протянутую руку, она без колебаний доверилась загадочному незнакомцу и где-то в глубине подсознания поняла, что прочно влипла в эти большие синие глаза.
– Меня зовут Данлар. Данлар из рода Мюрей, – представился гость.
– Маша, – выдохнула Мария. – Кто ты? Ты человек?
– Нет. Я рептилоид. – Лёгкая улыбка пробежала по тонким, красивым губам.
– Что? Это розыгрыш?
Данлар покачал головой. Мария подозрительно скривилась, изменилась в лице, беглым тревожным взглядом осмотрела комнату, словно искала какой-то подвох.
– Хм, – хмыкнула она, ещё сильнее сжав протянутую руку. – Это правда?
Ответом была тихая молчаливая улыбка. Мария продолжала внимательно всматриваться и, не стесняясь, разглядывать красивое лицо Данлара. Вдруг она, сама того не ожидая, потянулась к нему.
– Можно? – Совладать с желанием прикоснуться к гостю не получилось. Нужно же убедиться, что это не сон. Ведь только во сне приходят столь прекрасные ангелы.
Получив едва заметный кивок одобрения, Мария осмелела. Как же было удивительно приятно ощущать под кончиками пальцев гладкость необычной кожи! Поймав ладонь девушки, Данлар прижал её к себе. Горячее прикосновение произвело на него странное действие: холодность исчезла, жёсткий взгляд смягчился. Он с упоением прикрыл глаза, наслаждаясь давно забытыми чувствами. Мария не спешила убирать ладонь с его щеки. Ей нравились новые тактильные ощущения, которые она сейчас испытывала.
– Удивительно. – Голос дрожал. – Как необычно. Это правда? Ты пришелец?
– Ну, можно и так сказать.
– Я…
– Подожди, – прервал Данлар. – У нас сейчас на самом деле не так много времени, но я обещаю, что всё расскажу тебе чуть позже, если захочешь. Ответь мне на вопрос: догадался ли министр о нашей встрече?
– Не знаю. – Мария пожала плечами. – Но он настойчиво спрашивал, зачем я вернулась в комнату. А что, Сергей Павлович знает о вашем существовании?
– Все правительства мира знают о нас.
– Все правительства мира? – недоверчиво переспросила Мария.
– Да. Только эту тайну очень хорошо охраняют. Круг осведомлённых лиц крайне мал. Наверное, я совершил ошибку и привлёк к тебе ненужное внимание. – Данлар недовольно сморщил нос. – Я виноват. Нужно было позже показаться, чтобы никто ничего не заметил, – произнёс он свои мысли вслух.
– Что? – Мария вскрикнула. – Ты наблюдал за мной?
– Давно, но сейчас речь не об этом. Я не хочу, чтобы с тобой что-то произошло, чтобы ты пострадала.
– Я никому не скажу про тебя. Да мне никто и не поверит. – Мария махнула рукой. – Но почему я? – встрепенулась она. – Почему ты показался мне? Почему говорил со мной без слов?
Данлар внимательно смотрел на Марию. Она стояла перед ним с широко открытыми глазами и распахнутой душой, искренне и доверчиво смотрела на него. Он разозлился, что, поддавшись эмоциям и безрассудству, подверг её опасности.
– Я обязательно тебе всё расскажу, только не сейчас.
Звонок громовым раскатом прокатился по квартире. Мария вздрогнула от испуга. Она смотрела на телефон, боясь взять неугомонную трубку – предвестницу чего-то плохого.
– Бери. Нужно знать, что хотят.
– Алло. – Слова были едва слышны.
– Машенька, золотце моё! – из трубки весело звучал голос профессора. – Завтра у нас традиционное чаепитие. Пожалуйста, не опаздывай, моя дорогая. Жду тебя!
– Хорошо, Захар Петрович, я буду. – Глаза, полные слёз, смотрели на Данлара.
– Что случилось? – взволнованно спросил он.
– Мой преподаватель зовёт меня завтра на чаепитие. Это наш условный знак. Значит, ему стало что-то известно, касающееся меня, о чём нельзя открыто говорить. Захар хочет о чём-то предупредить.
– Быстро же министр сработал, – досадливо ухмыльнулся Данлар.
Сомнений нет. Сергей Павлович служит наместникам. Вон как засуетился! Ещё бы! Прямо у него на глазах раскрылась государственная тайна, а он в ответе за её сохранение. Значит, Маша действительно может быть в опасности. Данлар в размышлении прошёлся по комнате. Вариантов нет. Подвергать её неприятностям в его планы не входило. Но что предпримет министр? На что решится, чтобы скрыть своё серьёзное служебное упущение? Данлар ещё раз посмотрел в тёплые медовые глаза и мысленно выругался на себя. Нужно быть готовым к самому худшему. Все инструкции и правила уже не имеют значения.
– Я не знаю, как у вас это устроено, – спокойно сказал он. – Не знаю, на что пойдёт ставленник наместников, чтобы выяснить у тебя про общение с нами. Может, это будет обычный разговор и ничего больше, а может… – Данлар осёкся под испуганным взглядом Марии. – Ничего не бойся, – поспешил успокоить он. – Уверенно говори, что ты мой человек. После этих слов тебя никто не посмеет тронуть.
– Хорошо, – Мария сникла. – Мне не страшно, – соврала она. Звонок Захара Петровича ясно дал понять, что разговор не будет простым.
– Я официально объявлю твой статус через наместников.
– Наместники? Кто это?
– Я обязательно расскажу тебе позже. Будь спокойна и уверена. Ничего не бойся! Моё имя – это твоя защита.
– Почему ты мне помогаешь?
Данлар отвернулся, устремив взгляд в окно, стал серьёзным и холодным, закрылся непробиваемым щитом. Сказать ей правду? Не сейчас!
– Когда-то давно я сделал свой выбор. Правильный он или нет, я не знаю. Время и последствия покажут это, – тихо, без эмоций проговорил он. – Я виноват перед тобой, Маша. Не подумав, решил раскрыться и привлёк к тебе опасное внимание. Поэтому сделаю всё, чтобы защитить тебя. Если ты почувствуешь угрозу или даже намёк на неё, то сразу зови представителей рептилоидов и требуй связи со мной.
Мария с улыбкой смотрела на Данлара, застывшего тёмной фигурой у окна. Она знала, что Сергей Павлович пойдёт на всё, чтобы выяснить правду, и ни перед чем не остановится. Поэтому сосредоточенно думала, как выпутаться из ситуации, не прибегая ни к чьей помощи.
– Пожалуйста, не предпринимай никаких действий ради меня. Не объявляй меня своим человеком, что бы это ни значило, – попросила она. – Не сейчас.
Данлар неохотно согласился. Поспешность может привести к обратному эффекту, и Маша окажется в ещё большей опасности.
– А как ты попал в квартиру? – спохватилась она. – Ты телепортировался прямо ко мне домой? Это значит, что любой из вас так может? – Удивление и страх смешались в вопросе.
Данлар повернулся. Лёгкое подобие улыбки мелькнуло на его губах.
– Нет. Телепортация невозможна так, как вы её себе представляете. Я вошёл через дверь. У тебя слишком простые замки, Маша, с этим нужно что-то делать. Мне пора уходить, но я могу прийти ещё, если ты не против.
– Я не против.
– Ничего не бойся. Я буду защищать тебя. – Данлар крепко сжал её тёплые, нежные руки. Входная дверь хлопнула, оставив квартиру в одинокой тишине.
Ещё долгое время Мария сидела в задумчивости, распутывая нити своих мыслей. То, что пришельцы существуют, поразило её очень сильно, но ещё сильнее потрясло то, что правительства разных стран знают об этом, активно с ними сотрудничают и защищают свой секрет всеми способами.
«Значит, Сергей Павлович тоже осведомлён о рептилоидах. – Мария закусила губу. – Именно поэтому он так настойчиво меня расспрашивал», – нахмурилась она. Хорошо зная его, Мария понимала, что просто так он не отстанет, что ещё не раз ей придётся столкнуться с его расспросами.
«Ничего не бойся, – эхом прозвучали слова Данлара. – Если почувствуешь опасность, говори, что ты мой человек», – пронеслось в голове. Мария сосредоточенно посмотрела на то место, где ещё совсем недавно стоял пришелец, увидела его чёрный силуэт, застывший у окна, почувствовала приятные ощущения от прикосновений к необычной коже. Она сжала ладонь, чтобы подольше сохранить волнующие воспоминания в сомкнутом кулаке. Слёзы блестящими ручейками сами собой полились по щекам. Мария не понимала, почему плачет. Сквозь радужное сияние солёных капель она явственно увидела Данлара рядом с собой. Его иссиня-синие глаза, глубокие, как океан, смотрели прямо в душу. Едва касаясь, Мария дотронулась до призрачного силуэта и застыла с улыбкой на губах посреди комнаты и размытых теней. Почти всю ночь она не спала. Разыгравшиеся мысли не давали покоя. Бушевавшие эмоции будоражили кровь. Только под утро Марию опутала тяжёлая мучительная дремота, в которой сияли синие кристаллы глаз.
Данлар стоял на взлётной площадке, обратив задумчивый взгляд в ночное небо. Чувство от прикосновения руки Марии всё ещё оставалось на его щеке лёгким штрихом. Он посмотрел на свою ладонь, бережно хранившую тепло её рук и нежность кожи, почувствовал осторожное прикосновение тонких горячих пальцев. В его глазах вспыхнули миллионы галактик, загорелись тысячи звёзд, пролетели сотни комет. Данлар провёл рукой по щеке, улавливая тепло, оставленное Марией. Он улыбнулся, увидев её лицо среди сияния звёзд, и протянул к нему руку.
– Вставай! – Сквозь сон услышала Мария его голос.
Испуганно вскочив с постели, она осмотрелась, не увидев никого в комнате, снова упала на подушки, раскинув руки.
– Почему это произошло со мной? – спросила она пустоту.
* * *
Зябкий ноябрь покрыл город холодной дождливой пеленой. Мгла просочилась всюду, рассеяла свет уличных фонарей, размыла вчерашние следы и равномерно осела на крыши. Стремясь быстрее укрыться в тёплом, уютном месте, по улицам мокрого осеннего мегаполиса бежали прохожие. Серыми мазками красок люди заполняли город тенью своего присутствия и превращались в безликую гудящую массу. Выйдя из дома, Мария нырнула с головой в серый движущийся поток, стала такой же тенью, как и все, растворилась в заполненных улицах.
Потолкавшись в метро, она приехала в университет. В старой аудитории было довольно многолюдно. Шумный разговор весёлой компании многоголосым эхом разлетался по пустым коридорам корпуса из-за чуть приоткрытой двери. Немного помявшись на пороге, словно перед экзаменом, Мария несмело вошла внутрь. Весёлый шум мгновенно налетел на неё вихрем чужих эмоций и заставил отпрянуть назад. Веселье давно было вычеркнуто из её жизни. Раскинув руки и широко улыбаясь, Захар Петрович бодро двинулся навстречу своей ученице. Марии казалось, что годы не властны над ним. Сколько она себя помнила, учитель всегда оставался немолодым мужчиной лет шестидесяти, плотного телосложения и невысокого роста. Лишь тёмные волнистые волосы, зачёсанные назад, со временем припудрились благородной сединой.
– Наконец-то ты пришла, Машенька! – громогласно прокричал Захар Петрович. – Мы все тебя ждём!
– Меня? – Мария растерялась.
Учитель обнял свою бывшую студентку за плечи, увлёк к накрытому столу. Полчаса он рассказывал весёлые истории из студенческой жизни и не выказывал никакой тревоги или озабоченности.
«Зачем меня сюда позвали? – недоумевала Мария, обводя взглядом собравшихся здесь незнакомых ей людей. – Зачем весь этот бурный спектакль?»
– Иди в мой кабинет, – уловив её растерянность, сквозь шум смеха очень тихо и строго приказал Захар Петрович. – Надо поговорить.
Мария поспешила в кабинет преподавателя. Сколько здесь было проделано работы! Сколько было написано статей, проведено исследований и оказано помощи! Она взяла с полки одну из толстых папок и, прижав её к груди, беззвучно заплакала. Многолетнее расследование пропажи родителей в Анголе так ни к чему и не привело. Все тонкие нити поисков терялись в океане секретности и недоступности. За столько лет Мария и Захар Петрович ни на шаг не приблизились к разгадке этой тяжёлой тайны.
– Я позвал тебя, Маруся, чтобы предупредить, – с порога заявил учитель. – Сергей рвёт и мечет. Он настаивает на твоём отстранении и официальном расследовании!
– Отстранение? Расследование? – не верила своим ушам Мария.
– Да! Ты же знаешь его. Он упрям и туп, – разозлился профессор. – Конечно, никто ему не разрешит без оснований тебя отстранить от работы. Поэтому он требует расследование и допрос.
– Допрос? – у Марии похолодело внутри.
– Угу, – кивнул профессор. – Главное, Маша, не провалиться на нём. Значит, так. – Он сделал ещё более строгое лицо. – Тебя будут допрашивать на полиграфе и под сывороткой. Я тебя всему учил. Ты моя лучшая ученица за много лет.
– Но я…
– Маруся, нет времени на сантименты, – прервал Захар Петрович. – Сергей нацелен очень серьёзно, и ты должна к этому подготовиться. Что делать, ты знаешь!
Мария брела домой как в тумане. Она не видела ничего и никого. В молочной пелене бесформенными пятнами проплывали мимо тёмные силуэты людей и зданий. Реальность потерялась, мир казался серым и полным тревог. Что ей грозит? Этот вопрос она не могла выбросить из головы. Что предпримет Сергей Павлович? Какой ценой будет защищать свой секрет? Ужасная мысль пронзила сердце. Мария испугалась, всё сильнее и отчётливее осознавая нависшую над ней угрозу. Нахлынувшие чувства завертели в водовороте, поглотили с головой. Безликая тень растворилась в потоке людей в метро. Внезапный толчок в плечо грубо вернул в реальность, выдернул из пелены серого тумана.
– Смотри, куда прёшь! – недовольно прокричала неопрятно одетая женщина с большими сумками в руках.
Мария остановилась посреди стремительно бегущего потока. Испуганными глазами осмотрелась, пытаясь понять, где находится. Как она оказалась на нужной станции? Как добралась сюда? Мария не помнила.
– Простите, – чуть слышно пробормотала она давно растворившейся в толпе женщине.
Сев на скамейку возле мраморной колонны, Мария закрыла лицо руками и заплакала навзрыд. Слёзы текли ручьём по щекам.
– Девушка, что у вас случилось? У вас всё в порядке? – раздался рядом приятный мужской голос. – Может, я могу вам помочь?
Подняв голову, Мария увидела незнакомого молодого человека, с фальшивым участием смотревшего в её глаза. Что-то в этом взгляде было не так, что-то настолько мимолётное, еле уловимое. Мария насторожилась. Уроки профессора не прошли даром. Незнакомец упорно продолжал сверлить её взглядом, бесцеремонно вторгаясь в личное пространство. Она схватила сумку и, на ходу вытирая слёзы, поспешила к выходу из метро.
– Куда же вы? Давайте я вас провожу! – Молодой человек шагнул наперерез.
– У меня всё хорошо, – через плечо бросила Мария, ловко обойдя наглеца справа. В отражении витрин магазина она увидела на себе липкий испытывающий взгляд.
«Они за мной следят и даже не скрывают этого», – долго думать времени не было. Незнакомец не отставал, упрямо шёл следом. Мария чувствовала его всем своим телом, чувствовала, как он цепко держит её. Что делать?
«Ты должна выстоять!» – слова Захара Петровича искрой вспыхнули в голове, наполнили решимостью, заставили действовать. Мария остановилась, посмотрела на небо, солнце, на минуту вышедшее из-за облаков, блеснуло в её медовых глазах. Молодой человек опешил от неожиданности, когда девушка резко повернулась к нему, и застыл в метрах пяти. От той, кто заливалась слезами в метро, не осталось даже намёка. Теперь это она смотрела на него в упор, прожигая насквозь. Молодые люди стояли неподвижно друг против друга: два красных пятна, окружённые серым людским потоком. Не сводя глаз со своего преследователя, Мария решительным шагом направилась в его сторону. Растерянность смешалась с неловкостью, и людское течение скрыло его, смыло шумной волной. Мария осталась одна в толпе. Она долго стояла, смотрела в пустоту и не решалась сдвинуться с места. Только совсем озябнув, отправилась домой. Её никто не сможет испугать! Никто не сможет сломить! Она больше не оглядывалась в поисках слежки, зная, что её уже не будет. Дома, закрывшись на все замки и задёрнув плотные шторы, можно было облегчённо вздохнуть.
«Данлар, где ты?» – подумала Мария, тут же удивившись таким внезапным мыслям. Она не понимала, почему зовёт виновника свалившихся на неё бед на защиту, и рассердилась на себя.
«Я не воспользуюсь твоей помощью», – решила она.
* * *
Петляя по коридорам здания Дома Правительства, советник министра спешила на встречу с главой службы безопасности. Звук уверенных шагов тонул в мягком шерстяном ворсе ковровых дорожек. Фёдор Игнатьевич уже ожидал возле двери своего кабинета.
– Маша, проходите. – Он вежливо отошёл в сторону, уступив дорогу. – Что будете пить? Чай? Кофе? Что покрепче?
– Фёдор Игнатьевич, что вы хотели? – не желая затягивать неприятную беседу, спросила Мария. – Мне ещё всё для совещания подготовить нужно.
– Узнаю старую школу, – усмехнулся полковник, вежливо указав на кресло. – Присаживайся. С Сергеем работает другой советник сегодня, а у нас будет долгий разговор.
– О чём? Что случилось?
Фёдор Игнатьевич присел на край стола, внимательно посмотрел на девушку, не спеша достал сигареты и закурил.
– Не против? – спросил он, уже сделав пару затяжек.
– Нет.
Сигарета почти закончилась, а вопросы так и не прозвучали. Наконец, дымящийся окурок упал в пепельницу.
– Н-да, – тихо произнёс Фёдор Игнатьевич. – Заварили вы кашу, Маша! Где вчера были?
Мария удивлённо хлопнула глазами.
– У Захара Петровича в университете, – спокойно ответила она, прекрасно понимая, что глава секретной службы уже это знал.
Фёдор Игнатьевич покачал головой. «Искусно играет, – подумал он. – Продолжай в том же духе. Надеюсь, ты послушалась Захара и хорошо подготовилась». Раскурив очередную сигарету, он медленно выпустил тонкую струйку дыма к высокому потолку. Начинать неприятное и для него разбирательство он не спешил.
– После встречи министров ты вернулась в комнату переговоров. – Сквозь серый дым Фёдор Игнатьевич посмотрел на Марию.
– Да.
– Зачем?
– Я забыла блокнот с текстом речи Сергея Павловича и поэтому вернулась.
– И что потом? – без особого интереса продолжал задавать вопросы полковник. Всё его внимание было приковано к струйке дыма, которая в затейливом танце извивалась в воздухе и медленно расплывалась над головой.
– Я забрала блокнот и вернулась в зал, где начиналась пресс-конференция.
Фёдор Игнатьевич вскинул брови и вопросительно покосился на Марию. Её прямой спокойный взгляд говорил, что она уверена в себе и других ответов от неё не получить.
– А что случилось? – Мария с любопытством склонила голову набок, словно не осознавала всей серьёзности ситуации.
– Скажи, что ты видела, когда вернулась?
– Ничего.
– Совсем ничего? – Фёдор Игнатьевич сильно затянулся, шумно выпустил сигаретный дым и грубо смял в пепельнице окурок.
– Совсем.
Он тяжело вздохнул, достал из пачки ещё одну сигарету и покрутил в пальцах.
– Ты же не будешь против, если мы тебя проверим на полиграфе, Маша? – полковник равнодушно смотрел на красный огонёк, бегущий к фильтру. Вся затея с допросом ему не нравилась с самого начала, но Сергей Павлович настаивал, хотя и не объяснил причину своих подозрений. Разве можно решить задачу, не зная условия?
– Я не понимаю, что вы хотите от меня? Я же вам сказала, что ничего не видела. В комнате было пусто. Я забрала свой блокнот и ушла. – Мария держалась на удивление очень смело.
– Ты против проверки? Тебе есть что скрывать? – Фёдор Игнатьевич глубоко сел в кресло. Слегка щурясь, он смотрел на девушку.
«Если бы я знал, чего хочет Сергей», – подумал он.
– Мне нечего скрывать. Если детектор меня в чём-то оправдает, то я согласна.
– Отлично, – потирая руки, оживился полковник. – Заходите, – нажав кнопку селектора, сухо позвал он помощников.
В комнату вошли двое с большим чёрным чемоданом. Мария слегка занервничала при виде их безразличных лиц.
«Данлар ошибался. Это не будет простым разговором, – подумала она, скрипя зубами. – Сказать, что я его человек? Нет. Это может разозлить министра ещё больше».
– Нервничаете? – Фёдор Игнатьевич ухмыльнулся.
– Да. Я ведь даже не знаю, в чём меня обвиняют.
«Я тоже не знаю», – про себя сказал он, но вслух произнёс:
– А вы просто скажите правду. И всё!
– Я ничего не видела в комнате, – спокойным тоном повторила Мария.
– Посмотрим! – Маятник метронома плавно качнулся.
Равномерные удары, отсчитывая секунды, посыпались на пол. Тук. Тук. Тук. Стучала кровь в висках, повинуясь их ритму. Комната наполнилась только этим звуком, отражённым от голых окрашенных стен. Все предметы и воздух пульсировали в едином ритме. Тук. Тук. Тук. Били молоточки в голове. Ничего, кроме этого звука, больше не существовало. Тук. Тук. Тук. Два часа томительных и однообразных вопросов. Два часа метроном стучал, рассыпая время. Операторы показывали Фёдору Игнатьевичу, что тест Мария проходит успешно.
– Значит, умеешь обходить полиграф, – закуривая очередную сигарету, резюмировал полковник.
«Хорошо Захар тебя подготовил, – мелькнуло у него в голове. – Мне и делать-то ничего не надо. Справляешься сама».
– Ничего я не умею. Я говорю правду. – Мария освободилась от проводов. – Что вы хотите узнать от меня?
– Только то, что ты увидела в комнате.
– Но я ничего не видела!
– Мы поможем вспомнить. – Фёдор Игнатьевич схватил девушку за руку.
«Прости, Петрович, но иначе Сергей не отстанет. Будет требовать повторного допроса, уже с другой командой», – виновато подумал он.
Лёгкая дрожь пробежала по телу Марии. «А если не справлюсь?» – искрой промелькнула мысль в её голове.
Игла вошла в руку, разливая сыворотку. Тук. Тук. Тук. Громко отозвались вены горячей пульсацией. Скрыться за этим звуком, потеряться, не выдать себя! Тук. Тук. Тук. Бьют барабаны. Чеканят шаг часовые. Тук. Тук. Тук. Звук поселился во всём теле, бьётся наружу из грудной клетки, бешено пульсирует кровавым сгустком за рёбрами. Мир кружится перед глазами. Тук. Тук. Тук. Слушать звук. Только его.
– Фёдор Игнатьевич, советнику не в чем признаваться, – доложил один из помощников.
– Отлично. Пора закругляться. – Красный огонёк вспыхнул почти у самых губ.
Полковник еле скрыл довольную улыбку за клубом сигаретного дыма. Допрос проходил по нужному сценарию, Сергею не к чему будет придраться. Однако и самому не мешало бы сохранять видимую напряжённость и обеспокоенность. Между бровями на широком лбу появилась вертикальная морщинка, придавшая лицу сосредоточенную суровость. Фёдор Игнатьевич остановил метроном, угрюмо посмотрел на красный огонёк сигареты. Серый густой дым облаком поднялся и растворился под высоким белым потолком кабинета. Что хотел узнать Сергей у девушки? Что могла она увидеть? Он поглубже затянулся, неаккуратно смял окурок в переполненной пепельнице, рассыпав на стол почти всё её содержимое. Допрос нужно завершать. В дверь тихо постучали. Недовольно поморщившись, Фёдор Игнатьевич вышел из кабинета.
