Kitabı oku: «Корень смерти», sayfa 2

Глава 5

Филипп стоял рядом с местом, где несколько дней назад лежал его отец. Трава довольно прилично поднялась, но бурые пятна всё ещё различимы.

– Пришли! – объявила Есения. – А откуда ты узнал место, увидел?

– Пока вы не показали, не видел, – задумчиво ответил он, медленно поворачиваясь вокруг. – Скорее почувствовал, как будто кто-то толкнул. Смотрите, тут трава немного взъерошена. Может, папу волокли?

– О боги, Фил! – подскочила к сыну Лера. – Смотри, вообще-то, похоже!

Через метров десять следы обрывались, примятая по кругу трава притягивала взгляд.

– Сень, а что с женьшенем, Макар его продал? – неожиданно вспомнила Лера.

– Нет, откуда… – она запнулась. – Хотя теперь уже… фиг его знает! Мне он об этом ничего не говорил.

– Он мне позвонил на прошлой неделе и спросил, могу ли я договориться с Александром о сбыте, – Лера покусывала верхнюю губу, привычка, оставшаяся с детства. – Я договорилась, а он не приехал. И на звонки не отвечал. Тогда я позвонила Варваре Степановне.

– Хм, вещи из морга вернули, телефона там не было, – постепенно, со скрипом, Сеня начала включаться в мыслительный процесс.

– Может, он его дома забыл?

– Я не находила.

– Сень, так может, я заберу корни с собой? Санёк оценит, я тебе деньги на карту переведу. Или не доверяешь?

– Да, ну, всё равно сама не продам, – отмахнулась она, – Давай часть, остальной пусть растет. Ой, а я сама к делянке ни разу и не ходила, только с Макашей. Он мне в телефоне координаты забил, разберёшься? – повернулась она к Филиппу.

Тот радостно взялся за дело, и через десять минут продирания через леспедецу они прибыли на место.

– Да, это то место, я его помню, – Есения медленно шагала по затерянной в лесу мини-полянке. – Только растений не вижу.

– Похоже, тут копались ещё до дождя, – Фил указывал глазами на разрытый участок полтора на два метра от силы.

Есения непонимающе уставилась на пашню.

– Похоже, тебя обворовали, подруга! А ты точно уверена, что его медведь разорвал?

Фил тоже выжидательно глядел на неё.

– Там ведь и одежда – в клочья, – старательно вспоминала Есения.

– Может, он заметил «медведя», когда тот выкапывал женьшень? – не унималась Лера. – Сколько тут было, единиц пятьдесят, не меньше? Над одним-то долго возятся, чтоб не повредить. Мне Саша рассказывал, – улыбнулась удивленному взгляду Есении.

Они потолклись еще немного и решили выдвигаться обратно, в лесу темнело раньше. Фил отошёл на десяток шагов, опять увлекшись грибами.

– Смотрите, что я нашёл! – От неожиданности Есения вздрогнула. – Телефон!

Она подтвердила, что это айфон мужа.

– Сень, ты не можешь запретить мне поговорить об этом с Варварой Степановной!

– Говори на здоровье! Меня она всё равно ни в грош не ставит.

– Обе вы какие-то…

Уже в сумерках они вернулись в лагерь. Валерия собиралась как можно скорее распрощаться, ехать по лесу, даже по единственной ведущей к трассе дорожке в темноте не казалось привлекательным.

– Мама, можно я останусь с Есенией? – удивил обеих Филипп.

– С чего это вдруг?

– Ну, вам же надо с бабушкой о многом поговорить, не до меня будет!

– А Сеня-то вообще в курсе твоих планов?

– Да, – неожиданно для себя соврала та.

– Ладно. Пока тогда. Увидимся на похоронах, – она чмокнула сына в щёку и заторопилась к машине.

– Ну, что, грибник, насобирал на жарёху? – Сеня почувствовала, что проголодалась.

– Надеюсь, – Фил протянул ведро, демонстрируя грибы. – С картошечкой?

Заметив, что Есения устала, Фил предложил самостоятельно приготовить ужин. На этот раз они поменялись местами. Сеня заварила в стеклянном чайничке травяной чай и уселась с торца стола. Он налил себе чай в приглянувшуюся кружку с утятами, немного подсластил липовым мёдом, отхлебнул и, удовлетворённо крякнув, занялся грибами.

– Как замечательно в лесу! Я бы тоже с удовольствием здесь жил, – он сдул мусор с оленьих рожек.

– Не похоже, чтобы мать разделяла твоё желание.

– Да ты что! Она городская, тут без вариантов.

– Когда вырастешь, сможешь жить, где захочешь, – Филипп как-то не по-детски наморщил лоб, и Сеня решила сменить тему. – Макар мне про тебя не рассказывал.

– Неизвестно ещё, как бы ты отреагировала тогда.

– Это верно.

Сеня вдруг подумала, что при глубоком уважении к Макару, страсти она к нему особой не испытывала. Признавала высокий интеллект, уважала за трудолюбие, благодарила, что оберегал от внешнего мира, сведя контакты исключительно до гостей лагеря. Она скорее испытывала к нему тёплую и нежную любовь, удобную и эгоистичную. Возможно, узнай она при других обстоятельствах о наличии Филиппа, она бы похоронила любовь. Но судьба распорядилась так, что завтра она похоронит Макара.

За окном уже полностью стемнело, когда Филипп поставил на стол горячую сковородку. Запах жареной картошки будоражил голодное воображение. Блюдо вышло у него не только вкусным, но и очень эстетичным. Одинаковые картофельные ломтики не развалились, крупно нарезанный лук придавал нежности, грибы пахли сентябрём.

Они уже допивали чай, когда в окно кто-то стукнул. У Сени ёкнуло сердце. Стук повторился. Она вспомнила, что дверь не заперта, но не решалась пошевелиться. Гигантский мужской силуэт занял почти весь проём: подбородок, шея, мощное туловище. Учитывая, что от земли до окна метра полтора, не меньше, габариты внушали ужас. Физиономия монстра даже не поместилась в зону видимости. Огромный кулачище поднялся и снова долбанул по стеклу.

Сеня понимала, что должна создавать видимость спокойствия, чтобы не напугать гостящего Фила еще больше. Повернулась и на цыпочках и, высоко поднимая ноги, подкралась к дверям, чтобы потихоньку задвинуть щеколду.

Неожиданно Филипп, бесшумно шедший следом, пнул незакрытую дверь и решительно шагнул в темноту.

Глава 6

Хоронили Макара в закрытом гробу, поэтому, миновав траурный зал, приехали сразу на кладбище. Кроме матери, сына и двух близких женщин, проводить учителя явились трое бывших учеников.

– Сынок, как же рано ты нас покинул, – Варвара Степановна попыталась обнять гроб, но Валерия удержала её за локоть, – ты был лучшим сыном на свете…

Есения прикрыла глаза, тяжесть в солнечном сплетении и гул в голове еле удерживали на ногах. Хотелось сесть, а ещё лучше лечь. Она была благодарна мужу, что опекал все эти годы, но предательство здорово облегчило скорбь утраты, больше жалела себя. Печально, что всё закончилось вот так. Её нельзя отнести к истеричным натурам. Не представлять же себя на месте Макара, в самом деле!

Она посмотрела на Филиппа и снова подумала, если бы не смерть мужа, она бы так никогда и не узнала об измене. И о Филиппе. Конечно, встреча с Валерией не самое приятное событие в жизни, но вот мальчик. Как он похож на Макара! Только сейчас до неё дошло, что ему уже должно быть тринадцать. И по общению она легко могла в это поверить, но почему он такой маленький? Мать у него выше среднего роста точно, Макар дорос до ста восьмидесяти трех сантиметров. Филиппу просто не в кого оставаться коротышкой.

Фил чуть дотронулся до руки Есении. Она открыла глаза и увидела обращённые на неё взгляды присутствующих. Все ждали, что она произнесёт подобающую случаю речь, а она ждала, когда уймется испуганное сердце. Рядом с певичкой материализовался Дмитрий. И хотя лицо его являло скорбь, как и подобает случаю, это придало Сене моральных сил.

– Макар был человеком дела, он не любил лишних слов. Я благодарна, что ты поддерживал меня во всех начинаниях, что оберегал от лишних переживаний, – она выразительно взглянула на свекровь. – Светлая память, Макарушка, и да будет тебе Царствие Небесное!

– Что ты мелешь, хоть бы подготовилась, как положено! – через гроб прошипела свекровь.

Один из бывших учеников, высокий бородатый парень, воспользовался заминкой и продолжил:

– Я благодарен, что судьба свела меня с таким замечательным учителем! – он закашлялся. – Макар Евгеньевич здорово помог мне с написанием кандидатской, в растениях он разбирался, как бог!

Варвара Степановна благосклонно закивала.

Когда закончили прощаться и гроб опустили, Сеня бросила первую горсть земли. Спасибо, Лера подсказала. Сама заранее собиралась покопаться в интернете в поисках традиций, но вчерашний ночной пришелец начисто отбил память.

Поминки свекровь пожелала устроить у себя дома. Знала, что народу будет немного, не заказывать же из-за десяти человек кафе. По традиции принято приглашать на поминальный обед всех, что она любезно и озвучила на кладбище. Но ученики не поехали, не рискнул и Дмитрий. С архивной дамой он знаком по долгу службы, и прекрасно понимал, что она догадывается о вовсе не служебных делах, заставивших его явиться на похороны.

Съев положенную кутью и борщ, Есения встала.

– Думаешь, я не знаю, куда тебя несет! – Варвара Степановна выбежала вслед за невесткой в прихожую. – Не успела мужа похоронить, уж хвост распустила!

– Своей жизнью лучше занимайтесь, чем в чужом белье ковыряться! – Сене захотелось высказать, всё, что накопилось за шестнадцать лет брака, теперь-то уже некого стесняться, но Ва́рвар отвлеклась:

– Филечка, детка, куда ты собрался? – обратилась она к внуку, надевающему кроссовки.

– Я поеду с Сеней. Заберешь меня завтра? – обернулся он к матери. Та скривилась, но молча пожала плечами.

– До свидания, Варвара Степановна, – выдавил Филипп.

Есения не удосужилась попрощаться.

Она припарковала машину около рынка.

– Пойдем, купим чего-нибудь вкусненького на ужин. Ты что хочешь?

– Тишины и покоя.

– Тогда я предлагаю шашлыки, – они шагнули в мясной ряд, – дома ведь не часто жарите?

– Не часто, – глаза его заблестели. – Иногда мама из кафе приносит, где поёт. Холодные. После микроволновки – уже не то.

Они купили парного мяса, репчатого рука, огурцов, помидоров и горячий хлеб из тандыра. Пока ехали, обсуждали, в чём лучше мариновать. Делились и сравнивали рецепты. Филипп, как настоящий кавалер, забрал пакеты с продуктами из машины и потащил к дому. Есения, наконец-то, выбрала удачный момент, чтобы прояснить его отчаянный ночной выпад:

– Фил, скажи, как ты не побоялся вчера выскочить? Ты его видел?

– Не видел, но стук тоже слышал.

– И не побоялся выйти?!

– Боялся. Но духов нельзя бояться. Иначе они станут приходить снова и снова. И питаться твоими страхами.

– Какой ты умный! Откуда ты столько всего знаешь?

– Читаю много.

– Кем ты мечтаешь стать, когда вырастешь? – глядя на посеревшее лицо ребенка, она почувствовала, что вопрос больной. Возможно, слова прозвучали банально, но не в характере умного мальчика обижаться на ерунду.

– Я уже никогда не вырасту!

Фил отвернулся, скрывая слёзы. Есения шагнула, чтобы обнять и успокоить, но он удержал её за запястье, не надо, мол, не сейчас.

– После травмы головы два года назад у меня перестал вырабатываться гормон роста. Там кроме гипофиза ещё что-то в мозгу повредилось. И врачи не сразу поставили диагноз… Я даже вникать не стал, чтобы ещё больше не расстраиваться. Врачи не дают прогнозов на жизнь.

Есения замерла в шоке от услышанного. Она не знала, что сказать, а прикасаться к себе Фил запретил. Чисто женское спасение от всех печалей – обнимашки. Но это не печаль – трагедия! Жить и знать, что каждый день может оказаться последним, каково ребёнку! Вероятно, это знание заставило его пересмотреть жизненные приоритеты. Теперь понятно, почему Лера во всем старается ему потакать!

Ситуацию спас Дмитрий. Они оба повернули головы на звук подъезжающего чёрного Джимника. Смотрели внимательно, как он паркуется, но каждый при этом летал на своих драконах. Вот уже показался и он сам с огромным букетом разноцветных гербер.

– Есения, – Фил дотронулся до её предплечья, – ты мне симпатична.

– И ты мне, Фил, стал очень дорог!

– Тогда пообещай меня не жалеть.

Глава 7

– Привет! – Дмитрий подошёл к застывшей парочке. – Я понимаю, что такой день… Если вы меня прогоните, безропотно уйду. Но у кого-то сегодня день рождения! – он протянул букет имениннице и посмотрел на Фила. – Может, поедим фруктов?

– А у нас мясо на шашлыки есть. Только мы его ещё не замариновали, – он посмотрел на покрасневшую Есению и по-свойски забрал пакет с фруктами у Дмитрия.

Пока мужчины мариновали мясо, искали в лесу сухие дрова и настраивали мангал, Сеня поставила цветы в вазу и занялась фруктами. На огромном блюде яблочные лебеди поплыли по озеру из тонко нарезанных ломтиков киви. Банановые дельфины вынырнули из апельсиново-ананасной пены. Виноградно-черешневые берега фруктового моря вершили шедевр. Мужчины оценили мастерство и категорически отказывались разрушать целостность картины. Тогда Есения велела всем достать телефоны и по очереди сфотографировала их с блюдом на руках. После этого она, улыбаясь, оторвала голову одному из трех лебедей и съела. Мужчины радостно последовали её примеру. Пока возились с фруктами, мясо чуть не подгорело. В настоящие фужеры разлили Дюшес, привезенный Дмитрием вместо шампанского.

Со стола на улице убирали уже при свете фонаря.

– Сейчас моя очередь мыть посуду! – объявил Фил.

– Здрасьте вам, – возмутилась Есения, – ты гость!

– Ага, который сам напросился. Ну, считай, что это мой подарок.

– Может, костёр на берегу разожжем, посидим у огня? – предложил Дмитрий, отчаянно искавший способ оттянуть момент прощания.

– Отличная идея! Вы разжигайте, а я пока помою, – поддержал Фил.

Есения с Дмитрием забрали остатки дров и отправились на берег. Дмитрий соорудил костёр рядом с бревном, третий год служившим сиденьем желающим провести время на берегу. От реки веяло прохладой, пламя согревало. Рядом с Дмитрием Есения ощутила себя спокойно и умиротворённо, благодарила за поддержку.

– Фил уже, наверное, не придёт, – нарушил тишину Дмитрий, – устал парень.

– Уверена, что из вежливости.

– Вы святая, узнать после смерти мужа, что у него есть ребенок, ещё и задружить с ним.

– Ребенок же не виноват.

– Ну, да, – ответил Дмитрий, похоже, каким-то своим мыслям.

– Тут дело даже не в самом факте наличия ребенка, а в нём самом, – ей отчего-то захотелось поделиться с ним своими переживаниями. – Меня он зацепил недетской глубиной, рассудительностью. И, кстати, это он сделал первый шаг. Необычно для мальчика его возраста, согласитесь?

– Откуда вы знаете мальчиков? – вырвалось у Дмитрия прежде, чем он сообразил, что слова её могут обидеть. – Ой, Есения, простите меня, пожалуйста, я правда, брякнул, не подумав!

– У вас есть дети?

– Есть. Дочка, ей четырнадцать. Но я с ней практически не общаюсь.

– Что так?

– Раньше жена запрещала, а теперь она уже и сама не хочет.

– Вы же в полиции служите.

– И что?

– Могли отвоевать право видеться с дочерью.

– Её дед тоже в полиции служит.

Есения непонимающе уставилась на собеседника.

– У него должность выше.

Оба тихонько рассмеялись.

– Скажите честно, зачем вы здесь?

– Отпраздновать ваш день рождения.

– Я серьёзно. Ответы типа, влюбился с первого взгляда, не принимаются.

– Со второго?

– Тем более!

– Вы меня заинтриговали, предпочитаете одиночество в лесу городской жизни.

– Люди могут больно ранить. А одинока я всего неделю.

– Вам тут не страшно?

– Не решила пока. Знаете, я ведь детдомовская. Шум, куча чужих людей вокруг – и никакой возможности побыть наедине. Потом я много лет работала в школе, поваром. Тоже гвалт, толкотня. Хотя к детям я всегда хорошо относилась. Жаль, что… Дмитрий, вы меня извините, наверное, я уже пойду к Филиппу.

– Можно иногда вас навещать?

– Если вам со мной не скучно.

– Предлагаю перейти на ты! Для простоты общения. – Пока Есения размышляла, он быстро поцеловал её в щеку: – А так?

– Сеня! – она улыбнулась и протянула руку.

– Митя! – он на мгновенье приложил её ладошку к своей горячей щеке.

Возвращаясь от парковки к домику, Есении показалось, что за ней следят. За спиной хрустнула ветка. Сердце заколотилось, но она заставила себя резко обернуться и посветить фонариком. Никого. Почему-то закралась уверенность, что это не человек. Их нельзя бояться, иначе не отстанут. Она поверила Филиппу. Наверное, он уже спит.

Дверь старалась открывать потихоньку, чтобы не разбудить и не напугать.

– Ку-ку! – громко поприветствовал Фил с кровати. – Ты крадешься, как вор.

– Это чтобы не напугать тебя, дитя моё! Будешь чай?

– Конечно, какой же сон без чая. Я знал, что предложишь.

– Поэтому не спал? И не пришёл почему, кстати? Воспитанный, типа?

– Да, нет. Вам небось и самим-то скукота была. А я тут книжечку интересную нашёл.

– О, ну, конечно, кто бы сомневался, – улыбнулась она, заметив свою кулинарную книгу. – Уже выбрал, что у нас на обед?

– Боюсь, к тому времени мама уже приедет, – он тяжело по-стариковски вздохнул.

– Ладно, чего раньше времени расстраиваться!

Есения шла по осеннему лесу, красные клёны радовали глаз. Босые ноги касались мягкой травы. Она наклонилась, срезала большой плотный белый гриб и положила его в красивое плетеное лукошко из настоящей лозы. Неожиданно за деревьями мелькнула тень, Макар. Но этого не может быть! Вспомнила, что он умер. От страха она побежала. Он бежал следом, но как-то медленно, сохраняя дистанцию. Есения забежала в дом и захлопнула дверь, на задвижку времени не осталось. Он тянул ручку на себя, она удерживала из последних сил. Хотелось закричать, сказать, чтоб убирался, что она его боится. Но страх лишил возможности издавать звуки, и она только шлёпала безмолвно губами. Щель тем временем становилась всё шире и шире. Есения уперлась правой ногой о косяк и отчаянно потянула ручку на себя. Ручка оторвалась, Есения упала на пол и … проснулась.

Глава 8

– Здравствуйте, проходите, пожалуйста! – Дмитрий открыл дверь, пропуская посетителей в квартиру.

Молодая пара приехала по объявлению.

– Здравствуйте, – дамочка прошла первая, по-хозяйски заглядывая на кухню и в санузел. – Вы один собственник? В квартире ещё кто-нибудь прописан?

– Один. Никто не прописан, – улыбнулся Дмитрий, стараясь по их поведению понять, заглянули они в одну из длинного списка возможных вариантов или им подходит именно его квартира.

– На балкон можно взглянуть? – подал голос супруг.

– Да, конечно, – Дмитрий открыл дверь, пропуская парня вперёд.

Тот осмотрел балкон и удовлетворительно хмыкнул, супруга пошла по второму кругу.

– В санузле ремонт старый, – объявила громко, как будто он и сам не знает. – на кухне линолеум потёртый.

– Если вам интересно, могу скинуть за санузел и пол на кухне, – он решил, если есть хоть небольшой шанс прямо сегодня получить деньги, не стоит его упускать.

– Ой, да тут проводка ещё с советских времён!

Дмитрий хотел было возразить, что въехал всего лет пятнадцать назад и дважды делал ремонт, но вовремя сообразил, что это очередной повод для скидки.

После полуторачасовых препирательств Дмитрий получил залог в обмен на обещание завтра же, после получения оставшейся суммы, освободить жилплощадь. Он радовался, что за три недели нашёл покупателей. Хоть и пришлось снизить цену на треть от задуманной первоначально. В казино его поставили на счётчик, если через три дня он не отдаст долг, сумма увеличится.

Да, фиг с ней, с суммой, Дмитрий прекрасно знает, кредитор в гневе непредсказуем. Он просто боится. Ага, сегодня он боится, что бандиты отнимут у него жизнь, а месяц назад собирался сам покончить с ней. Всё из-за проклятого долга, который он сам на себя повесил. Причём такой выход виделся ему не впервые. Еще раньше в школе, в десятом классе… О том случае даже вспоминать не хотелось. Он вообще не большой любитель ворошить грязное белье, что было, то сплыло. Что будет завтра, не известно. С его опасной службой, тем более, в их достаточно криминальном городке. Каждый получает ту жизнь, о которой мечтает, или думает, или заслуживает. В данном случае принципиальным являлось то, что мир частенько представлялся Дмитрию в мрачных, грустных, депрессивных тонах. Жизнь боль, все враги, власть коррумпирована.

Врождённый азарт не раз уже играл с Дмитрием злую шутку. В игре, впрочем, как и во всём, заинтересовавшись, он шёл до конца напролом. Этим ведь и подкупил свою будущую жену Ольгу, которую впервые увидел на выпускном балу. Белокурая фея, за которой охотились трое сынков местных предпринимателей и один сын депутата, бросила ему вызов. Причем претенденты выгодно отличались от худенького невысокого Мити, которого воспитывала одна мама. Уже добившись расположения капризной Оленьки, узнал, что её отец занимает в органах не последнюю должность. К чувствам добавилась надежда сделать карьеру. Хотя в университет он поступил без посторонней помощи, профессию выбрал с целью отыскать своего отца, про которого мама рассказывать отказывалась категорически.

По итогу тесть действительно помогал по службе, но не в смысле продвижения, как мечталось вначале.

Телефон вывел из раздумий, лёгок на помине.

– Здравия желаю, Николай Петрович!

– Дмитрий, ты что же это творишь?! – загремел тот начальственным басом.

– Вы о чём?

– Не прикидывайся бараном, о твоих шашнях со свидетелем по делу!

– По какому делу? Которое закрыли, списав на несчастный случай?

– Прекрати крутиться вокруг вдовы! – зарычал тесть.

– У меня с ней ничего нет. Вообще, я не совсем понимаю, почему должен оправдываться, – Дмитрий начал заводиться. – Кажется, мы с вашей дочерью развелись пять лет назад. – На том конце крякнули. – И вы этому только радовались.

– Да, спи с кем хочешь, только не с фигурантами. Ты меня услышал?

– Так точно!

– Не зли меня, Мурзя́к, больше я тебя вытаскивать из дерьма не стану! Ты служишь до первой провинности, понял?

– Плакали тогда ваши алименты…

– Да, ты ещё смеешь!..

–Всего хорошего! – Дмитрий отключился.

Однако же знакомство с загадочной вдовой вселяло надежду. Хотелось познакомиться с ней поближе. Он почувствовал интерес к собственной персоне, и сей удивительный факт добавил некоторые яркие краски в серые будни. За недолгое время брака супруга умудрилась утвердить его в мысли, что он ничтожный, скучный и никому не интересный слизняк. Последний пункт бесил больше всего, но возражать открыто не решался. После развода самооценка не поднялась, только броня в душе наросла и укрепилась в своих позициях. Есения подкупила прямотой и простодушием. Однако, когда она упомянула про детдом, понял, что вдова в душе такая же черепашка, как и он сам.

Сейчас почти все деньги от проданной квартиры уйдут Го́ре. Но он сам виноват, не стоило вписываться. Несмотря на непростые отношения с матерью, надеялся, что та не выгонит родного сына на улицу и позволит перекантоваться хотя бы первое время, пока Дмитрий не закроет вопрос с жильём.

– Привет, ма!

Позвонил он после двухнедельного молчания.

– Привет, сынок, как твои дела? – по тону не понял, рада она ему или ей все равно.

– Я продал квартиру, очень нужны деньги. Пустишь меня, хоть на пару деньков?

– Зачем?

– Что зачем? Мне жить негде.

– Зачем ты продал квартиру? – похоже, это её зацепило.

– Долг отдать.

– Кому? – Очень хотелось спросить, какая ей, собственно, разница, но сдержался.

– Егору Го́рскому! – Как будто имя могло ей о чём-то сказать.

– Сынок, ты меня извини, конечно, но ты уже большой мальчик и придется тебе самому решать свои проблемы.

Мать отключилась, но он голову бы отдал на отсечение, что на последней фразе она глотала слёзы. Родителей не выбирают, а то бы он выбрал себе отца. Но хоть какой-то его, конечно, не устроил бы. Он должен был стать примером для Дмитрия. Возможно, мать и не рассказывала никогда про него, потому что стеснялась слюнтяя.

Впервые этот вопрос мальчик Митя задал года тридцать три назад. Как научился говорить, так и спросил. Ответа не получил до сих пор, но сдаваться не собирался.

Однако сегодня вопрос жилья выступил на первый план. Когда тебе негде переночевать, не до философии. Близких друзей, к которым бы он мог обратиться с таким вопросом, не нажил. На службе тем более старался обращать на себя внимания как можно меньше.