Kitabı oku: «Стихи. Осенины»

© Светлана Макарова, 2018

ISBN 978-5-4474-7669-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Макарова Светлана Александровна – член Российского союза писателей. Родилась на Волге в городе Сызрани Самарской области. Живёт в Москве.

Осенины

Со мной случилась осень

 
Со мной случилась осень.
Невзначай.
Сама пришла. Незвано.
Напросилась.
И так вцепилась в душу,
разгадай,
зачем унылость ржавая явилась.
Раздергала осенний свой коллаж
на фантики
последнего свидания.
Продрогшая и серая без сна
меняла всю себя на ожидание.
Красивость на прощанье обрекла.
Невнятна осень и необъяснима.
И жизнь теперь без рыжего тепла
так неуютна, так необратима.
 

По реке туман

 
По земле туман, по реке печаль,
алым пламенем полыхает даль.
На семи ветрах облаков вуаль
тает в небесах,
превращаясь в шаль.
Звездопад – причал
млечный путь качал
и под вой ветров
по волнам стучал.
А в реке луна серебра полна,
как с горы вода —
в небеса она.
По реке туман тишину принес,
полуночных грез
и счастливых слез.
 

В городе из песка

 
В городе из песка
дождик из серпантина.
В клоунском колпаке
вышел из лимузина
Мастер. За ним она,
белая, словно льдина,
в туфлях папье-маше
и страстью необъяснимой.
Тысяча луж вокруг
из молока и ягод.
Ни одного зонта
этой любви не надо.
 

Осенины

 
Городской пейзаж привычный.
Листопад. И всё отлично
выдалось с утра.
В центре парка на Фабричной
музыкант играл столичный,
танцевала рядом детвора.
Скрипка громко пела фуги
и смычок своей подруге
ритмы выбивал.
Ветерок – дружок нежданный
и дорожки, и поляны
нежно укрывал.
Ржаво-рыжие березы
шелестели, полетели
в сварог к торжеству.
Именины – Осенины
праздновала нынче осень,
собирала желтую листву.
 

Наблюдаю за морем

 
Наблюдаю за морем
и вновь удивляюсь.
Там играют дельфины
за волной увиваясь.
На коралловом небе
спорят с пенным прибоем.
Синеву разбавляют
и уносят с собою.
Не жалеют прибоя
и печаль роковую,
искрометность покоя
и пучину морскую.
 
 
На закате у моря
освежает водица.
На веранде прохладно.
Черный кофе с корицей
греет душу и тело
и я словно жар-птица.
На песке обжигаюсь
и готова сразиться
с морем. Вновь в пучину бросаюсь.
 

Другу

 
Осень. Зябко. Уже вечереет.
Луна холодит мою душу и память.
Ко мне подойдешь ты, и все посветлеет.
Тебе дано богом почувствовать сердце мое
и мысли исправить.
И нет большей радости в сумерках
вместе смотреть,
как багряный закат полыхнет
и потухнет опять,
как звезды на небе включаются,
заставляя нас вслух размышлять.
С тобою, дружище, давно уже рядом идем.
И в горе и в радости прожиты дни до предела.
И если вдруг окажусь я
под сильным осенним дождем,
я знаю,
протянешь мне чашку горячего чая,
ладошками теплыми душу мою согревая.
 

Россия

 
Жизнь вечная – Россия,
Русь святая.
В снегу, в огне, во сне и наяву
во веки ты мне – матушка родная,
с тобой дышу, люблю, живу.
Ты мудрая по миру выступаешь
в святом венце, с златою головой
и куполами небо подпираешь,
дивя пречистой, нежной красотой.
Я в города поверила, как в звёзды.
На Волгу, на Байкал и Енисей
они летят и рассыпают грозди
венчальных улиц, ратных площадей.
Земля моя – Российская держава.
Ты навсегда. Надолго. Никогда
тебя не покидает слава
и гордость за людей и города.
 

Моя Москва

 
В моей Москве-красавице рубинами Кремль славится,
пруды и парки светлые, любимые, приветливые
встречают нас салютами, как верный пионер.
Нас приглашает выставка к фонтану колосистому,
где были дружбой связаны народы СССР.
Церквями и палатами Москва цветет и радует,
и колокольный звон святой звучит над ней отрадою,
и  восхищает город мой стеклянной высотой.
А в памяти крылатые мои восьмидесятые.
В те годы любовались мы вечернею Москвой.
Как ветерок нас радовал и волновал преградами,
их гордо побеждали мы столичною весной.
По Старому Арбату гуляли мы когда-то,
художники портреты писали с нас с тобой,
как под гитару пели песни мы Булата,
дивились вернисажу на древней мостовой.
На Патриарших, помнишь? Бродили летом в полночь.
Там Мастер с Маргаритой кормили лебедей.
Булгакова история души покоя стоила.
С тобой, Москва, мы пережили тысячи страстей.
Но сердце успокоила, и судьбы нам устроила,
и домом ты для всех, Москва, становишься гостей.
 

Пятиэтажки

 
В середине двадцатого века
вырастали они, как грибы.
Ликовали мы до рассвета,
покидая бараки судьбы.
Выезжали из коммунальных,
из подвальных и цокольных дней,
обретая панельное лето —
царство света и счастья детей.
Мы на пятый летели без лифта
с чемоданом к квартире своей.
Новоселье хотелось скорее
и побольше позвать бы гостей.
Наша юность пятиэтажная
убежала и не догнать.
Разбрелись по погостам соседи
и домам уж не долго стоять.
На Подбелке, в Перово, в Гольяново
приговор им подписан – сносить.
Ну а молодость с крайнего пятого
будем помнить и будем любить.
 

Ещё живу

 
Ещё живу, ещё дышу
ещё смеюсь, ещё рыдаю.
От причитала за своё
и от любви не умираю
И отчитала «Отче наш»
сердечных мук не принимаю
оплакала себя давно
в огнях горю и не сгораю
И день и ночь, и свет и мгла
меняют лики и одежды
Мне б два крыла и облака,
где жизнь – обман и есть надежды.
Спасусь ли, буду ль спасена?
Любила. Или просто было.
Грешна. Грешна. Во всём грешна
стою у собственной могилы.