Kitabı oku: «Ивасик-Телесик. Неизвестные подробности знакомой истории», sayfa 4

И жжёт, черт подери!»

Всё, что Алёнке сказано,

Не повторю я, солнышко,

А вот Ивасик сделался

Врагом номер один.

Змея грозилась: «Маленьким

Сварить тебя не сладилось.

Но это даже к лучшему:

Большим тебя съедим».

Часть шестая

Шумели ливни летние,

А ведьма планы строила,

Покуда ногу вылечить

Ей всё же удалось.

Уж чем она не мазала!

Но черви проклятущие

С ноги всё мясо выели,

Осталась только кость.

Змея совсем скукожилась

И шкандыбала медленно —

Моторности уж не было

С ногою костяной.

С клюкой ходила, сгорбившись,

И только злее сделалась.

Её дразнили сказочно!

Как? Бабою Ягой!

Выслеживать Ивасика

Змея ходила к озеру,

Поближе к лесу тёмному

И к дому своему.

Неделю ведьма пряталась

Среди ветвей ракитника,

Чтоб тайно сцапать мальчика,

Без шума, по уму.

Неделю ведьма слушала,

Как мать зовёт Ивасика,

Слова её запомнила

И повторяла вслух.

Заметив солнце на небе,

Когда она является,

Язвила: «Ух, ты точная,

Ну прямо как петух».

Во вторник день был пасмурный,

И солнца видно не было.

«Пора, – Змея подумала, —

До полдня полчаса».

И стала звать: «Ивасику,

Ивасику-Телесику!

Плыви скорее к бережку!

Обедать принесла!»

Ивасик было лодочку

Направил сразу к берегу,

Потом подумал: «Голос-то

Какой-то не такой!

Какой-то толстый, сдавленный,

Не то что голос матушки.

Петровна, хоть и бабушка,

А голос молодой!»

«Нет-нет, давай-ка, лодочка,

Плыви назад, касаточка», —

Сказал Ивась, уверенно

На весла приналёг.

Змея от злости плюнула,

Ногой, забывшись, топнула

И, взвыв от боли, шлёпнулась

Спиною на песок.

Пришла Петровна вскорости

И крикнула: «Ивасику,

Ивасику-Телесику,

Плыви скорее к бережку,

Обедать принесла!»

Он услыхал и радостный

Поплыл и приговаривал:

«Теперь уж точно матушка,

Матусечка пришла».

О странном происшествии

Решил он не рассказывать,

Хотя вообще обманывать

Ивасик не привык,

Молчал и так отчаянно

Уписывал он булочки,

Что раза два закашлялся

И прикусил язык.

Он знал: Петровна сразу же

Смотать прикажет удочки,

Вообще не пустит к озеру

И даже погулять.

Сказал себе решительно:

«Я не боюсь опасностей!

При встрече с ними батюшка

Учил не отступать!»

И в среду не сработали

Все хитрости змеиные.

Она, проснувшись, выпила

Штук сто сырых яиц,

Но голос не прорезался.

Напрасно ведьма мучилась

И полоскала горлышко

Отваром из остриц.

Пришла: «Агов, Ивасику!

Ивасику-Телесику,

Плыви скорее к бережку,

Обедать принесла».

А он сидел, подшучивал:

«Сегодня лучше крикнула.

Хоть голос и не матушкин,

Но громкость подросла!»

«Ну что ж, – Змея подумала, —

Пойдём другой дорогою.

Хоть не мытьём, так катаньем

Тебя я обману».

Надела лапти мягкие

И в долгий путь отправилась,

А дочку полоумную

Оставила одну.

Три дня она потратила

На путь по лесу частому —

На остров среди озера,

Где жил её отец.

Уже лет сто, наверное,

Как он от мира спрятался,

А раньше был искуснейший

Во всей стране кузнец.

Змея с поклоном молвила:

«Пришла просить о помощи,

Хоть поклялась я в юности

К тебе не приходить.

Мне нужен голос тоненький.

Смотри, что люди сделали.

Но ногу мне не надобно.

Хочу я только мстить».

Ответил он: «Ты сызмальства

Была самостоятельной,

Вменив себе, как именно

На белом свете жить.

Дурное ты задумала.

Я не хочу участвовать».

«Ни разу я не кланялась, —

Колдунья говорит.

– Ни разу, даже при смерти,

Хоть знала, где скрываешься.

Раз гордость я оставила,

Так значит, припекло».

«Ну как же мне не прятаться?

Ты стала ведьмой чёрною!

Всё, что в тебя я вкладывал,

Ты обратила в зло.

Но так и быть, – он сказывал, —

Твою я просьбу выполню,

Хоть вижу: это в будущем

К страданьям приведёт.

Решила окончательно?»

Кивнула. Из шкатулочки

Он вынул совки куколку

И положил ей в рот.

Губами он дрожащими

Сказал: «Учти, несчастная,

Личинка дело сделает

Один лишь только раз.

Немой должна ты сделаться.

Откроешь рот – и вылетит

Твой голос в виде бабочки.

Прощай. Иди же с глаз».

Змея для пущей скорости

В ворону перекинулась.

Чтоб сделать это, надобен

Особенный кураж:

Опасность, риск, волнение.

Всё это было, солнышко.

Прощальный круг над островом,

На юг крутой вираж.

Змея спустилась к озеру

И превратилась в женщину.

Дождавшись полдня, крикнула

Звенящим голоском:

«Ау-ау, Ивасику,

Ивасику-Телесику! —

Из рта её мохнатая

В червлёных крыльях бабочка

Взметнулась огоньком.

– Плыви скорее к бережку».

Он и приплыл, конечно же.

Змея – как снег на голову,

Он и не пикнул – шок!

Шепнула слово сонное

И понесла сердечного,

Взвалив на спину будто бы

Картофельный мешок.

Придя домой усталая —

Ивасик был упитанный —

Змея его покудова

Решила усыпить:

Колючку ядовитую

Ему вколола в голову.

Дрожа от нетерпения,

Печь принялась топить,

Съев мухомор для бодрости.

Потом решила из лесу

Покликать нечисть разную —

Хотелось ей похвастаться.

Алёнке говорит:

«Печь раскалится докрасна —

Засунь туда Ивасика,

Поглубже, чтоб прожарился.

Лопата вон стоит».

Ушла, вспушивши волосы.

Ивасик спит на лавочке,

А кошка Соня чёрная,

Любимица Алёнкина,

С опаской подошла

И начала обнюхивать:

Он рыбой пах заманчиво

И зельем валериановым,

Которое для сна —