Kitabı oku: «Мышь», sayfa 37
Больше она ничего не сказала, сколько бы я не пыталась вытащить из нее еще хоть слово. Она словно выключилась и сразу же отстранилась от меня, давая всем видом понять, что разговоров больше не будет.
Домой я добралась на метро. Сидя в душном вагоне, среди молчаливой толпы, я прокручивала в голове ее слова. Нежная улыбка – это о нем, и у него действительно бархатные глаза. Настойчивый и наглый – таким я его не знаю. В наших отношениях скорее инициатор я, нежели он. Заботливый – это да, но при этом он не любит называть меня уменьшительными словами, как обычно это делают многие пары. Как только я слышу "зайка" или " пупсик" – передергивает от отвращения. Андрей всегда называет меня по имени, но, в крайнем случае "малыш" или Орлова. Хотя "малыш" – это тоже уменьшительное, но он, скорее его применяет не как ласкательное, а как то, что я меньше его по росту чуть ли не в половину.
Пока я шла до дома, в моей голове стало что-то проясняться. Яна все еще любит его. И она знает его настоящим. А то, что вижу я – это всего лишь оболочка. Он решил жениться на мне из жалости или, скорее всего, от безысходности. Белов никогда не даст им быть вместе, и они это понимают, поэтому пытаются устроить хоть как-то свои личные жизни.
Мысленно я представила их вдвоем. Наверное, он любит ее губы, запах волос. Представила, как он целует ее, как занимается с ней любовью. И в этот момент, весь ее лоск и наигранная надменность улетучиваются мгновенно. Она становится женственной, податливой, выполняет все его прихоти. Она любит все его недостатки и видит те достоинства, которые доступны только ей и не доступны чужому взору.
Все стало понятно, мерзкое чувство проникло в мою душу, отравляя ее своим горьким ядом. Я даже чувствовала эту горечь во рту. Возможно это ревность? Хотя, скорее всего – обида. Да. Мне стало обидно за своего сына, не знавшего родного отца; за брата, посвятившего свою жизнь мести; за отца, так и не наказавшего преступника. Мне обидно за маму, она практически вырастила Ваню, как родного сына, жертвуя карьерой и личной жизнью. Но больше всего мне обидно за себя. Ведь именно я невольно оказалась виновницей всех бед в нашей семье.
Я тут же позвонила Саше. Нужно срочно что-то предпринять. Мы не можем выпустить свое счастье из рук, и дать им снова обмануть нас.
Меня охватила паника.
– Ты уверен, что они не встречаются? – не церемонясь, спросила я.
– Катенька, ты про кого говоришь? – опешил Саша. – У тебя все в порядке? Что-то мне не нравится твой голос.
– Я спрашиваю про твою жену и Андрея. Ты точно уверен, что они не обманывают тебя снова? Такое уже было не раз.
– К чему такой вопрос? – напрягся он. – Я проверяю каждый день ее почту, просматриваю телефон. В прошлый раз они оказались хитрее и стирали все сообщения и звонки. Но сейчас я беру распечатку и сразу вижу, с кем она разговаривала. У нас дома золотое правило – каждое утро она сама приносит свой телефон и планшет и отдает мне в руки. Если хоть одна страничка в соцсетях закрыта, я прошу ее открыть при мне. Она знает, что нарушать это правило нельзя, поэтому еще ни разу не нарвалась на скандал. Конечно, отследить все не возможно, они могут встречаться где угодно и переписываться в интернете под любым именем. Это понятно. Но если бы это было так, он бы не сделал тебе предложение. Зачем ему это?
– Как у вас все жестко. Даже в голову не придет, что такое возможно между мужем и женой. И она соглашается с твоими правилами?
– У нее нет выбора. Никто ее насильно не держит. Или она соглашается с моими условиями, или уходит навсегда. Больше никак.
После этого разговора сомненья отпали.
На следующий день Ваня вернулся домой. Павел поехал встречать его в аэропорт, а я прилегла на часок, чтобы немного дать ногам отдохнуть. Полдня я готовилась к приезду сына: убиралась в квартире, поменяла постельное белье, сварила его любимый борщ. Уже с утра я почувствовала легкое недомогание, голова закружилась, и тошнота подступила к самому горлу. Это нервы. Не нужно было мне разговаривать с этой женщиной, прошла бы мимо, и не было бы этих пугающих мыслей, которыми теперь забит мой бедный мозг.
Только глаза сомкнулись, и я немного начала кемарить, как в прихожей послышались громкие голоса мальчишек. Они не умолкли не на минуту. Ваня похвастался своей победой на соревнованиях, а Павел, как обычно подшучивает над ним. Побросав сумки на пол и свалив куртки в одну кучу на тумбочку, они ушли в свою комнату.
Я взглянула на часы. Пора. Что-то мальчишки притихли. Наверное, разглядывают фотографии. Поставив суп на плиту, я пошла в комнату сына. Тишина. Я приоткрыла дверь и заглянула в щелку. Павел стоит у окна, прислонившись бедром к подоконнику, и большим пальцем что-то набирает в телефоне. Его равнодушный взгляд уставился в одну точку. Ваня недовольно сморщил нос.
– Хватит ему писать. – Он обхватил рукой Павла за талию. Его грубый тон немного удивил меня. – Сейчас уже мать проснется, пока ты занимаешься этой ерундой. У нас, может, осталось всего полчаса, а может и меньше. Ты можешь уделить мне немного время? Или телефон тебе дороже?
– Отвянь.
Павел даже не взглянул на него.
– Ты совсем обнаглел. Думаешь, я буду тебя уговаривать? Пошел ты знаешь куда.
Только Ваня убрал руку, как тот сам схватил его за ремень на джинсах и притянул к себе.
– Ну, хватит дуться. Ты сам знаешь, что я должен ему ответить, – сказал Павел. – Ванька, посмотри на меня. Вот так. Дай еще минуту, а уж потом…
Ваня выхватил у него телефон из рук и сунул себе в задний карман брюк. Ему надоели оправдания друга, и он решил с ним особо не церемониться. Грубо схватив его рукой за шею, он приблизился к губам так близко, что Павел даже немного отпрянул назад.
– Только без насилия, – с обворожительной улыбкой на лице, ласково проговорил Павел. – А то я тебя знаю.
Длинные пальцы сына проникли в самую гущу светлых волос, он потянул за прядь, и их губы встретились.
Пока я шла на кухню, думала, что упаду в обморок. Знать, что твой сын голубой – это одно, но увидеть своими глазами – тут нужны железные нервы.
Через пять минут мальчики вышли из комнаты. Павел, как обычно, просто махнул мне головой. Его манера вот так здороваться с людьми – раньше поражала меня. Но сейчас я уже знаю, как себя вести с ним, поэтому тоже в ответ махнула ему головой, и его тонкие губы растянулись в довольной улыбке. Ваня плюхнулся на стул рядом со мной, его взгляд уперся в Павла, а щеки вспыхнули ярким румянцем.
– Мам, ты давно встала? Я даже не слышал, как ты прошла на кухню.
– Я тоже не слышала, как вы приехали, – соврала я. – Как ты долетел? В этот раз не болела голова в самолете?
– Сегодня я летел на Боинге. Это так круто. Гораздо лучше, чем в прошлый раз. – Запихнув кусок колбасы в рот, пробурчал сын. – Представляешь, ко мне на соревнования приезжал Андрей. Он пробыл всего один день, а потом снова улетел в Россию.
– Андрей? – удивилась я, чуть не свалившись со стула. – Он был с тобой? Почему ты мне не сказал мне об этом по телефону?
– Мам, он через два дня приедет. Зачем я буду тебе звонить, если вы скоро увидитесь?
Павел уставился на меня своими серыми глазами. Этот мальчик все понимает, в отличие от наивного Вани, он знает, что я сейчас чувствую.
– Катя ты побледнела. – Его испуганный голос донесся издалека. – Ванька, вызывай скорую. Немедленно.
Что со мной было потом, я не помню. Но видимо, я отключилась ненадолго. Павел подхватил мена на руки, аккуратно, словно я склеена из бумаги, и отнес в спальную.
Через несколько секунд мой мозг снова начал работать. Сначала я увидела люстру на потолке, а потом испуганные лица мальчиков. Ваня сел ко мне на кровать, отодвинув в сторону одеяло. Павел, прижавшись спиной к стене, встал как вкопанный, боясь даже дышать в мою сторону.
– Как ты? – спросил сын, взяв меня за руку. – Хочешь, я вызову врача?
– Не надо. Я себя хорошо чувствую.
Моя рубашка промокла насквозь, я вспомнила, что держала в руке бокал с чаем. Хорошо, что он был уже не горячий. Павел наконец-то выдохнул, напряжение немного спало.
– Мам, у тебя что-то болит?
– Голова. И в животе покалывает.
Павел наклонился к Ване и что-то прошептал ему на ухо. Тот выпучил на него свои огромные карие глазищи, но спорить не стал.
– У меня нет его номера.
– Возьми мой телефон.
Он вышел в коридор. Павел открыл мой шкаф и бесцеремонно порылся в ящиках, нашел чистую футболку, которую я давно не ношу, и протянул ее мне.
– Ты вся промокла. Надень это.
Я взяла футболку и попыталась сесть, но голова снова куда-то поплыла. Тело вдруг стало ватным, в глазах потемнело.
– Осторожно, – заботливо сказал Павел, придержав меня за плечи. Его пальцы скользнули вниз по моей спине. – Сейчас помогу.
Только я хотела возразить, как он стащил с меня рубашку через голову, затем бросил ее на тумбочку и помог мне надеть чистую футболку. От стыда мои щеки вспыхнули огнем, и я сразу же залезла под одеяло, натянув его чуть ли не до самых бровей.
Еще не хватало, чтобы какой-то сопливый мальчишка, пусть даже не традиционной ориентации, раздевал меня догола. Но Павел даже не понял, чего меня так сильно смутило. Он равнодушно взглянул на мой нос, выглядывающий из-под одеяла, и снова отошел к двери.
Ваня принес стакан воды. Я отпила один глоток и тут же провалилась в сон. Чьи-то заботливые руки подоткнули одеяло со всех сторон под мое бездыханное тело.
Меня разбудил знакомый голос из прихожей. Несколько секунд я старательно прислушивалась, пытаясь понять, о чем говорят за дверью. Только я хотела сесть, как в этот момент в комнату зашел Белов.
Опытный взгляд оценил обстановку.
– Что случилось? – спросил он Павла, который шел следом за ним, словно хвостик.
– Она упала в обморок,– вместо него ответил Ваня. – И я позвонил вам.
Саша махнул мальчикам рукой, чтобы они вышли. Павел на секунду задержался в дверях, прозрачные глаза прожгли меня насквозь, ему не хочется оставлять отца наедине со мной. Ваня дернул его за рукав. Тот тяжело вздохнул, а затем вышел в коридор.
Только когда дверь за ними закрылась, Саша сел ко мне на кровать.
– Ну, что с тобой, девочка? – спросил он, заботливо погладив меня по голове, словно маленького испуганного ребенка. – Опять понервничала? Мы только вчера с тобой разговаривали, и все было хорошо. А сегодня все заново началось. Рассказывай, что на это раз? Снова Андрей что-нибудь выкинул?
– Он был на соревнованиях у Вани, – сквозь слезы прошептала я.
Почему, когда он рядом, я чувствую себя слабой и беззащитной? Или это так беременность действует на меня? Все время хочется спать и плакать.
– Милая моя, успокойся. – Саша поцеловал меня в лоб. – Это же хорошо, что он так тянется к своему родному сыну. Разве не об этом ты мечтала?
– Он не тянется ко мне.
– Еще два дня. Он скоро приедет, и вы будете вместе. Обещаю, – заверил меня он и снова поцеловал. – Почему ты попросила Ваню, позвонить мне? Я думал, они не знают о нашей дружбе?
– Я не просила.
По коже пробежал мороз. Саша тоже напрягся. Где-то мы совершили промах.
– Ты точно ничего не говорила Ване обо мне? Может, упоминала случайно в разговоре?
– Нет. – Задумалась я и вдруг вспомнила. – Это Павел велел Ване позвонить тебе. У моего сына нет твоего номера, и он звонил с его телефона.
– Странно… Почему он решил позвать меня? Может это рефлекс? Дети, когда попадают в трудную ситуацию, всегда зовут на помощь родителей. Но почему он не вызвал скорую, я же не медик? Чем я могу помочь?
Меня охватила паника. Что-то тут не так. Павел явно задумал неладное. Как-то странно он на меня посмотрел, когда приехал Саша. Этот парень до сих пор остается для меня загадкой, трудно понять, что творится в его голове. У меня нет претензий к Павлу. Он добрый, ответственный, к тому же заботится обо мне как о родном человеке, но некоторые его поступки не поддаются объяснению.
– Ты точно уверен, что Андрей не видится с Яной? – Я снова завела старую песню.
– К чему ты это спросила? – Нахмурил брови Саша. – При чем здесь моя жена? Что ты вечно придумываешь, Катерина!
– Я просто хочу быть стопроцентно уверена, что они снова не обманывают нас. Не могу объяснить, в чем дело, но что-то во всем этом настораживает меня. У нас все шло как по маслу. Он как-то странно притих, стал больше времени проводить со мной, даже решился на свадьбу. А потом вдруг – раз! Взял и сбежал. Теперь Павел выкидывает эти номера. Почему он решил сообщить тебе о том, что я упала в обморок, вместо того, чтобы вызвать врача? Тебе не кажется все это странным?
– Ты напрасно накручиваешь себя и меня тоже. Я контролирую ситуацию. Вчера я тебе уже объяснял, что проверяю всю ее переписку, отслеживаю звонки. Что тебе еще нужно, чтобы чувствовать себя спокойно?
– Ты знаешь, где она бывает, когда ты на работе? Что она делает целый день? Ты же не ходишь за ней по пятам, чтобы проверить, с кем она встречается?
– Она работает, как и прежде. Теперь ее офис находится не далеко от моего. Я часто захожу к ней, без предупреждения, практически каждый день мы обедаем вместе. Она даже редко стала пользоваться машиной. Все больше ездит со мной или на такси.
– Такси? – переспросила я. – Почему на такси? Ты не можешь нанять ей водителя?
– Все я могу, – устало проговорил он. – Катя, объясни, в чем дело? Что тебя так беспокоит?
– Сама не знаю. Наверное, я просто скучаю без него.
И это правда. Утром на следующий день, только я выпила чашку чая и сунула бутерброд в рот, как зазвонил телефон.
– Привет.
Услышав голос Андрея, все тревожные мысли мгновенно улетучились. Тяжелый ком, застрявший где-то в области груди, мгновенно исчез, и вдруг стало легче дышать. Как долго я этого ждала, и чудо свершилось, так неожиданно, но так приятно.
– Катя, ты дома? – спросил он. – Или уже убежала на работу?
– Дома. А ты где?
– Я внизу. Выходи.
От такой новости, чуть не снесло голову. Бутерброд встал поперек горла. Я бросила его на тарелку, так и не доев, и выбежала в прихожую.
Телефон снова зазвонил, но я не стала отвечать, а только сдернула плащ с вешалки и вышла на улицу. Черная блестящая машина заняла большую часть двора, чем вызвала негодование соседей. Каждый сантиметр в нашем узком колодце на вес золота, в старых домах дворы не предусмотрены для стоянки такого количества машин. Но Андрей приехал ненадолго, поэтому не заехал вглубь, а встал возле ворот.
Андрей вышел из машины и пошел мне на встречу. Защищаясь от холодного ветра, он приподнял воротник у куртки, прикрывая правое ухо.
Как же я соскучилась. Бархатные глаза взглянули исподлобья, нежная улыбка преобразила худое вытянутое лицо.
Пока он шел ко мне, я чуть снова не упала в обморок. Голова пошла кругом. Бешеный ветер распахнул плащ, надетый на трикотажное платье, и приоткрыл вид на мой заметно округлившийся живот. Андрей подошел ближе и, не обращая внимания на любопытных соседей, выглядывающих из своих окон, положил одну руку на мой живот, а второй обнял за талию.
– Как он вырос! – воскликнул он. – Чем ты кормишь моего парня? Наверное, как обычно, сосисками да макаронами с кетчупом? Одно оболтуса откормила, как слоненка, так еще и второго решила вырастить таким же.
Я засмеялась. Если он шутит, то все хорошо. Значит, он все-таки вернулся.
– Почему ты здесь? Ваня сказал, что ты приедешь только завтра.
Ветер проник под плащ. Андрей укрыл меня своей широкой спиной, спасая от природной стихии.
– Пойдем.
Он посадил меня в машину. Я скинула плащ и бросила на заднее сидение, чтобы он мог еще раз полюбоваться моим животиком.
Андрей закрыл дверь, и в салоне воцарилась тишина. За окнами бушует непогода, а нам тепло и хорошо вместе.
– Ну, что на работу?
Он завел машину. Только сейчас я заметила его отросшую щетину на подбородке.
– Так почему ты вернулся раньше? Быков сказал, что заслал тебя как минимум на год. Якобы этот сладкий господин, как он выразился, строит себе не дом, а целый хрустальный дворец.
– Слушай ты его больше. Заказчик – парень толковый, много чего сам уже сделал до моего приезда, – ответил Андрей. Мы выехали на огромный проспект, и медленно влились в бесконечный поток машин. – Я бы давно вернулся, но сначала слетал к Ваньке на соревнование, а потом заскочил к Насте. У нее родилась девочка.
– Ты был в Москве? – удивилась я. – Это уже третий ребенок у нее? Или я ошибаюсь?
– Да, третий. Они молодцы. Такая кукла получилась, просто загляденье. А сегодня отец полетел к ним, мы разминулись в аэропорту.
– Ты еще поедешь в Иркутск, или там все закончил?
– Нет, конечно. Хоть наш шеф и дебил, но он прав – там огромный хрустальный замок. Придется потрудиться над этим проектом. Но, думаю, за год справлюсь. Может, придется слетать туда летом, а уж потом только осенью на пару месяцев. Примерно так. Пока ничего не могу сказать точно, все зависит от заказчика… Сама понимаешь.
Мы встали в пробке. Все петербуржцы решили в этот час куда-то поехать на машинах. К тому же полил дождь, и над мостом повисла густая серая пелена.
– Черт, как я скучал по этому городу. – Усмехнулся Андрей, включив дворники на полную мощность. – В Иркутске такого тумана нет. А здесь – пожалуйста. Май месяц, а на улице холодища и сырость.
Я выглянула в окно. Может и так. Погода действительно мерзкая. Но я люблю наш город и не променяла бы его ни на один другой.
– Почему ты мне не звонил? – не поворачивая головы в его сторону, спросила я. – Тебе было так тяжело ответить хоть на одно мое сообщение? Ты разговаривал с Ваней и с Павлом, но меня полностью игнорировал. Неужели я не заслуживаю твоего внимания? Или ты решил меня за что-то проучить?
Его вечно виноватый вид и постоянные глупые оправдания, со временем стали раздражать меня. Я хмуро взглянула на него и тихо добавила:
– Почему, Андрей?
Он потер рукой лоб и тяжело вздохнул, как будто его подвергают пыткам или мучительному допросу. Отвернувшись в другую сторону, он поджал губу и недовольно сморщил лицо. Молчание немного затянулось, но я не стала его торопить.
– Тебе будет не достаточно, если я скажу, что не знаю ответ на этот вопрос? – пробурчал он, себе под нос так тихо, что половину слов вылетели в приоткрытое окно и не долетели до моих ушей. Но смысл я поняла.
– Нет, не достаточно. Мы взрослые люди и должны отвечать за свои поступки. Я жду ребенка, твоего ребенка, а ты просто взял и сбежал, не сказав ни слова. Хотя сам поклялся, что этого не будет никогда. Так как мне тебе верить? А что, если и в следующий раз ты снова решишь убежать. Что тогда?
– Все изменилось, Кать.
Он как-то странно посмотрел на меня, а потом снова переключил внимание на дорогу. Раньше я никогда не видела у него такого взгляда. Что-то действительно изменилось.
– Я больше не сбегу.
Это все, что он сказал. Я пыталась, узнать, в чем дело, и вытащить из него хоть одно слово, но он больше ничего не произнес вразумительного.
Мы подъехали к офису.
– Ладно тебе, Кать. Хватит обижаться. Мы так давно не виделись, а уже ссоримся. – Андрей положил руку мне на живот. – Расскажи мне про него. Как он спит и чего любит на завтрак. А?
– Он любит папу, а папа его бросил, – капризным тоном ответила я, немного оттаяв от его нежного голоса.
Он нагнулся и приложил ухо к животу. Холодные пальцы проникли под подол платья, нежно погладили кожу вокруг пупка. Как быстро я сдалась. Ему даже не пришлось вымаливать прощение. Достаточно одного взгляда и ласково слова, как я тут же подняла лапки к верху и заскулила от наслаждения.
– Не слушай маму, сынок. – Задрав платье еще выше, он поцеловал мой живот. – Папа тебя не бросил. Он зарабатывал денежки, которые мамочка наглым образом вытягивает из него. Скоро папа накопит большую кучу золота и постоит нам домик. А когда ты вырастишь, я куплю тебе такую же красивую машину, как эта. Договорились? Слушайся маму и хорошо кушай…
– Как твой папа.
– Да, правильно. – Усмехнулся он. – Твой папа всегда хорошо кушал, поэтому вырос большим и умным. А вот мама плохо кушала и совсем не выросла.
– За то у меня все пошло в ум.
Андрей выпрямился. Я дотронулась рукой до его лица, короткая щетина оказалась мягкой и совсем не колючей.
– Поцелуй меня, – попросила я.
– А ему можно смотреть на это?
– Он уже получил свой поцелуй, пусть отвернется. Теперь моя очередь.
С этого момента действительно все изменилось. Через несколько дней, не предупредив меня заранее и даже не намекнув ни словом, Андреем приехал к нам домой с двумя огромными чемоданами. Он не предложил мне переселиться к нему, для него отцовская квартира как была чужой, так и осталась. Ему легче переехать в мою маленькую тесную конуру, чем остаться в тех хоромах, в которых произошло так много всего, чего хотелось бы поскорее просто забыть.
В течение следующей недели, вслед за ним переехали все остальные вещи: одежда, принтер, гитара и много всякой мелочи, для которой понадобился бы отдельный шкаф.
Никогда не думала, что у мужчины может быть столько одежды. Мой отец, прослуживший всю жизнь в полиции, ничего не знал кроме формы. Редко когда маме удавалось надеть на него гражданскую одежду, и то она покупала ее сама, папа понятия не имел, что продается в магазинах.
Но, тут все иначе. Андрей получает огромное удовольствие от походов по модным бутикам. В его коллекции такое разнообразие костюмов и рубашек, что порой задумываешься, а когда же он все это носит?
Ваня помог ему разместить все тряпье в мой небольшой шкаф и как обезьянка, трогая каждую вещь, с восхищением спрашивал:
– А это ты где купил? Такая классная куртка!
– Какую? Вот эту кожанку? По-моему в Риме. Точно не помню, это было много лет назад. Тогда я еще жил в Берлине.
– Я ни разу не видел ее на тебе.
– А я ее здесь и не носил. – Андрей забрал у него куртку и повертел в руках, с интересом разглядывая со всех сторон. – Да. Когда-то я ездил в ней на мотоцикле. Но сейчас вряд ли я в нее влезу.
Так они разбирали целый вечер его чемоданы и коробки, тщательно перебирая каждую вещь. Андрей рассказал Ване, чем отличается один фасон брюк от другого, и с чем носят определенные пиджаки и по каким случаям. Сын с интересом впитывал всю информацию, раньше ему никто не объяснял, как нужно правильно выбирать одежду. Ему нравится, как выглядит Павел, и всегда восхищает, как одевается Андрей. Но сам он не решается надеть то, что они смело носят каждый день. Поэтому Ваня только смотрел и внимательно слушал советы будущего отчима, чисто из любопытства, а не для того чтобы применить это в практике.
С того самого дня, когда Андрей переехал ко мне, я стала видеть его еще реже, чем раньше. Теперь он чаще задерживается на работе по вечерам, и практически все выходные дни проводит в разъездах, то по объектам, то еще по каким-нибудь важным делам. И каждый раз у него находится веская причина или какая-нибудь отговорка, которая служит доказательством того, что он действительно не может прийти вовремя к ужину.
Первый скандал произошел, когда он приполз домой после полуночи пьяный в стельку. Я вышвырнула его вместе с подушкой и одеялом в комнату к Ване на маленький диван. А утром он, с виноватым видом, объяснил, будто бы его отец пригласил немного посидеть в баре.
– Как я мог отказать, Кать? Мы и так редко с ним видимся.
– Но позвонить ты мог? У тебя, что нет телефона, или тебе просто наплевать, что я чувствую ?
– Мне не наплевать. Просто я забыл. Прости.
В обед я позвонила Белову, выяснить, не обманул ли меня Андрей. Он ведь не знает, что я общаюсь с его отцом, и смело может навешать мне лапшу на уши. Саша не стал отрицать, что прошлую ночь они вместе с сыном просидели в баре, но удивился, почему тот не позвонил мне.
А еще через какое-то время произошел другой скандал. Но причина была уже более деликатная. Мы совсем перестали заниматься любовью. Я хорошо понимала, что мое тело сейчас не совсем в форме, но он полностью отказался от секса, аргументируя это тем, что очень устает на работе. Первые пару раз я проглотила эту наживку. Ему понравилось. А потом все повторилось заново. Я спросила его, в чем дело, на что он пропел всю ту же старую песню, о том, как вымотался за день, и как ему надоели мои глупые и неоправданные упреки.
То, что ему так быстро наскучила наша семейная жизнь – меня не удивило. Но все же я надеялась, что он хоть как-то сможет адаптироваться к новой ситуации и не будет так открыто выказывать свое недовольство. Еще мне казалось, что чувство ответственности все же возьмет верх над его поганым характером и сможет превратить из черствого человека в живое существо. Но я как обычно ошиблась. Он ни на минуту не задумался о моих чувствах, а уж тем более о моих потребностях.
Я позвонила Белову и пожаловалась на свое трудное положение. Как ни странно, Саша не посмеялся надо мной, а наоборот, пожалел и рассказал шокирующую новость. Оказывается, у Андрея снова появились проблемы с потенцией, а еще врачи обнаружили в его голове маленькую опухоль. Он узнал об этом недавно и сразу же сообщил отцу.
– Он тебе ничего не сказал? – удивился Саша.
– Нет. Я впервые об этом слышу.
Он встретил меня около парка, когда я возвращалась домой с работы. Мы зашли в ближайшее кафе и заняли столик вдали от окна, боясь, что нас кто-нибудь увидит с улицы. Саша вынул сигарету, но оглянувшись назад и заметив детей за соседним столиком, сунул ее обратно в карман.
– Он обследовался в Иркутске. Уже там у него начались головные боли, и он сразу же обратился в местный медицинский центр, – сказал Белов, придвинув к себе чашку с крепким кофе. – Опухоль маленькая и пока никак не влияет на мозговую деятельность. Но если она будет расти, то придется оперировать.
– Он давно страдает от боли, ему даже выписали какие-то специальные таблетки на этот случай, – вспомнила я. – Но почему он не обратился к врачам здесь в Питере? У него уже есть свой специалист, который знает его проблему.
– Не могу ответить на этот вопрос. Да и какая разница, где он прошел обследование?
– Ты веришь в то, что он рассказал тебе?
– Опять какие-то странные вопросы? Что с тобой происходит, Катя? Ты сомневаешься даже в том, что он болен?
– Скажи, ты сам видел снимки или карту с его обследованиями? – настойчиво спросила я. – Как ты можешь быть уверенным в его словах?
– Я же не дурак! Конечно, я связался с тем врачом, который поставил ему этот страшный диагноз. Андрей сам дал его номер телефона. Мне прислали из Иркутска его снимки и все результаты обследования, как только я сделал запрос. А потом мы показали их одному хорошему специалисту здесь в Питере.
– Ты знаком с этим специалистом?
– Да, мне посоветовал его один мой старинный друг.
– Ладно. Но, все равно здесь что-то не так. Почему он не сказал мне про свои проблемы, а позвонил тебе? Раньше он даже с маленькой царапиной или прыщом на заднице, бежал ко мне через весь город. А сейчас мы живем вместе, и он скрывает от меня не шуточную проблему. Как-то все это странно и не понятно.
– У тебя паранойя, дорогая. Это беременность так влияет на твое настроение. – Он накрыл рукой мою ладошку. – Что тебя беспокоит? Мне не нравится твой настрой. Андрей вернулся, живет с тобой, заботится о Ване. Что тебе еще нужно?
– В том то и дело, он не живет со мной, а соседствует. Раньше все было по-другому, а сейчас такое ощущение, что это не тот Андрей, которого я знала. Это другой человек, Саша. Вспомни, он был всегда веселый, жизнерадостный, открытый. А теперь из него слово не вытянешь, все его раздражает, бесится по любому поводу.
– Ну, милая, он же мужчина. Пойми его. В тридцать пять лет человеку поставили такой неприятный диагноз, пусть не смертельный, но все же не приятный. Да еще к тому же эта проблемы с потенцией. Он собирается жениться на молодой, красивой девушке, а тут – конфуз. Ему должно быть очень обидно?
– Этот диагноз ему тоже поставили в Иркутске? – съязвила я.
– Вот этого я не знаю. – Он усмехнулся. – В такие вещи я не вмешиваюсь. Он просто со мной поделился, в прошлый раз, когда мы сидели в баре. Помнишь? Мы напились, и его понесло на откровенности. Сказал, что снова начались проблемы с… Ну ты поняла с чем.
– Я проверяла, Саша. Нет у него никаких проблем! – выпалила я ему в лицо. От возмущения у меня затряслись руки. – Он врет. Когда он вернулся и еще не переехал ко мне, все у него было в порядке. Мы пару раз занимались сексом, и я не заметила никаких проблем с его стороны. А потом вдруг все прекратилось. Но, я подметила одну странность. Это трудно объяснить, но женщины сразу чувствуют, когда у мужчины происходит какой-то сбой. Но это никак не относится к здоровью.
– И что это было? – с сомнением в голосе, спросил он и с жалостью посмотрел на меня.
Он считает меня чокнутой.
– У Андрея есть одна привычка. Она странная, но он всегда это делает.
– Что делает?
– Он никогда не закрывает глаза во время секса. Ему нравиться смотреть на меня. И каждый раз он просит, чтобы я тоже смотрела. Ну, понимаешь – это такая фишка или игра. Понятие не имею, зачем он это делает, но эффект потрясающий. Ему нравится, да и мне тоже. Но в этот раз он был не такой, как обычно… а какой-то вялый, и казалось, что он делает это под принуждением. Потом второй раз повторилось все в том же порядке, даже последовательность его действий не изменилась. Он делал это механически.
– Ну, не знаю, что тебе сказать, – растерянно проговорил он. – Моя жена ведет себя как обычно. Я не думаю, что это как-то связанно с ней.
– Яна – хитрая. Она умеет хорошо врать и притворяться. А Андрей слишком эмоциональный.
– Яна? – Засмеялся Белов. – Ты просто ее не знаешь. Поверь, у этой женщины все читается на лице. Она не умеет врать. Если бы у них что-то было, я обязательно бы это понял. У меня в этих делах, к сожалению, уже большой опыт.
– Но ты дважды позволил им обмануть себя. Вспомни. Ты многое не замечаешь, Саша. Любовь затмевает твой разум, и ты думаешь, что контролируешь все, а на самом деле ничего не видишь дальше своего носа.
Его задели мои слова, но он не стал спорить, а наоборот, задумался и посмотрел на происходящее под новым углом. Умом он понимает, что это возможно, но сердце отказывается верить в ложь. Даже его хваленый жизненный опыт и чутье, иногда дают сбой, если дело касается любимой женщины.
Я ввергла его в сомнения, а себе добавила еще одну проблему. Мало того, что я и раньше не доверяла Андрею, так теперь еще моя нездоровая, а порой чересчур маниакальная ревность превратила меня в ищейку.
В один прекрасный день, Андрей позвонил мне и сообщил, что едет к стоматологу. Я как обычно не поверила и решила проследить за ним, чтобы поймать на обмане и доказать Саше свою правоту. Последние два года мы вместе ходим к одному и тому же специалисту. Когда-то нам его посоветовал Быков, и мы лечим зубы только у него. Я даже пару раз водила в эту клинику Ваню, только к детскому врачу. Поэтому прекрасно знаю, где найти Андрея.
