«Многорукий бог далайна» kitabından alıntılar, sayfa 2
Какой толк любить людей, если их нельзя спасти, им нельзя помочь, нельзя сделать счастливыми? И люди, и мир нуждаются в одном - чтобы их оставили в покое.
Не загадывай. О будущем могут говорить только боги. А нам его ждать. И, по возможности - делать.
Ну вот и все. Переделаны дела, розданы долги. Хотя, у него никогда не было долгов - сначала никто не давал, потом он сам не брал. И все же, долги отданы.
Послушать Шоорана собиралось много народу, и только Ээтгон ни разу не приходил на звон сувага. Не бывало в толпе и Маканого, но если первого гнала прочь ненависть, то второго - приязнь. Хотя, не все ли равно, по какой причине ты одинок?
Шооран представлял улыбку Яавдай только в разлуке, на самом деле он не видел ее ни прежде, ни сейчас. Но не всем же лыбиться словно младенец на облака. И можно ли это считать чем-то неладным? Каждый получает от жизни меньше, чем ему хотелось бы.
Любовь, когда-то связывающая их, давно умерла. Любовь вообще плохо уживается с непримиримостью и ложью. Все остальное ей дозволено.
Ты могуч и подобен богу, но ты не человек и умер покорно. Люди продолжают жить даже когда это невозможно, и если они умирают, то это происходит не по их вине. Не сердись, добрый уулгуй - я пойду дальше. Я еще могу идти.
-У вас счастливая семья, -сказал Энжин. - Яобошёл много оройхонов, но такой не видел и не думал, что возможно подобное счастье. Я говорю не о лепёшках - их едят многие, хотя никто не делится со случайным прохожим. Я говорю о радости.-Ты прав, -произнесла женщина с голубым ожерельем, и впервые её взгляд, обращённый внутрь, осветил Энжина. - Сегодня мы едим сладкую кашу, завтра, возможно, будем рады чавге, но если кашу не съесть сегодня, завтра она протухнет. Так стоит ли её жалеть? А радость должна быть всегда.
Окончив строительство и на бессчетные века избавившись от Ёроол-Гуя, старик Тэнгэр вернулся к алдан-тэсэгу, чтобы наконец вкусить отдых. Но оказалось, что место на алдан-тэсэге занято – пока хозяина не было, мелкий жирх вполз на вершину и разлегся поперек алдан-тэсэга. Тэнгэр наклонился и дунул, чтобы очистить место, но жирх вцепился в сиденье всеми своими ножками, которых у него много больше, чем нужно для ходьбы, и не слетел. Тэнгэр хотел раздавить непрошенного гостя пальцем, но жирх сказал ему:– Я вонючий жирх, и если ты раздавишь меня, то благоуханный алдан-тэсэг станет смердеть во веки веков. Будет ли тебе приятно думать о вечном среди вони?– Тогда сойди с алдан-тэсэга сам, – сказал Тэнгэр.– Ни за что! – заявил жирх. – Вы, могучие и бессмертные могли только драться друг с другом. Ну так деритесь, а миром управлять стану я.– Ну уж этого не будет! – сказал Тэнгэр. Он спустился вниз и сорвал пучок свежей травы, чтобы смахнуть жирха долой. Но пока Тэнгэр ходил, кончилось малое время жирха, и он умер. Тэнгэр взглянул на дохлую тварь и понял, что ему уже никогда не победить жирха. Пусть он мал и мерзок, но он был на алдан-тэсэге и вонял оттуда на всю вселенную, и умер там, никем не выгнанный, а значит – непобежденный. И те твари, чья жизнь еще короче, чем у жирха, верили, что миром с давних пор и до скончания веков правит царственный жирх, да пребудет вечно сухой дюжина дюжин его цепких лапок.
Шооран не осуждал ни грабителей, ни яростных собственников, хотя и те и другие были ему неприятны. Люди хотят жить, они не виноваты, что мир сорвался с цепи и меняется быстрее, чем успеваешь привыкнуть к нему.
