Kitabı oku: «Академия Роз. Поцелуй демона», sayfa 5
Глава 9. Ложь или смех?
Розэ
Кики расстроилась, что прорицательница больше не принимает, поэтому с удвоенным энтузиазмом принялась выспрашивать у меня про моего суженого. Я постаралась отделаться общими фразами, но ей этого было мало. А мне почему-то не хотелось этим делиться. Это казалось слишком личным.
– Она посоветовала нам сыграть в «Ложь или смех», – я решила перевести тему.
– О-о-о, отличный совет! – приободрилась Кики, – я познакомилась только что с одной девочкой со второго курса, она сказала, что новая игра сейчас начнётся, но там играют старшекурсники, все, кто помладше, боятся с ними играть, потому что они вообще без тормозов.
– Тогда мы просто посмотрим со стороны, – тут же принялась открещиваться я.
– Хорошо, – слишком быстро согласилась она.
Я подозрительно на неё покосилась. Мы почти бегом побежали по полянкам, пока не нашли нужную. Мокрое пятно на юбке моего платья почти высохло, но я всё равно почувствовала себя очень неудобно под взглядами ведьм и ведьмаков в кругу игроков. Были там и Пейтон, и ведьма Дюбесси.
Блондинистую воблу аж перекосило, когда мы с Кики подошли к зрителям. Кроули словно почувствовал, вдруг обернулся и поймал в плен мой взгляд. Я замерла как пугливый кролик, поджав ушки. Ведьмак усмехнулся и пошёл к нам, даже не дослушав Дюбесси.
Я безнадёжно огляделась. Прятаться от него уже поздно, а бежать как-то совсем уж глупо. Я с иронией вспомнила слова прорицательницы. Получается, что Пейтон Кроули – мой суженый? Волосы тёмные, плечи широкие, глаза тёмные, острые, грозовые. Сидел на траве. Вот чёрт.
– А вот и ты, Розэ, – сказал он, не замечая замершую рядом со мной Кики, – решила посмотреть за «ЛиС»? Или сыграть?
– «ЛиС»? – переспросила я.
– «Ложь или Смех», – пояснил он, – ну так что? Будешь зрительницей или игроком?
– Зрительницей, – я покачала головой, посмотрела на Кики, – кстати, это моя подруга Кики.
– Точно, привет, – словно только заметил, или правда только сейчас заметил её Кроули, – нравится шабаш?
Какой он всё-таки высокомерный! Задал ей ничего не значащий вопрос из вежливости, а сам снова на меня смотрит. Кики будто не заметила этого и начала разливаться восторженным соловьём. Я молчала из вежливости, а Пейтон…
– А тебе, Розэ, здесь нравится? – перебил Кики на полуслове.
– Тут интересно, – тактично ответила я и посмотрела на обиженно закрывшую рот одногруппницу, – Кики, ты хотела на аукцион «Заклятье или проклятье»? Пошли сейчас, пока лучшие заклятия не разобрали.
– Кики, не хочешь сыграть с нами в «ЛиС»? – тут же понял свою ошибку Кроули и сменил курс, – и ты, Розэ, присоединяйся. Первый круг самый лёгкий.
– Я не… – хотела отказаться я.
– А я сыграю, – кивнула эта безрассудная ведьма, чем вызвала улыбку Пейтона, – Розэ, не бросай меня одну.
Они оба уставились на меня щенячьими глазками. Моё сердце было не настолько чёрствым и крепким, поэтому в тот же миг дрогнуло, и я сдалась. Обречённо кивнула, ведьмовское предчувствие шептало, что я об этом очень скоро сильно пожалею. Даже ещё больше, чем из-за гаданий на суженого.
– Ребят, в нашем круге пополнение! – заорал Пейтон своим друзьям, – давайте первый раунд попроще, пощадим девочек.
– О-о-о, веди их! – заорал ему в ответ кудрявый шатен, похожий на южанина.
– Из-за малолеток играть по-детски? – скривила нос Дюбесси, – пусть они возятся с равными себе, а не вынуждают нас опускаться до их уровня. Хотя я не уверена, что смогу так низко пасть, да, Фардеклёр?
– Мне кажется, ты пробила двойное дно, Дюбесси! – дерзко сказала я, вздёрнув подбородок, кончики пальцев закололо, – не уверена, что смогу последовать за тобой и ниже. Прости!
Парни загоготали, девушки разделились. Кто-то хохотал вместе с парнями, кто-то посмеивался в кулак, а некоторые высокомерно вздёрнули носы, поддерживая свою блондинистую воблу-подружку. Под шумок Пейтон положила лапищу на мою талию и притянул к себе, будто так и было.
Дюбесси задымилась и гаркнула, чтобы мы начинали уже игру. Кики побежала занимать себе место, ей помахал тот крикун с кудрями, и она радостной птичкой приземлилась на траву рядом с ним. Пейтон тоже собирался двинуться к игрокам, но я его удержала.
– Постой, я должна тебе кое-что сказать, – он с улыбкой повернулся ко мне, но я не улыбалась, – на счёт той блондинистой, Дюбесси.
– Да не обращай внимания на Грету, – он отмахнулся, – у неё поганый характер, но она безобидная.
– Не такая уж и безобидная, – проворчала я, – будь с ней осторожен. Я видела, как она брала у одной ведьмы приворотное зелье для тебя. И можешь мне поверить, та ведьма мастерица зелий.
– Приму к сведению, – он больше не улыбался.
Мы подошли к кругу и разместились рядом. Мои дерзость и смелость куда-то улетучились вместе с покалыванием в пальцах. Я напряглась, понимая, что отвертеться от «ЛиС» не получилось. А вставать – это только давать лишний повод меня подколоть или задеть.
Не умру же я, если сыграю один раунд с этими монстрами? Как-нибудь вытяну. А правила игры были таковы, что из участников строилась фигура – если игроков чётное количество, то это квадрат, а если нечётное – пентаграмма.
Нас было двадцать ведьм. Первого водящего выбрали вытягиванием бумажек из шляпы. Им оказался Кудряш рядом с Кики. Он был первым углом квадрата, остальные были выбраны через четыре человека. То есть первый, шестой, одиннадцатый и шестнадцатый соответственно. И они образовывали идеальный квадрат.
И первый раунд не закончится, пока все квадраты не сыграют. Игра началась. Кудряш предлагал своим трём соигрокам выбрать – ложь или смех. Если игрок выбирал ложь – он должен был рассказать то, о чём он врал или умалчивал, или рассказать обо лжи близкого или друга. Ну а смех – это вариант действия. Ведущий квадрата назначал задание, которое игрок должен выполнить.
Если человек отказывался и от лжи, и от правды, он должен получить наказание от всех игроков. Выполнять задания девятнадцати человек – то ещё удовольствие. Выйти и отказаться, если игра уже началась нельзя, пока не закончится раунд.
Если отказаться от наказания и всё-таки уйти, то тебя больше никогда не возьмут в компанию, не захотят общаться и будут сторониться. Это равно уничтожению репутации в жёстком обществе ведьм. Вступая в игру, ведьма даёт молчаливую клятву закончить её.
Первый квадрат довольно скоро справился со своей игрой. Все трое выбрали ложь и легко разболтали свои мелкие грешки. Почти все выбирали ложь, только пара смельчаков выбрала смех. Свои задания они выполнят после прохождения раунда, а пока на их ладонях чернели знаки квадрата, как напоминание.
И вот, пришла моя очередь. Я была третьим углом квадрата, а первым… Чёрт! Когда эта ушлая ведьма успела поменяться местами со своей подружкой? Ведущей, первым углом, в нашем квадрате стала Грета Дюбесси. В её глазах горел огонь самодовольства и злорадства.
Второй угол, миловидный ведьмак, поведал всем, что это он в прошлом году разбил пахучее зелье ведьмы Даур. Почти все захохотали, но я не смеялась, как и девушка рядом с Пейтоном. Она резко подскочила, зло сжимая кулаки.
– Ах ты трухлявый веник! – воскликнула она, – меня наказали из-за тебя, скотина плешивая!
– Кэти, – парень встретился с ней взглядом и побледнел, – чёрт, я забыл, что это была ты. Прости.
– В … себе засунь своё «прости», козёл, – грязно выразилась она, – … тебе теперь, а не свидание.
Она плюхнулась на своё место, а парень поник. Теперь смешки были гомерические, я только покачала головой. Ужас, что в этой академии творится. Как можно так нагадить девушке, забыть, что нагадил, а потом подбивать клинья? Это вообще кем надо быть, Матерь-Ведьма? Точно, тот ещё трухлявый веник.
– Фардеклёр, – сладенько пропела Дюбесси, – ложь или смех? Только не говори, что ложь. Струсила, да?
Я нахмурилась. Она намеренно провоцировала меня. Если я выберу ложь, она сделает всё, чтобы заклеймить меня последней трусихой. Среди этих взрослых и сильных ведьм и ведьмаков мне совсем не хотелось уронить свою репутацию.
– Грета, подлый приёмчик, – выкрикнул Пейтон, – ты вообще в этом квадрате не должна была быть!
– Поздно, я уже в этом квадрате и я ведущая, – она улыбнулась, – правилами это не запрещено.
– Но игроками не одобряется, – возмутилась черноволосая ведьма, Кэти.
– Нельзя прерывать игру, она уже в квадрате, – возразил ей сосед Кудряша, – надо было до квадрата возмущаться.
– Так что, ложь или смех, трусишка малолетняя? – противно засмеялась Дюбесси.
Я сжала ладони в кулаки, вонзаясь ногтями в ладони. Я с яростью посмотрела на эту надменную злобную воблу.
– Розэ, бери ложь, – шепнул мне Кроули, – не ввязывайся.
– Я выбираю смех, Грета, – медленно произнесла я, не сводя с неё глаз, – но ты ведь помнишь, что тебе не стоит наглеть в своих желаниях? Игра игрой, но не забывайся.
Я сказала одно, а в моих глазах она могла прочитать совсем другое: «Я – Фардеклёр. Помни о том, что за пределами игры ты уязвима». Судя по злобно вспыхнувшим глазам, она это поняла и заодно освежила в памяти вчерашние слова Марии-Фелиссы.
Игроки заулюлюкали, им понравилось, как я отреагировала на нападки Греты. Я даже сама собой загордилась, но с небес на землю меня быстро опустила мысль, что всё это – блеф. Отношения у меня с семьёй не настолько хорошие. Они заступятся, но житья потом не дадут.
Хотя я всё время забываю взять в расчёт моего блудного папу. Если меня обидят, он тотчас примчится домой, поможет и слова упрёка не скажет.
– Тогда я шепну тебе мой смех на ушко, – Дюбесси усмехнулась, – так будет честно.
Я поёжилась. «Честно»? Да это не про тебя, вобла сушёная.
Я сидела в комнате в полном одиночестве, потому что Марию-Фелиссу на ночь решили оставить в лазарете. Полагаю, это ведьма Силли подсуетилась. Я сбежала с шабаша сразу, как только закончился раунд, его я досидела как на иголках.
Мерзавка Дюбесси пересела на своё место сразу после окончания игры нашего квадрата, так что отыграться на ней, когда ведущей квадрата стала я, не получилось. Она меня обвела вокруг пальца. А после раунда я быстро со всеми попрощалась и ушла.
Пейтон пытался вызнать, что мне загадала Грета, и не отставал до самого общежития. Под конец я ему пообещала, что он узнает, как только я выполню задание. И вот, уже полчаса я сидела и нервно наглаживала бедного Мелоуна, который только что проснулся.
В ванночке для ног довольно квакала Жабуля, иногда разбрызгивая воду лапками. Она наотрез отказалась возвращаться в родное озеро, и я решила её оставить. На радость себе и назло кузине.
– Я не могла отказаться, понимаете? – жаловалась своему зоопарку я.
Жабуля укоризненно рычаще квакнула, мол, сама виновата, а Мелоун просто меланхолично дёрнул ножкой. Он вообще выглядел пришибленно после слов ведьмы Силли о том, что нам стоит поторопиться, если мы не хотим, чтобы он навсегда остался хорьком. И полдня проспал в моей сумке, а потом на подушке, пока я была на шабаше.
– Расколдую я тебя, – вздохнула я, – станешь снова парнем. Надеюсь, ты поумнеешь и больше не будешь нарываться.
На мои обещания он реагировал слабо. Я отложила хорька обратно на подушку, а сама начала ворошить свои запасы зелий и ингредиентов. Я нашла пузырьки оборачивающего и очищающего для Мелоуна, вдруг поможет. Откопала и маленький флакон, на один глоток, для себя.
– Зелье увеличения силы, – напомнила себе я, – действия хватит минут на десять. А мне больше и не надо.
Я потянулась за книжицей, которую дала мне ведьма Силли. Ещё перед шабашем я сунула туда нос, и тут же испуганно убрала в ящик стола и заперла на замок. Это оказалась книга о демонах. Дюбесси будто знала об этом, потому что её «смехом» был вызов демона. Можно даже низшего чёрта из изнанки мира.
Если я выполню «смех», с моей ладони пропадёт чёрный квадрат. А если не выполню… Здравствуйте, задания от девятнадцати ведьм и ведьмаков. Нет уж, лучше вызвать какого-нибудь завалящего чертёнка и отправить его тут же восвояси.
Я начала листать страницы, чтобы найти какой-нибудь простой ритуал. Он нашёлся быстро – на первой странице вызова демонов. «Чёрт низший, обыкновенный, особенно пакостный». Магии требует мизер, избавиться от него легче лёгкого.
Я выдохнула. Если я выпью зелье, мои крошки магии увеличатся до уровня паршивенькой ведьмы средней силы. Минут на десять хватит. Только сделаю всё заранее, подготовлюсь и перед самым вызовом выпью.
Сердце безумно колотилось от авантюры, на которую я решилась почти по доброй воле. Я совсем сошла с ума, когда поступила в Академию Роз. Ещё три дня назад я бы не пошла на шабаш, не играла бы в «ЛиС», не дерзила бы ведьме-старшекурснице и не выполняла бы «смех». И никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не вызвала бы демона, даже в момент полного отчаяния.
Во мне и правда что-то треснуло.
Мелоун обеспокоенно начал виться вокруг меня, забрался на плечи, увидел, что я читаю, и возмущённо зафырчал, а потом и вовсе цапнул за мочку уха, чтобы даже не вздумала никого вызывать. Я отмахнулась, вчитываясь в текст. Хорёк заверещал и принялся меня кошмарить – запутал своими лапками волосы, поцарапал когтями шею и плечо, укусил за палец.
Я поймала его и заперла в ванной. Он сначала скребся в дверь, а потом притих. Я почувствовала укол совести, но непривычный азарт захватил меня. Я начала подготовку к ритуалу. Достала инструменты, мел. Начертить нормальную пентаграмму получилось с третьего раза.
Я сверилась с книгой, убедилась в верности. Левый символ вышел немного косо, но я просто придиралась. Я отряхнула руки и убрала ванночку с Жабулей в ванную комнату, в компанию к притихшему Мелоуну. Взяла в руки флакончик. Нет, я не готова!
Я рухнула на кровать и постаралась успокоиться. Всё пройдёт быстро. Я вызову чертёнка, поздороваюсь, извинюсь за беспокойство и верну его домой. И всё. Я посмотрела на небольшой квадрат на ладони. Я должна. Доказать всем и прежде всего самой себе – я могу. Могу!
Ещё раз прочитала все слова и действия. Но внутри всё равно сидел червячок, что в самый ответственный момент у меня всё вылетит из головы и всё закончится катастрофой. Кончики пальцев закололо, и я решилась. Встала возле двери, достаточно далеко от пентаграммы, положила на пол раскрытую книгу.
– Ну, с Матерью-Ведьмой, – выдохнула и глубоко вдохнула, словно собралась нырять, – поехали.
Глава 10. И смех, и грех
Розэ
Я выпила зелье одним глотком. Вязкая жидкость неприятной горечью обожгла язык и опалила горло, оставляя после себя отвратительное послевкусие. Я скривилась и подавила желание сплюнуть горькую слюну. Всё равно не поможет.
Зелье горячей волной прокатилось по пищеводу, разнося приятно-колющее тепло по телу. Я передёрнула плечами от щекотки в мышцах и резко выдохнула. В ушах зазвенело, а мир стал неестественно чётким и ярким, запахи и звуки усилились, я слышала, как в соседней комнате ворчала на домашку какая-то ведьма. Я чувствовала запах её чернил.
Самое время начинать! Я постояла пару секунд, привыкая, и начала читать заклинание призыва, тщательно проговаривая слова. Точность порою куда важнее количества влитой силы. Я направила тонкий поток магии в пентаграмму.
В груди неприятно похолодело, это зелье временно увеличивало силу за счёт жизненной энергии. После его приёма пару дней я буду ходить как пришибленная.
С последним моим словом и каплей магии пентаграмма вспыхнула пугающим огнём. Он взметнулся к самому потолку, мазнув его кончиками пламени и резко опал. Я отшатнулась назад и настороженно посмотрела в центр круга.
Сердце заколотилось как у кролика. Я сделала всё точно по инструкции, но мне всё равно было страшно. В пентаграмме заклубился бордовый туман и закрутился спиралями. Мгновенье – и туман исчез, оставив в огненной ловушке…
– Демон! – выпалила я с восторгом и испуганно зажала рот ладонью.
Не могу поверить! У меня, чёрт возьми, получилось! По телу прокатилась волна чистого восторга. Я никогда не делала ничего подобного, никогда не была такой смелой, как сейчас. О Матерь-Ведьма, я просто не могу в это поверить!
Передо мной стояло потустороннее чудовище, и оно в ловушке, которую я начертила собственными руками. Своими кривыми дрожащими руками. И я не знаю, что страшило меня в этот момент больше, это существо в пентаграмме или то, что я вообще на это решилась.
Но чистый детский восторг тут же смыло смутными сомнениями. Больно уж вызванный низший чертёнок был… Массивным, злобным и пугающим. Волосы на голове зашевелились от догадки, что пришёл на мой вызов кто-то совсем не тот.
– Как посмела призвать меня? – прогрохотал нечеловеческий голос, и меня затрясло от страха.
– М-мне нужна помощь, – выдавила первое, что пришло в голову.
Помощь мне действительно нужна. Вернуть это существо туда, откуда оно пришло. От одного его вида, который проявлялся всё чётче и страшнее, становилось жутко. Огромная тёмно-вишнёвая груда мышц с толстыми ветвистыми рогами, зверино-человеческой мордой и горящими огнём глазами. А какие у него были шипы по телу и когти на лапах…
– Смертная, – с презрением сказало нечто, – я тебя уничтожу.
– Н-но вы в к-круге, – напомнила я и сглотнула, внутри меня всё дребезжало от страха.
Демон заржал, злобно и весело, скаля белоснежные острые зубы. Ну и пасть, Матерь-Ведьма. Внутри моего отчаянно дрожащего тела столкнулись две волны – страх перед чудовищем и огненная злость на него. Ладони опалило, а холод в груди стал каким-то другим, тёмным и тягучим. Я сжала ладони в кулаки.
Дожила, теперь надо мной смеётся какая-то страхолюдина в магической клетке. Я задыхалась, не в силах побороть свои противоречивые эмоции, они буквально разрывали меня на части. Я окончательно сошла с ума? У меня раздвоение личности?
Занятая борьбой с самой собой и самоанализом, я не сразу заметила, что это непонятное красное рогатое чудище начало атаковать свою тюрьму. Воздух затрещал, а горящая пентаграмма нервно задрожала. Я почти до крови закусила губу. Боль отрезвила.
Я сосредоточилась на ловушке. Если пентаграмма разрушится, то демон выйдет на свободу и всех нас сожрёт. Крохи моих сил уходили как песок сквозь пальцы, а битва внутри вносила разлад в мою концентрацию. Нити управления выскальзывали из рук. Нужно отвлечь демона, чтобы так не давил на ловушку!
– Нет, вы не покинете круг! – выпалила я и сделала шаг к пентаграмме, – сначала вы выполните моё желание! Мне нужна помощь, чтобы меня не сломали!
Вот только, не знаю, что сломает меня раньше. Ураган внутри, стремительно утекающие силы или рвущийся на свободу демон.
– А не боишься, что я тебя сломаю? – заинтересованно спросило чудовище, перестав давить на стенки ловушки.
– Б-боюсь, – икнула я, задыхаясь от напряжения. В глазах уже всё плыло.
– Ты глупая или отчаянная? – почти как нормальный человек спросило нечто, склонив голову набок.
– Всего понемногу, – сглотнула, чувствуя холодок, расходящийся по телу, – п-поможете мне?
Демон ненадолго замер, наверное, размышлял над тем, убить меня из милосердия или по злобе душевной. Я смогла нервно выдохнуть и поджала губы. Я держалась на одном упрямстве, в висках уже звенели похоронные колокола. Нужно быстрее отправить демона обратно. Зачем я вообще всё это начала? Мерзкая Дюбесси. И я тоже хороша.
– Знаете, я передумала, – пробормотала я, – приятно было познакомиться, лёгкого вам пути!
Я сложила пальцы в фигуру, показанную в книге, и прошептала заклинание. Демон даже не дёрнулся, продолжал смотреть с любопытством. Пентаграмма запульсировала, я в ужасе сделала слабый шаг к гаснущим линиям, чтобы хоть что-то сделать, но холодок в груди резко взорвался, вытягивая из меня последние крохи.
Сознание вспыхнуло вместе с пентаграммой и погасло. Демон победно зарычал. Вот и всё. Прощай маленькая глупая ведьма Розэ Фардеклёр. И все, кого сожрёт этот кровожадный монстр. Я – дура.
Леон
Я блаженно вытянулся на траве возле бабушкиного дома и сощурил глаза, глядя на чистое голубое небо. Солнышко светит, птички поют, ветерок треплет волосы. Из открытого окна кухни доносился аромат свежей выпечки. Обожаю приезжать к бабушке в гости.
– Лёвушка, солнце, иди кушать, – из окна выглянула бабушка, – я уже и чай налила. Остынет – невкусно будет.
– Бабуль, – я сел и обернулся к ней, – остынет – подогреем.
Я широко ухмыльнулся и вызвал на ладони пламя. В том, чтобы быть сыном демона и попаданки с Земли есть свои плюсы. Бабушка уже привыкла к магическим выкрутасам своих внуков и только закатывала глаза. Вот и сейчас.
– Лев, – она поджала губы, – я тебе сейчас твой хвост демонический на рога накручу и без пирожков оставлю. Марш за стол!
– Иду, иду, – я засмеялся и поднялся.
Бабушка есть бабушка. Ей плевать, что ты один из сильнейших демонов, имеешь жуткую зубасто-рогатую ипостась и можешь щелчком пальцев смести с лица Земли половину области. Сказала – без пирожков оставит, значит, будешь сидеть и жевать свой хвост. Ещё и по лбу ложкой можешь получить, для острастки.
Вдруг я почувствовал чьё-то пристальное внимание и обернулся. Через миры в окошко на меня смотрела какая-то женщина в покрывале а-ля шамаханская царица. Я нахмурился и резким взмахом руки захлопнул «форточку», прищемив ведьме любопытный нос. И навесил на бабушкин участок дополнительную защиту.
Я вошёл на уютную кухню, тут же ставшую тесной. Дом не был рассчитан на два метра мускулов, я со вздохом вспомнил, как был мелким. А сейчас едва ли не скребу макушкой потолок. Я втиснулся за стол и облизнулся, вдыхая божественный аромат сдобы.
Так печь, как бабуля, не умеет никто в двух мирах. Я потёр руки и потянулся к румяным пирожкам с вишней, моим любимым. И тут же получил по руке полотенцем.
– Куда тянешь лапищу, чудище иномирное, – проворчала бабушка, – а руки кто мыть будет? У демонов нет кишечных палочек?
– Бабушка! – возмутился я и поднялся.
– Не бабкай! – она упёрла руки в боки, – марш мыть руки, с мылом! Бабушка научит вас родину любить, черти чумазые.
Она всегда так забавно ругалась. Я подавил смешок и пошёл выполнять указание моей маленькой грозной бабули. Эта милая старушка заставляет ходить по струнке даже моего отца, одного из сильнейших демонов нашего мира, на минуточку.
Я быстро помыл руки и вернулся за стол. Бабушка села рядом, пододвинула ко мне огромную кружку с чёрным чаем и подпёрла щёку кулачком, с умилением глядя, как я уплетаю выпечку за обе щёки. А потом как выдала:
– Жениться тебе надо, Лёвушка. А то ходишь красавец бесхозный.
У меня кусок пирога встал поперёк горла. Я натужно закашлялся, а бабуля поднялась и начала отбивать военный марш по моей спине. Я с трудом проглотил и приложился к чаю. Пил жадно, большими глотками, пытаясь прийти в себя от такого удара под дых от любимой бабушки.
– Аккуратнее кушай, Лёва, – между тем цокнула она и села обратно на место.
– Бабушка, – чуть хриплым голосом наконец сказал я, – не шути так, когда я ем. Не откачаешь же, случись что. К-ха, к-ха.
– А кто шутит? – она приподняла брови, – тебе уж двадцать три, а ты всё один да один. Твой брат уже нашёл себе невесту.
– Бабушка, мне всего двадцать четыре, – проговорил я, – а Макс нарвался на свою любовь совершенно случайно. Так бы тоже бегал одиноким волком.
– Одинокие волки, ты посмотри, – бабушка закатила глаза, – вы не волки – вы рогатый зверинец. Ничего-ничего, я подожду. И тебя любовь схватит за… рога.
– К-хм, – понятно, про какие рога бабуля говорила, – не хочу я жениться. Папа встретил маму, когда ему было глубоко за сто.
– Так и что, тоже шкериться до ста лет будешь? – недовольно спросила она, – что-то сердце у меня за тебя неспокойно, милый. За всех твоих братьев и сестёр спокойно, а за тебя болит.
Я непроизвольно поскрёб ногтями левую ладонь и быстро одёрнул руку, прямо посмотрел на погрустневшую бабушку, сгрёб её в свои объятия и усадил на колени. Она была такой маленькой и хрупкой в моих руках. Я помню, когда сам казался крохой и сидел у неё на коленях, без умолку болтая обо всём.
– Всё будет хорошо, бабуль, – заверил её и сверкнул улыбкой, – не переживай так. Приедешь к нам в гости на осень? Демонический легион соскучился по тебе.
– По пирожкам они соскучились, демонюки, – хохотнула она, – приеду, куда ж я денусь. Мне ж пообещали омолаживающие процедурки. Снова скину десяток лет на зависть Фроловне и Никитичной.
Я засмеялся. Бабушка такая бабушка. Я помог ей убрать со стола, хотя она отчаянно этому противилась. Завернула мне с собой целый пакет гостинцев с собой, будто мы там голодаем, расцеловала в обе щёки. Пришлось наклониться, чтобы она дотянулась.
– Ну, давай, с Богом, Лёвушка, – она по привычке перекрестила меня, вызвав ироничную улыбку, – лёгкой дорожки. Всем привет передавай, всех жду в гости.
– Хорошо, бабуль, – я поцеловал её в щёку и сосредоточился на перемещении.
Меня охватил бордовый туман и скрутился в спираль, вырывая из этого мира. Меня вынесло в подпространство моего родного мира, Рантальи. Серые туманы смешивались с моим бордовым. Я подозрительно огляделся. Я должен был выйти прямо во дворе дома в Асаре. И ни разу у меня не было осечки в перемещениях.
Я прижал к себе пакет с пирогами словно родное дитя и подозрительно огляделся. Что за фигня-то? Серый туман изнанки мира опутал меня щупальцами и вытолкнул прочь из подпространства. Я тут же окружил себя щитом. Вдруг враги, а у меня тут пироги. Нехорошо, если отнимут.
Изнутри своего туманного кокона я всё видел и слышал, а вот снаружи ничего не было видно и слышно. Я сразу заметил сосредоточенную девчонку и огненную пентаграмму. Серьёзно? Она вызвала меня и заключила в ловушку? Меня? О великие демоны, куда орать.
Я вздохнула, аккуратно поставил пакет на пол и укрыл его туманом, нечего светить личным перед маленькой дурочкой. Вот кто с таким испуганным лицом и такой смехотворной ловушкой вызывает высших демонов? Как этой дрожащей веточке вообще сил-то хватило?
Про ум я вообще молчу. А если бы к ней пришёл не милый, добрый и сытый я, а какой-нибудь отморозок? Нет, решительно нужно проучить эту глупышку, припугнуть, чтобы больше не лезла, куда не следует. Я не стал принимать демоническую ипостась, просто навёл правдоподобную иллюзию и развеял щит.
– Демон! – возликовало глупое создание и зажало ладошкой рот, я закатил глаза. Дитё дитём.
Ну, приступим. Я усилил магией голос, добавил рычащих и хрипящих ноток. Получилось жутко, в стиле блэк метал. Девочка задрожала сильнее и проблеяла, что ей нужна помощь. Она меня боялась, но продолжала говорить.
Она тряслась как осиновый лист от моих угроз, большие глаза стали ещё больше, буквально заняли половину кукольного лица. Я почти ласково коснулся пентаграммы. Да она сейчас развалится и без моей помощи. Защита рассчитана на низших чертей и трещит по швам от самого моего присутствия внутри.
Девчонка побледнела от натуги, я смерил её любопытным взглядом и сжал свою демоническую мощь, чтобы несчастная пентаграмма не разлетелась вдребезги раньше времени. Я всё не мог понять, эта малышка глупая или просто отчаянная. Говорит, всего понемногу. Я еле подавил смешок. Какая прелесть.
– Знаете, я передумала, – пропищала она, – приятно было познакомиться, лёгкого вам пути!
Какая странная логика у этого создания. Она попыталась выкинуть меня обратно на изнанку, я с любопытством наблюдал за её потугами. Ладно, пора заканчивать этот спектакль, а то пироги стынут. А эта дурочка и так стала уже прозрачной от страха.
Она шагнула к пентаграмме, пошатнулась и начала падать. Мою левую ладонь опалило холодом, я зарычал от неожиданной колющей боли. Я сделал шаг вперёд, разрушая ловушку, и подхватил на руки эту дурочку. Успел в последний момент. Она оказалась такой лёгкой, почти невесомой.
Она была без сознания, а я вдруг понял, почему она казалась мне почти прозрачной. Эта маленькая идиотка нализалась зелья для увеличения силы. Я грязно выругался и осмотрел комнату. Покрывало на одной из кроватей было смято. Положил девчонку туда и закутал в кокон из одеяла и покрывала.
Она была ледяная. Просто ледяная и полупрозрачная. Вот где мозги у этой ведьмы? Я посмотрел на её ладонь, с которой медленно исчезал квадрат. Ага, вон где её мозги. «Ложь или Смех». Точно отчаянная и глупая.
Ну вот что за фигня? Эти ведьмы совсем ополоумели на своём шабаше? Одна подглядывает в форточку за приличным демоном на каникулах, извращенка, вторая к себе в спальню вытащила и рухнула без чувств. Одни озабоченные кругом. А бабуля ещё говорит, что жениться надо. Ага, сейчас. Не родилась ещё моя истинная.
Я с раздражением снова потёр левую ладонь. Холод сменился зудом, кожу на мгновение опалило пламенем. Я опустил взгляд на левую руку и не сдержался, грязно выругался. Вот и не верь в бабушкины предчувствия. Круто съездил на выходные к бабушке, пирогов поесть. Очешуенно просто. Чёртовы ведьмы.
