Kitabı oku: «Дипломат в сандалиях. Рассказы сотрудника казахстанского МИДа»

Талгат Жумагулов

Yazı tipi:

Дизайнер обложки Freepik (freepik.com)

Дизайнер обложки Асет Кайларов, ИД «Эксклюзив»

ISBN 978-5-4496-0248-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Встречайте «Дипломата в сандалиях»

* * *

У вас в руках необычная книга Талгата Жумагулова «Дипломат в сандалиях».

Ее отличительной чертой является гармоничное сочетание «закулисной» жизни казахстанского дипломата, в особенности за рубежом, с нравственной внутренней культурой человека, связующая нить которой соединяет поколения: от Марата-отца к сыну-Талгату, далее дочерям Талгата – представителям поколения 21-го века.

Изложение текста подкупает искренностью, здоровой самоиронией, альтруистичностью и, в первую очередь, патриотичностью.

Настоятельно рекомендую казахстанским дипломатам, стоявших в начале 1990-х годов у истоков становления внешнеполитического ведомства РК, а их было изначально 64 человека (половина – ныне послы и главы дипмиссий РК за рубежом), написать подобную книгу.

Уверен, у каждого из них получится такое же светлое и искреннее повествование. Тем паче всем есть чем поделиться.

Усен Сулеймен, Посол Казахстана в Сингапуре и Новой Зеландии

* * *

«Дипломат в сандалиях» – это почти антиутопия, некий вызов традиционно серьезному жанру мемуаров дипломатов. Книга, которую я вам рекомендую прочитать, прежде всего наполнена добром и плохо скрываемой любовью к своей профессии и к своей стране. Вы прочтете ее на одном дыхании и, пока ее будете читать, улыбка будет блуждать на вашем лице. Cейчас такой публицистики мало, а о дипломатии – это, пожалуй, единственная

Непременно дайте почитать ее своим детям для того, чтобы они узнали, сколько настоящей жизни стоит за респектабельными фотографиями и публикациями о жизни дипломатов. И возможно, именно это повлияет на их выбор этой профессии

Карлыгаш Еженова, журналист, издательство Exclusive.kz

* * *

Жизнь дипломата полна интересных, захватывающих и даже нелепых эпизодов как непосредственно на службе, так и вне ее. Вместе с тем, она не такая праздная, как ее часто представляют и рисуют.

«Дипломат в сандалиях» – это истории молодого мидовца, они собирались на протяжении многих лет и тщательно отбирались для данного сборника. Сюжеты данных рассказов не раскрывают больших тайн дипломатии, но могут дать определенное представление о буднях обычного сотрудника казахстанского форин-офиса.

Вторая часть книги состоит из серии рассказов о моем отце Марате – простом алматинском пролетарии, вековавшем на рубеже двух эпох. В них, как мне кажется, есть ирония, юмор и назидания. А еще диалог поколений. В конце книги приводятся диалоги уже с поколением нового тысячелетия.

Поэтому эти рассказы также и о времени, которое течет и меняется стремительно. Ведь истории изначально не кажутся такими интересными и заслуживающими описания. И только по прошествии времени они всплывают в памяти в виде завершенного и осмысленного сюжета. И ты сам предстаешь в них в третьем лице и нередко получаешь удовольствие от укоризны или высмеивания своего главного героя – себя.

Очень надеюсь, что этот сборник подтолкнет моих коллег к публикации своих историй, коих в нашем МИДе предостаточно.

И да: изложенные мнения являются личной точкой зрения автора.

Автор

ДИПЛОМАТ В САНДАЛИЯХ

Хочу в МИД

В детстве я очень любил математику. В 8 классе поступил в республиканскую физико-математическую школу. Предмет физики увлек к мечте об авиа-конструировании. Но к 11 классу с мечтой распрощался. С одной стороны, из-за очень призрачных перспектив этой сферы в собственной стране: ведь тогда придется работать на другую державу, а этого не хотелось. С другой, из-за банального малодушия: на дворе стояли 1990-е, когда технари-ученые в общем не котировались. Среди сверстников того времени в тренде были «профессии» коммерсанта, гаишника и даже рэкетира. В плане высшего образования модно было поступать на факультеты юриспруденции, экономики, менеджмента, финансов и международных отношений.

Не стал исключением и я. Вернее, по окончании 11 класса я вообще потерялся в вопросе о том, куда я движусь. И никто мне внятно не мог указать правильного направления. Настолько непонятное это было время. Главное, говорили, «получить диплом».

Многие мои одноклассники по физмат-школе еще в апреле подали документы и сразу поступили на механико-математический факультет КазГУ. Я же искал чего-то быстрого и легкого. Ведь вышли же в люди многие «новые казахи» и без особых дипломов. Короче, был в поиске и полной растерянности одновременно.

Подал документы в нархоз. Параллельно ходил на консультации в КазГУ на экономфак. А по ночам рьяно болел за сборную Голландии на чемпионате мира по футболу. Кстати, именно после этого чемпионата мира я окончательно порвал с футбольной темой, сильно отвлекавшей от дел насущных. Поныне принципиально не отслеживаю никакие чемпионаты. (Как часто доводится лицезреть сонных и даже спящих людей с мешками под глазами, мучающих себя на серьезных заседаниях и встречах после очередной «большой ночи футбола»…)

Но тогда мозги абитуриенту попыталась вправить мать. Заставила забрать из нархоза документы и сдать в иняз – Казахский государственный университет международных отношений и мировых языков имени Абылай хана. Сделали это в последний день приема документов. Подали на факультет международных отношений. Но, чтоб как-то «диверсифицировать риски», выбрали специальность журналиста-международника.

Такой подход был оправдан.

– Как вы думаете сколько из вас – шести ста студентов факультета – в конечном счете станут дипломатами? – спросил на первой лекции один из преподавателей. – В год вашего выпуска МИД примет на работу одного или двоих. И это с учетом того, что международников готовят КазГУ, АГУ и ряд других вузов.

Тут же пошел дополнительный «шорох» среди студентов о том, что этот «один или двое» попадут исключительно по большому блату.

В общем, на МИД я изначально не строил иллюзий, а журналистика, особенно международная, мне представлялась вполне посильной и привлекательной. Первые педагоги-международники Ермек Чукубаев и Аскар Нурша, свежие выпускники КазГУ, проработали в инязе только полгода, но смогли зажечь мой серьезный интерес к внешней политике и международным отношениям. Вообще с первых дней учебы понял, как много мне нужно набраться в гуманитарных науках. Я жадно стал поглощать информацию, от корки до корки читал «Панораму», «Деловую неделю», «НП», оппозиционную «XXI век». Чтобы понимать «Панораму», брал экономические и политологические словари, хотел во всем этом разбираться.

Мои первые педагоги по журналистским предметам Лаура и Сауле Барлыбаевы объяснили, что в основе успешной журналистики – практика. Практикующим журналистом можно стать и на первом курсе и сразу зарабатывать. Поэтому через пару месяцев учебы я стал наведываться в редакции различных телекомпаний и печатных изданий. Где-то удавалось протолкнуть рукописи, где-то сразу указывали на дверь.

Никогда не забуду свое знакомство с тележурналистикой. Зимним утром постучался в железную дверь «31 канала» в здании на Абая-Ауэзова:

– Я студент первого курса, хотел бы поработать на телевидении.

– Минуту подождите.

Вышел шеф-редактор «Информбюро» Виктор Климов:

– Иняз? Журналистика? Ну, заходи!

В новостной редакции трудились еще два студента – Алишер Еликбаев и Александр Габченко из КазГУ. Звезды тогдашнего «Информбюро» – Бекжан Идрисов, Татьяна Дельцова, Маржан Елшибаева, Салтанат Аскербеккызы, Аскар Исаков.

«31 канал» времен Арманжана Байтасова привлекал меня свободным стилем подачи новостей, схожим с «НТВ» времен Гусинского и Киселева. Климов тогда мне объяснил основные тонкости интересного репортажа: «Начинаешь с самого главного, избегаешь воды, штампов и канцеляризмов, рассказываешь грамотно, но простым языком». Помню, как вел тему увольнения ста сотрудников алматинского ЦУМа после его приватизации.

Но что-то не пошло у меня тогда с тележурналистикой. В отличие от Алишера и Саши мне трудно было примирить график учебы и работы на ТВ: в инязе основной предмет все же иностранный язык, который требовал много времени для самостоятельной работы и не допускал пропусков занятий, особенно на первом курсе. К тому же я как-то не мог резко перестраиваться с темы на тему: сегодня митинг пенсионеров, завтра пресс-конференция в финполе и так далее.

– Ну, ты если что приходи, – сказал тогда на прощание Климов.

Потом Лаура Барлыбаева познакомила с Сергеем Лесковским, главным редактором «Экспресс-К», по сути, единственной частной ежедневной газеты на русском языке. Сергей Михайлович посмотрел мой первый материал про курдскую проблематику и сразу поставил его в номер. Получил за него 1200 тенге гонорара. Неплохой заработок для студента.

По вечерам смотрел телевизионные новости, потом садился додумывать. Так рождалась статья. Ночью или утром ехал к дяде – единственному родственнику с компьютером – печатал рукописи, относил к Лесковскому, он редактировал и на следующий день статья, как правило, выходила. Писал в колонку «Политсезон» обо всем, о чем было свое мнение – война в Югославии, секвестр республиканского бюджета, политические страсти в ельцинской России и прочие темы.

И вот однажды телефонный звонок домой. Причем в нашей квартире телефон только накануне установили. Как бы меня нашли, если бы не телефон – мобильных и интернета в помине-то не было?

– Алло, здравствуйте, мне Жумагулова, пожалуйста.

– Я вас слушаю.

– Я звоню из Астаны, из МИДа…

– (Уау!) О..оч-ч приятно.

– Мы читаем ваши публикации. На днях в Алматы будет директор кадров, он желает с вами увидеться.

– Х-хорошо.

Примерно так я запомнил тот разговор. Записал место и время встречи.

В назначенный день пошел в Алматинское представительство МИДа. Меня провели к директору департамента кадров Бекжасару Нарбаеву.

– Нам нравятся ваши работы. Их отмечает и министр. Мы как раз подыскиваем специалиста для пресс-службы МИДа. Но у меня вопрос: сколько вам лет?

– Восемнадцать. Я учусь в инязе на первом курсе.

– А вы хотели бы работать в МИДе по окончании учебы?

– Постойте, я сейчас хочу работать в МИДе!

Это, конечно, было немного нахально. Но, с другой стороны, через три года про меня бы вообще забыли. Никто не знает, что произойдет за это время.

– И все же вы еще слишком молоды. Мы не можем принять вас без диплома.

Директор вручил мне часы с карточкой «от Министра иностранных дел Касым-Жомарта Токаева» и дал на прощание свою визитку:

– Звони, если что.

«Звони» я принял буквально и взял за правило звонить раз в неделю, рассказывая о своих новых публикациях и напоминая о желании все же работать в МИДе, на любых условиях. Директор стал вице-министром и где-то в мае сообщил:

– Ладно. Как закроешь сессию, приезжай в Астану, тогда поговорим.

Так и сделал. Закрыл сессию и на следующий день поездом рванул в Астану.

– Мы тут посовещались. Поработаешь полгода по трудовому соглашению. Будешь помогать по прессе в Алматинском представительстве.

– Ағай, я вас не подведу.

В Алматы меня посадили в кабинет Михаила Исиналиева – известного государственного деятеля, министра иностранных дел Казахской ССР и посла по особым поручениям МИД РК. Он ушел из жизни в первые дни моей работы в министерстве. Я не успел встретиться с ним лично, но позже очень близко познакомился с ним через его книги и публикации. Неоднократно занимался организацией мероприятий в память об этом выдающемся человеке.

Помимо написания пресс-релизов, статей, подготовки пресс-брифингов и интервью, мне доверили работу, связанную с аккредитацией и визовой поддержкой иностранных журналистов, аккредитованных в Алматы, а их было более ста сорока. Я старался выкладываться на полную, чтобы через полгода мне обязательно продлили контракт. Его продлили не сразу. Однако я настойчиво приходил на работу изо дня в день и это, видимо, было оценено руководством.

– Вы работаете без зарплаты. Может теперь вы нам будете платить за то, что работаете у нас, – отшучивался один из высоких начальников.

Трудовое соглашение продлили и даже повысили зарплату. В целом я три года проработал по контракту в МИДе. Получив диплом, я без особого труда прошел конкурс и обрел полноценную дипломатическую должность. А с журналистикой никогда не расставался. Гонорары от публикаций нередко спасали от финансовых трудностей, часто сопровождающих госслужащего.

Ты зачем смокинг напялил?

Порой, лучший урок – это «урок на марше».

Конец 1990-х. Осень. Я новичок-стажер и единственный сотрудник пресс-службы МИДа, работающий в Алматы. Все остальные переехали в новую столицу. Телефонный звонок от Расула Жумалы, завотделом из Астаны:

– Слушай, в субботу в Алматы приедет министр. Будет встречаться с дипкорпусом и прессой. Тебе предстоит справляться самому по части освещения его мероприятий в СМИ. Теперь он каждую субботу будет выходить на работу в Алматы. Поэтому будь добр, внешний вид должен быть подобающим.

Только со временем я заметил, что по субботам сотрудники часто выходят в кэжуал – в джинсах, свитерах, рубашках в клетку. Мой начальник просто хотел предупредить, чтоб на встречах в субботу выглядел по протоколу.

Но в тот момент я принял его слова очень лично. «Им что, мой прикид не нравится? Галстук? Костюм? Надо что-то с этим делать». Решил к приезду министра совершить модный «апгрейд» внешнего вида.

Отправился к своему дядьке, у которого огромный гардероб брендовых костюмов.

– Конечно, дорогой, для тебя ничего не жалко! Выбирай любой, – воскликнул он великодушно, открыв свой шифоньер. – Но вот этот костюм – мой любимый. Надеваю его только на классные тусовки. Примерь-ка!

Костюм оказался впору, точь на меня. Дядя и его жена глазели с умилением.

– Да, но только этот блестящий жилет, наверное, не надо мне надевать, – смекнул я.

– Ты прав, жилет будет лишним, – согласился дядя и повесил жилетку на место.

И вот, суббота. Я довольный, в дорогущем костюме пришел на работу, чтобы впервые участвовать во встрече министра иностранных дел. Говорят, в советском МИДе дипломаты в первые десять лет вообще не могли увидеть главу внешнеполитического ведомства. Мне повезло больше.

Мой дебют заметил и министр Ерлан Идрисов, и пришедший ему на встречу посол. Мой внешний вид, очевидно, обращал на себя внимание. «Что не так?», – возмутительно заподазривал про себя.

После встречи министр и слова не промолвил на счет костюма. Но помню, как Ерлан Абильфаизович лично спустился в мой кабинет и полностью переделал пресс-релиз на моем компьютере. «М-да… Первый блин комом!», – мысленно заключил я. Так тогда и расстались.

После всего, решил заглянуть в соседний кабинет, где сидели сотрудники департамента многостороннего сотрудничества – последнего структурного подразделения, остававшегося в Алматы. Из ребят никого не было. Но за одним из рабочих столов, неожиданно для меня, восседал директор департамента Кайрат Абусеитов, по-субботнему в джинсах и красном джемпере.

– Старик, ты чего хотел?

– Я это… так, к ребятам.

– Да ты заходи, не стесняйся. Отлично выглядишь. Какое-то событие?

– Да вот, сегодня в первый раз участвовал во встрече министра. Сказали приодеться нормально.

– Понятно. Но ты зачем смокинг-то напялил?!

…В этот момент мысленно выпустил несколько пуль себе в висок…

Вот такой урок. С благодарностью вернул костюм хозяину. Вместе угорали от смеха.

Только десять лет спустя купил себе свой личный смокинг с бабочкой, чтобы сходить в нем на венский бал. До сих пор висит в шкафу. Никуда больше не надеваю.

Ücretsiz ön izlemeyi tamamladınız.