Kitabı oku: «Цепочка распада», sayfa 2
2.
– Итак, первый вопрос: что ты знаешь об устройстве ядерной бомбы?
Они сидели в комнате, больше всего напоминавшей лабораторию, только вместо приборов, были голые столы. L-80 поморгал и попытался вспомнить хоть что-то, но в голову пришли только обрывки сюжетов «Симпсонов», про работу Гомера на атомной электростанции и трёхглазую рыбу в заставке. F-26 вздохнул, но продолжил:
– Если коротко: есть изотопы, так? Это такие элементы химические. Атомы! – он многозначительно поднял палец вверх и улыбнулся. – У них есть ядро и вокруг летают электроны. И вот эти ядра они очень нестабильные. Они могут распадаться, если мимо нейтрон свободный пролетал. Распадаются эти ядра и становятся такими же свободными нейтронами. И в итоге что? Соседние ядра тоже начинают рассыпаться, понял? Как домино.
L-80 вроде понял и про атомы, и про нейтроны. Но ничего не понял про бомбу.
– Так вот, когда эти ядра, а они тяжелые, начинают лавинообразно делиться и рассыпаться, у нас происходит что? – F-26 выжидательно посмотрел на него, но напрасно. – Происходит мощное выделение энергии. Взрыв.
Он немного помолчал.
– Простите, я… – решился произвести звук L-80.
– Да-да, тебе, конечно, непонятно, какое это всё имеет отношение к твоей работе, ты же не физик! Но послушай. Атомные бомбы – это прошлый век. Фактически. Но задумайся, человечество находилось на пике своей физической научной формы, используя лучшие умы, чтобы создать уникальное преимущество в разделении влияния в мире. Грубо говоря, у кого мощнее бомба – тот и главный. Собственно, история так называемой холодной войны вся помещается в эту фразу.
Но! Бомбы – это слишком громко и шумно. Они действуют быстро и разрушительно, но эффект от них, к сожалению, столько же мимолётен.
L-80 хотел возразить: а как же радиация? как же тысячи погибших? Но F-26 угадал его мысли:
– Конечно, я рассуждаю не в контексте чисто физического эффекта. Здесь мы с вами как раз переходим в более знакомую вам плоскость. Психологическую. Разрушения и радиоактивное загрязнения имеют весьма ограниченный радиус психологического влияния на людей. Во-первых, в силу того, что элементарно большинство из оказавшихся под воздействием, погибают либо сразу, либо в течение короткого времени. Во-вторых и вследствие, на них же это воздействие и заканчивается. Это элементарно непродуктивно! – F-26 осёкся, – Не судите меня за столь циничные оценки, это дело привычки, – он пожал плечами и сглотнув, продолжил.
– Гонка ядерного вооружения начала заходить в тупик, как раз по причине колоссальной неэффективности инвестиций в атомные устройства. Тогда, в авангард начали постепенно выходить учёные другого… м-м, толка, чем в прошлом веке. Как думаете, уважаемый коллега, что определяет востребованность учёных?
– Востребованность?
– Да-да. Кто или что решает, какую науку субсидировать и продвигать?
– Государство поддерживает учёных. Наверное, министерство науки выделяет гранты в соответствии…
– Ну что вы, коллега, нельзя быть таким наивным. Наука – рабочая лошадка власти. Она будет выполнять тот заказ, который сейчас актуален для осуществления замыслов правителей государств. И если маршрут лежит через ядерную пустыню – запрягают физиков, подкармливая честолюбивой морковкой из научных достижений и патриотичных лозунгов. Ну а сейчас, – F-26 грустно улыбнулся, – маршрут перестроен.
L-80 мог только ошарашенно моргать. F-26 оценил, насколько его юный коллега способен вывозить новую информацию, и решив, видимо, что ещё не предел, стал рисовать на листочке схему из кружков и стрелочек:
– Посмотрите сюда, коллега. Вот радиус действия атомной бомбы. И вот – объём влияния на людей. Коэффициент влияния V – количество людей умножить на интенсивность переживания, здесь у нас количество социальных связей, а тут их плотность, – F-26 накалякал формулу, – Понимаете? Здесь V всегда будет крайне низкий – потому что людей остаётся мало. Только те, кто потом в новостях услышит, поужасается месяц-два и забудет. Понимаете, куда я веду?
L-80 не понимал. Его уже плотно захватило ощущение, что он либо в романе Оруэлла, либо в фильме Нолана.
– Ну ничего. Вы, как психолог, должны понимать, что гораздо эффективнее с точки зрения коэффициента V создавать такие орудия влияния, которые будут действовать дольше и плотнее.
– Вы говорите о пропаганде?
– Что вы, что вы! – замахал руками F-26. – Это было бы слишком примитивно. Я говорю о влиянии, которое интенсивно поражает сразу большие массы умов.
– СМИ что ли?
– А вот это уже ближе. Я бы даже сказал «горячо»! Современный пик, авангард науки – способность создавать лавинообразные реакции распада, но не атомных, а ментальных или, если хотите, психологических ядер.
F-26 откинулся на стуле, довольный своей прозрачной метафорой. L-80 нахмурился и тряхнул головой:
– Простите, но всё это звучит как бред сумасшедшего. Какие реакции ментальных ядер?
Он даже встал со стула в полной решимости всё же выбраться из этой абсурдной лаборатории. Но F-26 только ухмыльнулся и развёл руками:
– Вы можете уйти, молодой человек. Но поверьте старому журналисту, всё что я рассказал вам – та самая правда, которую вы нигде больше не услышите. То самое закулисье, о котором фантазируют грошовые писаки и прочие бездари. Вам выпал шанс поучаствовать в изнанке Матрицы, а вы кидаетесь обидными словами.
– Одно то, что вы так свободно выкладываете мне эту «секретную информацию» – уже говорит о том, что это ничего более, чем сказки.
– Молодой человек, – F-26 покачал головой, – я могу свободно, как вы изволили выразиться, «выкладывать» вам информацию уже потому, что кому бы вы ни повторили услышанное здесь, никто не воспримет вас всерьёз. Ровно так же, как и вы сейчас. Таким образом… Мне жаль, но как будто у вас и нет особенно другого выхода, кроме как продолжать мне верить. Более того – по этой же причине, вам придётся остаться и продолжить работу над Устройством Э в нашей Лаборатории.
– Устройством? – L-80 опустился обратно на стул.
– Да, это самое интересное.
3.
F-26 рассказал ему, чем именно занимается Лаборатория.
– Как я уже говорил, актуальные задачи, которые государство ставит перед наукой связаны с реакциями распада ментальных ядер. Потенциал влияния устройства вычисляется в том числе с помощью коэффициента V, – он постучал ручкой по своему чертежу. – В лаборатории непрерывно изучаются и создаются механизмы воздействия на ментальные ядра. Так же, как в прошлом веке физики изучали расщепление атомного ядра, обстреливая его протонами и нейтронами, так же и мы ищем аналоги заряженных частиц, но не для изотопов, а для умов.
Как вы понимаете, речь идёт не о физических процессах, а о гораздо менее изученных – социо-психо-духовных. И заряженные частицы должны происходить из этого же поля. Физики использовали циклотроны – ускорители частиц, мы действуем по тому же принципу, создавая цикличные модели разгоняющие заряженные эмоциогенные частицы, – F-26 слабо улыбнулся, – Соцсети. Этим занимается мой отдел, F. Наша задача – проектирование и реализация этих моделей. Мы называем их циклы, для простоты. Эффективность цикла считается так, – он снова начал корябать формулу на листке, – Длина цикла, скорость, объём прохождения, квадрат интенсивности погружения.
– Простите… – L-80 впервые подал голос, – Каким образом я…
– Да-да, сейчас мы переходим к тому, чем занимается ваш отдел, коллега. Всему своё время. Как я уже упоминал, я журналист, и в моём отделе фокус именно на СМИ и медиа-составляющей, её влиянии на общество. Мы экспериментаторы, практики. Циклы работают почти предсказуемо, коэффициенты стабильно высокие. На выходе цикла – качественные «изотопы», как обогащённый уран. Но когда дело доходит непосредственно до применения, так сказать до реализации остальных составляющих социо-психо-духовной модели…
– Вы хотите сказать, что журналисты и социологи со своей задачей справились, а психо-духовные специалисты – нет?
– Что вы, что вы! – замахал руками F-26. – Ни в коем случае. Ни в коем случае я бы не стал хейтить коллег. Задача, поставленная перед нашей Лабораторией – позволю себе сказать, амбициозная. Сроки сжатые…
– Сроки? Какие тут могут быть сроки? В этом антиутопическом бреду…
– Не будьте так наивны, молодой человек. В разработке массовых средств влияния всегда есть негласные, но очень ощутимые временные рамки. Как вы понимаете, наши коллеги по ту сторону океана тоже не спят. И наши сведения подтверждают, что испытания ведутся полным ходом.
– Что вы хотите сказать? – L-80 всё больше ощущал себя героем футуристичного иммерсивного шоу, но уже стал свыкаться.
– Я хочу сказать, что также как и с испытанием ядерного оружия, где атмосфера сохраняет след, радиационный, также и в нашей работе: мы можем отслеживать столь же токсичный разрушительный шлейф, только не в воздухе – а в поведении людей.
– Людей?
– Конечно. Обыкновенных граждан, – F-26 рассеянно поморгал. – Ну знаете, срачи в комментах и тому подобное.
– Так весь сыр-бор из-за соцсетей что ли?
– Не нужно этого пренебрежения, коллега. Вы думаете, это незначительно, может быть даже, что это нелепо. Но в наше время, когда практически каждый экономически дееспособный гражданин так или иначе эмоционально вовлечен и тем самым представлен на какой-либо из платформ, как минимум в форме комментариев – это становится нашим главным индикатором состояния социо-психо-духовной атмосферы.
L-80 раздражённо молчал. Минуту назад ему казалось, он начал было вникать: крупный проект по пропаганде. Но теперь, когда речь зашла про комментарии, ему снова показалось, что всё это – фантасмагорический розыгрыш. Всю жизнь он старательно избегал комментариев, поскольку часто видел, как именно там разворачиваются самые примитивные дискуссии. В периоды предвыборных кампаний не раз замечал присутствие в комментариях так называемых «ботов» – искусственных страниц, оставляющих однотипные сообщения под чужими постами. Он замечал так же, как несогласные люди агрессивно отвечали им, то ли реагируя на плоское и однобокое мнение, то ли на тот факт, что это мнение не настоящего человека, а проплачено и создано командой политика. А потом слово «бот» стало уже клеймом, которым можно было закончить любой спор с оппонентом. L-80 никогда не считал всё это серьёзным инструментом в политической борьбе. Игрушки зумеров, не более. F-26 похоже уловил его скепсис и потер переносицу.
– Короче. Комментарии – это как показания дозиметра. Само воздействие нацелено на умы. Насколько оно оказалось точным и… эм-м, эффективным – мы можем отследить по комментариям. Это просто такая биг дата, понимаете?
