Sesli kitaba gidin
Bu ve 399 TRY karşılığında 2 kitap daha
Главная опасность для неокрепшей детской психики – неокрепшая взрослая
проявления! «Мать с детства внушала, что ходить в туалет по-большому – это стыдно и ужасно, в итоге я ходила только, когда никто не слышит, в общественных местах всегда терпела. Заработала расстройство кишечника. Хотя понимаю, что дело не в органике, а в психологии. Давно уже стараюсь проработать этот свой стыд, но пока с переменным успехом. Раньше даже врачу говорить об этих проблемах было стыдно, с большим трудом сживаюсь с мыслью, что это делают все и никакой это не стыд-позор».
Блокирование диалога называется английским словом withholding (висхолдинг). Тактик много, я их описываю в книге «Бойся, я с тобой», но вкратце это ситуация, при которой затруднена или невозможна коммуникация. Например, ребенок хочет что-то рассказать родителям, но слышит: «Ты можешь хоть минуту помолчать?», «Не забивай мне голову своей ерундой. Мне бы твои проблемы», «А от тебя вообще можно когданибудь отдохнуть?». Когда бы он ни захотел пообщаться – всегда это не вовремя, неуместно, неважно и неинтересно.
Одного молодого человека все уговаривали жениться. Мол, проживешь всю жизнь один, помирать будешь, а тебе никто стакан воды не подаст. Напугали парня, он женился, наплодил детишек. Те – внуков, те – правнуков. И вот лежит он, помирает, вокруг толпа родни, а он думает: «А пить-то совсем не хочется…»
– Здравствуйте, хотим записать трехлетку на программирование, китайский и терменвокс. – С такой нагрузкой ребенок к шестнадцати годам повесится. – Нет, первый нервный срыв мы планируем к тринадцати, а попытку самоубийства в четырнадцать, чтобы в шестнадцать он закончил психотерапию и приступил к первому стартапу
Я объяснила Джо, что когда мать или отец говорят ребенку о любви и тут же бьют его, между родителями-абьюзерами и ребенком формируется сильная и извращенная связь. Мир ребенка сильно ограничен, и как бы ни были жестоки его родители, они в его глазах – единственный источник любви и утешения.
Такой человек вырастает беспомощным, неприспособленным к жизни, поэтому, если и вырывается из-под родительского крылышка, то быстро возвращается. А кушать, а обслуга? Так, а что же со своей жизнью? «Как мама решит», – передала мне читательница слова 32-летней сестры, которую мать заточила наедине с собой, оградила от учебы, контактов, «не отпустила» работать… Можно предположить, что такой «обожающий» родитель бессознательно, очень потаенно ненавидит ребенка. Ведь он… отнимает у него жизнь! И даже хуже – он отрывает у него крылышки, как у мухи, и наблюдает за беспомощной возней насекомого. Впрочем, сам гиперопекающий родитель навряд ли осознает подоплеку своего поведения, рационализируя его как нежнейшую, пылкую, «святую» любовь, собирая при этом массу восторгов в свой адрес, что подпитывает его чувство значительности, родительской состоятельности. Справедливости ради скажу, что отцов, развращающих чадо вседозволенностью, VIP-сервисом и неумеренным восхищением, тоже предостаточно.
Теперь сплюсуем и посмотрим, каким формировался среднестатистический характер наших родителей. – Терпи и не ной: жертвенность, самоотречение, переходящее в мазохизм. – Не «якай»: поменьше думай о том, кто ты есть и чего хочешь. Индивидуальность – это плохо. Забудь о себе, думай о других. Думать о себе – это эгоизм. – Будь достойным кого-то: «планка» уже поставлена, тянись к ней, а о собственных планках не думай. – На тебя смотрят люди, не опозорься: страх ошибки, стыд «разоблачения» и осуждения, жесткая оглядка на мнение других, конформизм, стадное чувство. – Все вокруг колхозное: у тебя нет ничего своего, ты человек
нормально с таким человеком невозможно: ты ему – корректно высказанную просьбу, в ответ – взрыв гнева и шквал чудовищных порой обвинений. Такое поведение знакомо любому, кто близко общался с нарциссами или параноидами – безусловно, продуктами токсичных семей
Очень немного требуется, чтобы уничтожить человека: стоит лишь убедить его в том, что дело, которым он занимается, никому не нужно. Федор Достоевский, писатель