Kitabı oku: «Белладонна», sayfa 2
– Отвезешь меня домой? Я не в состоянии самостоятельно вызвать кеб.
– Отвезу, – кивнул Ярвуд. – Только не домой. Ты отправляешься в путешествие.
– В колонии?
– К сожалению, нет. Ты нужен мне на Блоссоме. Отправишься в поместье. Условный месяц на природе прочистит тебе мозги и разгонит тоску.
– Чудесно, – кисло согласился Фабиан. – Я – и стаканчик бренди на природе…
– И мистер Смитт.
– Ты отправляешь со мной своего дворецкого? Какое нечеловеческое доверие!
– Цени это, сопляк, – лорд Ярвуд щелкнул племянника по носу кончиками пальцев. – И если ты и там найдешь приключения на свою голову, я… сломаю тебе вторую руку. Кстати, ты рассмотрел нападавших?
– Нет, – покраснел Фабиан. – Во-первых, было темно. Во-вторых… не рассмотрел.
Лорд Ярвуд герцог Аргайл понял, что племянник лжет. Или, как пристало истинному джентльмену, недоговаривает.
Планета Блоссом, сектор «А», поместье Моубрей
Поезд тронулся, обдав крошечную платформу клубами пара, и укатился вдаль по петляющему между зелеными холмами железнодорожному полотну. Конечно, колеса состава, движущегося на воздушной подушке, не касались земли, но визуальный эффект был безупречен.
Белладонна отвернулась, прикрыв лицо руками в перчатках, и открыла глаза, только когда влажный туман развеялся. У ног девушки стоял плотно набитый кожаный саквояж, нижние юбки топорщились, придавая идеальную форму подолу скромного шерстяного платья. Шляпка с вуалью, в тон одежды, ботиночки на шнуровке – все во внешнем виде мисс Бонс говорило о респектабельности и готовности следовать правилам игры.
– Простите за опоздание! – по легкой кованой лесенке на платформу поднялся молодой человек в сером твидовом костюме и котелке. – Мисс Бонс? А я – Грей, Александр Грей. Позвольте багаж.
Девушка улыбнулась, отчего мистер Грей отчаянно покраснел. Рыжие усики над верхней губой задрожали.
– Прошу, мисс…
Они спустились с платформы, где их ждала вполне аутентичная двуколка с послушной лошадкой. Мистер Грей закрепил багаж позади кузова, помог девушке взобраться.
– Нам придется потесниться – ширина сиденья всего около ярда.
– Да-да, конечно.
Девушка подобрала юбки и сдвинулась на самый край скамьи. Повозка тронулась, лошадка затрусила, постукивая подковами по плотному грунту дороги. Белладонна расслабленно улыбалась, подставляя лицо ласковым лучам солнца. Воздух был свеж и наполнен ароматами трав.
Мистер Грей искоса наблюдал за попутчицей, раздумывая, каким образом начать непринужденную беседу. Он покашливал, краснел, бледнел, но ничего, кроме стандартных фраз про погоду, в голову не приходило. Девушка открыла глаза, и молодой человек подивился их переливистой фиалковой голубизне.
– Позвольте полюбопытствовать, мистер Грей, – мисс Бонс чуть повернула лицо к собеседнику, – справа, на северо-востоке – заметное оптическое искажение. Что это?
– Эм… Мы подъезжаем к границам поместья Моубрей. Далее на много лиг тянутся земли ее величества. Это силовое поле.
Девушка впечатлилась:
– Сложно даже представить, сколько энергии требуется для покрытия таких пространств!
– Не так уж и много. Поле не сплошное, остальные территории патрулируются конными дозорами, так что на два-три акра…
– Потрясающе! – всплеснула руками девушка. – Вы так много знаете!
В Моубрей-холл двуколка прибыла с ощутимым опозданием. Мистер Грей не смог отказать себе в удовольствии прогуляться с мисс Бонс по вересковым холмам, полюбоваться причудливыми преломлениями силовых полей и собрать букет чудесных полевых цветов.
Мисс Бонс никогда раньше не видела блоссомских цветов, никогда не вдыхала их великолепного аромата.
«Пусть порадуется, бедняжка, – думал мистер Грей. – Напоследок…»
Глава 2, в которой лорд Ярвуд получает задание, мисс Бонс заводит новые знакомства, а барон посещает библиотеку
Планета Блоссом, сектор «Е», казначейство ее величества
Лорд Ярвуд передал лакею цилиндр и плащ и, опираясь на трость, приблизился к письменному столу. После получасового блуждания в узеньких коридорах казначейства распрямиться в полный рост было приятно.
– Ваши бумаги, сэр, – не поднимая взгляда от документов, секретарь указал подбородком на пухлый конверт. – Присядьте.
На восковой печати алел королевский оттиск.
– Прекрасно. – Ярвуд прислонил трость к столу, подхватил конверт и нож для разрезания бумаги. – Позвольте?
И, не дожидаясь ответа, уселся в низкое кресло для посетителей. Чтение заняло минуты три. Серые глаза герцога Аргайла скользили по строчкам. Приказ о вступлении в должность, министерство по делам колоний. Неплохо. Высочайшее соизволение на разведывательную экспедицию. Совсем хорошо. Разрешение на брак…
– Какого черта?
Секретарь поднял на лорда укоризненный взгляд:
– Вы чем-то недовольны?
– Я не подавал прошения о браке, – зло улыбнулся герцог.
– Ах, это… – секретарь украдкой зевнул. – Ее величество далеко за полночь посетила мысль, что блоссомская аристократия слишком медленно размножается, и линия Моубреев может в любой момент прерваться. Особенно после разрыва помолвки юного Фабиана и леди Джейн.
Ярвуду показалось, что под сводами кабинета пронесся сквозняком переливчатый женский смех. Герцог посмотрел на мощные стропила, украшенные резьбой, перевел взгляд на стенные панно орехового дерева, кивнул.
– Мудрость ее величества безмерна.
– Льстец, – хохотнуло эхо. – Секретарю предписано срочно посетить архив.
Чиновник встал из-за стола, молча поклонился и вышел, плотно прикрыв дверь.
– Зажгите свечу, герцог.
Ярвуд открыл ящик чужого стола, достал оттуда свечу, коробок фосфорных спичек и невысокий хрустальный подсвечник в форме кристалла.
– Вы знаете, что делать.
Пока Ярвуд устанавливал кристалл, поджигал фитиль и, перемещая конструкцию на столешнице, разыскивал для нее наилучшее положение, женский голос не прекращал болтать:
– А леди Джейн в печали, между прочим. Ее печаль, конечно, нас мало тревожит. Гораздо больше мы озабочены тревогой по этому поводу ее папеньки – герцога Баллантайна. Может, вы женитесь на сиротке, а, Ярвуд? Вам же не впервой доделывать дела за своего племянника…
Герцог Аргайл, наконец, водрузил кристалл с горящей свечой точно по центру стола и вернулся к креслу. Свеча чадила, выплевывая к потолку клубы вонючего дыма. Одна из граней кристалла поймала свет, преломляя его, создавая четкую проекцию. В нескольких дюймах над столом появился крошечный трон с высокой резной спинкой, на котором восседала молодая улыбчивая женщина, кутающаяся в горностаевую мантию.
– Ваше величество, – герцог церемонно поклонился, – рад видеть вас в добром здравии.
Крохотная женщина рассмеялась:
– Когда-нибудь, мон шери, нам не нужно будет скрывать нашу дружбу. И мы сможем видеться без этих смешных уловок.
Королева Блоссомской империи Елизавета Вторая в юности получила образование в одной из колоний, поэтому обожала пересыпать свою речь экзотическими словами.
– Присядьте, мой дорогой. У меня не так много времени для беседы, чтобы тратить его на формальности.
Герцог еще раз поклонился и послушно сел.
– Что вы знаете о звездной системе Рыбы, мон шери?
– Почти ничего. Кажется, она находится под протекторатом империи Минь?
– Еще?
– То, что мы заинтересованы в сотрудничестве?
– Именно. Империя Блоссом огромна, но длина гиперпрыжка не бесконечна. Сейчас, чтобы мы могли контролировать наши отдаленные колонии, нашим штурманам приходится прокладывать обходные маршруты. Если удастся договориться с миньонами о совместном использовании системы Рыбы, мы сэкономим время и ресурсы.
Лорд Ярвуд кивнул. Поведанная ее величеством информация была общеизвестной, поэтому он просто вежливо ожидал, когда королева перейдет к сути беседы.
– Посол империи Минь уже в пути!
– Это победа блоссомской дипломатии! – герцог вежливо изобразил аплодисменты.
– Но, – королева погрустнела и плотнее закуталась в свою горностаевую мантию, – не все рады нашей победе… Если договор будет подписан, кое-кто лишится преимуществ контроля торговых путей. И сейчас я говорю о пиратах, Ярвуд.
Герцог Аргайл снова кивнул. Космический разбой в империи процветал. Хорошо вооруженные маневренные линкоры ожидали торговые корабли в момент выхода из гиперпрыжка, и…
– Независимая Республика Тортуга. Это название вам о чем-нибудь говорит?
– Да, ими руководит совет капитанов. Но мне не кажется, что в ближайшие пятьдесят условных лет они смогут добиться какого-нибудь статуса.
– Я не спрашиваю вашего совета по вопросам внешней политики, – голос королевы звенел уже не серебром, а сталью. – Я хочу, чтобы вы вычислили шпиона-республиканца, который попытается сорвать подписание наших договоренностей с империей Минь.
– Слушаюсь, ваше величество.
– Прочешите дно Блоссома, допросите каждого, кто только покажется вам подозрительным, организуйте тотальную слежку за всеми иномирянами, попавшими на планету за последнее время, и…
Герцог Аргайл изобразил лицом преувеличенное внимание.
– Посол изъявил желание поохотиться. Лично проверьте наш замок в секторе «А» и организуйте егерей. У вас семь-десять условных дней, не больше.
– Как прикажете, ваше величество.
Крошечная голографическая фигурка обернулась через плечо – видимо, время аудиенции подходило к концу.
– Номинально вы и ваши люди сейчас приписаны к министерству по делам колоний, – торопливо продолжила королева, – но ваши полномочия на деле гораздо шире. Подержите над огнем ваше разрешение на брак, и…
Королева опять обернулась через плечо, спрыгнула со своего резного трона и, не прощаясь, убежала. Голограмма пошла волнами помех и исчезла.
Лорд Ярвуд выждал еще минуту – не вернется ли его венценосная собеседница, потом выдернул из стопки бумаг разрешение на брак и осторожно поднес его к огоньку свечи. Под действием жара фиолетовые чернильные строчки исчезали, сменяясь четкими печатными символами. Секретный агент ее величества герцог Аргайл получал в соответствии с этой лицензией неограниченные полномочия.
Планета Блоссом, сектор «А», поместье Моубрей
Время шло к полудню, а лошадка, запряженная в двуколку, все трусила по дорожке, петляющей между вересковыми холмами. Вдалеке слышался собачий лай, будто отголоски большой охоты. Девушка оторвалась от разглядывания букета лиловых цветов:
– Моубрей-холл находится настолько далеко от станции?
Мистер Грей улыбнулся в свои рыжеватые усики:
– Мы уже давно его проехали, моя дорогая.
Манеры молодого человека становились все развязнее – видимо, сообразно расстоянию до Моубрей-холла. Он неторопливо достал из внутреннего кармана сюртука сигару и принялся ее раскуривать. Одной рукой сделать это было нелегко – во второй мистер Грей держал поводья.
– Я требую объяснений, – строго проговорила Белладонна. – Это похищение?
Молодой человек закашлялся, выпуская изо рта клубы вонючего дыма:
– Сбавьте обороты, цыпочка, – вы не в том положении, чтобы чего-то требовать. Иномирянка, пф-ф…
– Куда вы меня везете?
– На место вашей службы, моя дорогая. Количество горничных в Моубрей-холле уже превысило все разумные пределы. Мы подыщем вам место, где ваши способности принесут большую пользу. Ваше смуглое личико не подходит к дизайну, и…
Девушка резко перехватила поводья, лошадка заржала, сбиваясь с шага. Белладонна спрыгнула на дорогу, разворачиваясь:
– Я так не думаю.
– Какая агрессивная цыпочка, – Мистер Грей ничем не выдал своего испуга. – Мак собьет с тебя спесь.
Рука молодого человека скользнула во внутренний карман сюртука. Девушка напряглась, ожидая появления оружия, но глазам ее предстала серебряная трубочка полицейского свистка. Мистер Грей поднес свисток к губам, дунул.
– Я же сказал: ваша чумазая мордашка, моя дорогая, не подойдет к дизайну Моубрей-холла.
Ветки придорожных кустов расступились, выпуская на дорогу кряжистого мужчину в рабочем хлопковом костюме и широкополой шляпе.
– Поприветствуй свою новую работницу, Мак.
Мужчина, подбоченясь, смерил замершую девушку внимательным взглядом водянисто-серых глаз:
– Медицинская карта в порядке?
– Более чем, – ответил мистер Грей. – Цыпочка идеальна.
– Хорошо, – мужчина сплюнул себе под ноги. – Залазь обратно, дева, если не предпочитаешь бежать за повозкой еще две мили.
Белладонна молчала, расслабленно опустив руки вдоль тела и глядя прямо перед собой.
– Упрямая стерва, – опечалился Мак и дунул в свисток, похожий на тот, которым призывал его мистер Грей. – Ату, ребята!
И на дорогу выскочила собачья свора. Кобели были блестящие, холеные, злобные. Они даже не лаяли, целеустремленно кинувшись к жертве. Белладонна взлетела на подножку одним длинным прыжком. Шляпка слетела с головы, кудрявые светлые волосы рассыпались по плечам.
– Отзовите собак, сэр. Я поеду с вами.
– А ты быстро понимаешь правила игры. Ну-ка потеснитесь. Я сегодня вышел на прогулку без лошади.
Собаки, повизгивая, носились вокруг повозки, лошадка встревоженно прядала ушами. Мак уселся на скамейку, устраиваясь поудобнее.
– Меня зовут Мак Эшворд, но ты можешь звать меня просто «господин». Ты поняла, дева?
Он похлопал себя по колену, предлагая Белладонне сесть. На узкой скамейке места для нее не оставалось.
Девушка посмотрела на беснующихся собак, кивнула:
– Да, господин, – и села Маку на колени. – Я все поняла.
Мужчины сально захохотали. Мистер Грей причмокнул губами, понукая лошадку:
– И представь себе, Мак, я привез тебе настоящую принцессу. Слышал о джаргаморах?
– Да какая разница, лишь бы она работать не ленилась! – Мак Эшворд обнял новую работницу за талию. – И чем же ты занималась на родине, милая?
– Ничем особенным, – прошептала девушка, – просто жила.
Повозка выехала на вершину холма. Внизу простиралась ровная, как столешница, долина, поросшая невысоким кустарником, вдалеке виднелись соломенные крыши хижин и черепичные скаты квадратного кирпичного строения.
– Чайная плантация Моубрей, – с интонациями конферансье сообщил Мак. – Субтропический рай в центре Блоссома.
Мисс Бонс терпеливо ждала, пока лошадь дотянет повозку к деревянному крылечку, и быстро спрыгнула на землю, проигнорировав протянутую руку мистера Грея. Девушка спокойно стояла, пока мистер Грей отвязывал ее багаж, и, следуя указаниям Мака, первой вошла в дом.
Окна были распахнуты настежь, льняные белоснежные занавески надувались парусами. Ротанговая мебель гостиной была легкой и создавала уют.
Мак Эшворд подошел к столу и вывалил на столешницу содержимое саквояжа.
– Это тебе не понадобится, моя дорогая. – Мужчина отодвинул в сторону изящный коммуникатор, медальон идентификации и несколько электронных безделушек. – Документы?
– Рекомендательное письмо и билет, – ответила Белладонна.
– Они нужны мне для отчетности, – протянул руку мистер Грей. – Люблю, знаете ли, чтобы все было в порядке.
Эшворд передал ему письмо и корешок билета.
– А еще, милая, подпиши договор сейчас, чтобы нашему дорогому мистеру Грею не пришлось лишний раз тащиться в такую даль.
Девушка пожала плечами, взгляд фиалковых глаз пробежал по строчкам. Мужчины многозначительно переглянулись. Контракт, составленный от руки, был щедро украшен завитушками, что делало его в принципе нечитаемым для иномирян, образование которых на Блоссоме заканчивалось изучением алфавита.
– Следуя этому контракту, – через несколько минут спокойно произнесла Белладонна, – девяносто восемь процентов своего заработка я обязана передавать господину Александру Грею, джентри, и господину Маку Эшворду, йомену?
– Вы чем-то недовольны? – удивленно поднял брови мистер Грей.
– Ты, оказывается, даже не дворянин? – синхронно переспросил Мак. – А гонору-то – на двух джентльменов хватит.
– Разве похоже, что я выказываю недовольство? – девушка склонилась над письменным столом. – Позвольте перо…
Эшворд суетливо пододвинул чернильницу. Белладонна, не глядя, протянула руку, массивный перстень с орнаментом, украшающий средний палец ее руки, оцарапал запястье Мака.
– Джентри – это дворянское звание, – шипел за ее спиной мистер Грей. – По крайней мере, я не копаюсь в земле.
– Это большое достижение, – Белладонна подписалась. – Прошу, господа.
– Вы его прочли? – Мак Эшворд недоверчиво покачал головой, принимая у девушки документ и ожидая, когда чернила подсохнут.
– Да.
– И у вас нет никаких вопросов?
– Нет.
– Тогда подождите минуточку, вас проводят.
Эшворд позвонил в колокольчик. Еще до того, как серебристый звук прекратился, на пороге гостиной появилась рослая темнокожая женщина. Она была довольно молода и чрезвычайно хороша собой. Экзотические черты лица подчеркивались белоснежным тюрбаном, длинная льняная рубаха с разрезами по бокам эффектно облегала тело. Красавица была босой. На ее щиколотках Белладонна заметила массивные литые браслеты, явно не служившие украшением.
– Оуор, займись размещением гостьи… ах, что я говорю… Размести нашу новую работницу, дорогая, и введи ее в курс дела.
Царапина на запястье чесалась, и Мак боролся с желанием впиться в нее ногтями.
– Ты знаешь, что делать.
Девушки ушли. Мак Эшворд передал собеседнику контракт.
– Как конфету у ребенка отобрать, честное слово. Я ожидал от нее хоть какого-то сопротивления.
Мак ожесточенно почесал руку.
– Мисс Бонс неглупая девушка, – мистер Грей внимательно рассмотрел подпись на документе и сложил бумагу вчетверо. – Она прекрасно понимает, что в столице нашей великой империи никаких особых прав у смазливых иномирянок нет.
– А рекомендательное письмо? Барон не хватится своей протеже?
– Ты же знаешь нашего повесу. Он, скорее всего, на следующий день забыл о барышне. Или, наоборот, решил сплавить ее с глаз долой.
– Если верить медицинской карте, – Мак раскрыл медальон-идентификатор и подключил его к своему комму, проглядывая таблицы данных, – любовницей барона наша цыпочка не была.
Мистер Грей пожал плечами:
– Вряд ли у нас с тобой, мой дорогой друг, будет возможность расспросить юного Фабиана о его мотивации. В поместье барон не кажет нос уже довольно давно, и, думаю, в ближайшие лет десять мы можем не опасаться его визита.
Эшворд хохотнул и опять почесал руку.
Оуор шла чуть впереди, Белладонна не поспевала за широким уверенным шагом темнокожей красавицы.
– Поторопись, – обернулась та через плечо. Голос у нее оказался неприятный – надтреснутый, будто его обладательница готовилась зарыдать. – Иначе накажу.
Белладонна приложила руку козырьком ко лбу.
– А скажите, любезная Оуор, вот это искажение перспективы у самого горизонта – это силовые поля?
Женщина резко развернулась, занося руку для пощечины:
– Мерзавка!
Белладонна пригнулась, уходя от удара. Особого труда это не составило – разница в росте женщин была ощутимой.
– Значит, лиги через полторы начинаются угодья ее величества, – девушка распрямилась и перехватила запястье противницы. – Спасибо, любезная Оуор, мы потом с вами подеремся, если вы все еще будете этого хотеть.
Хватка у девушки была железной, и темнокожая великанша заскрипела зубами от усилий.
– Можешь называть меня Донной, сестренка, – девушка ослабила захват и плавно отпрыгнула назад, опасаясь нового нападения. – Мы же с тобой сейчас в одной лодке, не так ли?
Оуор гневно блеснула своими гагатовыми глазищами:
– Видимо, на твоей родине тебя не учили покорности?
Женщина тяжело дышала – то ли от едва сдерживаемого гнева, то ли вследствие физических усилий.
– Джаргаморы не считают покорность добродетелью.
– Ты воин?
– Женщина не может быть воином, – легко улыбнулась Белладонна. – Мы для этого слишком ценны. Но повторюсь: если ты захочешь подраться… – девушка перевела взгляд на живот собеседницы, – … ну, скажем, месяцев через семь… Я с удовольствием стану твоим спарринг-партнером.
Румянец на острых скулах Оуор был заметен даже сквозь смуглость кожи.
– Ты ведьма? Жрица?
– Если описывать мои умения в самом широком смысле, сестренка, я – стратег. Пойдем. Покажешь, чего от меня хотят эти смешные блоссомцы.
Оуор поклонилась, сложив руки перед грудью и накрыв кулак левой раскрытой ладонью правой:
– Как прикажешь, мисс.
Работницы жили в бараке. Длинном, наскоро сколоченном из досок доме без окон, без надежной крыши. Сквозь сгнившую кровельную солому на земляной пол падали косые солнечные лучи. Кровати заменяли гамаки из выбеленных солнцем канатов. Никого из других работниц в помещении не было – девушки работали на плантации.
– Душ и туалет на улице, личные вещи нам не положены, – сообщила Оуор. – Будешь спать рядом со мной. Вот это место свободно, можешь его занять.
Она отвязала от крюка один из канатов, достала из сетчатого углубления какой-то тюк.
– Переоденься. Твою одежду я обязана отнести Маку.
Белладонна пожала плечами и потянулась за шею, расстегивая крошечные пуговки горловины:
– Ножные браслеты – это датчики слежения? На меня их тоже наденут?
– Обязательно, – Оуор наклонилась, растирая кожу щиколотки. – Мерзость страшная.
– Судя по всему, эти ограничения можно как-то обойти? – девушка повернулась к собеседнице спиной, предлагая той помочь с застежкой. – Или отец твоего ребенка – наш достойный господин Мак Эшворд?
Оуор резко схватила Белладонну за плечи, зафиксировав ладонью горло. Жарко зашептала в ухо:
– Послушай меня, маленькая мисс. Если хоть одна живая душа узнает…
Девушка не сопротивлялась, захихикав, как от щекотки:
– Значит – не он, значит, способ есть. Не волнуйся, я умею беречь тайны. Только, сестренка… ну все, все, отпусти…
Белладонна шагнула вперед, вырываясь из хватки:
– Научи меня, сестренка…
Взгляд черных глаз встретился с фиалковыми.
Оуор серьезно кивнула:
– Повернись, я помогу тебе с платьем.
Через несколько минут вместо респектабельной блоссомской мисс на земляном полу барака стояла новая работница чайной плантации. Облегающий лиф костюма слегка приподнимал груди, пояс шальвар завязывался на спине. В комплект рабочей одежды входил также кусок полотна, который в ловких руках Оуор превратился в плотную аккуратную чалму.
Зеркала не было, Белладонна опустила взгляд в свое декольте:
– Наша одежда отвечает тайным фантазиям хозяина? Мне стоит его опасаться?
– Не стоит, – улыбнулась собеседница. – Только невинная дева может собирать чай «Семь фей».
– Неужели! – всплеснула руками девушка. – Тот самый? О, джаргамор! Он же ценится на вес золота! Да что там – золота… А правду говорят, что когда его заваривают, в дыму над чайником появляются танцующие феи?
– Да, появляются. И правда, он очень дорогой. Но поверь, каждый пенс платится за него не зря.
За дверью барака послышались скрип и какое-то звяканье. Белладонна обернулась на звук. В барак, скрипя суставами, входил автоматон – человекоподобный робот, похожий на тех, которые развлекают детишек в холлах торговых центров.
– Вот и прибыли твои браслеты, мисс, – сообщила Оуор, прищелкивая языком и призывая машину.
Корпус робота поблескивал металлом сквозь облупившуюся краску. Автоматон приблизился, подогнул колени, опускаясь на землю перед Белладонной, зафиксировал ее щиколотку рукой-клешней.
Оуор присела на корточки рядом, наблюдая, и в последний момент, когда литая пластинка браслета должна была сомкнуться на ноге девушки, подставила туда сжатую в кулак руку.
Робот, не замечая преграды, просто больше растянул материал браслета.
– Он тупой, – сдавленно пояснила Оуэн. – А материал – пластичный. Дурень сейчас зафиксирует максимальный размер браслета. Затем пластик стянется точно по размеру твоей ноги, но ты при желании сможешь его растянуть и снять.
– Какая удача, что я познакомилась с тобой, сестренка! – Белладонна сдерживала хихиканье – щекотки она боялась.
Автоматон закончил с правой щиколоткой, отодвинулся. Оуор вытащила руку и, подождав, пока черная пластинка стянется, подцепила ее кончиками пальцев и опять растянула:
– Видишь?
– Спасибо! – девушка выставила вперед левую ногу, процесс в точности повторился. – Хорошо, что этим занимается не человек.
– Здесь нет посторонних людей. Только двадцать работниц и Мак. А еще стоит опасаться собак. Макова свора обучена убивать.
– Тайное место?
– Именно.
– А девушки, которые устраиваются сюда на работу, знают о том, что их ждет?
– Некоторые знают, но им все равно. Обычная работа – не хуже и не лучше прочих. По крайней мере, здесь мы не подохнем с голода, как могли бы в трущобах Даун-тауна.
– Как называется твоя родная планета, Оуор?
– Имани, – ответила женщина. И в ее надтреснутом голосе девушке послышалась неподдельная искренняя нежность.
Отпустив робота прищелкиванием языка, Оуор собрала одежду Белладонны. Украшения – перстень-печатку и изящные карманные часики – положила поверх стопки.
– Серьги я могу оставить?
– Да. Они у тебя крошечные, к тому же сразу видно – грошовая подделка. Вряд ли они заинтересуют нашего хозяина.
– Прекрасно. Что я теперь должна делать?
– Сейчас время обеда и хороший повод сразу со всеми познакомиться. Потом у нас будет несколько часов отдыха, а перед закатом ты отправишься на плантацию. Мы работаем в две смены. Первая – сразу после рассвета, когда роса с чайного листа подсыхает. Смены по четыре условных часа. Первое время тебе будет нелегко, мисс.
– Надеюсь, мне не придется в это втягиваться, – задумчиво пробормотала девушка. – Не называй меня мисс, сестренка. Пусть здесь я буду Беллой.
– Как скажешь. Пойдем, опоздавших могут оставить без обеда.
Планета Блоссом, сектор «А», поместье Моубрей, Моубрей-холл
Барон Моубрей прибыл в свою вотчину не в лучшем настроении. Дорога была утомительной. На пропускном пункте в сектор «А» его задержали и чуть было не препроводили в участок дорожной полиции, и только вмешательство дядюшки, которого мистер Смитт вызвал по каким-то своим каналам, спасло ситуацию.
Полицейский чин бледнел и краснел, созерцая на экране стационарного комма раздраженное лицо лорда Ярвуда.
– Я подтверждаю личность барона Моубрея, – герцог Аргайл поминутно оглядывался через плечо – видимо, стремясь вернуться к прерванным занятиям. – Что вам еще надо, старший инспектор? Или мне лучше называть вас просто инспектор?
– Но, – заикался чиновник, – барон Моубрей уже пересек границу сектора «А» не далее как позавчера. Отпечатки пальцев…
– Послушайте, констебль, мне недосуг разбираться с ошибками вашей учетной системы. И, на ваше счастье, также некогда писать жалобу в центральное полицейское управление. Давайте решим это досадное недоразумение как можно быстрее. Сегодня мой племянник должен прибыть в поместье Моубрей. Точка.
И герцог Аргайл отключился, не утруждая себя прощанием.
Барону принесли извинения, барона угостили прекрасным шерри из личных запасов старшего инспектора, барону выделили транспорт и сопровождающих, так как на поезд барон уже опоздал. Вся эта сумятица настроения Фабиану не добавляла. В пролетке его растрясло до такой степени, что желудок стремился немедленно распрощаться с выпитым шерри.
Молодой человек прибыл в свое поместье на закате, когда красноватое блоссомское солнце уже почти спряталось за поросшие вереском холмы. О синеглазой красотке Белладонне Фабиан помнил прекрасно, и надежда на их скорую встречу несколько примиряла его со ссылкой. Женщинами не своего круга барон Моубрей не увлекался никогда. Конечно, интрижки были, и не одна, но все заканчивалось быстро и по обоюдному согласию. Смазливым горничным или галантерейщицам хватало небольшой суммы отступных и новой шляпки, чтобы расстаться без скандала. Мысленно примеряя на джаргаморскую принцессу шляпки разнообразных фасонов, барон Моубрей улыбался.
На подъездной дорожке их ждали. Дворецкий Хиггис построил слуг полукругом на утоптанном гравии двора, возглавляя свое вышколенное воинство. Пуговицы на его кителе сверкали, невероятной длины бакенбарды спускались ниже подбородка. Хиггис был очень стар и очень профессионален. Переманить его у Моубреев пытались уже раз пятьдесят, но всякий раз старый солдат отказом отвечал на предложения сменить место работы. Его верность была выше мимолетной выгоды. Леди Мери, герцогиня Моубрей, матушка Фабиана, эту преданность очень ценила и не забывала после каждой попытки лишить ее старины Хиггиса повышать последнему жалованье.
Барон с достоинством отстоял десять положенных минут, пока каждый из работников свидетельствовал ему почтение.
– Сэр, – Хиггис поклонился, в глазах старого слуги блеснули слезы радости, – леди Мери передавала вам свои наилучшие пожелания. Она все еще в путешествии, но нашла время связаться с нами и предупредить о вашем приезде.
Фабиан окинул взглядом группку горничных, державшихся вместе и напоминавших своими твидовыми платьями с белыми передниками и крахмальными чепцами случайно забредших в поместье монашек. Белладонны с ними не было.
Барон нахмурился, между его рыжеватых бровей пролегла морщинка. Девушка нездорова? Дворецкий решил, что она не достойна приветствовать молодого хозяина? Или, что еще хуже, она не добралась до поместья, решив поискать работу в столице?
Мистер Смитт, непосредственного участия в церемонии приветствия не принимавший, тем временем отпустил пролетку, напоследок что-то серьезно втолковав полицейским, дернул за рукав ближайшего рослого лакея, призывая того заняться багажом, и спокойно проследовал в дом, не обращая внимания на неодобрительные взгляды Хиггиса.
– Я рад вас видеть, старина, – барон вспомнил о своих обязанностях и одарил слугу улыбкой и похлопыванием по плечу. – Как сладок воздух родных мест!
В конце концов, расспросить о девушке он сможет и завтра.
– Моя комната, надеюсь, готова? Зачем я спрашиваю? Уверен, вы подготовились к моему приезду наилучшим образом. Сначала обед, затем – спать. Дорога была утомительной. И, Хиггис… перед сном я хотел бы посетить библиотеку.
Фабиан помнил, что один из высоких, мореного дуба шкафов хранил обширную подборку книг о Джаргаморе.
Хиггис прислуживал за столом, не доверяя никому заботу о молодом хозяине. Барон меланхолично жевал стейк, запивая его неплохим местным вином.
– Вы позаботились о мистере Смитте, старина? Дворецкий моего дядюшки не остался без ужина?
– Он устроился наилучшим образом, предпочтя вкушать яства на кухне – в компании, более подходящей его социальному статусу. Желаете вызвать его к себе?
– Ну уж нет, он надоел мне еще в дороге, – Фабиан поморщился. – Ума не приложу, как лорду Ярвуду позволили протащить зооформа на такую должность. Вы же заметили его… гм… нечеловеческие особенности?
– Увы, милорд, – старый слуга осуждающе качнул бакенбардами. – Мир не тот, что раньше. К чести мистера Смитта могу сказать, что, пользуясь своим нечеловеческим нюхом, он обнаружил под полом кладовой гнездо крыс.
– Надо будет испробовать его в охоте на лис, – хохотнул барон, подставляя дворецкому пустой бокал.
Библиотекой, судя по всему, пользовались в отсутствие хозяев очень редко. Двери скрипели. Как и темные, мореного дуба половицы, когда Фабиан в сопровождении лакея с подсвечником посетил сию кладовую знаний. Лампы дневного света в помещении были, но столь искусно замаскированные деревянными шпалерами, что их рассеянный свет выглядел естественным.
