Kitabı oku: «Военный билет. Часть 2», sayfa 2

Войсковая тактическая разведка дивизий и полков, за редким исключением проводилась по-прежнему своими силами на протяжении всей войны.

Разведчик в нашей армии не являлся воинской профессией, это было рядовое боевое поручение. Конечно, командиры знали, кто из его бойцов был способен его выполнить.

Так в двадцатых числах июля 1941 года «прощупать» дивизию СС и сформировать разведывательную группу поручили командиру артиллерийского полка 237ой стрелковой дивизии. Набранная им разведгруппа получила задание: проследить за сосредоточением противника, его действиями, и по возможности взять языка.

Разведчикам 237 стрелковой дивизии повезло. В одной из деревень они обнаружили топящиеся бани. Вокруг бань стояли мотоциклы, на веревках сушилось белье.

Проводя обязательный «санитарный» день, эсэсовцы «Мертвой головы» решили испробовать знаменитые новгородские бани – заставили местных жителей протопить печи, натаскать воды и организовать застолье для всего подразделения. В строго регламентированный банный отдых с вениками и паром была внесена небольшая импровизация – появление в одном из предбанников бойцов нашей разведгруппы. Разведчики аккуратно и нежно унесли с полков двух хорошо помытых гитлеровцев – обер-лейтенанта и ефрейтора, одетых частично, но с полным пакетом документов.

Кстати, пропажу двух распаренных соратников немцы обнаружили не сразу.

Командир 237 стрелковой дивизии полковник Тишинский после допроса пленников и изучения документов понял, что деревня Ванец будет последним пунктом походного порядка моторизованной дивизии СС, далее «Мертвая голова» развернется в боевой порядок и принесет много бед нашим и так истощенным частям.

Полковник Тишинский понимал, что времени для долгих согласований с вышестоящим начальством у него нет. Такие операции должны были быть согласованны на уровне армии и фронта. Но, был бы потерян момент. Риск с полковником Тишинским разделил генерал-майор Михаил Михайлович Иванов – тот самый командир 16 стрелкового корпуса, о котором было рассказано в первой части книги. Командир 16 стрелкового корпуса по телефону, единолично дает добро: «Начинайте действовать с наступлением темноты». Это был один из последних приказов генерал-майора Иванова, отданный им на должности командира 16 стрелкового корпуса. Поэтому говорить о том, что командир 237 стрелковой дивизии действовал без приказа, не следует. Тем не менее, ни руководство 11ой Армии, ни Северо-Западный фронт о предстоящей схватке проинформированы не были…

…Ночью с 26го на 27 июля комдив Тишинский выдвигает войска на боевую позицию.

По сути, в операции 27 июля 1941 года был применен тот же тактический прием, что и в битве под Сольцами.

Тишинский располагает вдоль пути следования эсэсовской дивизии артиллерию, приводит ее на прямую наводку по наземным целям. Вся артиллерия 237 стрелковой дивизии, включая 152мм гаубицы и зенитки, была приведена в боевую готовность и искусно скрыта от глаз приближающегося врага. Шансов на второй одновременный залп было немного – мощность врага превосходила многократно, а боеприпасов у нашей артиллерии было в обрез.

…Замерла укрытая в «зеленке» пехота, Слава Богу, густых кустов в новгородской земле хватало.

Был еще один очень рискованный, но необходимый для успеха момент операции. Командир 237 стрелковой дивизии приказал отрезать пути отступления «Мертвой головы». Наши войны скрытно пробрались в тыл врага, пропустили колонну противника и завалили дорогу. Пути отступления противнику были отрезаны

…Враг тем временем приближался к нашей засаде. Комдив объявил режим полной тишины. Если противник заранее обнаружит западню – в живых в дивизии Тишинского останутся немногие.

Передовой «дозорный» отряд эсэсовцев пропустили вперед. Группа немецких мотоциклистов ничего подозрительного не обнаружила.

К полудню вся мотодивизия «СС» – танки, бронемашины, мотоциклисты с колясками, грузовики с пехотой, автомобили штабистов вольготно растянулась по деревенской дороге.

В 12 часов 15 минут 27 июля 1941 года прозвучал мощный «командный» голос Тишинского: «Огонь!» Артиллерия накрыла дивизию СС единым залпом. С другой стороны застучали пулеметы и стрелковое оружие нашей пехоты.

Дивизия «Мертвая голова» попала в настоящий огневой мешок, из которого эсэсовцам не было выхода на этом свете.

…Дым рассеялся, и были подсчитаны потери «Мертвой головы»: 30 подбитых танков, 20 бронемашин, 80 мотоциклов с колясками и две тысячи человек потерь личного состава. Среди убитых и раненых обнаружены начальник штаба дивизии СС и два командира полков «Мертвой головы».

Потери 237 стрелковой дивизии составили двадцать человек – вернулся и вступил в бой передовой отряд колонны эсэсовцев.

Максимально эффективный скоротечный бой с минимальными потерями атакующих.

Фантастика? Более грубо выразилось начальство Тишинского, выслушав доклад командира 237 стрелковой дивизии.

Командующий 11 Армией выразил свою мысль достаточно откровенно: «Не врите! Не может одна дивизия уничтожить дивизию противника, да еще немецкую». Какая вера в родную армию!

Было приказано не хоронить убитых. На поле боя прибыла специальная армейская комиссия, затем прибыла комиссия Северо-Западного фронта, и подтянулись фронтовые корреспонденты.

7 августа 1941 года в «Правде» был опубликован материал с красочным описанием боя наших героев с пьяными эсэсовцами. Картина явно напоминала эпизод «психической» атаки из фильма «Чапаев». Видимо, журналисты решили, что штыковой бой и затяжная рукопашная схватка выглядят героичнее гениальной засады полковника Тишинского.

Дивизия СС «Мертвая голова» относилась к элите гитлеровских войск. Создана дивизия была на основе партийных охранных отрядов. Кроме идеологической, личный состав дивизии имел прекрасную боевую выучку. Дивизия отличилась в боях во Франции и Греции.

Если в «банный» день командование и разрешило немного расслабиться, то на марше, в строю эсэсовцы были трезвы, сосредоточены, внимательны и насторожены.

Советские газетчики изобразили их расстегнутыми, с папиросами в зубах, с автоматами наперевес.

Кроме того, задним числом корреспонденты разглядели над полем боя «советские скоростные бомбардировщики, засыпавшие бомбами вражеские цепи».

Конечно, никакой воздушной поддержки, кроме Небесной, 237 стрелковая дивизия не получала. И бой полковника Тишинского, бой неравный, по-суворовски дерзкий, рискованный и длился минуты. Что не умаляет победу, а заставляет гордиться такими людьми…

Впрочем, героям опротестовать написанное и даже читать газету, было некогда.

Глава третья. Сорванный контрудар. Август 1941 года.

На 10 августа 1941 года командование Северо-Западного Фронта планировало контрудар под Старой Руссой с участием войск 48 Армии.

В этот же день немцы сами наносят удар по 48 армии, концентрируя силы в самых слабых местах нашей обороны.

Безусловно, силы 48 Армии, как и никакой другой воинской части РККА, невозможно было сравнивать с силами противника. Фашистская Германия к началу войны с нашей страной добилась беспрецедентного перевеса по количеству единиц артиллерии в 4 раза, по числу танков в 1,2 раза, по количеству единиц артиллерии в 4 раза, даже по численности пехоты Германия имела превосходство в 2,4 раза.

Исторически неоспоримый фактор успеха «немецкой машины» в численности и подготовке войск, техническом оснащении, современности материальной базы, неисчерпаемому, казалось бы количеству боеприпасов и технике. Да, к сожалению, Красная Армия была еще не готова к такому противостоянию, в том числе не были достаточно готовы к современной войне наши разведка и контрразведка.

Именно превосходство немецкой разведки на невидимом поле битвы послужило решающим фактором, сорвало тогда контрудар наших войск под Старой Руссой и привело 48 Армию в катастрофическое положение.

Немецкая разведка серьезно играла на опережение. Наши контрудары и контратаки «читались» противником. Развернулась серьезная борьба разведок, в которой пока советская сторона проигрывала. Противник «вскрывал» намерения советского командования еще на стадии подготовки и первым наносил удары по наиболее уязвимым участкам фронта. Так и произошло 10 августа 1941 года. Еще на стадии сосредоточения наших ослабленных частей противник начал наносить упреждающие удары.

Глава четвертая. Один оставленный на поле боя офицер…

Многие историки склоняются к мнению о чересчур информированной разведке немцев. Обычные способы вражеской разведки такие, как наблюдение, разведка боем, воздушный контроль и даже «прослушка» переговоров нашего командования не могли принести таких результатов. Слишком быстрым и точным были реагирование противника и его осведомленность. Иногда врагам везло, они называли это фортуной и поклонялись ей не меньше чем фюреру. Прорыву обороны 48 Армии, ее трагической судьбе в немалой мере поспособствовало то обстоятельство, что в руки немцев попали штабные документы, в том числе подробный план обороны 48 Армии с обозначением минных полей, ложных позиций, огневых точек, узлов сопротивления и распределения сил между участками обороны.