У меня аллергия на оборотней

Глава 36. Визит в больницу к Глафире.

Уже через полчаса обе ведуньи были готовы, причем бабушка, кроме того, что собрала завтрак, помыла посуду и оделась, еще и приготовила кучу всяких баночек и скляночек, чтобы унести в больницу к Глафире.

– Не хотела ведь её выздоровление стимулировать, ты ей и так хорошо регенерацию подстегнула, но придется снова поторопить организм. Ну что за жизнь – повыздоравливать спокойно не дадут. – бабушка почему-то была не в духе, и ворчала себе под нос.

В связи с чем у нее настроение испортилось – Аленка не поняла, и предпочитала помалкивать, чтобы не нарваться.

Такси довезло их до больницы примерно в два раза медленнее, чем вчера привез Макс на своей зеленой "Весне". Причем, таксист создавал видимость лихой езды, поглядывая с презрительным превосходством в зеркало заднего вида на пассажирок, сидящих на заднем сидении, и хватающихся за сердце, когда он в очередной раз нарушал правила. После третьего раза старшая веда всё-таки сорвала на нем свое плохое настроение:

– Любезный, вы едьте или быстро, или аккуратно. А петлять по дороге, мешая всем остальным – это не искусное вождение, а опасное. Тем более, на вашей разнесчастной малышке.

Водитель насупился и вступил в словесную схватку с азартом, видимо, тоже был не в духе:

– Дамочка, да что вы понимаете в езде? Я двадцать лет за рулем! И ни разу в аварии не попадал. Так что сидите спокойно, или пойдете пешком сейчас.

Бабушка саркастично приподняла бровь:

– Да? Без аварий 20 лет? Что ж машинка жалуется, что ты её всю угробил – за 3 года 10 аварий, и всё по твоей вине? И ведь везет тебе только потому, что она к тебе хорошо относится, и от смерти тебя 3 раза, как минимум, спасала. А ты к ней как к хламу относишься, не следишь, масло последний раз год назад менял. И права у тебя отбирать собираются за такую езду, а ты всё никак не угомонишься. Счастливчиком себя считаешь? Так вот ты ошибаешься. И скоро убедишься в этом. И брат-гаишник не поможет вылезти, если не угомонишься, и не перестанешь себя считать "королем дорог".

Водила захлопал глазами, переваривая тираду. Он такого точно не ожидал, да и Аленка, хоть и знала бабушкины возможности, но и она изумилась.

– Кто вам сказал про аварии? – он даже обернулся посмотреть на такую информированную тетку. – Вас подослали ко мне, да? Конкуренты? Запугать хотите? А вот я не сдамся, и не уйду из бизнеса! Фиг вам всем!

У мужика, кажется, начиналась истерика. Бабушка прикрикнула:

– За дорогой следи!

Водитель сел за рулем нормально, сделал пару глубоких вздохов, сбросил скорость и поехал уже более аккуратно. И хотя стиль вождения всё равно оставался рваный, и тормозил на светофорах резко, но уже опасности для остальных участников движения их машина не предоставляла.

Выйдя из такси, Аленка с облегчением выдохнула. Все-таки поездка была не самой приятной. И она невольно вспомнила стиль езды Макса, когда она ничего не боялась, и скорость практически не ощущала.

У бабушки настроение после схватки с таксистом еще больше испортилось:

– Ездят такие охламоны, опасность на дорогах создают, а ты лечи потом всех, кто пострадал.

Аленка осторожно спросила:

– Ба, ты же не из-за таксиста расстраиваешься. Что случилось?

– Ох, внучка, чую я неприятности на наши головы, а откуда, и какие – понять не могу. Утром, пока собирались, началось. Думала, из-за такси – но обошлось. А сейчас еще сильнее волнение. Что-то случится, а откуда прилетит – не знаю.

Аленка тоже заволновалась:

– Так может, с Глафирой что стряслось? Пошли скорее!

И они практически бегом направились в палату.

Глафира их встретила уже разгуливающая по палате. Аленка заметила, что тетя не такая бледная, как вчера. Да и вообще, как-то повеселее была атмосфера сегодня. Бабушка стала доставать свои склянки, и Глафира скривилась:

– Зверобой с бессмертником? У меня что, совсем всё плохо? Чеснок с медом и лимоном? Дорогая, а может, без этой вонючки обойдемся? Что стряслось? Зачем ты мне все эти энергетики притащила? У меня и так энергии достаточно, только не хочу процесс заживления подгонять.

Елена старшая устало вздохнула:

– Да я тоже понимаю, что тебе бы лучше без них, но ты нам нужна срочно. У нас тут локальная война намечается.

Глафира усмехнулась:

– Это кто ж такой непуганный? Последний раз, кажется, ты с Инцоевым сцеплялась сильно, потом таких отчаянных не было.

Бабушка хмыкнула:

– Ты будешь смеяться, но и в этот раз война нам предстоит с ним же. И его отпрысками.

Тетка округлила глаза:

– Да лаааадно! Где они тебя нашли?

– Да не меня. Аленку. И Макса. Планы по монополизации власти у Ибрагима как были, так и остались. Только он сейчас пошел другим путем.

И бабушка вкратце рассказала Глафире всё, что узнала от Макса, и свои умозаключения. Аленка только слушала, не комментируя, понимая, что у бабушки получится рассказать и быстрее, и информированнее.

Глафира после услышанной информации только скривилась:

– Сколько волка ни корми, он все равно не поправится.

Бабушка помрачнела:

– Глафира, что-то меня предчувствия нехорошие терзают. Ты ничего не чувствуешь?

Тетя задумалась, поморщилась, как будто вспоминать было больно, и сказала:

– Предчувствий нет, а вот вину свою ощущаю. Я всё представляю, если бы не то, что я обещала Аленке про ведуний рассказать, я бы и не появилась снова на квартире. – Она виновато глянула на девушку, но та только понимающе кивнула головой. – Я ж не знала, что она на свидание пошла, может, и ждать бы не стала, и оборотень бы не на меня, а на нее напал. И что бы тогда с ней стало? Уж лучше я.

Тут уже Аленка почувствовала свою вину – если бы оборотень напал на нее, то отлетел бы, как Дамир, и все закончилось бы хорошо для Глафиры.

Бабушка остро глянула на обеих завиноватившихся, и рявкнула:

– А ну, сопли подобрали, обе! Ничего нет более пустого и разрушительного, чем чувство вины. Толку ноль, а терзаний много. Ты, Аленка, не думай, что он не мог бы тебя ножом пырнуть. Отбросило бы его после этого знатно, но тебе было бы уже всё равно, скорей всего. А ты, Глашка, прекрати строить альтернативное будущее и прошлое. Что случилось, то случилось. И как видим, так оказалось лучше. Хотя, в идеале, лучше было бы, чтобы вообще этого нападения не было. Но тогда Аленка не инициировалась бы. И так далее, "бы, бы, бы". Все, что сделано, то сделано. Хватит горевать и сожалеть. Давайте думать, что нам сейчас делать.

От такой строгой отповеди обе "виноватые" встряхнулись, и включились в мыслительный процесс.

Потом бабушка твердым голосом закончила:

– Итак, у нас 3 вопроса: Кто нападает? За что или зачем? И где его искать?

Глафира спросила:

– Думаешь, это не связано с Инцоевыми?

Елена-старшая отрицательно кивнула головой:

– Нет, это другая история.

Аленка растерянно уточнила:

– Значит, у нас две локальных войны?

Старшие веды переглянулись между собой, и согласно кивнули:

– Получается, что две.

И бабушка добавила:

– И удрать не получится. Один раз уже пытались, не помогло. Да и кто даст гарантию, что он нас и в другом месте не найдет? Надо выводить эту заразу на корню, чтобы больше не мешала жить.

Глава 37. Уход из больницы.

В этот момент у Аленки зазвонил телефон, и она полезла в сумочку, поэтому не обратила внимание на приоткрывшуюся входную дверь.

Мужской голос произнес: "Простите, палаты перепутал", и дверь снова закрылась.

Звонила Софья, спрашивала, где из искать. Аленка сказала, что они в больнице, и Софи радостно заверещала, что Макс правильно угадал, и они уже едут в больницу, и будут буквально через 5 минут. Аленка засмеялась и пригласила их подняться в палату, на чем и закончила разговор.

И только после разговора она учуяла запах псины, который очень сильно напомнил ей запах напавшего. Девушка встревоженно взглянула на старших и спросила:

– Кто заходил, вы видели? Это был он! Запах тот же!

Бабушка вихрем вылетела за дверь, но коридор был пуст в обе стороны. Аленка снова схватилась за телефон, и стала звонить по последнему номеру. Когда Софья ответила, Аленка попросила:

– Передай трубку Максу, срочно. Макс, в палату заглядывал человек с запахом псины, как у нападавшего. Но я отвлеклась на разговор, а бабушки не учуяли. Сейчас коридор пуст. У вас с Софьей нюх звериный, может, почувствуете его внизу. Только будьте осторожны – всё-таки он опасен.

Макс резко ответил:

– Понял. Закройтесь в палате и никому не открывайте. До встречи.

Аленка втянула бабушку в палату, и они накинули на дверь и окно стазисные сетки, какие у них стояли дома. Глафира только присвистнула, разглядев плетение:

– Это кто додумался? И ведь должно сработать. А ни на ком не проверяли?

Бабушка с внучкой засмеялись, вспомнив излишне любопытную соседку:

– Работает, проверили. А придумала Аленка. Она, как дилетант, не знала, что их применяют только на живых, вот и подсказала навесить на дверь. А срабатывает на живых, как и было задумано.

Пока ждали Макса с Софьей, бабушка вдруг заметила:

– А ведь интуиция моя успокоилась, больше не терзает. Значит, вот она о чем предупреждала. Глафира, ты его тоже не разглядела?

Глафира раздосадовано покачала головой:

– На звонок Аленкин отвлеклась. Да и как-то думала, в больницу он побоится лезть.

Старшая веда начала сокрушаться:

– Мы его не разглядели, зато он теперь знает, что нас трое. И всех рассмотрел, наверняка. И запах запомнил. Придется теперь еще старательнее обороняться. Собирайся-ка домой, Глафира, поживешь пока у нас.

Тетя попыталась сопротивляться:

– А может, ко мне все?

– И как мы в твоей однушке разместимся? – бабушка посмотрела насмешливо. – Да и не надо нам прятаться от него, просто надо воевать на своей территории. Дома и стены помогают. И держаться мы сейчас должны все вместе. Согласна?

Глафира только кивнула и стала собираться. Когда она собрала вещи, оказалось, что из одежды у нее только больничный халат.

Бабушка опять принялась командовать:

– Ладно, коли эвакуация откладывается, будем время проводить с пользой. Глафира, садись, оголяй плечо. Аленка, давай, вспоминай, как лечить. Тренируйся, вот тебе "подопытный кролик".

Спасатели в лице Макса и Софьи открыли дверь в палату не через пять минут, как грозилась Софья, а через полчаса. Аленка уже выдохлась от лечения Глафиры, под чутким руководством бабушки. Но после сеанса исцеления Глафира пошевелила рукой, потом раненным плечом, и восхищенно поблагодарила девушку:

– Ну ты и сильна! Ведь уже и не болит! А так бы несколько месяцев ныло!

– Ну, еще пару сеансов бы надо провести, для закрепления результата. Но лекарка ты действительно сильная, хотя учиться тебе и учиться. – строгий голос старшей целительницы вернул возгордившуюся было девушку на землю.

Именно в этот момент дверь палаты распахнулась так, что ударилась о стену, а в дверном проеме в живописной позе застыла "ураган Софи". Волосы так и застыли вокруг головы красным нимбом, и длинная юбка тоже колыхалась, а девушка только испуганно вращала глазами. Сзади нее мялся Макс, но проходить дальше не рискнул:

– Всем здравствуйте, а вот и мы. – Его вежливое приветствие оказалось последней каплей для того, чтобы все три перенервничавшие веды разразились приступом дружного смеха.

С перепуганной Софьи стазис сняли не сразу – Аленка никак не могла успокоиться достаточно, чтобы вспомнить, на что закрепляла снятие сетки. Уже раздосадовалась, потом сообразила, что щелкает пальцами правой руки, а она ставила на левую. Освобожденная девушка испуганно поздоровалась со всем ведами, и спряталась за Макса – от её уверенности в собственной крутизне и неуязвимости не осталось и следа. Аленка подошла к ней, обняла и стала шептать, что это такое заклинание, безопасное, для лечения животных, и та потихоньку начала успокаиваться.

Макс рассказывал в это время, что запах псины он учуял только у черного выхода, которым пользовались повара при доставке еды с кухни в отделение. Так что подозреваемый опять ушел, да еще и с новыми сведениями про вед. И тоже пришел к выводу, что надо вытаскивать Глафиру прямо сейчас. Он пошел договариваться с врачом, велев остальным снова запереться в палате, и что он позвонит, когда вернется обратно, чтобы не трогать дверь, и велел собирать остальные вещи.

Еще через 10 минут Глафира причитала над полученной одеждой, которая была вся уляпана в крови, а свитера просто не оказалось – сказали, порезали во время первой перевязке при поступлении. Макс хмыкнул, выдал свою куртку, которая женщина застегнула прямо на голое тело, и повел всех к машине.

Выглядели они, наверное, достаточно эпично, потому что встречные шарахались в сторону. Впереди двигалась Софья, волосы её развивались, как обычно, от стремительных движений. За ней шла Глафира, которую по бокам поддерживали Аленка с Еленой, а Макс завершал шествие, постоянно оглядываясь, чтобы отследить нападение сзади.

Сегодня Макс приехал на обычном сером Форде Мондео, не таком заметном, зато вместительном. В нем все веды разместились сзади, а двуипостасные сели на передние места. Заехали в магазин за продуктами, куда ходили Макс с сестрой, и вынесли оттуда, наверное, пол-магазина – пакетов шесть, полностью забитых продуктами.

На удивленные возгласы женщин "Куда столько" Макс невозмутимо ответил:

– Мы с сестрой много кушаем. Так что это только на сегодня.

Бабушка проворчала:

– Вот зятек в перспективе – легче убить, чем прокормить.

Макс флегматично ответил на эту шпильку:

– Ну так и убить меня непросто.

– Ну так тем более! – воскликнула бабушка, и все засмеялись.

Когда, вот так перешучиваясь, доехали до дома, у всех было ощущение, что знакомы между собой много лет, и не просто знакомы, а дружная семья.

Глава 38. Обучение ведуний.

Вот такой дружной компанией, кроме Макса, который уехал по делам, и провели всё воскресенье. Аленка тренировалась до дрожания в руках и потемнения в глазах. Софья была, как и обещалось, "подопытным кроликом", на котором проверяли эффективность её стазисных сеток и других заклинаний. Та вначале стояла столбом и испугано взвизгивала, когда застывала в стазисе, или переставала чувствовать свои конечности при накидывании обезболивающих сеток, а потом начала уворачиваться со всей присущей двуипостасным скоростью и ловкостью.

Бабушки только ойкали, боясь, что девушки переколошматят всю мебель в квартире, которой и так было немного. Но самое удивительное, что обе девушки производили шума минимум: щелчки пальцев Аленки и шуршание одежды у Софьи, когда она уворачивалась, и перепрыгивала через стул или пряталась за стол – вот и все звуки, которые можно было различить. Как такое возможно в такой маленькой квартирке – непонятно.

Когда Глафира спросила Софью уже напрямую, как ей это удается, та ответила:

– Да очень просто. Пару раз от разгневанного отца по заднице получили – мигом научились. Папа раньше часто дежурил по ночам, и днем спал. А, так как сон у него чуткий, и слух хороший, как у зверя, то шуметь было нельзя, и играть только в тихие игры. Но тихие не означает – неподвижные. Вот мы и навострились с друзьями двигаться так, чтобы не шуметь совсем. А чтобы друг друга понимать во время тихих игр, свой язык жестов придумали. Нас иногда в моей комнате по 5 человек, то есть, зверят будущих, играло, и никто в доме не слышал. Человечков в игру не брали, они не такие ловкие, всё равно шумели, как ни старались.

Макс приехал на обед, но никаких новостей с собой не привез:

– Выходной, сами понимаете, эксперты все отдыхают, давайте дождемся понедельника.

Его накормили, да и сами женщины покушали, и веды убедились, что запасов не так много, как им казалось вначале – практически всё закупленное гостями, ими же и было съедено.

После обеда Макс снова уехал, а в учебе Аленки и Софьи началось самое интересное – изучение сетки отвода глаз. Когда такая сетка накидывалась на человека, или другой объект, то остальные его переставали замечать – зрение уходило в сторону, и казалось, что никого нет. Хотя физически на спрятанного наткнуться можно было запросто.

Начали с самого простого – спрятать Софью около стены. Аленке, удалось это с пятой попытки, когда она уже запыхалась прикреплять сетку к стене. И как только у нее получилось, ей тут же показали недостатки такого способа: неугомонная Софья, как только на нее накинули сетку, сдвинулась по стене в сторону, и стала видимой.

Поняв свою ошибку, Аленка стала крепить сетку невидимости сразу на Софью, но тогда у той оставалось видимой какая-то часть тела. Бабушка подсказала:

– Делай плащ с капюшоном, причем капюшон и на лицо должен накидываться, как ты понимаешь.

Немного помучившись, девушка наконец-то сделал такую сетку, что напарница стала незаметна абсолютно. Глафира охнула и схватилась за сердце, когда над её ухом раздалось негромкое "Бу!" – Софья-то в невидимом плащике исчезла в другом конце комнаты, и тут же ойкнула бабушка Елена, стоящая у балкона, которую Софья потрогала за руку.

Веды перешли на глубокое зрение, чтобы отслеживать передвижение проказницы по ауре.

Глафира восхищенно воскликнула:

– Ленка, что ж мы раньше с тобой до таких штук не додумались? Ты посмотри, что молодняк творит?

Бабушка, с гордостью в голосе ответила:

– Ну так мы с тобой правильно учились, постепенно и понемножку. А тут она не знает, что так нельзя, вот и вытворяет такие вещи. Профессионалы построили Титаник, а дилетанты Ноев ковчег. Это вот про неё, точно.

Аленка в это время занималась разглядыванием Софьиного зверя, который оказался симпатичной, совсем юной пантерой. Как поняла молодая веда, именно пантерка, даже будучи не проявленной, помогала своей хозяйке так бесшумно скользить между предметами мебели, двигаясь гибко и пластично. Черная молодая киска пока еще умещалась в районе груди и живота, но у Аленки не было сомнений, что постепенно зверь вырастет, и будет больше контуров тела хозяйки.

Тут девушку осенила следующая задача:

– Ба, тётя Глафира, а вы не знаете, можно ли как-нибудь сделать так, чтобы работать сразу и на глубоком зрении, и на обычном? Переключение все равно время занимает, особенно у меня. А вот так идти и чтобы сразу видеть: идет человек, ой, не человек, а кошак, или пёс. А с виду ведь – человек-человеком! Так можно? Может, очки какие изобрести?

Старшие веды задумались.

Потом бабушка осторожно сказала:

– Понимаешь, глубокое зрение не универсально. Это, скорее, наши образы. А как у кого они проявятся – неясно. Например, ты вот вторые ипостаси у оборотней видишь, Глафира связи между людьми видит, я все внутренние органы вижу, как на рентгене. Как это можно привести к общему знаменателю? Да и даже вот эти энергетические сетки, что мы с тобой плетем, ты видишь одним цветом, а я другим. А Глафира вообще третьим. И если бы мы их зарисовали, то, скорей всего, рисунок бы все видели разный.

Аленка азартно схватилась за идею:

– А давайте зарисуем? Хотя бы вот эту сетку невидимости, что сейчас Софья носит?

Веды тут же нашли ручки, карандаши, растеребили тетрадь на листы, и стали рисовать. После десятиминутного урока рисования они начали сверять свои схемы, и оказалось, что в принципе, плетения заклинания они видят одинаковыми.

Тогда решили зарисовать сетки защиты. Результат вышел аналогичный плетение сетки видели все одинаково.

– То есть, – подала голос Аленка, – плетение универсально. Да этого и следовало ожидать. Ты же меня учила плести, как ты это видишь. Я твои движения повторяла. Так что тут всё понятно. Непонятно пока, как это можно использовать.

Софья подала голос:

– А я бы тоже хотела сама видеть эти сетки. А еще лучше – иметь защитный плащ, и плащ-невидимку, и возможность их снимать-надевать самостоятельно, и без вашего присутствия. Вы же смогли навесить защиту на дверь, и она теперь висит без вашего участия. Так и тут – привязали к чему-нибудь этот плащ, а я бы уже пользовалась сама. Вот бы классный девайс был.

Бабушка помрачнела:

– Вот создадим мы такое, а потом против нас такие "девайсы" и используют.

Глафира, глубоко задумавшаяся, выдала:

– Очки-то, наверное, можно использовать для привязки. Только получится, что, если Софья наденет плащ-невидимку, а кто-то еще наденет такие-же очки, к которому прикреплен плащ-невидимка, то и Софью увидит. И смысл тогда от такой невидимости?

Софья округлила глаза:

– А вы что, на поток собираетесь массовое производство запустить? Такие штучки нельзя массово делать, это опасно!

Веды хмыкнули, а бабушка добавила:

– Ну да, вот только тебе ими владеть можно, а остальным нельзя. Двойные стандарты, куда без них. А ты уверена, что сможешь их уберечь и что они не попадут в плохие руки, и их не используют против нас?

Софья с энтузиазмом закивала, а бабушка заметила скептически:

– Против обычного человека ты, может, и выстоишь, но против любого из двуипостасных ты малолетняя соплячка. И что, у вас нет тех, кто использовал бы это нам на вред? Да у нас сейчас все враги – как раз оборотни. Инцоевы и тот, кто напал на Глафиру. Попробуй опровергни?

Девушка понурилась, поняв справедливость слов веды, но тут за неё заступилась Аленка:

– Ба, но Софья-то на нашей стороне. А раз она такая слабая против двуипостасных – значит, ей тем более нужны такие девайсы, хотя бы для защиты. А она уж постарается сделать так, чтоб они в плохие руки не попали. А массовое производство из них мы налаживать точно не будем. Давай попробуем? Интересно же, получится или нет.

Бабушка прищурила глаза:

– Как пробный вариант, можно один девайс приготовить. Так, Софья, очки есть солнцезащитные? Тащи. Аленка, с тебя – невидимость. А я защиту навешиваю. И всё это на очках размещаем и каким-то образом активаторы крепим на Софью. – И совсем тихо пробормотала: – Только совсем не представляю, как.

И работа закипела. Те, кто не плел заклинания, давали советы. И все вместе пытались придумать, как их закрепить на очках. Женщины даже покушать забыли, и очнулись из творческого тумана, только когда в дверь постучал Макс условным стуком.