Kitabı oku: «У меня аллергия на охотников за ведьмами»

У меня аллергия на охотников за ведьмами

Что делать, если уже осознала себя ведуньей и оборотнем? Искать свое предназначение! Не зря же тебе дан дар. А те, кто за тобой охотятся – сами напали, пусть сами и отбиваются. Кто не спрятался, веды не виноваты!

Глава 1. Что значит пара для двуипостасных?

Когда уже все ломанулись на выход бабушка Елена окинула всех критичным взглядом и сказала:

– Милейшие, а в какое заведение нас с вами в таким виде пустят?

Все оглядели внимательно себя и напарников, и снова засмеялись. Практически все были как минимум серые от строительной пыли, до сих пор стоявшей в воздухе от выломанной двери, а Макс и Аленка еще и в перемазанной кровью одежде.

– Тогда перебираемся в гостиницу? Там все помоемся, и ужин в номер закажем? А я сейчас вызову пару мастеров, чтоб дверь на место поставили – быстренько перестроился Макс.

Глафира молча передала ему ключи от упавшей двери.

Пока все ждали мастеров, стоя у подъезда, Дамир сбегал до соседнего ларька, накупил питьевых йогуртов, шоколадок и воды. Всё это было уничтожено голодными оборотнями и ведами в мгновенье ока, и Дамиру пришлось сделать еще два рейса, пока на их компанию уже не стала удивленно пялиться продавщица из того ларька. Потом Дамир с Софьей сели в машину, крикнули, что едут за какой-нибудь одеждой, а потом заказывать номера и ужин в гостинице, и укатили.

Тут подъехали мастера – два молодых двуипостасных. Макс дал команду, отдал ключи, и наконец-то все погрузились в машину, и отъехали от такого неудачного логова, которое ни для кого не оказалось тайным.

Приехав в гостиницу, веды все-таки накинули невидимость, и неслышно прошелестели мимо ресепшена, пока Дамир и Макс вежливо заговаривали зубы молоденькой администраторше. Та от их внимания вся румянилась, запиналась и кокетничала изо всех сил. Аленка, увидев эту картину, явно скрипнула зубами, и бабушке с Глафирой пришлось хватать её под руки и проволакивать на буксире мимо, пока сумасбродная пумочка не вырвалась наружу, и не растерзала противную человечку, посмевшую взглянуть на её, и ТОЛЬКО ЕЁ ягуарчика.

В коридоре на третьем этаже уже маячила Софья и махала им рукой, указывая, в какую именно дверь нужно входить. Оказавшись в номере, веды вздохнули с облегчением. Номер был большой, наверняка какой-нибудь люкс, как предположила неопытная в этих делах Аленка. Шикарная гостиная, из нее две спальни с огромными кроватями. В гостиной тоже было полно мебели – пара диванов, четыре кресла, и все равно оставалось место для того, чтобы подвигаться. Как раз для их большой смешанной компании.

В каждой спальне оказалось по санузлу с душевой кабинкой, унитазом и биде, и еще был отдельный туалет с выходом из гостиной – "гостевой", подсказала Софья. Мужчины первые заняли санузлы в спальнях. Максу надо было потом бежать на работу, допрашивать по горячим следам напавших, ну а Дамир пошел просто быстренько ополоснуться. Он вообще выглядел наименее потрепанным из всей компании.

После душа Дамир нашел девушек в гостиной, пока веды устраивались в одной из спален. И тут Аленка заметила, что Софья после взгляда на Дамира ревниво глянула на неё. "О, только ревности нам тут не хватало" – мелькнуло в голове. И, похоже, такая же мысль пришла в голову и мужчине, перехватившему этот мимолетный и наверняка неосознанный, взгляд, потому что он подошел к Софье, обнял её, и что-то нежно прошептал. Софья расцвела.

Дамир обернулся к Аленке:

– Я хотел попросить прощения за свое поведение в ресторане. Так уже получилось, что мы скоро станем свояками, по нашим парам. Точнее, надеюсь, что Софья согласится стать моей женой, и её родные не будут против. А ты по законам двуипостасных уже в неразрывной связи с её братом. То есть, уже жена, законнее некуда. А я предпочитаю с родственниками дружить. Согласна? – и Дамир ей протянул руку для рукопожатия.

Аленка опасливо посмотрела на него, на Софью – та улыбнулась приветливо – и пожала потянутую руку. Дамир пожал её ручку аккуратно, но достаточно твердо. Не создалось никакого ощущения заигрывания или даже мимолетного флирта. И Аленка почувствовала облегчение от того, что ухаживаний этого ловеласа можно не опасаться. Хотя… горбатого только могила обычно исправляет.

Софья, видимо, тоже что-то такое подумала, потому что пересилила, уточняя:

– И что, ты за этой красавицей даже ухаживать больше не будешь?

Дамир засмеялся и ответил:

– Только как за сестрой. Софи, дорогая, мне и так никто кроме тебя не нужен. А у Аленки еще дополнительная защита после заключения полной связи появилась. – Он стал серьезным. – Наши звери видят эту связь, и она для них священна. Ведь это не просто пара, а ПАРА! – Он даже руками взмахнул, пытаясь на физическом уровне показать этот "размер".

Макс подошел неслышно сзади к Аленке, и приобнял за талию, но она даже не вздрогнула. Как он и предсказывал, она прекрасно чувствовала, в какой точке гостиничного номера он находится. Ненавязчивое ощущение, пока он рядом.

– Что крыльями размахался, Дамир? Орла изображаешь, девушек очаровываешь? – с усмешкой спросил подошедший. И Аленка почувствовала плохо скрытую нотку ревности в его голосе. "Еще один" – она мысленно закатила глаза, и вдобавок еще вспомнила, как её пума бесновалась, пока наблюдала сцену на ресепшене, совсем расстроилась – неужели все оборотни настолько ревнивые собственники из-за своих зверей?

Остальные тоже считали эту нотку, и Дамир, усмехаясь, ответил:

– Мне бы Софи очаровать, и достаточно. Я тут как раз твоей половинке объясняю, что такое ПАРА для оборотней. Дошел до дополнительной защиты. – И снова переключил внимание на Аленку. – Так вот, у вашей связи есть дополнительные бонусы в виде выработки особых феромонов, которые у остальных мужчин гасят момент агрессии в направлении тебя, в том числе и сексуальный. Они в тебе видят словно произведение искусства, статую – прекрасно, надо обязательно спасти такую красоту, но вот насиловать не хочется.

Аленка от такого сравнения почувствовала себя скорее уязвленной и обманутой, чем успокоенной. Всё-таки любой женщине хочется быть желанной для всех мужчин, а не для одного-единственного, и "это психология, детка". А тут, получается, один ухажер появился, и то – толком и поухаживать не успел, а уже муж, а другие мужчины даже смотреть теперь не будут больше. Получатся, бесшабашная и разгульная молодость у нее закончилась, даже не начавшись.

Не то, чтобы ей этого сильно хотелось, но она даже не успела не то, что попробовать – увидеть того, от чего судьба её так резко отвернула этой кровной связью. "Эти сожаления о несбывшемся наверняка еще долго будут меня посещать", – мелькнула мысль у девушки. Но она спросила про другое:

– А со стороны женского внимания Максу как дела обстоят? Есть такая защита?

Макс за спиной у нее даже поперхнулся, а Дамир задумался:

– Не знаю, не слышал. Но точно знаю, что истинной паре никто другой не нужен.

– Ему-то не нужен. Но ОН может оказаться нужен. Например, той же Милене. Да вон даже девушка на ресепшене вас обоих чуть не проглотила. – ревнивая обида на эту прилипчивую администраторшу за стойкой всё-таки прорвалась.

Максим, довольно усмехаясь, еще сильнее прижал её к себе, но помалкивал, отдавая право отдуваться Дамиру. А тот, похоже, уже был не рад затеянной беседе, и подбирал слова, чтобы успокоить сразу обеих девушек, потому что Софья тоже сразу подобралась, стоило Аленке упомянуть про возможную соперницу.

– Мне кажется, что женское внимание к мужчине в вашем случае тоже снижается – осторожно подбирая слова, медленно сказал Дамир. – Потому что про измены в истинной закрепленной паре ни разу не слышал. Не было такого в истории.

Во спасение Дамира от неприятного разговора, в дверь номера постучали – принесли ужин. Девушки упорхнули в спальню, чтобы не показываться на глазах обслуге.

На ужин Дамир с Максом заказали столько, что хватило бы накормить маленькую свадьбу человек на 30, состоящую из обычных людей. Но четырем двуипостасным и двум ведам еле хватило. По крайней мере, когда на столе уже ничего не осталось, ни Макс с Дамиром, ни Аленка с Софьей еще не отваливались объевшимися от стола, а искали глазами оставшиеся вкусные кусочки.

После ужина Макс поехал на работу, велев Дамиру никого не впускать и не выпускать. Дамир даже хохмить и ерничать не стал, просто молча кивнул головой. А рассматривать вариант, что веды останутся одни, никому из двуипостасных, кажется, даже в голову не пришло. Когда бабушка заикнулась, что пора бы и баиньки, и не пора ли гостям на выход, не надоели ли вам хозяева, Дамир и Софья только непонимающе посмотрели на нее.

Потом Дамир все-таки сообразил, что подразумевала бабушка Елена, и чуть виновато глядя на нее, пояснил:

– Мы решили вас охранять, пока ситуация не прояснится, и эти полуоборотни не будут пойманы. Пока вот только таким составом, кому Макс точно доверяет. Я теперь, как свидетель ритуала, не могу причинить ни Алене, ни Максу вреда, и являюсь её телохранителем в отсутствии Макса. Ну, а по поводу Софи, вы и сами всё понимаете. Так что даже к лучшему, что так получилось. Но вам придется смириться с тем, что я буду эти 3 дня с вами. – И мужчина твердо посмотрел старой веде в глаза.

Бабушка Елена не стала спорить и отвела взгляд первой, признавая его право быть тут и помогать им. Только про себя подумала, что это у мужчин – кто первый отвел взгляд, тот слабее и должен подчиняться, а у женщин: кто первый отвел взгляд – тот просто умнее, мудрее или хитрее, и найдет способ, как обойти авторитет, если сильно приспичит. Но пока не приспичило – к чему лишний конфликт?

Как-то само собой получилось, что старшие веды расположились в одной спальне, а девушки – в другой. В таких условиях Аленке даже в голову не пришло, что Макс может, когда придет с работы, как муж, затребовать исполнение супружеских обязанностей, и уединиться с ней в спальне. Слишком быстро всё произошло. И, хотя она ощущала неразрывную связь с ним, но как мужа, да еще и навсегда – совсем не признавала.

Что пока её беспокоило сильнее всего – то, что её пума оказалась жуткой собственницей, и ревновала Макса к каждому объекту женского пола. Как с этим бороться, она не представляла, и решила посоветоваться для начала с бабушкой – может, та что присоветует, как усмирить ревнивую кошечку. И, оставив Дамира с Софьей в своей спальне ворковать всякие свои романтические глупости, она отправилась в спальню к старшим.

Глафира с бабушкой сидели на широченной кровати в медитативных позах, совершенно не мешая друг другу, и Аленка даже им слегка позавидовала – если честно она устала, и хотелось побыть одной, а Софья даже не помышляла оставить её хоть на минутку в одиночестве.

Бабушка приоткрыла лениво один глаз, глянула и сказала:

– Возьми там из душа еще полотенце чистое, да присаживайся около кровати, позанимайся с нами. Потом поговорим.

Аленка так и сделала. После 15—минутной медитации состояние и душевное, и физическое у девушки стало гораздо лучше. Только пума просилась на волю – она сегодня побегала совсем мало, а, чтобы зверь окреп, её тоже надо было регулярно тренировать.

Аленка попробовала представить, что её пума тоже медитирует о том, как она бегает по огромному парку, по скалам, ловко перепрыгивая с дерева на дерево, и с камня на камень. Через какое-то время почувствовала, что зверь успокоился, и даже замурчал от удовольствия где-то там, внутри.

Она усмехнулась: теперь медитирует, как матрешка – снаружи человек, со своим внутренним миром, а внутри еще и пума со своими визуализациями.

Когда с медитациями было закончено, Аленка приступила к важному для нее разговору.

Глава 2. Что такое ревность, и как с ней бороться?

– Ба, я чувствую, что моя пума ревнует ягуара Макса ко всем подряд. Как думаешь, это нормально? – Аленка напряженно посмотрела на бабушку.

Бабушка Елена долгим внимательным взглядом оценила состояние девушки: напряженная, брови сведены, лоб наморщен – пытается запустить мыслительный процесс после медитации. Держится на удивление хорошо после всех событий за сегодня. И обсуждает не сам факт замужества, а будущие отношения. Значит, смирилась с ним и ищет возможность вписаться в новые условия? Или просто до нее еще не дошла ситуация полностью? Надо разговорить.

– А чем страшна её ревность, по—твоему?

– Мы с Максом мало знакомы. Я не думаю, что он по—настоящему меня любит. Это наши звери решили быть вместе, а люди… Я же тоже не могу сказать, что я люблю Макса. Влюблена – да. Но вот так, сразу замуж, и на всю жизнь? Да еще за неизученного человека? Страшно. И так-то все непросто, а ревность пумы мне окончательно крышу срывает. Мне бы не хотелось быть ревнивой и истеричной женой. Что делать?

Бабушка задумалась и выдала:

– Знаешь, что бы мы с тобой сейчас ни решили, твоя зверушка будет действовать под влиянием эмоций. Ревность возникает чаще всего от неуверенности. В себе, как в достойном партнере для мужа. В муже, как в разумном человеке, способном при сравнении двух женщин предпочесть тебя, а не другую. То есть, опять же сомнение-то в том, что ты не конкурентоспособна по сравнению с другими женщинами. Так?

Аленка, подумав, кивнула, что так.

Бабушка продолжила:

– От чего там бесится твоя пума? Ягуару не доверяет, что ему будет недостаточно только её? А какие основания у неё для такого недоверия есть? Или все-таки это именно ты, Аленка, не веришь в себя, как привлекательную женщину для Макса, и пума твои страхи проявляет?

Аленка задумалась еще сильнее. Прошло несколько томительных минут, но бабушка не мешала думать. Глафира тоже не встревала в разговор, понимала, что племяшке надо самой осознать свои страхи, которые старшие-то женщины видели явно.